Те, кто помнит

      Если это был кошмар, то длился непозволительно долго.       Маринетт не помнила, как очутилась здесь. Казалось, что она целую вечность просто сидела на лужайке у Триумфальной Арки. А перед этим, она также долго бегала по ночному Парижу.       Дюпэн-Чэн обошла весь город, но не могла вспомнить в каких местах побывала, видела ли она кого-то, нашла ли выход из этого места. Двигаться дальше она не могла из-за дикой усталости, поэтому и сидела на упомянутой лужайке.       В Париже всегда кипела жизнь. В ночное время суток город освещался так, словно на улице всё ещё стоял день — здания пестрили разноцветными огнями. Сейчас было так же — только людей вокруг девушки не наблюдалось.       Раньше вид ночного Парижа её завораживал, вдохновлял, да и просто радовал. Маринетт обожала по вечерам гулять по разным улочкам с подругами. Леди Баг любила сидеть на одной из крыш после патруля с Котом Нуаром, откуда открывался потрясающий вид на Эйфелеву Башню. Последние годы они могли до поздней ночи проболтать обо всём на свете.       Девушке начинало казаться, что это было слишком давно. Потому что сейчас ночной город начинал навевать на неё уныние, страх, панику. Встряхнув головой, она попыталась разложить по полочкам все произошедшие события.       — Что последнее ты помнишь? — спросила Маринетт сама у себя, тихо бормоча под нос. Она подтянула к себе колени и обняла их руками, покачиваясь вперёд-назад.       Ответ на этот вопрос был слишком прост. В голове возникли руины города: разрушенная площадь Трокадерро, сады, поглощённые огнём, затопленное Марсово Поле, она и Кот на смотровой площадке третьего уровня наблюдают за тем, как окончательно рушится Париж, который они десять лет защищали от Бражника…       «Кот, чёрт… Какая же я...»       — Кот Нуар! — громко крикнула Дюпэн-Чэн, надеясь что тот её услышит. — Котёнок, где ты?!       В ответ тишина. Девушка, всхлипнув, кое-как поднялась на ноги. Нужно было двигаться дальше.       «Надо ещё раз обойти город», — пронеслась мысль в голове Маринетт, когда она на негнущихся ногах побрела в сторону ближайшего пешеходного перехода. — «Может, я найду Нуара. Вместе мы найдём выход… Вдруг...»       Об этом «вдруг» Дюпэн-Чэн даже боялась подумать. Всё будет в порядке. Не может же всё закончиться так.       — Не поддаёмся панике, — постаралась улыбнуться она, переходя дорогу.       Это сложно — город был абсолютно пуст. Пока девушка пересекала улицу де ла Перуз, направляясь к площади Трокадерро, перед глазами продолжали мелькать образы: она дома в своей комнате забирает талисман Лисы, через секунду Леди уже на Марсовом Поле рядом с Котом…       — Нуар, где же ты?! — громко крикнула Маринетт, осматриваясь по сторонам. Снова тишина — никто не откликнулся.       «Чёртов Бражник!»       Улица Гамелен, поворот, улица де Любек — Дюпэн-Чэн застыла на лестнице, ведущей к садам. Голубые глаза расширились, не веря тому, что видят. Героиня Парижа ожидала узреть тлеющие угли — сады были целы и невредимы.       — Здания не разрушены, здесь всё в порядке… — шептала она, стараясь сохранять спокойствие из последних сил. — То ли желание не до конца сработало, то ли… Бражник это и планировал. Конечно, лучше запереть врагов подальше! Стоило оно того…       От волнения Маринетт даже не заметила, когда успела перейти на бег. Быстро преодолев мост Йена, она остановилась у основания башни со стороны Марсова Поля. В том месте, где были объединены талисманы Созидания и Разрушения.       — И где мы сейчас стоим?       — На будущей свалке?       Дюпэн-Чэн поёжилась от холодка, пробежавшего по спине. Тикки и Плагг. В порядке ли они? Ей захотелось выть от собственной глупости — нужно было попытаться выиграть бой, а не отдавать талисманы.       Тогда бы она не оказалась в такой идиотской и жуткой ситуации. Не подставила бы Нуара.       Всё потому, что она хотела ещё раз увидеть семью и друзей. Живыми.       — Кот, помоги! Где ты?! — ещё один крик разорвал пустоту на части.       Маринетт зажмурилась. Она не хотела открывать глаза, надеясь, что это просто страшный сон. Просто страшный сон, и её вот-вот разбудит звон будильника. Мари всегда в таких кошмарах видела то, что останется без своих сил. Этот кошмар наяву медленно начинал её сводить с ума…       Когда Дюпэн-Чэн открыла глаза, она не удержала разочарованного выдоха — ночной Париж никуда не делся. Направившись в сторону военной школы, девушка старалась как можно качественней продумать свой маршрут, чтобы затронуть все места, где мог, по её мнению, быть Нуар.       Первым пунктом назначения стала башня Монпарнас.       Уже когда переходила дорогу к скверу рядом с башней, Дюпэн-Чэн почувствовала себя нехорошо: виски начало словно жечь изнутри, перед глазами всё поплыло, к горлу подкатил ком, что не получалось даже нормально вдохнуть. Эта ужасная боль заставила Маринетт застыть на месте. Она быстро начала тереть виски, стараясь унять эту пытку.       — Пожалуйста… Пожалуйста… Хватит… — шептала она, опускаясь на колени прямо на проезжей части. — Не надо…       Сколько она так стояла, девушка не знала — Маринетт потеряла счёт времени.       Минута? Час? Два? Может быть целый день?       Когда боль отступила так же внезапно, как и пришла, героиня Парижа знала одно — ночь никогда не кончится, сколько бы она здесь не была.       — Кот! — вновь крикнула она, боясь подняться. Дюпэн-Чэн даже старалась не шевелиться, чтобы не спровоцировать новый приступ боли. Радовало, что хотя бы не было холодно. — Кот, помоги!       Снова тишина. Маринетт, стараясь унять приступ паники, которая так и желала вырваться наружу, всё же встала.       — Нуар, да где же ты! — чуть ли не плача, хриплым голосом прокричала девушка.       Она сделала неуверенный шаг вперёд, когда, наконец, последовал ответ.       — Миледи? Леди Баг, я сейчас!       Голос словно доносился издалека, но Маринетт с облегчением вздохнула. И её не волновало с маской или без она или её напарник.       Главное — Дюпэн-Чэн не одна в этом тёмном мире.       Девушка медленно доковыляла до ближайшей лавочки и легла на неё. Голова уже не болела, но после этого приступа, Маринетт чувствовала себя опустошённой, как никогда.       — Миледи, где ты?! — вновь послышался голос Нуара. Теперь он был намного ближе.       — Я здесь! Нуар! — вновь крикнула девушка, кое-как сев. Маринетт осмотрелась по сторонам. Ещё чуть-чуть и она могла бы вертеть головой на все триста шестьдесят градусов, как сова. — Сквер у Монпарнас!       Ответа не последовало, но она ждала. Дюпэн-Чэн надеялась, что вот-вот появится напарник. Выбежит из-за какого-нибудь угла и ей уже не будет здесь так одиноко и страшно.       Они найдут выход отсюда. Вместе.       Дюпэн-Чэн подняла взгляд на звёздное небо. В этот раз она почувствовала головокружение и прикрыла глаза.       — Откуда это дурацкое состояние, — едва слышно пробормотала Маринетт, открыв глаза и осмотревшись по сторонам. — Кот! Где ты застрял?       Но вновь тишина… или ей отвечал не Нуар?       Девушка кое-как встала и медленно побрела к башне, опасаясь, что своими криками она привлекла кого-то чужого. Хотя ей это казалось абсолютным бредом, но надо было соблюдать осторожность.       — Нуар, куда же ты пропал… — тихо пробормотала Маринетт. Она добралась до укрытия и припала спиной к стене. Девушка пыталась сосредоточиться на своей цели: найти Кота Нуара. Но что-то ей подсказывало, что это ещё не скоро произойдёт…       Маринетт, держась одной рукой за голову, перешла дорогу и заскочила в ближайший проулок. Решив отправиться через Пантеон домой, Дюпэн-Чэн направилась по улице в нужную сторону. Когда она свернула за угол, обходя Люксембургский дворец, девушка заметила тень где-то на противоположном конце улицы.       — Нуар? — тихо пробормотала она, ускоряя шаг. — Чёрт, Кот, подожди! Я здесь!       Дюпэн-Чэн вновь перешла на бег, направляясь за тенью. Однако догнать её у девушки не получилось. После продолжительной погони, вновь закружилась голова и она чуть не упала посреди улицы. От падения Маринетт спасло только то, что она вовремя рукой опёрлась о фонарный столб.       — Я не хочу играть в «Кошки-мышки»! — задыхаясь, крикнула девушка в темноту.       Ответа вновь не последовало — Маринетт уже и не надеялась его услышать. Отдышавшись, она направилась по проулкам в сторону дома. Достигнув очередную цель, Дюпэн-Чэн остановилась около витрин пекарни родителей. Она не решилась войти внутрь и просто смотрела на своё отражение. Оттуда на Маринетт растерянно смотрела не взрослая девушка, а всего лишь четырнадцатилетний подросток. Она неуверенно провела рукой по отражению, будто проверяя не мерещится ли ей это.       — Повернул время всё-таки… — хрипло прошептала она — долгий бег и громкие крики сказались на голосе.       Висок снова обожгла боль, Маринетт зажмурилась и медленно осела на землю. Она не знала как справиться с этим, поэтому просто пыталась перетерпеть.       — Тише… Тише… — успокаивала она сама себя. — Сейчас пройдёт… это ненадолго…       — Ты что? Его не стоит слушать. Он повернёт всё в свою пользу!              — Ты был прав, — продолжала шептать она под нос. — Надо было тебя послушать, Кот… Прости. Прости…       — Мурледи, может всё-таки снимешь маску?       — Вот получим там талисманы, я снова свалюсь на тебя, словно снег в мае, и…       Вот где Кот может быть. Какая же она… глупая. Почему ей раньше не пришла идея отправиться на ту улицу, где они познакомились?       Дождавшись, когда боль отступит, Маринетт подскочила на ноги и, не обращая внимания на головокружение, быстрым шагом направилась в нужном направлении. Девушка еле сдерживала себя, чтобы не побежать туда.       Вновь её ждало разочарование — на нужной улице девушку встретила пустота. Маринетт села на первую попавшуюся лавочку. Плечи затряслись, она старалась сдержать нахлынувшую истерику. Даже закусила палец до боли, стараясь не расплакаться от отчаяния. Забравшись на лавочку с ногами, она обхватила колени руками, уткнувшись в них носом.       — Как же так… Он должен был быть здесь! — с каждым словом девушка говорила всё громче и громче, переходя с шёпота на крик. — Я надеюсь, что ты счастлив, Бражник!       Она запустила пальцы в волосы, распуская хвостики. Маринетт совершенно не представляла, что теперь ей делать. В голове одна за одной мелькали знакомые картинки: они стоят напротив Бражника, вытянули кулаки с зажатыми талисманами вперёд, кольцо упало в ладонь врага, в то время как… серьги она сжимала в кулаке.       — Запомни, парень, не сомневаться в выборе. Тебя это тоже касается, Леди, — квами-котёнок глянул в сторону хозяйки Шкатулки Чудес.       Маринетт не сдержала разочарованного стона. Не сомневаться в выборе, не медлить. Она замешкалась. Кот Нуар доверился ей, а она всё погубила.       Леди Баг во всём виновата. Снова всё испортила. Скрыла свою неуверенность за бравадой, а сама подписала себе приговор.       Когда головная боль сошла на нет, Маринетт поднялась с лавочки и отправилась в сторону Марсова Поля, решив на время отбросить самобичевание в сторону. Она надеялась, что там всё сможет встать на свои места, что там эта пытка одиночеством закончится.       Дюпэн-Чэн остановилась на том месте, где они расстались с талисманами. Подняв взгляд вверх, она удивлённо охнула — у третьей смотровой площадки в свете софитов блеснула её собственная тень в костюме Леди Баг.       Было бы самое время появиться напарнику, если он был здесь.       — Нуар, я здесь! Помоги!       Маринетт, снова перейдя на бег, рванула к лифтам. Поднимаясь на самую высокую площадку, девушка тысячу раз прокляла технику за медлительность, мысленно отметив, что с йо-йо в костюме она поднималась туда намного быстрее. Мари буквально вылетела на открытую площадку, стоило дверям открыться.       Перед ней, в нескольких метрах от перил, в воздухе витало настоящее привидение Леди Баг — та застыла на месте, стоило девушке подойти ближе. Маринетт попыталась дотянуться до фантома, почти что перегнувшись через ограждение. Если бы она не опустила взгляд вниз и у неё не закружилась голова, Дюпэн-Чэн так и продолжала пытаться схватить свой призрак, даже не дотягиваясь до него.       — Тикки, давай! — громко крикнула она, стараясь перекричать поднимающийся ветер. Но ничего не произошло — Маринетт не облачилась в костюм Леди Баг, а её альтер эго так и продолжало парить в воздухе, печально улыбаясь.       Дюпэн-Чэн хмуро смотрела на саму себя, не наблюдая поводов даже для такой улыбки. Она, покрепче ухватившись за перила, осторожно перебралась через них. Девушка ослабила хватку одной рукой и чуть развернулась, наблюдая удобно ли ей будет из такого положения дотянуться до Леди Баг. Шумно выдохнув, она всё же отпустила ограждение и свободной рукой потянулась к призраку, который упрямо ускользал от самых кончиков пальцев.       — Да как же… — пробормотала она под нос и постаралась чуть подвинуться ближе, оставаясь стоять на площадке буквально на последнем сантиметре. Ей не хватило буквально миллиметра…       — Миледи, держись! Я здесь!       «Вовремя...» — было усмехнулась девушка, но вместо этого у неё вырвался крик неожиданности — нога соскользнула и теперь она повисла на одних руках, удерживаясь за перила.       Она на секунду глянула вниз и увидела, как Кот бежал со всех ног к башне. Маринетт облегчённо вздохнула и начала подтягиваться, стараясь забраться обратно. Стоило ей перевалиться за ограждение, голова вновь разболелась в районе виска и накатила тошнота.       — Ну, только не сейчас, — умоляюще пропищала девушка. Она не хотела показаться напарнику такой бесполезной и слабой, хоть ей это было и простительно. Маринетт перевернулась на живот и чуть приподнялась, упираясь ладонями в холодную плитку. Взгляд её скользнул вниз — Нуар исчез бесследно. — Чёрт…       И вновь в голове очередная вспышка. Воспоминания, которые ставили всё на свои места.       Проснувшись утром в своей комнате, Дюпэн-Чэн была уверена, что всё было просто обыкновенным кошмаром.       Такого просто не могло произойти. Герои Парижа не могли допустить всех этих ужасов: друзья не погибали, город не был разрушен, они не отдавали Бражнику свои талисманы…       — Тикки? — позвала Маринетт, потянувшись на кровати. — Тикки, который час?       Но вместо ответа девушка услышала голос матери, доносившийся с лестницы.       — Милая! — громко позвала Сабина. — Маринетт, поднимайся! В коллеж опоздаешь! Ты обещала отвезти торт мадам Шамак перед занятиями, помнишь?       — Да, встаю, мам! — на автомате отозвалась Мари, сев на кровати. Осознав, что именно только что сказала мадам Чэн, девушка перевела взгляд на календарь. — О, нет…       Желание исполнилось. Бражник действительно забрал талисманы и повернул время вспять. Кошмар был реальностью.       — Это не сон, — бормотала чуть слышно Дюпэн-Чэн, смотря на своё отражение в зеркале. Удивлённый взгляд голубых глаз, светлая пижама в чёрный горох, тёмные волосы собраны в два небольших хвостика. Ей действительно четырнадцать лет. Пальцы неуверенно коснулись мочек ушей — волшебного талисмана Созидания на ней не было.       И ещё одна вспышка: она укрепила торт на велосипеде, надела шлем. Поехала по улице, которая вела прямиком к телестудии. Всё было нормально, это была обычная доставка по просьбе родителей перед занятиями, как вдруг резкий удар справа. Она отлетела от велосипеда и сильно ударилась о бордюр головой, что-то тёплое струйкой потекло по лбу, тело пронзила ужасная боль, будто бы сжигая Маринетт изнутри. В глазах всё поплыло и она провалилась в темноту…       Маринетт резко села и осмотрелась вокруг. Смотровая площадка никуда не делась, ночной Париж не исчез. Девушка неуверенно коснулась виска, который постоянно болел. Не обнаружив там раны или царапины, Дюпэн-Чэн сглотнула.       Она медленно перевела взгляд за перила — призрак Леди Баг испарился. С губ слетел стон отчаяния. Она вновь осталась в одиночестве.       — Что же здесь происходит… — едва слышно пробормотала Маринетт, прикрыв глаза.

***

      — Ты спать ложиться не собираешься? — тихо спросила мадам Агрест, кутаясь в накинутый на плечи плед. Она сонным взглядом посмотрела на мужа, сидящего в кресле. Женщина остановилась на пороге гостиной в ожидании ответа.       Габриэль Агрест молча смотрел на огонь, полыхающий в камине. Он даже не услышал вопроса Эмили, поглощённый мыслями о том, как же он был слеп — и в том мире, и в этом.       Занятый своей модной империей и делами Бражника, мужчина не видел главного перед глазами: его сын, Адриан, был Котом Нуаром. Своими собственными руками отец множество раз направлял акуматизированных против защитников Парижа, желая добыть талисманы Созидания и Разрушения. Один раз он думал, что его сын и был тем самым Котом, но Адриану получилось легко его обвести вокруг пальца — поиски Камней Чудес продолжились.       — Это ты отдашь нам свой талисман! — новоявленная героиня Парижа в то первое столкновение быстро сразила акум, изображающих маску Бражника.       Личности он не смог раскрыть, злодеи под действием акум тоже не достигали цели. Через десять лет попыток он пошёл ва-банк: акуматизированные в этот раз не искали Леди Баг и Кота Нуара — они разрушали всё то, что герои так рьяно взялись защищать.       Эти подростки-герои с каждым днём выводили его из себя всё больше и больше. Всякий раз Бражнику не хватало всего лишь маленького шага до победы. Бывали дни, когда он был близок, чтобы узнать настоящие имена своих противников. Но, даже отдавая серьги и кольцо, двое смогли скрыть свои лица за масками. До самого конца они были единой командой.       В тот миг, загадывая желание, он упивался своей победой.       В этом времени Габриэль Агрест не был рад тому, что сражался против своего сына, каждый раз подвергая того смертельной опасности. Честно говоря, он и в том бы времени тоже был бы не в восторге от этого.       Габриэль никогда не замечал того, что его сын настолько вырос. Адриан казался отцу юным глупцом, когда тот ушёл из дома, собрав минимум вещей и даже не взяв собственных накопленных средств. Младший Агрест казался старшему неблагодарным, когда тот упорно не отвечал на звонки и старался не пересекаться с ним.       Да, сейчас время обернулось вспять — об этом помнили только трое: он сам, Леди Баг и Кот Нуар. Старший Агрест стремился сдержать своё слово: он не планировал больше становиться Бражником. В этом не было надобности — Эмили прекратила пользоваться талисманом Павлина не без его помощи. В злодее, желающим обладать главными талисманами для исполнения желания, нет надобности.       Старший Агрест наслаждался началом другой спокойной жизни, но разговор с Адрианом на минуту подействовал словно толчок в суровую реальность.       — Скажи, тебе тогда было действительно нечего терять?       Осознание того, что перед ним стоял бывший владелец талисмана Разрушения, было похоже на ныряние в ледяную воду. Габриэль до этого замечал странности в поведении сына, но он никак не ждал, что эти ночные кошмары были результатом того, что Адриан всё помнил. Помнил то, каким был его отец в прошлом. И неважно, как тот понял, что Габриэль Агрест был Бражником.       Ещё большим толчком послужило обвинение в том, что случилось с Леди Баг — каким-то образом эта назойливая Букашка расплачивалась за исполнение желания. Его не особо волновало, почему так получилось. Он боялся за сына. Габриэль опасался того, что произошло с ним самим без Эмили.       — Это неважно. Если Миледи расплатится за счастье нашей семьи своей жизнью… Лучше тебе не знать, что в этом случае будет. У меня нет кольца, нет Катаклизма, но я в состоянии устроить тебе невыносимую жизнь.       Он страшился, что Адриан сломается под этим натиском.       — Так, понятно, — словно издалека до него донёсся голос жены. Эмили прошла ближе, остановилась позади мужа и, чуть склонившись, крепко обняла его за плечи. — Земля вызывает Габриэля. Слышно?       — Да, дорогая, прости, — мужчина положил руку поверх рук жены и слегка улыбнулся. — Я просто задумался. Почему ты встала?       — Вы с Адрианом, словно с другой планеты прибыли, — покачала головой женщина, не уделив внимания вопросу. — Ты в задумчивости, он не спит ночами. Произошло что-то, о чём я не знаю?       — Совершенно ничего, — тут же отозвался Габриэль.       — Ну-ну, — он не видел лица, но по тону голоса понял — Эмили скорее всего прищурилась, наверняка сопоставляя какие-либо факты в голове. От неё всегда было сложно что-либо скрыть, а после использования талисмана Павлина, то подобное вообще становилось практически невозможной миссией.       — Я тоже беспокоюсь об Адриане.       — Сегодня он ходил гулять с друзьями из коллежа, — задумчиво произнесла мадам Агрест, отстраняясь от мужа. — Вернулся часа два назад.       Габриэль глянул на часы — пятнадцать минут второго ночи.       — Поздновато. Я завтра с ним поговорю, — пообещал мужчина.       — Я пыталась узнать о том, что его так беспокоит, — тихо проговорила Эмили, присев на край дивана рядом с мужем. — Но он отпирается. Делает вид, что всё в порядке.       — Может быть что-то в коллеже или с факультативами?       — Нет, дело в чём-то другом, — женщина отрицательно покачала головой, переведя взгляд куда-то в сторону. Она нахмурилась, чуть поджала губы, раздражаясь от того, что не может выяснить причину беспокойства её сына. — Попробую обсудить ещё раз завтра после занятий.       Ответа не последовало — лишь короткий кивок.       — Ты идёшь спать? — женщина чмокнула мужа в щёку.       — Ты иди, я ещё немного побуду здесь…       Эмили покачала головой и покинула гостиную, оставляя мужа наедине с его мыслями.       Проходя мимо комнаты сына, мадам Агрест потихоньку приоткрыла дверь и заглянула внутрь. В помещении царил мрак, горела лишь тусклая лампа на прикроватной тумбочке. Адриан крепко спал, укрывшись одеялом с головой. Эмили даже стало легче от осознания того, что её мальчик впервые за эти месяцы нормально выспится и не пойдёт утром на учёбу с синяками под глазами. Она проскользнула в комнату, выключила свет и поспешила выйти, стараясь не разбудить сына.       Эмили совершенно не обратила внимание на странную маленькую шкатулку, стоящую на компьютерном столе перед мониторами.