Мозаика

Гости в поместье начали съезжаться ещё засветло. Там их встречал кто-нибудь из слуг и с поклоном сопровождал в парадный бальный зал, где виднелись открытые двери в курительную и комнаты отдыха. Поднимаясь по парадной лестнице, проходя по коридорам, приезжие любовались обстановкой особняка. В мебели, светильниках, драпировках окон преобладали чёрные и красные цвета: хозяин дома был известным в Англии эстетом, любящим готику. Здесь можно было увидеть множество оригинальных и даже уникальных вещиц, большинство из которых являлись антиквариатом и насчитывали с момента создания не одно столетие. Чёрные комоды с резными дверцами и решётками наподобие тюремных. Шкафы в форме гробов. Светильники в виде раскрытых рук с длинными когтями, держащие хрустальные шары. Жирандоли с чёрными свечами; чёрные же люстры, с которых свисали скалящие зубы летучие мыши. Дверные ручки в виде настоящих рук, оплавленных в золото, а также ручки в форме извивающихся змей. Кресла и диваны также были обиты чёрной кожей или алым бархатом. Все являлись в особняк в маскарадных костюмах, потому что позже ожидался бал-маскарад. По залу расхаживали гости в костюмах привидений, летучих мышей, демонов, зомби, колдунов. Было здесь несколько скелетов и костюмов самой Смерти. Дамы в алых платьях и с пурпурными губами, казалось, так и жаждали крови. Многие из них были в причудливых масках. Пройдя насквозь несколько идущих анфиладой комнат, гости могли выйти в сад, где в сгущающихся сумерках слуги уже уложили повсюду зажжённые тыквы с вырезанными на них пугающими физиономиями. Их было так много, что сад буквально сиял оранжево-жёлтыми огнями, заливающими траву и стволы деревьев. Впрочем, то, что гости жаждали крови, вовсе не было простой метафорой. Ведь здесь собрались самые настоящие вампиры, какими являлись почти все аристократы Лондона. Только вступление в этот элитный клан могло гарантировать богатство, почёт и власть. Вампиры практически захватили в свои руки управление Англией и с каждым годом всё больше расширяли кровососущие ряды. Но принимали к себе они далеко не всех. Для этого требовались серьёзные рекомендации по крайней мере от троих вампиров, обращённых не менее века назад. Хозяин поместья граф Себастьян Михаэлис приветствовал гостей в зале. Рядом с ним неотлучно находился красивый хрупкий подросток, привлекающий к себе внимание фарфорово-белой кожей и огромными голубыми глазами, один из которых постоянно скрывался под чёрной повязкой. Поговаривали, что граф Махаэлис нашёл этого мальчика в одном бедном доме умирающим от туберкулёза и обратил его, проникшись к нему сочувствием. Вообще-то это являлось нарушением правил: подросток был ещё далёк от совершеннолетия, но Михаэлис сразу же выправил все необходимые документы и сделал Сиэля своим воспитанником, взяв над ним опекунство. Поскольку Себастьян был одним из самых древних вампиров в Лондоне, на вопиющее нарушение правил посмотрели сквозь пальцы, и Сиэль навсегда остался при нём. Сегодня они встречали гостей, одетые в пурпурные фраки и малиновые жилеты с такими же шейными платками, повязанными под воротничками белоснежных рубашек. Широкие рукава фраков украшали белые узоры, изображавшие паутину. На головах у обоих красовались короны фиолетового цвета в сочетании с фуксией. На глазной повязке Сиэля был изображён розовый паук, рисунок паутины имелся и под пурпурным глазом Михаэлиса. Бал-маскарад ещё не начинался, но все собравшиеся хорошо знали, что не он будет главным событием сегодняшней ночи. Это событие обсуждала троица женщин, собравшихся в комнате отдыха. Две из них были в алых платьях с пелериной и одна — в густо-чёрном, с такой же чёрной губной помадой. Её шляпка изображала из себя пиковую масть. — Неужели сегодня мы будем свидетелями небывалого события? — спрашивала она подруг. — Не могу поверить в то, что наш виконт наконец-то решился на такой шаг. — Да, поклонниц в его постели побывало немало, — подтвердила одна из дам в красном. — Но должно быть, он считал, что ни одна из них не достойна стать его вечной спутницей. — Чем же так пленила его эта юная баронесса? — пожала плечами другая дама. — Хотя, конечно, она очень недурна собой. — У них древний уважаемый род. За неё поручились барон Кельвин, маркиза Мидфорд и граф Грей Чарльз. Такие рекомендации чего-то да значат. — Отчего же Друитт не обратил её сам? — поинтересовалась дама в чёрном. — Я слыхала, что они встречаются без малого год. — Ах, вы будто бы не знаете виконта! — всплеснула руками дама в красном. — Он готов сделать театральное действо из любого события в своей жизни. Логично, что он решил подождать Хэллоуина и этого бала, дабы совершить процедуру со всей торжественностью. — Но ведь это значит… — дама в чёрном многозначительно умолкла. — Да, конечно, — дама в красном обмахнулась веером. — Обращение совершит не виконт, а сам граф Михаэлис. — О… — «пиковая дама» прикрыла губы чёрной перчаткой выше локтя. — Как это пикантно… — Это совершенно естественно, милочка. И к тому же куда более безопасно, чем если бы процедуру провёл Друитт. Себастьян Михаэлис — самый древний и могущественный вампир из нас всех, и Друитт, конечно же, надеется, что вместе с его кровью баронесса обретёт что-то и от его могущества. Это сразу же даст ей фору перед другими. К тому же я бы сказала, что ей повезло. Михаэлис крайне редко соглашается обращать кого-то… К ним подошёл слуга с серебряным подносом, на котором стояли хрустальные бокалы с тёмно-алым вином. Дамы взяли по бокалу и пригубили. — Сюда явно подмешана кровь, — заметила дама в красном. — Удивительно, как хозяину поместья удаётся сохранять её свежей так долго? Между тем в бальном зале раздались звуки скрипок: приглашённый оркестр настраивал инструменты. Дамы поспешно направились туда, готовые пуститься в танец со своими экстравагантно одетыми партнёрами. Виконт Друитт, наряженный тёмным ангелом с прикреплённым над макушкой чёрным нимбом, с обожанием обнимал свою избранницу в костюме юной ведьмочки. Та во все глаза смотрела на окружающее её общество, стремясь и одновременно страшась войти в этот круг. Себастьян Михаэлис вышел в центр, придерживая за руку своего воспитанника Сиэля. А потом под звуки грянувшего оркестра подхватил его на руки и пару кругов вальса прошёлся по залу с ним в объятиях под одобрительные крики и аплодисменты всех собравшихся. Туфли на ногах мальчика не касались паркета. Взор Михаэлиса был неотрывно прикован к фарфоровому личику своего вечного воспитанника. А потом он сделал жест рукой, и в вальсе закружились остальные пары. Вампирский бал в честь Хэллоуина был открыт.