Принцесса-полукровка

      Скорпиус Малфой       Скорпиус сидел вечером в библиотеке и составлял график дежурств. Обычно они делили эту работу с Розой напополам, чтобы быстрее управиться и приступить к занятию более приятными вещами. Но поскольку они уже не общались пару месяцев, то эту обязанность пришлось делить, и в этом месяце была очередь Скорпа.       — Привет, — к нему подсела Лили. — О, ты график делаешь?       Скорпиус уныло кивнул, продолжая записывать фамилии.       — Скорп, я же просила не ставить мне дежурства на четверг, — воскликнула Лили, взглянув в его пергамент. — Я в этот день встречаюсь с Министерским работником, которая мне помогает в борьбе за права эльфов…       Скорпиус зарычал. Он и так уже второй час сидит с этим, а если еще переделывать под каждого старосту, он тут и ночевать останется. Даже эльфам не нужны их права, зачем они Поттер-то сдались.       — Я не буду ничего переделывать, — буркнул Малфой, продолжая наобум писать фамилии старост.       — Ну тебе же все равно, — умоляла Лили. — Я все каникулы отца уговаривала продвигать мою идею в Министерство. И нашелся человек, который готов мне помогать! Я так жду встреч с ней, это же реальный шанс…       — И что мне за это будет? — поднял одну бровь Скорпиус.       — Да все что хочешь, — поспешно сказала Лили. — Хочешь я тебя с Розой помирю?       — Нет, — отрезал Малфой.       — Слушай, тут такое дело, — поджала губы Лили, пододвигаясь к нему почти вплотную. — В общем, в день возвращения в школу, Роза с Маклагеном…       — Меня не интересует, что Роза делает с Маклагеном, лучше бы просто за ней присматривали, чтобы она в историю ни в какую не влезла, чем за тем, с кем она по углам зажимается, — зашипел Скорпиус, вырывая из рук лист Лили и начиная переделывать график. — Еще одно слово о Розе, будешь дежурить только по четвергам.       — Ладно, прости, — испуганно сказала Лили. — Сам тогда придумывай.       Скорпиус молча палочкой убирал фамилии с пергамента, вписывая их в другом порядке.       — Сойдет? — спустя десять минут спросил Скорпиус, показывая Лили график.       — Да, спасибо, — улыбнулась Поттер.       Лили встала, собирая свои вещи, а Скорпиус поставил на пергаменте свою подпись, радуясь, что, наконец, закончил эту нудную работу.       — Поттер, — окликнул девушку Малфой, когда та почти вышла из библиотеки. — Вы же подружки с Уильямс?       — Ну, не то чтобы прям… — замялась Лили. — Она сама порой меня отталкивает, хотя я не против…       — Мне нужна кое-какая информация о ней, — тихо сказал Скорпиус.       — Скорпиус, — ахнула Лили. — Но это же как-то… бесчеловечно.       — Выбирай, — пожал плечами Скорпиус. — Либо свои эльфы, либо информация, иначе график я переделаю, не сомневайся.       — Ладно, — выдохнула Лили, которая, казалось, уже была готова бежать к Касси и извиняться перед ней. — И что мне надо узнать?       — Не все так сразу, — усмехнулся Скорпиус. — Я скажу тебе позже. И, думаю, что ты поняла, что ни она, ни Альбус, ни кто-либо другой не должен знать об этом. Или мне Непреложный Обет с тебя взять?       — Я никому не скажу, — бросила ему Лили, одним своим взглядом демонстрируя, какой он плохой человек, и вышла из библиотеки.       Скорпиус в который раз усомнился в Касси за тот день, что они провели вместе на площади Гриммо. Все-таки ее мать была работницей Министерства, фотографию которой он увидел в самом начале года в «Пророке», но подумал, что женщина слишком молода, чтобы быть ее матерью. И Скорпиус продолжал бы сомневаться в Гере, если бы не Гарри Поттер, который безоговорочно ей доверял, а вот сомневаться в отце Альбуса, лучшем Мракоборце, у Скорпиуса не было никакого повода. Поэтому он наблюдал за общением матери и дочери, и с уверенностью мог сказать, что у них нет совсем никакой связи, и Касси даже приуменьшала, когда говорила, что у нее проблемы с матерью. Отсюда совсем нельзя было сделать вывод, что если Гера хорошая, то Касси тоже не плохая.       Ее мог расстроить не Непреложный Обет, а условия, по которому он состоялся. Ну не верил Скорпиус, что она пошла с Эйвери на вечеринку к Слизнорту просто, чтобы позлить Ала, потому что у тех никогда не было конфликтов. Зелья настоятся еще не скоро, но бездействовать сейчас Скорпиус не мог.       И Лили может ему помочь. Общаясь с Касси, он заметил, что в ней есть все-таки то хорошее, которое пытается справиться со следами Черной магии в ее душе. И он уже слишком открылся ей с хорошей стороны, что какие-то вещи она ему просто не скажет, а вот Лили никогда не копала под нее специально, и это вполне в ее духе поболтать с ней о личном, ведь именно ей Касси первая рассказала о том, что хочет общаться с отцом, значит, доверяет.       Малфой вышел из библиотеки и увидел, как Поттер стоит с Дэйлом, а он ее обнимает. Что ж, это даже на руку Скорпиусу. С Генри Касси тоже была достаточно близка.       — Скорпиус, — к нему в коридоре подошла Фоули, которая училась на шестом курсе. — Как каникулы прошли?       — А ты газеты не читаешь? — холодно спросил Скорпиус.       — Ой, прости, — девушка поняла, что сморозила глупость. — Как он?       — Уже лучше, — кивнул Скорпиус. — Ты что-то хотела?       — Хотела, — игриво улыбнулась ему Фоули, кладя руку на плечо и поглаживая его. — Ты последнее время такой напряженный…       Скорпиус хотел было уже скинуть ее руку и послать ее куда подальше, но тут в коридоре появилась Роза. Он раньше никогда не пользовался такими методами. Но каждый раз видя Розу, он представлял, как она так клала руки на Маклагена, что кровь в жилах начала кипеть.       — Зайдешь ко мне вечером? — закусила нижнюю губу Герда.       — Я подумаю, — в ответ начал флиртовать Скорпиус, видя боковым зрением, как та остановилась посреди коридора.       — Я буду ждать, — поцеловала его в щеку слизеринка и удалилась.       В коридоре повисло молчание. Они с Розой оперлись на противоположные стены и прожигали друг друга взглядами. Нет, он не начнет с ней говорить первый, он больше не будет делать шаги к ней, она этого не заслуживает, ей никогда этого не было надо, так и сейчас он был уверен, что он просто задел ее самолюбие, но никак не то, что ей есть дело до его боли в душе.       — Твоя новая девушка? — первая заговорила Роза. — Уж не из-за денег ли ты ей интересен…       — Не твое дело, — огрызнулся Малфой.       — И снова блондинка, — театрально вздохнула Роза. — Как ты быстро поменял свои принципы.       — Рассказала бы, как дела у Маклагена, — перевел стрелки Скорпиус. — Я смотрю, что ты осталась верна своим, раз снова игрок в квиддич…       — О, прекрасно, — прищурилась Роза.       — Не уверен, что с пятью сантиметрами жизнь прекрасна, — усмехнулся Скорпиус. — Может поэтому у него в постели никто не задерживается?       Роза ничего не ответила и пошла дальше по коридору.       — Держись от Уильямс подальше, — сказал Скорпиус, слегка выругавшись, потому что все равно не мог допустить, чтобы она самостоятельно заплыла в пасть к акуле, ведь безумно любил эту рыжую стерву.       Роза на секунду остановилась, но тут же продолжила путь, даже не обернувшись на него.       — Что с тобой? — спросил у него Альбус, когда со звоном колокола вошел в спальню. — Даже на ужине не был.       — Аппетит пропал, — буркнул в ответ Малфой. — Почему она даже не оправдывается?       — Кто? — не понял Альбус, снимая мантию. — Ты о чем?       — О Розе, — Скорпиус откинул учебник и сел на кровать. — Я не понимаю. Либо ей настолько плевать на наши отношения, что она не считает себя даже виноватой. Либо тут что-то не то…       — Ну да, — усмехнулся Альбус. — Без приворотного зелья сложно заставить принять пять сантиметров.       Скорпиус уставился на Альбуса. Может, друг прав, и Роза с Маклагеном потому что он ей что-то подмешал? Мог он доварить ту амортенцию, которую они делали на первом уроке в этом году по зельям… Альбус, заметив его лицо, добавил, что он пошутил. А Скорпиус не собирался так просто терять свою любовь, в особенности, если она в опасности в лапах этого гриффиндорца. Хотя он уже и рассматривал такую версию, отметая ее, потому что Роза была собой, но решил, что нужно использовать все, чтобы вернуть Роуз. Ведь если умрет она, перестанет биться и его сердце.       — А ты где был? — перевел тему Скорпиус.       — С Касси гулял, — расплылся в улыбке Альбус.       — Что-то мне подсказывает, что ты у нее про Эйвери не в нужном нам плане спрашивал, — закатил глаза Малфой.       — Слушай, мы же уже все обговорили, — разозлился Альбус. — Ты сам сказал, что она плакала, значит, ей это не нравится.       — Она могла плакать по другой причине, — снова отстаивал версию «Касси враг» Скорпиус.       — Все, Малфой, я устал от всего этого, — Альбус взял свое полотенце. — Когда ты с ней вечера проводил, то она не опасна. А как только она приближается ко мне, то хочет истребить всю мою семью, забрав у меня мантию. У нее убили отца, потому что мать работает на моего папу, и ты серьезно считаешь, что она с этими людьми что-то добровольно будет иметь?       — Она практикует Темную магию, — продолжал настаивать Скорпиус. — Я вижу, что она искренне может расстраиваться после того, как сделает что-то плохое, но это как раз и означает, что в некоторые моменты она не может контролировать темную сторону своей души, раз возникают такие моменты…       — Значит, ее просто нужно любить, — улыбнулся Альбус. — Ведь Роза тоже убирала все свои колючки, когда ты порой показывал, что любишь ее.       Альбус ушел в душ, оставив Малфоя в раздумьях.       На следующий день во время свободного урока Скорпиус пошел к МакГонагалл, чтобы отнести ей график. Подходя к двери ее кабинета, Скорпиус услышал голоса. Было понятно, что один из говорящих — Гарри Поттер.       — Оборотни? — спросила МакГонагалл. — Но зачем?       — Отработанная система запугивания, — ответил Гарри. — Малфой рассказал, что в прошлом Сивого на любую чистокровную семью насылали, если они хоть немного усомнились в верности Волан-де-Морту.       — А что от меня требуется? — испуганно спросила МакГонагалл.       — Ни при каких обстоятельствах не пускать детей в лес и через потайные ходы в Хогсмид, — в голосе женщины Скорпиус узнал мать Касси. — У нас есть предположения, что им нужна теперь не только Роза, но и Скорпиус, потому что он может помешать исполнению их планов…       — Новое пророчество? — ахнула МакГонагалл.       — Да, — выдохнул Гарри. — Драко получил третье.       — Мы, конечно, допускаем, что это просто уловки и они не настоящие, — с нажимом сказала Гера. — Но если да, то других вариантов о ком они у нас просто нет.       — И Рон слишком категоричен… — вздохнул Гарри. — Это не в их силах прекратить вражду, а вот их дети…       За дверью послышались шаги, и Скорпиус отскочил от кабинета, спрятавшись в нишу. МакГонагалл с Гарри и Герой вышли и направились к Горгулье. А Скорпиус зашел в кабинет.       — Профессор Дамблдор, — обратился к портрету Малфой. — А почему семьи Малфоев и Уизли враждуют?       — В мире, где есть неравенство, такие конфликты неизбежны, — вздохнул Дамблдор. — И каждое новое поколение перенимало вражду, добавляя туда все новые поводы. Ваш дедушка Люциус любил показывать финансовое и статусное превосходство над Артуром, для него это было важнее всего в жизни. И воспитывая Драко, он, безусловно, внушил ему неправильные идеалы. Хотя, стоит признаться, Ваш отец был намного лучше в душе, чем показывал себя на публике. И ему было не чуждо такое понятие как дружба, наличие которой он отмечал у Рональда, что вызывало зависть.       — Я не понимаю, — вздохнул Скорпиус. — Я совсем не знаю своего отца. Мне кажется, что он не способен ни на дружбу, ни на любовь. Он просто даже не может понять, что я люблю…       — Скорпиус, если Вы хотите, я могу показать Вам Вашего отца в детстве, — послышался голос Северуса Снейпа. — Но я хочу, чтобы Вы помнили, что люди способны измениться, если они сами принимают этот выбор, и Вашему отцу это удалось, но некоторые события все же оставляют в душе следы, которые будут преследовать всю жизнь…       Скорпиус отодвинул воспоминания Дамблдора, за которыми оказался потайной шкаф с такими же. Их было намного меньше и подписаны были не годами, а событиями. Скорпиус взял флакон, под которым стояла табличка «Драко Малфой».       — Скорпиус, — окликнул его Дамблдор, когда тот положил график дежурств на стол МакГонагалл и направился на выход. — Я не считаю, что поступил с Вашим отцом неправильно лишь по той причине, что он еще не был готов прекратить вражду. Он сам делал тот выбор, на который Вы сейчас посмотрите. Вы же способны на это, потому что Ваши методы — правильные. Ваш отец способен чувствовать. Именно поэтому он, в отличие от Люциуса, Вам не мешает жить.       Малфой зашел в Выручай-комнату, где Роза хранила Омут памяти. Ему почему-то было страшно. Но ему нужно увидеть не самые приятные вещи об отце, чтобы точно не повторять его ошибок.       Скорпиус вылил жидкость в Омут памяти и погрузился в него с головой.       Малфой сразу же узнал Малфой-Мэнор и кабинет дедушки, в который ему не позволялось входить, но все же один раз он там был.       — Северус, — улыбался Люциус, пододвигая стакан с Огневиски Снейпу. — Присмотри, пожалуйста, за Драко в Хогвартсе. Он послушный мальчик, но Нарцисса его разбаловала. Он не должен общаться с… недостойными.       Закрутился вихрь, и вот они со Снейпом уже стоят в коридоре, ведущим в мужские спальни Слизерина. Профессор стоял возле двери, но не спешил ее открывать. Скорпиус тоже прислушался.       — Рыжий клоун в обносках своих братьев, — послышался из-за двери голос отца. — Как Поттеру не противно находиться рядом с ним? Ну ничего, сегодняшняя ночь станет последней для них в этом замке. У меня есть доказательства, что Уизли укусил дракон, потому что это было в его книге, которую я прихватил с его тумбочки.       Снова все закружилось, и Скорпиус стоял рядом с профессором в открытом коридоре. Малфой огляделся в поисках отца, но его нигде не было. Но вскоре он проследил за взглядом Снейпа, где во внутреннем дворе судя по мантиям была какая-то стычка слизеринской и гриффиндорской сборных.       — У вас новый ловец? — спросил, очевидно, капитан красно-золотых. — Кто?       Его отец важно вышел из-за спин других игроков.       — Малфой? — воскликнул Гарри.       К ним тут же подошли Уизли и Грейнджер.       — Новейший Нимбус 2001, — ахнул Рон. — Где вы достали?       — Видишь ли, Уизли, мой отец, в отличие от некоторых, может позволить себе лучшее, — продолжал язвить Драко.       — Зато в Гриффиндоре никто не покупал себе место, — гордо задрала голову Гермиона. — Всех игроков взяли за талант.       — Твоего мнения никто не спрашивал, — отец подошел вплотную к Грейнджер. — Поганая грязнокровка.       Скорпиус ахнул, как и все присутствующие во дворе. Флинт быстро закрыл Драко, а близнецы Уизли попытались накинуться на него. Снейп не пошевелился, лишь выдохнув и прикрыв глаза, из которых выкатилась слеза.       Малфой так удивленно смотрел на профессора, что только фраза «Ешь слизни» заставила вернуть свое внимание к отцу. Хоть он слышал голос Рона, но почему-то именно его и отбросило. Снейп ожил и пошел прочь из коридора.       Картина снова поменялась. Теперь они стояли на поляне в кустах около Гремучей Ивы. Снейп посматривал на домик Хагрида, а Скорпиус сумел разглядеть отца, который с довольным видом что-то рассказывал своим однокурсникам.       — Отец сказал, что я могу забрать голову гиппогрифа, — смеялся Драко. — Повешу ее в гостиной Гриффиндора.       Тут Скорпиус увидел приближающуюся к их компании Гермиону, за которой поспешно шли Гарри и Рон.       — Ты — мерзкий отвратительный грязный таракан, — Грейнджер подставила палочку к подбородку отца.       Он увидел, как отцу стало по-настоящему страшно. А Скорпиуса и самого передернуло от этой картины. Почему-то в этот момент Грейнджер своими повадками напомнила ему Розу. Это было точно в ее стиле. Скорпиус даже на секунду представил, что она делает такое с Маклагеным, и животное внутри него удовлетворительно зарычало.       — Гермиона, нет, — сказал Рон. — Он того не стоит.       Скорпиус удивленно поднял брови. Рон оказался намного человечней отца. И ведь Дамблдор прав, что отец сам выбирал свое поведение. И почему-то таким поведением Драко напоминал ему Касси. Она ведь поступает также.       Грейнджер опустила палочку, но тут внезапно врезала Драко кулаком прямо в нос, что тот упал на траву, держась за лицо.       А вот такого Скорпиус не ожидал бы от Розы.       Пока Скорпиус думал, картина снова поменялась. Они со Снейпом стояли на каком-то сооружении посреди Черного озера. Малфой догадался, что это одно из заданий Турнира Трех Волшебников.       — До конца испытания осталось пять минут, — объявил Людо Бэгман. — Под водой до сих пор находятся мистер Поттер и его пленник мистер Уизли.       — Надеюсь, что Уизли там и останется, — спереди раздался голос, и Скорпиус узнал спину отца. — Его не жалко и русалкам скормить.       Вновь картина поменялась, и теперь Скорпиус оказался в Темном коридоре, а Снейп не был рядом с ним как наблюдатель, как это было в предыдущих воспоминаниях.       — Может я проклял эту Белл, а может и не я, — сказал отец, а Снейп прижал его к стене. — Вам-то что?       — Я поклялся защищать тебя, — прошипел Снейп. — Я дал Непреложный Обет.       — Мне не нужна Ваша помощь, — холодно ответил Драко. — Он выбрал меня. Из всех остальных — меня. И я не подведу.       — Ты боишься, Драко, — констатировал факт Снейп. — Пытаешься скрыть страх. Но это очевидно. Позволь мне помочь тебе.       — Нет, — вырвался из хватки профессора отец. — Он меня выбрал! Это мое задание.       Картина резко поменялась, и вот отец в луже собственной крови на полу школьного туалета. Он умирает. Однако легким движением палочки Снейпа раны затягиваются.       И снова все поменялось.       Дамблдор, отец с направленной на него палочкой и крыша Астрономической башни.       — Драко, я уже встречал одного мальчика, который сделал неправильный выбор, — сказал Дамблдор.       А Скорпиус почти не дышал. Он смотрел на трясущуюся руку отца. Он видел, как изменились его глаза. Момент, когда он выбрал сторону. Тот самый момент, когда задумался о правильности своих действий.       — Позволь мне помочь тебе, — продолжал Дамблдор.       — Да не нужна мне Ваша помощь, — крикнул Драко, в глазах которого появились слезы. — Разве не понятно? Я должен это сделать. Я должен убить Вас. Или Он убьет меня.       — Ты молодец, Драко, — к отцу подошла его тетя.       — Добрый вечер, Беллатриса, — поздоровался Дамблдор.       Но Скорпиус не слушал их диалог. Он наблюдал за отцом. Мальчик, завидовавший Рону Уизли, у которого был настоящий друг, в этот момент стал мужчиной, который понял, что детство кончилось, который знал, что то, что происходит сейчас, навсегда оставит след в душе.       Вот почему отец не против его отношений с Розой. Он понял свои ошибки и раскаивается. Но в душе он все также сломлен, как здесь, на этой самой башне, и у него просто не хватит сил сделать шаг навстречу к Рону Уизли, но он не против, если это сделает Скорпиус.       Безусловно, Скорпиус был уверен, что и во взрослом возрасте у отца с Роном были какие-то конфликты. Но теперь Скорпиус знал, что Драко чувствует свою вину по отношению к Рону. За все с самого начала. Дамблдор прав, что они уже никогда не смогут самостоятельно закончить давнюю вражду родов. Но это могут сделать они с Розой своей любовью друг к другу.       Но главное слово здесь — это любовь. Все бесполезно если Уизли его не любит. Но он не был бы Малфоем, если бы не влюбил в себя ту, которая навсегда в его сердце.       В раздумьях Скорпиус вышел из Выручай-комнаты и пошел по пустому коридору, как вдруг его окликнула Касси.       — Малфой, — сказала она, а Скорпиус обернулся. — Мне нужна твоя помощь.       — Если ты решила, что я буду с тобой за компанию мстить Розе, что она тебя на дуэли сделала, то ты ошиблась, — усмехнулся Скорпиус.       — Больно надо, — глаза Касси стали ледяными и почти прозрачными, исходя из чего Скорпиус сделал вывод, что Касси совсем не ожидала такого поражения.       Наверное, Скорпиус единственный в зале понимал, что происходит. Возможно, поняла и Роза, поэтому пошла очень нестандартным путем, ища хоть какую-то лазейку. Касси все-таки нанесла на себя защитную руну, но только знать бы насколько сильную, и от чего она способна защищать, что он и потребовал с Поттер — узнать про эту руну, чтобы сделать что-то подобное Розе.       — У нас начинаются уроки по трансгрессии, — неуверенно начала Касси.       — Что ж, поздравляю, — усмехнулся Скорпиус. — Наконец-то ты сможешь отлипнуть от моей руки.       — Я тогда не настаивала, — оскалилась Касси. — И не надо из-за своих проблем с Уизли негативно относиться ко мне, я перед тобой ни в чем не виновата.       — Давай ближе к делу, — выдохнул Скорпиус, пытаясь успокоиться и заранее не относится к ней слишком предвзято, пока у него не будет прямых доказательств в ее добровольном сотрудничестве с Розье.       — Научи меня трансгрессировать, — тихо сказала Касси.       — Если ты не поняла, то именно на этих уроках вас этому и будут учить, — поднял одну бровь Скорпиус.       — Мне уже к этим урокам нужно уметь, — поджала губы Касси. — Хоть что-то.       Да, видимо, поражение от Розы дало Касси какую-то бешеную мотивацию быть еще лучше. Действительно, вся школа была так рада, что Роза поставила ее на место, что, наверное, кроме пары тройки человек каждый успел над ней посмеяться и сказать, что она ничего не стоит. Это было в ее стиле хотеть поразить весь курс своими умениями, или же сблизиться со Скорпиусом во время этих занятий. Тем более, может он тоже нужен Уильямс. Если не только на Розу, но и на него есть какое-то пророчество…       — Попроси Альбуса, — предложил ей Малфой, потому что совсем не хотел сейчас тратить свое драгоценное время на Уильямс.       — Нет, я не могу, — Касси чуть покраснела. — Он не должен знать, что я не умею, а ты мне как… брат.       — Во-первых, это нормально, потому что тебе всего шестнадцать, — закатил глаза Скорпиус. — Во-вторых, у него явно возникнут вопросы, почему я с тобой пропадаю вечерами и чем занимаюсь, а вторая ссора мне с другом не нужна, поэтому я все равно расскажу ему, чем мы с тобой там занимаемся. Ну и в-третьих, это невозможно.       — Почему? — удивилась Касси. — Ты настолько никудышный учитель?       — Если ты забыла, то в Хогвартсе нельзя трансгрессировать, — напомнил ей Скорпиус. — А с сегодняшнего дня прикроют все нелегальные походы в Хогсмид.       — А как же тогда нас будут учить в Большом зале это делать? — лукаво улыбнулась Касси.       — Только на время занятия и только в пределах Большого зала эту функцию отключат, — пояснил Скорпиус. — Только директор школы знает заклинание…       — Я могу отключить любое помещение Хогвартса от этой защиты, — хмыкнула Касси. — И мне не нужны для этого никакие заклинания.