Мы можем помочь ребенку научиться хорошему поведению, вежливости и состраданию личным примером, с помощью поддержки и безусловной любви. (Тим Селдин, «Энциклопедия Монтессори»)
С появлением собаки в доме Разумовских-Волковых-Макаровых прибавилось ещё больше хлопот. Прошерстив ночью уйму сайтов, Сергей выбрал для своей семьи малыша породы кокер-спаниеля. Животное, несмотря на то, что является охотничьим, прекрасно ладит с детьми, вес небольшой, потому щенка спокойно можно доверять Лере во время прогулки. Конечно, Олег мечтал о ком-то другом, например, немецкой овчарке или ротвейлере, но сильно не возмущался, шутя, что они завели смешную мелочь. Вернувшись со службы, Волков много рассказывал, как приходилось работать вместе с четвероногими друзьями, отзываясь о них с теплом и улыбкой на лице. Животные всегда вызывали приятные эмоции у такого на первый вид строго и серьезного Олега. Собаки занимали отдельное место в сердце мужчины. Разумовский с детства помнил, как друг подкармливал бродячих псов, теребя их уши, словно они совсем не представляют опасности, и смотрел в их глубокие печальные глаза, полные тоски и одиночества. Лишенные любви и ласки бродяги тянулись к Волкову с необъяснимой силой, будто знают того всю жизнь и беспрекословно доверяют. Даже самые запуганные находили последние силы, чтобы подойти ближе. Иногда Серёжа шутил, что над Волковым висит табличка, видимая только собакам «Ему можно верить! Он не обидит!». — Валерия, мы ждём тебя, поторопись, — крикнул Разумовский, застёгивая по настоянию Волкова пальто, что программист любил обычно носить нараспашку, будто бросая вызов своим видом питерскому ветру, нещадно задувавшего каждого. Олег пристегивал поводок к ошейнику щенка. Им пришлось потратить достаточно времени, чтобы найти что-то более-менее подходящее на этого малыша. Щенок крутился вокруг Волкова, играя с ним и облизывая пальцы и шершавые ладони хозяина, виляя маленьким, едва заметным, хвостом. Послышались шаги, и Лера выбежала из комнаты, появившись в прихожей, всё внимание четвероногого друга устремилось на девочку, которая словно сияла изнутри каждый раз, видя щенка. Он подбежал к ней, прыгая на задних лапах, просясь на ручки. — Валера, наиграешься с ним на улице, одевайся, копуша, — Олег засмеялся, передавая дочери куртку и, присев на одно колено, он аккуратно застегнул молнию, надел на голову шапку, натягивая её как можно сильнее, чтобы Лера не застудила уши. Менингит ещё никто не отменял, к сожалению. — Пап, ну, — Валерия попыталась поднять шапку повыше, но Волков тут же пресёк эту попытку. — Заболеешь, — строго ответил отец. — Никто так не ходит, только маленькие дети, а я уже взрослая! Вы сами так говорили, — хмыкнула девочка. — Не спорь с отцом, Валерия, — Разумовский бросил строгий взгляд на ребёнка. — Сказали так носить, значит будешь. — Но ты же сам часто ходишь растегнутым и не носишь шарф, хотя папа всегда говорит «Серый, на улице дубак, будь добр одеваться по погоде», — Макарова подняла указательный палец вверх и попыталась передразнить Олега. Поведение дочери вызвало улыбку на лице отца, который одобрительно кивал, вызывая недовольство на лице партнёра. Сергей не решился обсуждать этот детский сад, а лишь взял поводок и провернул ключ в замочной скважине, демонстративно открывая дверь нараспашку, мол, на выход. Олег с появлением Леры стал максимально ответственно относиться к вопросу безопасности. Заснуть и не проверить миллион раз все три замка — преступление. Страх, что с дочерью может что-то случиться, затмевал разум. Наслушавшись историй от сослуживцев и начитавшись всякого в интернете, появился страх, что вдруг кому-то популярность Разумовского поперёк горла встанет, и пока они будут спать, неизвестный проникнет в семейное гнёздышко. Серёжа считал всё это паранойей, но спорить с Волковым всё равно, что общаться со стеной. Пустая тарата времени. — Я хочу, как все взрослые, дай мне поводок, вы обещали, что сегодня я сама буду вести Марселя, папа. Дай! — Валерия потянулась к поводку, что держал Сергея, заметив это, мужчина завёл руку за спину. — Наберись терпения, дорогая. Знаешь, в последнее время мне совсем не нравится твоё поведение, — Разумовский нахмурил брови, показывая тем самым всё недовольство. Лера опустила взгляд в пол, шоркая носиком ботинка по кафелю в подъезде. Девочка изо всех сил старалась не перечить родителям, быть милой и послушной, а то вдруг накажут или того хуже — вернут в детский дом. Несмотря на все старания, иногда капризность и упрямство, свойственные детям этого возраста, проявлялись в поступках Макаровой. Психолог, к которому время от времени Сергей ходил вместе с Валерией, говорил, что чрезмерная эмоциональность является последствием отсутствия поддержки и заботы со стороны родителей. Лера не успела полностью подстроиться к новым правилам в доме, и порой, боясь быть не услышанной, бывает более импульсивной в отличие от сверстников. В школе друзьями Макарова так и не обзавелась, предпочитая сидеть на задней парте, раскрашивая картинки в компании соседки. Лера и Люба не были прямо подругами, так, общались от безысходности. Две новенькие девочки в коллективе, которым тяжело давалось общение с ребятами. Как-то Серёжа предложил позвать одноклассницу на день рождения, чтобы дочка не скучала одна в компании взрослых, но звать других не захотела.***
Получив в руки заветный поводок, девочка с улыбкой до ушей бегала по двору с домашним питомцем. Щенок, быстро перебирая лапами, гнался за хозяйкой и громко тявкал, стоило ему оказаться рядом с Лерой. Казалось, что эта парочка нашла друг друга. Ребёнок, потерявший семью, и малыш, которого до последнего не хотели брать у заводчика. Марсель остался последним в помёте и одиноко лежал рядом с матерью, когда семейство приехало за ним. Первые дни домашний питомец не обращал внимание на хозяев, бродил по комнатам и шёл на контакт только с Лерой. — Дорогая, осторожно, не запутайся в поводке! — Серёж, ты чего так разнервничался? Пятый раз кричишь, чтобы Валера не запнулась. — Волче, вокруг снег, и кто знает, что под ним. Вдруг голову расшибёт об камень. А может осколки от бутылки, эти алкаши загадят площадки и как по минному полю ходишь. Ребёнка одного выпустить страшно. — У нас закрытый двор, какие алкаши? — Уверен, Олеж, что знаешь всех наших соседей? Живёт какой-нибудь пьяница и друзей водит сюда, — Сергей активно жестикулировал руками, размахивая в разные стороны, показывая всё негодование. — Валерия единственная дочь у нас, вот и переживаю. Олег усмехнулся, откидываясь на спинку лавочки. Мужчина сложил руки у себя на груди, поглядывая на партнёра с нескрываемым удивлением. — Родительство сильно изменило тебя, — отметил Волков. — Не помню, чтобы ты так о ком-то заботился. Знаешь, в последний раз ты так переживал, когда я пошёл бить морду тому задире, что назвал тебя челкастым уродцем. — Конечно, ты шёл один, а болван за собой всегда таскал свою шайку. Я боялся, что они тебя на тот свет отправят и поминай как звали, — Разумовский осторожно потянул руку к Волкову, переплетая их пальцы. В такие моменты, пускай и прошло уже больше двадцати лет с момента их знакомства, что-то в сердце программиста сжималось, и по всему телу пробегали мурашки. От них Сергей слегка поёжился, но на лице появилась счастливая улыбка. Всем своим видом мужчина показывал насколько сейчас счастлив с любимым. — Герой. Олег отмахнулся от слов Серёжи, заставляющих смущаться. Несмотря на всю любовь к литературе и другого вида искусству, Разумовского с натяжкой можно назвать красноречивым в выражении чувств. Было видно невооружённым взглядом, как сильно программист дорожит семьёй. И Лера, и Олег, и даже мохнатый Марсель — родные, любимые. Сергей готов биться до потери пульса, убить любого, кто посмеет нарушить покой близких. Словно разъяренный ястреб, он оберегал любимых. — Папа, папа, папа! Папа, смотри! — Лера подбежала к родителям, сидевшим на лавочке. — Марсель, сидеть! — Макарова махала ладонью, чтобы пёс выполнил команду, но тот вместо того, чтобы сесть, лёг на спину. — Он только что садился, честно. — Похоже, наша дочь, Серый, станет дрессировщицей, — Олег засмеялся и, приподняв девочку, усадил к себе на колени. Щенок тут же начал скребстись лапами по штанам Разумовского, мол, я тоже так хочу. — Эй, успокойся, новые же, блин, — Серёжа приподнял пса и усадил к себе, поглаживая пушистую морду. — Нет, я стану врачом! — резко выпалила Валерия. — Я изобрету такое лекарство, и вы будете жить вечно. Мы всегда будем вместе. Макарова потянулась к Сергею, обнимая его крепко-крепко. Разумовский улыбнулся и одной рукой приобнял дочку за плечи. Настоящая семья…***
Сергей уже засыпал на кровати. Работу он отложил на завтра и мог позволить себе лечь спать в одиннадцатом часу. Олег ходил рядом, раскладывая постиранные вещи на полки. — Серёж, ты не спишь? — Нет, но близок к этому. А что? Волков осторожно присел рядом, поглаживая рыжую макушку. Сергей любил, когда Олег так делает, потому довольная улыбка тут же появилась на его лице. — Лера уже спит, но попросила поцеловать тебя перед тем, как уснёшь ты. Говорит, чтобы бабайки во сне не пришли. С этими словами Олег нагнулся и поцеловал Сергея в нос, тот поёжился и обвил шею Волкова, притягивая его к себе.