Jasper and the Dragon

      Она ей не звонила.              И не то, чтобы это очень сильно волновало Диаспро, но да. Блум ей совершенно не звонила. Она проигнорировала смс, и это было звоночком. Воображение живо нарисовало рядом с огненной феей прекрасного принца Ская. Под утро Диаспро увидела кошмар, в котором прекрасный принц всея Волшебного Измерения поднимается вверх по стене кукольно-розового замка, пока Блум стоит у окна и томно вздыхает. Пробуждение вышло неприятным. Диаспро проснулась в холодном поту, с искусанными губами и опухшим от слез лицом. Подушка была мокрой.              Будильник стал и спасением, и проклятием. Его звон разбил сновидение на куски, но притащил врага куда более худшего, чем воспаленный мозг. Реальность предстала перед Диаспро во всей уродливой красе. Хотелось плакать, буянить и есть мороженое до того момента, пока не придет сон, чтобы утром нового дня сделать все тоже самое, но в удвоенном темпе. Не хотелось жить. Хотелось существовать в самой жалкой форме из всех.              «Но это слабость!» — Сказала бы мама, прикрывая лицо цветастым веером. — «А моя дочь не может быть слабой!»              Терять мать следом за женихом — дурной тон. Поэтому, не взирая на собственные капризы, Диаспро поднялась на ноги и поплелась приводить себя в порядок.              Вода с эфирным маслом, остывший чай с мятными листьями и легкий завтрак прошли так быстро, что часом позднее Диаспро сомневалась, было ли все это в ее жизни вообще?              Время шло, но Блум не отвечала. Беспокойство нарастало в геометрической прогрессии. Диаспро так сильно привязалась к телефону, что несколько раз на занятиях преподаватели переступали за черту дозволенного и делали замечания. Одноклассницы, такие же дивы королевских семей, тихо посмеивались, пока очередной слуга знаний довольно громко отчитывал принцессу Айсиса.              Это все злило. Злило так сильно, что Диаспро лишь чудом не лезла на стену от желания убивать. Принцесса злилась. Как на глупых, толстокожих и совершенно несправедливых учителей каких-то унылых предметов, так и на Блум, которая не ответила ровным счетом ничего.              «Ей что, пальцы оторвало?!»              Даже если да, это не было уважительной причиной. Пальцы росли еще на ногах. А если и с ними были проблемы, в ход всегда можно было пустить язык. Или голос. Или что угодно, что имело пальцы! Черт, да она учится в целой школе для фей! У кого-нибудь, да должны быть целые конечности для набора текста на телефоне.              Время текло медленно и мучительно, с оттенком чистого садизма. Что бы Диаспро не делала, но руки ее все равно тянулись к телефону. Глаза беспомощно косились в сторону темного экрана. Шло время, тянулись уроки, но ничего Блум не делала. Воображение тут же оживило кошмар. От мысли, что Скай мог забираться по стене в чужое девичье окно, Диаспро стало дурно.              Кодекс хороших манер, ассоциация прекрасных принцесс и здравый смысл запрещали что-либо делать, но Диаспро не сдержалась и позвонила. Навязываться было нехорошо, но собственные чувства встали куда выше социальных норм. Пока шли гудки, Диаспро едва не прокусила палец. Блум трубку не взяла, хотя, по всем мысленным и не мысленным вероятностям должна была. Не часто же ей названивали принцессы! Или принцы…              Диаспро стало дурно. Ноги сами подкосились, а пальцы ослабли так сильно, что коммуникатор полетел на пол. Поймать его не получилось. Длинная трещина прошла вдоль пластмассового чехла, деля тот на две части. Взвинченная, Диаспро посчитала это дурным предзнаменованием. Теперь речи про навязывание себя не шло. Это была осторожность, помноженная на волнение. Трясущимися руками Диаспро подняла коммуникатор и вновь набрала номер. Холодные гудки сводили с ума, но все же принцесса дождалась писка и автоматического сброса.              Сердце тревожно забилось от той мысли, что Блум и Скай воссоединились. Это ведь было нечестно! Почему она, Диаспро, должна страдать, когда эти голубки… Живот завязало узлом, и Диаспро лишь чудом не выплюнула фантомный завтрак.              «Это бесполезно» — Шепнул здравый смысл. — «Ты просто дура, решившая пригреть змею на шее. Чего теперь удивляться, что она тебя укусила?»              Глаза заслезились. Как бы сильно Диаспро не старалась подавить внутренние сомнения, те крепли и множились. Принцесса Айсиса посмотрела на себя в зеркало. Видение ночи исчезло. И как вообще это отражение могло принадлежать красивой девушке?! Волосок лежал к волоску, форма академии была выглажена, а макияж и близко не подходил к вульгарному, но вот само лицо…              Более страшного лица Диаспро видеть не приходилось. Уродливые узкие глаза ядовито-желтого цвета фонариками высились над прямым, будто палка, носом, морщинками и жилками. А ведь старая нянька говорила — надо меньше улыбаться, чтобы лицо сохранило свежесть до сорока лет.              Диаспро передернуло от отвращения к самой себе. Ская даже стало жаль. Он, наверняка, был в ужасе, когда наклонялся, чтобы оставить поцелуй на щеке или губах. Принцесса Айсиса посмотрела на губы в отражении и едва не ахнула. Уродливые, тонкие, лишенные всякой благородной пухлости. У мертвой рыбы рот и то был куда выразительней. Собственная красота рушилась на глазах, оголяя уродливую, горькую истину.              Диаспро — страшная.              И воняющая.              Не будь она такой, ушел бы Скай к какой-то там Блум. Вряд ли. От хороших девушек не уходят. Хорошим женам не изменяют. Хорошие невесты не ищут партнеров, когда отчаливает последний вагон.              «Какая же я плохая!»              Истерика, вторая со времен разрыва помолвки, начала подниматься вверх. Воздух будто вышел из легких, и Диаспро обнаружила, что ей нечем дышать. Туалетная комната перед глазами завертелась, пропали все очертания мебели. Пустое белое пространство поглотило Диаспро с головой.              «Нужно успокоиться… Срочно нужно успокоиться…»              Но чем упорнее звучали мантры, тем сильнее хотелось плакать. Невыплаканные в прошлый раз слезы упорно просились наружу. Собственная слабость сковала Диаспро ржавыми кандалами. Презрение к себе затмило горе.              «Жалкая! Жалкая принцесса! От тебя даже жених ушел!»              Отражение выглядело так мерзко, что хотелось оттаскать его за идеально уложенные кудри. Чужая слабость выводила Диаспро из себя, но собственные недостатки причиняли невыносимую боль. Любая селянка выглядела куда лучше, чем заплаканная принцесса. Даже Блум, жительница далекой неясной Земли.              Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда Диаспро замахнулась. Зеркало срочно требовалось разбить, чтобы немного отвести душу. Принцесса Айсиса будто пробудилась ото сна. Красивая внешность вернулась, исчезло отвратительное уродство. Руки продолжали дрожать, но Диаспро почувствовала себя куда увереннее, когда на экране появилось важное имя. Не Скай, — с сожалением подумала Диаспро. — Но Блум.              — И где ты была?!              Голос прозвучал так громко, что сама Диаспро на мгновение оглохла.              — Эм… Что-то случилось? — Сначала Блум выдержала недолгую паузу, которая показалась целой вечностью.              Про себя Диаспро раздраженно зашипела. Конечно, случилось! Ее самооценка покорила все виды дна, пока одна назойливая разлучница занималась непонятно чем.              — Это должна спрашивать я. Зачем вам, простолюдинам, связь, если вы ее игнорируете?! Знаешь, сколько я тебе звонила?!              Тишина.              — Молчишь? Надеюсь, что от стыда. — Потекла тушь. Диаспро попыталась стереть ее пальцем. — Феникс, я звоню-звоню-звоню и никакого ответа! Вас на Земле не учат, что звонки — это важно?!              Макияж срочно требовалось переделать. Диаспро зажала коммуникатор между ухом и плечом, а после полезла в сумочку в поиске салфеток.              — Я даже не знаю, что сказать.              — Конечно. Я потратила на тебя столько времени, а ты даже трубку не взяла с первого раза!              Зажурчала вода из-под крана. Диаспро окунула край салфетки, после чего поспешила избавиться от ужасных черных кругов вокруг глаз.              — Мы не носим телефоны на уроки.              Если Блум думала. Что это может ее оправдать, то Диаспро была готова рассмеяться. Но, с другой стороны, натиск стоило уменьшить. Принцесса Айсиса принялась вытирать второй глаз.              — В любом случае, какие у тебя планы на выходные?              — Что?              — Чем ты занимаешься на выходных? Может, сходим… — «Как отдыхают простолюдины?» — …погулять?              У Блум что-то упало. Диаспро, довольная и польщенная чужой реакцией, улыбнулась. Жемчужно-розовая помада на губах загадочно заблестела. Словно дюжина звезд упала с неба, чтобы осесть на одном конкретном лице. Самооценка принялась медленно, но верно подниматься.              — Зачем?              Это было и глупо, и логично. Кажется, Блум почувствовала подвох. Диаспро едва заметно нахмурилась, призывая те самые ненавистные морщинки. В голове пронеслась расширенная версия вопроса. Зачем мне с тобой гулять, если нас ничто не связывает, кроме твоего жениха и моего парня? Ты решила мне отомстить? Диаспро могла ошибаться, но все-таки этот вариант упорнее всего лез наружу. Наверное, окажись сама принцесса на месте Блум, она бы подумала точно также.              — А почему нет? То, что ты расстроила мою помолвку, еще не значит, что мы не можем общаться.              Блум снова замолчала и Диаспро почувствовала, как гнев закипает в жилах. Такими темпами беседа напоминала диалог со стенкой, и то, стена явно выигрывала.              — Я же сказала, что не злюсь. — Но она злилась. Прямо сейчас. — Я не хочу тебя унижать. Я просто…              «Хочу понять, что именно он нашел в тебе»              Горло стиснуло. Диаспро потупила взгляд. На языке расцвел привкус горечи. На мгновение в зеркале мелькнул Скай. Он был повернут спиной, и Диаспро увидела лишь светлый затылок, знакомый до грудной боли. Ненаглядный принц уходил прочь. Как и обычно. Как и всегда.              Сила ушла с горла. Звенящая высота уступила немного хриплому шепоту.              — … я хочу лучше тебя узнать. Такие девушки, как мы, должны ведь держаться вместе?              И селянки, и принцессы были одинаковы, когда любимый человек проходился ногами по самому сокровенному. Диаспро это уяснила еще в тот злополучный день, когда голова милого принца резко повернулась в сторону от силы девичьей пощечины. Удар у Блум вышел отменный. Про себя Диаспро даже восхитилась той силой, что спала внутри огненной феи.              — Предлагаешь сходить в парк Магикса?              Блум старалась говорить уклончиво, но Диаспро все поняла. Поняла и шире улыбнулась отражению в зеркале. Та красотка по ту сторону стекла теперь вызывала уважение, а не раздражение.              — Можно и в него.              Но Диаспро хотелось побывать на Дисперо. Перемывать кости бывшему, лежа на шезлонге, попивая прохладный ананасовый сок и наслаждаясь морем на коже было куда приятнее, чем бродить вдоль зеленых аллей огромного города. Жаль только, что нельзя было так сразу сделать такое предложение Блум.              — Я буду свободна в воскресенье.