Nemo sine vitiis est

      Всё рушилось на глазах. Казалось бы, что могло пойти не так?       Когда-то процветающая планета гибла. Города исчезали, один за другим, а количество людей сокращалось слишком быстро, точно так же, как и количество солдат, погибших на передовой. Там, где бои шли всё время. Именно там, они всеми силами пытались отстоять право на своё существование.       Люди сами допустили ошибку и теперь выгрызали право на жизнь.       Он уже и не помнил, сколько это длилось. Год? Два? Или всю жизнь. Сколько Леви себя помнил, столько и длилась эта война, забирающая жизни людей.       Планету словно разделило на два фронта. Былые границы были стёрты. Старые названия стран исчезли, точно так же, как и их обладатели. Сейчас существовали только они, и те, кто по ту сторону баррикад. Те, кто готов убить быстрее, чем ты успеешь открыть рот.       В памяти так не вовремя всплыли воспоминания. Взрывы. Крики товарищей. Слишком много крови и боли, которая горечью и разочарованием оседала в сердце. Это гнетущее чувство, он уже начинал ненавидеть всеми фибрами своей души. Точно так же, как и себя, ибо ничего не мог сделать в тот момент.       Аккерман тяжело вздохнул, опуская чашку с недопитым чаем на стол. В кабинете висела тишина. Гнетущая и слегка давящая. Или ему это только чудилось? Даже шум с улицы проникал словно через толщу воды. Но с каждой минутой он возвращался к реальности, выныривая из своих воспоминаний. Точнее, ему помогли вернуться в эту чёртову реальность.       — Они ещё дети!       Голос Ханджи окончательно выдернул его из раздумий, возвращая к разговору. Но вид на закат был куда более привлекательным, чем возмущенная заведующая медицинского блока Академии.       — Дети, — согласно кивнул Смит, спокойно и смиренно взирая на свою коллегу.       — Мы не детский сад!       — Им всем от 16 до 19 лет.       — Они ещё школу не закончили, а их к нам? Чему мы их должны учить? Шнурки завязывать?       «Она всегда слишком эмоционально реагирует на всё» мысленно вздохнул Леви, переводя скучающий взгляд в сторону окна.       — Всему, что может пригодиться им там. Всему, что будет способствовать их выживанию. Даже если это включает в себя завязывание шнурков, — в своей привычной, спокойной манере продолжил Эрвин.       Было видно, что ему и самому не особо нравится приказ сверху. Здесь они обучали парней возрастом от 21 года. Но чем дальше, тем ситуация становилась более критичной. Их заставляли урезать сроки обучения, пытаясь за два года впихнуть в головы то, что до этого учили на протяжении четырех. Сейчас же ситуация обострилась настолько, что им уже присылали добровольцев любых возрастов. И обучение у них должно было занять максимум год. Так называемый «экспресс-курс». Курс для смертников.       — Это пушечное мясо, — констатировал факт Аккерман, встречаясь взглядом с комендантом военной Академии.       — Мы должны сделать всё, чтобы они не были пушечным мясом, как выразился ты, Леви, — кажется, во взгляде старшего можно было увидеть лёгкий укор. Леви фыркнул.       — Я говорю по факту. Мы все там были и знаем, что там происходит. Для детей там места нет.       — Это приказ свыше. Вариантов немного.       Ханджи раздражённо цокнула языком.       — Года слишком мало. Почему урезали сроки?       — Мы несём потери. А многие опытные солдаты, после травм, не могут вернуться обратно.       Леви нахмурился. Да, он осознавал, что это не был камень в его огород. Эрвин никак не пытался его задеть. Он всегда всячески избегал эту тему, ибо лучше наставника, чем Леви, ему не сыскать. Но иногда вот такие вот фразы заставляли напрячься и подумать о том, что пришло время вернуться назад и занять своё место в линии обороны. Правда, не совсем своё. Его понизили в звании и вряд ли когда-либо позволят занять законное место. А всё потому, что он впервые в жизни решил нарушить приказ. Вывел свою роту, они понесли минимальные потери, но он лишился капитанского звания. И в то время, когда свои же отстаивали его, пытаясь доказать правоту, представители других объединенных войск утверждали, что он не пригоден для службы на передовой. Не пригоден носить капитанское звание.       Генерал Пиксис отправил его на время разбирательства к Эрвину в академию. Да и раны нужно было ещё залечить. Несмотря на то, что технологии вооружения шагнули вперёд, медицина ещё плелась далеко позади, и чудесного исцеления не стоило ожидать.       — Мы понесем ещё больше потерь, если отправим туда детей, — всё так же недовольно пыхтела Ханджи.       — У тебя есть все шансы завернуть, как минимум половину.       — Всех, младше 17 отправляй обратно, маме под юбку, — он вновь взял чашку, делая небольшой глоток. — На поле боя, они будут только мешаться, прячась по углам.       Ханджи перевела на него взгляд. Удивлена? Да, она была именно удивлённой.       — Эрвин?       — Поддерживаю. А остальных на твоё усмотрение.       — Без патологий. Даже плохое зрение поспособствует появлению нового трупа в считанные минуты.       — Там всё настолько плохо?       Аккерман перевёл на них взгляд. Он уже и позабыл, что их отправили с линии фронта спустя полгода. Эрвин так и не вернул подвижность левой руки, а Ханджи была так же отстранена, как и Леви теперь.       — По сравнению с тем, что было в начале, там ад, — пожав плечами, отозвался он и перевёл взгляд в сторону окна.       Солнце неспешно катилось к горизонту, окрашивая небо в красный цвет. На фоне надвигающейся грозы, это смотрелось завораживающе. Облака, которые медленно ползли с запада, постепенно окрашивались в тёмно-синий, с проблесками лилового. Ещё одно последствие войны. Он не слушал дальше о чём они продолжали говорить, лишь потягивал чай и наблюдал, как по листьям стал барабанить дождь, донося в кабинет запах свежести и приятный, успокаивающий шелест.       — Леви.       — Что? — оторвавшись от созерцания природы, он перевёл взгляд на Смита и чуть удивился, не обнаружив в кабинете Ханджи.       — Ты же понимаешь, что это назначение не конец твоей карьеры? Они успокоятся, Пиксис сможет их убедить. У тебя есть возможность спокойно восстановиться.       — Мне не нужно твоё утешение, — усмехнулся Леви, отставляя чашку, которая уже давно была пуста. — Как бы там не пошли дела дальше, я здесь, и я буду выполнять свою работу.       Смит тихо хмыкнул, опираясь о здоровую руку.       — У меня есть просьба.       — Какая же? — Леви проследил за ним взглядом, чуть нахмурившись.       Их взгляды встретились, что бывало редко в последнее время.       — Завтра прибудут новобранцы, я хочу, чтобы ты присутствовал при осмотре, и выбрал с десяток лучших, на твой взгляд.       — Зачем?       — Просто сделай, что я прошу.       — Это твоя идея или Пиксиса?       — Это не имеет значения.       — Я не буду это делать, — Леви поднялся на ноги, проводя руками по пиджаку.       — Это приказ.       Леви тихо цыкнул, хмуро глядя на друга.       — Ты сейчас издеваешься?       — Это приказ, лейтенант Аккерман. Выполняй.       — Так точно, капитан!       Развернувшись, он поспешно покинул пределы кабинета с ощущением, что его нагло использовали, зная, что против приказа он, пока что, не пойдет.       «Подло. Но ему виднее».

***

      В отличие от Армина, этого дня он ждал долго. Как только стало известно, что в Академию стали набирать добровольцев при достижении 16 лет.       Эрен довольно поспешно складывал вещи в сумку. Волновался? Да. Но он был уверен в правильности своего выбора.       Армин неспешно упаковывал свои вещи, в очередной раз перепроверяя всё по списку.       — Всё равно. Я не понимаю, зачем ты едешь со мной?       — Мы уже это обсуждали, Эрен, — вздохнул Армин, отмечая в своем блокноте ещё один пункт. — Тебя нельзя оставлять одного, без присмотра. Ты точно вылетишь спустя неделю.       — Эй! — возмутился Йегер.       — Армин прав, — в комнату вошла девушка, кладя на тумбу между их кроватями стопку вещей и разделяя её на две, передавая каждому.       — Спасибо, Микаса, — чуть улыбнулся Армин, докладывая вещи.       Девушка лишь покачала головой и вновь взглянула на Эрена.       — Это самая большая глупость, которую ты только совершал. И Армин, я не понимаю, как ты на это подписался? — брюнетка села на край постели, внимательно следя за их сборами.       — Я его одного не отпущу, — тихо сообщил Армин.       — А меня ничто не остановит. Ко всему прочему, я что, не видел, что ты подала документы в медицинский колледж? — фыркнул Эрен, застёгивая свою сумку.       — Что? Микаса!       Девушка поджала губы.       — Вам только можно творить глупости?       Армин вздохнул, устало потирая висок.       Его дедушка забрал Эрена и Микасу в свой дом, когда им было по семь лет. В то время, они все остались без родителей и уже как десять лет жили вместе. Армин видел, с какой любовью Микаса относится к Эрену, и даже немного завидовал тем теплым чувствам. Ну, и совсем немного считал Эрена дураком. Но разве это имело значение? Сейчас, когда они приняли решение учиться, и учиться не абы где, а в военном колледже, Армин сомневался в верности принятия такого решения и своём здравомыслии. Они поступали на службу и тем самым подписывали себе смертный приговор. И это был неопровержимый факт.       Они, он и Эрен, практически подписывали себе смертный приговор. C ситуацией в которой нынче погряз их мир, стать кадетом — приравнивалось к подписанию смертного приговора. Ведь с линии фронта ещё никто не возвращался целым. Либо в гробу, либо инвалидом. Другого не дано.       Армин спрятал блокнот в сумку и сел на кровать напротив Микасы. Рядом с девушкой опустился и Эрен, который начал теребить браслет на руке.       — Ребята, — тихо протянул Армин, поднимая взгляд на друзей, — Давайте дадим обещание друг другу. Пообещаем, что обязательно соберёмся здесь, когда всё закончится. — он прекрасно понимал, что его слова казались глупыми. Всё это просто так не закончится. Всё это будет длиться слишком долго.       Но ведь хотелось верить в лучшее, хоть немного. Ведь беспросветный мрак дарил уныние, угнетал и подавлял какое-либо желание к жизни.       — Армин. — вздохнула Микаса.       — Это будет стимул. Стимул для нас вернуться.       — Стимул выжить, — хмыкнул Эрен, протягивая руку вперед. — Я обещаю, что когда всё закончится, я вернусь сюда.       — Вы безнадежны, — вздохнула Микаса и накрыла ладонь Эрена своей. — Обещаю вернуться сюда.       Армин лучезарно улыбнулся и накрыл их ладони.       — Мы вновь встретимся здесь. Мы обязаны. Запомните это.        Из дома они уехали поздним вечером, чтобы ранним утром приехать к Колледжу. Вся ночь в дороге вымотала, но кого это интересовало? Эрен стоял перед входом на территорию, мечтательно улыбаясь. Он в шаге от своей мечты. Он достигнет поставленной цели. Он… Они смогут прекратить этот ад. По-другому просто не может быть.