Третьякова, к доске!

      «Клянусь, я бы никогда в жизни не согласилась нырнуть в этот омут вновь. Несмотря на то, что делаю это ежедневно. Снова и снова.       Думала ли о том, что все может зайти так далеко? Никогда.       Я просто вошла в новый класс. По-своему волнуясь и переживая. Могла ли я себе позволить показать хотя бы каплю сомнения на лице? Ни за что.       Она устроила мне драку на первом уроке, и это откровенно насторожило. Где это видано: одиннадцатиклассница с миловидной внешностью, дерущаяся с давним недругом за пару колких слов?       Так или иначе, в своем образе она выглядела довольно органично. А ещё, была самой настоящей разбойницей, что доставляло мне немало хлопот. Что ни день - Третьякова у директора. И каждый раз ей удавалось удивлять меня новым инцидентом.       Бывало, смотришь на неё, и думаешь: «Что же у тебя в голове? Ты просто хочешь внимания?», и это оказалось примерно так. Но обо всем по порядку.       Интерес к персоне кареглазой был повышен всегда, откровенно говоря, он просто зашкаливал. Не знаю, с чем это было связано: может быть с тем, что девушка была замешана абсолютно в каждом конфликте? А может, из-за прирожденного дара писать? Кстати, излагает свои мысли на бумаге она так же мастерски, как и дерётся. Уж этого у неё не отнять.       Иногда в жизни все происходит критически быстро, и наши отношения не стали исключением. И вообще, как я могла погрязнуть в омуте этих карих глаз после всего, что случилось с нами в стенах школы? Сама удивляюсь.       Ненавидела публично и напоказ. Каждый день, урок, и минуту, проведённую вместе. Иногда громко, порой – почти бесшумно, но я отчетливо ощущала косой взгляд на себе. Рисовала, шумела, занималась своими делами на всех моих уроках. А я диву давалась, что же такого в ней разглядели мои коллеги, но позже убедилась, что они не увидели и половины того, что теперь я удостоена лицезреть ежесекундно.       Не знаю, в какой момент я почувствовала, что нам определенно стоит уделять друг другу немного больше времени, чем на уроках, но это решение было явно лучшим в моей жизни. Было ли мне волнительно совершать такой ответственный шаг навстречу к разухабистой школьнице, которая и знать меня не желала? Однозначно. Сейчас я не могу даже вспомнить, что же именно стало первопричиной таких решений, но искренне благодарна случаю, что все сложилось именно так.       Мне довольно чуждо писать строки с подобным содержанием, созерцая ту самую «негодницу», сладко спящую на кровати возле моего рабочего стола. И, знаете, я бы отдала все на свете, чтобы так было всегда.       Так что же все-таки со мной произошло? Со взрослым человеком, уже имеющим штамп в паспорте (на то время, о настоящем-немного позже), и полностью здравомыслящим педагогом, если рассуждать об этом в пределах школы? Чувства друг к другу резко сменили ненависть, и должна сказать, что это очень тонкая грань.       Маша всегда пыталась привлечь к себе внимание, и как только я ей дала все то, что годами приходилось вымаливать у своего ближнего круга, она поменялась до неузнаваемости. Порой, сижу, и просто молча наблюдаю, а она тут же «Что стряслось? Я что-то делаю не так?». Нет, милая, ты делаешь все просто великолепно – начиная от мытья посуды, заканчивая своим последним домашним заданием, которое принесешь мне на урок, а я, как ни в чем не бывало, буду изо всех сил держать себя в руках, отгоняя мысли о вчерашнем вечере, проведённом с тобой, и борясь с эмоциями, которые буквально рвутся наружу. Ты делаешь все просто потрясающе. И ты потрясающа. Просто наконец-то чувствуешь, что кому-то нужна.       Единственная вещь, действительно сильно меня беспокоящая- знакомство с её родителями. Вернее, с мамой, которая видит свою дочь раз в полгода, все время пропадая на заработках. Нет, я ни в коем случае её не осуждаю, более того – поддерживаю. Наверное, каждая мать пытается обеспечить своё чадо, и дать ему возможность на нормальное будущее. Наверное…       Моя же мама научила лишь тому, что в жизни все зависит от меня самой. Поверить не могу в то, что пережила все кошмары, которые приходилось видеть с самого детства. Брр. Мурашки по коже, и чувство тошноты. От мира, от семьи, от каких-либо проявлений чувств. Я чувствую физическое недомогание, едва упомянув о лицемерии, с которым приходилось мириться.       Не скажу, что сейчас что-либо изменилось. Наверное, изменилась я- мне очень сложно с ней общаться, и называть её матерью, но даже дожив до своего возраста, я все ещё по-детски верю в то, что она может образумиться. Что отец никогда не поднимет на меня руку, а мама не будет тянуться за стаканом. Что в школе у меня много друзей, а на мне надета новая красивая форма, как раз по размеру. Что мне не придется работать и учиться, чтобы хоть как-то выживать. Пожалуй, стоит отпустить эту ситуацию.       Маша стала для меня поистине отдельной вселенной, в которой мною стала так яро обожаема каждая комета и метеорит, пролетающие мимо. Как же сильно мне этого не хватало.       Спит крепким сном, и даже не догадывается о моих коварных помыслах… Шучу. Но, рискну предположить, что сегодня самый счастливый день в её жизни.       О штампе в паспорте. Там появился ещё один – о разводе. Полякова была очень добра ко мне, и, со словами: «В свое время ты сделала слишком много, и было бы подло не помочь тебе сейчас», не глядя поставила свою подпись в бумагах о том, что мой «законный» муж теперь имеет половину бизнеса. К счастью, это не совсем так – мы ограничились круглой суммой, и пообещали друг другу больше никогда не пересекаться.       С Таней мы обсудили все в достаточно спокойном тоне… Вру. Мы напились как последние сучки, полночи пели в караоке, а наутро писали клятвенные письма, что больше никакие обстоятельства в мире не оборвут наш ментальный канат, который связывает нас с самого детства.       Чуть не забыла! Мы чудесно сдали ЕГЭ! Говорю это с полной уверенностью несмотря на то, что Маша выбросила задания в ближайший мусорный бак, мотивируя это тем, что «не хочу тебя расстраивать, и сама ещё больше расстраиваться». Результаты придут через несколько дней, нужно просто подождать. А с этим, как назло, у моей малышки трудности. Это и неудивительно: Бог не мог наградить её всеми идеальными качествами в мире, в том числе терпимостью. Вот такая она у меня…Взрывная, что ли.       В последнее время стала очень нервной, что в принципе неудивительно. Единственное, что меня волнует – её хобби. Да, это действительно так – восемнадцатилетняя малышка гоняет по ночным улицам с настолько громкой музыкой, что не слышит даже себя. Конечно, я против таких увлечений! На что в ответ получаю лишь глаза кота из Шрека, и едва слышную фразу: «Ну мне же тоже нужно как-то расслабляться…».       Я слишком привыкла в этим мягким кудрям, рассыпанным по белоснежной подушке каждое утро. К этим сладким духам, тонне книг для подготовки к ЕГЭ и сотням мягких единорогов, буквально заполонивших комнату. А эта пушистая бестия… Ненавижу кошек, но Фея в нашем доме - необходимость. Лишь бы Маша улыбалась… Я перетерплю.       Пойду будить принцессу. Надеюсь, мой поступок разделит жизнь на «до» и «после». Прощай, нынешняя Лаура. Все в твоих руках».       Поставив жирную точку и нервно выдохнув, Лукина окинула взглядом спящего ангела. Красные щёки мило контрастировали на белом фоне, а то, с какой нежностью блондинка прижимала к себе скрученное одеяло, только добавляло умиления всей картине.       Едва слышно подкравшись к сопевшей малышке, Лаура аккуратно проводит мягкой ладонью по молочному личику.       - Солнышко, просыпайся, - голос слегка подрагивал, выдавая волнение, но Маша, невнятно что-то промычавшая спросонья, этого абсолютно не заметила,- солнышко?       - М-м, - лениво протянула Третьякова, повернувшись на правый бок, - что?       - Нам нужно собираться, - суетливо переместившись к шкафу, Лукина принялась изображать видимость поиска одежды,- ну же, вставай.       - Куда? – посильнее укутавшись теплым одеялом, светловолосая смачно зевает, - куда нам нужно?       - На свадьбу, - на выдохе выпаливает Лаура, покрепче сжимая заветную коробочку в кармане брюк.       - Ну на какую ещё свадьбу? – разочарованно бурчит младшая, накрывая голову и продолжая нежиться в теплой кровати, - к кому?       - Солнышко, - нервно сглотнув, брюнетка пользуется тем, что Маша её не видит, - послушай, я…       «Ну же, Лукина! Соберись, тряпка!».       - Маша, я тебя люблю, - опустившись на колено, учительница достает кольцо, все ещё оставаясь без внимания, - будь моей женой.       - Что?!- подорвавшись и увидев Лауру, просящую её руки и сердца, у Маши перехватывает дыхание, а сердцебиение предательски ускоряется. Сложив ладони у лица и буквально пискнув от неожиданности, блондинка замирает, широко открыв глаза.       -Билеты на столе, - неуверенно дополняет зачинщица торжества, все ещё ожидая ответа, - если тебе нужно время подумать, я все пойму, и…       -Да, чёрт подери, Лукина! Мой ответ да!