Frail Visier Runta

Затем минуло еще пять лет. Пусть Вайлет, в отличие от сестры, и не обладал с самого своего рождения каким-либо особым даром, однако Рунтар все равно считал своего сына чудесным и необыкновенным и относился к нему с не меньшим трепетом, чем к дочери. Вдобавок ко всему, каждый рождался с определенным задатками, которые, если их развить, могут стать способностями, а затем и талантом, и у младшего из Фэзэрбиквингов это были музыкальные и актерские задатки. Обнаружились они, как и врожденный дар Абби, довольно рано — однажды нетерпеливый трехлетний малыш, сидя за столом и будучи не в силах дождаться готовности обеда, принялся отбивать ритм деревянными ложками, стуча ими друг о друга, по столу и по своей деревянной миске, и попутно что-то мурлыкал, подпевая как мог матери, готовящей обед и по своему обыкновению поющей в процессе рутинных дел. Рунтар, ясное дело, не мог не обратить внимания на это: «О, у моего сыночка такой чистый, нежный, ангельский голос, это просто нечто. Все-таки не зря мы его назвали в честь Виолы — он же ее точная копия. Будто и не мой сын вовсе, а только Виолин. Да и сам он на ангелка похож — носик с чуть вздернутым кончиком, огромные синие глазки, длинные реснички, шелковистые локоны цвета солнечных лучей, пухленькие губки. Особенно эта длинная белая вышитая рубашка дополняет этот образ, только крылышек за спиной недостает». Петь крошке нравилось, а спустя два года старшие заметили, что у него выходило действительно неплохо: вторя родительнице, пятилетний мальчонка то понижал голос, то повышал настолько, что вся посуда в их доме непременно полопалась бы, будь она стеклянной, а не деревянной и глиняной. Вдобавок ко всему, во время пения он непременно гримасничал, играя бровями, закатывая глаза или жестикулируя, чтобы изобразить героя исполняемой песни. Однажды одиннадцатилетняя Абби, возвратившись из леса, с дюжиной жирных подстреленных уток в руках, неосторожно оставила свой лук со стрелами неподалеку от играющего и что-то напевающего Вайлета. В следующий миг девочка увидела свою вещь в руках у братишки, который двумя пальцами попытался дернуть тетиву как струну, однако потерпел неудачу и принялся хныкать от боли, когда тетива отпружинила и с силой попала ему по подушечкам пальцев. — Вайлет, для чего ты взял мой лук? — спросила Силаббиастина, на что в ответ услышала лишь рев и, понимая, что ничего вразумительного она от него не услышит, принялась гладить и успокаивать младшего. Когда боль несколько унялась, младший из Фэзэрбиквингов заныл: — Я хотел сыграть что-нибудь на тетиве от лука! Я просто видел на картинке лиру и заметил, что лук очень похож на лиру... Ну и решил сыграть... Я очень хочу на лире играть... Именно поэтому коротышка в кратчайшие сроки своими руками изготовил потрясающую лиру, с дивными изящными завитками, листьями с искусно добавленными прожилками и различными цветами, мастерски вырезанными на деревянной основе. Он был убежден в том, что нельзя дать пропасть таланту, а на нем, как на отце, лежит обязанность создать все условия, необходимые для раскрытия своих чад как личностей. Играть на ней Вайлет научился так же быстро, как и Рунтар смастерил сей музыкальный инструмент, и с каждым днем у мальчонки выходило все лучше и лучше — казалось, будто он родился с лирой в руках, ведь она ощущалась как их продолжение. Вместе с этим в хозяйственных делах толку от Вайлета в силу его малого возраста и отсутствия особой выносливости было немного, ведь единственное, в чем он мог помочь родителям — покормить голубей и прочую живность, а также немного пополоть посадки. Пусть он, как и его сестра, тоже был необыкновенным в глазах родителей, от его необыкновенности, в отличие от дара Абби, практической пользы не было. — Да, в нашей стране оценили бы только сверхъестественную силу Абби, ты прав, а тебя бы не оценили по достоинству, но именно этим наша тесная ячейка и разнится со всеми прочими варварами — у нас есть и более высокие потребности: в духовной пище и личностном росте. — высокомерно говаривал Рунтар в ответ на нытье сына. — Мы лучше их, понимаешь? Хотя это можно было бы понять, даже не вслушиваясь в содержание его речей — по одному лишь тону, подчеркивающему, насколько же высоко этот человек себя ставит. Все-таки что-то мужичонка да унаследовал от Киарана, своего отца.

****

А что касается Абби, то ее силу было решено использовать ради осуществления главной цели жизни Рунтара, которую он лелеял начиная аж с десяти лет. В один из дней он позвал дочь и попросил ее встать рядом с дверным косяком, чтобы измерить ее рост. С каждым годом делать это становилось для коротышки все более и более проблематичным, поскольку уже в семь лет девчушка была заметно выше своего родителя, не говоря уже о настоящем времени, когда ей шел двенадцатый год. — Надо было начинать делать метки около стола, а не здесь. — пробормотал мужичонка, взобравшись на лавку и понимая, что не достает до макушки дочурки, даже встав на цыпочки и вытянувшись в струнку. — Пап, давай я тебя просто на руках подниму, и все! — предложила Силаббиастина. Она так и сделала, а ее родитель оставил на деревянном косяке еще одну черту зажатым в руке угольком и указал рядом с ней возраст дочери, а затем принялся измерять расстояние до верхней черты, которая, по-видимому, находилась на уровне макушки Виолы. — Так, еще мой локоть и пядь, и ты уже будешь нужного роста… а учитывая то, какой я маленький, то это где-то полторы стандартных пяди. — Пап, что это значит? — Как только ты немного подрастешь, Абби, то отправишься в нашу армию. Волосы у тебя на голове не шибко растут, телосложение спортивное, а чуть округлившуюся к тому времени грудь можно будет и затужить, поэтому вполне сойдешь за парня. — Хм. Зачем? — Затем, что я не просто так хочу тебя туда отправить. Ты должна будешь улучить подходящий момент, когда Анкутма будет абсолютно один, а затем его придушить — для этого даже оружия не понадобится. Сделать это будет несложно, уверяю тебя, тем более, для такой сильной девочки, как ты… — Но почему я должна его убивать? — Потому что мне не удалось это сделать. Яды на него не действовали, мои подстроенные катастрофы или не приводили к ожидаемым результатам, или же оборачивались против меня самого. Поэтому единственным способом умертвить Анкутму будет убить его силой. Как думаешь, кто из нас двоих с тобой на это способен? — Я… — Вот то-то и оно! — Но для чего тебе нужно это сейчас? Раньше — понятно: Анкутма тебе всячески портил жизнь, и ты хотел это прекратить, но сейчас-то зачем? — А ты вообще моя дочь? Затем, что он не должен жить! — Эм… Ну ладно… — пожала плечами девочка. — Пожалуй, лучше просто сделать то, что я должна, а не пытаться понять то, чего я не понимаю. И все равно это будет еще нескоро.

****

У Абби в этот период жизни продолжался переходный возраст, сопровождающийся скачками роста, поэтому через пару-тройку лет девица наконец сравнялась со своей матерью и стало очевидно, что пора бы уже ей сделать то, чего так ждет от нее ее отец. — План на сегодня у нас такой. — начал Рунтар за завтраком. — Виола, когда пойдешь на рынок, поищи там тетив для лука, разной длины и толщины — Вайлету нужно сделать лучшую лиру. Сегодня по всем приметам будет солнечно, поэтому я с сыном буду работать в огороде и ухаживать за живностью, а за изготовление нового музыкального инструмента примусь с наступлением непогоды. А ты, Абби… — Пап, а я ведь уже готова идти во дворец и вступать в ряды солдат! — Не выйдет. Конечно, если тебе перевязать грудь и надеть просторную рубаху и безрукавку, ты вполне сойдешь за парня, но в казарме и в бане тебе непременно придется переодеваться, и тогда уже все увидят, что ты на самом деле девушка. И как я сразу об этом не подумал! Затем Рунтар мгновенно оживился и взглянул на дочь, а та немного испугалась, заметив у отца странный блеск в очах. — Тебе не нужно будет таиться! Ты же говорила, что познакомилась с сыном Анкутмы, так? — Д…да… — Похоже, я несколько лет назад недооценил твою хитрость и смекалку. Ты умница! Ты решила, что снюхаешься с его сыном, а этот скудоумный увалень сразу же раскроет тебе объятия, и я тогда подумал, мол, что за ерунда. А сейчас я наконец осознал, что ты всю дорогу была права! Ты так же гениальна и хитроумна, как и я! Я так горжусь тобой! — Пап, но я совсем не поэтому познакомилась с Бадом… — смущенно ответила девчушка. — Я решила, будто мы могли бы стать друзьями… — Друзьями?! — в момент взвился Рунтар. — Ага, как я с Анкутмой, да?! — Я поначалу ведь не знала, что он — сын Анкутмы и Брунгильды, я узнала об этом, когда уже он меня начал с семьей знакомить, ты ведь знаешь! — Да, но все-таки твое знакомство с ним может быть нам на руку! — И что ты собираешься делать? — испуганно сглотнула Силаббиастина. — Ты обнаруживаешь Бада и всяческими способами разводишь его на то, чтобы он позвал тебя к себе домой и оставил ночевать, а затем, когда вы уляжетесь спать, тихонько встаешь, идешь в спальню к этим «два сапога пара» и душишь этого инфантильного паразита, после так же тихонько возвращаешься и как ни в чем не бывало спишь дальше… — Эм… Ну ладно… На негнущихся ногах девчушка потопала в сторону дворца, и внутри нее спорили два голоса. «Чего ты так волнуешься? Ты столько раз убивала в лесу различных животных, неужели для тебя будет сложностью прикончить человека?» — заявил один. «Ты убивала уток и зверей ради пропитания, а чего ради ты будешь лишать жизни человека, который не сделал тебе ничего худого?» — заметил второй. «Тебе не сделал, но сделал твоему отцу. Он не мог самостоятельно убить своего недруга, поэтому и попросил о помощи свою дочь, то есть тебя. Твой папа сделает это, просто твоими руками» — резонно возразил первый, и второй уже не нашелся, что на это можно ответить. Для храбрости Абби выкупалась в холодной бурной речке, к которой все эти годы ходила за водой и после, натянув одежду на влажную кожу, полная решимости, со всех ног припустила в нужную сторону. — Я унаследовала от каждого из старших все самое лучшее! — подбадривала она сама себя. — Я справлюсь!