Там, где нас больше нет

Далеко, далеко, да далёко, Одиноко ли ой, одиноко... Ммм... Не жалей его, Ммм... Не жалей! Не до плохо ему, не до смеха, И уехал - опять не уехал! Сон не до покой ему ничей... Два часа ночи. В темноте мерцает экран старого копма. Клац-клац, ещё один противник повержен. А теперь настало время босса. Да чёрт возьми, опять зависло. Ну и ладно. Олег встал из-за стола и пошёл за чаем. В коридоре общаги царила непривычная тишина. Каникулы. Пока нагревался чайник, Волков открыл окно и закурил. Штраф 1000 р., между прочим. Насладиться сигаретой, правда, не получилось. Шёл мокрый снег. Они не общались с Сергеем с ноября прошлого года. А ведь все началось неплохо. Гуляли по Москве, разговаривали, посидели в кафе. Олегу бы сразу заметить, что Разумовский чем-то взволнован. Вечером все пошло наперекосяк. Серый начал нести какой-то бред о судьбах мира. О том, что они должны очистить Россию от всякой падали. А для этого нужно сжечь столицу. — Ты ведь помнишь, что остановило чуму в Лондоне? — Серёжа, сейчас ведь не средневековье. — Сейчас ещё хуже. Разумовский в упор посмотрел на Волкова. Олег с ужасом осознал, что сейчас Сергей похож на то чудовище из давнего кошмара. Черный ворон, черный ворон, что ты вьешься надо мной? — А я ведь свои силы уже испробовал. Помнишь тот пожар, про который трубили во всех новостях? — Зачем ты это сделал? — Они издевались над беззащитной собакой. А еще Анькин отчим. — Он ведь просто уехал. — А кто его подтолкнул к этому? Да и мне просто помешали довести дело до конца. Точнее сказать, ты и помешал. Внезапно Разумовский схватился за голову и начал ею сильно трясти. А когда прекратил, то на Олега смотрел прежний Серёжа. — Олег, уходи скорее. Он тебя боится и поэтому хочет убить. — Кто он? Серёжа, тебе нужна помощь... — Убирайся! Олег схватил сумку и выскочил на улицу. Как добрался до вокзала, не помнил. В себя пришел только в Твери. Далеко, далеко, да далече, День от ночи ложится на плечи, Ммм... Не жалей его, Ммм... Не жалей! Засвистел чайник. Скорее всего, у Сергея проявилось раздвоение личности. Он всегда подавлял свою темную сторону. А внутренних бесов не избегать надо. Надо смело смотреть в их гадкие морды и приручать. Иначе однажды они вырвутся на свободу. Нормальный человек бы в полицию пошел, но здесь на кону лучший друг. Можно, конечно, попытаться положить его в психбольницу. Только там ещё сильнее покалечить могут. Сережа, родной мой, чем я могу тебе помочь? И почему твои кошмары преследуют и меня? Олег допил вторую чашку. Вдруг на него нахлынула горькая обида. Разумовский ведь даже ни разу ему не позвонил за все это время. Сам Олег звонил набирал его несколько раз, но тот не брал трубку. Плевать он на него хотел. Нет, с такими мыслями он тоже сойдёт с ума. Решено. В девятнадцатом веке иные специально уходили на войну, чтобы сбежать от своих душевных терзаний. Вот и он пойдет. Пока просто в армию, а там видно будет. Военным у нас опять уважение и почет. Да и поступление в институт было явной ошибкой. Какой из него тренер. А, когда будет готов, то вернется. Проводить Волкова приехали Тимур с Витькой. Вера осталась дома с новорожденной дочкой. — Олег, я сам служил. Иногда это бывает полезно. Но что ты забыл в армии, я не знаю. Не задерживайся там. Я уладил все проблемы с документами. Через месяц улетаем в Америку. Думаю, потом потребуется помощник. — Спасибо, Тимур. Я постараюсь. — Ну... мы пойдем. До встречи! Вдруг запищал мобильник. Незнакомый номер. — Алло. — Олег. — Разумовский? Это ты? — Береги себя. — Не вешай трубку, скотина! — Я здесь. — Серый, знай, я тебя... — И я тебя. Мы ведь одной крови. — Не наделай глупостей. Слышишь?! Раздались короткие гудки. Сережа... Знаешь, я хотел уйти с тобою сквозь лес, Но что-то держит меня в этом городе, на этом проспекте Я хотел бы, чтобы тело твое пело еще И я буду искать тебя всюду до самой, до смерти