Остров созвездий

Воздух кипел, искривляясь от жаркого солнца и обжигая кожу. Вокруг только и слышались голоса, громко зазывающие хотя бы взглянуть на ценный товар, порой лишь в общей куче выглядящий броско; при покупке же зачастую ждало разочарование — большая часть здешних изделий на проверку оказывались никчёмными безделушками. Капитан Джерард Уэй знал, что не стоит идти на поводу у громкоголосых торгашей, он всё-таки собаку съел на лжи и чуял её за километр. Также он знал, что его личность окружает дурная слава, и хотя этой славой он только гордился, ему не хотелось сталкиваться даже с восторженными почитателями. На судне его ждал Карл — глубоко больной старик, с десяток лет прослуживший верой и правдой когда-то совсем молодому, а теперь уже довольно умелому и мудрому капитану. Поэтому Джерард не мог бросить Карла умирать, он купил необходимые лекарства для старика и теперь быстрым шагом преодолевал цветастые навесы портового рынка, спеша к пристанищу, где вместе с командой пришвартовал свой корабль. Джерард почти покинул территорию рынка, как вдруг его острый слух выцепил несколько фраз, едва до него доносящихся: — ...чудесный юноша, исполнит любые ваши поручения! Дамы и господа, любые поручения, вплоть до самых сокровенных, если вы понимаете о чём я! — невысокий, но крепкий мужчина средних лет с рыжей бородой рекламировал молодого парнишку, одетого лишь в потрёпанные серые штаны, доходящие ему колена. Парнишка напряжённо поглядывал по сторонам, а его нога была привязана толстой верёвкой к перевозке хозяина. — За сколько отдадите его? — поинтересовался Джерард, медленно подойдя к мужчине. Юноша тут же волком уставился на него, но капитан Уэй лишь подмигнул ему, с готовностью открывая свою кожаную сумку, ремень которой перечёркивал его открытую грудь и наполовину расстёгнутую старую рубаху. — Сто граммов серебра и он ваш, — широко улыбнулся мужчина, слегка щурясь от палящего солнца. «Не узнал» — подумалось Джерарду. — Семьдесят пять, — твёрдо сказал он. — Девяносто, не меньше, — подойдя ближе к капитану, мужчина заговорщически улыбнулся краем губ, — поверьте, сэр, он действительно умеет очень многое... — Восемьдесят, — не сдался Джерард, бросив быстрый взгляд в сторону паренька, который тут же гордо вздёрнул острый подбородок. — Восемьдесят пять и мы в расчёте. — Идёт, — наконец согласился капитан. Взвесив на латунных весах мешок с монетами, продавец пожал Джерарду руку, после чего отвязал своего пленника, внимательно наблюдающего за своим новым владельцем, и, передав верёвку довольному сбитой ценой покупателю, едва заметно выдохнул. Парнишка поджал губы, нахмурился, на скулах его заходили желваки; очевидно, не зная, с какой целью выкупил его странно одетый мужчина, он уже заранее ненавидел его. — Как мне стоит тебя называть? — поинтересовался Джерард, крепко держа верёвку. Капитан решился заговорить с ним лишь когда они покинули рынок, так как выдавать свою личность в разговоре среди толпы людей не очень-то хотелось. — А как вам вздумается: идиот, грязь, мешок дерьма, — резко выдал тот, — вы ведь теперь мой хозяин. — Ого, какой строптивый! Не потому ли тебя так легко продали? Я не собираюсь быть твоим хозяином, — усмехнулся Джерард, — но я буду твоим капитаном, поэтому мне нужно знать твоё настоящее имя. Если ты не хочешь, чтобы я всё время звал тебя «юнга». Юноша искоса посмотрел на него, цепляясь взглядом за одеяния и пытаясь понять, каким образом мужчина связан с корабельным делом. Капитан, говорит? Неужели пират? — Называйте как пожелаете, мне всё равно, — словно в подтверждение своим словам парень громко сплюнул на землю, — но если вас это действительно интересует, меня зовут Фрэнк. — Что ж, Фрэнк, рад знакомству. Меня зовут Джерард, но для тебя я капитан Уэй, — он бросил взгляд на лицо Фрэнка, ожидая увидеть там как минимум удивление, но тот лишь недоумённо повёл бровями. — Не вы ли тот самый «капитан Уэй, гроза морей»? Мужчина звонко расхохотался. Они быстро покидали пределы порта; совсем скоро должно было показаться судно, горячо любимое Джерардом и ставшее ему единственным и лучшим домом. — Думал, это прозвище уже не в ходу. — А я думал, что вы гораздо старше, — Фрэнк ухмыльнулся. — Получается, это правда, мне настолько повезло? Вы в самом деле собираете свой экипаж из рабов? — Бывших рабов, — заявил Джерард, — все, кто попадает ко мне на корабль, больше не рабы. Весь мой экипаж достойно зарабатывает, имеет тёплые постели и вкусную пищу. — Но вы же пираты, — вскинул брови Фрэнк. — И всех это устраивает? — А ты предпочёл бы остаться на привязи? Или оказаться у жестоких людей, избивающих своих слуг до полусмерти? Люди благодарны за то, что я даю им, они и не мечтают о большем. — Зато я мечтаю, — тихо, но несколько злобно бросил юноша, — о свободе. Джерард стиснул зубы и зашагал ещё быстрее, приближаясь к каменным развалинам, расположенным чуть поодаль от порта, где он и пришвартовал свой корабль. Это был прекрасного вида шлюп с белыми, местами потрёпанными парусами. Частично он всё ещё находился в воде, пока пираты чистили обшивку, однако при виде приближающегося капитана бросили свои дела и как можно скорее вернулись на судно. Нет, несмотря на дурную славу, капитан Уэй не был жестоким человеком, во всяком случае со своими подчинёнными. Он не терпел рукоприкладства на корабле, старался разнимать возможные драки, а особенно своенравных наказывал не кулаком, но лишал пищи и общества. Однако пираты его уважали: большую часть экипажа он действительно выкупил у работорговцев, поэтому люди, давно не видевшие жизни за пределами клеток, были не просто благодарны, обычно они делали всё, чтобы не расстраивать капитана. И Джерард, поднимаясь по трапу, думал о том, что Фрэнк, в отличие от многих его пиратов, обладает весьма и весьма скверным характером — это явственно чувствовалось почти во всех сказанным им репликах. Джерард всё ещё крепко держал верёвку, привязанную к ноге Фрэнка, хотя тот не планировал сбегать, но отпустил его, как только они ступили на палубу. — У нас новенький? — поинтересовался Джеро, крепкий темнокожий мужчина сорока двух лет — он был главным плотником и благодаря ему (в большей степени) судно было в потрясающем состоянии. Кивнув в ответ, капитан Уэй поднялся вместе с Фрэнком на шканцы, остановившись возле грот-мачты и окидывая взглядом собравшихся чуть ниже пиратов. — Черти, это Фрэнк, — сняв сумку с плеча, Джерард перехватил её поудобнее и направился под палубу — необходимо было помочь Карлу принять лекарства. — Знакомьтесь, но не убивайте его! Он быстро исчез в грузовом люке, оставив Фрэнка наедине со своим экипажем: около тридцати пар глаз уставились на него, а он по-прежнему был частично обнажён и смотрел на всех исподлобья. Первым навстречу ему из общей толпы вышел молодой мужчина, немногим старше Фрэнка, облачённый в слишком широкую для своего телосложения рубашку, кожаный жилет и атласные штаны. — Квартирмейстер Уэй, — он протянул новоприбывшему сухую ладонь, — можно просто Майки. — Ты тоже был рабом? — настороженно поинтересовался Фрэнк, пожимая руку, хотя услышанная фамилия позволила догадаться, что Майки никогда в рабстве не был. — Он брат капитана Уэя, — раздался голос из толпы и вперёд вышел пират с длинными спутанными волосами цвета зимней ночи. Голову его украшал красный платок, а на левом глазу была повязка; он был куда больше похож на пирата из городских легенд, нежели капитан со своим братом. — Меня зовут Берт, я штурман этой красотки. — Красотки?.. — непонятливо нахмурил брови Фрэнк. — Наше судно зовётся Хелена, — улыбнулся Майки, — в честь нашей с капитаном бабушки. Где он, кстати, тебя нашёл? — Купил у хозяина. Хозяин, он, — Фрэнк поморщился, — таскал меня на рынок почти каждый божий день, но я всех отпугивал. Обычно один только взгляд на меня давал им понять, что со мной не стоит иметь дело, а его мне напугать не удалось, — «да и не хотелось» — подумал Фрэнк, но вслух говорить не стал. Он ценил добро в свою сторону, но свои слабости показывать не хотел, слишком опасно. — Ох, это так похоже на моего брата, — коротко ухмыльнулся Майки. — Якорь ему в зад! — громко воскликнул Берт, и вся команда разразилась дружным хохотом — все, кроме Майки. — Умеет морской чёрт усложнить себе жизнь. Он неспешной походкой направился к румпелю, а Фрэнк улыбнулся краем губ, всё ещё подозрительным взглядом осматривая экипаж корабля, столпившийся вокруг него: добрая половина собравшихся людей были темнокожими, что удивляло и одновременно было совершенно ожидаемо, учитывая слухи о том, что капитан Уэй собирает свою команду из выкупленных рабов. Однако всё же Фрэнк страшно удивился, когда прямо над его головой раздался громкий женский голос: — Полундра! Прочь с дороги! Вздрогнув, Фрэнк задрал голову и, встретившись взглядом с ярко-карими глазами, резко выдохнул и удивлённо отступил. Девушка тут же спрыгнула с вант грот-мачты, заняв место, где только что стоял Фрэнк, подбоченилась, вытянула тонкую шею вперёд и принялась внимательно его разглядывать. Он тоже смотрел на неё во все глаза: она была темнокожей, её чёрные волосы непослушными завитками торчали из-под треуголки, и, пожалуй, это был первый раз, когда Фрэнк увидел даму в брюках. — Женщина на корабле?.. — начал было он, но его перебил Джерард, ловко поднявшийся на палубу: — Это Агнесс. Да, ты верно подметил, она женщина, поэтому прошу тебя быть с ней джентльменом, — капитан приобнял девушку за плечи, улыбаясь ей. — В противном случае она вышвырнет тебя за борт, а я даже мешать не стану. — Но... — Фрэнк растерянно смотрел то на Джерарда, то на Агнесс. — И глазом не моргну! Я боцман, — усмехнулась она, — будешь плохим мальчиком — и я выброшу тебя в море на съедение акулам. Фрэнк сверкнул в её сторону недовольным взглядом, но промолчал: пиратская компания казалась дружной, хотя слухи о таких судах ходили самые разные. Да и что скрывать: выбора у Фрэнка было немного: корабль или цепь да корки хлеба два раза в день. Неудивительно, что за время пребывания на улице, а потом и в рабстве от него остались одни только кожа и кости, в зеркало даже заглядывать было страшно. Господин Флопс, его предыдущий хозяин, истязал тело юноши всеми возможными способами, и хотя самым нелюбимым для Фрэнка было делить постель с хозяином, порой он покорно соглашался даже на это, соглашался на всё — только бы наполнить пустой желудок. Больше всего он теперь боялся, что капитан Уэй, несмотря на внешнее благодушие, окажется кем-то вроде Флопса, и Фрэнку снова придётся обслуживать своего хозяина так, как тот того захочет. — Господин... Капитан? — Фрэнк вопросительно поднял брови, обойдя Агнесс и бросившись вслед Джерарду, который уже направился в сторону Берта, у румпеля смолящего сигару. — Да, Фрэнк? — остановившись на полпути, тот обернулся. — А нужно ли мне будет оставаться с вами на ночь? — он сам покраснел от своих же слов а капитан даже бровью не повёл, невозмутимый взгляд на молодом, но мудром лице не дрогнул ни на секунду. — Нет, у тебя будет своё спальное место. У меня есть отдельная каюта, как и у Майки, и у Агнесс. Но я никого туда не пускаю, а если ты думаешь, что я собираюсь пасть так низко — пользоваться телом спасённого мною человека, чтобы он выразил так свою благодарность, то, что ж, — ты очень плохого обо мне мнения. Заканчивай думать о всяких глупостях, спустись в нижнюю палубу и найди там щётку и мыло. Твоя задача на сегодня — хорошенько отдраить верхнюю палубу, перед закатом пойду проверять, — капитан Уэй беглым взглядом окинул Фрэнка с ног до головы и, прежде чем отвернуться от него, добавил: — в общей спальне поищи сундук с ворохом одежды и выбери себе что-нибудь приличное, иначе обгоришь. — Жарко, капитан, не буду одеваться, — возразил Фрэнк, — а палубу стану драить только если все с неё уйдут. — А что, тебе наши рожи не нравятся? — усмехнулся Джеро, стоящий у противоположного борта, скрестив руки на груди. — Не хочу, чтобы кто-то мне своим чугунным ботинком пальцы раздавил, — скривился Фрэнк ему в ответ. — Мы тебе золотой крюк найдём, — пообещала Агнесс, скрывая рвущуюся наружу улыбку. — Будешь вместо руки его носить. Фрэнк только закатил глаза и удалился прочь. На самом деле он всё ещё не верил своему счастью, но не хотел этого показывать: жизнь научила его игнорировать слабости, научила вечно быть наготове и не радоваться минутному появлению милосердия со стороны людей. Фрэнк знал, что ночью будет тихо плакать, уткнувшись в подушку, не веря, что действительно навсегда избавился от господина Флопса. Он всё ещё не был уверен, что капитан Уэй кристально чистый человек, но по крайней мере теперь хотя бы был шанс, что от ударов плетью останутся лишь воспоминания да рубцы на спине, а тело его отныне не станут трогать без разрешения. Джерард же всё ещё не понимал: правильно ли он сделал, что выкупил Фрэнка? Карл, старый пират, был тяжело болен, безнадёжно болен, и как бы ни хотелось верить в лучшее, капитан Уэй знал, что вскоре ему придётся попрощаться со стариком. А убытки надо было восполнять, численность экипажа не должна была падать, поэтому рано или поздно Джерарду бы пришлось найти нового члена своей команды: тут Фрэнк и был очень кстати. Парень, несмотря на время, проведённое в рабстве, оказался не самым послушным, но и сбежать он, во всяком случае, не порывался (возможно, бежать ему было некуда); он нехотя выполнял порученную ему работу, едко отвечая на любые брошенные в его сторону шутки. «Не пропадёт» — подумал Джерард, опираясь на борт и с лёгкой улыбкой следя за тем как его новый подчинённый с недовольным лицом драит палубные доски. Солнце над головой уже миновало зенит, а значит пора было двигаться дальше: навстречу новым морским приключениям и будущим завоеваниям.