Принцесса-полукровка

      Роза Уизли       Роза бежала в подземелья к Малфою. Касси ей дала замечательную зацепку. Почему она никогда не обращала внимание на их имена?       — Скорп, — Роза ворвалась в лабораторию, где Малфой варил какое-то зелье. — Фу, чем воняет?       — Да, зелье будет не из приятных, что горечь Феликса покажется сладкой конфеткой, — усмехнулся Скорпиус, добавляя в зелье крылья златоглазок.       — Оборотное? — Роза бросила взгляд на котел, узнав вязкую и тягучую жидкость.       — Почти, — кивнул Скорпиус. — Антиоборотное.       — Чего? — нахмурилась Роза. — Я не слышала о таком.       — Правильно, что не слышала, потому что я автор, — улыбнулся Скорпиус. — Это мое изобретение.       — И ты ради этого тут сидишь постоянно? — сложила на груди руки Роза.       После их разговора о Маклагене Скорпиус порывался не отходить от нее ни на шаг. В принципе, он это и делал, но сама Роуз попросила для себя хоть немного личного времени. Ведь у нее тоже были и дополнительные занятия, и тренировки, и личные дела с Касси, о которых Малфою знать не следует. Но когда Скорпиус стал слишком часто уделять время своим зельям, Роза начала скучать по его вниманию. Более того, он настолько боялся сделать ей больно, что лишний раз просто не касался даже ее ладони, а Розе так не хватало его тепла.       — Зачем все это надо? — Роза откровенно считала эту работу бессмысленной, так как принявший зелье и так примет свой облик назад через какое-то время.       Малфой лишь пожал плечами, ставя галочку в своем пергаменте.       — У тебя что-то случилось? — Скорпиус перевел разговор на другую тему.       — А что, я не могла по тебе соскучиться? — закусила губу Роза, подходя к Скорпу все ближе.       Роза обвила руками шею Скорпиуса, притягивая к себе. Внутри у нее бурлило все точно также, как в этих котлах, от которых исходил неимоверный жар. А поцелуй и прикосновения Скорпиуса были слишком нежными, хотелось большего.       — Малфой, я хочу тебя, — твердо и почти в приказном тоне заявила Роза.       — Роуз, но как ты… — начал Скорпиус.       — Скорп, послушай меня, — Роза взяла его лицо в свои ладони и смотрела прямо в глаза, чувствуя его легкую щетину. — Разумеется, то, что со мной случилось это ужасно. И не дай Мерлин никому пережить такое… Но оно случилось. Это мое прошлое и это не изменить. Да, можно попросить заменить себе память. Но я не хочу. Как бы больно это не было, я не хочу забывать, потому что это было мне уроком…       — Но ты не виновата, — повысил голос Скорпиус.       — Тшш, — Роза приложила палец к его губам. — Я не виновата. И ты не виноват. Но именно эта ситуация показала мне, как я тебя люблю и ценю. Что ты нужен мне в моей жизни. Чтобы я больше не смела даже задумываться играть с тобой в твои игры и с твоими чувствами. Я натворила много глупостей. И поняла все слишком поздно. Когда потеряла Сьюзен, когда чуть не потеряла тебя. Это мое прошлое. Его не изменить. Но именно ты можешь сделать так, что я почти никогда больше о нем не вспомню. Я тебе уже говорила, что тогда это была случайность, веревки, я не ожидала… Но когда я осознанно иду к тебе и напрямую говорю, что хочу тебя, значит, я готова. Ты даже не представляешь, как твои руки способны парой движений помочь поверить в то, что лучше моей жизни просто не существует. Те моменты, когда я чувствую неподдельную и самую настоящую любовь. Которая лучше всех подарков и комплиментов. Когда я чувствую тебя частью себя. Тем самым единым целым. Изнасилование случилось со мной не вчера. И если бы я два месяца не закрывалась, то было бы все лучше намного раньше. Но спасибо Сью, которая вселила в меня жизнь. Что после этого можно жить. И нужно. Понимаешь? Я хочу жить, как раньше…       Скорпиус не дал ей закончить, потому что она уже перешла на крик и стала бить его кулаками в грудь. Он подхватил ее и посадил на стол. А Роза издала тихий, победный и мечтательный стон.       Скорпиус встал между ее ног. Он страстно целовал ее лицо, покрывая мелкими поцелуями. Его руки, как раньше, одновременно грубо и нежно прижимали к себе.       Малфой начал покусывать ее тонкую кожу на шее. Роза чувствовала, что уже дрожит от сладкого чувства предвкушения. Низ живота тянуло как никогда раньше.       Глубокий и чувственный поцелуй, который сплел их языки в настоящем танце. Руки уже оказались под ее рубашкой, заставляя кожу покрыться миллионом мурашек. Роуз уже не могла сдерживать себя, все теснее вжимаясь в него.       Его руки путались в ее волосах, судорожно пытались расстегнуть несколько пуговиц на рубашке, чтобы добраться до тонких и выпирающих ключиц. Роуз откинула назад голову, позволяя себя целовать. Не хотелось никаких привычных прелюдий.       И Малфой будто считал ее желание. Или же ему самому не терпелось. Ведь после их настоящего признания друг другу в любви, каждое прикосновение было еще более значимым и ценным.       Скорпиус расстегнул свои штаны, чуть приспуская, отодвинул ее трусы и вошел в нее.       Тело тут же отдалось судорогой и лишь сильнее вжалось в него. Скорпиус начал двигаться в ней все быстрее, но при этом слишком чувственно, прислушиваясь к ее реакции. Но душа уже улетела куда-то далеко. Если бы Роуз не сидела на столе, то Малфою пришлось бы ее держать. Хотя она по привычке хваталась за его плечи, сжимая рубашку.       В лабораториях от кипящих котлов было жарко. Но Роза чувствовала, что еще пару движений, и создадут огонь уже они. Столько любви и взаимопонимания. Они созданы друг для друга. И этого уже не изменить.       Их тела давно поняли все об их душах. Одновременный оргазм был для них нечто обыденным. Поэтому, как только Малфой зарычал, особо глубоко входя в нее, Роуз почувствовала, как и по ее телу расплылись волны жара, удовольствия и любви.       Скорпиус стоял, так и не выйдя из нее. Он тяжело дышал, рубашка прилипла к его мокрой спине. Их лбы и носы соприкасались, а говорить ничего не хотелось.       — Скорпиус, — вдруг где-то около двери, ведущей в коридор, послышался голос Слизнорта.       Малфой вышел из нее, начав застегивать штаны, а Роза спрыгнула со стола, пытаясь все еще дрожащими от оргазма руками застегнуть верхние пуговицы своей рубашки.       Наконец, спустя эти невыносимо долгие несколько секунд, дверь в лаборатории открылась и на пороге появился Слизнорт.       — Мисс Уизли, — воскликнул он, замечая, как они стоят вдвоем около котла, за которым работал Скорпиус.       Роза чувствовала, как и без того ее румяное лицо заливается краской. Ее волосы были растрепаны, а рубашка криво застегнута. Рубашка Малфоя на половину была не заправлена в штаны, а на шее красовалось небольшое пятнышко засоса.       — Как тут жарко, — обыденным тоном сказал Слизнорт, направляясь прямо к ним, смотря на огонь под котлом. — Мистер Малфой, Вы что, не убавили огонь пятнадцать минут назад?       — Извините сэр, я забыл… — виновато сказал Скорпиус. — Просто мисс Уизли принесла новый график, я должен был согласовать его с нашими дополнительными…       — Да, у вас и правда тут жарко, — помахала Роза на себя пергаментом, который Малфой схватил со стола в доказательство того, что график дежурств он не выдумал, хотя там был какой-то список ингредиентов. — А что в этом котле?       — Ооо, мисс Уизли, эта работа внесет определенный вклад в развитие зелий и в частности в противоядия, — гордо сказал Слизнорт.       Профессор принялся рассказывать детали их работы со Скорпиусом. Роза делала вид, что увлечена его рассказом, хотя сама смотрела горящими глазами на Малфоя, который что-то помешивал, тоже бросая на нее мимолетные взгляды и улыбки. А Роза в который раз убедилась, что зелья это очень сексуально.       Закатанные рукава рубашки, оголяли сильные накаченные руки Скорпиуса. Этот сосредоточенный взгляд, еще более выразительные скулы и складочка на лбу. Это просто незаконно быть настолько привлекательным.       — Ты чего приходила то? — усмехнулся Скорпиус, ложась на кровать, когда они пришли уже в его спальню.       — Я разговаривала с отцом после смерти Сью, — вспомнила Роза. — В общем, он мне обещал все рассказать, когда все это закончится. Но я вспомнила сегодня одну деталь. В общем, кажется, я знаю, на какую букву начинается имя моей матери.       Роза все рассказала Скорпу, но тот только больше хмурился.       — Роуз, ты же видишь, как все серьезно, зачем тебе это надо, — покачал он головой, когда Роза, наконец, закончила воодушевленно рассказывать о своей теории. — Да, может они с твоей мамой так и хотели. Но ты же не будешь сейчас сомневаться, что Хьюго родила не Сьюзен? Может, просто понравилось имя, или наоборот созвучно Хью и Сью, а не первая буква.       — Я просто хочу, чтобы все это побыстрее кончилось, — Роза легла на Скорпиуса и убрала упавшие на лоб волосы Малфоя.       — Все скоро закончится, обязательно, — заверил ее Скорпиус, влюбленно смотря на нее и убирая за ухо прядь ее волос.       Розе не хотелось уходить от Скорпиуса, но в связи с последними событиями и этими письмами ночевать у Слизеринцев ей было не совсем безопасно. Поэтому воспользовавшись своим положением старосты школы, Роза задержалась со Скорпом и Алом на целый час после отбоя. Поэтому очень тихо и внимательно осматривалась, когда все же возвращалась в свою гостиную, сказав Скорпу, чтобы он ее не провожал.       И как только она хотела выйти из одного из потайных коридоров, услышала голоса двух профессоров.       — Невилл, мой мальчик, скажите, эти слухи, это правда? — послышался обеспокоенный голос Слизнорта.       — Извините, профессор, но я знаю не больше Вашего, — послышался неуверенный голос профессора Долгопупса. — Но я разговаривал с Гарри, он настоятельно рекомендует профессору МакГонагалл покинуть свой пост.       — Доброй ночи, коллеги, — за торопливыми шагами послышался голос преподавателя защиты от темных искусств. — Что-то произошло?       — Пока нет, — ответил Невилл. — Но Поттер со своей командой делает все возможное, чтобы и не произошло.       — Вы про отставку МакГонагалл? — со знанием дела спросил Скоткинс. — Знаете, я с ним согласен, если они решат убрать ее как хранителя…       — Но кто в школе это может сделать? — ужаснулся Слизнорт. — Я уверен, что у нас не учатся убийцы.       — Гораций, Вы слишком доверчивы, — усмехнулся Невилл. — У нас много талантливых учеников. А эти люди умеют давить на больные места. Думаете просто так под ударом именно Роза Уизли, а не, допустим, мой сын или сами дети Поттеров?       — Но позвольте, — возразил Слизнорт. — Я уверен, что Роза смышленая девочка. После такого зверского убийства одного из членов ее семьи…       — Я Вас могу заверить, что Уизли в безопасности, — вмешался Скоткинс. — Я давно не встречал ребенка с такой силой. Она уже после первого занятия окклюменцией была способна закрывать свое сознание, никакие Империусы они на нее не наложат, а, учитывая, что просила она меня сама, то не глупая и подозревает, что может идти на нее атака, особенно после ожерелья и проклятых писем. А ее талант в легилименции… Я бы скорее опасался за тех, кто встанет на ее пути. Скорее она проникнет в их головы и узнает весь план, чем они завербуют ее.       — Гарри не даст ей нам помогать, особенно после того случая, как они за спиной Рона взяли ее на курсы, — сказал Невилл. — Гарри не будет терять Рона.       — А где сейчас пророчества? — спросил Слизнорт.       — В отделе Тайн в Министерстве, — ответил Невилл. — Их исследовали. Все три. Но специалисты пришли к выводу, что это перефразированные и краткие выжимки из одного большого. И скорее всего… Оно у них.       — Там все настолько печально? — спросил Скоткинс.       — Не совсем, — ответил Невилл. — То, что пришло Рону изменило свой свет. Значит, что-то изменилось. А судя по тому, что оно было совсем не радужным, остается надеяться, что в лучшую сторону.       — А что говорит Минерва? — вернулся Слизнорт к истокам, с чего в целом и начался разговор.       — Говорит, что будет Хранителем столько, сколько сможет, — ответил Скоткинс. — Ее можно понять. Она не молода, в битвах ей участвовать сложно, поэтому это хоть какая-то помощь Гарри. И это было нашей тайной. Но если Гарри предложил ей уход с поста директора, значит, думает, что произошла утечка информации. В общем, стоит только гадать, что будет, если хранение снова перейдет к Гарри и чем это будет угрожать тогда уже и Поттерам.       Послышались шаги и стихающие голоса, а Роза так и осталась стоять. После такого тяжелого дня мозг судорожно обрабатывал полученную информацию. Только что все это значит?       Хранителем чего является МакГонагалл? Но что бы это ни было, этим людям ничего не стоит убрать человека. Действительно, она это почти дважды испытала на себе.       И если об этом ей было не догадаться, то с пророчествами было все более детально. Одно было зашифровано ей в книге. Значит, есть его и физическое облачение.       Выходит, их можно менять. Всю ли правду рассказал ей отец о ее пророчестве? Выходит, о ней уже два пророчества, может есть еще и третье?       Розе хотелось разгадать эту тайну. Был еще один выход. Зря она не верила в себя. И если Скоткинс считает, что она легко может залезть в голову любому, значит, ей это и правда по силам. Важно лишь настроиться и не жалеть себя.       Роза была уверена, что, то самое полное пророчество, из которого сделано три небольших — у Пожирателей. И у нее есть два пути. Первый — отдел Тайн, а второй — воспоминания хотя бы Эйвери, которого могли посвятить во все.       И из двух зол Роза решила выбрать меньшее. Лезть к Эйвери (даже если Уильямс и сомневается в его привязанности Розье) было опасно и, возможно, бессмысленно. А вот Отдел Тайн — более реально, надежно и правдиво.       Но Роуз сама не знала, зачем ей все это надо. Она верила в Гарри и его команду. Они со всем разберутся.       Однако, наверное, это было чувство вины. Перед отцом, перед Скорпиусом, да даже перед Касси, что она так вела себя. И ей хотелось не просто словами, а действиями доказать, что родные и близкие для нее люди что-то значат, и она больше не даст им пострадать.       Роза быстрым шагом направилась в гостиную Гриффиндора.       — Фрэнк, — ворвалась она в спальню парней. — Надо поговорить.       Мальчики удивленно переглянулись, а Долгопупс лишь кивнул, сказав, чтобы она подождала его в гостиной.       — У тебя что-то случилось? — обеспокоенно спросил Фрэнк, спустившись в гостиную.       Роза быстро ему пересказала услышанный диалог между преподавателями.       — И что ты от меня хочешь? — нахмурился парень. — Я у папы ничего узнавать не буду.       — Это совсем крайние меры, — покачала головой Роза. — Из наших родителей и Круциатусом не заставишь и слова вымолвить.       — Тогда я совсем не понимаю, зачем я тебе нужен, — пожал плечами Фрэнк.       — В субботу у нас занятия, ведь так? — спросила Роза, начав красочно описывать свой план. — А после у меня суд.       — Над Маклагеном? — оживился Долгопупс.       — Да, — кивнула Роза. — Я буду давать показания. Я уверена, что это настолько резонансное дело… В общем, наверняка большинство работников соберутся. Вряд ли кто-то будет по коридорам шататься и отслеживать, вернулись ли мы в замок. Я хочу, чтобы ты попробовал в это время проникнуть в Отдел Тайн.       — Роуз, ты с ума сошла? — возмутился Фрэнк. — Чтобы потом судили меня?       — Мы придумаем план, — заверила его Роза.              — Все, свободны, — закончил лекцию Министерский работник, отпуская их.       Роза с Фрэнком разработали целый план. Им повезло, что зал для слушания был именно на уровне, где был и отдел Тайн. Поэтому если кто-то увидит Фрэнка, они решили говорить, что он просто пришел ее поддержать.       Они вдвоем прошли мимо двери, которая была максимально неприметной. В Хогвартсе за такой хранился бы старый инвентарь. Но она и должна быть такой.       Завидев Розу, к ней подбежали журналисты, какие-то работники, люди с камерами.       — Мисс Уизли, скажите, это правда, что Вы одна из жертв? — доносились вопросы с разных сторон.       Роза растерялась и не знала, что ответить. Да, она понимала, что об этом нельзя было молчать, как говорила Сью. Но и не рассказывать настолько на широкую аудиторию, чтобы потом быть на первой полосе всех газет, а, главное, чтобы узнал об этом отец…       — Нет, это не так, — за ней появилась Гера. — Мисс Уизли староста школы и в частности факультета Гриффиндор, на котором и обучался мистер Маклаген. Мы ее попросили провести в школе опрос, поговорить с жертвами, имен, которых, мы естественно не раскроем. Думаю, всю остальную интересующую вас информацию вы получите после итогов заседания.       Гера положила ей руку на плечо и отвела в маленькое помещение, откуда вела дверь уже непосредственно в зал суда.       — Спасибо, — улыбнулась Роза, которая была благодарна, что Гера так умело вывела ее из-под удара.       — Я все понимаю, — покачала она головой, но была предельно сосредоточена. — Скажи, почему ты ничего не рассказала?       — Вам? — удивилась Роза. — Но как-то, я не знаю…       — У тебя же из-за этого не получался Патронус? — поджала губы Гера, внимательно смотря на нее.       — Да, — созналась Роза.       — Роза, я хочу, чтобы ты знала… — замялась Гера. — Я… В общем у меня был такой опыт тоже. И я тоже никому ничего не сказала, но мне, правда, было совсем некому такое рассказать. У тебя же есть любящая семья, друзья, парень. Я рада, что пусть не сразу, но и не двадцать лет ты держала это в себе.       — У Вас было изнасилование? — Роза не могла поверить в услышанное.       — Наверное, не совсем в том плане, как было у тебя… — Роза видела, что Гере очень некомфортно ей это рассказывать, но она теперь понимала, насколько это важно быть выслушанной, особенно если это копится в тебе не всего два месяца, а целых двадцать лет. — Я была согласна на близость. Не было принуждения. Но потом… Я просила его остановиться. А он этого не сделал. Мне было больно. И физически, и душевно. Потому что я доверилась человеку. Я его знала. И верила в его искренность. Но это оказалось лишь маской. И после этой ситуации я его не видела.       — Мне жаль, — поджала губы Роза, которая совсем не знала, что еще сказать.       — Я тоже совсем не хотела, чтобы с тобой такое случилось, — опустила глаза Гера. — Главное всегда помни, что ты не виновата, и такое может произойти правда с каждым.       — Главное, что мой парень меня простил, — улыбнулась Роза. — Для меня это было самое главное.       — И твой Патронус это доказал, — кивнула Гера. — Пойдем, суд начинается.       Так как Маклаген был совершеннолетний и сам признался во всем, к нему было законно применять Сыворотку правды.       — Мистер Маклаген, Вы подтверждаете, что применяли в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс насильственные действия по отношению к студенткам? — спросила судья.       — Да, Ваша честь, — ответил Маклаген, совсем не довольный тем, что приходится во всем признаваться.       Роза тоже совсем не понимала логику его действий. Он столько времени скрывал все, выдал гриффиндорцам все так, как ему было удобно. С чего вдруг в тот день он решил признаться? Испугался Малфоя? Но с таким покровительством как у него вряд ли он должен это делать. Этим людям не помешало ворваться в Мэнор и устроить нападение. Они почти убили Драко и…       Роза в отдалении слушала какие-то дальнейшие признания Маклагена. Разумеется, в тот вечер, когда все случилось, Скорпиус не рассказал ничего на площади Гриммо, сказав Алу, что они поговорят наедине. Но совсем недавно в один из их откровенных разговоров, которые стали некой традицией в их новых отношениях, Скорпиус рассказал ей, как он проследил за Эйвери, и они остались вдвоем заперты в библиотеке. Малфой был прекрасный дуэлянт, но и Эйвери не совсем кретин. Более того, к этому нападению готовились. Эйвери мог его затащить куда угодно, продумав все детали. Обезоружить Скорпиуса. Но он дал ему создать Патронус.       Неужели Уильямс права? И Эйвери не так плох, как кажется. Но нельзя же просто прийти к нему и попросить порыться в его голове, чтобы понять на чьей он стороне.       Ведь ему верит почему-то и Скорпиус. Он вернул его в команду, ходил к нему на день рождения. Да, врагов надо держать к себе близко. Но не настолько. Это совсем не похоже на Малфоя.       — Мистер Маклаген, каким образом Вы смогли управлять дементорами? — послышался очередной вопрос судьи, которая, видимо, от изнасилований перешла к второй сфере, где он был засвечен.       — Мне их дал Адриан Розье, — прорычал Маклаген, а Роза видела, как он краснее от натуги, не желая выдавать этого мерзавца.       — Каким образом мистер Розье завладел стражами Азкабана? — продолжала допрос судья. — Все дементоры были пересчитаны. Каждый принадлежит Министерству и не покидал Азкабан последние несколько лет. Так откуда у мистера Розье такие существа, живущие с ним наравне с домашними животными?       — Мне не известно, Ваша честь, — покачал головой Маклаген. — Меня Адриан не посвящал в детали, лишь приказал натравить стаю на мисс Уильямс.       Роза замерла. Она понимала, что один вопрос про Касси, и Маклаген под зельем выдаст то, что она работает на Пожирателей, руны ее рук дело. Как бы она не не любила Касси, Роза сейчас понимала, что она неплохой человек. И ее проблема точно такая же, как и у Розы. И Роза не совсем вовремя, но не в самый критичный момент поняла свои ошибки. И ей помогли люди рядом. И по каким-то странным причинам, близко общаясь с Альбусом и Скорпиусом, да и в какой-то момент с Лили и Хьюго, так сложилась, что именно ей Касси доверяла самое сокровенное. И Роза считала, что сможет искупить свои грехи, не допустив глупостей со стороны Уильямс. Роза считала даже забавным, что она знает о маме Касси даже больше, чем сама Касси.       — … за насильственные действия сексуального характера, в том числе и с несовершеннолетними лицами, а также соучастие в запрещенной группировке мистер Крейг Маклаген приговаривается в двадцати годам строгого заключения.       Удар молотка по столу. Ненавистный взгляд на нее. И как только Маклагена заковали в цепи, Роза выбежала из зала суда.       — Как все прошло? — откуда-то из толпы ее выхватил Фрэнк.       — Потом, — отмахнулась Роза. — Что у тебя?       — Возвращаемся в Хогвартс, там все расскажу, — ответил Фрэнк и ребята поспешили к каминам.