Принцесса-полукровка

      Скорпиус Малфой       Скорпиус чувствовал, что история повторяется. В прошлый раз Роза тоже отказала ему в походе на бал и пошла с другим. А он пошел один. Поэтому и в этот раз он не собирался менять свою тактику. Он будет либо один, либо с Роуз, другого по жизни ему просто не дано, и он не представляет, как это.       Но, разумеется, ее отказ его все же выбил из колеи. Не то, чтобы он злился на Касси, что именно она его толкнула позвать Роуз, но не хотел допускать какого-то случайного своего срыва на когтевранку. Поэтому просто предпочитал не приходить вечерами в Тайную комнату, которая неожиданно стала их пристанищем, а оставаться в спальне.       Он совсем не понимал действий Уизли. Кажется, она стала его избегать специально. И пока Скорпиус не выяснит причины такого странного поведения, он от нее не отстанет.       Более того, ему совсем не нравилось помешательство всех девушек школы на нем. Тем более, что это перешло из простого флирта в опасные игры с применением любовных зелий. И если он за эти годы смирился с тем, что он игрушка для Роуз, то другим просто не позволил бы такого никогда сделать.       Скорп уже даже думал, что и Роза угодила под приворотное зелье, однако она, также, как и он, ни с кем не встречалась, поэтому эта версия отпадала. Малфой даже узнавал у Слизнорта и просил у Ала узнать не существует ли отворотных зелий. Но Роза была самой собой и это было ее решением, только совсем не понятно, чем продиктованным.       — Ты идешь на вечеринку? — удивился Альбус, смотря на то, как Скорпиус тоже лениво достает рубашку из шкафа.       — Еще не решил, — пожал плечами Скорп. — Может, зайду, познакомлюсь с этой Дженкинс.       — Понятно, — ответил Ал, который в целом не ожидал ничего хорошего от вечера, так как не совсем хотел проводить его с Джесс, так и Поттера раздражало быть приманкой для знаменитостей на такого рода вечеринках.       Скорпиус много думал об Альбусе и Касси, понимая, что они в целом могли бы подойти друг другу. Но он уважал желание Уильямс не разговаривать с Алом, хотя и сидеть совсем без дела, смотря, как она мучается, он не хотел. Сделать первый шаг в их примирении должен Ал, но Малфой не понимал, как подвести Альбуса к мысли о том, что Касси по нему страдает и места себе не находит, ведь говорить, что они проводят вместе вечера, скорее спровоцирует их новую ссору, как тогда, в коридоре.       Малфой без дела пошатался по коридорам, и ноги в итоге сами занесли его на вечеринку.       И не успел он войти внутрь, как тут же замер в дверях. На первый взгляд все было обычно. Украшенный в стиле четырех факультетов кабинет. Но среди толпы именитых студентов со своими партнерами легко можно было заметить луч света. Яркие рыжие волосы Розы.       Она была не одна, и даже не со своим ловцом, который танцевал неподалеку. Она была с Долгопупсом. Но почему?       Над их парой витали маленькие феи-светлячки с миниатюрными волшебными палочками, колдуя блестки, сыпавшиеся на них сверху.       Скорпиус не знал, что и думать. Ему вся школа сказала бы, что он сошел с ума, узнав, что к Фрэнку он ее ревновал всегда по-настоящему. Почему ее рука лежит на его плече?       Наконец, Роза его заметила. Они встретились взглядом. Однако именно в эту минуту музыканты прекратили играть, а на импровизированную сцену взобрался Слизнорт.       — Дорогие друзья, — светился от счастья зельевар с бокалом медовухи в руках. — Хочу поприветствовать всех собравшихся здесь. Мне приятно видеть, что у меня так много таких замечательных друзей и пользуясь случаем, я хотел бы поздравить всех с наступающим Рождеством и Новым годом. А сейчас я бы хотел пригласить сюда моих самых талантливых учеников, я уверен, что вы все знаете эту фамилию.       Скорпиус усмехнулся. Альбус и талант в зельях были несовместимыми понятиями. Но Поттеры покорно вышли на сцену, на щеках которых красовалось смущение.       Слизнорт начал восхвалять их таланты, рассказывать какие-то нелепые истории о том, как Альбус на первом курсе умудрился взорвать котел, а потом и вовсе к ним стали подходить бывшие выпускники и пожимать им руки.       Малфой попытался найти Розу, но большая часть толпы из центра комнаты переместилась в зону для общения, чтобы сфотографироваться и попросить автограф у самой знаменитой загонщицы Англии. Та небольшая часть, которая не интересовалась квиддичем, поплелась к бару. Этому же примеру последовал и Скорп, ведь напиться сегодня ему безумно хотелось.       Видимо, Слизнорт вскоре понял, что уделяет слишком много времени только двум ученикам и, оставив Лили и Ала на растерзание бывшим ученикам, он пошел узнавать настроение у других.       — Скорпиус, мой мальчик, — воскликнул профессор, садясь рядом с ним и разбавляя его одиночество.       — Добрый вечер, профессор, — уныло ответил Скорп.       — А почему Вы не веселитесь? — Слизнорт взял у проходящего домовика с подносом еще один бокал шампанского. — Где Ваша прекрасная спутница?       — Я сегодня один, сэр, — сдержанно ответил Малфой, оглядывая прибывших студентов после знакомства со звездой квиддича, надеясь увидеть Розу.       — Такой видный парень и без девушки, — добродушно улыбнулся Слизнорт. — Или же мисс Уизли отказалась идти с вами в отместку за предыдущий поход, когда на этом же самом месте она сидела одна и ждала Вас…       — Мы расстались, — Скорпиусу каждое слово Слизнорта резало душу и сердце.       — Любовь — это самое сильное чувство, — мудро заметил профессор, вставая. — И она всегда пройдет и выдержит все испытания.       Как только Слизнорт ушел, на его место тут же плюхнулся Альбус.       — Задолбали, — Поттер залпом выпил бокал шампанского, тут же беря с подноса не успевшего сделать и шага от их столика домовика. — Альбус, а правда, что Ваш отец сейчас работает под прикрытием и все имена членов его команды держатся в тайне? Альбус, а когда Ваш отец выпустит автобиографию? Альбус, а как вам живется с грузом ответственности с таким именем? Тьфу. Ненавижу эти сборища.       — Ну хоть несколько раз в год ты способен понять меня, — усмехнулся Малфой, вспоминая эти скучнейшие приемы в Мэноре. — И как ни странно, вопросы тоже чаще всего именно про твоего отца.       — Кстати, Роза там с этой загонщицей разговаривает, — заметил Ал. — Ты же сюда ради нее пришел?       Но не успел Скорпиус ответить, как Джессика подкралась сзади и закрыла Альбусу глаза. Скорп даже усмехнулся, видя, как на секунду у Альбуса ухудшилось настроение, но он быстро натянул на себя улыбку, когда девушка уселась к нему на колени. Чтобы не быть третьим лишним, Малфой, действительно, пошел к Каролине, которую он уже на самом деле знал.       Роза тоже была там. Только в этот момент рядом с ней стоял не Фрэнк, а Маклаген. Скорпу сразу перехотелось здороваться с Каролиной, поэтому он, пока Роза его вновь не заметила, зашел в пустое помещение, которое на вечеринках считалось комнатой уединения с омелой.       — Касси? — удивился Скорпиус, когда увидел одиноко сидящую девушку в кабинете. — Ты… чего тут? Кстати, отлично выглядишь.       — Если скажу, что прячусь — поверишь? — хмыкнула Уильямс.       — В комнате с омелой? — усмехнулся Скорпиус.       И до него только сейчас дошло, что они в комнате с романтическим распылителем и омелой. Обычно с Розой у них здесь были такие умопомрачительные поцелуи и оральные ласки, что вспоминать стыдно. А сейчас ничего, абсолютно.       Скорпиусу в какой-то момент даже захотелось, чтобы сюда сейчас вошла Роза. Это было бы лучшим доказательством того, что его кроме нее никто не привлекает. А если бы Роза была тут с Фрэнком, Крейгом или Дином, вряд ли бы у них ничего не было…       — Подожди, от кого прячешься? — до Скорпиуса только сейчас дошел весь смысл ее слов. — Ты не одна?       — Нет, — поморщилась Касси, опуская глаза.       — Снова Маклаген? — ощетинился Скорпиус, вспоминая, как минуту назад видел здесь на вечеринке этого неприятного типа.       — Да лучше бы Маклаген, он безобидный, — фыркнула Касси. — Говорит много, а толку ноль.       — И слава Мерлину, — выдохнул Скорпиус, не представляя, что бы он сделал с этим гриффиндорцем, если бы он еще раз притронулся пальцем к любой девушке в замке. — С кем тогда ты?       — С Эйвери, — выдохнула Касси, виновато смотря на него.       — Что? — ахнул Малфой. — Ты с ума сошла? Этот не лучше Маклагена, а в своем отношении к девушкам может и похуже будет. Он глаз на тебя давно положил. О чем ты вообще думала, когда соглашалась идти с ним?       — Думала, что Ала это взбесит, — пожала плечами Касси.       — Да нифига ты не думала, — продолжал ругаться на нее Малфой.       — Не ори на меня, — Касси спрыгнула со стола и зло посмотрела на Скорпиуса. — Тебя вообще не касается моя личная жизнь, какая тебе разница?       — Да потому что я волнуюсь за тебя, — не успокаивался Скорпиус. — Ты понятия не имеешь, что Эйвери за человек и на что он способен.       — Это не твое дело, Малфой, — отчетливо проговорила Касси.       — Не мое, значит? — возникал Скорп. — Тогда чего ты от него прячешься? Шла бы, вызывала ревность на глазах у Альбуса обнимашками. Или все же что-то пошло не так, раз ты мне все это вывалила?       — Так может я здесь сижу и страдаю, что Альбус как раз ничего и не заметил, — Касси направилась на выход. — Пойду попробую второй раз.       У них точно уникальные отношения. Поссориться под омелой это нужно умудриться. Надо было оставить ее здесь, а к ней привести Ала, тогда бы на одну девственницу в замке точно стало бы меньше.       Скорпиус не понимал, почему именно Эйвери. Она отказала стольким парням. Должна быть в этом какая-то связь. И ревность для Поттера — это бред, в таком случае она пошла бы с Дейлом, ведь с Эйвери у Ала нет конфликтов и к нему он еще не ревновал. Здесь явно какие-то более глубокие цели.       Скорпиус вспомнил матч по квиддичу, когда Эйвери уговаривал всю команду не навещать его в больничном крыле, заявив, что он предатель команды. Однако, парни к нему все же пришли, доложив на Эвана, а загонщики еще много раз извинялись, что пропустили этот бладжер. Скорп вышвырнул Эйвери из команды.       Может, это такая месть ему? Он знает, что Скорп переживает за Касси. Решил использовать шантаж?       Скорпиус решил найти Эйвери, но едва он вышел из комнаты, тут же наткнулся взглядом на Розье, который что-то рассказывал Слизнорту. Ну да, конечно, как он мог забыть. Розье в свое время был самым лучшим учеником Слизнорта, а потом на его место пришел Скорп. Он не упустил возможность под официальным предлогом проникнуть в замок. Неужели хочет закончить начатое, чтобы в этот раз добраться до Роуз?       Скорпиус судорожно соображал, что делать. Следить за кем-то из них было бы опасно и неразумно, он только спугнет. Но и пускать ситуацию на самотек слишком глупо с его стороны. Говорить МакГонагалл? Начнется проверка и тоже это ни к чему хорошему не приведет.       Малфой начал себя успокаивать, что на входе Филч должен проверять всех гостей на предмет темной магии. Но это же Розье, значит, он способен обойти эти чары. Ему совсем не хотелось верить, что Касси наступает на те же самые грабли самостоятельно.       — Малфой, пошли с нами, — рядом с ним снова как из-под земли возникли Альбус и Джессика.       Лицо Альбуса просто умоляло его. Видимо, друг считал, что, если он будет третьим рядом с ними, Джесс будет себя хоть немного сдерживать. И Малфой еще не успел дать ответа, как когтевранка потащила Альбуса в комнату, находившуюся рядом, а Ал схватил за рукав его.       На удивление Скорпа это не была еще одна комната для уединения. За этим столом сидела настоящая ясновидящая (оставалось только догадываться, насколько обижена Трелони, что Слизнорт не позвал ее), а вокруг нее всякие приборы для гадания. И из-за одного недавнего услышанного пророчества Скорпиус почему-то начал верить в эту область магии.       — Скажите, а что у нас будет в будущем? — тут же накинулась на гадалку Джессика. — У наших детей будут такие же зеленые глаза, как у Ала?       Волшебница усмехнулась и начала тасовать колоду. Однако смотрела она почему-то только на Скорпиуса. А тому было не по себе от ее взгляда.       — Нет, — сказала ясновидящая, наконец, поворачиваясь к девушке.       — Жалко, — надула губы когтевранка.       — У него — будут, — кивнула на Альбуса женщина. — А тебе все вернется.       Скорпиус видел, как Джессика побледнела. Что-то здесь было нечисто. И если раньше он думал, что у них обычные девчачьи разборки с Уильямс, то сейчас это могло приобретать более опасный характер. Неужели это она хотела подставить Касси, убив Розу, украв из его тумбочки ожерелье? Ведь в женские спальни Гриффиндора может проникнуть только девушка…       — Но что, как… — залепетала девушка, хлопая глазами, придя в себя от такого потрясения. — Мы же…       — Он тебя не любит, — ясновидящая посмотрела теперь на Альбуса. — В его сердце другая. И глубоко в сердце. Настолько глубоко, что может совершить непоправимую ошибку.       — Ты… — залилась слезами Джессика. — Да я тебя ненавижу!       Она кинула в Альбуса лепестками роз, которые лежали у гадалки в небольшой чаше, и выбежала из комнаты.       — Что Вы имеете в виду? — откашлялся Альбус, который будто совсем не обратил внимание на истерику своей уже бывшей девушки.       — Любовь способна толкать на подвиги, — таинственным голосом говорила женщина. — Но и в пропасть.       — То есть мне лучше не иметь с ней отношений? — в голосе Альбуса слышалось расстройство.       — Да, — кивнула ясновидящая. — Только если не почувствуете в себе должную силу, чтобы не совершить глупости.       Скорпиусу не стоило труда догадаться, что речь идет о Касси. Значит, она во что-то еще вляпается. Если уже не вляпалась, раз пошла на вечеринку с Эйвери, к которому у Малфоя пропало все доверие.       В Поттерах и Уизли была эта доля безрассудства. И Скорпиусу не нужно было владеть искусством прорицания, чтобы знать, что лучший друг с радостью пожертвует собой, но спасет дорогого для него человека. И один раз ему уже удалось спасти Касси от тюрьмы, придумав ей алиби, второй раз попасться уже может он.       Альбус встал и направился к выходу. Скорпиус хотел было пойти за ним, чтобы поговорить откровенно и рассказать все, что он знает о Касси, ведь возможно он снова ошибается и за эти месяцы она совсем не поменялась и продолжает заниматься темной магией. Но голос яновидящей заставил его замереть.       — А ведь у тебя намного больше вопросов, чем у них двоих вместе взятых, — сказала гадалка, снова внимательно изучая его.       — И Вы дадите мне на них ответы? — поднял брови Скорп. — Знаете, кто мама моей девушки? Знаете, зачем моя подруга занимается этим всем? Или кто устраивает эти вспышки?       — Я смотрю в будущее, а не в прошлое, — улыбнулась женщина, но тут же стала серьезной.       Скорпиус тяжело вздохнул и все же присел напротив гадалки.       — Значит, не скажете, почему она от меня бегает, — Скорп говорил таким тоном, будто шантажировал гадалку или же пытался взять на слабо. — Мы вообще можем быть вместе?       — Конечно, — кивнула женщина, смотря в хрустальный шар. — Это зависит только от вас двоих.       — Но я не могу ничего сделать, потому что не понимаю, что я делаю не так, — стукнул по столу Малфой. — Скажите, почему она от меня бегает, Вы же должны это чувствовать. Мне не нужна конкретная причина. Мне просто что-то, чтобы понять…       — Чувство вины, — прошептала гадалка, смотря теперь на чайные листья. — Осознанное решение, но она…       — Ясно, — перебил ее Скорпиус, вставая.       Все было вполне логично. Она его правда не любит, и, видимо, осознанно решила его не мучить и больше не портить ему жизнь своими играми. Что ж, наверное, чувство вины — это лучше, чем она не испытывала бы совсем ничего от своего поступка. Значит, хоть немного, но она его ценила. И ему надо как-то постараться принять это все, отпустить чувства к ней и прожить остаток жизни в одиночестве.       Скорпиус направился на выход, все же желая найти Ала и поговорить с ним о Касси.       — Твоему родному человеку грозит опасность… — сказала гадалка, когда Малфой уже был почти в дверях.       Он резко развернулся. И почему она молчала? Почему не сказала о самом важном, затирая какую-то чушь про осознанные решения.       Выбора у него было не так много, потому что по-настоящему родных людей у него было трое.       Первая всегда была и ей останется мама. Скорпиус до сих пор не мог поверить, что ее больше нет рядом, что он никогда не сможет поговорить с ней, рассказать, что на душе. Она умерла, и едва ли ей может грозить какая-то опасность.       Вторым был, конечно же, отец, несмотря ни на что. Да, у них были непростые отношения. Скорпиус всегда винил его в том, что испортил жизнь маме. Но никогда не высказывал ему это в лицо. Но при этом никогда и не доверял ничего личного. Он просто не мог представить ситуацию, в которой он бы ему сказал, что Роза не просто игрушка, а именно в ней он всегда видел и видит хозяйку дома, свою любимую жену и мать его детей.       Конечно, отцу могла грозить опасность. Далеко не все Пожиратели поняли и приняли выбор Малфоев сменить сторону, осуждали за то, что Драко не в тюрьме. Но в отце он был уверен, он сильный волшебник и сможет защитить себя.       Оставалась только Роза. Что бы между ними не происходило, она его родной человек. И именно ей грозит опасность, о чем писал и ее отец, о чем они и слышали в ее пророчестве, о чем и доказывала надпись с ее именем и фамилией на свертке с ожерельем.       Решение забыть ее тут же исчезло из его головы. Ее нужно спасать. Нельзя ее оставлять одну. Не хочет отношений — будут друзьями. Но он обязан всегда быть рядом.       Или же… Осознанное решение, чувство вины. Вдруг, она что-то узнала о нем или его семье и мучается, что не может рассказать, хотя и нужно это сделать?       — И что мне делать? — испуганно спросил Скорпиус.       — Быть прямо сейчас рядом, — сказала ясновидящая.       Скорпиус выбежал из комнаты и тут же принялся осматривать основной зал. Медленные танцы сменились ночной дискотекой, поэтому даже рыжую макушку было невозможно найти в той прыгающей толпе подростков. Но у Скорпиуса не было выбора, ему нужно было найти Розу, а с Альбусом он поговорит позже.       — Долгопупс, — выцепил парня с самого края скачущей толпы. — Где Роза?       — Слизнорт попросил ее проводить каких-то младшекурсников, — старался перекричать громкую музыку Фрэнк. — Сам жду ее.       Идиот. Почему он не пошел с ней? А если это ловушка. Вполне в стиле Розье. Он мог подговорить…       Скорпиус бегом направился в их с Алом спальню. Но как по закону подлости, все было против него. Его за руку в Вестибюле поймала профессор Трелони, которая вывалилась из бывшего кабинета прорицаний, в котором когда-то преподавал Кентавр Флоренц.       — Позвать ее, а не меня! — Трелони смотрела на него через свои огромные очки, которые делали ее похожей на стрекозу. — Все потому, что она работает по методике Кентавров, принимая во внимание звезды, а я считаю, что все это чушь…       — Эээ, да, наверное, — Скорпиус пытался вырваться из ее хватки. — Извините, я спешу…       — Кентавры предсказывают беду, — не слушала его профессор. — А я говорю, что если мне ничего не снится, то все хорошо.       — Конечно, — сказал Малфой, хотя сам в это все не верил.       — Я жаловалась на Дамблдора, — издала какой-то странный звук Трелони. — Но нет же, МакГонагалл, вот кто совсем не верит, говорит, что это все чушь…       Наконец, Трелони отпустила его, и Скорпиус продолжил свой путь. Со скоростью Молнии он влетел в комнату и начал рыться в чемодане друга. Наконец, карта Мародеров была найдена.       — Клянусь, что замышляю только шалость, — проговорил Малфой. — А, точнее, операцию по спасению.       Появилась карта замка. Скорпиус не очень часто ею пользовался, поэтому, в отличие от Ала, ему стоило некоторых усилий сориентироваться в многочисленных коридорах и этажах. Однако тот факт, что была ночь и младшекурсники были в своих спальнях, а старшие курсы у Слизнорта, понимать, что к чему было проще.       Роза была в гостиной Гриффиндора. Вокруг нее была целая толпа. Видимо, она успокаивала свой факультет и пыталась отправить студентов в спальни.       Что ж, по крайней мере там она в безопасности. Но Малфой не хотел откладывать с ней диалог, поэтому решил все же пойти сейчас и поговорить с ней. Ему было важно понять, что она знает и за что испытывает чувство вины перед ним.       Скорпиус уже хотел было убрать карту, как вдруг заметил глубоко в подземельях точки с фамилиями Розье, Эйвери и Уильямс.       Он замер. Конечно, Касси, Роза… Им нужны обе девочки, и в данный момент под ударом Уильямс.       Скорпиус достал мантию-невидимку, крепче сжал палочку и быстрее побежал в увиденное место.       Однако на половине пути его чуть не сбила с ног Уильямс. Она бежала прочь из того места, на ее щеках градом лились слезы, а узкое платье было порвано, оголяя до неприличия левую ногу. Что они ей сделали, неужели он опоздал?       Решив, что Касси никуда не денется, а вот Розье скоро улизнет из замка, уже, очевидно, совершив свое грязное дело, Скорпиус продолжил свой путь.       — … пришлось пожертвовать местом в команде, — донесся до него обрубок фразы Эйвери, когда Скорпиус тихо под мантией притаился за углом, садясь на пол и надеясь услышать что-то стоящее. — Кстати это Уильямс Конфундусом тогда на отборочных, что Уизли пришлось взять Маклагена.       — Это очень хорошо, что у них конфликт, нам упрощает задачу, — послышался голос Розье. — Маклагена как обиженную сторону тоже к нам привлекай, лишним не будет, нужны глаза и уши в Гриффиндорском гадюшнике.       — А еще она отменно владеет рунами, — продолжал Эйвери. — Ты бы слышал, как ее Слизнорт с Бабблинг расхваливали.       — Да, я сам уже успел убедиться, — улыбнулся Розье. — Хорошо, что она теперь с нами.       Скорпиус почувствовал, как душа упала. Он опоздал. Она этого не хотела, но они ее как-то заставили. Он не уследил. Но он обязан дать ей понять, что еще не все потеряно, и он ее вытянет.       — Это просто находка, нам несказанно повезло, с ее помощью мы сделаем все, — радовался как ребенок Розье. — А после ее Непреложного обета, совсем не осталось выбора у бедной девочки.       — Главное, чтобы ее не исключили, — со знанием дело сказал Эйвери.       — Будешь помогать во всем, — строго заявил Розье. — Мне пора, скоро встретимся.       Скорпиус понимал, что нападать на них сейчас бессмысленно. Он только все испортит. Нужно срочно разговаривать с Алом и Касси и как-то ее оттуда доставать, в том числе потому, что, а Скорп был в этом уверен, им нужна Роза.       Он бежал по коридорам, даже не стянув с себя мантию, как вдруг из одного из кабинетов вышла Роза, подтягивая на грудь свое короткое платье, и поспешила прочь, а Скорпиус замер.       — Горячая штучка, — облизнулся Маклаген, выходя из класса и с жадностью наблюдая за ее удаляющейся фигурой, а потом и вовсе крикнул ей в догонку. — Ты же знаешь, что я не против повторить, красотка с родинкой на левой груди, обращайся в любое время!       Она ему изменила. Гадалка была права. Вот почему Роза чувствует себя виноватой. И дело тут совсем не в том, что Роза что-то знает о вспышках Темной магии. Она его не любит и теперь с другим.