— Здравствуйте! — низко поклонилась девочка женщине, соблюдая правила восточного этикета. — Меня зовут Берубетто Тэкера, я живу вместе с матерью и братом. Прошу вас, — подзывая жестом молодую семью к себе, светловолосая направилась в сторону амбара, — проследовать за мной. У нас есть вкусный фруктовый чай!
Джоунин довольно кивнул, поощряя чужое уважение к персонам, и, простившись с женщиной, покинул общество еще одного ирьенина. Смутившаяся чужой расторопности, Узумаки недовольно сморщила нос, не понимая причин скорого ухода посланника Кусы. Опасаясь прежде всего за жизнь своей дочери, куноичи осторожно завела девочку за спину и двинулась следом за беловолосым чудом.
— «Да, чего ты боишься?» — искренне удивлялась чужой тревоге София, пытаясь предугадать возможные варианты ближайших событий и ключевых моментов разговора с аловолосой гостьей.
Вряд ли бы она всерьез отнеслась бы к трехлетке, — все-таки землянка была совсем еще юным и сопливым дарованием, едва покусившимся на звание «личинки шиноби», — и все же местная детвора была в недалеком прошлом творила страшные вещи в таком же младом возрасте. Особенно отличившиеся личности, — те же Итачи и Какаши, вовсю орудовали ножами и топорами, пока местная школота из гражданских только-только осваивала алфавит в первом классе. Вспоминая знаменитую арку с Итачи, где он в возрасте пяти или шести лет в попытках помочь раненым, убил недобитого ниндзя чужой деревни, напавшего на него в приступе тревоги и опасения. И вроде бы жалко сопляка, — убивать в любом возрасте, пускай и ради самообороны или ином другом схожем случае, тяжело психически, — а с другой — Фугаку показал эти реалии мира наглядно и под своим присмотром, намекая, что мир никогда не будет спрашивать у тебя про чувства, желания и стремления.
София прекрасно знала и осознавала, что и ее никто спрашивать не будет о
Может быть мама, но и она скоро поставит меня перед некоторыми нелицеприятными фактами жизни. Мои тренировки, стратегия мышления и характер показывают ей, что я стремлюсь обогнать время. Я вижу ее недомолвки, внимательные взгляды и некоторые намеки, что она что—то про меня знает, но пока она меня не вызывает на допрос к себе или делает вид, что так и надо. Впрочем, мой желания играют ей на руку. После моих попыток в медитацию, она поставила меня перед фактом, что совсем скоро я начну помогать ей в лагере, а брата она доверит Ро. Прикольно, хоть новый навык получу, а с другой стороны — ирьенины будут в самых гущах событий что войны, что лагеря.
Сопроводив женщину в амбар, я спустила со второго этажа своего брата, который сразу же попытался сдружиться с девочкой. Сама Кэори ушла в сторону импровизированной кухни, которую не так давно мы вместе с Ро расширили. На прямоугольных стогах сена лежала сосновая фанера, заменяющая собой широкую трапезную столешницу, которую сразу же оккупировала своими огромным свитком Узумаки, доставая из оного через клубы серебристого дыма мелкие свитки разной длинны и плотности, тубы для хранения письменных принадлежностей и огромные, почти как пятилитровые банки, флаконы для туши. Завидно, я бы тоже не отказалась от профессиональных инструментов каллиграфии, но в этом мире из бесплатного я могу получить только хуй без соли. Ее дочка скромно стояла, поджав к груди руки, и вся красна, как мак, наблюдала из—под челки за любопытствующим Сашкой. Мой брат, быть может и был наглым в плане попыток заводить знакомству, тут он пытался ко всем подлезть, особенно к общительным взрослым, и предложить/навязать дружбу, но после настоятельных разговоров от мамы и Ро и живительных пиздюлей по жопе от меня, Саша старался вести себя более тактично. Карин согласно кивнула на предложение дружбы, за что получила восхищенный возглас от блондина и его неожиданные объятия, а потом ее на буксире повели к секции «зала», т.е. на диван из сена, где валялись его деревянные игрушки. Ну, хоть мелкие нашли себе занятие.
Сама женщина долго думала, куда бы сгрузить остальную ношу и с кем обсудить вопросы быта. Тут я решила принять непосредственное участие и присела на соседнее от рыжей место.
— Я могу вам что—то подсказать? — ей Богу, будто бы снова ушла на подработку консультантом в магаз. Благо, что хуеву тучу шмоток можно не подносить в попытках угодить этой мадам.
— Ох, чем ты сможешь мне помочь? — повздыхала женщина, явно подразумевая, что разговор будет вести с Гарудой.
— Например, расскажу новости города и то, куда и к кому стоит подходить.
Узумаки заинтересованно посмотрела на меня. Отложила поклажу в сторону и приняла стойку ожидания, сложив руки под щеками, обращая свои взор огромных серо—лиловых глаз.
Решив вкачать свой навык красноречия, я принялась рассказывать ту немногую информацию о городе. Город имел три въезда, которые вели в отдельные стратегически важные точки для поселения: сады с кормовой базой, старые шахты и отдельный съезд на торговый путь в центр страны. Около садов и размещался военный лагерь и лазарет. Из местных жителей села остались только огородники, да пара торговцев, все остальные военные и ниндзя — подкрепление из других пунктов и стран. Акцентируя внимание женщины, что стоит для своего же блага остерегаться гостей с Конохи, она тут же напряглась и только закивала, соглашаясь с моим наказом. Видимо бэдбои из Листа действительно насолили Узумаки, раз уже у второго представителя клана фуин—мастеров волосы в просаке зашевелились.
Покончив с местной географией, я переключилась на рассказ о важных жителях опорного пункта: в лагере был старый ирьенин из главштаба Кусы, который сам был уроженцем Водопадов, но по какой—то причине связал остаток жизни на вольных лугах чужой Деревни, он же и был начальником лазарета и местным знахарем, который неплохо лечил работяг в компании моей маман и другой женщины, но уже из Конохи; другим, не менее важным челиком, был староста деревни, который руководил товароснабжением, однако этот дрыщавый черт уж очень любил чужие унижения, из—за чего нормально и легально выпросить какую—то вещь было почти не возможно. Ебаный любитель аналингуса!; дальше шли командиры отдельных отрядов, к которым, на самом деле, не стоило подходить без особой нужды. Люди после войны были уставшими и злыми, чтобы компенсировать себе настроение они нередко прибегали к сомнительным игрищам и занятиям, поэтому прерывать их от «отдыха» не стоило. Только уроженцы местных деревень, которые по неволе стали шиноби, могли хоть как—то помочь с работой на новом месте и с сборами/ученичеством. Замученные боями люди души не чаяли в своих воспитанниках и в местных детях, поэтому охотно тятькались с малышней, которые в силу своего возраста имели узкий и «спокойный» круг интересов, из—за чего взрослые просто отдыхали морально в компании мелких.
К слову о семьях: коренные жители поселка имели небольшое количество детей, человек одиннадцать, если быть точным, и весь молодняк работал в садах и полях, пока взрослые были заняты в лагере или на иной работе. Из—за этого я и не могла обзавестись друзьями одного поколения, потому что дети соседей были здоровыми лбами подросткового возраста. Да и они все были гражданскими, поэтому были, в каком—то роде, не интересными собеседниками и обучить бы они меня чему—нибудь новому не смогли бы. Неволей я имела в своем кругу общения только взрослых людей, которым далеко за двадцать, а то и тридцать лет, и плюсом в данном случае была постоянная практика иностранного, японского, языка. Хоть аниме с оригинальными субтитрами или без них вообще смотреть! Или мангу купить можно, хоть пойму, чем отличается сторис в ч/б японских комиксах от фильма/мультика.
Женщина была вполне удовлетворена моими сведеньями, в благодарность дала пару сладостей и отправила чилить, пока она будет разбирать дальше свое шмотье.
Пользуясь случаем, что мелкие будут под присмотром рыженькой, я ушла дальше постигать великие дебри неизвестного мне мира.
В силу возраста и ситуации я, как альтернативно одаренная, пошла искать себе на жопу приключения в ближайших огородах. Ро, который обычно вечно бдел близ нашей семейки, сегодня был на службе то ли в лагере, то ли в администрации, так что мое обучение проходило в условиях гипертрофированного компудахтером мозга и кривых граблей, тобеж рук. Учитывая то, что я росла в условиях техногенного мира с тенденцией развития идей эпохи возрождения, где каждый битард должен знать многое, если не все, я так же стремилась вызнать все, что могла об этом мире. В этом мне помогали сельчане.
Обычно об устройстве мира говорят такие продукты культуры, как фольклор. В моем случае получить свою дозу всратых японских легенд и былины о более или менее реальных вещах я могла у сельчан. Местные мужики и бабы вполне терпимо отнеслись к моему стремлению подсобить в хозяйстве и жгучем любопытстве в обыкновенных вопросах быта.
Работая на огородах внутри нашей улицы, я постигала науку садоводчества и селекции. Последнее соблюдать деревенские не спешили, ссылаясь на волю Ками и глупых пчел, но и без этого хватало рофлов. Земля была простой черноземной, со своими букахами—таракахи, которые помогали в процессе расщепление полезных веществ для почвы. Редкие камни и осколки породы блестели на солнышке, словно бы были покрыты блестящей пыльцой. Натуральные удобрения смердели тухлятиной, но на этой жиже хорошо росли местные биопродукты. Окучивая грядки и собирая урожай, я чувствовала, как плоды бахчевых или корнеплодов были чуть теплыми, какими—то живыми в земле, пока я не отделяла продукты от корневой системы или стеблей. Было непривычно чувствовать в такой простой органике едва заметную связь с инородной энергетикой. Трогая в своем супермаркете яблоки или помидоры, я и близко не чувствовала, что продукты были «живыми». Кажется продвижением моей сенсорики стала постоянная практика в медитации, да и мир вокруг был совсем другим. Пока я на Земле наблюдала железные и поликарбонатные дома с декоративными растениями, созданными для галочки, а вывески заведений заменяя солнце и звезды, в этом мире все было живым и диким. Энергия самой жизни чувствовалась даже в такой грязи, по которой я топталась в сандалиях. Может я чего—то не понимаю, но человечество свернуло не туда? Или это предначертание всех рас, что нужно загадить сначала свой мир, чтобы найти красоту и покой в ином? Не знаю. Я все—таки задумывалась о путешествиях на другие планеты, как колонизатор и первопроходец. Здесь же вряд ли будут постигать другие миры механическим способом с помощью транспорта, скорее технику изобретут, чтобы по энергетическим потокам скакать и находить дороги на другие планеты. Что—то типа перемещение по черным дырам и кротовым норам, но это уже космология и физика.
Так вот, я после ежедневных упражнений в медитации стала чувствовать «силу земли», разве что жопой на огурцы не садилась. Поделившись своими наблюдениями с хозяевами огородов, те покивали, мол растения живые и земля тоже, поэтому такие чувства и возникают. Данный ответ определил для меня такую вещь, что сен—чакра в той или иной степени находится во всех органических и неорганических объектах этого мира, и только живые существа могут поделить эту энергию на «физическую» и «духовную», окрашивая в равной степени оные с помощью своих эмоций и стихий. Неплохо, один из ключей понимания этого мира уже у меня появился.
После работы в садах и огородах, я на правах усталого человека пила чай после тяжелой работы, слушала истории и умные мысли соседей. Так я выяснила, что почти все металлы неплохо проводят чакру в равной степени, но для перехода «живой энергии» в свободную или стихийную через оружие требуется большая доля контроля ниндзя. Такой трюк с «накалом» или «зарядом» энергии происходит с качественным оружием, т.к. некачественное или дешевое содержит много примесей и неоднородных элементов, для баланса в общей сумме которых потребуется раза в три больше чакры и куда более усиленный контроль. Получается, что Хатаке Сакумо был ахуеть какой крутой ниндзя, если судить по аниме, где в своих арках он махал налево и направо чакро—зарядами с танто.
Вторым типом доступного материала для оружия являлось дерево. Оно тоже неплохо проводило чакру, только в куда больших затратах самой энергии и контроля. Чакродеревья в плане оружия или защиты подходило куда лучше, но даже при этом носителю требовалось затрачивать тоже самое огромное количество чакры, от половины до двух третей резерва, которое так необходимо на поле боя. Все дело в том, что шиноби не только проводит свою чакру в чужую, но и делает ее тройное преобразование: смешение своей чакры с мертвой чакрой дерева, переход этой энергии снова в живое состояние, а потом разделение оной на две стихийные. До этого я додумалась сама, после фразы тетки о том, что дерево внутри уже не живое, а ты, пропуская свою энергию, должен его оживить. Из—за этого прикола те немного монахи из разного рода оккультных храмов, которые в сражениях использовали деревянный бо, считались серьезными и опасными противниками.
Другим траблом в бою были стихийные техники. Местные ниндзя на разные лады преобразовывали свою чакру в элемент стихии, или синергию нескольких элементов, а то и преобразование с кеккей генкай, и выпускали ее в пространство сен—чакры. Отсюда получались водяные хлысты, фаерболы, земляные клетки и воздушные лезвия. По сути, на форменный результат той или иной техники влияли только фантазия ниндзя и его резерв. И, если с последнее можно было компенсировать, то первое в условиях войны приходилось сильно тренировать. Поэтому, чтобы дите не убилось в пылу сражения в попытках представить невъебенный пук, мудрые предки сами придумали, нафантазировали техники, проэкспериментировали их и записали в свитки. Из—за этого дети зубрили определенные формулы печатей, рассчитывали уже известный запас своего выброса чакры в атмосферу природной сен— и на «выходе» имели готовый и известный результат. Неплохо, но и не лучше. Я, уже на правах художника—экспериментатора могла соединить известные техники этого мира с наработками интересных представлений техник из моего мира, спасибо авторам фантастики и фэнтези! Может что—то и свое придумаю, но на звания «гения» я уж точно не претендую.
Про кеккей генкай — отдельная история. Чистокровные и родовые ниндзя могли наследовать интересную мутацию или технику, благодаря которой проявлялась эта самая мутация. Еще мутацию можно было получить в следствии проклятий, но это уже отдельный сказ. История с Саске на экзамене и его последующих шароебений в компании сомнительного ученого нам тому пример. Все известные додзюцу были примерами тех самых мутаций, которые люди унаследовали от полукровки человека—инопланетянина Рикудо Сэннина, который сам же унаследовал гиперзенки от маман, которая в свою очередь сама мутировала от плода сомнительного дерева. Мутация на мутации, просто пиздец какой—то! Хоть объявляй сериал «Чернобыль» по миру НАРУТО! И хер с ним, с этим додзюцу! Прикол еще в том, что разные проявления одинаково высокой регенерации тоже считались отдельными видами кеккей генкая. Я имею ввиду, что физиологическую регенерацию Хаширамы можно поставить в один ряд с «костями» клана Кагуя и «тучкой» клана Ибури, где клан беловолосый просто имеют максимально ускоренную регенерацию обоих костных мозгов и стволовых клеток, в купе с повышенным усвоением минералов для укрепления костной ткани, что позволяют им одновременно оделять родной материал от плоти и сразу же замещать пустующее место новым продуктом, а второй клан — расщепляет тело до молекул и позволяет им летать по безветренному пространству с помощью межмолекулярного взаимодействия или структурного высвобождения родной чакры в сен—пространство, а потом просто мгновенно собирать тело назад, под стандарты биологического вида, с мгновенным бустом регенерации клеток. Просто ахуительная физика и химия!
Отдельно важно выделить пункт про контракты и разумных животных в целом. В моем мире единственным животным, которым осознал себя и обрел разум, является человек, поэтому такое нововведение в истории этого человечества было для меня очень удивительным и сомнительным. Как известно, у местных Ками были с самого начала, как создатели всего сущего, потом появились стихии, потом сформировался такой мир, каким его мы видим, следом идут животные и люди. И нигде в этой цепочке не объясняется были ли разумные животные раньше, еще до появления человека или чакры, как унаследованной частицы переработанной энергии от Кагуи Ооцуцуки, или они появились параллельно разумному человечеству, или после того, как человечество стало приручать зверушек с помощью «поводка» из чакры. Вопросов возникало колоссальное количество, а я как была гуманитарием, так им и осталась, и мои знания геометрии с черчением тут роли никакой не играли. Обидно, да?
Пришлось пытать мать на уроки местных реалий и тренировки стихийных техник, а то все в аниме были такими крутыми в свои три года. Взять к примеру детей Хизаши и Хиаши, которые отрабатывали основы клановых техник с помощью Бьякугана, или же подсадку колоний жуков в клане Абураме в этом возрасте, или же тренировки Учих с высвобождением огненных стихий в среду, и еще хуева туча таких «или». А я, все еще напоминаю, являюсь простым хлебушком в неполной семье гастарбайтеров из якутской пустыни. Мать послушала мою просьбу, обещала подумать, и на следующий месяц, после активных физических нагрузок на благо местного колхоза, Гаруда меня стала учить медицинским техникам ирьенина, а так же основам ветряных техник с веерами. Просто ахуеть, спасибо мамаша за такой подгон!
Получалось так, что пока рыжая осваивалась в лагере, имея на плечах годовалого ребенка, она сидела вместе с Саньком и следила за домом, а я с Гарудой уходила на работу, чтобы работать с травами и изучать ирьениндзюцу. Неплохо.
Первые месяцы условной подработке в лазарете местного лагеря походили на долгие уроки биологии и химии, как на Земле. Мне мать купила и выдала длинную и толстую тетрадку, чтобы я конспектировала обучение, и пару книг о медицинских травах, справочник по растениям разных регионов и томик «яды для чайников». Все эти рукописи представляли собой древние манускрипты, видавшие самого Рикудо в молодости, которые были написаны корявым почерком летописца, возможно настоящего врача с легендарной «куриной лапой», а содержание книг походило на стандартные справочники о той или иной флоре и фауне, которые я покупала для Биологии в школе. По настоящему стоящая информация была представлена в виде сопряжения химии, алхимии и биологии, где с ботаническим описанием совмещались подробные инструкции разделки и подготовки ингредиентов, их заготовка под рецепты и последующие хранение оных, дальше описывались различные применения той или иной заготовки травки в лекарственных препаратах или ядах с сноской на химическую формулу, и это все шло параллельно невероятным историям о взаимодействия растения и продуктов из него с природой. Короче, на листке было описано, как заготовить чеснок и осветить его под луной, чтобы хер стоял, как камень, и как его нужно для этого втирать в десна и залупу каждые три дня четного месяц. Ахуительные учебники. Будь у меня на Биологии в учителях автор этого учебника, то я бы ни разу в жизни ни один бы его урок не пропустила бы!
А уроки ирьениндзюцу были почти такими же, как в аниме: мне притаскивали спящую или почти мертвую рыбу, клали тушку на свиток с печатью, и мне нужно было либо воскресить рыбку, либо поддержать в ней жизнь. Как мне объяснили, я просто должна в рыбину вливать чакру. Понятное дело, что по ходу испытания *слэш* обучения я должна была приходить к какой—то истине, которая открывала бы мне глаза на суть моих действий или подсказывала бы мне шаги на моем поприще юного некроманта. Но я же альтернативно—одаренная!
Первые несколько уроков, после простого механического действия энергетического влияния на рыбу, я ее сжигала. Причем сжигала не чакро—систему рыбки, а само ее мясо, которое оказывалось под моими ладонями.
«Пациент скорее жив, чем мертв». — думала я, наблюдая за мучениями очередного трупа, который с обгоревшим боком двигал хвостом из—за остаточных импульсов энергии в нервных путях. Потом я стала осознано вливать чакру, или стараться это делать, в систему циркуляции чакры тушки. Получалось так, что я сначала расширяла каналы жертвы, а затем пережигала их в самой рыбе, при этом умудряясь неправильно пускать жизненную энергию по своим каналам, неравномерно создавая давление на них, опять—таки прижигая точки акупунктуры, еще и расход энергии в пространство был очень колоссальным. Словом, одни убытки, при таком подходе дел. Пришлось подходить к делу с умом, а не с простым понимание «сказали — делай».
Пришлось воспользоваться таким огромным разделом в философии энергии чакры, как Кейтайхенка. По сути этот раздел был направлен развитие формы чакры, предполагающее преобразование формы и движение чакры с соответствующими атрибутами будущих свойств техники. Так я должна была разделить свою чакру на «инь» и «ян» составляющие, последняя в конечном счете играла главную роль в основе работы ирьенин—практики. Я в теории передавала свою физическую, «ян»—энергию в «ян» рыбы, после чего она должна была сливаться или полностью замещаться в ее системе, поддерживая жизненный тонус тела некоторое время. Но и с таким методом работы моя техника полетела к черту в жопу. Зато мать похвалила, что я научилась делить энергию. И на том спасибо!
Помучившись некоторое время с рыбами, я осознала очевидные вещи: быть медиком — престижно, но сварщиком — дешевле; ирьенины — пиздец какие крутые ребята, потому что шарят, как делить и множить свою энергию, расщеплять ее и преобразовывать в что—то новое, и пихать ее в другого человека; в среднем на обучение ты можешь потратить от четырех до пятнадцати тушек в день, и денег тебе потребуется ахуеть, как много, потому что рыбу в нашу деревню почти не везут. Зато за месяцы практики я успела изучить и запомнить местные доступные лекарственные травы, смогла сварить несколько простых мазей от ожогов и практиковала с матерью химические формулы некоторых лекарств. Неплохо, в среднем мази стоят от сорока пяти ре, это немного, но и не мало, если переводить в рубли, то получается около трехсот рублей, но если переводить в японские йен, то — совсем копейки. А яды из травок получались консервированными выжимками. Как пояснила мать, натуральные токсины получить проще, чем выводить в лабораториях свои собственные. Ну, да. В пустыне же всяких гремучек проще поймать, чем из дорогих ингредиентов выводить новую отраву с наименьшим выхлопом.
Переключаясь между разного рода практиками и теориями, я также познавала обыденную жизнь санитара. Дело было из неблагодарных, но учил ценить и уважать труд медбратьев и сестер. Я тоже ходила и выносила утки с разного рода испражнениями или биологическими отходами, по типу использованных бинтов и ваток. Мыла и обрабатывала инструменты в спирту или отваре, смотря что было и что требовалось. Иногда ходила и готовила спальные места в общих палатках, куда переводили разной степени раненых. Бывало документы под мамкину диктовку заполняла, благо руки у меня были прямыми, слава яйцам и годам каллиграфии в институте, что позволило мне заучить разного рода медицинские техники и расшифровки. За простыми символами «Ю—74» скрывалась целая история болезни с соответствующими рекомендациями и предписаниями врача, а фармацевты могли по ним ориентировать в категориях необходимых при данной болезни препаратах. Круто!
На одной из таких практик, когда совершала обход в сопровождении опытного полевого врача, подсоса Гаруды, я осознала, как должна была действовать с рыбой. Получалось так, что я свою энергию должна была не просто делить, а еще и использовать два однотипных в своем роде метода практики хождения по поверхностям. Точнее так: я делю свою энергию на два потока, «инь» гоняла с малой «ян» по телу, а основной поток «светлой» энергии медленно пускала сначала через физическую оболочку собственного тела, как при «хождении по дереву», т.е. я концентрировалась фиксированное количество чакры в руках, с помощью нее же устанавливала контакт с тушкой рыбы, а затем, используя метод «хождения по воде», расщепляла энергию на куда более скромные объемы и пропускала их мелкими потоками по маленьким каналам чужой чакро—системы, заставляя чакру взаимодействовать с тканями, а затем уже поглощаться. И уже после этого, я могла разными объемами «инь» заставлять рыбку дышать, бить хвостом и открывать/закрывать рот. Ох, давно я так не прыгала от радости и не плакала от тяжести работы. Будто бы диплом сдала и закрыла на «отлично»! Мать обрадовалась не меньше, но тут же обломала, — «Дорогая, нужно теперь заставить рыбку активировать все системы жизнеобеспечения одновременно!» НУ БЛЯ!!! Еще через пару недель я все—таки добила рыбку, в положительном смысле, конечно же. Мы ее даже в аквариум вернули, где она проплавал сутки, прежде чем ушла под нож для обеда на второй день, но зато это была моя маленькая победа на поприще ниндзя.
После того, как моя мать убедилась, что данное упражнение я могу выполнить не единожды и при разном количестве испытуемых, учитывая мои скромные объемы чакры это было около пяти рыбок, она стала учить меня основам тэссэндзюцу. Ро, как адепт ниндзюцу, в этом плане не был мне помощником, поэтому я могла доверять только словам матери. Получалось так, что сам веер, который мне предоставили, был куда более легкий, по сравнению с другими видами ластового оружия, гунсэн. Это был веер из плотного тканевого полотна с тонкими спицами, который предназначался для боев на средние и ближние дистанции. Острые окончания спиц отлично заменяли острие куная, а в сложенном состоянии он имел отличное укрепление, сравнимое с кастетом, — самое то, для маленького ребенка. Гаруда объяснила, что ткань легко пропускает через себя потоки воздуха и легко гнется под ними, благодаря чему я долго буду тренировать мышцы кисти и предплечья, что позволит мне эффективнее использовать другие виды коротких вееров в бою, да и тренировка рук отлично помогает при сюрикендзюцу.
Занятия начинались рано утром на пригорке близ поселка, пока потоки холодного воздуха пересекали местные равнины. И, если я всю жизнь думала, что держать под разными углами кисточку и карандаш тяжело, то я сильно ошибалась. Из—за специфики постоянных упражнений в искусстве хват и гибкость моих пальцев были хорошими, однако сама сила кисти и предплечья была значительно ниже. Даже физические нагрузки и занятия тхэквондо не сильно помогли мне с усилением физической мощи, нет, стойкость—то я прокачала, да и ловкость была на хорошей в мои годы высоте, но все это было не тем. Руки болели адски, стоило мне пару часов на холоде махать своими граблями, аки мельница. И тут я поняла, насколько мало уделяла занятиям рук. Ну, мать не была бы моей мамой, если бы не принялась жестко тренировать меня, изредка подбадривая. Приходилось в поте рук и лица делать однотипные махи каждый день, пока мне объясняли простые истины. Надо было так же делить энергию, но уже использовать Сэйщицу Хэнка, т.е. преобразование чакры в элемент. Получается, что мне нужно было сконцентрировать чакру на всем поясе верхних конечностей, а затем пустить неравномерный поток с большим количеством «инь» в свободное пространство сен—. Фишка заключалась в том, что моя чакры должна оставаться и концентрироваться в районе ладоней, тогда поток воздуха с природной «сен» будет учитывать завихрение моей «сейщин» и подлетать под мой веер, а если я ее еще не только выпущу в пространство, но и задам скорость и направление, то ветер будет иметь нужные мне физические параметры. В теории получается мини расенган, но от оригинала он отличался скромными запасами чакры, концентрации и зарядом. Круто!
Мои скромные боевые достижения с каждым днем меня радовали все больше и больше, да и дома атмосфера была безупречной. Ро, который отсутствовал некоторое время с заданиями за пределами поселка, вернулся домой, нашел нашего кота, которого он притащил нам на второй день жития в амбаре, и продолжил тренировки с Сашей. Пушистый пидор теперь куда чаще стал приходить в дом, мыши бежали в страхе от него. Новому сожителю так же понравились новые соседи — Узумаки. Сама же Кэори приступила к работе по лечению раненых, но я пока не приметила не ней специфических укусов. В аниме было показано, как ее постоянно кусали, однако общее истощение женщины и ее подавленное состояние могло говорить и о куда более болезненных контактах с больными и ранеными. Может ее насиловали, если учитывать, что чакра передается при физическом контакте с последующим повреждением, когда ее энергия высвобождается к поврежденным тканям. Вероятно ее способности обусловлены тем, что ее повышенная регенерация, спровоцированная огромным скачком «ян», могла задерживать остатки чакры рядом с повреждениями на теле, иногда и рядом, но вне организма, защищая рану ореолом энергии. Вот этот самый ореол и поглощали другие ниндзя. Ох, какие же тяжелые, мать его, думы! У мелкой, скорее всего, были такие же генетические предрасположенности, возможно редкая мутация гена в самом клане Узумаки, а может специфическая способность только ее семьи. Но девочка сейчас не перенимала бремя матери и активно общалась с Александром, теперь тоже участвую в занятиях по тайдзюцу. Мама, чувствуя облегчение из—за снижение ответственности и количества работы стала, чаще приходить домой к вечеру, а не далеко за полночь.
Наблюдая за свой большой семьей по вечерам, я чувствовала небывалое, давно забытое тепло любви. Возникало ощущение, будто бы я снова оказалась на чаепитии в дедушкиной квартире, когда мы могли трогательно помолчать, наслаждаясь пищей и слушая музыку из колонки. Было так же хорошо, и я не хотела, чтобы это чувство безопасности и комфорта исчезало из—за непредвиденных обстоятельств жизни шиноби. Но меня опять—так никто не спросит, чего же я хочу.
***
Слова от автора
Дорогие читатели, я хочу обратить ваше внимание на следующую ситуацию: некоторые не очень умные читатели, да и просто «залетные» люди на сайте фф, имеют огромную наглость писать мне в личку с
требованиями продолжить главу так, как
им хочется.
Подчеркиваю, именно
ТРЕБОВАНИЯМИ. Нередко эти требования перекликаются с такими замечаниями, как специфический текст, не достоверность, из разряда в
«в аниме было показано по другому, а ты написала чушь и т.д.», и маленькое количество текста. Мне постоянно указывают, что у других авторов более популярных работ история, подача текста и количество страниц выше, поэтому я должна соответствовать и делать также.
Со всеми вышеуказанными замечаниями я в корне не согласна, поэтому поясняю следующие:
1) Главы будут выходит в количестве соотносимом с лайками и отзывами;
2) Главы выпускаются в зависимости от свободного времени автора / или поступлению соответствующих донатов.
3) ЭТО МОЕ ВИДЕНИЕ ИСТОРИИ, КОТОРОЕ УЧИТЫВАЕТСЯ С ОРИГИНАЛЬНЫМИ СОБЫТИЯМИ И ХАРАКТЕРАМИ ДРУГИХ ПЕРСОНАЖЕЙ. По этой причине в предупреждениях стоит ООС, АУ и Отклонение от канона.
Спасибо за внимание и помните, что автор не является ваши писарем, который должен учитывать ваши пожелания. Если я захочу узнать и учитывать ваше мнение в работе, то сделаю соответствующее предупреждение до и после главы.
