Свет повсюду

Лань Мин знала о главе ордена Цзян совсем немного, в основном узнавая подробности из слухов, когда он приезжал на собрание в орден Гусу, и выставляли они его не в самом лучшем свете. Цзян Ваньинь. Цзян Чэн. Девушка никогда и не предполагала во что выльется её неуклюжесть на одной из ночных охот. Возможно, они бы даже никогда и не заговорили. Может, так даже было бы лучше. С самого начала их знакомство не задалось. Случайное столкновение и длинный язык — и вот уже глава ордена Цзян не спускал с неё глаз, следя за каждым жестом, каждым словом. Словно что-то подозревал и собирал одни ему известные доказательства. Что-то явно не сходилось и от этого он будто бы больше бесился, а Ханьгуан-цзюнь, находившийся всегда поблизости с ней, лишь подливал масла в огонь. Глядя на подчёркнуто холодное отношение со стороны её соклановца и плохо скрываемое недовольство главы ордена Цзян, Лань Мин почувствовала себя словно между двух огней. И сейчас, на второй по счёту ночной охоте, где им не посчастливилось пересечься, словно лес один на всю страну, Цзян Ваньинь снова прожигал её насквозь изучающим взглядом. Казалось бы, когда она успела перейти ему дорогу? Но девушка уже ясно видела, как глава ордена Цзян мысленно записывает её в свой список неприятелей. На ночной охоте Цзян Ваньинь был собран и холоден, но чувствовалось пренебрежительное отношение к людям из чужого ордена. К Лань Ванцзи он даже не старался скрыть свою неприязнь, изредка вставляя язвительные комментарии на какие-либо поучения от него. Лань Мин не обращала внимания о чём эти двое говорят, сосредоточившись на охоте, оставив позади троих адептов ненамного младше её и скрывшись в глубине леса в погоне за нечистью. Меч под ногами слегка вибрировал из-за набирающейся скорости, но Лань Мин уже давно не боится летать на большой скорости — не даром она стала самой быстрой среди группы адептов-одногодок. Чжуншэн был её гордостью и верным соратником. Несмотря на его вредный характер и обидчивость, из-за чего потом приходилось лечить мелкие царапины, она любила его всей душой, ведь только с ним можно было ощутить спокойствие и защищённость. И хоть меч она просто обожала, но старалась больше использовать флейту — Чэнъюй, ещё одну свою боевую подругу, правда любви ей досталось гораздо меньше, нежели стальному брату. Цель нашлась достаточно быстро и Лань Мин, стараясь как можно аккуратнее затормозить, довольно улыбнулась. Всё так же паря на мече, достала из-за пазухи белоснежную нефритовую флейту, предпочитая атаковать на расстоянии и избегать ближнего боя, когда рядом нет того, кто мог бы прикрыть спину. Торопливо прижав холодный нефрит к губам она сделала вздох. Звонкая враждебная мелодия тут же пригвоздила ходячего мертвеца к земле, а после пары нот так и вовсе уничтожила. Как оказалось, наш дражайший друг всё это время был не один и в поле видимости появилась ещё парочка таких же сгнивших безмозглых трупов. Уничтожать их было довольно весело, хоть они и считались довольно слабыми для сильного заклинателя, но Лань Мин хотелось просто отвести душу после всех надоевших нравоучений и наказаний от праведных учителей, что пытались вылепить её на свой лад. Заставить быть как все, не выделяться, быть скромной и послушной, такой, какими привыкли видеть девушек из Гусу Лань. А теперь ещё и глава ордена Цзян ей чем-то недоволен. В такие моменты радовало то, что она знакома с Ханьгуан-цзюнем. Благодаря этому немногословному мужчине у неё появилось больше привилегий, как например эта ночная охота; конечно же многие девушки, что с ней учились, завидовали этому, но старались скрывать, ведь в самих правилах прописано: зависть — табу. Где твоё достоинство? А то, что очевидно Лань Ванцзи сам нарушает некоторые правила беря её куда-либо с собой, не являясь ни родственником, ни наставником, ни одноклассником, вообще практически никем, удобно замалчивалось. К тому же, его брат — Лань Сичень, что сейчас занимал пост главы клана Лань, тоже был не против такого расклада, так что Лань Мин только оставалось благодарить небеса за столь щедрый подарок. Расправившись с последним мертвецом, от которого осталось не так уж и много — пара клочков линялой ткани, что прикрывала ошмётки гнилой плоти, девушка огляделась на наличие посторонних и убедившись в отсутствии таковых решила спуститься на землю. — Больше не используешь тёмный путь? Ехидный знакомый голос поблизости заставил девушку вздрогнуть. Прокляв свою неосмотрительность, Лань Мин повернула голову в сторону Цзян Ваньиня. Как ни прискорбно, а это всё же был он. Волосы были собраны в строгий пучок, ветер развевал полы его дорогих фиолетовых одежд и серебряный колокольчик на поясе, что казался сломанным, ибо ни разу Лань Мин не слышала его звучания. Проследив взглядом за рукой главы, она заметила как тот поглаживает фиолетовое кольцо на правом указательном пальце. Казалось, оно даже искрилось. Цзыдянь, если она правильно помнит. А ещё, если она правильно помнит, это действие не значит ничего хорошего. Нет, сдаваться без боя, даже если словесного, она не собирается. — Мой путь с самого начала был светлым, — как можно спокойней ответила Лань Мин, убирая меч в ножны и даже немного загордилась собой, настолько, что решилась сострить. — Светлее только мои одежды. Её шутку не оценили, губы мужчины растянулись в кривой усмешке, а взгляд потемнел. — Значит, решил играть в дурочка до конца? Лань Мин не поняла его претензий и сдерживаясь, дабы не закатить глаза на беспочвенные обвинения в свою сторону, постаралась как можно убедительней произнести, выставив руки вперёд: — Глава ордена Цзян, спокойно, давайте помедитируем, отбросим плохие мысли и расслабимся. Тонкие брови лишь сильнее нахмурились, вся поза главы говорила о недоверии и расслабляться он очевидно не собирался, тем не менее руку от кольца отнял. Чувствуя приближение Лань Ванцзи, мужчина с какой-то застарелой болью в голосе фыркнул: — Так ненавистные траурные одежды оказались ближе к телу? Рад теперь быть подле своего обожаемого Лань Чжаня? Цзян Чэн сейчас напоминал переполненный сосуд, который где-то прохудился и содержимое мелкими каплями вырывалось наружу. Глава ордена Цзян явно с кем-то её спутал и неосознанно приоткрыл свою душу постороннему человеку, но Лань Мин хватало и своих проблем, чтобы разбираться ещё и с чужими. Нарастающее раздражение не способствовало улаживанию конфликта и потому, вместо того, чтобы поступить мудро и рационально, как её учили в ордене, девушка снова ступила на старые грабли, решив подыграть и состроила смущённое выражение лица: — Глава ордена Цзян, я и не знала, что вы ревнуете. Я ещё так многого о вас не знаю и пока не могу принять ваши чувства. Как и ожидалось, Цзян Ваньинь пришёл в ступор от такого. А тут как раз вовремя появился Лань Ванцзи и уже опомнившийся глава Цзян раздуваясь от злости громко задышал, стараясь взять себя в руки. — Потом поговорим, — и развернувшись на пятках поспешил удалиться, дабы не взорваться от такой наглости и не потерять лицо. Лань Мин лишь усмехнулась, почему-то будучи уверенной, что третьей встрече с этим пылким мужчиной быть. Он был явно не из тех, кто умеет отступать. Лань Ванцзи вопросительно посмотрел на неё, на что девушка помотала головой, как бы говоря что она в порядке. Добыча была довольно неплоха, деревенские, что жили поблизости с лесом сердечно благодарили за помощь. Настала пора отправляться обратно в орден Гусу, дабы отдохнуть и получить такое желанное вознаграждение. И если почти все заклинатели выполняли свою работу во имя добра и великой цели, скромно принимая оплату за свой труд, то Лань Мин искренне радовалась деньгам. Она как никто другой знала им цену и бережно обходилась с ними. Хорошо ещё, что учителя не умеют читать мысли, а не то и от такого мышления постарались бы отучить. В ордене Гусу и так неприятно лезли в голову со своими правилами, прививая их силой, но всё это намного лучше, чем если бы Лань Мин осталась там, откуда пришла. Здесь она хоть как-то может сопротивляться. Добравшись до Облачных глубин без происшествий и получив свою награду, Второй Нефрит с парой адептов отправились на мужскую половину, тогда как Лань Мин с поникшим лицом возвращалась на женскую. Радость от денег быстро сошла на нет, глядя на то, как её подчёркнуто игнорируют гусуланевские красавицы, щебеча между собой. Были и те, кто с неодобрением поглядывал в её сторону, но девушка делала вид, что не замечает этого. Порой Лань Мин жалела о том, что была рождена женщиной. Конечно, она красива, как и все девушки в этом ордене. Как и все заклинатели в этом ордене. Казалось, это был обязательный пункт при принятии в орден, а иначе как объяснить тот факт, что ей не встречался ни один парень или девушка с изъяном, по крайней мере на лице. И даже типаж внешности был очень схож. У самой Лань Мин была бледная кожа, явно редко встречающая солнце, часть иссиня-черных волос собрана в пучок, когда как вторая доставала до поясницы, на лбу повязана белоснежная лента с голубыми облаками, из-под ленты выбивались две длинные прядки и то, что отличало её от других красавиц — тёмные, почти чёрные глаза. Настолько тёмные, что при недостаточном освещении невозможно было увидеть зрачки. Фигура девушки с виду казалась хрупкой, какой и должна быть по мнению общества, и даже совесть бы не позволила нагрузить девушку чем-то тяжёлым — а вдруг сломается? Вопреки этим мнениям, Лань Мин таковой себя не считала, но переубеждать всех, кто так думает — бессмысленно тратить время и нервы. Таково нынешнее общество, заведомо принижающее силы женщин и старающееся загнать всех в устоявшиеся рамки общества. И всё равно, что Лань Мин была выше всех своих сверстниц, почти дотягивая до роста среднестатистического заклинателя лет двадцати. Она — девушка и уже этого достаточно, чтобы считаться слабее самого неумелого заклинателя-парня. Были в мире и исключения, женщин которых нехотя, но признавали как равных, как например Лань И, но они — не ты. Можешь равняться на них, но тебе никогда не стать такой. Они — исключения, которые несмотря на свой триумф — закончили довольно плачевно. Испокон веков, женщине была уготована лишь одна судьба и её по сей день придерживались едва ли не все. Ты не принадлежишь себе. Тебе не избежать своей участи. Не пытайся сопротивляться, твоя судьба точно так же предопределена. Исполни свой долг, ради этого ты и рождена. Лань Мин была категорически не согласна с данной позицией и готова положить свою жизнь на то, чтобы доказать хоть не всем, но самой себе, что чего-то стоит. И к её удивлению, находились такие люди, которые готовы поддержать её в этом стремлении. И одна из этих людей сейчас встречала её с усталой улыбкой, стоя у входа в цзинши. Наставница Лань Фа.