Герои, герои, герои… О них говорит целый свет. Шагают по краю порою, И полнится список побед. Но есть и у них мне на радость Изъян, незаметный для глаз: Их вера в себя — это слабость, Хоть кажется силой подчас… Известен наперёд Твой следующий ход. Когда поверишь, что непобедим, Всего один внезапный поворот — Судьба своё возьмёт, Закон её суров, порядок нерушим. Не стоит спорить с ним. Рок-опера «Орфей» (Ария Аида «Герои») В герои вышел я, и стало ясно мне, Что было легче в Палестине на войне, Что после смерти мне не обрести покой: Ролевики стремают душу ерундой. Канцлер Ги, «Крик души Жака де Моле»
Позже, вспоминая этот безумный день, Олткрей Мелромарк ХХХII отчаянно пытался понять, с какого ж именно момента всё пошло наперекосяк?! Что именно он сделал не так, что его родная страна… ну хорошо, не родная в буквальном смысле, но горячо им любимая, превратилась в филиал сумасшедшего дома, а ещё больше любимая семья — в пациентов этого дома? И не сказать, чтобы всё было так уж совсем плохо. Он, в принципе, ожидал даже худшего. В своей жизни бывший наёмник, а ныне король, видел некоторое дерьмо. И прекрасно понимал, что Волны Бедствий названы так не просто для красоты. Это мрачные и тяжёлые времена, которые вряд ли позволят остаться чистеньким или сохранить всех и каждого. Раз уж этот катаклизм по божественной иронии выпал на период его жизни — следует заранее быть готовым к потерям, жертвам и трагедиям, как своим так и чужим. Он предусмотрел несколько вариантов развития событий, от наилучшего к наихудшему. Того, что происходило сейчас, в его сценариях, конечно, не было — и Олткрей ни разу не винил себя. Такого вообще никто не мог предусмотреть. Но пока что это было ближе к лучшему исходу, чем к худшему. В этом плане грех было жаловаться. Беда была в другом: он совершенно не представлял, чем это может обернуться дальше. Он чувствовал себя всадником, под которым понесла лошадь, не слушаясь ни шпор, ни узды. Пока что она вроде бы скачет именно туда, куда надо. И достаточно быстро, и даже людей на пути не топчет. Но сколько это еще продлится? Олткрей понимал, что совершенно потерял контроль над ситуацией. Нет, он не свергнут, не отстранён, формально остается столь же могущественным, как и прежде. У него остаются и политические, и финансовые, и военные, и магические рычаги влияния. Он всё ещё может сделать довольно много — для себя, для семьи и для страны. Но что толку во всех этих «рычагах», если он утратил возможность предвидеть, к чему приведёт тот или иной поворот, сделают его действия обстановку лучше или хуже? И его супруга, многоопытная Лисица Мелромарка, кажется, ощущала себя точно так же. Кажется — потому что они с женой давно не говорили по душам. А сохранять невозмутимый вид опытного карточного игрока в любой ситуации, даже наедине с мужем, Мирелия умела как никто. Августейшая чета, как и обе их дочери — сейчас не более чем щепки, подхваченные непонятно откуда взявшимся бурным потоком, и увлекаемые им в неизвестном направлении. Но кто открыл дверь, впустившую этот поток в их уютный милый дом — дом, который они с Мирелией столько лет с любовью строили? Понятно, что во всём виноваты проклятые Герои — особенно трижды проклятый Щит, но и остальные трое несут ответственность за тот бардак, в который превращается страна и окрестности. Но кто должен ответить за то, что эти неправильные герои вообще появились на их головы?! Кто допустил ошибку, из-за которой ритуал призыва нарушил все правила работы Священного Оружия? И в чём эта ошибка состояла?! Чем они могли так прогневать то ли Бога, то ли духов Оружия? И даже непонятно, прогневать или наоборот, умилостивить. Это мог быть и дар тоже. Странный, пугающий… Но нельзя отрицать, что у ЭТИХ Героев куда больше шансов отразить Волны, чем у тех, кого призывают обычно. Пусть они и неуправляемы совершенно, но… Есть ещё шанс, что всё кончится хорошо или хотя бы терпимо. Так что когда Олткрей найдёт виновника, ещё надо будет хорошо подумать — казнить его или наградить. Особенно учитывая, что с хорошими шансами этим виновником может оказаться он сам. Но если это и в самом деле результат действий короля, то каких именно? Чем он мог спровоцировать ТАКУЮ реакцию всех Оружий сразу? Тем, что заключил договор с Церковью, ведь как ни крути именно её люди выполняют ритуал призыва? Или тем, что нарушил международное соглашение, выполнив ритуал призыва первым, когда Мелромарк должен был проводить его четвёртым? Но с каких пор Священным Оружиям есть дело до людской политики? Они защищают весь мир, а не отдельные государства? Или не «им», а только трижды проклятому Щиту? Старые летописи почти все сходятся на том, что дьявольское Оружие имеет определённое влияние на три Священных. Могла ли эта штука каким-то образом нарушить ритуал, среагировав на отношение Олткрея к ней самой или к её фанатикам? Если так, то лучше рискнуть и попытаться убить всех Героев, даже Священных. А потом провести новый ритуал призыва для всех четверых. Можно будет даже позволить другим странам провести его, чтобы примириться с ними. Если ставки НАСТОЛЬКО высоки, это допустимый компромисс. Вот только этих ещё попробуй убей… Мысли короля вернулись в тот недавний день, когда священник, проводивший ритуал, вбежал в тронный зал едва ли не в панике…***
— Ваше Величество, призыв успешно выполнен! Все четыре Героя здесь! — Все ЧЕТЫРЕ? — Олткрей приподнял бровь, уже размышляя, какие выгоды и неприятности это может сулить. Мирелия, конечно, будет в бешенстве, но ей ничего не останется, кроме как смириться с фактом. Олткрей действительно не имел намерения похищать все Оружия у других стран, просто так сработал ритуал. Все знают, что в нём есть доля случайности. А то, что Мелромарк испытал удачу первым, увеличив тем самым свои шансы, всегда можно списать на сложную обстановку и срочность — стране был позарез нужен хотя бы один Герой… Мирелия всё же не настолько влюблена в чужаков, чтобы упустить подобный шанс… — Да, Ваше Величество, четверо, включая Героя Щита. — Так веди их сюда, что застрял?! Мы же всё согласовали ещё перед ритуалом. Или они сразу бросились в драку? — крайне редко, но бывало в истории и такое. Призванные Герои оказывались настолько агрессивными, что принимали перенос из своего мира за похищение и не слушая увещеваний, нападали на всех подряд. Это не было проблемой — на первом уровне, ничего не зная о возможностях Оружия, они были лёгкой добычей — маги и рыцари, охраняющие зал призыва, без труда скручивали их. Забавно, но как раз из таких вот драчунов со временем, когда они успокаивались, получались неплохие воители — не то, чтобы величайшие, но лучше среднего Легендарного Героя. — Нет, Ваше Величество, они все совершенно спокойны. Стоят там, ждут и о чём-то беседуют между собой — на языке, которого мы не знаем. Оружия не переводят их разговор, но не похоже, чтобы они злоумышляли. Проблема не в этом. — А в чём тогда? — Герой Щита выглядит значительно старше того возраста, в котором обычно призываются Легендарные Герои. Он огромен и… То есть, мы все знаем что герой щита на самом деле дьявол, но впервые это так видно невооружённым глазом — он настоящее чудовище! И… Все, кто его видели, сомневаются что вам стоит видеться лицом к лицу, это может быть чересчур опасно. — Опасно? С нубом, как бы отвратительно он ни выглядел? Ты преувеличиваешь… Пожалуй, даже хорошо, если облик дьявола Щита впервые соответствует его внутренней сути, подумал тогда Олткрей. Так ему будет сложнее обманывать и совращать людей… Ну, по крайней мере в Мелромарке. Фанатики Церкви Щита готовы будут ему лизать пятки в любом обличии. Особенно нелюди — для этих уродцев чем страшнее, тем лучше, тем больше похожи на них самих. Да определенно повезло, что этого призвали здесь… — В том-то и дело… Ваше Величество они не нубы. И Щит, и три Священных Героя… У них у всех уровни в области третьей сотни!