Слабость Бокуто

      Возвращаться к чему-то, что тебе не очень то и нравится, всегда трудно, а уж если речь идёт о подростках и об учёбе, то там никаким желанием и не пахнет. Волейболисты Фукуродани с трудом попрощались с другими командами, которые в следующий раз они увидят в качестве соперников, и, забрав двух баскетболисток, уехали домой. Уезжали ребята в ночь, поэтому через несколько часов, когда за окнами автобуса уже совсем стемнело, а дорогу освещали только фары проезжающих мимо автомобилей и высокие гнутые фонари, в салоне все спали. Один лишь сидящий за водителем тренер Такаюки наблюдал за пейзажами за окном и улыбался чему-то своему, изредка кидая взгляд на соседний ряд, где в обнимку со своей девушкой спал его капитан.       Бокуто ласково прижимал к себе Акааши, которая была укутана в спортивную кофту аса Фукуродани, и улыбался во сне. Мужчина сразу же понял, что между этими двумя расцвела нежная подростковая любовь, потому как весь лагерь Бокуто буквально летал. Ничто не могло его сильно расстроить, даже пресловутый Куроо с его блоками. Такое поведение капитана заставило остальных сов спокойно выдохнуть и с усердием заняться собой — не только же Бокуто улучшать свои показатели. Один лишь Акааши первое время был напряжён больше обычного, ведь Котаро работал на износ, совершенно не сдерживая своих сил. Когда-то должен был наступить предел его силам, и его Кейджи ждал с опасением — на памяти сеттера его капитан никогда так усердно не работал.       Однако положение сильно изменилось на второй неделе, когда Кейджи не перестал нервничать, а Тори припёрла его к стенке и буквально допросила. Брат не видел смысла что-то скрывать от своей сестры, поэтому с лёгкостью выложил все свои опасения касательно Бокуто. Тем более, Тори имела куда больше влияния на аса Фукуродани, чем кто-либо другой. В тот же вечер брюнетка устроила своему парню серьёзный разговор, после которого оба остались довольны. Котаро буквально поклялся попридержать своих внутренних коней и сильно не перенапрягаться, а Тори, в свою очередь, пообещала видеться с Бо куда чаще. Она стала заглядывать к нему в ангар, когда у баскетболисток были перерывы между играми, иногда ей удавалось позавтракать или поужинать вместе с ним. Частенько она оставалась допоздна с разросшейся до шести человек группой волейболистов, которые каждый день тренировали что-то новое. А на следующий день Тори успевала отмечать, что каждый вынес для себя какой-то урок и заметно вырос по сравнению со своей вчерашней версией.       Прогресс каждого был на лицо, но больше всех девушку удивляли вороны, которые росли не изо дня в день, а из часа в час. Вот в партии с Фукуродани у них не выходит какая-то связка, а в следующей игре с Убугавой она получается у них с такой лёгкостью, будто они тренировали её годами. После тренировочного лагеря выросли все, и оттого было ещё интереснее, кто же выйдет на Национальные. Бокуто, прощаясь с Карасуно, не уставал повторять, что очень хочет сыграть со своим кохаем на официальном уровне. Куроо его поддерживал, говоря что-то про битву на мусорной свалке, но Тори не совсем поняла, о чём шла речь.       Как бы то не было, все хотели вновь встретиться, чтобы провести время вместе — как бы не была приятна своя команда и школа, за их пределами было множество интересных ребят. Как и неинтересных. К счастью, таких было мало, для Тори в Фукуродани существовала отдельная каста людей — бесящие её до глубины души. В этом списке была лишь одна Лихинаки, но чувствовала она себя там королевой, да и отжигала по максимуму. Ведь стоило только прийти на первую утреннюю тренировку после лагеря, как девушка закатила скандал.       Другие баскетболистки по секрету рассказали Тори о том, что пока те были на сборах, блондинка распрямила свой куриный хвост и воображала себя павлином. Командовала другими девочками, будила их ни свет ни заря, заставляла их выполнять нагрузки куда бо́льшие, чем делала она. Акааши это совсем не понравилось. Выяснять отношения с тренером было бесполезно — какая бы угроза перед мужчиной не стояла, он всегда будет прикрывать задницу своей племянницы. И с одной стороны Тори не видела в этом ничего плохого. Только вот не должны семейные отношения перевешивать всё остальное. Потому как потом это всё может вылиться в нечто подобное, неконтролируемое. Именно это сейчас и происходило.       Тем не менее, за мыслями о блондинке и её поведении, прошло время, поэтому девочки вышли из раздевалки, а Тори осталась переодеваться. Вышла она в зал в самый интересный момент. Для себя интересный. Лихинаки снова на кого-то кричала, размахивая руками и такой ничтожной близости от лица девушки, что Акааши побоялась, что та попадёт ей по щеке. — Лихинаки, успокойся, а то ты сейчас одна свору собак перегавкаешь, — хмыкнула Тори, приближаясь к форварду, которая тут же переключила всё своё внимание на неё. — Неужто ты за две недели так успела прочувствовать силу капитана, что возомнила себя им? Если тренер Ширади и позволил тебе им быть, пока меня не было, то можешь сворачивать свою кампанию. Я вернулась. — Что ты себе позволяешь, Акааши? — Распрямив плечи и гордо вскинув подбородок, усмехнулась Лихинаки, которая с самого их знакомства с брюнеткой точила на неё акулий зуб. — О, святая Ками, ты ещё скажи, что ты тут власть и закон, — Тори ощерилась, как самая настоящая хищница, но не теряла такой нужной для неё сейчас концентрации. — Насколько я помню, дорогая, тренер вручил капитанскую футболку мне, а вместе с ней и все права. И такую нелюбимую мною власть над другими. И я отчётливо помню, что не отдавала тебе своё место на время каникул.       Девушка явно хотела сказать что-нибудь в своё оправдание, но только вот слов она найти явно не могла — её зелёные глаза бегали по другим девочкам, изредка цеплялись за саму Акааши, но Лихинаки продолжала молчать. И с каждой секундой улыбка на лице Тори становилась всё шире и шире, однако никак больше брюнетка себя не выдавала — глаза всё так же холодно смотрели на «противницу», давая ей время найти хоть слово в свою защиту. Однако, эту затею пришлось отбросить, потому как из тренерской вышел Ширади-сенсей, который сразу свистнул, оповещая всех, что утренняя тренировка началась.       На следующие полтора часа Тори забыла про свою недо-конкурентку, потому как полностью окунулась в тренировочный процесс — некоторые девочки знатно подтянули свои навыки за две недели, поэтому концепция тренировки несколько изменилась. Акааши наслаждалась происходящим, наконец вновь ощущая здоровую конкуренцию, когда каждая хочет «обскакать» другую в каком-либо умении. Это желание приветствовалось в любой команде, вне зависимости от вида спорта и гендера, — именно оно и двигало всех вперёд.       К концу тренировки на девушек сложно было смотреть без слёз — все до жути измотанные, некоторые еле как стоят на ногах, а кто-то уже сдался и лежал на полу. Лишь Акааши и Каринами всё ещё носились по площадке, играя один на один — в лагере у них была нагрузка куда больше и дольше, поэтому привыкшие к такому организмы не выказывали усталости. Наоборот, у девушек будто открылось второе дыхание, дающее возможность провести с мячом ещё с десяток минут, пока тренер не даст свисток о том, что утренняя тренировка окончена. Однако, как бы не было велико желание прогулять школу, оставшись на весь день в зале и тренируясь, пришлось оставить рыжий мяч в кладовке, когда тренер Ширади известил девочек о том, что уроки начнутся через двадцать минут. — И что только Бокуто в тебе нашёл? — Хмыкнула Лихинаки, наблюдая за снимающей тренировочную футболку Акааши. — Кожа да кости. — Да, конечно, ты лучше, — скопировав интонацию блондинки, произнесла Тори, накидывая на плечи школьную рубашку и начиная застёгивать пуговицы. — Вон, весь пресс жиром заплыл. Да, Котаро любит фигуристых девушек, но спортивная фигура всегда приятнее, нежели это. Брюнетка неоднозначно махнула в сторону Лихинаки рукой, а потом отвернулась к зеркалу, начиная переделывать свою причёску. — А вообще, — Акааши нахмурилась, вновь отыскивая взглядом тяжёлого форварда. — Я не знаю, что он во мне нашёл. Но это было явно то, чего он не нашёл в тебе.       К счастью Тори и к несчастью Бокуто, эти двое учились в разных классах. И если девушка понимала, что во время уроков любовь будет только отвлекать, то ас Фукуродани от этого явно раскис, едва не провалив первый же тест, который дал им учитель, чтобы проверить, что осталось в головах его нерадивых учеников после лагеря. У Бокуто в голове осталась Акааши, которая играет в баскетбол. И всё. Не густо, конечно, но для глупой и немного мечтательной улыбки на лице парню хватало. Перед началом уроков встретивший его Акааши хмурился, но ничего говорить не стал, потому как прекрасно знал, что это просто бесполезно. В одно ухо влетит и из другого вылетит. Единственное, пришлось объяснять, почему же Кейджи пришёл без своей сестры, но после словосочетания «утренняя тренировка» Котаро его не слушал, понимающе закивав.       Равнозначно пониманию Бокуто погрустнел — ему так хотелось увидеть свою девушку до первого урока, но вместо неё он пересёкся с Лихинаки, которая вновь поспешила к нему подлизаться, но из-за того, что вновь не вышло, она психанула. — И что ты только нашёл в этой Акааши? — В сердцах воскликнула блондинка, когда из-за своих мыслей Котаро пропустил практически всю речь девушки, а потом и вовсе добил её, поздоровавшись невпопад. — Того, что не нашёл в тебе или ком-то другом, — блеснул золотом глаз парень и удалился на урок, оставляя потрясённую девушку одну в коридоре.