Пов Рики
*Из воспоминаний*
До того момента, когда я учился в начальной школе. Я не имел представления, что моя дружба с одним мальчиком может перерасти в нечто большое. Он был моим самым лучшим другом. Мы всегда всё делали вместе, даже принимали ванну. Если сейчас вспомнить, то это было странно что наши матеря разрешали. В общем, в выпускном классе начальной школы. Одна девочка из моего класса, призналась другим что ей нравится мальчик. Мне стало интересно, каково это когда тебе «нравиться» кто-то. Я сделал вид, что у меня шнурки развязаны и нагнулся. Девочки продолжили: — У него такая стильная причёска, а глаза… Он самый красивый в классе! Сегодня Харуа-кун мне помахал. Это же ведь здорово, да? — девочки поддакнули. Харуа? Мой друг? У него теперь будет подружка? Я быстро ушёл с места и побежал к другу, который играл с остальными в футбол. Он ОЧЕНЬ любит футбол и мятное мороженое. Я не очень. У моего друга очень странный вкус. — ХАРУА! - ЧТО? — ИДИ СЮДА! — ЩА! Он прибежал ко мне и присел. «У него такая стильная причёска». Да-а, я тоже завидую его причёске, но мне больше нравится быть блондином, чем брюнетом. Девочки дразнят меня из-за того, что по их мнению, я пытаюсь пародировать Джастина Бибера. Это не так. У меня СВОЙ СТИЛЬ. — Я тут ТАКОЕ услышал! — начал я, у друга глаза из интереса стали гореть ярким пламенем. — Что? Нам наконец-то разрешат смотреть телевизор на перемене? — НЕ-ЕТ! Ты нравишься одной из девчонок. Её кажется Мивакой звали, которая с красным бантиком. После моего объявления глаза друга погрустнели. Мои тоже. — И что это значит? — У тебя будет подружка. И вы будете сто раз целоваться в день! — ФУУУ!!! Не хочу! — он толкнул меня на землю. Не очень больно, но вот штаны стали грязными. Мама будет ругаться. — Я думал, ты расскажешь мне что-то полезное. Рики-кун, ты такой бесполезный! — Харуа, если хочешь мы можем подойти к этой девчонке и попросить, чтобы она перестала тебя любить. Тогда всё будет как прежде. — предложил я. Друг не долго думая, согласился. После уроков, мы задержались и застали этих девочек при выходе в школу. Они засуетились и нервно стали вести себя. — Ну, что вам нужно? Говорите быстрее, мы спешим! — недовольно вскликнули они, скрестив руки. — Я на днях услышал, что одному из вас нравится мой друг. Так вот, прекратите это делать! Нам это не нравится! — начал я и сердито уставился на ту девочку. — Что? Услышал? — Так и сказал. — Харуа… это … я… — начала запинаться эта девочка. — Мы не хотим ничего слышать от вас. Забудьте свою затею и прекратите его любить! Он из-за вас перестал нормально играть в футбол! — ДА! Ты некрасивая девочка и твой бантик тоже! — добавил Харуа, довольно улыбаясь. Я гордо смотрел на своего друга. Такой молодец. Девочка в бантике стала плакать и её подружки начали успокаивать, а другая, которая покрупнее стала бить нас. Мы побежали и спрятались в книжной лавке. Они пробежали мимо. — Здорово, мы их… — запыхался друг. — Ты будешь единственным человеком, который будет восхищаться мной. Я тебе разрешаю. — О, спасибо. — поклонился я зачем-то. — Ты тоже будешь единственным… — Конечно…*настоящее время*
Папа сказал, что мне нельзя смотреть на умершую маму. Потому что как он думает, у подростков хрупкая психика. Мои представления о утраченной матери давали мне болезненные воспоминания. Она всегда казалась мне сильной словно никто или ничто не сможет её остановить, но эта болезнь… Мама этого мне не рассказывала… После того как родила меня, у неё сильно пошатнулось здоровье. Так сказала мне бабушка. Перед похороной, я много плакал и винил себя. Не надо было мне вообще рождаться. Я приношу людям одни страдания. — Твой отец сказал, что я могу идти с тобой, если ты не против. — Пожалуйста, Сону… я не хочу один. — Хорошо, потом можешь поплакать на моём плече. — его улыбка такая нежная и искренняя. Такой добрый человек как он, не должен быть с таким человеком как я. Он слишком хороший. На самом мероприятии, мои слёзы немного остановились. Приехали родственники из Японии и они хотели взять прах матери с собой. Но они забыли, что мы — православная семья и сжигать тело не в нашем интересе. Поэтому из-за этого отец и родственники немного повздорили. Мы с ними почти не общались, поэтому случилось такое недоразумение. Церемония прошла для меня очень мучительно. Сону всячески поддерживал меня и держал за руку. Это было так мило. После поминок, я уехал с Сону домой. Там мы помылись и лежали на моём кровати. Отец остался помогать организаторам похорон. — Давай, немного почитаем библию? — предложил Сону. — Не хочется. Я почти всё наизусть знаю. — Ого! — Я на некоторое время учился в воскресной школе. — Рики, ты, наверное, не придёшь отмечать Новый год в школе, да? — тяжело спросил Сону, повернувшись ко мне. Я пока не знаю, приду ли я. Потому что с одной стороны хочу, но с другой — мне жутко хочется остаться одному в новогодние дни. — Нет. Прости. — Ничего. Я понимаю. Тогда увидимся после Нового года! — он поцеловал меня в носик и помахал мне. — Я домой! Пока! — Пока. Он расстроился, но делает вид что ему весело. Так как мне ничего не хотелось делать, я просто лежал и плакал в подушку. Не заметив, что на улице уже потемнело, я сразу лёг спать до прихода отца. Мне приснилась мама. Она была жива и готовила мои любимые тайяки с соевой пастой. Мы вместе пообедали и болтали о своём. Она погладила меня по голове и поцеловала в лоб. И сказала, что очень любит меня и не винит меня за свою смерть. На этом моменте, я расплакался. Утром, папа и я позавтракали яичницей, рисом и салатом. Он не очень-то умеет готовить. — Рики, если не хочешь идти в школу, я скажу твоему классруку что тебе не здоровиться. Он подобрел. Я, естественно, согласился. Но за этим стоял подвох. Он велел мне убраться в своей комнате и начать молиться самостоятельно. Папа купил мне новую книгу. Она называлась «Ангел-хранитель». Долго читать не придётся, она не была толстой. После того, как он подарил мне эту книгу на завтра за ужином отец ещё кое-что разрешил мне… — Я тут вспомнил, что ты уже в выпускном классе средней школы и решил, что неплохо было бы начать искать себе подходящую спутницу жизни. Мы с твоей мамой познакомились в средней школе. Тебе сейчас кто-то нравится? — Нет… — Пора бы присмотреться к девушкам. Ты слишком много времени проводишь со своим другом! Он тебе не надоел? Я помотал головой и виновато опустил взгляд. — Твоя мама гордилась бы, если у тебя в старшей школе будет хотя бы просто подружка. Она очень хотела, чтобы ты ценил семейные традиции. К 22 годам ты должен прийти домой уже с невесткой. Ты ведь этого не забыл? — Я помню. — Хорошо. Уберись, я пошёл. Утром, я проснулся от шума на балконе. Отец приводил в порядок свои лодки. Он временно не работает и кажется, уже не будет работать на прежней работе. Эта работа была связана с моделированием статуэток Божеств. Теперь он хочет пойти работать антикваром или экскурсоводом в музее. По диплому отец — культуролог и историк. Он очень образованный и начитанный. Иногда я поражаюсь его умственными способностями. — Я пойду на собеседование, потом к родственникам. Ты можешь остаться дома, если хочешь. Приду вечером. — я согласился. — Хорошо проводи время, Рики. — ответил отец на завтраке. Моя улыбка не сходила с лица. Моего отца словно подменили. Я написал Сону, что сегодня буду один. Он написал, что приедет через три часа. Убираясь в квартире, я увидел мамину одежду. Не знаю, что за чувства меня одолели. Я не мог ни двигаться, ни сказать ничего. Холодный пот пропитывал одежду, дышать было сложно, голова кружилась. Через мгновение, у меня потемнели глаза. Очнулся я от звонка в дверь. Это Сону. Выпив, немного холодной воды из холодильника, я направился к двери. — Сону? — Да, Рики! Я открыл дверь и сразу же чувствую, как меня обнимает мой парень. Он быстро целует меня в макушку и говорит, что соскучился по мне. Моё настроение немного приподнимается. Этот жуткий момент с одеждой матери, я не стал рассказывать Сону. Не хочу его расстраивать. Мы просто сидели болтали и ели. Я лежал на него и смотрел в потолок. Руки Сону таки тёплые. — Ты стал каким-то тревожным. Ты в порядке? — Да, лучше, чем в первые дни. Не беспокойся. Папа так изменился. Он даже готовит мне завтрак. — Тогда вы с ним ладите? — Ну, можно и так сказать. — Я завтра уезжаю к родственникам готовиться к Новому году. Поэтому следующие пять-шесть дней не могу тебя навещать. — грустно произнёс Сону, поглаживая мою руку. — Ничего, я справлюсь. Я не дитя.*ночью*
Этот жуткий момент с одеждой матери и воспоминания с ними не давали мне спать. Я стонал, плакал, очень сильно потел, немного трудно было дышать и в глазах мутнело. Отец прибежал ко мне и пытался успокоить меня, но у него ничего не получалось. Поэтому он вызвал скорых. Они приехали нескоро. Не помню точно, что было, но они дали мне укол и прописали таблетки, которых я выпил утром по наставлению отца. Хммм, таблетки такие как и мама принимала. Я болен? — Это что? — Успокоительное. Нет, это блокаторы боли что и принимала мама. Я знаю. Она говорила, что эти таблетки зло! Из-за этого она перестала быть собой. Не хочу быть таким. Противодействовать отцу я не стал, но выпивать эти таблетки не буду. Я решил прибраться в своих вещах. Старые фотографии с мамой…она была такой красивой и хорошей мамой. Мне нравилось с ней болтать, гулять и есть вместе. Не могу заставит себя перестать о ней думать. У меня такое чувство словно она жива и теперь переехала в другую страну, потому что устала от меня и папы. Если это так, то это даже хорошо. Потому что смерть — это плохо. Среди этих фотографий я увидел Харуа. Моего друга с начальной школы и по совместительству моего первого парня. Как бы плохо с ним не закончилось, он всегда будет в моём сердце. Как и мама.*из воспоминаний*
Я и Харуа лежали на футбольном поле и тяжело дышали. Остальные ребята побежали по домам. После того как мы избавились от влюблённой девочки в Харуа. Я стал замечать в себе и в нём что-то странное. Мне всегда хотелось его коснуться и улыбаться до ушей. Он тоже старался чаще меня обнимать и как-то по-другому смотреть. От этого у меня в животе щекотало. Мне было приятно. — Эй, Рики, ты хочешь есть? — Да! — У меня есть немного онигири и кола. — Ого! Во время трапезы, мы болтали о своём. Я снова заметил, что Харуа специально дотронулся моих рук и улыбался. Девочки были правы у него стильная причёска и ещё он самый красивый в классе. Это уж точно. Мы перестали есть и сдвинулись с места. Я очень хочу спросить у него… — Харуа. — Да? — Тебе сейчас кто-то нравится, да? Потому что ты постоянно где-то витаешь. — Да, мне кто-то нравится и это очень странно. Как ты и говорил, у меня странный вкус на всё. По ходу так и есть. — друг остановился и посмотрел на меня. — И кто тебе нравится? — АХАХА. Рики, ты хочешь услышать правду? — я с серьёзной физиономией кивнул ему. — Никому не скажешь? Потом он начал переспрашивать. Типа: «правда3х?» или угрожал, если в случае я ослушаюсь. В итоге, он меня достал, и я стал бить его. Потом Харуа сдался. — Серьёзно, не говори никому, а то я тебя убью. Короче, мне кажется, что я из голубого вагона. — последние слова он произнёс очень быстро. Я не расслышал. — Что? — Мне не интересны девушки. Неловкое молчание. — Мне тоже. — Ты тоже.? — Не знаю, мне нельзя любить свой пол. Это грех. — ТАК СТОП! Тебе нравится мальчик? Как бы стыдно это не было, я медленно кивнул и покраснел от стыда. Получается, мы друзья-педики. Харуа был в шоке, я тоже. Поэтому мы стояли и потихоньку отходили от шокового состояния. Я поразмыслил, что Харуа слишком красив и тут даже самый нормальный мог бы стать голубым. — Давай, вместе выкрикнем имя того человека который нравится нам? — Ну, давай… — Насчёт три! РАЗ, ДВА, ТРИ! — ХАРУА! — РИКИ! Мы покраснели и тупо стояли, смотря друг на друга. Он приблизился ко мне и обнял. Мы были одного роста. Я тоже обнял его в ответ. От него пахнет чистотой даже не смотря на то, что мы играли до пота. А от меня, наверное, пахнет клубникой, потому что я воспользовался маминым гелем для душа. — Хочешь, я тебя поцелую? — Мне неловко. Давай потом? — Да, можно. — Харуа отстранился от меня, и я заметил на его запястье порезы, когда рукава толстовки чуть спали. Вот почему он постоянно ходит в одежде с длинными рукавами. — Почему у тебя там следы от ножа? — О, нет… ты не должен был это видеть. — испугался Харуа и опустил голову. — Мне в последнее время не сладко. Кажется, родители разводятся и ещё брат… у него проблемы в школе. Его бьют и крадут его вещи, деньги. В общем, всё накопилось и все ругаются на меня потому что у меня всё хорошо. Рики, прости, я давно тебе хотел это рассказать. — Это не повод резать себя. Ты чего, Харуа. Я же не могу без тебя. Ты мой очень хороший друг… и ты мне нравишься. — чуть ли не плакал я. — Брат говорит, что если так сделать, то плохие эмоции выйдут через эти порезы. Мне кажется, это немного помогает. «…плохие эмоции выйдут через эти порезы».