Принцесса-полукровка

      Роза Уизли       Роза почти бежала в Гриффиндорскую башню. Она думала, что за вчерашний день дома, где она закрылась в своей комнате и не выходила, она отошла от этой дурацкой игры. Но снова всего лишь один взгляд на Малфоя в его холодные глаза заставлял ее тело отказаться от подчинения разуму, и ее начинало трясти в истерике.       Если отбросить вранье самой себе, она стала играть в эту игру как раз потому, что хотела признаться во всем Скорпиусу. Она подозревала, что он может задать ей подобный вопрос. Но оказалась совсем не готова к своей реакции на последствия этой правды.       Сьюзен говорила ей, что это не измена, и она не виновата, что Малфой ее поймет. Но пока в ее жизни все еще не было Скорпиуса, Роза продолжала считать этой изменой. Конечно, она хотела после своего признания рассказать какого вида была эта измена, но просто не смогла, явно не при Уильямс.       Хотя ее отношение к Касси немного улучшилось. Она не ожидала, что та может ее предупреждать об опасности. Конечно, эта информация не давала ей ответов, которые так тщательно оберегал от нее отец, но Роза поняла, что ее жизнь может оказаться, действительно, в опасности.       А когда пришел Гарри и рассказал о нападении на Малфой-Мэнор, Роуз поняла, что под ударом находится и Скорпиус. Она его любила, и ей было необходимо увидеть его, хотя бы на минуту, понять, что с ним все в порядке, поддержать и сказать, что с его отцом все будет хорошо. Поэтому она не могла не пойти с Альбусом.       А после увиденного Патронуса тем более. Сколько лет они были вместе, но ни разу не говорили даже о таких вещах, как форма Патронуса, хотя оба прекрасно знали друг о друге, что умеют вызывать. А если бы поговорили, то знали бы, что они у них совпадают.       О парных Патронусах Роза слышала только по рассказам, считая, что это мифы или просто красивая сказка. Но никогда не думала, что эта сказка станет ее реальностью. Ведь после того, как Роза возвращалась летом со свиданий от Скорпа, в ее комнате частенько парил лебедь.       Отец и Сьюзен пытались с ней поговорить, но просто не смогли пробить защиту, которую она установила на дверь. Она не нуждалась в утешении, да и знала, что они оба ей скажут. На вторые откровения со Сьюзен и на сотые ссоры с папой она была не готова.       Поэтому даже сегодня она отправилась в Хогвартс слишком поздно вечером, когда Рон и Сьюзен уже ушли в свою спальню. Хьюго уже не было. И Роза никак не рассчитывала, что будет не последняя, а, главное, что наткнется на Малфоя.       Но все же Сьюзен была в чем-то права. И если Малфою она пока не может ничего рассказать, то Маклаген заслуживает самого худшего. Именно сейчас Роза этим и займется.       Роза назвала Полной Даме пароль и вошла в гостиную Гриффиндора. Несмотря на то, что было уже почти одиннадцать вечера, в гостиной было не протолкнуться. Видимо, все делились своими каникулами, обмениваясь подарками и обсуждая последние новости о нападении на Мэнор.       Около камина сидели Хьюго с Лили, последняя о чем-то активно рассказывала брату. Фрэнк, заметив ее, приветливо помахал, слегка улыбнувшись. А Роза нашла его.       Маклаген стоял в самом конце гостиной, около лестницы, ведущей к мужским спальням, и с важным видом вещал что-то пятикурсникам, которые слушали его открыв рты. Какие-то девчонки, сидевшие рядом бросали на него мечтательные взгляды. Нет, она хотя бы как староста школы не может допустить, чтобы еще хоть кто-то угодил в его лапы.       Роза решительно направилась к нему. Она с такой скоростью пересекала гостиную, что те, кто стоял на ее пути, быстро отскакивали, а все остальные быстро затихали, наблюдая за ней. Наконец, ее заметил и Маклаген, который испуганно вжался в стену.       — Ты, — плюнула ему в лицо Роза, доставая палочку из кармана и подставляя к его подбородку.       В гостиной воцарилась тишина, которая нарушалась легким потрескиванием камина. Всем было либо очень интересно, что происходит, потому что прямо перед каникулами мало кто успел разобраться в том, что Маклаген наговорил, либо ей боялись сказать и слово. Тишина стала нарушаться еще и легким поскуливанием Маклагена.       — Ты мерзкий отвратительный грязный таракан, — с ненавистью сказала Роза.       Маклаген судорожно дышал, видимо, поняв, куда идет дело, и одним взглядом умолял ее не делать этого. Но Розу было не остановить. Она так ненавидела этого человека, так хотела доставить ему боль, в сто раз сильнее, что доставил ей он.       Невербально. Чтобы никто не слышал, хотя ей было плевать, что оно непростительное. Ведь сейчас все увидят его мучения.       Крик. Истошный крик наполнил гостиную Гриффиндора. Его подхватили шокированные вздохи учеников. Оставшимся младшекурсникам закрывали глаза, а портреты покинули все живые существа, оставив пустые рамы, но никто не мог сдвинуться с места и помешать ей. А с каждым криком Крейга ей становилось лучше.       — Хватит, — послышался тихий шепот над ее ухом.       Но этот голос лишь еще больше заставлял ненависть распространяться по жилам, поэтому Роза только усилила мучения Маклагену.       — Роуз, хватит, — громче заорал Хьюго, а Роза почувствовала, как ее палочку выбили из рук.       Она вышла из оцепенения и оглядела помещение. Если ее и раньше все побаивались, то сейчас смотрели с откровенным ужасом в глазах. Роза посмотрела на едва дышащего и свернувшегося калачиком на полу Маклагена, а потом перевела взгляд на брата, эмоции которого были ей совсем не понятны.       — И да, — Роза повернулась к девочкам, которые пялились на Маклагена. — У него там пять сантиметров и никакого удовольствия.       Все под такую же тишину, даже не подняв с пола свою палочку, Роза пошла в свою спальню и даже не стала закрывать дверь на замок, прекрасно зная, что к ней и так никто и больше никогда не зайдет.       Утром Роза встала рано. Наверное, она впервые в жизни не хотела быть в центре внимания. Поэтому быстро одевшись, она поспешила покинуть Гриффиндорскую башню, подобрав палочку, которая со вчерашнего вечера так и осталась валяться на полу.       Роза вышла во двор. Едва начало светать. Ей было настолько плохо душевно, что она даже не ощущала физически холод, находящая на морозе в одной лишь школьной мантии.       Сначала Роуз хотела пойти полетать. Это ей всегда помогало отвлечься. Но стоило ей зайти в капитанский домик, сразу в голове возникли образы голого торса Малфоя и ее руки со свечей над ним.       Это было слишком больно вспоминать. Тогда все еще было хорошо. И только после этой сцены появился Маклаген в ее жизни, который таки отомстил Малфою, как и обещал.       Роза взяла со стола стакан и превратила его в изящный подсвечник со свечей. Легкий и изящный взмах палочкой, и яркое пламя в цвет ее волос заиграло, освещая грусть в ее голубых глазах. Глазах цвета моря, как всего однажды сказал ей Скорпиус.       Роза оголила свое предплечье и поднесла свечу, чуть наклонив. Горячий воск полился на кожу, болезненно обжигая ее. Но Роза не прекращала эту пытку, продолжая доставлять себе боль. Из глаз лились слезы, но она не издавала и звука. Лучше Круциатус, чем то, что сделал с ней Маклаген.       Роза не знала, сколько бы еще так простояла, но в окно капитанского домика раздался стук. Роза вздрогнула и выронила свечу. Она открыла окно, забирая очередной громкоговоритель от папы.              Ты побила очередной свой рекорд. Мне еще ни разу не приходили на тебя жалобы до начала учебного года. Видимо, никакие разговоры на тебя не действуют. Я разрешил МакГонагалл наказать тебя по всей строгости, и если она посчитает нужным, то засадит на наказания до конца года. А если ты продолжишь грубить учителям и ученикам директор отнимет у тебя значок старосты и капитана. С нарушениями правил школы все проще — тебя просто сразу отчислят. Выбор за тобой. Мне надоело, что ты меня постоянно позоришь, и мне приходится за тебя краснеть. Пора взрослеть и отвечать за свои поступки самостоятельно. А пока что ты меня в очередной раз разочаровала. И что случилось с той маленькой милой девочкой, первыми шагами, первым словом и первым выбросам которой я так радовался…              — Нет больше той девочки, папа, — прошептала Роза.       До завтрака был еще целый час. Розе уже даже хотелось вновь испытать отца и проверить его угрозы, уйдя в Запретный лес. Но она подумала о своем будущем. Если ее выгонят из школы и не дадут сдать экзамены, то она никогда не сможет начать свою жизнь сначала. Хотя если МакГонагалл узнает о том, что ее грубость по отношению к ней не было красивой точкой окончания дня, то уже после завтрака она может паковать вещи, однако уже в Азкабан.       Роза сама не заметила, как ноги ее привели к загону с гиппогрифами. Ей всегда хотелось прикоснуться к ним, а, может, даже полетать. Но за все время обучения они ей ни разу не поклонились в ответ, и Хагрид запрещал ей на уроке подходить к ним.       Но сейчас один из детенышей, которые родились совсем недавно, внимательно смотрел на нее и сам, еще совсем неуверенной и неокрепшей походкой шел к ней. Роза присела перед ним в реверансе и на ее удивление, детеныш опустил перед ней голову. А вслед идущая за ним мать, мигнув, тоже поклонилась Розе.       Детеныш подбежал к ней, начав через небольшую ограду просовывать свою мордочку. Роза улыбнулась и протянула ему свою руку. Гиппогриф тут же стал лизать ее рану, которая осталась от свечи. Его мама внимательно наблюдала за его действиями, то смотря на Розу, то слегка наклоняясь к малышу, чтобы потереться о него. В такие моменты он издавал радостные звуки.       — Скажи мне, хорошо иметь маму, да? — спросила Роза. — Которая защитит тебя и не даст в обиду. Которая ради твоих желаний отойдет от своих принципов и подойдет к тому, кто совсем не внушает доверия. Которая позволит тебе идти дальше по жизни только тогда, когда убедится, что ты сможешь это сделать самостоятельно, и никуда не отпустит от себя, пока ты нуждаешься в ней.       В этот момент детеныш радостно встрепенулся и подбежал к своей маме, тыкаясь в нее своим маленьким клювом в поиске молока, а Роза почувствовала, что тоже проголодалась, потому что она ничего не ела с бабушкиного застолья.       — А ну-ка… — послышался строгий голос Хагрида со стороны леса. — А…       Хагрид едва завидел ее, тут же направился к своей хижине, закрываясь. Роза тяжело вздохнула. Она знала, что Хагрид на нее не злится за тот случай, но явно стал избегать, видимо, чтобы не давать себе повода еще раз сказать что-то лишнее.       Роза поплелась к замку. Так не хотелось туда входить. Она была уверена, что эту новость уже обсуждают все.       Роуз набралась смелости и вошла в Большой зал. Все действительно что-то оживленно обсуждали. Она ожидала, что как только она появится на пороге, тут же все затихнут, как вчера в гостиной. Гриффиндорцы и правда чуть затихли, но все равно на нее смотрели в основном не со страхом, а с… одобрением? Роза пока шла на свое место прислушивалась, что все обсуждают.       — Так и сказала? — пропищала какая-то пуффендуйка. — Что у него пять сантиметров?       — Да, — захихикала ее подружка. — А мне он казался всегда таким мужественным и мощным, все же в квиддич играет…       Роза села за стол, и тут все гриффиндорцы затихли, уткнувшись в тарелки и принявшись активно есть свой завтрак, который до этого момента их вообще не интересовал. Почему распространилось совсем другое, и такое мелочное по сравнению с тем, что она на глазах у всех совершила преступление. Роза отыскала за столом Хьюго. Брат слегка улыбнулся ей кончиками губ, тоже быстро опуская взгляд в тарелку. Все же она смогла сделать в этой школе авторитет, а еще существует гриффиндорское братство. То, что было внутри их башни, там и останется.       Но это касалось только тех гриффиндорцев, которые достойны вытащить меч Годрика. Маклаген доказал, что он таким не является. И он точно может на нее нажаловаться. Роза еще раз осмотрела стол. Крейга за ним не было.       Роза повернулась и посмотрела на Слизеринский стол. Скорпиус сидел рядом с Алом, что-то активно обсуждая и даже не смотря в ее сторону. А ведь он раньше делал так каждое утро, когда она отказывалась садиться за их стол, будто хотел загипнотизировать и притянуть ее одним лишь взглядом.       Роза положила себе каши и притянула свежий номер «Ежедневного пророка», который кто-то оставил на столе.       На первой полосе было фото Гарри с заголовком, что сегодня ночью была очередная вспышка.       — В день нападения в Малфой-Мэноре нам удалось напасть на след, — давал интервью Гарри. — Не буду вдаваться во все подробности, но благодаря Рональду Уизли и его активным действиям, мы смогли предсказать место следующей вспышки, и были неподалеку. К сожалению, Рон был ранен и не смог принимать сегодняшней ночью участие в сражении, хотя и очень хотел. Я до сих пор считаю, что нет команды сильнее, чем мои школьные друзья, но, по определенным причинам, наше воссоединение невозможно.       Отец тем вечером был ранен? Роза с площади Гриммо вернулась к бабушке, а после отправилась со Сьюзен и Хьюго домой, где сразу закрылась в своей комнате. Да, она весь следующий день не выходила из своего убежища, но почему Хьюго ей вчера в школе ничего не сказал?       — Роза, тебя к директору, — шепнул ей Дин, присаживаясь рядом.       Роза тяжело вздохнула. Вот и все. И почему она вновь позволила себе быть на эту минуту счастливой, ведь прекрасно знает, что у нее все всегда хуже всех.       — Директор, вызывали? — Роза постучалась, заглядывая в кабинет.       Но тут же ее сердце ушло в пятки от страха. МакГонагалл была не одна. Рядом с ней стоял Кингсли — Министр Магии.       Вот и все. Ее сейчас точно заберут в Азкабан. Наверняка им на пульт пришел сигнал.       Роза прекрасно знала, что Министерство фиксирует места вспышек магии, отследить кто из совершеннолетних волшебников создал заклинание невозможно. И если зафиксировали вчера Непростительное заклинание, то должно было показать просто Хогвартс, и Кингсли должен был собрать у всех палочки и проверять их. Но если его вызвал сам Маклаген, то точно сказал, кто это сделал, а, возможно, заручился еще и парочкой свидетелей. Наверняка даже на Гриффиндоре были те, кто готов отомстить ей за какое-нибудь взысканное ею наказание или снятие баллов. Популярность всегда имеет обратную сторону медали.       — Да, мисс Уизли, проходите, — кивнула ей МакГонагалл, по реакции которой было совсем ничего не понятно.       Роза прошла в кабинет и села напротив взрослых, повернув голову на Дамблдора, который все также добродушно улыбался.       — Что-то случилось? — дрожащим голосом спросила Роза. — Что-то с папой?       — Нет, все хорошо, — Кингсли тоже улыбнулся, а Роза окончательно перестала понимать, что происходит. — Даже очень.       — Я не понимаю, — вздохнула Роза, у которой чуть отлегло, когда она поняла, что пришли не за ней.       — Мисс Уизли, думаю, что для Вас не секрет, что в Англии не все спокойно, — серьезно сказал Министр. — К сожалению, никто не может дать ответ, удастся ли когда-нибудь полностью прекратить эти вспышки, потому что не понятна причина, точнее, ее невозможно устранить…       — Бруствер, — одернула его МакГонагалл.       — В общем, Министерство заинтересовано в талантливых кадрах, которые смогли бы уже начать помогать, — откашлялся Кингсли. — Разумеется, речь идет только о совершеннолетних и тех, у кого нет проблем с учебой, в особенности, с защитой. Мисс Уизли, Министерство организовало специальные курсы для подготовки, которые будут проходить по субботам в Министерстве. Я бы хотел пригласить Вас, если Вам интересно.       Роза не могла поверить в свою удачу. Она думала, что чтобы хоть как-то попасть в Министерство и попасть к кому-то на стажировку, ей нужно сдать все ЖАБА на «Превосходно». А тут сам Министр ее зовет принять участие в ускоренной программе и участвовать в настоящих боях.       Однако во всем этом Роза чувствовала какой-то подвох. Кингсли очень хорошо общается как с Гарри, так и с ее отцом, и наверняка должен знать, что тот против, считает, что ей опасно даже находиться в Англии, пока идут эти вспышки. Ведь даже Касси сказала, что она, возможно, одна из главных мишеней и появись она на поле боя, все заклинания полетят только в нее. Неужели из нее хотят сделать приманку? Почему больше не позвали ни одного ученика в эту программу для одаренных?       Но тут же Роза нашла себе объяснение. Ни Кингсли, ни Гарри не согласны с Роном. Они считают, что Роза должна уметь защищать себя как раз потому, что ей грозит опасность.       — Я согласна, — тут же сказала Роза, вставая. — Что нужно для этого?       — Вам пришлют сову с инструкциями, — улыбнулся Кингсли. — Профессор, сейчас же у шестых и седьмых курсов дуэльное мастерство? Разрешите я поприсутствую, поищу еще таланты. Ну и конечно же хочу убедиться, что профессор Скоткинс не зря выделил мисс Уизли.       — Разумеется, — кивнула директор.       Роза с Кингсли направились на выход.       — Мисс Уизли, — окликнула ее директор. — Можете задержаться на пару минут?       Нет, все не может быть так хорошо. И если МакГонагалл не донесли о Круциатусе, то просто о ее стычке с Маклагеном. А для старосты это нарушение правил, нападение на подопечного. Или же она выполняет просьбу отца и сейчас оставит ее за грубость на наказания. Но ей никак нельзя быть по субботам в замке, она же в программе…       — Профессор, извините меня, — выдохнула Роза. — Я не должна была вам грубить, просто…       — Роза, — МакГонагалл взглянула на нее из-под слегка спущенных на острый нос очков. — Я считаю, что мистер Маклаген заслуживает наказания, придумаете ему что-нибудь до конца года?       Роза ошарашено уставилась на директора и, совсем того не замечая, кивнула. Что это было? Что и кто ей рассказал?       Роза поспешила в дуэльный клуб. Сегодня она точно не должна облажаться. Пожиратели — это не Уильямс. Они владеют не только невербальными заклинаниями. Но и Роза вчера поняла, что она все время недооценивала свои силы и возможности.       — Рад всех вас видеть после каникул, — радостно сказал Лоуренс. — Как вы могли заметить, к нам сегодня изъявил желание прийти сам Министр магии и посмотреть, чему мы научились за полгода. И я надеюсь, что вы не забыли все за каникулы. Сегодня за наш сдвоенный урок нас ждет настоящий турнир.       Лоуренс быстро сделал турнирную таблицу.       Роза была настроена как никогда. Видимо, после вчерашнего некоторые гриффиндорцы боялись ее как огня, что она буквально с двух заклинаний обезоруживала их, и они довольные, что так легко отделались, уходили в сторону. Роза уверенно шла по турнирной таблице.       Ожидаемо в полуфинале ей встретился Малфой. И Розе пришлось признать, что ей впервые за сегодня встретился достойный соперник. А Роза поняла, что все предыдущие годы в их дуэлях он явно не боролся с ней в полную силу или же после их расставания ему было нечего делать, и он практиковался в защите.       — Мисс Уизли, Вы в финале, — объявил Лоуренс, когда, наконец, палочка Малфоя взмыла в воздух.       Роза улыбнулась, садясь на скамейку ожидания. Вторыми полуфиналистами были Касси и Альбус. И не в обиду Альбусу, но Роза болела за Уильямс, потому что хотела красивого реванша, к которому была готова как никогда.       — Мисс Уильямс, Вы в финале, — вскоре объявил Лоуренс.       — Что ж, нас ждет увлекательнейшая схватка, — оценивающе посмотрел на них Кингсли.       — Не думаю, Министр, — замялся Лоуренс. — Видите ли… У нас такая проблема… У Касси и Розы оказались одинаковые палочки, и они не могут нанести друг другу ущерб, если мы говорим о равном нападении и защите, а не случайном попадании заклинания…       — Я знаю, как решить эту проблему, — сказала Роза, вставая со скамьи.       — Очень интересно, — прищурился Кингсли. — Расскажите нам всем?       Роза чуть усмехнулась. Она сделала резкий выпад, направив свою палочку на министра, а все испуганно отшатнулись от помоста, в особенности гриффиндорцы. Палочка Кингсли в его руках задрожала и вылетала, угодив Розе в руки. Все ученики на нее удивленно посмотрели. Лоуренс и вовсе побелел.       — Министр, позволите мне позаимствовать Вашу палочку, — улыбнулась Роза.       Роза видела, как на лице у Кингсли появилась улыбка и одобрение ее действий.       — Но… — запротестовал Лоуренс. — Это же не Ваша палочка, дуэль не будет равной, она Вас не будет слушаться…       — Оу, позвольте я дам фору мисс Уильямс, — Роза бросила взгляд на когтевранку. — Все же шестой курс. С них еще даже невербальных заклинаний не требуют в обязательном порядке. Давайте дадим девочке шанс.       Зал загудел. А Касси, казалось, готова и вовсе выбросить свою палочку и отбивать ее заклинания одним лишь взглядом. Роза лишь усмехнулась, наслаждаясь своей местью и ответной игрой.       — Что ж, — Кингсли одним движением руки призвал всех учащихся замолчать. — Мне нравится, это будет интересно.       Роза и Касси встали на исходную позицию. И в этот раз Роза не стала ждать пока Уильямс в нее что-нибудь пульнет, и атаковала сама. Ожидаемо, Касси отбила.       Каждая из них хотела лишь нападать. Поэтому защитные чары им почти не были нужны, ибо заклинания разбивались о другие заклинания, самонейтрализуясь.       А Роза уже начала сомневаться в широте своего жеста. И дело было совсем не в палочке. Палочка Кингсли ее весьма неплохо слушалась. Здесь что-то другое. Мешает что-то стороннее.       Руны, конечно. Наверняка Уильямс не только в своем блокноте их рисует. Она же вся увешана ими.       Конечно, в первый день она сама нанесла себе руну на руку, только что-то пошло не так. Она не только нанесла себе защитную руну, но и усовершенствовала. Ее хоть одно заклинание возьмет?       Роза на свой страх и риск впервые в жизни попробовала Империус. Конечно, со Скоткинсом они его проходили и даже использовали, но на насекомых, а не людях. И в отличие от атакующих заклинаний, при империусе из палочки не вылетал луч, а, это значит, что легкий ветерок, посланный ею в Касси, никто и не заметит.       Но это не сработало. Роза была уверена, что Касси даже не почувствовала заклинание. Оно просто разбилось о ее невидимый защитный барьер, не долетая до нее.       Конечно, она ее не победит. Но им и не нужно оглушать. Цель — оставить соперника без палочки. И нигде в правилах не указано, что соперник не может ее выкинуть сам. А Роза заставит Касси это сделать.       И второй раз за день она вспомнила их игры с Малфоем. Лишение чувств было не широко используемо в магическом мире и принадлежало своей собственной области магии. И если Касси могла внести в свою руну защиту от Непростительных, то про чувства могла и не вспомнить.       Роза подловила момент и наслала на нее лишение зрения. Касси замерла, перестав атаковать и испуганно пустыми бегающими глазами смотрела вперед себя. И в этот же момент палочка сама выпала из ее рук, показывая, что в этот раз Роза ее победила.