Разберём подробно мир порно
Pov Naruto
Я прирос к стулу и не могу даже пальцем шелохнуть. Эти глаза пилят меня, ожидая, когда встану и пойду за ним. Но я решил выкрутиться, упомянув курицу в микроволновке. Он отмахнулся и обнял меня, затем резко подхватил и понес к кровати. Не знаю, что и делать, сопротивляться и бежать или посмотреть, что будет? Нет, прятаться уже бесполезно, я сам привёл его к этому, неудивительно, что он тут сам всему научился. Я инициатор и мне следует расхлёбывать последствия. Не сказать, что я не рад, у меня культурный шок… Остается надеяться, что он не видел откровенную жесть, потому что я пока что хочу жить. Пока он раздевает меня, его руки гуляют по телу, от чего-то я резко начинаю расслабляться. Веки резко потяжелели, а глаза норовили закатиться как во время погружения в сон. Вслушался и осознал, что он… вибрирует? Звуковые волны усиливаются и я становлюсь сонным! Я… я…End pov
Прежде чем отключиться, Наруто крикнул: — Остановись, что ты делаешь? — Это чтоб ты не сопротивлялся и расслабился. — Я не буду, только перестань, — он обхватил его шею, приглашая обнять себя в ответ. Он перестал усыплять его и не заставил себя долго ждать, тут же принялся нежить его. Умостившись между бёдер, он навис над блондином, тот робко расставил ноги пошире, принимая ласку и поглаживая мягкие серые волосы в ответ. Зарывшись в них на затылке, он притянул его к себе и они слились в поцелуе. Придавив его своим весом, Какаши ощутил что-то твёрдое своим животом. Приподнявшись, он огладил бугорок и удивлённо таращился на покрасневшего и возбужденного Наруто, который застонал, выгибая поясницу навстречу руке. Он сжал его посильнее и продолжил гладить, с удовольствием заметив, что блондин стал более громким. — Как же хорошо, а-ах, Ка-каши-и… — Всего-то? Погоди, — и тут он начал практиковать увиденное ранее в полюбившихся роликах. Пройдясь языком по всей длине, он остановился на верхушке и начал плавно посасывать головку. Из крохотного отверстия потекла естественная смазка, которую он тут же размазал пальцем, затем провел кончиком языка. Наруто забыл как дышать, он не издавал ни звука, замерев в немом восторге. Какаши поднял на него взгляд и попытался понять, хорошо ему или что вообще происходит. Прежде чем спросить, он склонился над его лицом, держа член одной рукой, но Наруто его опередил: — Пожалуйста, продолжай, это потрясающе… — А ты расслабился всё-таки и без моих чар. — Да, не обязательно было гудеть, достаточно сделать приятно, но если мы продолжим разговоры, то всё, что мы делали, обнулится. — Ах, точно, я не должен останавливаться, — он обезоруживающе улыбнулся, — всё, я по-онял! «Он такой милый и забавный, когда до него что-то доходит. «По-онял», «запо-омнил», я не могу с него» — А-ах, Господь всемогущий… — простонал блондин, когда Какаши возобновил начатое. Какаши, пожалуй, слишком хорошо всему научился. Наруто с сожалением отметил, что он настолько сочно, вдумчиво (мозг усиленно работает, припоминая наилучшие приёмы из видео) и мастерски (откуда взялось это мастерство?!) сосёт, что он кончит преждевременно. Каждое его движение было чётким, словно тот не просто ублажал, а производил какой-то ритуал. И он бы не простил себе ошибку. Так и произошло, слишком быстрая разрядка настигла Нару, он с громким стоном выгнулся и обмяк, семя вылилось астре в рот. Тому не особо понравился вкус, поэтому он высунул язык и всё стекало по нему прямо на живот Наруто, который тут же дико засмущался от этой картины и прикрыл лицо ладонями. Даже в самых пошлых додзинси и своих фантазиях он не видел ничего подобного. Но ненадолго он прикрылся, он увидел, как Какаши замер с этим выражением лица, и так и не убрал язык обратно. Он довольно длинный, так что у лежащего перед глазами пронеслась целая свора пошлых картинок и ситуаций, в которых можно было бы это использовать. Ему бы ещё глаза скосить и получится ахегао. Так, к черту это всё, не будет же он так вечно сидеть, надо что-то делать. Наруто потянулся к резинке его штанов, на что астра агрессивно оттолкнул его, хлёстко хлопнув по руке: — Ты что, рано мне ещё детей заводить! — Что? А, так мы не сношаемся же! — А что мы делаем тогда? — Уже забыл? Эх, бака-каши, мы вообще-то просто занимаемся любовью. Хочу сделать тебе то же самое. От такого дети не появляются. — Обещай, что мы не будем размножаться сегодня. — Сегодня? — он чуть не подавился слюнями от того, как его прорвало на откровенный ржач, — это значит, что ты захочешь сделать это в другой раз? Хочешь от меня детей? — Наруто от души потешался над ним, в то время как сам Какаши искренне недоумевал и не видел в этом ничего смешного. — Ну, может и захочу, — он скрестил руки на груди и отвернулся.Это был безупречный выстрел.
Наруто мог поклясться, какая-то сердечная жилка в нём точно надорвалась, иначе откуда эта сладкая боль? — Я люблю тебя, — едва слышно прошептал он. — Я не знаю, как это, но если верить тому тесту, то я тебя тоже. — Ты проходил тест в интернете, чтобы понять, любишь ты меня или нет?! — Ну да, по восьми признакам из десяти полное совпадение. — А что за признаки? — Хочется тебя обнимать, целовать, не отпускать, что-то тебе дарить, спать с тобой рядом, жить с тобой, заботиться, проводить с тобой всё свободное время. — Хорошо, а остальные два? — Завести детей и вместе состариться и умереть. — Ты не хочешь со мной провести остаток жизни? Ты же сам себе противоречишь. — Время с тобой хочу провести, а вот стареть и умирать как-то неохота. — Ах, ты в этом смысле. Ну а я, похоже, тогда тоже люблю тебя на восемь из десяти. — Когда-нибудь мы дойдём до девяти. Иди ко мне. Нару по-лисьи улыбнулся и кинулся его обнимать, попутно усаживаясь на него. Его очень умилил тот факт, что он выяснил, что такое любовь и даже попытался измерить её. Это не то, что можно вычислить какими-то эмпирическими методами, но попытка сделать это всё же похвальна и она характеризует Какаши с наилучшей стороны, потому что показывает само отношение и серьёзность намерений. Ему неизвестны плотские утехи, так что желание быть с Наруто не обусловлено пошлыми и прочими вздорными причинами. Оно совершенно чистое и искреннее, ведь он пытается сделать хорошо этому человеку, может быть, это желание и маскируется под любовь сейчас, но одно ясно точно — оно грозит в неё перерасти в будущем. Чувства уже запустили корни глубоко в землю, чудесный цветок готовится распустить свои пышные лепестки, а пока что бутон плотно сомкнут и купается в лучах ласкового солнца, впитывая тепло и наливаясь сладким нектаром. В глубине его русалочьей души он врядли понимал смысл такого сложного и многранного чувства, но тот факт, что он тянется навстречу — неоспорим. У них всё время мира на то, чтобы переосмыслить свои чувства и придти к чему-нибудь новому. Каждый день обещает быть полным открытий, прямо как для детей, которым открывается целый мир, который немедленно нужно исследовать. Никогда ещё жизнь не казалась такой яркой и безоблачной, прямо как ясный августовский небосвод. Нару не был бы собой, если бы не начал ёрзать, пытаясь возбудить Какаши. Тот держался за его зад, стараясь унять эту движуху, затем жёстко сжал булки, запуская когти в кожу. Наруто вскрикнул больше от удовольствия, чем от боли, так что это не возымело никакого эффекта, он начал двигаться активнее. В конце концов, Какаши сдался: он утробно зарычал и подмял его под себя. Глаза стали алыми, прямо как в том ночном кошмаре. Наруто смертельно перепугался и уполз в другой угол кровати, отпихнув его от себя. — Т-твои глаза… что с ними, д-дат-тебайо… ты хочешь меня съесть или т-типа того? — Ты, конечно, аппетитный, Наруто, но во-первых, я тебя не осилю в одиночку, а во-вторых, не смогу жить дальше без тебя. — Как мило, что ты почти не хочешь меня сожрать, но всё же поясни, что с твоими глазами, почему они красные? Эй, — он задрожал, когда Какаши начал приближаться, — не подходи, блин! Не надо! — Всё хорошо, а красные глаза показывают готовность. — К чему? — К метанию икры. — О господи, напугал до усрачки! Напоминаю, ты не хочешь детей, по крайней мере, сегодня. — Да, но ты сам довёл меня до этого состояния. — То есть, возбудил тебя, да? — лукаво улыбнулся Нару. — Да, но вот незадача, дети мне не нужны, поэтому нельзя тратить эту попытку. — А сколько их у тебя всего будет? — Две или три. За раз получается много икры, но мало кто выживет, как правило, один астра способен принести около двадцати отпрысков, которые дорастут хотя бы до года, но дальше больше — их могут поубивать. Так что я не могу расбрасываться попытками. — Так и не надо, я просто хочу отсосать тебе, это же не сношение! — Да я понял, но я не могу! Как ты не понимаешь… — Ты не можешь отдаться мне просто ради удовольствия? — Да, — он встряхнул головой и глаза снова почернели. — А если попробовать? Должен же быть способ. — Я не знаю, надо спросить у царя. — Ты всерьёз пойдёшь спрашивать царя о том, каким способом можно потрахаться с человеком? Ты что, с дуба рухнул? — А что тут такого? Царь знает всё на свете. Да, пойду прямо сейчас, — он поцеловал его в губы, — через десять-пятнадцать минут жди меня на берегу, постараюсь вернуться как можно быстрее с ответом. — Ну удачи, что я могу сказать… — Наруто потух, не особо хотелось прерывать эти игры, но ничего не поделать. Стоит уважать его право оставить эти попытки, ведь от этого зависит благополучие Атриума. Он не стал отсчитывать десять минут и, проводив Какаши, не уходил никуда. Он смотрел ему вслед, на то, как он плавно превратился в жителя глубин и в последний раз взмахнул изумрудным хвостом и скрылся в море. Наруто совсем загрустил и впустил в голову худшие варианты. Что, если таких способов нет? Он ведь человек. А человеку нужен человек. Самое тупое, что он крепко-накрепко к нему привязался, ведь именно Какаши забрал его первый поцелуй и он впервые ему… ну, сами понимаете. Да и к тому же, он первый, с кем он начал жить, хоть и официально тот к нему не переезжал. Даже на ночевках у друзей он ни с кем не делил одну постель. Непривычно спать с кем-то таким горячим, буквально, греться в чужих руках, плавиться от ласк и просыпаться в небывалом хорошем настроении. И так спешить возвращаться домой после тяжёлого рабочего дня. Холодок бежит по коже: он допустил мысль, что Ши не вернется. Вдруг его родня не выпустит его в этот раз? Или царь убьет на месте за такой вопрос? Всякое может случиться. Так он и провел время, копаясь в тревожных мыслях, но неожиданно астра вернулся и выбросился на берег. Он разогнался и выпрыгнул из воды прямо на песок, смешно хлопнув хвостом по земле. Затем он принял позу соблазнителя: лег набок, верхнюю руку на пояс, а нижнюю согнул в локте и подпер ею голову. Он очаровательно улыбается блондину, который всё ещё дико хохочет с этого эпичного появления. — Я думал, царь прибьёт тебя на месте. — Я вообще-то не дурак, поэтому спросил иначе. Неважно как, но я всё выяснил, так что у нас всё может получиться. Тащи меня домой. — Ах, я же туда не возвращался, нам нужно покрывало. — Уже темно и вокруг никого, так что можно и так. — Уверен? Тогда ладно, давай руки. Они взялись за руки и Нару начал тащить русалку в дом. В этот раз было чуточку проще преодолеть лестницу, так как не было тяжелого пледа, да и Какаши держался за него охотнее, время от времени целуя в шею, что очень воодушевляло. Дотащив его до ванной, он посмотрел на песчаные следы, которые тянутся по их пути. Вот блин, придется уборку затеять. Нару пораскинул мозгами и решил принять ванную вместе с ним. Ему хотелось потрогать его в истинном облике. — Ты не против искупаться со мной? Я с тебя смою песок и поваляемся тут немного. — Делай всё, что хочешь, потом высушимся, — улыбнулся Ши. Отмыв его и свои руки от песка, он начал набирать воду. Пока она поднималась до нужного уровня, он пропылесосил в доме. Вернувшись, он застал Какаши, всё так же лежащего в воде, он расставил руки по бортикам и откинул голову, прикрыв глаза. Тёплая вода немного разморила его. Нару разделся и лёг на него. Какаши его приобнял и немного начал взволнованно дёргать ластами на хвосте, создавая волны. Он молчал, так как смог бы только пробулькать что-то непонятное, поэтому разговаривал только блондин. — У тебя такой красивый хвост, — шептал он, водя рукой по бёдрам, — такой прекрасный цвет. А у всех хвосты такого цвета? Какаши отрицательно помотал головой. — Ага, значит, разных цветов, как и глаза, да? — на это он кивнул. — Красивый ты, пипец. И сексуальный, — он гладил его торс и заворожённо рассматривал выпирающие ключицы и скулы. Астра улыбнулся ему и притянул за шею, затягивая в долгий поцелуй. В нем не было прежней страсти и некой агрессии, это иной вид поцелуя — он выражал признательность и желание быть вместе всегда. Каждый из них вкладывал, как мог, всю свою нежность и пылкие чувства, хоть и одному из них не совсем это ясно до конца. И всё же. Что такое быть заботливым и милым, он уяснил. Какаши складывал руки лодочкой и поливал Наруто, ведь его тело не полностью было под водой. Нару перехватил его руки и уставился: фиолетовые перепонки между посиневших пальцев выглядели завораживающе. Он коснулся жабр на шее и Какаши беззвучно засмеялся. Кажется, он впервые смеётся при нем, жаль что не слышно, как именно. Нару уверен, он звучит прекрасно в любом случае. Он поддался непонятному наваждению и поцеловал под жабрами, затем провел по их краю языком. Какаши закатил глаза от удовольствия и шумно выдохнул. Хочется вечно нежить его вот так, поэтому он и не думает останавливаться. Он слегка присосался к ним губами, уж очень понравилась реакция на такие странные ласки. Края жабр немного завибрировали и Нару обмяк. — Опять ты за своё, даттебайо… — Прекрати, щекотно же, — сказал Какаши, погрузив голову в воду, которую он набрал в ковш. — Я думал, тебе приятно, извини. — Ну, отчасти да, так что… — Подожди, не убирай ковшик, — и он снова пощекотал его горло, тут же полился звонкий смех, хоть он и выглядел жутковато с этими острыми зубами и всё же, он был по-своему прекрасен. Нару подумал, что хватит с них купания, поэтому вылез и вытащил пробку, вода начала уходить. Пока она сливалась, он вытер ему голову потенцем и затем начал сушить феном. Астра расслабленно улыбнулся и слегка покачивал ею, позволяя обсушить себя со всех сторон. Прямо как львёнок, купающийся в ласковых лучах солнца. Когда вода ушла, он начал вытирать его и в этот раз он всё хотел сделать сам. Несколько минут спустя он зачарованно наблюдал за ростом ресниц и тем, как растворяется чешуя. Секунда и Какаши встал на ноги, так что его живот был прямо напротив лица блондина. Он хотел сделать шажок вниз, чтобы вылезти из ванной, но голубые глаза скользнули ниже; дыхание сперло, слюноотделение увеличивается, он взял его за бока, не давая двигаться дальше. — Наруто, что там такое? — Ты… ты… — то, что он собирался сказать, уж слишком откровенно. Смешно, конечно, смущаться после всего, что было между ними и всё же. Разве так просто признаться в том, что он красив с ног до головы? Вплоть до того, что один только вид его немного жилистого органа будоражит воображение, с ним хочется непременно взаимодействовать, хотя бы смотреть, не говоря уже о том, чтобы трогать: руками, ртом. — Я что? — ему явно надоело там стоять и он раздражённо дёрнулся, желая отклониться в сторону, но его крепко держали за талию. — Извини за это, — он взялся за слегка ребристый член и провёл по нему языком, вырывая томные вздохи и полустоны сверху, в конце концов заглатывая до половины. Язык, пересекающий выпуклые полоски по всей длине, будто бы немного свело, но это определённо было очень и очень приятно, причём обоим. — Ха-а… — он, шумно дыша, сжал пшеничные волосы в кулак, натягивая на себя сильнее, но затем отстранился, — всё, хватит. Его глаза снова красноречиво выразили его состояние, Нару был доволен собой, но в то же время ему было бесконечно жаль Какаши: он его нежит, балуясь, но столь желанная разрядка его так и не настигнет. Старший подхватил голубоглазого на руки, тот инстинктивно съежился, не в силах расслабиться. Они направились в комнату. Горячее, даже слегка болезненное возбуждение переливалось через край, хотелось довести астру до порога, несмотря на все мольбы остановиться, как бы это ни было безответственно по отношению к его виду, к его государству и другим атриумовским обитателям. Подумать только — не переспать из-за их демографических проблем и особенностей организма! Как же хотелось перешагнуть через все условности и просто сделать это. Ведь оба хотели и до сих пор сгорают от желания. Всё, что им оставалось, это тесно прижиматься друг к другу и иступлённо целоваться, как в последний раз, оттягивая волосы друг у друга у корней, затем массируя и приглаживая кожу головы пальцами. Когтистые руки прошлись по спине блондина вместе с табуном мурашек; он выгнулся, шепча единственное имя, которое осталось на уме. Коготки ни разу до этого не оставляли следов, теперь спина была вся в красных полосках, Нару только того и надо было, немного грубости не помешает. Внезапно происходит нечто из ряда вон: Какаши ложится на спину, призывно раздвигая ноги. Наруто обомлел и отшатнулся назад, Ши закрыл глаза: — Как у вас там говорится… возьми меня.