Любовный треугольник

Эррор и Инк покинули кафе где-то в одиннадцатом часу вечера или ночи. Девушке хватило трёх бокалов шампанского и паре бокалов вина, чтобы потерять связь с головой. О Найтмере она, конечно же, думала, но больше удивлялась факту связи между им и Блэком. Естественно не после алкоголя…   Инк понял, что для его подруги  напротив день подошёл к концу, поэтому парень вызвал такси по адресу кафе и повёз девушку домой к её брату, ибо, где проживает златоглазая, он не знал.   Фреш встретил обоих очень странно: открыл дверь, провёл сестру в зал, а Инка проводил на кухню. Напоил гостя чаем,  расспросил про встречу и сказал: -За Эрри не беспокойся! Я её привезу к тому, кто её быстро на ноги поставит.-тон парня, как всегда, был жизнерадостным и совершенно не серьёзным, хоть этому человеку уже двадцать девять лет. -Мне бы так же легко решать проблемы. Ты же у нас шикарный, серьёзно не серьёзный адвокат! — проговорил восхищённо Инк, вспоминая последний суд с участием Фреша в пиджаке под стиль детских мультфильмов. -Ну, а что ты от меня хочешь? Какой есть, что называется! -не отрицая, размахивал руками парень с пурпурными глазами. -Знаешь, что мне интересно… А как так вышло, что ты и Эрри так сильно отличаетесь? Цвет кожи, глаз… У вас общее только волосы, фамилия и отчество… -озадаченно смотрел лейтенант на старшего Парадокс, что поднимал на руки младшую сестру, приговаривая что-то невнятное. -Малыш Инки, -тяжело вздыхая, сказал Фреш, стоя с сонной Эррор на руках в лифте, — так получилось, что моя мама умерла от родильный горячки. Она была больше похожа на меня, бледная с яркими фиолетовыми глазами и русыми волосами… -Такая редкость в наше время…-с тоской проговорил полицейский, отмечая редкий цвет глаз незнакомой ему девушки, — Да и родильная горячка тоже странность в современном мире. Соболезную.-со скорбью на лице проговорил художник. -Она меня родила в деревне в полной антисанитарии. Как бонус она всегда была плоха здоровьем, как мне рассказывал отец. Ещё он отмечал, что я чудом выжил, и что Аннета, моя мать, молодец.- сказал яркий парень, совершенно не намекая на то, что ему было неприятно всё это вспоминать.   Он попросил Блэка открыть заднюю дверь его машины, чтобы посадить в авто мирно спящую девушку. Потом он отошёл к скамейке, что стояла не далеко и, сидя на ней,…   …Заплакал…   Фреш снял со своего лица очки, которые всегда причудливо меняли слова в такт его мыслям, высвечиваясь яркими буквами. В этот момент парень спрятал лицо за ладонью своей руки, чтобы его друг не видел слёз вечно счастливого парниши, при этом сохраняя неснимаемую голливудскую улыбку. Он просто плакал… Инк видел, как с конца подбородка опущенной головы товарища падали, разбиваясь о прогретый солнцем асфальт, крупные капли слёз. Лейтенант сел рядом с Фрешем и хотел было извиниться за свои вопросы, хотел объяснить, что не стоит говорить о том, что так неприятно вспоминать, но его перебил стойкий, прямой голос, который продолжал свой рассказ: -Наш с Ошибочкой отец, Экзет Парадокс, часто говорил мне, что я его главное наследство и гордость. Он это всегда говорил, даже после того, как обзавелся новой женой. Прекрасной девушке с русыми волосами, бледной кожей, янтарными глазами и приятным, нежным характером было суждено стать моей мачехой. Эхо Дэил, моя новая мать, сразу стала моей подругой. Я её принял, как маму, потому что никогда не получал материнской любви. Только после того момента, как папа понял, что я принимаю Эхо в нашей семье, он ей сделал предложение. Мне тогда было семь лет. Буквально через год после дня венчания моих родителей у меня появилась сестра, которая унаследовала от отца кожу цвета кофе с молоком и угольные волосы, как и я. От матери она же взяла эти прекрасные глаза, фигуру и очень странное расстройство, или как это назвать… -Расстройство? — озадаченно смотря на уже спокойного Фреша, переспросил Инк. -Она тебе не говорила?   В ответ Блэк лишь помахал головой в разные стороны. -Тогда слушай дальше. — продолжил, как ни в чём не бывало, брюнет, — У Эхо была гаптафобия-боязнь прикосновений. Она разрешала до себя дотрагиваться только тем, кому доверяла, то есть тем, кто был её семьёй или тем, кто был ей хоть немного симпатичен. Так, со временем, Эррор подросла и заметила эту особенность, решила, что чужие люди-это плохо. Поэтому, ближе к школе моя сестра не подпускала к себе никого, из-за чего иногда проявляла характер и силу. Это уже стало дополнительным дурным наследством папы. — рассказчик поднял руки и, хлопнув по коленям, произнес последнюю фразу, — Ну-с, вот так как-то!   Фреш встал со скамейки и подошёл к двери машины, за которой было место у руля, открыл дверь и, сев в чистый бежевый салон черного авто, спросил, не подбросить ли Инка до его дома, на что тот ответил, что лучше прогуляется: -Как хочешь. — безмятежно и легко ответил брюнет заводя двигатель. -Фреш, а куда ты Эрри всё-таки отвезёшь? — на прощание задал вопрос блондин. -Бро, тебе пора брать мою сестру в жёны, если ты её продолжишь ласково называть! — подколол старший парня, что общался с ним через окно авто, из-за чего последний немного смутился, — Не беспокойся, я отвезу горе-гулёну не в отрезвитель, а, считай, к ней домой. -Понятно… — всё ещё смущаясь, ответил блондин, — Тогда пока, Фреш. До встречи!   В ответ сероглазый услышал лишь счастливое «Чао!», прежде чем чёрная машина уехала куда-то в сторону дома художника.    Примечание:   * Инк хорошо переносить алкоголь, по этой причине его практически никогда не встретишь в нетрезвом состоянии. *Эррор редко пьет алкоголь (в основном только на праздниках),  поэтому и переносит его крайне плохо, но всегда остаётся в сознании, если её не оставить в одиночестве.