Мальчик мой, у вас истерика.
Мне ль учить вас осторожности?
Я уже за оба берега
Просчитала все возможности.
Рок-опера «Жанна д’Арк», «Дуэт Карла и Изабеллы»
Спите себе, братцы, — все придёт опять:
Новые родятся командиры,
Новые солдаты будут получать
Вечные казённые квартиры.
Спите себе, братцы, — всё начнется вновь,
Все должно в природе повториться:
И слова, и пули, и любовь, и кровь…
Времени не будет помириться.
Булат Окуджава, Старинная солдатская песня
Нелишен: Всего месяц назад она бы на этого сопляка даже и смотреть не стала. Приказала бы страже прогнать его пинками… по главной улице, чтобы неповадно было отвлекать серьёзных драконов от серьёзных дел. Но сейчас перебирать потенциальными союзниками не приходилось. Нелишен взошла на трон Шилдфридена, растолкав локтями соперников, благодаря тому, что её роман с Тактом обеспечил долгоиграющий союз с Фобреем. Даже до того, как Алсахорн убил Короля-Свинью и официально короновался — Шилдфриден получал его технические реформы вторым, а в некоторых вопросах — и первым. А после переворота они ещё и военный союз заключили, после чего напасть на Шилдфриден мог решиться только сумасшедший, а положение Нелишен стало незыблемо. Все её враги и оппоненты разом заткнулись, все претенденты на трон решили подождать более удобного случая. Но со смертью Такта здание её власти зашаталось так же быстро, как и вознеслось. Пусть она знала, что любимый не умер на самом деле… Точнее, умер, но не так, как обычно умирают люди. Он вернётся, пусть даже в другом облике и под другим именем… Она это знала, но подданные-то об этом понятия не имели! Да и если бы они знали — вполне могли сказать, что сохранение души не гарантирует сохранения фобрейского трона. А если на трон сядет кто-то другой — тот же Маферм, например — у него совершенно не будет повода проявлять к Шилдфридену больше благосклонности, чем к трём другим империям. Фобрей интересует только Фобрей, у него нет постоянных союзников, есть только постоянные интересы. Так было веками, и так будет снова, если план с возвращением Такта даст сбой хотя бы в одном пункте. Правда, Такт каким-то чудом сумел заручиться помощью Героя Лука. После того, как напал на него и чуть не убил. Нелишен до сих пор не могла понять, как ему это удалось, видимо любимый был гением ещё и в дипломатии. Но так или иначе, лишь благодаря этому странному союзу их дела в Фобрее до сих пор не пошли прахом. Только благодаря Арчеру они сохраняли какую-то тень прежней власти, могли держать руку на пульсе событий… Пусть даже хватка этой руки ослабла во много раз. Вот только в Шилдфридене у неё Героя Лука не было, так что отстаивать свои интересы приходилось самостоятельно. Серьёзных восстаний Нелишен пока не пришлось давить лишь потому, что прошло слишком мало времени. Заговорщикам и мятежникам в такой большой стране нужно не менее трёх месяцев, чтобы подготовить продуманную атаку. А непродуманных она не сильно боялась. Гораздо хуже было другое. Мало кто нападал на неё открыто, но очень многие стали её попросту игнорировать. По старому как мир принципу «Скажи «Есть!» — и не сделай». К чему тратить время и силы на исполнение приказов монарха, чьи дни (по крайней мере политические) уже сочтены? Лучше потратить эти ресурсы на то, чтобы самому укрепиться как следует в преддверии грядущей смуты. Так рассуждал каждый региональный губернатор и многие областные. Нелишен пока ещё могла призвать к порядку каждого в отдельности — но не могла заставить слушаться всех сразу. Тем не менее, она оставалась королевой и должна была вести себя соответствующе. Если она начнёт пускать к себе кого попало, станет слишком очевидно, что она отчаянно ищет союзников. Другое дело — официальные приёмы, там монарх может и должен выслушивать каждого, кого стража вообще пропустит во дворец. Но этот мальчишка попросил именно личной аудиенции, без посторонних глаз. Поэтому Нелишен ответила ему письмом, где формально вежливо, а по факту довольно бесцеремонно имела в виду: «Сначала докажи, что ты чего-то стоишь, а потом уже напрашивайся во дворец». Мальчишка был наследником главы и клана хакуко — белых тигров, одного из четырёх Великих кланов Силтвельта. После гибели предыдущего главы клана на эту семейку открыли в Силтвельте настоящую охоту. Эмигрировать в человеческие страны решились очень немногие, хотя в Фобрее и Зелтобле расовой дискриминации не было (зато была половая и финансовая соответственно). Поэтому, естественно, самая большая диаспора сформировалась именно в Шилдфридене. На этом основании он, видимо, полагал, что ему все должны. Но здесь это так не работает! Шилдфриден основали именно зверолюди, уставшие от тирании Великих кланов. Аотацу, хакуко, гэнму и судзаку в нём разрешалось жить, если они этого хотели — но как рядовым гражданам безо всяких привилегий. Они не считались дворянами по рождению. Положение самой Нелишен могло создать впечатление, что с этой традицией порвали, но оно было бы ложным. Она делала карьеру, опираясь на помощь любовника — да. Но не родни по крови. Для других аотацу она была соперником, а не ставленником и покровителем.***
Только не прошло и полдня, как Фоур Феон доказал, да так что у неё глаза на лоб полезли! Просто-напросто взял, да и продемонстрировал Звёздный Коготь, которым теперь владел, толпе на главной площади столицы! Ну кто так вообще делает?! Народ чуть с ума не сошёл — кто от радости, кто от страха! Коготь — знаковое оружие нелюдей, в определённом смысле даже более родное им, чем Щит! Герой Щита, хоть и покровительствует зверолюдям, сам всегда является человеком… Ну, по крайней мере являлся… До сих пор. А вот Коготь почти всегда выбирал себе в носители монстра, зверочеловека или получеловека. И сейчас, когда Щит по непонятным причинам осел в Силтвельте, получить такой противовес, ходячее знамя, было просто подарком судьбы! — Но демонстрировать его народу вот так — это даже для хакуко слишком! Ты вообще понимаешь, что наделал, белобрысый полукровка?! Дело даже не в том, что шпионы всех четырёх империй сейчас мчатся с донесениями к своим правителям! Коготь бы скрыть всё равно не удалось, но если бы хотя бы иметь пару дней в запасе, мы могли бы представить его появление правильно! Со всеми надлежащими объяснениями! А теперь все не знают, что думать — то ли завтра революция, то ли война с Силтвельтом! — Я предложил вам встретиться наедине, чтобы не создавать лишнего шума. Не моя вина, что вы отказались, — пожал плечами Фоур. — Если бы ты указал в письме, что являешься Героем, можно было не упоминать даже конкретно Коготь… — И вы бы мне поверили? — ехидно приподнял бровь юноша. Выглядел он лет на двадцать. Переросток… в Силтвельте ускоренное взросление считалось позорной маркой низших классов, аристократы могли себе позволить расти в естественном темпе. Но в Шилдфридене взрослым считался каждый, кто сдал экзамен на совершеннолетие, а физическое состояние тела, как и способы достижения этого состояния — уже личное дело гражданина. — Нет, — вынуждена была признать Нелишен. — Без доказательств это и в самом деле звучит как наглое хвастовство. Но я бы по крайней мере согласилась на тайную встречу, чтобы проверить, сколько в твоих словах лжи. Ладно, что сделано, то сделано. Чего ты хочешь? — Вам средства изложить, или цели? — ехидно прищурился переросток. — И то и другое, — мстительно процедила Нелишен, — потому что я уже убедилась, что наломать дров ты можешь во всём. — Как пожелаете, Ваше Величество, — сарказм в голосе мальчишки был таким густым, что его можно было ножом резать. — Мне нужна голова Джаралиса. Лучшим средством её получить я считаю войну между Силтвельтом и Шилдфриденом. Поскольку нападение со стороны Шилдфридена в сложившейся ситуации невозможно, нужно чтобы Силтвельт сам на нас напал. Напасть он может только пока Герой Щита в отъезде, а Фобрей слаб из-за безвластия. Поэтому нужно его спровоцировать в ближайшие недели. Нелишен прищурилась. Звучало разумно. Даже слишком, подозрительно разумно для дикаря-полукровки. — И у тебя есть средство спровоцировать бывших сородичей на нападение в такие короткие сроки? — Да. Нам нужно устранить силтвельтского кандидата на фобрейский трон. Помимо того, что это будет неприкрытым оскорблением, пощёчиной, которая приведёт их в ярость — это также заставит Джаралиса и парламент думать, что у нас есть надёжный способ восстановить альянс, как только закончится период безвластия. Им придётся действовать на опережение. Ответить симметрично они не смогут, так как своего кандидата мы заблаговременно из Фобрея уберём, предоставив ему политическое убежище. Нелишен села в своё кресло и крепко задумалась. Не то чтобы она не рассматривала подобный вариант сама раньше, но с Героем Когтя он становился заманчиво реалистичным. Силтвельт поддерживал в этой гонке Оберина Лансерза, получеловека-змея, известного мастера поединков и ядов, а также заядлого бабника. Он считался первым реальным кандидатом на составление яда, убившего Такта — хотя поскольку сам в это время находился в своей южной провинции и приехал в столицу лишь пару дней назад, непосредственно отравление в любом случае осуществлял кто-то другой. — Да, его смерти лев нам определённо не простит и начнёт войну. Но как ты планируешь добраться до одного из известнейших наёмных убийц Фобрея и Силтвельта? Наши шпионы и ассасины — на четвёртом месте, хуже нас тайные службы только у Фобрея. Фобрей мог себе позволить пренебрегать интригами — обладая сильнейшей в мире армией, он все проблемы решал либо прямой военной силой, либо дипломатией, подкреплённой той же военной силой. Нелишен надеялась, что Шилдфриден однажды тоже так сможет, для чего и уложила, фактически, свою страну под Фобрей. Но пока то время явно не наступило, и слабость на фронтах тайной войны продолжала аукаться им не раз и не два. — Очень просто. Оберин гордится своими навыками дуэлянта не меньше, чем отравителя. Он, конечно, старше, но дерётся в колизеях раз в неделю, а я — каждый день. Так что по числу боёв у нас примерный паритет. Только у меня преимущество в виде Звёздного Оружия. Я вызову его на поединок и убью в честной схватке. — Ты думаешь, он не поймёт, какие у него шансы против Героя? Новости о твоём Оружии уже разлетаются по всему свету. — Против начинающего Героя, ещё не успевшего серьёзно развить своё Оружие. Исход боя будут решать мастерство и Мастерство, а о том, что то и другое у нас почти равное, Оберину узнать неоткуда. Я объявил себя Героем, но не афишировал того, что был бойцовым рабом. В Зелтобле я всегда сражался под маской и под псевдонимом, имя Фоура Феона впервые прозвучало именно здесь, в вашей стране, после десятилетней тишины. — Да, на таких условиях он может принять вызов, так как любит рискнуть и покрасоваться. Возможно, даже если советники из Силтвельта будут его отговаривать. Его брат Доран куда более осторожен, но он остался на юге, а мгновенные разговоры на расстоянии доступны лишь Героям, и то не всем, и не всегда… — Мне — доступны, — усмехнулся Фоур. — И в обмен на вашу поддержку, Шилдфриден их получит, как и ещё ряд ценных вещей Героя. — Только вот… Оберин известен как мастер ядов не только за столом и в постели. В поединке он тоже часто использует отравленное оружие — всегда, когда правила это разрешают, и иногда — когда запрещают тоже. Ты уверен, что только начавший развитие Коготь сможет спасти тебя от отравленного лучшими алхимиками копья? — Что ж, конкретно с Красным Змеем я не сталкивался, но отравители среди моих противников были, в том числе довольно известные. А я недавно нанял весьма талантливого фобрейского алхимика, который поможет мне подготовиться к поединку, зная, чего ждать. Нелишен перешла из получеловеческого облика в зверочеловеческий и задумчиво дёрнула себя за ус. — Наши государственные алхимики, конечно, тоже проверят, чего стоит твой наёмник. Но в целом твой план проходит. Только сначала придётся показать себя в другом деле, вероятно менее привычном. Через два дня — третья Волна Шилдфридена. Лично драться на ней тебе не обязательно. А вот телепортировать нашу армию — будешь должен. — Понял, сделаю. Но я не настолько дурак и трус, чтобы упустить экспу и трофеи с Волны.***
— Ты уверена, что справишься одна… ну, даже с помощью этого самозваного Героя? — Спайк выглядел по-настоящему обеспокоенным. — Я не могу прийти тебе на помощь, но ты вполне можешь взять несколько девушек из гарема, они всё равно пока ничем не заняты… — Уверена, — решительно ответила Нелишен. — Я аотацу и драконья жрица трёхсотого уровня. А главное — я правительница страны зверолюдей. Мы, конечно, не настолько перенаселены, как Силтвельт, но потерю двух-трёх миллионов перенесём вообще безболезненно, а потеря пяти-шести для нас будет лишь неприятностью. До пятой Волны нам беспокоиться не о чем, для нас гораздо опаснее другие страны. Я справлюсь, любимый. — Но что тебе мешает перестраховаться и взять несколько подруг? Если всё будет хорошо, они останутся сидеть в засаде, только и всего… а вот если Волна окажется какой-то нетипичной, то дополнительная огневая мощь не будет лишней. — Мешает то, что я не могу унести их в кармане. Их придётся регистрировать в армии Героя, а это станет причиной пересудов в народе. О Шилдфридене и так говорят, что он слаб и до сих пор не пал лишь благодаря помощи Фобрея. Я совсем не против, чтобы так думали наши враги — но я не могу допустить, чтобы подобные мысли стали часты среди моих подданных. — Тулина могла бы замаскировать их своими чарами иллюзий под простых солдат… — Такие чары с живых существ быстро слетают, если автора нет рядом, чтобы их поддерживать. А Тулина гораздо нужнее тебе в Фобрее. Неужели ты совсем мне не доверяешь? — При чём тут это! Я за тебя волнуюсь! Мне плевать, проиграет или победит Шилдфриден, выживет ли новый владелец моих Когтей… Мне важно, чтобы выжила ты! Нелишен невольно собрала на небе тучи. Ей пришлось поднять взгляд, чтобы их рассеять. В получеловеческой форме у неё бы просто выступили слёзы на глазах, но в зверочеловеческой у неё не было слёзных желез. Аотацу не плачут — за них плачет небо. — Тебе… Правда не всё равно, выживу я или умру? — Конечно нет! — драконид крепко обнял её. — Я ни за что не позволю вам погибнуть! Никому из вас! Не «тебе». «Никому из вас». Нелишен успокоилась. Показалось, просто показалось. Она не какая-то особенная, она просто одна из сотни, которую Такт считает своей собственностью, и из честолюбия не позволит себе их потерять. — Я не могу ни оставить свой народ в час Волны, ни обратиться за помощью к другой стране в этом вопросе. То и другое слишком подкосит мою репутацию, которая и так шатается. Но если ты так беспокоишься за моё выживание… Объявление нового Героя Кнута ведь не равносильно объявлению наследника Алсахорна, верно? Ты можешь принять участие в отражении Волны с нами, набрав и репутацию, и экспириенс. А уже потом объявить о том, чьим сыном являешься. Кроме того, — она с кокетливым видом облизнула усы, — если ты останешься тут на ночь, то я впервые смогу заняться с тобой любовью в моём настоящем облике. Всегда мечтала это сделать…***
Нелишен ожидала, что Волна объявится над одним из крупных городов, но вместо этого она грянула в Ста Полях — сельскохозяйственном регионе, где в самом крупном посёлке не было и ста тысяч жителей. Нелишен напомнила себе, что аналогичное странное место для катаклизма наблюдалось и в Силтвельте. Видимо, там и там «причинить наибольший вред» означало не «убить побольше жителей», а «максимально навредить хозяйству». Твари Волны на этот раз были на удивление разнообразны. Все двуногие, все ростом от двух с половиной до трёх метров, все в грубых низкокачественных доспехах и с таким же холодным оружием — но головы у них были птичьи, звериные, рептилоидные, а тела покрыты то чешуёй, то перьями, то длинной, то короткой шерстью… Как будто немного огрубленные зверолюди разных пород, но SMS всех обозначала как монстров, причём одного и того же типа — «Троллок, уровень 10». Едва появившись, они сразу же кидались в бой, не имея никакого понятия об организации и правильном строе. Армия Шилдфридена как будто столкнулась со своим собственным кривым отражением. Примерно так выглядит вторжение зверолюдей в представлениях жителей Мелромарка. Не то чтобы эти эти представления были совсем беспочвенны… Герои Кнута и Когтей совокупно привели с собой на Волну две сотни воинов. В среднем восьмидесятого уровня. Справиться с каждым отдельным троллоком любому из них не составляло труда — двигаясь в восемь раз быстрее, они наносили удары быстрее, чем монстры успевали их заметить. Даже маги сражались пока посохами, не тратя Ману — знали, что она понадобится позже. А воины оставляли в рядах противника целые кровавые просеки, причём представители хищных пород успевали и подзакусить противником на ходу, отрезая самые лакомые на их взгляд кусочки. — Невкусно, но сытно, — сообщил полковник Феникс Нимиан, рыжий зверочеловек-лев, перехватывая отрубленный у врага окорок в свободную руку. — Если освежевать, поджарить да специй добавить — будет новый источник пропитания. — Как бы они новый источник пропитания не нашли, — буркнула Нелишен, посылая в скопление врагов водяной шар. Пока что это была всего лишь пехота, скорее предвестники беды, чем сама беда. Опыт столкновения с Волнами говорил, что следом пойдут офицеры… Ну так и есть, пошли. Гораздо более человекоподобные, но в то же время гораздо более страшные. Не такие огромные, как троллоки, просто с высокого человека ростом, гораздо более узкие в плечах. В чешуйчатых доспехах и чёрных плащах, бледнокожие и… совершенно лишённые глаз. Не было даже пустых глазниц — просто гладкая кожа в том месте, где у человека глаза. Тем не менее, когда они поворачивали голову в сторону того или иного зверочеловека, возникало острое ощущение, что на него именно смотрят… внимательно и с парализующей ненавистью. В буквальном смысле парализующей, надо сказать — даже тренированные бойцы (а других здесь и не было) замирали, как кролики перед удавом, когда на них падал этот взгляд. Некоторых накрывало «медвежьей болезнью», другие с воем пускались в бегство. Этот приступ паники можно было преодолеть, как убедилась Нелишен, когда сама встретилась взглядом с одним из человекоподобных чудовищ («Мырддраал, уровень 50»). Самым страшным он был лишь за счёт эффекта неожиданности. Сосредоточив волю и привыкнув к ощущению, его вполне можно было преодолеть. «Я не должна бояться. Страх убивает разум. Страх это малая смерть, влекущая за собой полное уничтожение. Я встречусь лицом к лицу со своим страхом. Я позволю ему пройти по мне и через меня. И когда он уйдет, я обращу внутренний взор на его путь; Там, где был страх, не будет ничего. Останусь лишь я». Вопрос в был в том, чтобы пережить эти несколько секунд, пока мозг привыкал. Для тех, кто сталкивался с «Мырддраалом», они чаще всего оказывались последними. Скорость, точность, плавность и гибкость движений этих тварей выходили далеко за пределы пятидесятого уровня — более того, они как-то умудрялись комбинировать системную Ловкость со своей врождённой ловкостью, хотя это вообще-то считалось невозможным. Либо ты пользуешься мышцами, либо прибавками от Системы. Но безглазые об этом, похоже, не слышали. Одним безупречно точным движением они перерезали горло или протыкали грудь замершему противнику, или вонзали клинок ему в глаз — смотря что было меньше защищено доспехами — и тут же устремлялись дальше, не оглянувшись на раненого или убитого. В первые же тридцать секунд после их появления армия потеряла добрых десять бойцов. Вроде немного… для нормального войска, а вот для неполных двух рот это оказалась чувствительная потеря — пять процентов от общей численности. — Наша очередь, — коротко сказал Спайк, и драконид с тигрочеловеком дружно ринулись в атаку. Мырддраалы тут же устремили на них леденящий взгляд, но тут нашла коса на камень — Герои неуязвимы к любым ментальным воздействиям. Спайк даже не использовал каких-либо скиллов — простой взмах серебряного бича рассёк безглазого пополам, с головы до паха, по вертикали. Фоур превратил Когти на правой руке в какой-то захват-мечеломку, поймал в него чёрный меч мырддраала, отвёл в сторону, и удлинённым когтем на левой руке срезал твари голову. Правда, безголовое тело всё ещё продолжало дёргаться, и Герою пришлось буквально нарезать его на ломтики, чтобы успокоить. Нелишен прочитала молитву Аквадракону и перешла в полную драконью форму. Пролетая над обоими Героями, она наложила на них усиливающие и ускоряющие благословения, на Спайка — ещё и защитное вдобавок. После чего понеслась на бреющем крушить орды троллоков — против безглазых она была недостаточно эффективна, всё-таки их внушение на неё действовало. А вот поуменьшить численность пехоты — для этого её размеры и сила подходили как нельзя лучше. Однако когда в воздухе появился следующий вид монстров — бледные большеглазые создания на мягких чёрных крыльях, похожие на вампиров — Нелишен поняла, что её решение было несколько преждевременным. «Драгкар, уровень 30» физически опасности не представлял — она могла сносить таких пачками, даже не задерживаясь. Однако их пение сводило с ума не меньше, чем взгляд мырддраала, и если бы Спайк не среагировал и не оттянул её назад Кнутом — Нелишен бы без сопротивления полетела к этим тварям в объятия. С некоторыми солдатами так и случилось — их некому было вовремя остановить, и крылатые монстры припали к ним в жутких поцелуях, не нанося физических ран, но как будто высасывая саму жизнь. Самым неприятным было то, что такие «песни» били по площади, действуя на всех, кто их слышал, не сразу, так со временем. Тот, кто пытался спасти жертву гипноза, сам становился следующей жертвой. Драгкары высасывали не всех — когда под пение попадал целый отряд, «вампир» выбирал себе одну жертву, которая казалась ему самой «вкусной», а остальных забивали троллоки или рубили мырддраалы. Для Героев они проблемы не представляли — чтобы зарубить любую из этих крылатых тварей, что Спайку, что Фоуру требовались доли секунды, «песнь сирены» на них не действовала… но драгкаров было много, действовали они в разных концах поля боя, и Герои просто не успевали везде. Тем более что с появлением мырддраалов троллоки стали гораздо организованнее, они теперь действовали как армия, а не как беспорядочная толпа. Живые стены из щитов и копий, которые они формировали, даже Герою было нелегко пробить с налёту, требовалось применять или скиллы, или магию — а ведь ни Мана, ни Дух не были бесконечными. «Босс ещё не появился, а мы уже теряем инициативу. Я не могу далеко отлетать от Спайка, иначе опять зачаруют. Потеряно уже добрых три десятка солдат. А главное, пока мы скованы, эти твари разбегаются и распространяются…» Нелишен запела. Густой молочный туман повис над полем боя — и лишь на высоте трёх метров он обрывался, переходя в прозрачный чистый воздух. Наземным войскам обеих сторон это мало мешало — а вот летуны лишились обзора, к тому же туман утяжелял их крылья, норовя уронить на землю — каждый взмах давался с большим трудом. Ко всему он ещё и заглушал звуки, так что пение тоже действовало лишь вплотную. Чтобы загипнотизировать жертву, им теперь требовалось снизиться настолько, что солдаты внизу имели полную возможность насадить их на копьё. Которой с радостью воспользовались. Конечно, летунам Шилдфридена это всё мешало не меньше — но у неё крылатых бойцов можно было по пальцам пересчитать, а вот количество драгкаров уже перевалило за сотню и они продолжали прибывать. — Я понимаю, зачем ты это сделала, решение хорошее, но мы так не пропустим появление босса? — спросил Спайк, подойдя поближе и коснувшись ладонью её чешуи. — Я не пропущу. Во-первых, я чувствую пульс земли, а появление босса его всегда изменяет. Во-вторых, сквозь собственный туман я могу видеть. — Ага. Но я-то не могу! — Садись на меня верхом. Тут нам выгоднее действовать в паре. Кнут достаточно длинный, чтобы действовать с дракона. Спайк не заставил себя просить дважды и в один прыжок взлетел ей на загривок. Нелишен поднялась с земли, собираясь повторно пройтись по рядам троллоков, но именно в этот момент вибрация драконьих жил дала ей понять, что босс явился. «Шайдар Харан, уровень 120». Выглядело это существо не особо впечатляюще — всего лишь мырддраал побольше остальных, ростом и шириной с упитанного троллока. Однако одного взгляда на него Нелишен хватило, чтобы все инстинкты завопили — «Берегись!». И дело было не только в сопровождавшей его ауре ужаса, хотя она была и сильнее, чем у обычных мырддраалов. Тварь таила в себе и реальную опасность. — Осторожнее с ним! — В чём дело? — Сама пока не могу сказать точно, но неприятных сюрпризов там хватает… Нелишен усилила магией свой голос и прокричала всем своим бойцам о том, что босс появился, а также где он находится. Две ударных группы по три воина сотого уровня тут же начали к нему прорываться. Королева понимала, что жертвует ими — но это было необходимо, чтобы вскрыть особые способности босса. Если он проявит свои силы на Героях, будет намного хуже. «Но если их просто вырубит ужасом, то они погибнут напрасно и ничего нового я не узнаю». — Такт… То есть Спайк, у тебя есть какие-нибудь способности для защиты чужого разума? — Кнут Погонщика Рабов, но он действует только на тех, на ком моя печать. Нелишен выругалась про себя. Сейчас печати ставить было слишком поздно. Пришлось ограничиться накладыванием на обе группы защитных и вдохновляющих заклинаний. Так хотя бы был шанс, что они переживут первый удар чёрного клинка, а второго босс нанести не успеет — воины опомнятся и сбросят оцепенение. — Погоди, — пробормотал Спайк. — Придержи их, я кое-что вспомнил. Мурддраалы боятся текущей воды! Используй против них текущую воду! Название чудовищ любимый произнёс с каким-то странным акцентом, но это было неважно, она и так поняла, о ком речь. Серьёзно?! Да это же просто подарок небес! Аотацу не просто умели использовать текущую воду — они сами без пяти минут были текущей водой! Призыв дождя и управление разливами рек были специализацией её рода на протяжении тысячелетий! Для обращений подобного рода ей даже заклинаний читать не надо — она могла выполнить такое на голых инстинктах, причём с минимальными затратами Маны — подключение к драконьим жилам тоже шло на рефлексах и с максимальной эффективностью. Нелишен потянулась к потокам силы в земле и воздухе, как ребёнок к материнской груди. Под ногами каждого из безглазых офицеров забил родник, через несколько секунд породивший ручей, а тот в свою очередь грозил превратиться в полноводную речку, хотя на это и требовалось больше времени. Физически ни один из монстров от этого не пострадал — не более, чем человек, погружённый в воду по колено. У Нелишен не хватило силы, чтобы утопить их всех сразу. Здоровье и Защита не упали ни на один пункт. Но окружающая их аура ужаса рассеялась без следа, а движения стали куда более неуклюжими. Теперь они сражались «всего лишь» как опытные мечники пятидесятого уровня. С таким гвардия Шилдфридена уже вполне могла справиться без потерь со своей стороны. Конечно, они понимали эту свою слабость и пытались противостоять ей — выпрыгивая, выбегая, выходя из ручьёв. Казалось, свобода и возвращение уверенности рядом, в двух шагах… Только вот ручьи были непростые — они оставались практически частью тела Нелишен. Она чувствовала каждый шаг враждебной силы и реагировала безошибочно не глядя. Дно одних ручьёв превращалось в вязкий ил, затягивающий ноги, у других оно становилось скользким, третьи же и вовсе меняли своё русло на ходу, преследуя свои жертвы и не давая им выйти на сушу. К сожалению, с боссом это не сработало. Ключевая вода только начала пробиваться из-под земли, когда он поднял руку, и нечто похожее на чёрное пламя убило поток в зародыше. Магия или природная способность? Сейчас не было смысла ломать над этим голову. Уж кто-кто, а Нелишен отлично знала, насколько тонка грань между этими двумя понятиями. Она сама это только что продемонстрировала с ручьями — а ведь она была только зверочеловеком. Для чистокровных монстров эта разница может быть ещё меньше. Пока следует исходить из худшего — что он может направлять ману так же гибко и разнообразно, как человеческие заклинатели, но при этом так же быстро и мощно, как монстры пользуются врождёнными силами. До зубовного скрежета неприятное сочетание — сложный противник для кого угодно. Она быстро пересказала всаднику то, что увидела сквозь туман и почувствовала через ручьи. Спайк зашипел сквозь зубы не хуже чистокровного дракона. — Ну почему такое именно в мою смену? Не знаю я, как его убивать! В каноне вроде так и не нашли способа… если мы с Когтем атакуем с двух сторон, при хорошей координации может и нанесём достаточно урона, но за это время он успеет минимум одного из нас закопать… У него же ещё и Мана бесконечная, пока разлом открыт! Кстати! Троллоки тоже боятся текущей воды, они ведь с мурддраалами родня! Можешь это использовать, чтобы огородить их? — А ещё позже ты это вспомнить не мог? — огрызнулась Нелишен, но послушно потянулась снова к источникам силы. Два течения проложить было гораздо проще, чем сотню, так что петлеобразный «загончик» для троллоков вышел просто на загляденье — длиной почти в шесть километров, шириной в два. Ширина самого канала составляла метров шесть, и три в глубину. Троллоки под прямым контролем безглазых ещё кое-как пытались его форсировать, но кончалось это неудачно — волны разрушали мосты и топили плоты, которые они пытались сооружать. А пригодного для инженерных работ дерева на Ста Полях изначально было мало. Что же до троллоков «диких», не находящихся под прямым контролем, то они к этим диким рекам, живущим собственной хищной жизнью, ближе чем на двадцать метров вообще не подходили. На несколько минут распространение Волны было остановлено, но монстры продолжали прибывать, а отряд защитников не становился многочисленнее. Вдобавок одновременный контроль двух рек и нескольких сотен ручьёв отнимал все силы и всё внимание Нелишен, так что её драконье тело стало практически бесполезно. Она отозвала отряды, которые уже почти добрались до Шайдара Харана. К счастью, те сумели отступить без потерь. Но при прямой встрече с боссом потери бы были, причём, скорее всего, стопроцентные. А новой информации они бы, скорее всего, не принесли. Чтобы их убить, боссу вполне хватит и того, что он уже показал. — Отходим за пределы петли, — скомандовала Нелишен войску. — Магический хор, ритуал «Заклятие тварей». Может быть её воины не так хороши в крупномасштабных ритуалах, как специализированные культисты. Но банально отдавать Ману (а в этом в принципе суть церемониальной магии) они всё же умели. Конечно, это означает, что когда снова дойдёт до рукопашной, они будут слабее. Но если повезёт, то до неё не дойдёт. Будучи жрицей, фокусировать такую магию она умела. Сложность была в другом — во-первых, оторваться от троллоков и мырддраалов, которые отпускать новых знакомых совсем не желали. Но в этом помог барьер текущей воды — который для её опытных солдат барьером совсем не был. Во-вторых, следовало как-то продержаться четыре минуты (при большом успехе — три), пока ритуал будет завершён. И в-третьих — фокусировать церемонию и не прекращать при этом контролировать ручьи и реки, чтобы ни то, ни другое не взбунтовалось и при этом её манопроводящие каналы не выгорели от чрезмерного напряжения. Для неё — возможно. Но на грани. Легко это уж точно не будет. Спайк соскочил с её шеи и побежал вдоль одной реки, Фоур — вдоль другой. Пресекать любые попытки троллоков наладить переправу. Но босс снова сделал короткий повелительный жест — и чёрное пламя перерезало реку, разрушая петлю. При этом Нелишен ощутила такую боль, как будто горела она сама, а не призванная ею вода. Ритуал «Заклятия тварей» был сорван в самом начале — нечего и пытаться удержать необходимую концентрацию, только хуже будет. — Рукопашной контрмагией владеешь? — деловито спросил Фоур у Спайка, когда оба вернулись к ней. — Эм… Нет… Заклинательной только. — Заклинательная тут не поможет! Для неё надо знать, что за магия используется. Ты узнаёшь это пламя? Вот и я тоже нет. В общем, если я доберусь до него на дистанцию удара, смогу сбивать его чары раньше, чем он их активирует. Вопрос в том, как подобраться раньше, чем он меня этим пламенем сожжёт или мечом на куски порежет. — Я могу обезвредить его меч, но с магией ничего не поделаю… — задумчиво ответил Спайк. — Если атаковать строго одновременно… — Дистанция, Кнут. Как нам к нему прорваться на дистанцию применения Оружия, да ещё настолько синхронно? Там не только его заклинания, там ещё тварей на пути много… — Если Нелишен сбросит нас с большой высоты… — Не выйдет. Скорость падения недостаточная. На сто двадцатом уровне он успеет нас перехватить прямо в воздухе. А если ускорить падение магией или скиллами — можем просто разбиться, Сила Защиты не бесконечная. — А если десантироваться с малой высоты? С пяти метров примерно? — Тогда конечно… Только как ты планируешь на такую высоту попасть? — Нелишен поставит водяной защитный кокон вокруг себя, принесёт нас в лапах и сбросит в нужное место. — Я-то так могу, — усомнилась аотацу, — но тогда иссякнут реки, и троллоки начнут разбегаться. Я не смогу поддерживать течение, защиту и полёт одновременно. — Если завалим босса, это не будет иметь особого значения. Как-нибудь оставшихся зачистим… А если не завалим, это будет наименьшей из наших проблем. — Тогда остаётся один вопрос, — кивнул Фоур. — Как нам отбиваться от мелочи, пока бьём босса? Королевы же с нами не будет, она нас сбросит и сразу улетит… — Как раз наоборот, — покачал головой Спайк. — Она останется с нами и будет разбрасывать троллоков и отгонять мурддраалов. — Так её же… — Нет. Не загипнотизируют. Радон может давать членам моей пати защиту от ментальных эффектов. Не на уровне Героев, но против этих — её хватит. — Радон? Это что такое? — Не что, а кто. Сейчас увидишь…***
Всё получилось почти как и задумали… Но в «почти» обычно и кроется смерть. Они банально недооценили магию Шайдара Харана. Даже не силу этой магии (тут как раз оценка оказалась верной, с точностью до порядка), а её ранг. Нелишен готовилась отражать заклинание Дритт-класса, а на неё обрушилось что-то как минимум на три ранга выше. Защитный кокон, который она возвела старательно, хоть и несколько поспешно, лопнул от этой атаки, словно мыльный пузырь. Тело Нелишен, с другой стороны, не пострадало, и даже хитов сняло совсем немного. Но увидев движение пальцев мырддраала-переростка, она с пугающей ясностью осознала: через четверть секунды — смерть. Непонятно, что именно он для неё приготовил, но проигнорировать Защиту, когда творишь заклинания такого ранга — нетрудно. А до применения контрмагии Фоуром — ещё целая секунда полёта. Она могла бы пожертвовать собой, чтобы только Герои добрались до этой твари. Но это было бессмысленно в сложившейся ситуации, без прикрытия дракона Спайк и Фоур не смогут достаточно сосредоточиться на боссе. Им придётся слишком часто отвлекаться на троллоков и «обычных» мырддраалов. Единственное, что ей пришло в голову — резко вильнуть в воздухе, надеясь, что босс промахнётся и заклинание не самонаводящееся. Полёт драконьей формы аотацу может быть почти столь же непредсказуемым, как изгибы рек и изломы молний, в этом плане императорские драконы, ограниченные крыльями и аэродинамикой, им сильно уступают. — Прожорливый Кнут III — выдохнул Спайк. В буквальном смысле выдохнул — вылетевшее из пасти драконида чёрное пламя столкнулось со столь же чёрным пламенем заклинания Шайдара Харана и они поглотили друг друга. Однако Спайк с почерневшей чешуёй совсем не выглядел довольным, хотя только что спас всех троих. — Не знаю, что он кастует, но его магия несъедобна! Я не могу использовать съеденную Обжорством ману для усиления вас или себя! — А раньше ты не мог сказать, что так можешь? — рявкнул Герой Когтей. — Хотя плевать, мы на месте, работаем! Нелишен метнула их обоих, словно снаряды, в центр вражеского отряда. Тигра — за спину Шайдар Харану, почти вплотную к нему. Спайка — перед его лицом, но чуть подальше, метрах в пяти. На таком расстоянии мечом не достать, а кнутом — вполне. И почти сразу двумя мощными водяными потоками раскидала почти всех троллоков и мырддраалов вокруг него. В потоке мелькнули какие-то чёрные собаки с телёнка размером, но не было времени читать надписи над ними… Герои остались с боссом наедине. Пение драгкаров в ушах достигло крещендо, стало просто невыносимым… но высший фамильяр успешно защищал её рассудок. Молнии, ветры и дожди сыпались с неё во все стороны, поражая всех, кто пытался приблизиться. Она уже подключилась к драконьим жилам в новом месте, так что магическое истощение ей не грозило ещё долго… Лишь бы парни не подвели… Мырддраал-переросток что-то сделал со своим огромным мечом и тот распался на два более коротких (хотя благодаря его росту они всё равно были размером с двуручники для обычных людей). Одним он не глядя ткнул за спину, вынуждая Фоура перейти в оборону, другим поймал и отвёл в сторону летящий быстрее звука Кнут. Это он зря. Спайк что-то прошептал и чёрный меч босса оказался уже у него в руке. Если Шайдар Харан и удивился, то ничем этого не выдал. Воспользовавшись тем, что одна рука теперь была свободна, он попытался обрушить на Спайка какие-то чары, но в этот момент его оставшийся меч столкнулся с Когтями Фоура и заклинание рассеялось. «Он может применять оружейную контрмагию через вражеское оружие? Без прикосновения к телу или хотя бы доспеху? Этот переросток опаснее, чем я думала!» Никто из знакомых Нелишен так не умел, а ведь она знала многих мастеров боя. Спайк, не долго думая, повторил выпад с кражей оружия. Его движения при этом стали раза в полтора быстрее, чем она привыкла видеть. Первый украденный меч он дал поглотить Кнуту, а второй оставил в руке, как средство защиты. Впрочем, через долю секунды, прикинув баланс, передумал — тот был чересчур велик и для фехтования не годился. — Да бей его уже! — прорычал Фоур, яростно работая клинками. — Разоружение — это хорошо, но я не могу нанести серьёзных ударов! Он кастует как бешеный, я кроме рассеивания ничего не успеваю применить! — Делаю! Кнут Связывания! Чейндж Вип! Коготь, вали с линии огня! Покрытое шипами кнутовище обвилось вокруг Шайдар Харана, прижимая его руки к туловищу. — Я вынес приговор, и имя каре для сего никчёмного преступника — расстрел! Жди же в страхе и отчаянии, пока тысячи снарядов обратят твою плоть в мельчайший прах! Почерневшая чешуя Спайка лопнула во множестве мест и на землю брызнули струи крови. Там, куда эта кровь попадала, из земли поднимались пушки. Десятки, сотни пушек всех типов и калибров. Дульнозарядные орудия на лафетах, стреляющие ядрами, вперемешку с блестящими порождениями технологий родного мира Такта. Маленькие скорострельные, калибром меньше запястья Нелишен в человеческом облике — и громадные, в ствол которых она могла бы просунуть голову. Мырддраалы очень живучи. Даже обезглавленные, их тела ещё будут некоторое время продолжать сражаться. Но всё это вряд ли поможет, когда по тебе одновременно стреляет свыше сотни пушек. Общий вес залпа оказался таков, что тело Шайдара Харана в виде брызг чёрной крови разметало метров на пятьдесят.