***
— Что значит — «она не посещает тренировки новичков?» — Майки шел спиной вперед, прожигая старшего брата недовольным взглядом. Лео же стоически вздохнул и пояснил: — Вице-президент Куроками занята делами в студсовете. Я не видел её на тренировках уже дней десять. — Это нечестно, — Микеланджело скис. — Чем вообще занимается этот школьный совет? Ведь экзамены закончились — сегодня пятый день каникул. — Не забывай, — Леонардо поправил на плече чехол с синаем, — фестиваль Танабата уже послезавтра, и некоторые клубы нашей школы принимают участие в праздновании. Полагаю, что совет ответственен за организацию. Впереди замаячили школьные ворота, и Майки спросил: — Караи тоже занята? — Да, а что? — Ничего, — Майки хитро улыбнулся. — Разве ты не пригласишь её на фейерверки после основной части празднования? — С чего мне это делать? — щеки Лео покрылись легким румянцем. — Думаю, что у нее и так найдется, с кем сходить на фестиваль, и… — Лео-ни, хватит думать, — Майки рассмеялся и хлопнул старшего брата по плечу. — Ты слишком похож на Донни с его планами. Ты ведь сам говорил ему слушать свое сердце. Просто чувствуй. — Легче сказать, чем сделать. — Нет ничего легче, — возразил Майки, — вот, например, сейчас, что тебе хочется? — Пойти на тренировку, капитан не должен опаздывать, — Лео покосился на циферблат гигантских часов на фасаде. — А ты чем займешься? — Буду слушать свои чувства, — Майки взлохматил осветленную шевелюру. — И прямо сейчас они говорят мне — пойти в комнату школьного совета и найти Сину-семпай. — Майки, — Леонардо покачал головой. — Ты неисправим. Ладно, можешь идти, но будь осторожен. Она близка с Караи, а значит… Однако Микеланджело уже не слушал брата, забегая в холл. Школьные коридоры встретили его непривычной тишиной. Шаги эхом отдавались от стен, так что Майки непроизвольно начал красться, оглядывая пустующее пространство. Когда до кабинета студенческого совета оставалось несколько метров, он внезапно оробел и замер, не в силах пошевелиться. А что если она вела себя мило в тот раз только потому, что рядом были Караи и Лео? Вдруг она снова посмотрит на него словно на надоедливое насекомое? Майки неуверенно протянул руку, а потом резко тряхнул головой, прогоняя ненужные мысли, и отодвинул деревянную дверь. — Простите за вторжение! — весело пропел он, расплываясь в улыбке. — Давненько не виделись, Сина-семпай. Куроками, чей силуэт был почти что не виден за стопками документов и папок, ошарашенно моргнула, а потом её миловидное лицо вновь стало похоже на гипсовую маску. — Что ты здесь забыл? — холодно спросила она, возвращаясь к заполнению каких-то бумаг. — Я пришел вместе со старшим братом, — Майки смущенно взлохматил волосы. — И он сказал, что вы всю неделю были заняты в студсовете. Вот я и решил помочь. — Помочь? — Сина хмыкнула. — Думаешь, мне нужна помощь? — Ну… — Микеланджело совсем стушевался. — А разве нет? — Нет, — отрезала Сина. — Я сама прекрасно справляюсь. К тому же… Куроками устало вздохнула: «Нельзя доверять такую ответственность кому попало». «Кому попало?» — Майки обиженно поджал губы, но сдаваться не собирался. — Я не буду мешать, обещаю! Я могу помочь разложить папки или соединить файлы, или… — Ты уже, — Сина бросила на него сердитый взгляд, — мешаешь. Иди домой, Хамато. Пока я не вызвала отряд. — Я не боюсь! — выпалил Майки, сжимая кулаки. — Напрасно, — Куроками тонко улыбнулась. — Разведка была права. Из всех своих братьев ты — самый глупый. Последние слова ударили в грудь свинцовой тяжестью, и Майки сделал шаг назад. В горле свербило, а уголки глаз защипало. Словно во сне Микеланджело повернулся и покинул кабинет. Дверь негромко прошелестела за его спиной. Он сделал пару шагов, а потом обернулся и вытащил из-за пазухи запотевшую банку с латте.***
На часах было уже семь вечера, когда Куроками закрыла последнюю папку, а потом устало откинулась на спинку стула. К виску словно приставили дрель и включили на максимальное количество оборотов. А завтра ей еще предстоит проверка документов у директора, а потом и представителя муниципалитета Тиёда. Сина поднялась на ноги и, параллельно потягиваясь, сняла со спинки стула школьный портфель. Даже в период каникул она предпочитала надевать форму — повседневная одежда не давала сосредоточиться. Она щелкнула выключателем на стене и шагнула к двери. Вся эта бумажная волокита ужасно выматывала, но Сина чувствовала себя довольной. Танабата пройдет на ура, а после этого… Створка отворилась — в нескольких десятках сантиметров от нее стояла банка с холодным кофе. Сверху белел клочок бумаги. Куроками подозрительно заозиралась, но, не обнаружив чужого присутствия, взяла записку и развернула. Внутри крупным детским почерком значилось: «Хорошо поработала!» Сина поджала губы, так что они превратились в тонкую линию и сжала записку в кулаке. А потом её пальцы сомкнулись на прохладном алюминии.***
В кармане бриджей требовательно елозил телефон, но Майки не обращал внимания на звонки, следуя за Куроками по крышам. Над Токио вновь нависли душные летние сумерки, отлично скрывающие его фигуру от любопытных глаз. Сина направлялась в парк Уэно, и пусть это был почти что центр Токио, но одинокой школьнице легко было нарваться на неприятности. Вот она вошла в арочные ворота парка, и Микеланджело тоже спрыгнул на землю. Держась на приличном расстоянии, он прошел следом за ней через весь парк, а потом оказался на небольшой улочке, что вела в гору. Стройный силуэт в школьной форме скрылся за поворотом, и Майки, подождав пару минут, также поднялся на холм. — Ух ты… — прошептал он, оглядывая мрачный старинный особняк, немного напоминающий их додзё, но раз в десять больше. Каменная кладка выглядела гораздо крепче и внушительнее, а резные силуэты крыш были подсвечены тусклыми красными фонарями. «Мрачновато», — подумал Майки, но тут ощутил неприятное покалывающее чувство в спине и резко обернулся. Привыкшие к полумраку глаза зафиксировали движение в густом подлеске. Убежать не выйдет. Майки выхватил из-за пояса нунчаки, а потом замахнулся и что есть силы швырнул их подальше в лес. В следующий миг вокруг его лодыжки захлестнулась петля, а потом кто-то сильно дернул. Микеланджело даже не успел вскрикнуть, как его прижали к твердому асфальту. На голову надели темный мешок. Майки заметался словно рыба, попавшая в сети, но врагам было все равно. Руки мгновенно оказались связаны за спиной жестким ремнем. Карманы обыскали — телефон и даже попрыгунчик отобрали. — Шагай, — кто-то грубо пихнул его в спину, и Майки, спотыкаясь, поплелся вперед. Сердце стучало где-то в горле, отдавалось в ушах и мешало думать. В голове же крутилось лишь одно: «Идиот! Какой же он идиот!» Внезапно раздался характерный звук раздвижной двери, а потом Майки резко ударили по ногам, заставив рухнуть на колени. Он глухо фыркнул, но тут с головы стащили мешок, а после низкий скрипучий голос произнес: — Что это? «Шредер?» — Майки вскинулся, но тут его уткнули лицом в пол. Щека пребольно царапнулась о шершавую поверхность татами. — Шнырял рядом с поместьем. Кажется, следил за Синигами. — Что? Эта девчонка привела хвост?! Я всегда знал, что ей нельзя быть в боевой группе! Позовите эту ведьму. Пусть полюбуется, чем заканчиваются все эти их игры в школу! Легкий шелест шагов — видимо, ниндзя покинули комнату, оставив Микеланджело наедине со своим командиром. «Успокойся, успокойся», — твердил он себе словно мантру, не решаясь пошевелиться. Однако вместе с тем его терзало нездоровое любопытство. Как же все-таки выглядит этот Шредер? — Какого черта ты такой тихий? Тебе не страшно? Микеланджело вздрогнул и несмело приподнял голову. Сидящий перед ним мужчина был чудовищно худым. Черный костюм ниндзя выделял выступающие ребра и острые колени. Лицо же напоминало собой череп, обтянутый кожей, но в глубине темных глаз, словно кусочки фосфора, горели огоньки. — Нет, — мужчина оскалился, став похожим на голодного тощего волка, — вижу, что тебе страшно. До мурашек, я прав? Майки нервно сглотнул, ощущая, как по коже бегут эти самые мурашки, но тут послышался шорох двери. — Брэдфорд, по какому делу ты… — Сина, уже переодевшаяся в повседневный наряд, выглядела изможденной и сердитой, но стоило ей увидеть Микеланджело, как желтые глаза расширились. — Привет, Синигами, — тип по имени Брэдфорд хмыкнул. — Патруль заметил этого пацана около ворот. Говорят, он шел за тобой. — Я знаю, — спокойно ответила Сина. — Знаешь? — Брэдфорд хохотнул. — И кто же он такой, что ты позволила ему провожать тебя до поместья? Твой парень? Услышав последнее, Майки слегка покраснел, но Куроками никак не отреагировала, лишь устало прижала ладонь к лицу. — Он мой кохай из школьного совета. Мы вместе шли со школы, и он наверняка хотел увидеть, где я живу. Так ведь, Кавабанго-кун? — Кавабанго? Что за имя такое? — Брэдфорд нахмурился, а Микеланджело выпалил: — Да, фамилия дурацкая, и сам я не очень умен. Прости, Сина-семпай, я не хотел за тобой следить, но… — Ничего, не извиняйся, — Сина вытащила из-за пояса короткий кинжал и присела рядом. — Прости мистера Брэдфорда, он недавно в Японии и еще не совсем привык к местным порядкам. — Учитель Шредер назначил меня главным по охране дома, — он вновь оскалился. — Ловить подобных крыс — моя работа. — Он не крыса, он — гражданский, — отрезала Куроками, освободив Майки от ремней. — Так что поторопись и принеси свои извинения. — Извиняться не в моих правилах, — Брэдфорд скрестил руки на груди. — Тебе повезло, парень. Если бы не твоя подружка, с тебя бы уже сняли кожу, а потом… — Идем, Кавабанго-кун, — Куроками поспешно взяла Майки за руку и вывела из комнаты. — Не хочешь выпить чаю? — Эм… ну, я бы не отказался, — промямлил он, не в силах собрать мысли в кучку от прикосновения к маленькой изящной ладони. Но тут одна из боковых дверей отворилась, и Сина затащила его в темную комнату. Едва перегородка встала на место, как хрупкая с виду девушка схватила Майки за горло и прижала к стене. В темноте тускло сверкнул кинжал, а после он кожей ощутил холодный металл. — Син… — Замолчи! — громким шепотом выпалила она. — Что тебе здесь нужно?! — Я просто хотел убедиться, что ты не попала в неприятности по дороге, — начал оправдываться Майки, ощущая себя максимально некомфортно. — Дурак, ты такой дурак! — Куроками прожигала его безумным взглядом. — Ты хоть понимаешь, что с тобой будет, если они узнают, кто ты? Что будет со мной, если всплывет, что я тебя покрываю?! Боже, что я вообще делаю?! Тускло сверкнула сталь, и кинжал вонзился в деревянную панель немного левее головы Микеланджело. Он замер, боясь даже дышать. Несколько бесконечно долгих секунд Сина смотрела ему в глаза, а потом отстранилась. — Убирайся. — Сина-семпай… — Ты что, не расслышал?! — Куроками дрожала с головы до ног. — Пошел вон, пока я не спустила на тебя собак! И не смей больше показываться мне на глаза! Каждое слово было подобно удару кинжала, а ненависть, что горела в желтых глазах Сины, была неподдельной. Майки поджал губы и шагнул к двери. — Прости, Сина-семпай, — он отодвинул перегородку — рука словно налилась свинцом. — Я больше тебя не потревожу. Оскальзываясь на гладком деревянном полу, Майки бросился бежать. Дыхание перехватывало, на глаза наворачивались слезы, но не из-за обидных и жестоких слов Сины, а из-за собственной глупости и наивности. Он думал, что в глубине души нравится ей. Думал, что чувства не врут, но, видимо, ошибался. Несколько служанок шарахнулись прочь, когда Майки выскочил из главных дверей и кинулся во двор. По щекам катились горячие слезы, но он поспешно смахивал их рукавом, а когда до выхода оставались считанные метры, у створок выросли несколько темных теней. — Хм, в чем дело, Кавабанго или как там тебя? — скрипучий голос Брэдфорда звучал насмешливо. — Уже намиловался со своей маленькой ведьмой? — Выпустите меня, — Микеланджело обернулся, надеясь, что его глаза не слишком опухшие. — Меня давно ждут дома. — Да, уже не один раз названивали, — Брэдфорд продемонстрировал ему телефон. — Кто такой Дон-ни? — Отдайте, — Майки насупился, — это мои вещи. — Мне чужого не нужно, — Брэдфорд швырнул ему телефон. — Но полагаю, что это тоже твое? С этими словами он вытащил из-за спины нунчаки Майки и раскрутил. — Неплохой баланс. — Нет, это… — Знаешь, — Брэдфорд вздохнул, — я приехал из Нью-Йорка всего месяц назад, но уже смертельно устал от Японии. Учитель поручил мне охранять дом от вторжений его врагов, пока сам он в деловой поездке в Корее. Но кто бы мог подумать, что на особняк великого Ороку Саки нападет мальчишка с детской игрушкой вроде этой. Я разочарован. Микеланджело покосился на частокол, прикидывая, хватит ли ему сил перепрыгнуть, но тут звякнули цепи, и он поймал брошенное оружие. — Бери, парень, — Брэдфорд усмехнулся и кивнул в сторону рощи. — Развлечешь меня — я, так и быть, отпущу. У тебя фора в три минуты, потом я выйду тебя искать. Кто не спрятался, я не виноват. Ниндзя послушно расступились, а Майки смерил Брэдфорда недоверчивым взглядом. Но на его худом скуластом лице блуждала лишь предвкушающая усмешка. Ужасно нервничая, Майки спрятал нунчаки на поясе, а потом произнес: — А где мой попрыгунчик?***
Свежий запах сосновой хвои и сырости обволакивал его словно ватное одеяло, но Майки бежал со всех ног. С неба вновь начало моросить — в этом году сезон мусонных дождей Цую совсем уж затянулся. Раскисшая почва чавкала под подошвами кроссовок, заставляя вязнуть и терять скорость. — Давай, Дон-ни, давай же, ответь! — Майки сжал в ладони телефон, но сигнал обрывался. Скорее всего, всему виной была трещина в корпусе — её оставил Брэдфорд, когда сжал его в ладони. Страшно было представить, что этот Рахзар сделает с его костями, если поймает. Микеланджело поежился и остановился, чтобы перевести дух. Футболка и тонкая спортивная кофта пропитались потом и водой, колени дрожали от напряжения, страха и… «Не смей больше показываться мне на глаза!» «Нет, хватит думать об этом», — Майки помотал головой, и тут его слух уловил еле слышный шорох, а потом знакомый свист металла. Он увернулся, и в следующий миг в ствол дерева вонзился тяжелый кунай. Майки выдохнул, но тут инстинкты завопили словно стая голодных чаек, и он резко выхватил из-за пояса нунчаки. Звякнула цепь, и он рухнул в грязь — Брэдфорд каким-то неведомым образом оказался на сосне, прямо над ним. — Неплохо, хоть и в последний момент, но ты заметил меня, — Рахзар сипло и отрывисто рассмеялся. — Но этого мало, малыш. Давай, попробуй меня удивить. Майки вскочил на ноги, раскрутил цепь кусаригамы и бросился в атаку. — Кавабанга! Серп со свистом рассек воздух, но Брэдфорд легко блокировал его стальными когтями, что покрывали его костлявые руки. — А, так вот почему ведьма назвала тебя тем странным именем. — Она не ведьма! — выпалил Майки и вновь бросился на врага, метя в незащищенные места. Но Рахзар играючи отражал удары. — А ты, похоже, и впрямь втрескался в нее по уши. Бедняга. — Не твое собачье дело, Рахзар! — выкрикнул Микеланджело, но тут Брэдфорд сделал резкий выпад, и его отбросило к сосне. Все тело прошило болью, и Майки бессильно сполз вниз к узловатым корням дерева. Дышать получалось через раз, а когда костлявая фигура замерла над ним, сердце стиснула ледяная рука. — Боишься, малыш? — Рахзар оскалился. — Ну же, скажи мне, что тебе страшно, и, может быть, я не убью тебя прямо сейчас. Твоя удача, что учителя сейчас здесь нет. У него с лазутчиками разговор короткий. — Зато у тебя длинный, — пропыхтел Майки, смаргивая темные точки перед глазами, — неужели ты не знаешь правила? — Правила? — Никаких монологов суперзлодеев, — Микеланджело нащупал в кармане попрыгунчик, — иначе герой спасется. — По-твоему, ты в комикс попал? — Рахзар рассмеялся. — Но раз уж ты так просишь убить тебя поскорее, так уж и быть. Тускло сверкнули клинки когтей, но прежде чем холодная сталь прошила грудь Майки, он взорвал дымовую шашку. Все пространство заволокла густая взвесь, а когда морок рассеялся, Микеланджело и след простыл.***
Он не помнил, как добрался до коллектора. Не помнил, как спустился в тоннель, и уж тем более, как отрубился. Но очнулся он от того, что его грудь перетягивали эластичным бинтом. Левый бок прошила острая боль, и Майки вскричал: — Ай, Дон-ни! Мне же больно! — Терпи, — послышался глухой голос, и Микеланджело открыл глаза. Во тьме тоннеля он видел лишь белую маску театра Но. Все остальное было скрыто маскировочным костюмом. — Сина-сем… — Не разговаривай, у тебя сломаны ребра, — перебила Куроками, затягивая бинт сильнее. — И вообще, ты обещал, что больше не будешь доставлять проблемы. — Простите, — Майки поморщился, — но зачем вы мне помогаете? Мы ведь враги Шредеру. — Да, а значит, и мои враги, — Куроками выпрямилась, смотря на него сверху вниз, — но твое время еще не пришло. Ты не погибнешь вот так. — Откуда вы знаете? — Майки с трудом поднялся на ноги, цепляясь за стену. От боли перед глазами все плыло. — Синигами меня называют не просто так, — холодно ответила Сина. — Я знаю, как умрет человек. И тебе еще рано. — Какая дурацкая сверхспособность, — проворчал Майки, прижимая ладонь к левому боку. — А есть что-то еще? — По-твоему, я шучу? — даже под маской он видел, как она сузила свои желтые глаза. — Хочешь узнать, кто из твоей семьи умрет первым? — Нет, не хочу, — Микеланджело сделал несколько шагов по тоннелю. — Спасибо, что перебинтовали, но… — Ты мне не веришь?! — теперь голос Синигами звенел от гнева. — Думаешь, что я лгу?! — Я верю в супергероев, а не в гадания, — ответил Майки, ковыляя прочь. Он был в смятении. Что за девчонка, ей-богу?! Час назад она накричала на него и велела убираться прочь, а сейчас перебинтовывает его раны и несет какую-то чушь про смерть. Сказала бы сразу, что он ей нравится и… В следующий миг его резко дернули за волосы, заставляя запрокинуть голову. Второй раз за день кожи коснулось холодное лезвие, только теперь оно было широким и серповидным — кусаригама. «И почему мы так идеально подходим друг другу?!» — хотелось завопить Майки, но в следующий миг Сина прошептала: — Твой старший брат, Микеланджело. Он умрет первым. — Нет… — Майки вздрогнул всем телом. Сердце тревожно забилось. — Да, — Синигами надменно рассмеялась ему в ухо. — Вот увидишь. Там будет стекло. Много стекла, обагренного кровью одного из твоих братьев. Сразу же после Танабаты. — Кто… кого вы хотите убить?! — А вот это уже секрет, — Сина вновь захихикала, и теперь Майки понял, почему Брэдфорд звал её ведьмой. — Просто жди, Микеланджело. Мои пророчества всегда сбываются. Его щеки коснулись мягкие волосы, а потом она невесомо поцеловала его в уголок губ. Легкий ветерок, и Синигами испарилась, словно призрак — Майки покачнулся и рухнул на бетонный пол. Дождевая вода пропитала бинт на груди и насквозь промочила волосы. Тело сотрясалось в ознобе. Страх — липкий, удушающий расползался в груди, и Майки вновь ощутил себя пятилетним мальчиком, который просыпался от кошмаров, пугая своими криками братьев и отца. «Нет… нет, все порядке, никто не умрет… все будет…» — Микеланджело! — эхом отскочило от бетонных стенок, а потом его подняли с пола. — Ты ранен?! — Кто это сделал?! — Майки, — голос Дона перекрыл все остальное. — Успокойся. Мы рядом. Дыши. — Ди… — коротко выдохнул Майки, открывая глаза. Теплая ладонь Донателло с длинными пальцами обхватила его руку. — Тише, все хорошо, — Донни смотрел прямо ему в глаза, — дыши. Микеланджело задрожал всем телом, но сумел вдохнуть поглубже. — Вот так, молодец, — Дон ободряюще улыбнулся. — Еще раз, Майки. Не спеши, ладно? Остальные молча наблюдали за тем, как их младший брат приходит в себя. Леонардо выглядел спокойным, и лишь скрещенные на груди руки выдавали его истинные чувства. Рафаэль же напротив — еле сдерживался. Его плечи мелко дрожали, а пальцы, сжимающие рукояти саев, побелели. — Майки, ты как? — спросил Донателло спустя целых пять минут. — Успокоился? Микеланджело скованно кивнул, а потом окинул братьев необычайно серьезным взглядом. — Парни, — его голос был немного хриплым, — у меня к вам одна просьба. — Просьба? — Лео нахмурился. — И какая? — Раф дернул углом рта. — Сгонять тебе за пиццей? — Не ходите на фестиваль Танабаты.