Царственные лозы

Сначала было больно. Боль пожирала все внутри. Ощущение собственной ненужности сковывало движения. Я желала быть нужной хоть кому-то в этом мире — и во что это вылилось? В это. Я проводила часы без движения. Дни летели мимо меня. Месяцы текли где-то побоку. Когда он ушел, все рухнуло. Эдвард сломал меня. Дал мне надежду и сломал. Впрочем, чего еще я могла ожидать? Счастливого будущего с ним? Смешно. Я совершенно не подходила ему. Он был умен, он был образован; он жил уже сотню лет и видел, наверное, много таких, как я. Возможно, он просто понял, что я ничем от них не отличаюсь — и потому решил уйти. Но почему он позволил мне думать, что я нужна ему? Почему? Больно.

*

Я была разбита на части, как стекло бьют на осколки. Но меня никто даже не пытался склеить. В этом не было ничего удивительного; в этом была виновата я сама. Во всем была виновата только я. Но он ушел — как он мог? Хорошо. Я не подхожу ему (больно); с этим я смирилась (больно); но почему он забрал у меня их всех? Их — Элис, Эммета, Карлайла и Эсме, да даже Джаспера и Розали — почему? Неужели я была настолько… настолько… что со мной не стоило даже прощаться? Почему, Эдвард?

*

Дни текли мимо меня. Иногда я замечала обеспокоенный, больной взгляд отца; иногда отвечала на полные тревоги письма матери; иногда даже говорила что-то в школе, чем безмерно удивляла всех вокруг. Еще был Джейк — он, наверное, и не давал мне скатиться совсем; он один мог ненадолго растормошить меня своим внутренним светом и огнем. Порой мне хотелось заснуть и больше никогда не просыпаться.

*

Дни все текли и текли. Однажды я осознала, что ничего не чувствую. Это было… странно. И пусто. Эта пустота внутри требовала заполнения. Я не заметила, как пришла к обрыву. Я не думала о том, что это опасно, не думала, что могу умереть; я надеялась, что, возможно, увижу что-нибудь. Почувствую что-нибудь. О последствиях я не думала совсем. Кажется, я и вовсе тогда не думала. Стена ледяной воды приближалась угрожающе быстро, а я совсем ничего не чувствовала.