Принцесса-полукровка

      Скорпиус Малфой       Скорпиус был доволен, что они провели ритуал. Он был готов отдать все свои силы Розе, если в нее каким-то образом угодит заклинание. А также надеялся, что с помощью кровного ритуала сможет каким-то образом сдержать Касси от шага в пропасть.       — Доброе утро, — к нему подошла Роза, целуя в щеку и протягивая ему какое-то письмо.       — Что это? — спросил Скорпиус, беря в руки и чувствуя, как родовой амулет немного нагрелся, предупреждая об опасности.       — Пришло совой, — пожала плечами Роза. — Ты же просил, чтобы я не открывала письма, которые мне приходят.       Скорпиус развернул конверт, отчего амулет нагрелся еще больше.              Дорогая Роуз,       Как твои дела? Готовишься к экзаменам? Хорошо себя ведешь?       У меня есть к тебе просьба. Присмотри за Хьюго. Следуй за ним, куда бы он не собрался.       У меня есть подозрения, что он следующий.       Твой отец              Это письмо было явно не от Рона. Какая-то ловушка. Думают, что после смерти Сьюзен брата она точно побежит спасать, не раздумывая?       — Что там? — спросила Роза, которая тут же стала более серьезной и сосредоточенной.       — Ерунда, — покачал головой Малфой. — Хотят тебя, якобы от имени отца, заманить куда-то. Следующее письмо тоже мне отдавай. Там будет скорее всего дата и место.       — Ладно, — вздохнула Роза, чуть поежившись. — Когда все это закончится…       — Обещаю, малыш, очень скоро, — Малфой поцеловал ее в лоб.       Вечером Роза ушла на тренировку. Так как Когтевранцам нужно было готовить аж два новых игрока, в основном поле было занято за ними все время. Поэтому Роза вылавливала для своей команды каждый свободный кусок времени.       А Малфой осознал, что Роза права, и экзамены приблизились к ним вплотную. Поэтому решил провести вечер в своей комнате за учебниками. В конце концов, если Роуз хочет пойти работать в Министерство, то и он пойдет туда же, лишь бы быть с ней всегда рядом.       И, наконец, когда голова шла кругом от сложных формул по трансфигурации, в комнату вошел Альбус.       — Ты мой спаситель, — простонал Скорп. — Я больше не могу уже это видеть.       — Я тоже, — усмехнулся Альбус, садясь на свою кровать, но вид у него был слегка озадаченный.       — С Касси был? — спросил Малфой.       После того, как он узнал, что Касси ему родная сестра, он стал немного по-другому смотреть на ее отношения с Альбусом. Он не знал почему, но даже лучшему другу не рассказал о своем открытии. Поэтому Ал удивлялся, когда Скорпиус тут же пресекал рассказать ему какие-то подробности их сексуальной жизни, а он не хотел этого слушать, как прежде.       — Нет, — ответил Альбус. — Она сегодня на наказании.       — Ясно, — чуть облегченно ответил Малфой. — Что за вид тогда такой?       — С Эйвери разговаривал, — Альбус посмотрел на него.       — С Эйвери? — переспросил Скорпиус, приподнимаясь на локтях. — И что ему было нужно?       — Я так ничего и не понял, — потер лоб Альбус. — Спрашивал у меня о дарах смерти и мантии.       Скорпиус удивленно поднял брови. Они с Эйвери больше не светились вместе. Он просто заявил, что готов умереть, чтобы разорвать Обет. Но кто его убьет и когда — они не обговаривали. Видимо, он ждет момента.       — Просил одолжить? — предположил Скорпиус.       — Нет, — покачал головой Альбус. — Спрашивал про наследие Певерелов, про отца, он ли является Хранителем Даров после всего, или же я, раз мантия у меня.       — А кто на самом деле? — Скорпиус почему-то тоже заинтересовался этой темой.       — Понятия не имею, — пожал плечами Альбус. — Если нужен какой-то ритуал перехода вещи от одного владельца к другому, то ничего такого не было. Папа просто отдал мантию Джеймсу, когда тот поступил в Хогвартс. А Джеймс, когда закончил, передал мне.       Значит, скорее всего, владельцем является именно Гарри. Обычно такие вещи переходили либо со смертью предыдущего хозяина, либо ритуал передачи, либо завоевание этого артефакта.       Скорпиус вдруг вспомнил, что Касси с самого начала питала слишком сильный интерес к мантии Альбуса. Может, всех Темных волшебников тянет к Дарам Смерти на каком-то подсознательном уровне? Ведь если мантия или палочка зачем-то понадобились Розье, то Касси тогда еще была с ним не знакома.       И прежде чем посвящать Альбуса во все это (а Скорпиус обещал и Касси, да и сам придерживался такого мнения, что Ала с его скрытыми гриффиндорскими качествами спасателя лучше держать от греха подальше), Скорпиус решил, что им нужен с Эйвери еще один разговор.       — Ну и зачем тебе эта информация? — на следующий день Скорпиус нашел Эйвери в библиотеке в Запретной секции.       — Малфой, ты о чем? — нахмурился парень, откладывая от себя книгу.       — О дарах смерти, — усмехнулся Скорпиус, присаживаясь рядом с ним.       — Черт, Поттер, — закатил глаза Эван. — Почему я не подумал…       — Не легче было сразу ко мне подойти? — поднял бровь Малфой.       — А ты знаешь, кто Хранитель Бузинной палочки? — воодушевился слизеринец.       — Поттер тоже этого не знает, но он бы не заподозрил ничего странного, если бы спросил я, а может, даже узнал бы у отца, но теперь это будет странно, — вздохнул Скорпиус.       — Так он не все знает? — удивился Эйвери. — Про свою ненаглядную.       — Зачем тебе эта информация? — покачал головой Скорпиус.       — Задание Розье для Касси, — пояснил Эван. — Он хочет знать, кто Хранитель Бузинной палочки, чтобы Касси ее забрала, чтобы в нужный момент не… возникло противоречий.       — Ясно, — помрачнел Скорпиус. — Ты решил поменять сторону?       — Да нет, — быстро ответил Эйвери. — Нельзя до последнего, чтобы Розье о чем-то догадывался. Пусть думает, что все идет по его плану. А у Касси должна быть эта палочка, потому после… моей смерти, ей все равно придется сразиться с Розье.       — Как ты умрешь? — задал волнующий его вопрос Скорпиус. — Не думаю, что кто-то из нас захочет тебя убивать…       — Я заказал у Уильямс руну от лица Розье, — Эйвери показал ему листок, над которым он и сидел. — На длинную смерть, так скажем. Нанести ее на кожу — равно умереть, но только в определенный момент, при активации заклинания. Только вот я никак не решусь.       — Но есть же другие способы, — воскликнул Скорпиус, которому было безумно жаль Эйвери, а также его восхищало такое самопожертвование, что хотелось продлить ему жизнь.       — Ну из всего, что я находил самое безболезненное — это заменить память мне и Уильямс, чтобы мы оба были уверены в том, что давали друг другу совсем другую клятву, — сказал парень. — Но это же нереально. Розье только умеет память заменять, да и копаться в ней мастерски. Увидит, что мы пытались сделать — трупы мы оба.       Вот Уильямс… Она же это и сделала. Заменила себе память. Показала им с Алом ложные воспоминания. Только вот кто ей помог… Роза. Ну, конечно. Вот чем они с Розой занимались. Конспираторши две. Секреты у них.       — Роза умеет, — уверенно сказал Малфой.       — Серьезно? — воодушевился Эйвери.       — Да, — кивнул Скорп. — Можешь ее попросить. Она… Она знает, что ты хороший.       — Только надо сделать тоже самое и с Уильямс, — предупредил его Эван. — Но она не должна знать, что я тоже обо всем знаю…       — С Розой сам это будешь решать, — ответил Малфой, вставая.       — Скорп, подожди, — остановил его Эйвери. — А кому в итоге принадлежит палочка?       — Знаю я, у кого можно это узнать, — Скорпиусу пришла в голову одна идея. — Я тебе дам знать.       — Спасибо, — благодарно посмотрел на него Эйвери. — Если я могу что-то для тебя сделать…       — Сочтемся, — Скорп похлопал его по спине.       Малфой направился в кабинет директора. Он знал, что Дамблдор всегда все видит насквозь. Но раз им нужна палочка для того, чтобы защитить Касси, а не убивать ей Роуз, то, возможно, директор им поможет.       — Профессор Дамблдор, а можно вопрос? — спросил Скорпиус, заходя в кабинет МакГонагалл, убеждаясь, что директрисы нет на месте.       — Разумеется, мистер Малфой, — кивнул Дамблдор. — Я всегда готов помочь пытливым умам, дав наводку, но не ответ.       — Вы же были владельцем Бузинной палочки, — начал издалека Скорпиус. — Но мой отец Вас обезоружил, и она перешла к нему…       — Эх, чудные были времена, — с какой-то тоской проговорил Дамблдор, а Скорпиус убедился, что он псих, раз считает последние пять минут своей жизни чудесными. — Именно поэтому, мистер Малфой, и чудесные. Последние минуты жизни… И воздух кажется другим.       — Ладно, Пожиратели не знали, что именно мой отец Вас обезоружил, но… — мялся Малфой. — Разве можно так просто отобрать Бузинную палочку, просто обезоруживающим заклинанием?       — О, это одна из ее магий, — расплылся в улыбке Дамблдор. — Как в целом этих трех артефактов, как дары смерти.       — Я не понимаю, — покачал головой Скорпиус.       — Мало отобрать артефакт в честном бою, — с горящими глазами пояснял Дамблдор. — Но и тот, у кого отобрали его, должен считать себя и признавать пораженным, если речь как раз идет не об убийстве.       — То есть это Вы осознанно передали право владения моему отцу? — ахнул Скорпиус.       — Я всегда относился чуть предвзято к Вашему отцу, — вздохнул Альбус. — Думаю, по воспоминаниям Северуса Вы могли убедиться — почему. Он сам загонял себя в рамки, которые его привели к той самой точке невозврата. Но именно тогда, на крыше, я увидел в нем другого человека. Способного на дружбу, на любовь, на самопожертвование. И я искренне признал свое поражение, ведь я не догадался об Исчезательном шкафе, через который он и провел своих друзей. Я всегда считал себя умным человеком и гением загадок. Но при этом и умел признавать свои поражения и превосходства других людей. И тогда, в последние минуты своей жизни я не ошибся. Ведь это был мой последний вклад в окончание войны с положительным исходом. И Ваш отец прекрасно справился со своей ролью. Он не сдал своих, действительно, врагов, когда они попали в плен и нуждались в его помощи. Пожиратели считают Малфоев трусами. Люциуса — возможно. Но не Драко. Драко не бежал с позором с войны, как и Нарцисса. Если бы не они, Хогвартса на этом месте сейчас бы уже не было.       — Значит поэтому, да? — догадался Скорпиус. — Поэтому отец не боролся в Мэноре против Гарри, даже не зная, что он владелец палочки? Просто не хотел быть против. И тут же признал поражение, потому что было стыдно за все эти годы.       — Верно, мистер Малфой, — кивнул Дамблдор.       — Значит, сейчас она принадлежит Гарри, но он не владелец, а Хранитель, потому что не использует ее? — осторожно спросил Скорп.       — Вся история повторяется, а также водит Пожирателей за нос, — усмехнулся Дамблдор. — Считали владельцем Северуса, как убийцу и директора по традиции, а оказался Поттер. Сейчас же… На-на-ли-на-на-най.       Под свое незадачливое пение Дамблдор удалился с портрета. А Скорпиус улыбнулся этой подсказке. Гарри передал ее на хранение МакГонагалл.       — Мистер Малфой? — как по заказу появилась директор. — Но мисс Уизли мне вчера принесла график…       — Я не по этому поводу, — у Скорпиуса тут же созрел план, и он был уверен, что Дамблдор тоже ему в этом поможет. — На следующей неделе у нас завершающее занятие по дуэльному мастерству. И я тут подумал… Может, Вы придете к нам и сразитесь с Чемпионом нашей группы? Вы же отличная дуэлянтка. Думаю, что выигравший среди ровесников будет рад сразиться с Вами. А если победит, то, думаю, ему будет приятно слышать от Вас принятие о своем поражении. Но, разумеется, схватка должна быть честной.       — Знаете, мистер Малфой, идея хорошая, но у меня, честно говоря, столько дел, — поджала губы МакГонагалл. — Но я постараюсь что-то придумать, мне нравится Ваша инициативность.       — Спасибо, профессор, — кивнул Скорпиус и направился на выход.       Он знал, что Касси выиграет эту схватку. Роза уже взяла свой реванш, да и они последнее время стали чуть лучше относиться друг к другу… Скорпиус усмехнулся. А теперь и вовсе стали одинаковыми. Палочки не могут их победить, да еще и силы друг другу будут отдавать и отбирать. Даже интересно будет проверить, насколько хорошо работает их ритуал. Впрочем, Малфой не сомневался, что сможет уговорить Розу уступить Касси, если ей захочется сражаться в полную силу. А вот МакГонагалл точно не будет ожидать такой силы от ученицы, не подозревая о наличии рун у нее. А значит, действительно, сможет поразиться способностям Касси и честно признать свое поражение. Тогда Хранение палочки перейдет к ней. Розье будет доволен, совсем не подозревая, что конец наступит ему.       — Ох, мой мальчик, — Скорпиус почувствовал, что в кого-то врезался и, подняв глаза, встретился со стрекозиными очками профессора Трелони.       — Простите, профессор, — Скорпиус попытался вырвать руку из ее цепких пальцев, совершенно не желая слушать очередной бред.       — Вы нашли мою вещь, — дрожащим голосом, будто бы он отобрал у нее конфету, проговорила прорицательница.       — Профессор, Вы меня с кем-то путаете, — старался держаться спокойно Скорпиус. — У меня нет Ваших вещей.       — Она была в надежном месте, но Вы ее забрали, — глаза профессора сквозь очки забегали, словно она с бешеной скоростью читала строчки невидимой книги. — Как Вам этом удалось? Вы не могли один. Вам нельзя, Дамблдор меня уговорил отправить тем, от кого продолжился род.       — Пророчество! — воскликнул Скорпиус. — Это Вы произнесли то пророчество, которое мы забрали из Отдела Тайн.       — Нельзя, как Вы его взяли? — у профессора Трелони участилось дыхание.       — Профессор, где Вы его произносили? — тряс ее за плечи Малфой, совершенно забыв о субординации. — Кто-то еще мог его слышать?       — Кажется, я пила в «Трех метлах», — попыталась вспомнить тот вечер профессор. — Нет, Вам нельзя его слышать, иначе будет беда.       — Беда будет, если я его не услышу! — настаивал Скорпиус. — Может погибнуть девушка, которая…       — Нееет, мистер Малфой, — протянула Трелони. — Уже поздно. Слишком поздно. Все изменилось. Теперь будет по-другому, все будет иначе. Пострадают не те, кто этого заслуживает…       — Поэтому я должен знать, как его открыть и что там внутри, — кричал на нее Скорпиус. — Чтобы избежать того, чтобы невинные жертвы…       — Я ничего Вам не скажу, ничего, — Скорпиус не заметил, как Трелони смотрела на его ладонь. — Вы и так слишком много знаете, чего не должны были.       И только Скорпиус хотел спросить, о Розе ли пророчество, как Трелони уже и след простыл.       Скорпиус ворвался в комнату, начав тут же искать в чемодане Альбуса его мантию.       — Ты охренел? — спросил Альбус. — А разрешения спросить не надо?       — Вопрос жизни и смерти, — едва отдышавшись и накинув на себя мантию, ответил Скорпиус. — Мне надо в Хогсмид.       — Что там? — тут же подорвался Альбус. — Я с тобой.       — Мы вдвоем не поместимся, — отказал другу Скорп. — Лучше прикрой меня перед Роуз, если она с тренировки раньше вернется.       Скорпиус шел по потайному проходу, миновав защиту. Если бы он знал, что здесь просто дементоры стоят, не брал бы даже мантию. Так вот какие дементоры подчиняются Розье…       Но ему не составило труда подумать о его любимой Роуз, как Патронус прогнал их за считанные секунды.       Скорп стянул с себя мантию и вошел в «Три метлы» уверенной походкой направляясь к барной стойке, за которой стояла мадам Розмерта.       — Учеников выпускают из школы? — удивилась она, оглядывая его с ног до головы.       — Нет, — просто ответил Малфой. — Просто захотелось выпить.       — С девушкой поссорился? — понимающе спросила женщина, пододвигая ему стакан с Огневиски.       — Да, — соврал Скорпиус. — Скажите, а преподаватели среди недели сюда часто заходят?       — Да не особо, — закатила глаза Розмерта. — Только Хагрид частенько заглядывает. Да Дамблдор раньше захаживал. Один раз даже собеседование прямо на этом месте устроил.       — С профессором Трелони? — тут же заинтересовался Скорп, не ожидавший, что ему будет так просто подвести разговор к интересующей его персоне.       — С ней самой, — кивнула мадам Розмерта. — Тогда-то я ее и видела. А, нет, вру! Она летом тут была, выпивала!       — Одна? — Скорпиус старался сделать так, чтобы диалог был как можно больше непринужденный.       — Одна, будь она не ладна, — фыркнула женщина. — Приходилось слушать ее чушь.       — А не помните, что говорила? — надавил Скорпиус.       — Парень, а тебе зачем? — нахмурилась Розмерта.       — Да так, надо же о чем-то поговорить, а то в одиночестве пить… — попытался оправдаться Скорпиус.       — Да чушь несла какую-то, — отмахнулась Розмерта, подливая ему в стакан. — Что никто ее не слушает, не воспринимает всерьез. Говорила об опасности приближающейся. Хотя, видимо, не так уж не права была, раз такое происходит. А потом парень молодой пришел. Красавчик такой. Из ваших, наверное, чистокровных. Стать видна сразу. Помнится, Сириус Блэк ко мне любил захаживать. Такой балбес был. А ухаживать умел… Заказал выпить у меня. Я даже, признаться, начала флиртовать с ним, лишь бы от Трелони отвязаться. А она тут возьми и заговори не своим голосом. Я испугалась, ушла подальше к другим клиентам. Слышала только про два рода каких-то враждующих. А вернулась… Уж парня и след простыл.       — Понятно, — сохранял безразличие Скорпиус.       Это точно оно. Долгопупс был прав. Розье услышал пророчество, сделал из него выводы благоприятные для себя, и пытается остановить тех, кто может помешать.       — А ты из-за чего со своей поссорился? — спросила Розмерта. — Откровение за откровение.       — Да так, — улыбнулся Скорпиус. — Приревновал ее.       — Ох, — взмахнула руками владелица заведения. — Ну кто от такого статного красавчика-то уйдет?       — Верно, спасибо, — Скорпиус расплатился и направился прочь.       В выходные Гриффиндор, естественно обыграл Когтевран. Но вместо победного настроения Роза была расстроена, что не получилось настоящего и красочного матча, ведь она хотела поставить красивую точку.       Но Скорпиус ее успокаивал, что Кубок дается не за один матч, а в целом за ее заслуги, как капитана, а предыдущие два матча она провела на уровне. Скорпиус был неимоверно горд своей девушкой, ведь на школьном Кубке, под его именем с прошлого года, теперь было и ее. Гриффиндор — капитан Роза Уизли.       Празднование продолжалось всю ночь в гостиной. Радостные гриффиндорцы, казалось, совсем забыли о том, что уже через пару недель выпускные экзамены. А Скорпиус пожелал уединиться с Роуз в Выручай-комнате, чтобы поздравить ее своим любимым способом.       На следующее утро совсем не хотелось вставать и куда-то идти. Поэтому Скорпиус попросил домовиков принести им с Роуз завтрак прямо в Выручай-комнату. Только рядом с ней он забывал об этом проклятом пророчестве, из-за которого, казалось, что он скоро сойдет с ума, но до последнего не хотел втягивать сюда Роуз. Он не понимал, почему оно должно открыться Розе, но не открывается ему, если оно об их враждующих родах? А, может, оно откроется его отцу или Рону, поэтому хотят добраться и до них, чтобы точно никто не услышал?       Однако их идиллию нарушил Патронус в виде кошки, который ворвался в Выручай-комнату, как только Скорпиус потянулся к майке Роуз, чтобы стянуть ее.       — Мисс Уизли, срочно подойдите в Больничное крыло, — кошка растворилась с последним словом в сообщении.       — Что случилось? — испуганно посмотрела на него Роза, а Скорпиус почувствовал, как поледенели в момент ее ладони.       — Не знаю, — нахмурился Скорпиус, но тоже принялся одеваться. — Я пойду с тобой.       Роза практически бежала, что Скорп еле-еле поспевал за ней. И Малфой подозревал, что случилось что-то лично у нее, а не в школе. Иначе их вызвали бы вместе…       И все встало на свои места, когда они вошли в палату Больничного крыла.       На койке лежал Хьюго. Все его лицо было в жутких шрамах. Мадам Помфри протирала его раны каким-то раствором.       — Что с ним? — Роза тут же бросилась к брату, садясь на его койку рядом со своим отцом.       — Его укусил… оборотень, — траурным голосом сказал Рон.       Скорпиусу казалось, что он врос в пол. Оборотень? Но как Хьюго оказался в лесу…       — Что он делал в лесу ночью? — ужаснулась Роза, которая уже плакала, сжимая руку брата, который был без сознания.       — Это нашли в его кармане, — Рон протянул Розе записку.       Скорпиус зашел за спину Роуз и прочитал.              Если не хочешь потерять свою грязнокровую сестренку, как и мамочку, то можешь прийти сегодня ночью в Запретный лес, чтобы спасти ее.       Анонимный доброжелатель              Скорпиус резко почувствовал свою вину. За то, что забыл поговорить с Хьюго о том, чтобы он не реагировал на подобные письма. За то, что это он увел Роуз из гостиной. Возможно, Хьюго искал ее. А если просил у Альбуса карту, то не смог увидеть ее на ней, решив, что она и правда в лесу.       Сволочи. Они пытаются лишить Роуз всех близких ее людей. Не убивают сразу, заставляют Касси мучится в ожидании приговора, а Роуз постепенно лишаться всех, кто ее окружает и так или иначе дорог.       Следующий — ее отец, а финальной точкой — будет он, что Роза даже не будет сопротивляться тому, что Касси направит на нее палочку, и умрут они молодыми в один день, как в «Ромео и Джульетте», разве что только не отравленными.       — Мистер Уизли, пришли анализы, — в кабинет вошла целительница. — У Вашего сына подтверждена ликантропия.       Роза провела весь день в Больничном крыле с отцом и братом, а вечером зашла к нему.       — Роуз, прости, это я виноват, — Скорпиус чувствовал, как по его щеке стекает слеза, и он рассказал, что было в письме.       — Ты не виноват, — Роза обняла его. — Это же не отец написал. Им не удалось выманить меня, они решили отыграться на Хьюго. Только, пожалуйста, впредь, рассказывай мне все, что в этих письмах. Ладно? Я больше не хочу испытывать боль…       — Конечно, — Скорпиус прижал к себе сильнее Роуз, зарываясь в ее волосы.