Под проливным дождём

Дождь за окном усиливался. Люди в зале ожидания приходили и уходили, сменялись одни на других, торопились или ждали, и всё вокруг буквально кипело жизнью. Только два человека никуда не шли и не спешили. Они просто сидели друг рядом с другом. Красивый мужчина с тёмными прямыми волосами, которые обрамляли его изящное лицо, смотрел в окно на взлетающий самолёт, а смуглый высокий парень держал его за руку, но его не интересовали ни самолёты, ни люди, ни что-либо другое. Его интересовал только он. Только Ваньнин. И он не мог отвести от него глаза. - Кажется, вот этот самолёт мой, - наконец сказал Чу Ваньнин, провожая взглядом авиалайнер, который начал набирать скорость на взлётной полосе. Сердце Мо Жаня сжалось. Ещё чуть-чуть, и он бы не успел, и никогда бы не смог увидеть того, кого полюбил всем сердцем. - А куда ты хотел улететь? - спросил Мо Жань, ласково поглаживая большим пальцем костяшки изящных пальцев мужчины и не веря в то, что может его касаться. После всего пережитого он больше всего на свете боялся, что всё это – лишь очередной бред, выданный его уставшим мозгом. Казалось, стоит лишь протереть глаза – и снова всё окунётся в беспросветный мрак, ужас поисков и страх потери, которые измотали его практически до предела. - Далеко отсюда, - спокойно ответил Чу Ваньнин, опуская ресницы. - Работа. - Какая-то важная работа? - тихо спросил Мо Жань, сжимая прохладную ладонь. - В смысле... Тебя позвали в какое-то очень... М... Хорошее место? Чу Ваньнин наконец перестал разглядывать самолёты и повернулся к Мо Жаню, глядя в бесконечно тёмные глаза. Хорошее место? Это очень, очень мягко сказано. Такой шанс выпадает раз в жизни и один на миллион. Сотрудничать с этой компанией – это значит обеспечить себя куском хлеба с маслом и чёрной икрой до конца жизни. Перспективы, развитие, проекты. Лет через десять, возможно, его имя бы гремело в мире инженерии не тише, чем имя Генри Форда или Илона Маска. Скорее всего, его разработки могли бы стать передовыми, и при финансовой поддержке огромной японской компании, которая заинтересовалась его проектами, и то, о чём бы он и мечтать не мог, стало бы явью. - Место как место. Работа как работа. Такая же, как и другие. - отмахнулся Чу Ваньнин, не моргнув глазом. - Я боялся, что больше не увижу тебя, Ваньнин... - прошептал Мо Жань, вглядываясь в родное лицо, и стараясь запомнить каждую чёрточку, каждую линию, словно боясь, что он снова может исчезнуть. - Прости меня. Что бы я не сделал – прости. Я готов признать себя неправым в чём угодно, я готов на коленях просить прощение... Только не уходи. Пожалуйста, Ваньнин. Я без тебя не смогу. Чу Ваньнин поджал губы и опустил глаза. Лишь глаза казались живыми на его уставшем бледном лице. Он не знал, просто не знал как на это реагировать. Он чувствовал тоже самое, но кое-что всё же мешало это признать. Мужчина смотрел в преданные чёрные глаза, стараясь поверить, но... Не мог. Он мысленно понимал, что Мо Жань прав, что всё это выглядит так, как будто их пытались рассорить нарочно, но ведь если бы парень рассказал всё сразу и не стал скрывать правду, то всё было бы иначе. Чу Ваньнин слушал его сбивчивые объяснения и бесконечные извинения, и мозгом вроде бы понимал, а сердцем чувствовал, что Мо Жань говорит правду, но к сожалению стресс, тяжёлые мысли и апатия оставили свой отпечаток, и из этого состояния выйти было не так уж и просто. Поэтому он просто молча смотрел на Мо Жаня, не говоря ни слова. Лишь губы мелко подрагивали, а взгляд никак не мог остановиться на чём-то одном. Мо Жаню было страшно. Он боялся, что Чу Ваньнин ему не верит, и всё равно уедет, подумав, что Мо Жань может предать его. Он действительно этого боялся, но сделать ничего не мог. Он был готов доказывать свою любовь всеми возможными способами, чтобы Чу Ваньнин не допустил ни единой мысли, что Мо Жань может посмотреть на кого-то другого, но понимал, что своими собственными руками наломал дров, и что делать теперь просто не знал. А потом догадка в голове родилась сама собой. - Ваньнин... - тихо сказал парень, и, не стесняясь людей, которые косо смотрели на их парочку, протянул руку и провёл большим пальцем по слегка впалой щеке. - Я узнаю, в чём дело. Прямо сейчас я поеду к той мерзкой твари, которая выставила нас с Ши Мэем в дурном свете, и блять, пусть эта падла вешается, потому что я хочу свернуть ему шею. - Не нужно, - ответил Чу Ваньнин. - Срок как за человека дадут. - Ваньнин, я хочу, чтобы ты мне верил. Мне нужны доказательства. И я докажу тебе, что все мои слова – правда. Прошу, дай мне шанс. Поехали со мной, Ваньнин. - сглотнул парень, боясь, что Чу Ваньнин откажет, и всё равно улетит, если не этим рейсом, то следующим. Он хотел как можно скорее увезти Чу Ваньнина подальше от аэропорта и закрыть дома, чтобы у того не возникло мысли снова куда-то исчезнуть, а после поехать и набить ебало тому, кто повинен во всех бедах. Мо Жаню казалось, что Чу Ваньнин молчит бесконечно, просто невыносимо долго. Если Чу Ваньнин решит уйти – он не станет держать. Он не вещь, не игрушка. Мо Жань прекрасно понимал, что не имеет никакого права давить, уговаривать или заставлять, и поставил бы желание Чу Ваньнина выше своих чувств, если бы тот захотел уехать строить карьеру или никогда не видеть парня. Мо Жань примерно представлял, что чувствовал Чу Ваньнин, предполагал, что тот пережил, и мысленно поклялся, что если мужчина всё же даст ему шанс доказать свою невиновность и всё узнать, то он больше никогда не налажает, и обо всём будет рассказывать Ваньнину сразу же. Парень был твёрдо уверен, что второй раз Чу Ваньнин такого дерьма терпеть не станет. Эта ситуация стала хорошим уроком. Для обоих. Чу Ваньнин закрыл глаза и медленно кивнул. Мо Жань тут же вскочил, и так громко вздохнул от облегчения, что обернулись проходящие мимо люди. Парень подхватил чемодан Чу Ваньнина в одну руку, а вторую протянул мужчине. Чу Ваньнин долго смотрел на протянутую ладонь, после чего встал и проигнорировал её. - Поехали, я отвезу тебя домой, - сказал Мо Жань, и всё равно вцепился в Чу Ваньнина, очень боясь отпустить. Только не снова. - Ключи у Сюэ Чжэнъюна, - ровно ответил Чу Ваньнин. Мо Жань нахмурился. - Я не планировал возвращаться. А с твоим болтливым дядей у меня будет отдельный разговор. - Он в обед вернётся домой, - сказал Мо Жань, с упрямством танка таща Чу Ваньнина за худое запястье к выходу из аэропорта, словно тот мог внезапно передумать и пойти менять билеты на следующий рейс. - Поехали пока со мной, ладно? - Ладно, - равнодушно ответил Чу Ваньнин. Ему было всё равно. Хоть трава не расти. Хотелось просто тишины и покоя. Он шёл за Мо Жанем, и без раздумий шагнул за ним под дождь. Пальцы Мо Жаня скользнули вниз, переплетаясь с пальцами Чу Ваньнина, и тот не стал сопротивляться. Они просто шли за руки, игнорируя осуждающие взгляды и все гадкие фразы, которые едва слышно доносились им в спину. Мо Жаню было всё равно. Даже если б сейчас упал метеорит, он бы не заметил, ведь то, о чём он грезил наяву, наконец-то сбылось. Живой. Невредимый. Здоровый. И шёл рядом, доверчиво сжимая ладонь и низко опустив голову. С длинных волос капала вода, одежда прилипла к телу, делая его стройную фигуру ещё более хрупкой и изящной. Мо Жань невольно подумал, что Чу Ваньнину, что удивительно, чертовски идёт чёрный цвет. Как только они сели в машину, Мо Жань сразу же включил печку, зная, какой его Ваньнин мерзляк. Когда Чу Ваньнин сел, Мо Жань достал покрывало, которое всегда лежало в багажнике отца на всякий случай, если вдруг нужно переночевать в машине или накрыть кузов от града, и заботливо укрыл Чу Ваньнина, который тут же нахмурился, но, что удивительно, ничего ядовитого не сказал. Хотел, да только сил не было. Они не проехали и десяти минут, как Чу Ваньнин уснул. Стресс и множество бессонных ночей дали о себе знать. Весь его организм работал на аварийном режиме, тратя энергетический ресурс, которого не было, и сейчас, стоило лишь чуть-чуть расслабиться, он просто вырубился. Мо Жань заметил это не сразу. Он несколько раз успел задать какие-то вопросы, и молчание воспринимал за самый честный ответ, пока не понял, что довольно долго разговаривал сам с собой. "Тем лучше, - подумал парень, слегка нахмурившись. - Пусть отдохнёт. Ему лучше спать, пока я буду отрывать голову одной пиздливой твари. Ваньнину не нужно ни видеть, ни слышать, как я размазываю этого ублюдка по стене." Разборка с Жун Цзю едва ли заняла несколько минут, и Мо Жань, выйдя из подъезда, просто сел на лавочку и закурил, не зная, что ему делать дальше. То, что ему рассказал бывший товарищ по постельным игрищам, выходило за все рамки его понимания. Но ему было плевать. Он посмотрел на машину, в которой сладко спал Чу Ваньнин, и понимал, что если он повезёт его с собой, и тот как обычно очень неудачно проснётся, то проблем не избежать. Усугублять ситуацию ему не хотелось, как и спускать всё на тормозах, поэтому Мо Жань решил поступить так, как вынуждала ситуация. * * * * Сюэ Мэн ходил и очень долго думал одну интересную мысль. Не сказать, конечно, что ему много о чём было думать, но то, что вертелось в его голове весь последний день, было просто невозможно вытравить. Он думал про Мо Жаня и Чу Ваньнина. Неужели это правда, и эти двое действительно пара? Это же бред, бред, бред. Такого не может быть. Профессор Чу, такой гордый, недосягаемый и умный, просто не мог спутаться с человеком вроде Мо Жаня. С Мо Жанем вообще общались только жадные до секса и денег подстилки, которым больше ничего не нужно, и которым больше нечего же предложить. Исключением был разве что Ши Мэй, и то Сюэ Мэн частенько думал о том, почему тот до сих пор не послал Мо Жаня куда подальше. В общем и целом выходило, что Мо Жань выбирал окружение себе под стать, и такой прекрасный человек, как Чу Ваньнин, обошёл бы его десятой дорогой. Какие там отношения? Упаси Господь. Скорее всего, Мо Жань просто неудачно выразился. Чу Ваньнин действительно куда-то исчез, но поскольку у него не было ни друзей, ни близких, никто не стал бить тревогу, кроме Мо Жаня, которому до профессора Чу было словно мёдом намазано. Сюэ Мэн, конечно, готов был отдать должное Мо Жаню, который приложил на поиски Чу Ваньнина все свои силы и возможности, но это не отменяло того, что тот наверняка имеет на профессора Чу какие-то извращенские виды. И всё же нет, он просто что-то не так понял. Не могли они встречаться, никак не могли. Просто Сюэ Мэн услышал в его словах то, чего больше всего боялся услышать, вот и всё. Точка. Именно так и решил Сюэ Мэн, думая свои мысли, сидя на белом троне. Телефон он умудрился забыть на зарядке, и, изучив состав освежителя воздуха, от нечего делать начал анализ всего происходящего вокруг. Конечно, все домыслы выглядели так, будто он притянул их за уши, чтобы хоть как-то утешить самого себя, ведь для Сюэ Мэна это было гораздо легче, чем принять очевидные факты, которыми ему тыкали едва ли не в лицо. Хлопнула входная дверь, и Сюэ Мэн прислушался. Неужели братец вернулся? Наверняка снова с пустыми руками и хмурый как туча. Состояние Мо Жаня в последнее время очень напрягало Сюэ Мэна, но он бы не признался в этом даже под пытками. Много чести – за пса этого переживать. - Мэн-Мэн! - послышался голос Мо Жаня. - Ты дома? Сюэ Мэн не стал отвечать, потому что не видел в этом смысла. Если Мо Жань звал его, значит либо хотел доколебаться, либо снова испортить настроение своими пошлыми шуточками и подколами. Сюэ Мэн решил, что если лишние пять минут побудет на насиженном месте, то Мо Жань свалит, и оставит его в покое. В какой-то степени он оказался прав. Мо Жань же, быстрым шагом зайдя в дом, тут же начал искать в нём признаки жизни. Сюэ Мэн не отзывался. Может, вышел за хлебом или пошёл гулять. Всё же, лето, тепло, а в такую приятную погоду прогуливаться по мокрым от пахнущего озоном дождя улицам – чистейшее удовольствие. Чтобы убедиться наверняка, Мо Жань заглянул на кухню, в зал и в комнату Сюэ Мэна. Это тот самый Бермудский треугольник, в котором его брат обитал на постоянной основе, если находился дома. Жрал, спал и смотрел фильмы про супергероев по телевизору, наверняка представляя, как сам скачет по крышам под пафосную музыку в костюме с дебильным плащом и трусами поверх штанов. Конечно, Мо Жань не был уверен в этом точно, но другого объяснения тому, почему Сюэ Мэн так любит фильмы популярной франшизы про сверх людей, придумывать не хотел. Бегло осмотрев дом, Мо Жань вернулся к машине и нерешительно замер. План был рисковый, почти сто процентов провальный, но ничего другого парень придумать не мог. Не было ни времени, ни терпения. Без ключей Чу Ваньнин не попадёт к себе домой, до прихода Сюэ Чжэнъюна ещё несколько часов, а в машине его оставлять нельзя, потому что он либо запарится, либо замёрзнет. Оставался только один вариант, за который в дальнейшем ему точно сломают хребет. Но это будет не сейчас, а потом, поэтому разницы никакой нет. Мо Жань открыл дверь и бережно подхватил Чу Ваньнина на руки, ожидая, что тот проснётся и даст ему по шее. Однако, что странно, он даже не шелохнулся. Мо Жань же с удивлением отметил, что тело Чу Ваньнина как будто стало легче. Решив думать об этом не под дождём, он занёс мужчину в дом, и не разуваясь понёс к себе в комнату, бережно, словно самое драгоценное сокровище. Он держал его на руках так, будто Чу Ваньнин был не взрослым мужчиной, а хрупкой бабочкой. Чу Ваньнин же, измотанный и истощённый, спал слишком крепко. Впервые за неделю. Мо Жань занёс Чу Ваньнина к себе в комнату, бережно уложил на кровать и аккуратно снял обувь, после чего оглядел мокрую одежду, думая, как бы её снять, чтобы не потревожить Чу Ваньнина лишний раз. Что он подумает, если проснётся у Мо Жаня на кровати, причём в тот момент, когда парень его раздевал? Наверняка решит, что Мо Жань настолько охуевший, что решил воспользоваться тем, что Чу Ваньнин устал и уснул. Если такое случится, парень едва ли избежит скандала. Тем не менее, зная про то, какой Чу Ваньнин слабый на иммунитет, Мо Жань всё же решил его раздеть, и начал со штанов, предварительно сняв ботинки. Тихонько отстегнул ремень, осторожно стянул брюки. Тут-то ладно, не трудно. А кофту как снять? Только через голову. Но от такого и мёртвый проснётся. Выбора не было, и Мо Жань начал поднимать кофту, очень надеясь, что Чу Ваньнин не проснётся. Чу Ваньнин открыл глаза. - Мо Жань?.. - чуть хрипло спросил он, находясь где-то на грани сна и реальности. - Золотце, помоги мне снять эту кофту, и спи дальше... - прошептал Мо Жань, очень надеясь, что Чу Ваньнин не рассердится за такое самовольство. Мужчина же закрыл глаза и кивнул, стягивая с себя кофту, после чего закутался в одеяло и снова уснул. Мо Жань, увидев краем глаза выпирающие рёбра и прозрачную кожу, под которой было видно каждую прожилку, каждую голубую венку, твёрдо решил, что привяжет Чу Ваньнина к стулу и будет его кормить до тех пор, пока он перестанет походить на обтянутый кожей скелет. Неужели он за эти девять дней вообще ничего в рот не брал, кроме чёртового кофе? Мо Жань вышел из комнаты, аккуратно прикрыв дверь, и пошёл к машине. Остался последний рывок. Ещё чуть-чуть, и всем воздастся сполна. Особенно тому, кто заварил всю эту кашу. * * * * * У Ши Мэя была очень нелёгкая судьба. Казалось, что с рождения над ним навис злой рок. Мать убили у него на глазах, когда он был совсем маленьким, и Ши Мэй попал в детский дом. Там он познакомился с Мо Жанем, который, несмотря на похожую печальную судьбу, был немного удачливее своего товарища по несчастью. Его забрали в приёмную семью, но даже после этого мальчики не перестали общаться. Средняя школа, затем старшая. Даже в один университет поступили, пусть и на разные направления. Ши Мэй презирал Мо Жаня за многие его поступки и действия. Он видел, как его друг развлекается по клубам, и прекрасно знал, что люди для него – лишь куски мяса, которые существуют для удовлетворения его низменных потребностей. Ши Мэю было очень тяжело держать лицо, когда он слушал про очередные достижения Мо Жаня, и каждый раз ему очень хотелось вырвать с корнем то, из-за чего тот не мог жить спокойно. Мо Жаню было плевать на чувства людей. Он ставил свои паршивые желания выше. Ши Мэй знал, что Мо Жань влюблён в него, но ему было всё равно. Он не хотел терять Мо Жаня, потому что он был удобен. Всегда поможет, всегда есть о чём поговорить. Пожалуй, лишь по этим причинам он не послал его сразу же, хотя очень сильно хотел. Ши Мэй понимал, что все остальные такие же, как и Мо Жань. Что другие люди, которые ниже по положению, или которые от безысходности готовы были продавать своё тело, для общества – лишь вещь. Никто. Пустое место. Мо Жань не один такой. Всё прогнившее насквозь общество такое. Они все такие. Ши Мэй прекрасно помнил голод, помнил, как человек, которого он должен был называть "отец", избивал мать, которая была готова на всё, чтобы вырвать хоть какие-то блага для маленького сына. В итоге за все старания, за унижения и самопожертвование она оказалась истерзана до неузнаваемости своим "сожителем", который, упоровшись тяжёлыми наркотиками, просто резал её тело на части и хохотал. Когда маленький Ши Мэй зашёл в комнату, мать была ещё жива. Ши Мэй навсегда запомнил её последние слова перед тем, как обезумевший человек зубами вырвал из её шеи кусок мяса вместе с артерией. Она попросила его бежать. Малыш выскочил на улицу, и кричал, кричал о помощи, но людям было всё равно. Какой-то неравнодушный всё же вызвал полицию, глядя на перепуганного до смерти мальчика, который от рыданий едва ли мог два слова связать, и только повторял: - Мама мертва. Дело замяли. Ни в новостях, ни в газетах не было ни слова про смерть неизвестной девушки, которая занималась проституцией, а человек, убивший её, просто стал жить дальше, выкинув из головы, как какую-то досадную мелочь, которая не стоила внимания. Ему хватало денег и влияния, чтобы никогда об этом не задумываться больше. А мальчишка... Что он может? Кто ему поверит? Да всем плевать. Ши Мэй ненавидел людей, которые так же, как и этот ублюдок, плевали на других с покатой крыши, и пользовались, будто те были неодушевлёнными предметами. Он ненавидел таких людей. Таких же, как Мо Жань. Ши Мэй в принципе думал, что все люди такие. До тех пор, пока один человек не перевернул всё его мировоззрение, сказав, что даже проститутки – это такие же люди, как и они сами. Что они имеют право на жизнь. Что никто не имеет права осуждать человека, не побывав в его шкуре. Раздался стук в дверь. Ши Мэй поднял голову и уставился на дверь. Ему не хотелось видеть этого человека, тем более, он примерно предполагал, зачем он пришёл. Снова поплакать о своей несчастной судьбе. Ши Мэй сделал всё, чтобы вырвать из лап этого ублюдка человека, которого он не заслуживал. Чу Ваньнин, такой порядочный и хороший, явно был достоин лучшей судьбы, чем однажды оказаться использованным и брошенным. Мо Жань не умел любить – лишь трахать. Ши Мэй общался с ним слишком давно, и прекрасно знал о том, какая он низкая похотливая тварь. Ши Мэй постоянно наблюдал за тем, как Мо Жань подсаживался к Чу Ваньнину в буфете, как ходил за ним хвостом, и слушал рассказы самого парня о том, как он хочет затащить его в постель. Всё это просто интерес, ничего больше. Да какая к чёрту любовь?! Разве он умеет любить? Разве достоен этого чувства? Ши Мэй пытался заговорить с Чу Ваньнином, пытался хоть как-то вывести на диалог, но тот его словно избегал. А если и удавалось его где-то подкараулить, то постоянно, словно из пизды на лыжах, вываливался этот паршивый Мо Жань, который прилип к профессору Чу, как жвачка к подошве. Ши Мэй понимал, что не имеет права лезть туда, куда не просят, но он не мог по-другому. Он хотел обезопасить Чу Ваньнина, отгородить от этого ебливого козла. Он ведь достоин лучшего! Ему нужен кто-то другой. Кто-то нежный, кто-то умеющий любить. Кто-то такой, как Ши Мэй. Но Чу Ваньнин не обращал на него внимания. После того, что Ши Мэй увидел у клуба, он понял, что нужно действовать более решительно. План был не идеален, но, видимо, сработал, потому что Мо Жань, судя по поведению, искал Чу Ваньнина, который, стараниями Ши Мэя, кажется, всё же бросил его. Конечно, это были очень радикальные меры, но если это могло помочь спасти единственного на свете человека, который заслуживал счастья, то Ши Мэй был готов на это. Мо Жань долго стоял под дверью, терпеливо постукивая пальцами по дверному косяку комнаты в общежитии. Ши Мэй почему-то не торопился открывать, и Мо Жань постучался ещё раз. Снова тишина. Парень достал телефон, чтобы позвонить, но дверь открылась. На пороге стоял Ши Мэй. Чуть растрёпанные волосы, растянутая футболка, домашние штаны. Невероятно красивый, милый, и с очаровательной улыбкой, которой он тут же одарил Мо Жаня. - Привет, А-Жань, - поздоровался Ши Мэй, пропуская Мо Жаня в комнату. Тот улыбнулся в ответ. - Давненько ты ко мне не заходил. - Да вот, повода всё не было, - ответил Мо Жань, стягивая кроссовки. - Ты один сегодня? А то обычно как не зайду, тут постоянно твой сосед по комнате. - Он уехал к родителям на каникулы, - легко ответил Ши Мэй, и указал на чашки, стоящие на столе. - Уже почти остыл, прости. Я думал, ты приедешь пораньше. - Да ничего, - улыбнулся Мо Жань и сел за стол, пододвигая одну из чашек себе. - Рад тебя видеть, Ши Мэй. Даже не представляешь как. - Ха-ха, это взаимно... - ответил Ши Мэй и тоже сел за стол. Он взял печенюшку из тарелки и закинул в рот. - Ну что, как дела у моего дорогого А-Жаня? - Замечательно, - ответил парень, непринуждённо сделав глоток. Его глаза слегка сузились. - С Сюэ Мэном не ссорились, родители в здравии. Всё хорошо, Ши Мэй. - А как в личной жизни? Ты не хочешь познакомить меня со своей избранницей или избранником? Судя по всему, вы уже помирились. - лукаво подмигнул Ши Мэй, пододвинув печенья Мо Жаню. - Хочу, - широко улыбнулся Мо Жань, но улыбка вышла какой-то кривоватой и от того несколько жуткой. Ши Мэй слегка дёрнулся, чувствуя странную ауру, исходящую от Мо Жаня, но ничуть не показал этого внешне. - Жду не дождусь, Мо Жань. - ответил Ши Мэй. - Знаешь, я правда рад, что ты остепенился. Я знал, что рано или поздно ты... - Ши Мэй. - внезапно позвал парня Мо Жань и отставил чашку в сторону. Он чуть-чуть подался вперёд. Их лица оказались на достаточно близком расстоянии, и Мо Жань протянул руку, положив её Ши Мэю на щёку. Персиковые глаза расширились от удивления. Ладонь Мо Жаня скользнула в вниз, к линии подбородка, а после её ниже, к изящной шее. Кожа Ши Мэя была мягкая, гладкая, очень светлая и с необычным золотистым подтоном. Нежный, как бутон дамасской розы. - Мо Жань? - тихо позвал Ши Мэй, чувствуя, как горячие пальцы проводят по дрогнувшему кадыку. - Какая же ты двуличная подлая сука. - сказал Мо Жань, с нежной улыбкой глядя Ши Мэю в глаза. Ши Мэй переменился в лице и тоже улыбнулся, но теперь во взгляде не было той кротости и какой-то детской наивности. Холод и презрение. Ничего больше. Такой же взгляд был и у Мо Жаня. Они смотрели друг на друга. Ши Мэй понял, что Мо Жань всё знает. А Мо Жань понял, что Ши Мэй не собирается и дальше ломать эту комедию. Пальцы Мо Жаня на шее Ши Мэя дрогнули. Как же хотелось сжать его горло со всей силы и насладиться этой прекрасной картиной. Но вместо этого Мо Жань отстранился и взял печенье, откусив кусочек и глядя на Ши Мэя потемневшими глазами. - Я удивлён, Мо Жань. - сказал Ши Мэй, слегка приподняв подбородок. - Не думал, что ты придёшь сюда за этим. - А ты думал, что я ничего не узнаю? - выгнул бровь Мо Жань и стёр крошки с уголка рта. - Поосторожнее выбирай тех, кого просишь о помощи. Жун Цзю долго не сопротивлялся, сдавая тебя с потрохами, мой милый друг. - Я и не надеялся, что он всё сделает правильно, - хмыкнул Ши Мэй, ни разу ни о чём не расскаиваясь. - Знаешь, А-Жань, между прочим, этот парень – действительно твой типаж. - То есть? - То есть, приглядись. Выше этого тебе ничего не светит, - улыбнулся Ши Мэй, и поднёс чашку ко рту. - Ошибаешься, Ши Мэй. - ответил Мо Жань, задумчиво выводя пальцем узоры по столу. - Мой типаж и человек, который мне светит, сейчас спит у меня в кровати и ждёт, пока я вернусь. Поэтому задерживаться я не намерен. Рука Ши Мэя дрогнула. Неужели... Неужели они не расстались? Ведь всё указывало именно на это. Мо Жань сам рассказывал, что человек, с которым он встречался, исчез без следа. Этот глупец слепо верил Ши Мэю и первым делом бежал к нему, если нужно было пожаловаться, и Ши Мэй был прекрасно осведомлён о ситуации. Ещё вчера они разговаривали по телефону, и Мо Жань был подавлен... Неужели за это утро что-то изменилось? - О, вот оно как. - как-то натянуто ухмыльнулся Ши Мэй и встал из-за стола. Мо Жань последовал его примеру. - Да, вот так. - холодно ответил Мо Жань. - А теперь отвечай мне, нахуя ты это сделал. И я не советую врать, потому что блять, я тебе сейчас не начистил рыло только в дань уважения к нашей старой дружбе. - Ты считаешь, что это было дружбой? - спросил Ши Мэй, и у Мо Жаня что-то горько ёкнуло в груди. - Впрочем, мне плевать. Отвечая на твой вопрос скажу, что ты не достоин этого человека. - А кто достоин? Ты? - издевательски спросил Мо Жань, и Ши Мэй потемнел лицом. - А может, и я. - без зазрений совести ответил Ши Мэй. - Ты кобель. Сам рассказывал, что хочешь к нему подкатить чтобы просто повеселиться. Только вот ты не достоин того, чтобы смахивать пыль с его ботинок. Ты паршивое животное, и Жун Цзю – это твой потолок. - А это уже не тебе решать, - изо всех сил стараясь держать себя в руках произнёс Мо Жань. - Ты подколодная змея. Каким же я был идиотом, что доверял тебе. Аж противно. - Ты всегда был идиотом, - ровно ответил Ши Мэй, в очередной раз заставив Мо Жаня поразиться. Словно это был не Ши Мэй, которого он знал и в которого был влюблён годами, а совершенно другой человек. - Может, и так. - ответил Мо Жань и подошёл к Ши Мэю вплотную. Тот даже не пошевелился. Мо Жань положил ему руку на плечо и сжал практически до хруста, но парень стоически выдержал, даже не поморщившись. - Послушай, что я тебе скажу. Он любит меня. Я люблю его. Мы вместе. И так и останется. Никаких третьих личностей здесь нет и быть не может. Если я ещё раз увижу, что ты пытаешься что-то строить у меня за спиной... Тогда не обижайся. Последние слова он произнёс на выдохе, и в голосе как будто прорезались какие-то рычащие нотки. Вид Мо Жаня был страшен. Ши Мэй сглотнул, но в лице не изменился. Мо Жань отстранился и тряхнул рукой, будто потрогал что-то мерзкое, после чего направился к выходу, по пути взяв со стола еще одну печеньку. Ши Мэй медленно сел на кровать и дёрнулся, как только хлопнула входная дверь. Все его старания пошли прахом. Он подумал о том, чтобы пойти к Чу Ваньнину лично, чтобы рассказать о всех мерзостях, которые творил Мо Жань, но внезапно понял, что это будет бесполезно. Если Чу Ваньнин действительно любит Мо Жаня, то не станет ничего слушать. Когда любишь человека, то слепо веришь всем его словам. Не слушаешь никого и ничего, отдавая себя без остатка и не задумываясь о том, что будет потом. В том, что Мо Жань бросит Чу Ваньнина, как использованную салфетку, Ши Мэй не сомневался. Его мнение об этом человеке складывалось годами, и поменяться так быстро оно не могло. Ши Мэй признал поражение, глядя в окно на пролетающих мимо голубей. Он не мог ничего сделать. Не мог спасти единственного человека, который был достоин счастья. И единственного на всей земле, которому Мо Жань отдал сердце и душу. * * * * * Сюэ Мэн долго сидел на кухне и ждал, пока спустится Мо Жань. Идти к нему самостоятельно он не хотел. Много чести! Но тем не менее, ему было очень интересно, куда он так сорвался утром, едва не снеся самого Сюэ Мэна с ног. Неужели он всё же нашёл Чу Ваньнина? Любопытство раздирало парня изнутри, и он, оставив поедание винограда на потом, всё же решил подняться к Мо Жаню в комнату. Зайдя, он сразу же обнаружил кого-то мирно спящего под ворохом одеял. - Нет, сукин сын, ты охренел дрыхнуть средь бела дня?! - спросил Сюэ Мэн, нахмурив брови. Он никогда не отличался терпением, особенно если дело касалось Чу Ваньнина. Сюэ Мэн и сам испереживался, ожидая, когда же профессор наконец объявится. И за брата переживал, как бы не пытался это отрицать. И сейчас, видя, что вместо того, чтобы делиться последними новостями, Мо Жань просто валялся под одеялом, Сюэ Мэн раздражённо цокнул языком. Он понимал, что у Мо Жаня из-за стресса проблемы со сном, поэтому колебался, будить или не будить. Решил, что всё же разбудит, узнает, нашёл он Чу Ваньнина или нет, а потом пусть дрыхнет хоть сутки напролёт. Именно на этом и остановившись, Сюэ Мэн без колебаний одним рывком содрал с кровати одеяло, решив, что это достаточно гуманный способ разбудить брата, но под одеялом, укутавшись в тонкое покрывало, лежал совсем не Мо Жань. Длинные волосы, разметавшиеся по подушке, полностью закрывали лицо, и Сюэ Мэн подумал, что Мо Жань охуел настолько, что припёр в дом какую-то девицу. - Блять, ну это не в какие ворота! - громко выругался он, не зная, что ему делать. Он наклонился над кроватью и откинул чёрные пряди со лба, чтобы перед тем, как гнать с постели брата очередную пассию поганою метлой, убедиться, что он не знаком с ней лично. И как только Сюэ Мэн рассмотрел хмурое, даже во сне усталое лицо, у него сердце пропустило удар и рухнуло куда-то в пятки. Пушистые ресницы Чу Ваньнина дрогнули, как только дверь в комнату захлопнулась с той стороны, а в коридоре послышался топот и дикий крик: - ПАПА!!!