Трассиль и его основатель

Возле массивных кованых ворот стояли две каменных статуи: все в гравировках, увенчанные драгоценными камнями в некоторых местах и заросшими острыми лозами по всей поверхности их лап, спины и брюха, не трогая голов. Одна из них напоминала ящера с ее зубастой пастью, что была слегка приоткрыта и между челюстями держала алый камень. Если в него вглядеться - увидишь завораживающие потоки слоев, что надёжно нарастали друг на друга за многие столетия. А вторая - грозного льва. Своими черными самоцветными глазами он как будто заглядывал в самую глубь души, искал там все сокровенные тайны, но оставаясь на месте, давал на себя смотреть. Но у обоих были одинаковые черты не только в наличии драгоценностей, но и в печальном взгляде. Это нельзя толком объяснить... Просто чувствуешь, когда лишь один раз всмотришься в них. Думаешь, что скульптор сам это запланировал, хотел передать не то свои, не то чужие эмоции в их выражениях. Но стоит моргнуть, как оба фигурных камня снова "умирают". Они каменеют на глазах, являюсь сплошным камнем.

***

В утренней темноте почти ничего не разглядишь. Лишь еле видимые силуэты вокруг. Тишь. Вдалеке только начинают просыпаться птицы, хлопая крыльями. Но по дороге, уложенной каменными плитами былой давности, мирно вышагивала темная тень, что постепенно напоминала человеческую. Она уменьшалась в размере, убавляла в некоторых частях тела, а за ее шагами оставался мокрый след. Она оглядывалась и довольно вздыхала. - Наконец я тут... Сколько меня не было?...- своим хрипловатым голосом произнесла тень, которая постепенно выднелась из темноты. Высокий, с длинными ногами и руками, в мокрой одежде, что представляла из себя только старую на вид футболку и слегка потрёпанный стортивные штаны, шагал брюнет с ладонями в карманах. Но в какой-то момент ему надоели волосы на лбу, что небольшими прядками скатывались с макушки, и быстрым движением руки, он показал свои такие же темные глаза, как и его локоны. Ни в жизнь не подумал бы, что назову когда-нибудь черный столь глубоким цветом, как Марианская впадина. Но это было так. В нескольких шагах от самих ворот и статуй, он остановился, медленно осмотрел каждую из них. - Что же с вами стало...-улыбаясь, проговорил брюнет. Он сперва подошёл до змея. Голыми руками снимал длинные наросшие растения, кидал их на пол, а они вмиг иссыхали, превращаясь в тонкий слой мусора. А когда полностью снял оставшиеся, потянул на себя длинные лозы, под ними стали видны ещё пару десятков гравировок. Поднялся тихий ветер. Он кружил возле статуй, задевая парня. - - Тише... -приговаривал он вполголоса. Но стихия начинала медленно выть, поднимая тот самый мусор от сухих листьев до самого неба, что постепенно окрашивались в яркий цвет от скорого рассвета. Брюнет слегка погладил холодный камень и принялся за льва. После тех же действий, он отошёл от них пару шагов назад, чтобы глазами захватить их дуэт. - Так уже намного лучше, - ухмыльнувшись, из его ладоней вырвался лёгкий туман. Он по воздуху разделился надвое, окрасился в пурпурный и изумрудный. Туман цвета камня проскользнул до пасти ящера и развеялся так же быстро, как появился из рук своего таинственного создателя, а яркий рубин насытился, стал ярче и как будто начал едва видимо светится. В это время туман цвета пурпура танцуя по воздуху плавными переливами окружил глаза царя зверей. Черный цвет самородков жадно впитал в себя его, забирая глубокий оттенок. Парень улыбнулся. Ведь скульптуры заметно посвежели. Старые трещины затянулись, камни налились цветом, а их морды... Обрели выражение, что видели лишь немногие за прошедшие два десятилетия: лев, как гордость зверей, сверкал глазами, а змей хитро выставил камень вперёд себя. Но ветер не утихал. Он продолжал выть, Как бы приветствую того, кто надолго покинул это место давно. А рассвет наступал. Кроны деревьев окрашивались в яркий жёлтый цвет, птицы вовсю щебетали, а тем временем ворота давно бесшумно отворились и недалеко уже за ними шагал брюнет, напевая свою мелодию. Все просто пело: "Он - дома"