Я не сумасшедшая

Кто-нибудь скажет, мне крупно повезло, раз я с первого захода нашла то, что надо. Только я всё равно бы нашла, рано или поздно. У меня же были деньги. И желание. Я бы даже сказала, воля. Тут на днях мне попалось в газете «Афоризм дня»: «Цель для ума – что вода для тела». По моему скромному разумению, это очень верно. Когда целью моей жизни стала Пик, то и я оказалась не хуже других. Пришлось заплатить на пятьсот фунтов больше, нашлись конкуренты. Меня обдирали как липку все кому не лень. Землемер, строитель, декораторы, мебельщики из города. А мне было всё равно, чего там, не в деньгах счастье. Договорилась с электриками, чтобы подвели кабель в подвал, с сантехниками – про воду и канализацию. Представила дело так, что хочу заняться фотографиями, и там будет моя мастерская, даже фотоаппарат купила для вида. И не врала, я уже сделала пару снимков, которые нельзя было проявлять у фотографа. Ничего такого, просто парочки. В конце октября рабочие ушли, и я въехала. Ну, поначалу жила как во сне, правда, это скоро пошло. Во-первых, меня не оставляли в покое, а я этого никак не ожидала. Явился садовник – работать в саду, мол, он тут всегда работал. Отвратительно себя повёл, когда я его выставила. Потом зашёл деревенский священник, и ему пришлось нагрубить, заявила что хочу одна побыть. Ну он задрал нос, но всё-таки ушёл. Ещё приезжали всякие люди с лавками на колёсах, пришлось и их отвадить. И телефонную линию отсоединила. Потом завела в привычку запирать ворота. Они были решётчатые, но с замком. Пару раз замечала, как торговцы заглядывают за решётку, но вскоре, видно, до всех дошло. Меня оставили в покое, и я могла заняться делом. Пришлось немного потрудиться, не меньше месяца заняла у меня подготовка. Я же была совсем одна. Когда там всё как следует просохло, я уложила на пол несколько слоёв войлока с водонепроницаемой пропиткой, а сверху – очень красивый, яркий, апельсинового цвета, ковёр от стены до стены, стены были заново побелены. Поставила кровать, комод. Стол, стулья и всякое такое. Установила ширму, за ней – умывальник и походный туалет, получилась вроде как маленькая отдельная квартирка. Ещё купила книжные полки, книги всякие по искусству, даже несколько романов, чтоб выглядело всё уютно, по-домашнему. Так оно и получилось в конце концов. Главная проблема, конечно, была с дверьми и шумом. Дверная рама в её комнату – прочная, дубовая, но без двери, пришлось самой дверь делать, так чтоб без зазора, без щелочки. Ну и работка, скажу я вам, самая трудная из всего. Одну дверь сделала – она не подошла, зато вторая получилась неплохо. Даже здоровому мужчине выломать её было бы не по силу, а уж ей, маленькой, и подавно. Хорошо выдержанное дерево, доски двухдюймовые, изнутри обила металлическим листом, чтоб до дерева не добраться. Дверь получилась чуть не в тонну, навесить её тоже была проблема, но я и это смогла. Снаружи приделала десятидюймовые засовы. И ещё придумала очень умную вещь. Из старых досок соорудила вроде книжный шкаф, только для инструментов и всякого такого, и вставила его в нишу двери. Если мимоходом взглянуть, так и кажется, просто ниша в стене – в нише, деревянные полки, старые, а уберёшь этот шкаф, и вот тебе пожалуйста – дверь. И ещё: шкаф этот никакого шума из-за двери не пропускал. Сделала ещё засов с внутренней стороны двери, ведущей в подвал из сада, замок там уже был, но я хотела, чтоб меня совсем никто не мог побеспокоить. И сигнализацию поставила от воров, простой ревун. Ну а в первом подвале я что сделала, я там поставила электроплиту и всякое такое для кухни, я ведь не знала, вдруг кто будет подглядывать, не таскать же мне подносы с едой туда-сюда, это могло бы показаться странным. Ну, всё же дверь эта была позади дома, и я не очень волновалась, кругом-то поля да леса. Да ещё забор высокий по обе стороны сада, а в других местах – живая изгородь, густая, тоже не больно много из-за неё углядишь. Всё почти идеально. Я продумывала провести лестницу в подвал прямо изнутри, но оказалось очень дорого, и я не рискнула, чтоб не вызывать подозрений. Рабочим очень доверять тоже нельзя, всё им надо знать, зачем да почему. И всё это время я не думала, что готовлюсь всерьёз. Понимаю, это может показаться странным, но правда, так оно и было. В уме повторяла: никогда такого не сделаю, только воображаю себе. И воображать бы не стала, если б не деньги и свободное время. Уверена, очень многие из тех, кто спокойненько живёт себе да поживает, поступил бы так же, если б им, как мне, привалило. Ещё что сделала: купила кучу одёжек для неё в городе. Увидела в магазине продавщицу, как раз такого же размера, и назвала цвета, какие, я знала, Пик всегда носила, да и купила всё, что надо для девушки. Продавщица странно косилась на меня, но ей было выгодно, покупка большая, почти на девяносто фунтов, так что она сразу же забыла свои накопившиеся вопросы в голове. Про всякие предосторожности я сутками могла бы рассказывать. Например, отправлюсь в её комнату и сижу там, представляю себе, что бы ей могло в голову прийти, как побег устроить. Думала, может, она понимает в электричестве – теперешние девчонки бог знает в чём разбираются, так что я всегда надевала ботинки на резине, старалась приучить себя внимательно осматривать выключатели, прежде чем дотронуться до них. Установила специальный мусоросжигатель, чтобы сор из её комнаты никуда не выносить. А если надо, и грязные вещи сжигать, чтоб никакой стирки, ничего. Всякое ведь могло случиться. Ну, наконец я могла снова отправиться в город, где раньше останавливалась. Несколько дней ее высматривала, но так и не встретила. Волновалась ужасно, а все равно не собиралась бросать это дело. Фотоаппарат я с собой не брала, понимала, риск очень большой, охота шла на крупную дичь, не просто за случайным снимком. Раза два заходила в то кафе. Как-то провела там чуть не два часа, делала вид, что книгу читаю. Она не появлялась. В голову стали лезть самые дикие мысли, мол, может, она умерла или бросила своим искусством заниматься. И вот однажды выхожу из вагона метро на Уоррен-стрит (я не хотела, чтоб моя машина примелькалась), смотрю – она, на другой платформе из поезда выходит. Все получилось очень просто. Пошла за ней следом, вышли на улицу, она направилась к училищу. Потом я стала поджидать её у станции метро. Она, видно, не всегда возвращалась домой на метро, два дня я её не видела. Но на третий, смотрю, переходит дорогу и – в метро. Так и выяснила, откуда она ездит. На следующий день я ждала её уже там, у метро. Она вышла, я – за ней, минут десять шли маленькими улочками до её дома, я прошла мимо, а она зашла в калитку. Ну, я посмотрела какой номер, а на углу – название улицы. Хорошо в тот день потрудилась, с результатом. За три дня до того я выехала из отеля и теперь каждый день переезжала в другую гостиницу, чтоб не наследить. В машине я приготовила "кровать" и ремни и несколько длинных шарфов. Собиралась использовать хлороформ – я раньше уже пользовалась им, чтобы усыплять бабочек. ( Когда-то в детстве, я с моим дядей ездили в поле, чтобы поймать несколько красивых бабочек для так сказать гербария). Знакомый парень из городской лаборатории, где анализы делают, мне когда-то дал. Знаю, хлороформ не стареет, не теряет силу, но решила добавить малость четыреххлористого углерода, чтоб наверняка. Его везде запросто можно купить. Я хорошо поездила по этим улицам на своей машине, знала уже весь район как свои пять пальцев, где въехать, где свернуть, куда выехать, чтоб по-быстрому. Все подготовила. Так что теперь надо было только выследить, выждать момент и делать дело. Надо сказать, я в эти дни сама себя не узнавала: все рассчитала, все предусмотрела, будто этим всю жизнь занималась. Как какой-нибудь тайный агент или детектив. Прошло дней десять, и наконец всё и случилось, знаете, как бывает, когда охотишься за бабочками. Отправляешься в определённое место, знаешь, там водятся редкие экземпляры, ждёшь, а их нет и нет, а потом – ты и искать уже перестал – смотришь: да вот она, на цветке прямо перед тобой, как говорится, подали на блюдечке с золотой каемочкой. В тот вечер я стояла у станции метро в городе, машину отвела подальше, в переулок. День был ясный, но душновато, а потом затянуло и стало погромыхивать, пошёл дождь. Я укрылась в дверях магазина против выхода и увидела: поднимается по ступенькам из тоннеля, а тут как хлынет. А на ней ни плаща, ни куртки, только свитерок. Забежала за угол, к главному входу, я туда, народу полно. Смотрю – она в телефонной будке. Потом вышла и вместо того, чтобы вверх, на холм пойти, как всегда, свернула совсем на другую улицу. Я за ней, сама думаю – ну, всё, ничего не выйдет, не могу понять, что у неё на уме. А она вдруг бегом в проулок и – в кино. Я сразу сообразила, в чём дело. Она, видно, позвонила хозяйке, что, мол, дождь сильный, переждёт в кино, пока прояснится. Ну, и поняла – вот тот самый момент, если только её никто не будет встречать. Когда она в кино вошла, я пошла посмотреть, сколько сеанс продолжается, – два часа. Ну, тут я пошла на риск, видно надеялась, судьба вмешается и меня остановит: отправилась в кафе и поужинала. Потом вернулась к машине и припарковала так, чтоб видеть выход из кино. Не знала, как будет и что, может, у неё свидание с приятелем или встреча с подругой. Знаете, меня вроде несло, как в бурном потоке, могла налететь на камни и разбиться, а могла и выплыть. Она вышла точно через два часа, совершенно одна. Дождь почти перестал, стемнело, тем более небо было затянуто тучами. Вижу, пошла к своей улице, вверх по холму. Тогда я тронулась, обогнала ее и встала в одном месте, знала, она обязательно там пройдёт. Там как раз ответвление, где её улица начинается, везде кусты и деревья, а на противоположной стороне – огромный дом на заросшем участке. Кажется, нежилой. Выше по холму ещё дома, довольно большие. Сначала-то она шла по ярко освещенным улицам. Так что это было единственное удобное место. Я что сделала, вшила в карман плаща специальный мешочек из пластика, с клапаном, и там хранила тампон, пропитанный смесью хлороформа и четырёххлористого углерода. Клапан плотно закрывался, так что запаха не чувствовалось и тампон оставался все время влажным, а когда надо, я могла его вытащить в один момент. Вдруг появились две старухи с зонтиками (снова начал капать дождь), пошли вроде прямо ко мне. Вот незадача, только этого мне не хватало, она-то вот-вот подойдёт. Я уж было решила всё бросить. Нагнулась низко к сиденью, и они прошли, языками трещали как трещотки, думаю, ни меня не видели, ни машины. Да там везде машины припаркованы, так что ничего такого, из ряда вон. Прошла минута. Я вылезла, открыла заднюю дверь. Всё по плану. Смотрю, она уже близко. Чуть было не проглядела, идёт быстро, всего в нескольких шагах от машины. Если бы вечер был посветлее, не знаю, что бы я сделала. А тут – темно, ветрено, деревья шумят. Кругом ни души. И она идёт прямо ко мне. Забавно. Еще и напевает про себя. Говорю, простите, пожалуйста, вы случайно не разбираетесь в собаках? Останавливается, и так удивленно: – А в чем дело? ( Не узнала меня. Это хорошо, значит врачебная маска со шляпой были хорошей идеей. Может ей и показалась бы странным эта маска и шляпа, если бы не дождь и следующее что я сказала) Ужасно, говорю, только что сбил собаку ( Ничего такого, просто решила для неё стать "СЭРом"). Выскочила прямо под колёса. Не знаю, как быть. Не сдохла, нет. А сама заглядываю в машину сзади, вроде ужасно волнуюсь. – Ой, бедняжка, – говорит. Подходит ко мне, точно как я рассчитывала, хочет поглядеть. Крови нет, говорю, только не шевелится. Ну, она обходит открытую дверцу, а я отстраняюсь, вроде чтобы ей видней. Она наклонилась вперед, вглядывается. Я окинула взглядом улицу – ни души, достала тампон, обхватила её руками. Она – ни звука, так, видно, была поражена. Прижала тампон ей к лицу, закрыла рот и нос. Сама даже почувствовала запах. Прижимаю ее к себе, она бьется, как чертенок какой-нибудь. Только силёнок маловато, она оказалась ещё меньше, чем я думала, совсем худышка. Вдруг она как-то застонала, забулькала, ну, думаю, вот оно, начнёт сопротивляться, придется сделать ей больно или бросить всё и бежать. Готова была пуститься наутёк. Оглянулась – никого. Тут вдруг она как-то обмякла. То я должна была её держать, чтоб не билась, а тут пришлось поддерживать, чтобы не упала. Затолкала её наполовину в машину, рывком открыла переднюю дверцу и уже изнутри затащила её в машину. Тихонько закрыла обе дверцы. Перекатила её поближе и уложила на кровать. Моя.