В тайне чащи

      Чонгук с Чимином вернулись в деревню уже ближе к вечеру. Навстречу им устремились Хаен с братом (а теперь казалось, что вовсе не братом) и Чон.       — Мы волновались за вас, — сказал мужчина, чье имя Чонгук так и не узнал. — Даже отправились на поиски, но потом почувствовали запах течного меченого омеги, и поняли, что случилось. Ты в порядке?       Мужчина заботливо тронул Чонгука за плечо, и он убедился, что тот был омегой. Вторым родителем Чимина? Все это казалось таким невероятным…       Гук кивнул.       — Мы приготовили комнату Чимина, вам будет там удобно, — добавил он, а Хаен бросил на сына укорительный взгляд.       То, что отрываться от Чимина не придется, облегчило волнение Чонгука, и он невольно прижался к его руке. Только представить, что они разойдутся по разным местам, было для Гука пыткой. Но то, что его «болезнь» не была здесь диковинкой, просто окрыляло. От него не отшатывались, его не боялись. Все знали, как себя вести, что ему нужно. Знали на собственном опыте. И Чонгук ощутил себя дома.       Им принесли еду и компот, а потом оставили вдвоем. В комнате было тихо и прохладно. Большая кровать была застелена чистыми простынями, на стуле лежали полотенца и сменная одежда.       — Когда вернется моя команда? — спросил Чонгук, и непонятная тоска сжала сердце. Он представил, что ему придется расстаться с Чимином, и вдруг стало физически больно. Словно что-то натягивалось внутри настолько сильно, но могло порваться.       — Недели через три. — Чимин сел на кровать и, взяв со стола яблоко, протянул Чонгуку. — Мы отправили их на гору Хан, сказав, что слышали про стаю там. Волков они, конечно, не найдут. Они вообще их не найдут. — В голосе звучала уверенность. — Те ни за что не станут показываться группе бет.       — И мне придется уйти? — спросил Чонгук несчастно. Яблоко было у него в руке, но он не мог заставить себя откусить. Мысль о том, чтобы остаться без Чимина, убивала.       — Что? — Чимин усмехнулся, вызывая легкую дрожь. Казалось, Чонгук становился зависим от этой хитрой, нежной улыбки. — Ты теперь мой. Никуда я тебя не отпущу.       Мурашки пробежали по спине, и кровь хлынула в паховую область.       — Ешь, пока еще можешь, — заметив пристальный взгляд Чонгука, довольно сказал Чимин. И Гук послушался.       — Ты знаешь, вообще я вовсе не такой покладистый, — запихивая в рот еду, пробормотал Чонгук.       — Да? — Глаза Чимина хитро блеснули. — Посмотрим, сколько ты сможешь сопротивляться. Я же альфа. Умею подчинять.       Чонгук поднял глаза на Чимина, и внутри что-то оборвалось. Да он сдастся ему через секунду. Слишком властно и соблазнительно тот смотрел. Слишком низким становился его голос, когда тот хотел показать силу. Слишком поглощающим был запах, призванный дать понять, что перед ним хозяин.       Прожевав и запив, Чонгук внимательно всмотрелся. Да, Чимин был создан для того, чтобы доминировать, но ему все же было любопытно, насколько сильна природа.       — Я хочу проверить, — заявил Чонгук, поднимаясь со стула.       — Правда? — Чимина, кажется, такая идея только раззадоривала.       — Мне же интересно.       — Хорошо, — улыбнулся самодовольно Чимин и встал напротив. Он был даже слегка ниже Чонгука, что альфам было несвойственно. Пока они шли домой, Чимин рассказал, что обычно омеги меньше в размерах, но смешение кровей наделило Чонгука большей силой, и теперь Чимину тоже было интересно узнать пределы. — Попробуй сопротивляться.       Он был ниже, но его взгляд несомненно выдавал альфу. Холодный, строгий, подчиняющий себе. И стоило Чимину убрать всю мягкость, ноги Чонгука затряслись, а сердце ускоренно забилось. Он сжал челюсть. Так просто не сдастся.       Чимин давил. Ничего не говорил, но тело Чонгука уже дрожало. Проклятье. Сильно-то как.       — На колени, — приказ прозвенел металлом, и дыхание сорвалось. Чонгук потупил взгляд. Не мог больше выдерживать. Но стоял. По-прежнему стоял. Держась из последних сил. Внутренний голос вопил подчиниться. Чимин, тем временем, скользнул ладонью на плечо и приблизился к уху, сражая ароматом альфы и опаляя шепотом. — На колени, мой омега.       Горячая волна ударила вниз живота, и все тело окатило дикой потребностью. Член налился кровью, не позволяя забыть о возбуждении, а смазка снова потекла по внутренней стороне бедра. Голова закружилась, и ноги подкосились. Чонгук рухнул на колени, и все, о чем мог думать, это как сильно нуждался в своем альфе.       И эта слабость почему-то совсем не напрягала, а поражение приносило блаженство.       — Чимин, — заскулил Чонгук, и альфа опустился к нему.       — Пугает? — спросил обеспокоенно он. С такой нежностью, что земля уходила из-под ног. Чонгук покачал головой. На удивление, вообще не пугало. — Ты сможешь лучше противостоять другим альфам, но мне — нет. Я твоя пара, мы повязаны. Не знаю, нравится ли мне такая власть, но обещаю, что никогда не буду пользоваться ей тебе во вред.       Наверное, это радовало, но в тот момент Чонгук уже не соображал. Желание снова овладело им, и руки потянулись к Чимину, стягивая с него рубашку Чонгука, которую тот надел в лесу. Обнаженное тело пленило, и Гук приник поцелуями к груди. Чимин уже и сам терял способность контролировать себя. Запах смазки и аромат омеги сводили с ума, и он отдался наслаждению, выгибаясь под требовательными поцелуями.       Они переместились с жесткого пола на мягкую кровать, и Чимин стянул штаны с Чонгука, выпуская крепкий член. Рука обхватила и заскользила по всей длине, заставив Чонгука откинуть голову назад. Тело прошибло так, словно молнией ударило.       Чимин смотрел не отрываясь. Наблюдал за с трудом ловящим воздух Гуком и терял рассудок.       Омега обхватил ногами Чимина и сжал его член ягодицами.       — Ну а ты? — прошептал Чонгук, делая зазывающие волнообразные движения. Чимин дышал все чаще, прикрывая глаза и откидывая голову. — Ты можешь противиться мне?       Чимин понял, что именно делал Чонгук, только когда тот снова скользнул по всей длине, но так и не позволил им соединиться. Он испытывал его? И мучил их обоих.       — Хочешь проверить мою выдержку? — усмехнулся почти истерично альфа. — У меня ее нет, Чонгук. У меня ее тоже нет.       От нового резкого движения он вцепился в плечо Гука и с силой сжал его.       — Значит, не только я зависим от тебя, — довольно подытожил омега и хитро улыбнулся. Чимин ошарашено смерил его взглядом, осознавая, что попал в ловушку.       — Нет, не только, — пробормотал Чимин, сильнее потираясь членом. — Чонгук, прошу уже…       Гук приблизился, притянул Чимина за шею и самодовольно прикусил мочку, чувствуя ответную дрожь альфы, а потом аккуратно сдвинулся, позволяя Чимину проскользнуть внутрь. С губ обоих слетели громкие стоны. Чонгук зажмурился, а Чимин впился руками в ягодицы омеги.       — Ты злобный искуситель, — улыбнулся альфа, на что получил резкое, выбивающее все мысли из головы движение.       — Сказал же, не умею подчиняться, — прищурится Гук.       — Это мы еще посмотрим, — окатил в ответ жарким шепотом Чимин и с силой двинулся вперед, срывая очередной стон.       Он требовательно вбивался в омегу, и тот упал на спину, притягивая Чимина сцепленными за спиной ногами. Жар разливался по всему телу, контролируя мысли и движения, отчего вскоре комната заполнилась частыми ритмичными звуками. Чонгук сжал кулаком простыню, сходя с ума от ощущений и властности альфы. Наслаждение норовило унести к звездам, и когда узел снова начал ощутимо набухать, заставило выгнуться и выкрикнуть имя Чимина. Тот вздрогнул следом и упал на Чонгука, тяжело дыша. Все еще опьяненные блаженством и обессиленные, они счастливо улыбнулись и обняли друг друга, упиваясь близостью. Кожа на коже, глаза в глаза, дыхание в дыхание. Они переплели пальцы и с силой сжали, ощутив пульсацию и новую волну удовольствия. Отныне все хотелось переживать вместе. **       Когда течка закончилась, на душе было спокойно. Голова Чонгука лежала на животе Чимина, а глаза смотрели через раскрытое окно на кристально-чистое небо. В комнате пахло древесиной, едой и сексом, а долетающий ветерок приносил ароматы трав и цветов.       Чонгук прикрыл глаза, слушая размеренное дыхание Чимина, и подумал, что ему еще никогда в жизни не было так хорошо.       — Хочу остаться тут навсегда, — прошептал он, переворачиваясь на живот и смотря на уставшего альфу.       — И останешься, — нежная улыбка тронула губы. — Это место в любом случае твой дом. Не только из-за меня. — Чимин приподнялся, заставляя Чонгука сесть, и набрал воздух в легкие, готовясь к непростому разговору. Время пришло. — Здесь твои отец и братья.       Чонгук оторопел. Брови сошлись на переносице, а сердце подскочило к горлу.       — Что ты сказал?       — Успокойся, — Чимин выставил вперед руку и насторожился. — Все совсем не так, как ты думаешь.       — Кто? — Чонгук вскочил с кровати. — Кто он?       — Чон.       Чимин не стал мешать, когда Чонгук наспех оделся и вылетел из дома, устремляясь туда, где провел сутки во время отравления. Чон был во дворе. Колол дрова, но, заметив бегущего к нему Чонгука, остановился и потупил взгляд.       — Ты… — В глазах Чонгука пылала ненависть. — Ты тот, кто обесчестил мою мать!       Кулаки его были сжаты, а грудь колыхалась так, словно сердце готово было из нее выскочить.       — Взял ее силой… Ты просто животное. — Чонгук скривился от отвращения и шагнул вперед, борясь с невероятным желанием ударить. Сделать как можно больнее.       — Что? Нет, — покачал головой Чон. — Я никогда не заставлял ее.       — О чем ты говоришь? — Слова казались бредом.       — Я спас ее. Она отправилась в лес по ягоды и повстречала голодных волков. Обычно они не нападают на людей, но, видимо, еды на их территории уже было мало… Так мы познакомились. А потом полюбили друг друга. Мы правда полюбили друг друга, Чонгук! — В глазах Чона было столько искренних переживаний, что ненависть Гука начала слабеть. — Я привел ее в деревню, потому что намеревался сделать своей женой. Мне было плевать на мнение других, я был готов бороться. Но я не думал, что бороться придется со своей природой. — Сокрушаясь, Чон опустил голову и присел на пенек. — Когда мы шли, в моей деревне не было немеченых омег. Те, что были свободны, или приходились мне родственниками, или были еще детьми. Но так оказалось, что именно в то лето началась первая течка моей будущей пары. Папы моих детей. Твоя мама тогда ушла, понимая, что никогда не сможет соперничать с нашей природой.       — Зачем же ты ее привел? Ты не знал? — закричал Чонгук. Альфа, выросший среди оборотней, не мог не иметь представления о гоне.       — Я был наивен! — воскликнул Чон. — Думал, что у нас все получится, что соблазнов не будет. Но я ошибался. Я правда любил ее, правда хотел быть верным.       Чонгук отшатнулся, морщась.       — И где же он? Где твоя пара?       — Умер, — поджал губы Чон. — Несколько лет назад в деревню пришла зараза. Она унесла много жизней, включая двух моих сыновей и трех братьев Чимина.       Сердце болезненно сжалось, и Чонгук нахмурился. Чимин потерял родных. Он сам потерял братьев, о существовании которых даже не знал. И как бы он ни злился, такое не могло оставить равнодушным.       — Мне очень жаль.       — Мне тоже. Я не знал, что твоя мама была беременна. Если бы знал…       — Что бы ты сделал? — снова повысил голос Чонгук.       — Нашел бы тебя. Конечно, нашел бы! — с волнением проговорил Чон, встав и приблизившись к сыну. — Я никогда не оставил бы тебя одного. Даже не представляю, каково тебе было… Наверное, очень страшно.       Чонгук опустил голову, стараясь подавить бушующие эмоции, что вздымались, словно разливающаяся река, и заполняли грудь, горло, глаза. Он так мечтал получить ответы на свои вопросы, и вот — получил.       — Но ты больше никогда не будешь один. Твоя семья здесь, Чонгук. Твои отец, братья и пара. **       Когда вернулась группа, Чонгук сказал дяде, что нашел своих братьев. Про отца он решил не рассказывать, чтобы не вызывать лишних вопросов, и наплел про то, что тот недавно отправился в мир иной, поэтому теперь Чонгук хотел позаботиться о близких. Дядя сначала противился, но заметив, как хорошо его племянник вписался в жизнь деревни, согласился, пообещав часто навещать.       Впервые он и тетя пришли через пару месяцев. Тогда Чонгук встретил их абсолютно счастливым и долго с упоением рассказывал о жизни в новом месте. Говорил о занятиях, братьях и доме, который строил для себя. Чимин сидел рядом, с лучащимся взглядом наблюдая за беседой.       Когда семья, включая двоюродных братьев и сестер, пришла снова, Чонгук к ним не вышел. Гостям объяснили, что он уехал в соседнюю деревню к будущей жене.       Следующим летом дом Чонгука был уже готов. Он встретил родственников с младенцем на руках и сказал, что жена умерла при родах. Чимин, коего Гук представил своим лучшим другом, то и дело мельтешил по светлому, пропитанному ароматом дерева первому этажу и предлагал выпить чая с мятой.       Еще через год в доме было уже двое детей. Чонгук объяснил, что жена Чимина болела, отчего тот с ребенком временно жили у него. Сероволосый сынок Чонгука забавно вышагивал по траве и тянул руки к Чимину. Тот улыбался, умиляясь, и то и дело кружил смеющегося малыша.       Все было хорошо. Переглянувшись, дядя с тетей улыбнулись и поняли, что могли больше не беспокоиться о племяннике. Жизнь Чонгука была полна радости, свободы и таинственности, атмосфера которой чувствовалась в каждом взгляде счастливого загадочного Гука.