Сладкое обещание

Окрыленные любовными утехами, Трисс и Геральт уже возлежали на деревянной кровати с балдахином. Комната чародейки выглядела обворожительной и уютной. Солнце блестало за окном, предзнаменовая полдень. Рабочий стол из тиса с кучей уже исписанных чернилами бумаг, шкаф из того же тиса с хранящимися настоями, эликсирами и лекарственными травами. Железный сундук, что выполнял функцию гардероба и, наконец, камин, что был встроен в стену, украшенный позолоченным огрождением. — Вижу, что ты перенастроила всё на свой лад. Приподнявшись, ведьмак сидел на кровати и разглядывал роскошное убранство чародейки. — Приятнее жить в комфорте, даже если временно. Трисс дотянулась рукой до изувеченной шрамами спины ведьмака и медленным, старательным движением пальцев, обводила их вновь. Бархатные подушечки пальцев соприкасались с сухими, повреждёнными участками кожи, вызывая приятную дрожь по всему телу. Геральт обернулся к возлюбленной, чтобы вновь взглянуть в эту наипрекрайснейшую наготу, где каждая складочка, словно архитектурная деталь, продумана до ста процентной точности. Они могли бы лелеять друг друга часами, но их идиллию прервали чьи-то шаги за закрытой дверью. — Нам пора собираться. Белый волк вскачил с кровати, подбирая с пола свою разбросанную одежду, а-ля неразумный любовник, пытающийся скрыть за собой улики и сбежать. — Что случилось? К чему такая спешка? В недоумении, Трисс поднялась вслед за ведьмаком, прикрыв своё тело шёлковым одеялом. Геральт безмолвно продолжал собираться, натягивая брюки, причём с такой спешкой, будто что-то неведомое подгоняло его. Чародейка решила отплатить той же монетой и молча собиралась, пытаясь преуспеть за ним, увидев, что ведьмак уже приоткрывает дверь, побежала за ним вслед, успев накинуть изумрудно-зеленый плащ с голубой вышивкой. Они бежали по холодным коридорам крепости, направляясь к выходу, но глаза чародейки, то и дело, что наблюдали одно — как белый волк отдаляется от неё. — Геральт! Измотанность, подступающая тошнота и головокружение на время заставили остановиться её. Смешанные, тревожные чувства проникали в хрупкое сердце Трисс, отзываясь душевной болью. Она вспоминала их вожделение в пещере с горькой радостью, проговаривая драгоценные для неё слова в голове. — Обещаю… Её попытка в сдержанность не увенчалась успехом и сменилась на слезы, что сочились по её бледным щекам. Выдохнув всё, что накопилось внутри она продолжила путь, но уже не таким уверенным шагом как прежде. Подступая всё ближе к выход, чародейка ощущала напряжение стен, вопли боли, редкие выстрелы и звон стали. Всё было очевидно, крепость осаждали. Насторожившись и приняв боевую позицию, Трисс вышла в поле обозрения единственного врага, стоявшего на лестнице, ведущей вниз крепости. Заметив её, убийца порывистым шагом двигался к ней, проворачивая серебристый клинок в руках. Но, в мгновение, был проткнут насквозь со спины мечом, что был узнаваем для Трисс. Это был Геральт, за которым пряталось юное дитя — Цирилла. Мрак, что не успел сгуститься над её сердцем, развеялся, как туман с восходом солнца. Пазл, что укладывался удивительно быстро и внушал уверенность в правильности его сбора, потерпел ужасный исход, благодаря, одному недостающему фрагменту, что не установил чёткости этой картины. Мы принимаем позицию разрушителя с разочарованием и нетерпением, отделив пазлы от друг друга, сменяемся на созидателя с неукротимым желанием воспроизвести идеальную картину. Стоит разобраться и взглянуть на это под другим углом, закрепив свои амбиции и домыслы, терпением и спокойствием.