Петербургские истории

Как мы и решили с бабушкой, первым и самым срочным пунктом стала покупка машины: инструктор всегда подчеркивал, что новичку после экзаменов следует как можно чаще практиковаться, чтобы наработать рефлексы и привычку, а также побороть фобии. Помочь нам вызвался дядя Борис: он дальнобойщик, а значит, о машинах знает все. Ну, конечно же, не сам вызвался – тетя Оля предложила бабушке такую помощь, а та не стала отказываться. Так и договорились. Поездили мы знатно, пока в тихом пригороде не встретились с владельцем нашей новой мишени: – Жигули, четверка, девяносто второго года, – крепкий дядька с мозолистыми руками ласково похлопал по капоту, – полностью на ходу. Немного ржавчины, но это не страшно. – А чего продаешь? – дядя Боря цепко осмотрел перспективную покупку. – Другую купил, – дядька показал на «УАЗ» неподалеку, – ездить на рыбалку. Эта хоть и не плоха, но все-таки не такая проходимая. – Понимаю. Они занялись тщательным осмотром машины: посмотрели порожки, полы, всякие важные тонкости… наконец, ударили по рукам. Обратно мы ехали уже втроем на машине. Ближайшее ГИБДД любезно переоформило машину на меня. Документы получены, как и расписка о полной выплате денег. Все хорошо. Зато в магическом сообществе все было совсем наоборот. Это я поняла, когда через несколько дней нас снова собрали в уже знакомом зале. – Дамы и господа, – Юденич был серьезен, как никогда, – сегодня ночью я наконец-то получил последнее подтверждение собранной информации. Итак… Мы слушали и тихо выпадали в осадок. – Впервые Папа римский раскроет закрома и архивы, без исключений и оговорок. Все-все, даже самое ничтожное. Все денежные средства и все ценности, вывезенные из других стран. Все! Но за это прольется магическая кровь. – А что в других странах? – Я послал запросы, но пока ответов нет. Надо подождать. – Держу пари, что там все примерно также. Иначе «поход на Россию» не имеет смысла. – Логично. – Ладно, – встал старейший из шептунов, – хрен с ними, с заграницей, а нам-то что делать?! Конкретно нам? – Мы уходим в тень, – без тени сомнения отозвался Юденич. – Я прошу всех заняться сокрытием своего магического имущества. Помочь с этим нам любезно согласились адепты шакти. Боевая дружина поможет с созданием надежной легенды для тех, кому придется переехать, или свернуть бизнес. Документы, прикрытие, сопровождение, защита на новом месте. Забудьте про прибыль – деньги приходят и уходят, а мертвых не вернешь. Будем живы – новые заработаем. Сроку нам где-то месяц-полтора, не дольше. Рекомендую каждому иметь хотя бы одну автономную лакуну. – А как же ваши мечты о монархии? – не сумел кто-то побороть ехидство. Кто – я не увидела. – Господин Зенковский, – Юденич смерил насмешника взглядом, – не надо делать из меня идиота. Я, конечно, монархист, но это всего лишь политика. А сейчас у нас на повестке дня выживание социума. Тут не до романтики. – Нумеролог, профессор математики в Фин-Эке, – на ухо пояснила мне бабуля. – Понятно, – я благодарно пожала ей руку. – Планы действий на местах и прочие организационные вопросы я оставляю для глав и старшин, – тем временем продолжал Юденич, – остальные проблемы будем решать по мере необходимости. После он сухо попрощался и завершил собрание. Мы встали и смешались с толпой. Бабушка нашла главу шакти – Шаповалова, с которым на прошлом собрании договаривалась о создании лакуны. – Да-да, Юдифь Георгиевна, – он кивнул, – я помню, вы у меня первые в списке. Как вы сказали, домик с участком? Я бы советовал сделать небольшую лакуну и в доме. Раз пошла такая история, то нельзя исключить возможность обыска по месту жительства. Небольшая скрытая кладовка – и ваши магические инструменты одновременно и под рукой, и в безопасности. – О! – бабушка удивленно закивала, – об этом-то я и не подумала! Вы абсолютно правы, Михаил Тимофеевич. Значит, две лакуны. Когда ваш мастер сможет подъехать к нам на Петроградку? – Пожалуй, – он качнулся на носках, посмотрев в потолок, – послезавтра, где-нибудь часика в два. Устроит? – Вполне, – она чуть поклонилась, – благодарю. Мы отправились домой. – Завтра я подготовлю все для сокрытия, – бабушка была сосредоточена и сурова, – а послезавтра встречу мастера. Не беда, если придется отменить лекции. Сейчас Юрковскому позвоню, попрошу поменяться, может и не отменится. – Значит, нужно открыть третью комнату, пока ритуалы на соседей действуют, и ее сдать. Будет денежка, не слишком большая, зато постоянная. Мало ли что? Лучше иметь такой приработок, пока нет возможности магичить. Да и на обустройство лакуны деньги понадобятся, а мы все заначки из-за дачи и машины выпотрошили. – Вариант, – согласилась ба, – сегодня же пущу слух среди соседей, что на кафедре у нас зарплаты урезают. Будет хорошее объяснение, почему комнату сдадим. – Договорились. Так мы и сделали: бабушка на кухне с похоронным видом обмолвилась, что филологи нынче никому не нужны так, как торговцы и юристы, и посетовала, что, придется, видно, что-то выдумать. – А что именно? – с плохо скрытым злорадством поинтересовалась Варфоломеевна. Видимо, то, что у нас с ба неприятности, порядком согрело ее черствую душу. И не важно, что совсем недавно она сама у нас просила совета и помощи. – Да… придется, видать, Кристинино наследство использовать. Не хотелось под боком шум иметь, да, видно, время подошло. – Какое именно?.. Остальные жильцы, хоть и не выказывали злобных чувств, но слушали внимательно. – Комнатка маленькая, что рядом с нами. Она совсем маленькая, темная и неудобная. Но, надеюсь, какого-нибудь жильца соблазнит, совсем если непритязательного. – Лишь бы не из этих, – тетя Оля покрутила рукой, – южных народов. Сто раз пожалеем. – Это верно, – ба кивнула, – я думала студентку какую-нибудь пустить, кому в общаге несладко. – Да откуда ж у них деньги на съем? – удивилась Аннушка, – у студентов-то? – А не скажите, – вставил Дима, – в наше время обучение в ВУЗе дело дорогое, далеко не каждый его может себе позволить. Так что в столицы сейчас много едет учиться из отпрысков провинциальной элиты. Таких, кому на заграничное обучение денег недостает, а престижу хочется. Они как раз предпочтут именно снять отпрыску комнату или даже квартиру, чтобы кровиночка по общагам тараканов не ловил. Все согласились. Я с трудом удержалась от победных реляций, и только в наших комнатах позволила себе похихикать, потирая руки. – Вот и чудненько, – бабушка была почти невозмутима, – я завтра в университете объявление повешу. Во вторник к нам приехал мастер шакти, делать в комнате лакуну. Выглядел он как обычный ремонтник: дядечка среднего возраста без особых примет, с новомодным инструментальным чемоданчиком. Бабушка встретила его, в коридоре громко толкуя о совсем покосившемся книжном шкафу и скрипучем диване. Тот кивал и вставлял умные фразы. Само действо мне не показалось: ничего особого из спецэффектов. Наши ритуалы и то более зрелищны. Мастер тщательно обмерил шкаф, велел убрать из него все магическое. Мы с ба в четыре руки выполнили это требование. Пока суетились, шакти достал из ящика какие-то колбочки и маятнички, набор мелков и свечи, нарисовал на мебели и окружающей стене какие-то знаки, потом… Потом шкаф как будто дрогнул, словно я смотрела на него через перегретый поток воздуха. Маг кивнул, велел накапать нам с бабушкой крови на символ на ручке. Шкаф еще раз подернулся маревом. – Смотрите, – он повернул ручки и потянул дверцы на себя, – сейчас шкаф в положении «внешнее». Видите, тут то, что вы оставили? Мы кивнули. Он закрыл шкаф и показал на еле видный символ на резной завитушке: – А теперь коснитесь этой детали. Ба так и сделала. Шкаф снова «дрогнул», и я с удивлением уставилась на пустые полки. Мастер улыбнулся в ответ на мой удивленный возглас: – А вот это – скрытая лакуна. Можете складывать то, что хотите спрятать. – О! – я взяла себя в руки и шустро занялась переноской. – А как вернуть обратно? – бабушка была более спокойной. – Снова коснуться выступа. Привязка сделана на кровь, так что только кровные родственники могут сюда добраться. Остальные увидят только внешнее. Советую заполнить его так, чтобы образовавшиеся пустоты не бросались в глаза. – Сделаем. Благодарю. – Когда можно подъехать на участок? – В субботу? – С утра, – мастер кивнул и попрощался. – Ба, а оплата? – я с трудом дождалась, пока бабушка проводит визитера и вернется. – Юденич четко сказал: помощь, а не услуга. Значит, с главами все оговорено как безвозмездное действие. – Но ты сама же говорила… – В данной ситуации оплатой становится гарантия безопасности социума, происходящая из выполненных действий. – Понятно, – я покивала, – а объявление ты повесила? – Повесила, указала, чтоб на кафедру подходили. Но пока тихо. А сейчас нам надо открыть комнату и посмотреть, что и как. Возможно, придется хорошенько прибраться. – Обязательно. Думаю, там пыли накопилось по колено, не меньше. – Ну, по колено – не по колено, но с ладонь – точно, – бабушка достала ключ от комнаты, до этого лежавший в тайнике, указанном призраком покойного Данилы. Мы его забрали сразу, как вернулись из Михайловского, но пока не трогали. Я приготовила швабру, тряпки и ведра, и мы пошли. Комнатка и в самом деле оказалась, скажем честно, убогой: стены, выкрашенные зеленой масляной краской, давно немытое окно, узкая скрипучая койка, узкий шкаф и тумба, заменяющая стол. Пара табуреток и стул. Все было покрыто толстым слоем пыли, но другого мусора я не заметила: – Мдя… – Сойдет. А там придумаем что-нибудь. Посмотри, что тут с вещами, Криста: совсем личное можно и выкинуть, а посуду и то, что можно использовать, оставим. – Да какие личные вещи-то у заводских работяг? Фотографии тогда стоили дорого, письма, разве что, – говоря это, я аккуратно открыла тумбу. – О, отлично! – ба осмотрела стопочку тарелок, пару кастрюль и сковородку, столовые приборы в пустой банке, кое-какие другие вещи, – начать есть с чего. Все старое, а значит – надежное. – Ага, – я закрыла и перешла к шкафу. Тут было поинтереснее. Мы обнаружили подушку, матрас и шерстяное одеяло. Старый костюм, видимо, выходной, как раз, подходивший молодому парню вроде покойного. Пару портянок, вышитое полотенце. Еще по мелочи. – О! Костюм я продам Арсентьевне с «блошки», туда же можно сбыть остальное, что нам не надо. Какая-то копеечка, все хорошо. Да и связи упрочим, это полезно. – Полотенце мы себе оставим, – бабушка улыбнулась, рассматривая вышивку, – уж больно красивое. Портянки пойдут на тряпки, убирать и мыть. Или еще на что хозяйственное. Смотри, полотно-то какое основательное! Умели же раньше делать! Мы оставили выбранные вещи, и я занялась уборкой. А в пятницу бабушка нашла потенциального жильца: невысокого паренька в очках с серьезным взглядом. Она показала комнату, обговорила условия. Ударили по рукам, и ба привела новенького на кухню, знакомить с соседями: – Вот, наш новый сосед, прошу любить и жаловать! Все обернулись. – Хазаров Кирилл, – представился парень, – студент первого курса физико-математического факультета Санкт-Петербургского Университета. – Очень приятно, – я вышла вперед, подавая всем пример, – Кристина Стригова. Пока все знакомились, вернулась к плите: завтра утром поедем на машине, надо собраться и приготовиться. Суп, второе, некоторые вещи. Так как мы поедем на машине, проблем с тяжестью не будет. Еще, разумеется, с нами поедет самовар: он, конечно, замечательный, но уж больно много места занимает! Стоило новенькому выйти, как Аннушка насела на меня: – А кто он такой?! – Студент, тебе же сказали, – тетя Оля аккуратно свернула последний голубец и уложила в латку, – приехал учиться. – Как я его понимаю!.. – добавил Дима, – некоторые общаги хуже помойки бывают! Уж я насмотрелся, точно знаю. Да и делить комнату с несколькими чужими людьми всегда сложнее. Пока обвыкнутся и притрутся… нервов!! – он закатил глаза и выключил огонь под кастрюлей, – а готовить может и на моей плите, мне не жалко. Я и так в основном на работе, а ближайшую неделю, вообще, аврал будет. – Мы договорились, что он будет использовать нашу, – я перемешала рагу, – что там студенту готовить? Разве что сосиски сварить, да яичницу пожарить. Холодильника в комнате нет, потом, может, подкопим и маленький купим. Посуды чуток имеется, жить можно. – Лиха беда начало, – кивнули соседи. На том и порешили. А рано-рано утром в субботу мы вдвоем перетаскали в машину вещи и поехали на дачу. Город потихоньку просыпался: почти не было прохожих, машины только изредка проезжали по остывшему за ночь асфальту. Хорошенько прогретый двигатель машины бодро фырчал, пока мы пересекали Неву по мостам, неслись по проспектам и кружили по улицам. Я с непривычки осторожничала, сильно не торопилась, бабушка рядом с картой на коленях отслеживала маршрут и следила за тем, чтобы мы не заблудились. – Надо дать машине имя, – вдруг решительно заявила ба, стоило нам повернуть на проспект Стачек. – Имя? – я внимательно следила за неторопливым грузовиком впереди и не сразу поняла смысл. – Ну да! Как говорится: дашь имя – дашь силу. Позже на участке нужные ритуалы проведем. – Тогда… – я лихо обогнала доставший меня грузовик и прибавила газу, – мне нравится Манечка. – Манечка?.. Почему именно так? – Машина-Маша-Машенька-Манечка. – Ну что ж… – бабушка с сомнением посмотрела на меня, но кивнула, – вполне логично. И очень… по-женски. Подойдет. Машина, видимо, одобряя мой выбор, басисто зарокотала и начала лучше слушаться руля. – Кажется, ей нравится. Мы выехали на Комсомольскую площадь, обогнали поливальную машину и снова вырулили на Стачек. Дальше можно было чуток выдохнуть: сложный перекресток будет только с Маршала Жукова. – Надо было, пожалуй, купить что-нибудь сладенькое, мастера угостить чаем. – Можно будет остановиться у магазина. Смотри впереди, а я скорость сброшу. Мы проехали еще пару кварталов, когда ба указала на небольшой магазин, из которого как раз вышла тетка: – Вон, смотри! Открыто! – Сейчас… – я сосредоточилась на процессе параллельной парковки. Бабушка подхватила сумочку, я заперла машину. По раннему часу иных посетителей в магазине не было. Сонная продавщица баюкала в руках большую кружку с кофе: аромат стоял на все помещение. – Здра-аах!-сте, – она подавила зевок, – чего желаете?.. – Здравствуйте. Что у вас есть сладенького, к чаю, свежего? – Вот двадцать минут назад машина уехала, с хлебозавода, – она провела рукой в сторону хлебного отдела, – хлеб, батон, плюшки свежайшие, обсыпные рогалики. Бублики я сама беру, мои мелкие, аж дерутся. – Нам, пожалуй, полбуханки ржаного, батон, вот эти рогалики и два бублика. Сушки есть? – Найдутся, – продавщица поднесла к кассе продукты, – вам с маком или с солью? – С маком. Целый пакет бабушка понесла сама: бесплатную сумочку нам подарили, в честь большой покупки. – Симпатичный пакетик, – я посмотрела на яркие-яркие разводы лилового и фиолетового, – и большой, пригодится в хозяйстве. – Ну да. Мы вырулили на проезжую часть и двинулись дальше. Разъехались на перекрестке с трамваем, бибикнули велосипедисту, дуриком рванувшему наперерез. Стачек сменилось Петергофским шоссе, и я прибавила газу: машин было совсем мало. Выехав на Морскую улицу в родимом Мартышкино, добрались до нужного поворота и попали на Лесную. Было тихо и свежо, где-то каркала ворона, шумели деревья. Бабушка вышла первой и отомкнула ворота, я аккуратно въехала на участок и заглушила мотор. – Отлично, – она заперла за нами и открыла заднюю дверцу, – сейчас возьму сумку и открою дом. – Я тогда займусь тяжелым. Или лучше продуктами? – Продуктами. Тяжелое потом перенесем, когда все будет открыто. Сонный Пуша выбрался из-за дивана и устроился возле блюдца. – Сейчас, сейчас, – бабушка налила ему молока, – покушай, и я всех духов соберу, которые пока не спят. Надо поговорить. Домовой в рекордные сроки очистил посудинку и вопросительно подкатился к нам под ноги. Бабушка поманила его за собой, выходя на крыльцо. Встала и позвала всех: – Беда случилась. Жрецы больших религий решили уничтожить всех ведающих, не взирая ни на окраску, ни на дела. С нами разделаются – за вас возьмутся. – Как же это?!. – Брызг всплеснул руками, – земля же погибнет!.. – Это что же, всех, что ли?.. – Земляных, водяных, домовых, прочих, – бабушка кивнула, – полезных и вредных, всех без разбора. Сейчас мы с внучкой приехали, потому что вот-вот приедет мастер, будет делать скрытую от простых людей лакуну на нашем участке. – А что это такое? – поинтересовался Найс. – Представь себе мешок. Вокруг него – Ничто, а внутри – ну, скажем, такой же участок, как этот. Так же солнышко светит, ветер дует, дождик поливает. Но проникнуть туда может только хозяин, и если бомбы полетят – лакуна уцелеет. Я дам вам всем доступ туда, с наказом: хранить и беречь, заботиться и защищать. Если уж случится что-то совсем страшное, мы все сможем там укрыться. Для этого лакуна должна стать максимально приспособленной для долгого проживания. – Да… – Семен пригорюнился, – только я порадовался, что жизнь наладилась!.. – Хозяюшки, – Найс, видимо, что-то надумал, – по уму, надо бы и диких предупредить! Раз пошли такие времена, их это тоже касается! – Ну что ж, – бабушка подумала секунду и кивнула, – ты прав. Брызг, слетай до ручья, предупреди! И накажи, чтобы всем-всем-всем рассказали! Сейчас не до вражды, не до споров. Колодезный кивнул и метнулся прочь. – Найс, предупреди дриад, чтоб не паниковали, вообще, обойди участок, всех предупреди. Проверь, чтоб забор был целый, чтобы беды какой на участке не было. Дворовой кивнул и испарился. – Криста, займись перетаскиванием. – Хорошо, – я взяла в карман ключи от машины и двинулась по тропинке. Принесла вторую сумку, когда ба выглянула из кухни: – Я не заметила дыма над домиками у соседей. Это хорошо: значит, Ковалев снова к детям в гости уехал и точно ничего не увидит лишнего. – Я сейчас посмотрю поближе, – я поставила пакет на скамейку, – ба, самовар в сарай или сюда? – Сюда. Поставь его, ну, хотя б на столик, чтоб не мешался, но был под рукой. – Хорошо. Я пробралась через заросли к забору со стороны соседа и посмотрела в щель: вроде никого. Дым и правда не идет из трубы, свет не горит. Наверно, и впрямь уехал. Ну, нам же и хорошо. Для очистки совести обошла весь забор и проверила остальных соседей. На лугу у ручья безлюдно, соседка справа тоже отсутствует. А может, и спит, суббота же. Хотя… ладно, будем посматривать. Вернулась к прерванному занятию: еще один пакет с сахаром, мешок старых вещей (носить в городе их уже нельзя, а вот на даче – вполне). Завершила переноску пакетом со сковородкой на ножках. – Ба, я все! – поставила сковородку рядом с товарками, – попьем чаю? Или покушаем? – Я бы не отказалась от яичницы. – И я тоже, – достала яйца и колбасу, – сейчас приготовлю. Через некоторое время мы перекусили и смаковали чай, когда бабушка встрепенулась: – Гости!.. Мы вышли из домика. Да, за воротами стоял давешний мастер шакти. Мы поздоровались, и бабушка пригласила его на участок. Тут дела оказалось больше: мастер обошел наши владения по периметру, пометив каждый столб какими-то знаками. Потом начал обходить его по часовой стрелке, что-то напевая на санскрите и мерно встряхивая странным (на вид) колокольчиком. Звона, впрочем, я не слышала, может, это и не колокольчик? Он завершил полный круг и занялся домиком. Пометил углы, попросил разрешения забраться в подвал и на крышу. Похмыкал над стенкой с тайником, но промолчал, только добавил пару лишних движений. Что-то проделал на крыше. Потом в центре участка начертил на земле странную фигуру, отчасти напоминающую иероглиф, велел нам накапать на нее кровью и пропел завершающую фразу. От него разошлась волна странной энергии, земля под ногами чуть дрогнула, забор подернулся знакомым маревом. – Готово, – он выдохнул и расслабился. – А как пользоваться? – меня интересовали практические стороны. – При открытии ворот надо сосредоточиться на том, что хотите попасть именно в лакуну. Без концентрации попадете на внешний участок. Мы сейчас там и находимся, кстати. А если хотите попасть на внутренние территории, уже находясь на внешнем участке, как сейчас, то надо открыть двери на веранду с намерением, и уже из внутренней версии дома попадете на участок в лакуне. – Понятно, – я потерла подбородок, запоминая. – Может, чайку? – бабушка расслабилась и заулыбалась, – денек вам, чую, предстоит хлопотный. – Не откажусь, – мастер слегка поклонился. Мы напоили мастера чаем, и он отбыл дальше, по списку заказов. А я впервые увидела вторую часть Дара Шакти: мастер просто шагнул вперед и… исчез! Как ластиком стерли! – Ой!!. Бабушка засмеялась и пошла отдавать распоряжения духам: оказывается, они легко могут гонять из лакуны и обратно! А все оттого, что имеют печать служения нашему Роду. – Теперь нам стало безопаснее. Позже постараемся по-нашему усилить защиту и лакуны, и участка. – Может, перенесем клад в лакуну? – Да пока не стоит. Думаю, он и сам прекрасно спрячется, если что. Мы прекрасно провели время до самого вечера, а в сумерках к нам постучался Ковалев: – Эй!! Хозяева!! Есть кто дома? – Отчего нет, – бабушка вышла к воротам, – мы здесь! – Юдифь Георгиевна!! – сосед аж сдулся шариком, – а я вернулся от детей, увидел незнакомую машину и чуть не поседел: ну, думаю, неужели снова хозяева сменились?! – Нет, это нам слегка повезло быстро наши планы выполнить. – Ваша?! Мы показали машину соседу, вкратце рассказали эпопею превращения меня в водителя, попили чаю с бубликами. – Ну вот, – когда сосед ушел домой, бабушка заперла ворота и вернулась ко мне: я на крыльце обозревала наши владения, прикидывая, что будем делать и как, с учетом новых территорий. – Это да, – я почесала нос, – знаешь, я подумала, что эксперименты с Магией Жизни можно будет спокойно проводить в лакуне. Что бы там не выросло – никто посторонний не узнает! И магические растения, по идее, там должны расти лучше. И да: ба, а теперь у нас, что, два домика? И два подвала? И два клада? – Домика два, как и участка. А вот вещей на них по одному экземпляру. Так что, увы, клад у нас не удвоился. Хотя, скрытый подвал, пустой, разумеется, должен появиться. – Понятно. Ну, так даже и лучше. Будет нам развлечение, и куда лишние вещи складывать. – Это да… Вернулись в воскресенье и почти с порога узнали, что нам звонили: Юденич, Любава Коршун и, как ни странно, Мельников.