Принцесса-полукровка

      Роза Уизли       — Если ты еще хоть минуту будешь пялиться на Долгопупса, я тебя сегодня ночью затрахаю до смерти, — недовольно проговорил Скорпиус, смотря за взглядом Розы, когда они сидели в библиотеке, куда их притащил Ал.       Роза отвела взгляд от Фрэнка и игривым горящим взглядом стала прожигать Малфоя. Когда он так говорил, в ее душе сразу появлялся ураган эмоций, который заставлял изнемогать от желания. Но показывать ему, что она мечтает об этом, Роуз не собиралась.       — А сил хватит? — подколола Роза парня.       Она не знала, как охарактеризовать их отношения. Они не были типичной парой в понимании большинства людей. Скорее всего они просто любили проводить время друг с другом. Чаще всего это был просто секс, который их ни к чему не обязывал. Но что Роза, что Скорпиус все равно старались пресекать возможных других партнеров друг у друга.       А все это началось на третьем курсе. Ведь именно тогда Роза узнала, что Сьюзен не ее родная мать. А за отказ отца рассказать ей о ее настоящей маме, Роза взбунтовалась и против него.       Она всю жизнь чувствовала, что в семье ее не любят, в отличие от брата. И теперь понимала почему. Сьюзен на нее было все равно, а отец ненавидел ее из-за матери, имя которой она и не знала.       И именно с третьего курса Роза поняла, что надеяться в этой жизни ей не на кого. Поэтому она ушла в спорт и учебу с головой, чтобы к концу седьмого курса обеспечить себя выбором множества карьерных дорог. Но при этом ей хотелось доставлять проблем своей семье.       Забавней всего это было делать нарушением правил. На пару с Джеймсом они придумывали шалости от простой навозной бомбы в кабинете смотрителя до салюта в полночь по всему замку. Родители ежедневно получали от МакГонагалл письма, а она в ответ Громкоговорители, которые ее только веселили.       Но летом после третьего курса Роуз нащупала самое слабое место отца. Она не знала причину, но ей это было даже не интересно. Это были Малфои.       Иногда летом на пару недель они уезжали к Поттерам. Но в то лето Рон даже поссорился с Гарри, сказав, что не отпустит ее и Хьюго к ним в гости. Потому что на тот момент у них гостил еще и Скорпиус, друг Ала.       И Роза начала действовать. Она влилась в их компанию с Алом. За эти три года у них с Малфоем были все стадии возможных человеческих отношений. Они дружили, потом друг друга ненавидели, потом показательно встречались, расставались, ссорились и мирились, были соперниками и любовниками. И если сначала Роза хотела иметь какие-то дела со Скорпом только чтобы позлить отца, то совсем недавно она поняла, что, действительно, очень сильно к нему привязалась.       Ни один человек не знал настоящую Розу Уизли. Да, она была стервой, хулиганкой и просто грозой всей школы, в общем, самой популярной девчонкой. Но никто даже и не думал, что за всем этим кроется нежный и ранимый человек, который тоже хочет, чтобы его не только уважали, а просто любили.       Роза никогда не думала о будущем с Малфоем. Ее действительно долгое время устраивали такие отношения с безумной ревностью и сексом. Но сейчас ей иногда хотелось простого человеческого счастья, быть только с ним вдвоем, всегда.       — Еще один взгляд на этого ботаника, и мы проверим, — Скорпиус поцеловал ее, прикусив нижнюю губу.       — Я просто не понимаю, зачем так убиваться, когда твой папа преподаватель в школе и может со всеми договориться, — сказала Роза. — Посмотри, он учит травологию. Ему мало дома всего этого? Я бы не тратила время на всю эту чушь.       — Если бы ты сознательно не портила свои отношения с отцом, то тоже могла бы пользоваться благами героев войны, — заметил Альбус.       Роза бросила на кузена уничтожающий взгляд.       Альбус часто предпринимал попытки помирить ее с семьей, но Роза была непреклонна. Она пыталась и через Гарри с Джинни узнать о своей маме, потому что они не могли ее не знать, но те молчали, всегда виновато опуская глаза. А то, как быстро отец нашел маме замену и родился Хьюго лишний раз доказывало, что он не хотел ее рождения и не любил маму.       Наверное, Малфой поэтому так к ней относился, потому что Альбус наверняка на четвертом курсе рассказал о такой странной перемене в ней и ее поведении. Думал, что она с ним только из-за мести отцу. А Роза была слишком гордая, чтобы признаться, что чувства к Скорпиусу у нее уже давно самые настоящие.       — Что-то мне подсказывает, что с нашим преподом по защите не может договориться даже МакГонагалл, — усмехнулся Скорпиус. — Да и мы с тобой МакГонагалл боялись бы намного больше, будь мы не такие талантливые, да, Альбус?       — Идите к черту, — Альбус кинул в них книжкой.       Альбус был прекрасным волшебником, вот только Трансфигурация ему совсем не давалась. Роза и Скорпиус иногда любили подшутить над ним, подбрасывая ему в сумку идеально трансфигурированные предметы. Однако у Ала было прекрасное чувство юмора, поэтому кузен не обижался.       — Да ладно тебе, Малфой, — сделала вид, что заступается за брата Роза. — Не так уж у Ала и плохо с трансфигурацией. Во всяком случае намного лучше, чем с девушками. И думаю, он скорее создаст себе ее из воздуха, чем кто-то у него появится.       — Пошли к черту, — выдохнул Альбус, закрывая глаза.       И это тоже была чистая правда. Несмотря на то, что Альбус был сыном самого Гарри Поттера, с девушками у него ничего не получалось. Разумеется, у него были отношения, но либо на одну ночь, либо они не длились больше недели. Альбус даже сам смеялся, что вместе с зелеными глазами унаследовал от отца эту неловкость в общении с противоположным полом. Хотя не переставал верить, что однажды встретит ту, которая полюбит его.       — Да не переживай, — пнула кузена Роза. — Бабушка обязательно тебя с кем-нибудь познакомит. Или вон новенькая из США, может, не знает, кто ты такой. И кажется, она на тебя глаз положила.       — Новенькая? — воодушевился Малфой.       Парни уставились на блондинку, которая со стопкой книг в руках смотрела на них, но тут же отвела взгляд, подходя к мадам Пинс оформить книги.       Роза недовольно посмотрела на мальчиков, которые не сводили взгляд с девушки. Она была красива, с хорошей фигурой и судя по ее поведению знала себе цену. Розе все это не нравилось, она не хотела иметь в школе никаких соперниц.       — А если ты будешь продолжать на нее пялиться, то на месяц забудешь, что такое минет, — прошипела Роза.       Она понимала, что Малфой тоже к ней что-то испытывает. Иначе не ограничивал бы себя только ей одной. Но по венам пробегали разряды тока, если он смотрел еще на кого-то кроме нее. И если раньше Роза прекрасно знала, что в этой школе у нее нет конкуренток, то сейчас она чувствовала от новенькой какую-то опасность. Ей показалось, что они даже чем-то похожи внешне.       — Ревнуешь? — довольно облизнулся Скорпиус.       — А ты к Фрэнку? — съязвила Роза.       — Я знаю, что ты на него никогда не посмотришь, — уверенно ответил Малфой. — Роуз, брось. Меня кроме тебя никто не возбуждает. Тем более ты знаешь, что блондинок я не люблю, они плохо смотрятся рядом со мной.       А Роза только сейчас отметила, что у них, действительно, с Малфоем один цвет волос. И ей показалось все это немного странным. Их нельзя было назвать просто блондинами, это бы какой-то очень редкий и будто уникальный цвет.       — Я сначала подумал, что это ваша дочь из будущего, которая с помощью маховика времени очутилась тут, — пораженно сказал Альбус.       Роза и Скорпиус закатили глаза, одним своим видом показывая, что они никогда не будут семьей.       — А вот сейчас и узнаем, — Альбус помахал Алисе, которая училась на Гриффиндоре с Лили и Хьюго и увлекалась прорицаниями. — Алиса, твое внутреннее око открыто?       — Ал, если тебе не давались в свое время прорицания, то это не значит, что такой науки не существует, — защитила свой любимый предмет девушка.       — Я хотел спросить про вашу новенькую, — замялся Альбус.       — Я с ней лично не общалась, но судя по комментариям ее соседок, просто так к ней не подойдешь, — хмыкнула Алиса.       — Да что вы на нее все набросились, — заступился за новенькую когтевранку Альбус. — Она оставила всю свою жизнь в другой стране, новые люди, конечно, она чувствует себя скованно.       — Она сегодня за завтраком сидела и прекрасно общалась с Лили и Хьюго, — фыркнула гриффиндорка. — И что-то мне подсказывает, что ее расположение можно завоевать только с громкой фамилией.       — Ал, тебе повезло, — пихнул в бок друга Скорпиус.       — Так что в вашем полку прибыло, — девушка повернулась к Розе и Скорпу.       — Да не похожа она на меня, — Роза поднялась со своего места, подхватила сумку и вышла из библиотеки.       Роза ненавидела, когда ее с кем-то сравнивали. Сьюзен постоянно говорила, какой ей надо быть. А Роза всегда хотела быть только собой, свободной и настоящей.       Она никогда не была хорошей и не планировала ей быть. Она не любила подпускать к себе людей, доверять свои тайны, потому что знала, что они могут все это обернуть против тебя. Единственная, кому Роуз могла доверить всю свою душу была ее лучшая подруга, соседка по комнате и однокурсница — Беттани Финниган.       Девушки подружились еще на первом курсе и стали почти сестрами. Именно Бет была рядом с ней, когда Роза узнала эту страшную правду. Именно Бет первая узнала о том, что Малфой для нее значит намного больше, чем насолить отцу и Сью.       — О, Роуз, а я как раз к вам шла, — как по волшебству подруга появилась в коридоре.       Девушка возвращалась с занятия по уходу за магическими существами, курс которого продолжала она одна, в то время как у ребят было окно, которое из-за дождливой погоды они решили провести в библиотеке.       — Что с тобой? — спросила подруга, видя ее потерянное состояние.       — Как думаешь, Скорпиус может найти себе другую? — спросила Роза, запрыгивая в туалете на подоконник и смотря в окно.       — Роуз, вы как дети, — тяжело вздохнула Бет. — Он тебя любит. А ты любишь его. И если вы хотя бы в этом уступите друг другу, выключите свою гордость и поговорите о вас, то все станет намного проще.       — Он говорил, что не хочет отношений, которые его будут к чему-то обязывать, — не согласилась Роза. — А я не хочу выглядеть дурой, которая его у них будто выпрашивает.       — Так может он так говорил, потому что тоже не хочет выглядеть дураком, думая, что ты с ним только из-за личной выгоды? — улыбнулась Беттани. — И выходит, что вы оба идиота — прекрасная парочка Хогвартса. Да и потом. Ты раньше в себе никогда не сомневалась.       — Ты видела новенькую? — подняла глаза на подругу Роза. — Раньше я не сомневалась в себе потому что знала, что у меня нет конкуренции в этой школе. А теперь есть, судя по рассказам о ней. А еще мы с ней внешне даже в чем-то похожи.       — Малфой никогда не будет встречаться с блондинкой, — засмеялась Бет. — Тебе ли об этом не знать.       — Я тоже говорила, что я никогда не буду встречаться со слизеринцем, а что в итоге? — усомнилась Роза.       — Роуз, успокойся, — приобняла ее подруга. — Еще ничего не произошло. Она на курс младше, пересекаться они не будут. А если вы не будете расставаться каждую четную неделю, то ему и не будет надобности смотреть на кого-то.       — Да, ты права, — уверенно сказала Роза. — Может, это все маска, чтобы поставить себя в новой школе. Да еще и не ясно, какая из нее волшебница. А в квиддич я точно лучшая.       Девочки вышли из туалета и направились на обед. Она семикурсница, староста школы и капитан гриффиндорской команды. И никакая новенькая шестикурсница никогда не сможет обойти ее ни в чем.       — Роза, — окликнул ее один из пятикурсников, словно в подтверждение ее мыслям о том, что без нее никто не сможет. — Когда отборочные?       — Думаю, в ближайшее время, — заверила парня Роза. — Я повешу объявление на информационной доске в гостиной.       — Спасибо, — улыбнулся парень, направляясь к своим друзьям.       — Кстати о квиддиче, — сказала Бет, когда они приступили к обеду. — Это тоже не идет в плюс вашим отношениям.       — Я не буду ради парня бросать квиддич, а тем более поддаваться, — не согласилась Роза. — Да и потом, мы обычно быстро мирились после матчей.       — Сексом, — мудро заметила Бет. — А лучше бы поговорили.       Розе не нашлось, что на это ответить, потому что подруга была права. Она глазами нашла новенькую за столом Когтеврана. Девушка увлеченно читала книгу, взятую из библиотеки. Ну, если она помешана на учебе, то точно не понравится Малфою. А вот Алу девушка точно приглянулась.       После обеда Роза и Беттани присоединились к Алу и Скорпу и отправились все вместе на первый урок защиты в этом году. Их преподаватель был мужчина лет тридцати пяти, закончивший Дурмстранг и знавший все о Темных силах. Больше всего профессор Скоткинс уважал тех, кто считает Темные искусства равным себе соперником, не принижает их мощь, хитрость и внезапность.       Роза со Скорпиусом устроились на последней парте в крайнем ряду. Первый урок, наверняка, будет теоретическим. А тратить время на то, что им и так известно, не хотелось.       Класс Защиты был самым темным. Черные шторы были всегда опущены, пропуская лишь небольшие блики света, а вместо ламп класс освещался свечами. Это была их с Малфоем атмосфера — дьявольски романтическая.       — Итак, — почти шепотом начал преподаватель, а класс затих. — Вы здесь все совершеннолетние, а, значит, я могу не бояться травмировать ваши нежные детские души. И мы можем начать проходить самый опасный раздел темных искусств. Непростительные заклятия.       Роза слушала преподавателя вполуха. Потому что в этот момент рука Скорпиуса проникла под ее юбку. Скорпиус начал поглаживать ее бедро, положив одну ногу на себя. Роза улыбнулась, закусив губу. Всегда первый шаг из них к примирению делал он. И Роуз безумно любила, когда Малфой устраивал ей такие сексуальные пытки.       — Раньше многие наивно полагали, что спастись от этих заклинаний невозможно, — продолжал урок профессор. — Но это не так. Противостоять можно даже убивающему проклятию. Первый способ — это руны.       Роза вцепилась руками в лавку. Какие к черту убивающие проклятия, когда это пальцы Малфоя заставляют умирать прямо посреди урока, усиливая темп круговых движений, заставляя ее до крови кусать собственные губы, чтобы не издавать ни звука. И руны тут не помогут.       — … ну а самый простой способ — просто не допустить атаки на вас, — услышала Роза законченную фразу преподавателя, когда стук в ушах и ритм сердца стал снижаться, позволяя вернуться в реальность. — Поэтому сейчас я хочу посмотреть, насколько вы готовы к внезапности. Защита — это не забыть все за лето, а постоянная бдительность. Прошу продемонстрировать учебную дуэль, как образец идеальной, наших старост.       Скорпиус довольно усмехнулся, вставая из-за парты. А ноги Розы все еще дрожали, а палочку сжать в руках и вовсе было сверхзадачей. Он специально? Да, конечно, он специально, ведь Скоткинс сказал, что сегодня будет практика, а шанс первыми демонстрировать заклинания всегда выпадали ей и Малфою. В защите Роза была чуть сильнее, поэтому Скорпиус всегда пытался обыграть ее хитростью, отвоевав баллы своему факультету.       — Начали, — скомандовал Скоткинс.       Малфой не стал терять времени и тут же атаковал ее. Роза понимала, что сейчас волшебная палочка в ее руках приравнивается к обычной ложке, которой максимум можно стукнуть Малфоя по лбу. Ноги стали чуть послушнее, поэтому Роза пока что просто уворачивалась от заклинаний.       — Мисс Уизли, я не думаю, что у Вас на теле есть защищающая руна, что Вы настолько легко отказались от своей палочки, — громко прокомментировал ее действия профессор.       Но стоило Розе вспомнить, что Малфой сегодня утром пялился на новенькую, как злость заполнила кровь.       — Экспеллиармус, — заорала Уизли, направляя заклинание не на палочку, а на самого Скорпиуса.       Малфой отлетел в другой конец комнаты. Роза ахнула, но так и осталась стоять на месте, когда к Малфою уже подбежали преподаватель и пара учеников. Она не хотела показывать при всех, что ей есть до этого дело.       — Мисс Уизли, явитесь ко мне в кабинет сегодня в восемь вечера, — строго сказал Скоткинс. — Я думал, что седьмому курсу уже не нужно объяснять, что все дуэли носят учебный характер.       Роза выбежала из класса. Что ж, плюс в том, что родителям придет письмо о том, что она покалечила студента. Главное, чтобы не писали конкретно кого, иначе папа только обрадуется. А минус в том, что это все значит, что они с Малфоем снова поссорятся. А Розе как никогда не хотелось этого делать.       Поэтому, когда все были на ужине, Роза все-таки решилась пойти в Больничное крыло, чтобы проведать Малфоя.       Судя по рассказу Ала, мадам Помфри быстро смогла привести его в чувство. У Малфоя было небольшое сотрясение, от бладжеров он страдал сильнее. Но сейчас была виновата она.       Видимо, Скорпиус спал. Роза села на его кровать и сжала его руку. Хоть спящий он ее не оттолкнет.       — Скорп, прости, я не хотела, — прошептала Роза, чувствуя, как слезинка выкатилась из глаза.       Тут Малфой открыл глаза и посмотрел холодным серым взглядом на нее. Роза быстро убрала руку. Такой Малфой ее пугал. И такой его взгляд она видела только раз в жизни. Когда в прошлом году она не пошла с ним на бал.       Роза это сделала специально. Хотела показать ему, что нужна. Но Малфой пошел на бал с другой. Разумеется, в этот вечер они поссорились, а потом также бурно помирились. И ничего в их отношениях вновь не поменялось.       Роза испытывала терпение Малфоя постоянно. Она знала, что рано или поздно она доиграется, и он ее не простит. Но она не могла вести себя с ним по-другому, просто потому, что не умела любить.       Но если раньше это и правда для нее было не более, чем игрой, то сейчас она призналась себе окончательно, что не хочет его потерять.       — Скорпиус, — начала Роза.       — Ты не специально, да, я знаю, — безразлично сказал Скорпиус. — Все нормально.       Но Роза чувствовала, что не все нормально. Еще на уроке он был так горяч, а сейчас так холоден. Кажется, в этот раз она все испортила окончательно.       — Хотя я удивлен, что ты пришла, — усмехнулся Скорпиус. — Мне казалось, что тебе на меня все равно.       — Нет, Скорп, я… — начала Роза, но дверь в Больничное крыло отворилась.       На пороге стояла новенькая. Она держалась за свое запястье, которое чернело. Обычно это означало Черную магию.       Роза внимательно изучала девушку. Она бы никогда не сказала, что такая с виду кукла способна на темные проклятия. Но не могла же она сама на себе проводить какие-то ритуалы.       — Дорогая, что случилось? — охнула мадам Помфри, подбегая к когтевранке.       — Я… я не знаю, — запнулась девушка. — Я новенькая. Может, это чья-то неудачная шутка. Но после ужина это сразу началось.       — Тебе придется остаться в Больничном крыле на ночь, — взмахнула палочкой целительница, стеля ей кровать прямо рядом со Скорпиусом. — Нужно будет пить зелье каждый час, чтобы проклятие не распространялось…       Роза встала и, не обернувшись на Скорпиуса, вышла. Если бы не она сама отправила Скорпиуса в Больничное крыло, то подумала бы, что он все это подстроил специально. Или дело в ней? Наверняка вся школа уже знает о произошедшем на уроке между ней и Малфоем. Что, если в библиотеке она не случайно смотрела на них?       Роза и не заметила, как дошла до кабинета Скоткинса.       — Мисс Уизли, что это было? — спросил профессор, как только она села за стол, достав перо и пергамент.       — Извините, профессор, я увлеклась, — покачала головой Роза. — Такого больше не повторится.       — Я хочу, чтобы в качестве наказания Вы составили список заклинаний и контрзаклинаний, разрешенных Министерством для самообороны, которые в случае несчастных случаев не будут преследоваться по закону, — дал задание преподаватель.       Они все это изучали еще на пятом курсе, поэтому Роза нашла это наказание не трудным, но наискучнейшим.       — Профессор, а можно вопрос? — вдруг спросила Роза, спустя двадцать минут отрываясь от пергамента. — Вы же разбираетесь в Темных искусствах, да?       — Осмелюсь напомнить Вам, мисс Уизли, что я преподаватель, — недовольно хмыкнул профессор, тоже откладывая свое перо.       — Я сейчас говорю именно про Темные искусства, как часть волшебного мира, — пояснила Роуз. — Вы рассказывали, что имели дело с…       — Мисс Уизли, кажется, Вы сейчас заняты тем, что пишите одобренные Министерством вещи, — сделал акцент профессор.       — И все же, — настаивала Роза. — Если человек практикует темную магию. Это может обернуться плохо для него? Скажем, почернеть часть тела…       — Нет, мисс Уизли, — преподаватель даже засмеялся. — Практика темной магии влияет на душу человека, а не на его внешний облик. Думаю, что Вам как никому должен быть известен пример Волан-де-Морта. Можете спросить у героев войны, о которых Вы, конечно, слышали.       Роза не сдержалась и поморщилась. Ее мачеха не имела никакого отношения к Волан-де-Морту, а отец последний человек, у которого она что-либо попросит. Гермиона Грейнджер спустя несколько лет после окончания войны смогла найти своих родителей в Австралии и восстановить им память, пожелав остаться с ними и покинуть волшебный мир. Ради одного вопроса совсем не рационально заказывать портал в Австралию. Оставался только дяди Гарри, который очень не любил говорить на тему Войны.       — Или же у профессора Слизнорта, — добавил Скоткинс. — Думаю, он один из немногих, кто помнит истинного Тома Реддла.       Роза кивнула в знак благодарности, продолжая писать заклинания.       — И все же, профессор, — Роза повернулась в дверях, когда профессор уже отпустил ее. — Может как-то магия проявляться в виде черных пятен на коже?       — Но это скорее означает то, что к человеку применили темную магию, а не он сам этим занимается, — пояснил преподаватель. — Например, так работают большинство проклятий. Соприкосновение проклятого предмета с кожей может давать непредсказуемые результаты. От почернения участка кожи до отмирания некоторых частей тела. И колдомедицина тут может быть бессильна. Или же может быть дело в рунах.       — Спасибо, профессор, спокойной ночи, — кивнула Роза.       Ситуация была более, чем странная. Роуз не верила, что кто-то в первый же день мог так подшутить над новенькой, использовав какое-то проклятие. Так может она нанесла сама себе какую-то защитную руну? Может, ее семья бежала в США после войны и сейчас она хотела себе сделать защиту от слизеринцев. Может, она смотрела на Скорпиуса не потому, что он ей понравился, а потому, что она его испугалась?       Роза уже который год хотела выяснить, кто была ее мама. Когда Роза начала задавать вопросы о матери, папа говорил, что мама погибла. Но Роза не верила в эту версию, в противном случае, отец назвал бы ей хотя бы ее имя или же показал могилу. Поэтому за бесполезностью, она перестала задавать вопросы. Но как и у кого узнавать, Роза не представляла.       И тут Розу осенило. Профессор Слизнорт. И если он помнит Тома Реддла, то может знать и ее маму. Ведь если Сьюзен училась на одном курсе с отцом, то и ее мама тоже должна быть из Хогвартса. Вопрос как разговорить профессора на такую деликатную тему, как отношения ее отца.