Солнце в цепях

Тачибана Наото был уверен, что лысеет в свои двадцать пять лет. Он был в самом расцвете сил и уже слишком быстро старел от стресса, связанного с его работой. Он ни разу не пожалел о том, что поступил на службу в полицию, чтобы следовать своей мечте, - это была полезная работа, несмотря на высокий уровень стресса, особенно работа детектива в токийском отделе по борьбе с организованной преступностью. 'Но...' Наото не мог отделаться от мысли, что некоторые противники слишком гористы, чтобы их преодолеть. Особенно когда этот враг - сама Брахма. Брахма- это, несомненно, худшая преступная организация, которую Япония когда-либо имела несчастье создать. Не было ни одного незаконного дела, которое бы не совершила эта проклятая банда. Проституция, черный рынок, торговля людьми, наркотики, извлечение органов - называйте что угодно, они это делали. Ни одно доброе дело не было связано с этой группировкой, они были самыми темными, доминирующими в подпольном мире Японии. Даже идиот может понять, что Брахма была самым большим препятствием, с которым полиции еще предстояло справиться. Годы и годы бесчисленных жертв со стороны самых храбрых офицеров, а они накопили лишь незначительный объем информации. Брахма была организацией, чрезвычайно скрытной в отношении практически всего. Хотя известно, что они ежедневно занимаются грязными делами, не было никаких существенных доказательств, чтобы обвинить их в преступлениях, даже если обычно возможен только один исход. Брахма осталась нетронута полицией. Кто-то всегда был готов взять вину на себя вместо него, а те немногие информаторы, с которыми имел дело отдел Наото, теперь были редкостью. Брахма была крайне нетерпима к кротам, и это укрепило страх в членах и потенциальных предателях. 'Кстати говоря', - пульсировала голова Наото. 'Наш лучший из них не выходил на связь в течение шести месяцев....'. В токийском отделе по борьбе с организованной преступностью было всего несколько человек, вовлеченных в небольшой, но чрезвычайно конфиденциальный проект. Это случилось так неожиданно, около года назад, когда Наото получил сообщение с неизвестного номера. XXX-XXX-XXX Это Наото Тачибана? Я Да. А это кто? XXX-XXX-XXX Кто я, не имеет значения. Я буду предоставлять вам информацию о делах Брахмы. Если вам удастся поймать их с поличным, я продолжу снабжать вас тем, что нужно офицерам полиции. Ни в коем случае не связывайтесь со мной первым". Неизвестный номер прислал ему координаты следующей сделки Брахмы. Это был огромный риск, учитывая, что это вполне могла быть ловушка. Тем не менее, Наото и еще несколько детективов работали над делом и, конечно, подтвердили, что сделка с наркотиками действительно состоялась. Сделка с печально известной перспективной бандой в Осаке. К тому времени, когда полиция провела обыск в отеле, руководителей Брахмы не было обнаружено. Но это укрепило доверие Наото к неизвестному информатору. Крот продолжал время от времени снабжать их информацией о сделках Брахмы, а полиция чувствовала себя победителем, считая, что их спецоперации действительно работают в их пользу. Это был самый большой ущерб, который они нанесли Брахме за многие годы. Наото, его босс и еще несколько офицеров-ветеранов были немногословны со своим источником информации - они согласились на условия неизвестного информатора. -О существовании этого человека не должно быть известно никому из высших чиновников, кроме главы токийского отдела по борьбе с организованной преступностью, нескольких офицеров и самого Наото. -Они должны первыми связаться с Наото и не могут первыми принимать от него звонки или сообщения. -Есть интервал, когда они могут предоставлять информацию. Обычно информация предоставлялась раз в два месяца. Наото несказанно удивляло, что таинственный информатор всегда был так точен в своих сведениях, никогда не упускал ни одной детали и всегда давал четкие инструкции и предупреждения, гарантирующие успешный рейд с наименьшими потерями. Их первые несколько бесед были сугубо деловыми, как и большинство их дел, но Наото обнаружил, что начинает испытывать беспокойство за своего неизвестного союзника. В редких случаях, когда они продолжали беседовать не только по делу, информатор потакал расспросам Наото. Я Мы всегда благодарны вам за помощь... У вас все хорошо? Такое количество утечки особо важной информации, должно быть, напрягает руководителей, пожалуйста, будьте осторожны. XXX-XXX-XXX У меня все хорошо. Спасибо за вашу заботу, Тачибана-сан. Я Понятно. Если позволите спросить, вы работаете на себя? XXX-XXX-XXX ...Раньше я работал с несколькими близкими коллегами, но они были устранены руководителями. Они не раскрыли никакой информации о нас, если вас это волнует. Теперь я работаю один. Пожалуйста, не волнуйтесь, вероятность того, что о нашем союзе узнают, пока ничтожно мала". Этот информатор был поистине необычен, раз смог собрать столько информации, но при этом продолжал работать самостоятельно. Это было не что иное, как самоубийственная миссия - находиться в самом центре влияния Брахмы и продолжать предавать организацию, которая, без сомнения, отправит любого изменщика в самые глубокие уголки ада на Земле. Но он был так уверен в своих прогнозах и информации. Так бесстрашен перед лицом ежедневной смерти, даже когда их партнеров уже давно нет в живых. И это только усиливало беспокойство Наото. Для него было странно испытывать странную привязанность к незнакомцу, но детектив чувствовал, что информатор не держит зла на полицию, всегда говорит прямо и помогает им спланировать все с наименьшим количеством жертв. Этот человек не просил ничего, кроме как сделать так, чтобы дела Бонтена пошли насмарку и чтобы полицейские вышли живыми. То, что казалось невозможным, стало возможным благодаря одному незнакомцу, который не потребовал никаких денег. До тех пор, пока не произошла сделка с Шуй Фонгом, и их бесценный актив резко замолчал. С этого момента все пошло по нарастающей к катастрофе. Никакой новой информации, а несколько агентов, которых они внедрили в Брахму по предложению информатора, были пойманы. Это было крайне ужасно, когда тебе присылают пакет с пеплом или расчлененными конечностями твоих сослуживцев с милым письмом, в котором говорится, что... "Правосудие свершилось". Ему стало тошно от того, насколько Брахма развратна. Эта проклятая организация нагло втирала им в лицо, что их информаторы падают как мухи, и даже доходило до того, что они заключали еще более крупные и успешные сделки. Что еще хуже, его родственник попадает в аварию. Он был близок к смерти: его случайно столкнули с железнодорожных путей. Его сестра, Тачибана Хината, и он были женаты всего две недели. Плохие новости следовали одна за другой, проще говоря. "От излишней хмурости у тебя появятся морщины, Наото-кун". Мягкая укоризна, и детектив отшатнулся от своих мрачных мыслей. Его взгляд метнулся к обладателю голоса, и он увидел знакомого худощавого Ханагаки Такемичи, медленно катящегося к нему. "Уже слишком поздно напрягаться, тебе не кажется?" Наото вздохнул. "Разве ты не должен спать? То, что сестра уехала на выходные в командировку, не означает, что ты должен игнорировать ее наставления о правильном питании и отдыхе". Такемучи хихикнул, мягко и нежно, совсем не так, как обычно до этого случая. "Я уверен, что обойдусь одной ночью позднего сна". Затем он наклоняет голову. "Наото, не хочешь присоединиться ко мне во внутреннем дворике? Было бы глупо оставаться внутри, когда сегодня полнолуние". Не найдя веских причин для отказа, молодой детектив помог своему брату выйти из коттеджа во внутренний дворик, где помог молодому человеку устроиться на одном из стульев. Странно было видеть своего веселого зятя таким тихим сейчас. Он был разговорчив в присутствии других, но в то же время так нервирующе тих, когда предоставлен самому себе. Он всегда смотрел на волны нечитаемым взглядом или с отстраненной нежностью. Было достаточно странно видеть его в инвалидном кресле и таким хрупким после нескольких месяцев, проведенных в постели. Как и сегодня, Такемучи смотрит на горизонт, на его лице играет легкая улыбка. "Наото, ты веришь в чудеса?". Детектив не колеблется в своем ответе. "Да". "Почему?" Он думает о таинственном информаторе, об их внезапном появлении и многочисленных победах, которые они помогли полиции. Он думает о Такемичи, который попал в аварию, от которой большинство жертв погибает, но вот он здесь, жив и медленно поправляется. Хотя последние шесть месяцев не лучшим образом сказались на его работе и здоровье, Наото знал, когда нужно принимать маленькие радости жизни. Он улыбнулся старшему мужчине. "Ты здесь с нами вопреки всему, делаешь мою сестру счастливой и разговариваешь с нами". начал он, его улыбка расширилась. "На работе произошло несколько вещей, которые должны были быть невозможными, но вопреки всем ожиданиям все-таки произошли". "Чудеса существуют, Такемичи". Несколько секунд молчания, и Наото думает про себя, что лучезарная улыбка, посланная в его сторону, была наиболее близка к тому, чтобы увидеть обычного Такемичи до инцидента в поезде. "Да, это так. Правда." Старший мужчина протягивает руку, чтобы схватить его за рубашку. "И я сделаю все возможное, чтобы защитить эти чудеса". В его голосе прозвучала решимость, даже несмотря на то, насколько он успокаивающий. Затем Такемучи откинулся на спинку кресла, мягкий соленый морской бриз ласкал пушистые вороные волосы, когда он закрыл глаза. Он удовлетворенно улыбнулся, и Наото показалось, что его посвятили во что-то очень интимное. "Сегодня еще один мирный вечер". С тех пор Такемичи не прикасался к телефону. Он сразу же вынул аккумулятор и положил его на место, и целыми днями избегал этого страшного предмета. Сано Такемучи, самый молодой на сегодняшний день руководитель Брахмы. Последний живой родственник Майки. Чрезвычайно умный ребенок, который знал все тонкости и нюансы сделок Брахмы. 'Он знает Наото? Из всех Наото, это должен был быть он?! Такемичи растерялся. Он знал, что Наото работает в токийском отделе по борьбе с организованной преступностью, и они наверняка работали с какими-то делами, связанными с Брахмой, но подумать, что дело зашло так глубоко, не мог. Подумать только, что "кротом" был не кто иной, как самый молодой исполнительный директор Брахмы. Он попытался вспомнить действия Наото до того, как тот попал в аварию. За несколько месяцев до того страшного дня Такемичи заметил, он был в лучшем расположении духа. Он больше, чем обычно, стремился выполнять свою работу и постоянно был занят раскрытием одного успешного дела за другим. В новостях постоянно сообщалось об успешных операциях, но Такемичи не знал, что эти дела были результатом предательства Такемучи и отдела Наото, работавших рука об руку. Если он действительно задумается об этом, то это было эффективное партнерство..... так же, как и кровавое. Брахма неумолима. И если личность Такемучи как информатора просочится наружу, то это будет лишь вопросом времени, когда все остальные, с кем связался молодой Сано, тоже станут объектом охоты руководителей. Наото умрет без вопросов. Такемити раздумывал над тем, чтобы уничтожить единственные улики, которые могут связать его драгоценного младшего брата с предателем Бонтена. Так будет безопаснее для них, личность Наото будет в безопасности, а Такемичи сможет спать спокойно, зная, что его близкие в безопасности. Но он не мог. Не мог избавиться от единственного предмета, который до сих пор мог помочь ему в побеге. Список контактов, который был у Такемучи, не был обычной информационной сетью. Альберт и Микото оказались его главными союзниками, партнерами, которые были верны до самого конца. Их смерть так и не раскрыла истинных намерений Такемучи и сохранила его тайну. Такемичи не знал, с чего начать. Как Такемучи вообще оказался "кротом"? Если Микото дала мальчику список контактов и телефон, значит ли это, что горничная Микото была полицейским под прикрытием? Было ли то же самое с Альбертом? Возможно, они манипулировали Такемичи, чтобы он стал "кротом"? Но тогда... почему они доверили такую роль ребенку? Да еще и тому, кто был последним живым родственником лидера этой чертовой организации?! Так много вопросов, на которые практически нет ответов. У Такемичи разболелась голова. Столько всего нужно было выяснить, а он был только один. Никто не мог ему помочь, и уж тем более в месте, столь неблагосклонном к предательству. Он не мог отправиться на поиски следующей порции подсказок, не тогда, когда не было воспоминаний и не тогда, когда... "Такемучи~" Кончики его волос встали дыбом от мурашек, но Такемичи лишь глубоко вдохнул, игнорируя знакомый голос. В настоящее время он пытался успокоить нервы в "комнате искусств" Такемучи и терпел неудачу. Это была широкая просторная комната с белыми стенами и художественными принадлежностями. Ведра с красками, многочисленные наборы высококачественных кистей и чистые холсты разных размеров. Это была единственная комната, где маленький Сано по-настоящему расслаблялся в свободное время. Даже когда ему выпадали самые ужасные карты в жизни, маленький мальчик оставался самим собой, выражая свои творческие способности через рисование красивых пейзажей - в основном фруктов, природы и морского побережья. Для руководителей Брахмы не было ничего необычного в том, что в свободное время они искали компанию младшего Сано. Они находили его присутствие по-своему расслабляющим, будь он в забытьи или в своем недавнем ликовании - все было одинаково. Им нравилось наблюдать за самым молодым руководителем Брахмы. А некоторым, особенно Рану, Санзу и Коко, нравилось наблюдать за маленьким Сано. Для Такемичи же почти каждый момент, проведенный с ними, казался последним - он боялся того дня, когда от него либо избавятся, если Майки надоест его присутствие, либо обнаружат, что он уже не тот Такемучи. Особенно теперь, когда он узнал, что Сано Такемучи был предателем. Не помогло и то, что его нянькой на этот раз был второй номер Брахмы, Санзу Харучиё. Санзу был по-своему опасен для Такемичи. Будучи трезвым, Санзу снова вернулся к роли полусумасшедшей няньки, которая не прочь ударить ножом любого, кто не так посмотрит на Такемучи и Майки. Что бы неправильно ни было в его извращенном сознании. Хотя розововолосый мужчина, казалось, получал огромное удовольствие от того, что раздражал младшего Сано, время от времени без предупреждения щипая его за щеки и постоянно советуя всем, одевать Такемучи в женскую одежду. Трезвый Санзу был засранцем, но управляемым засранцем. Обдолбанный Санзу, однако, был совсем иной нянькой-мудаком. У него всегда была маниакальная ухмылка, он гоготал по пустякам, всегда делился нездоровыми способами пыток с кем-нибудь перед Такемичи. Если они были в столовой и кто-то из кухонного персонала имел несчастье привлечь его внимание, этот персонал был избит до полусмерти без предупреждения. И это еще не считая того, что чертов женоподобный мужчина бесконечно разглагольствовал перед Такемичи о важности его положения в Брахме как младшего брата Майки. И теперь он врывался в личный пузырь Такемичи, предлагая миску известных конфет, которые любят дети. Такемичи возблагодарил небеса, что у него сохранились превосходные навыки управления мимикой Такемучи, иначе он бы уже кричал на руководителя Брахмы, чтобы тот держался от него подальше. "Ты торчишь здесь уже несколько долбаных часов, Такемучи. Хмуришься, как этот тупица Такеоми. Это выглядит отвратительно ". Начинает наркоман, ухмыляясь. "Съешь немного сладостей, дети ведь любят сладкое? Это сделает тебя счастливым. Таким счастливым~" "Не сейчас, Санзу, я все еще хочу рисовать. Не отвлекай меня, пожалуйста." ответил Такемичи, решительно продолжая рисовать. Он действительно начал чувствовать себя расслабленным, рисуя красивый пейзаж зеленого луга с лазурно-голубым небом. Он не собирался позволить своему отдыху испортиться из-за одной няньки-наркоманки. "Я уже съел обед, я все еще сыт!" "Это просто сладости, Такемучи, они тебе понравятся". Санзу был исключительно упрям даже под наркотиками, и Такемичи ненавидел его за это еще больше. Как раз когда он собирался отчитать взрослого мужчину, чтобы тот не беспокоил его так часто, произошло сразу две вещи... Во-первых, дверь распахнулась, впустив Рана и слегка отвлекая Такемичи, и тот приветливо сказал... "-Такемууучиии~ Майки хочет, чтобы ты встретился с ним для следующего раунда казней! Он ждет тебя на скотобойне..." Во-вторых, Санзу выбрал тот же момент, чтобы схватить конфету и резко, без предупреждения положить ее в рот ничего не подозревающего Такемичи. Что-то в Такемичи отчаянно подсказывало ему, что он должен выплюнуть то, что Санзу положил ему в рот. Так он и сделал, и первой эмоцией, которая возникла при этом, было облегчение. Вторым был гнев, так как то, что было у него в руке, было не конфетами, а таблетками. Знакомая таблетка, которая принадлежала Санзу. И это превратило его в еще большего безумца, чем он уже был. На мгновение в голове Такемичи не осталось ни одной мысли, только праведный гнев от того, что этот человек без раздумий накачивает десятилетнего ребенка наркотиками, просто ради забавы. Он даже не знает, что свободной рукой схватил старшего мужчину за волосы, и второй номер Бонтена тут же опустился на колени в неожиданной демонстрации покорности. Океанская синева ярко горела от нескрываемой ярости. "Разве я не говорил тебе не отвлекать меня?" Его голос, хотя и молодой, был полон гнева. Притянув Санзу ближе, так что их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга, Такемичи без тени страха уставился на стоящего перед ним человека. "Я не виноват, так что не смей пичкать меня лекарствами, Санзу. Без разрешения Майки-ни". "Знай свое место, Харучиё". Это, казалось, вывело мужчину из его транса, прежде чем глубокий румянец украсил щеки розововолосого мужчины. "О, Такемучи", - гогоча от восторга, Санзу с извращенной нежностью погладил щеки младшего Сано. Маниакальное возбуждение вспыхивает в этих безумных голубых глазах. "Ты действительно младший брат моего короля". "Ты выглядишь в точности как мой Бог!" Такемичи без колебаний отбивает руки и грубо отталкивает мужчину от себя. Он даже не колеблясь бросает кисть, обмакнутую в лазурно-синюю краску, в лицо Санзу, а затем позволяет поднять себя на руки Рану, и они выходят из художественной комнаты, оставляя позади Санзу, который громко смеялся от безумного ликования. "Ах, служить моему богу и его младшему брату - величайшее удовольствие..." Такемичи закрывает глаза, изо всех сил выравнивая дыхание и блокируя бредни преданного бешеного пса Майки. В глубине своего сознания он размышлял, не лучше ли было принять пилюлю безумца. Может быть, тогда он сможет хоть день не страдать от противоречивых эмоций и бесконечных страхов, которые, кажется, накапливаются быстрее, чем больше правды он узнает о Брахме и Такемучи. Может быть, тогда он сможет хоть день не думать. "Прошло много времени с тех пор, как я видел тебя в последний раз физически активным, Такемучи". небрежно заметил Ран, усаживая мальчика к себе на колени, когда они сели в машину. Мальчик молчал, не реагировал и только моргал с излишне спокойным лицом. Ран не стал сдерживаться, слишком привык к любезностям и искренне наслаждался общением с младшим Сано, чтобы обращать внимание на неловкое молчание. "Кажется, это было почти год назад? Да, да. Это был первый и последний раз, когда ты причинил кому-то боль". Прекрати. Такемичи не доставил ему никакого удовольствия своей реакцией, но Ран был настойчив в самые раздражающие моменты. Неудивительно, что он и Санзу так хорошо ладили, они оба были абсолютными сумасшедшими засранцами. "Эта девица была Микото?" Глаза Рана зажмурились от садистского удовольствия. "Мы дали ей второй шанс на существование, но она отплатила нам попыткой лишить тебя жизни, мне очень жаль, что мы не смогли добраться до нее раньше". хватит. "Но я должен сказать, я не ожидал, что ты так хорошо владеешь дубинкой. Ведь это была моя золотая дубина!" Старший мужчина смеется, как будто вспоминая приятные воспоминания. "Эта клюшка до сих пор хранится у меня в комнате трофеев, Такемичи, я никогда ее не чистил. В конце концов, это было твое первое убийство. Да еще и через мой личный предмет, просто восторг, о котором я с гордостью могу вспоминать". "Помнишь ее? Ты проломил ей череп. Около трех-пяти раз. Ты убил ее со второго удара, но ты продолжал и продолжал..." Ран усмехнулся. стоп! "- Как будто ты хотел, чтобы к тому времени, как мы ворвемся в твою комнату, она была уже мертва. Ты такой добрый, Такемичи, ты не хотел, чтобы она умерла от наших рук, верно? Ты хотел, чтобы она скорее умерла от твоих рук, чем от наших". Его голос был ядом, угрожающим растлить маленького ребенка. "Должно быть, она тебе очень понравилась". Такт молчания. А потом Такемити поднял голову и встретился взглядом с улыбающимся Раном. Младший Сано улыбался. "Я не знаю, о ком ты говоришь, Ран." невинно начал Такемичи, его ланьи глаза закрылись, когда его улыбка стала ярче. "Я даже не знал, что у меня была служанка!" Маленький ребенок захихикал. "Если я даже не могу вспомнить эту служанку Микото, то, возможно, она никогда не имела для меня значения". Глаза Рана расширились, прежде чем старший мужчина начал смеяться всерьез и обнимать младшего руководителя с весельем в глазах. "Я помню только Майки-нии и вас, ребята!" Глаза мальчика распахнулись, открывая голубой океан, искрящийся жизнью и радостью. "Все остальные - либо наши слуги, либо отбросы, которых Брахма должна наказать". Улыбка Такемичи не дрогнула, ему не разрешалось проявлять характер более одного раза. "Это наш маленький Такемучи! Ты на пути к тому, чтобы стать великим руководителем~". Утро Такемичи началось со стресса. Днем его жизнь была основательно испорчена одним или двумя сумасшедшими. А теперь ему придется провести вечер, наблюдая, как его старший брат пытает и казнит несколько несчастных душ, что может затянуться на всю ночь. Он был на пути к потере рассудка, вот что он хотел бы сказать невыносимому ублюдку, державшемуся за него.