~•••~
В больнице Никки удерживали всеми правдами и неправдами ещё целых три дня. Три! Вы представляете, что такое три дня в больничной палате для такой шилозадой девчонки? Хотя, конечно, представляете, о чём я вообще! За эти три дня Никки уже пересмотрела все каналы по телевизору, изучила складки на больничной постели «от» и «до», один раз прошлась по палате, несмотря на слабость, присылала Ларсу старые фотки с прогулок, которые он ещё не видел. Почему-то Никки не хотелось забивать ему голову своим попаданием в больницу. Тогда пришлось бы рассказывать, что случилось, придумывать, врать… А когда позвонил Макс, тут уж она могла рассказать всё как на духу и первым делом пожаловалась ему на больничную еду. Оборотень, само собой, беззлобно поворчал, что даже вдали от дома она умудрилась попасть в приключения. Сравнил с Мией и её эспланадой по Европе в своё время. Никки такие сравнения и нравились, и не нравились одновременно. Но, когда Макс пообещал, что испечёт её любимых булочек к приезду, Никки улыбнулась с тёплой тоской и поняла, что действительно соскучилась по дому. По тому самому дому в лесной глуши, вдали от города, от суеты. По тому дому, где частенько плакал малыш Конрад по ночам, мешая уснуть. Где в полнолуние волки выли громче, чем любая сигнализация. Где она могла завалиться на диван, свесив ноги с подлокотника, гладить дремавшего на ней кота и читать что-нибудь, совсем не обращая внимания на дядю Джона, ругающегося на футболистов в телевизоре. Где днём пахнет домашней стряпнёй, а ночью — лесом и свободой. Никки скучала по дому, где её любят и ждут. Скучала по Фоллам. Когда Макс услышал её тихий всхлип, случайно вырвавшийся из груди, на том конце провода раздался тяжёлый вздох. — Ну что случилось, мини-герой? Кто обидел? Я сейчас быстро прилечу и уши всем поотрываю! — Брось, Макс. Мы скоро сами прилетим… — Да, очень жду. Без вас тут так тихо и скучно, совсем никто мозги не выносит. Знала б ты, как хочу вас с Мией затискать. И откормить. — Ну да, куда ж без этого… — Никки слегка усмехнулась. — Долго тебе ещё на больничной койке валяться? — Сейчас узнаю. Мия говорит с моим врачом в коридоре. — Узнай-узнай… И смотри, чтобы он там не заигрывал с ней, а то знаю я этих испашек, — Макс явно шутил, но Никки всё равно напомнила… — Вообще-то я тоже испашка… — Так я ж и говорю, что знаю. — Ой всё, Макс. Слыша его смех, Никки положила трубку и тут же хихикнула сама. Макс себе не изменял. Оставив на кровати телефон, Никки аккуратно поднялась. Повязки сняли сегодня утром, но голова ещё болела от яркого света или громких звуков. Не спеша перебирая ногами, Никки подошла к двери, ведущей в коридор, и тут же притихла. Мия и доктор Кортезе говорили совсем рядом, но почему-то полушёпотом. Никки прислушалась. — Что вы имеете в виду под «это очень нехорошо»? — Только не волнуйтесь, сеньора Фолл… Ох, как бы вам сказать… За годы практики я так привык сообщать больным и их родственникам о болезнях, что совсем разучился делать это тактично… — Кортезе вздохнул. — Скажу как есть. У вашей… дочери, позвольте называть её так… что-то очень странное с анализами. — К сути, пожалуйста, доктор. Будем считать, что вы меня подготовили. — У Вероники критически низкие показатели по всем пунктам. Я никогда ещё такого не видел, какая-то особая разновидность анемии… Натуральное чудо, что при этом она всё ещё жива и даже быстро восстанавливается. Я бы рекомендовал продлить госпитализацию дней на десять, как минимум, пока мы не ра… «Мне кранты! Кранты!» Не собираясь греть уши дальше, Никки отшатнулась от двери и отступила на пару шагов. Глаза забегали перед собой, когда мозг начал переваривать услышанное. Что-то там с анализами? Смертельная анемия? Нужно продолжить лечение? Плевать! Столько дней прошло, а она до сих пор не знала, как там Алекс, — вот, что сейчас важно! А ещё Никки не хотела спалиться перед врачами, что с ней что-то не так… Хотя какой там! Уже спалилась! Значит, нужно бежать! Никки осмотрела небольшую палату и кинулась к шкафчику в углу, где хранились личные вещи. Мия заботливо привезла чистую одежду, ещё когда она только загремела сюда. Нацепив задом наперёд шерстяное платье, Никки залезла в ботинки. Верхняя одежда и нижнее бельё? Ха! Это всё для слабаков, когда поджимает время. Наготы не видно, и уже хорошо. Эти дни уже закончились, так что можно было себе такое позволить. Никки никогда ещё так быстро не одевалась. Прикрыв срам, кинулась к сумочке, оставленной на стуле у стены. Надеялась увидеть там ключи от машины и увидела. Стыдно было у Мии воровать. Впрочем, их знакомство с этого и началось. Самое сложное — покинуть палату. Не найдя, куда засунуть ключи (карманов в платье не предвиделось), Никки зажала их в зубах, а свой телефон и ключ-карту от номера — в правой руке — и кинулась к окну. Левую решила оставить свободной для манёвров. Быстро открыла форточку и высунула голову на улицу, оценивая ситуацию. От высоты тут же закружилась голова, пятый этаж — это тебе не на улицу без трусов выходить! Пожарная лестница стала выходом в окно… то есть, из ситуации. Как считаете, что подумали прохожие, заметившие девушку на краю окна больницы? Уже можно пошутить про суицид? Местные массово стали останавливаться, доставать телефоны и… нет, не вызывать полицию, а снимать на камеру. Делаем ставки, за сколько наберётся сто тысяч просмотров на «Ютубе», если не больше? Чтобы дотянуться до пожарной лестницы в паре метров, пришлось попотеть. Никки нагнулась, почти полностью вылезла в окно и вытянула свободную руку изо всех сил. Кончики пальцев коснулись железной решётки, но не схватились. Тогда Никки пошла на крайнюю меру — оставила одну ногу без твёрдой поверхности под собой. Болтая ею в воздухе, Никки молилась только о том, чтобы не посмотреть вниз. Нет, о том, чтобы Мия сейчас не вошла в палату, она тоже молилась, но об этом всё-таки больше. Наконец ухватившись за пожарную лестницу, Никки потянула висевшую в воздухе ногу к железной площадке, огороженной решётчатым парапетом. «Надеюсь, никто сейчас не стоит прямо подо мной, а то как-то стрёмно…» С биноклем, ага… Нет, ну ты можешь вернуться и надеть трусы, мы подождём. Когда ноги носками встали между прутьями решётки, расстояние между которыми было гораздо шире плеч, Никки, вцепившись свободной рукой в парапет, замерла и затаила дыхание. Осталось перелезть на ту сторону пожарной лестницы, а дальше уже можно будет спокойно спуститься по ней вниз. Голые коленки от соприкосновения с холодным металлом тут же немели и покрывались мурашками. Но Никки всё же перелезла, не забывая думать о своей голой заднице. Она спрыгнула на площадку с тихим звоном железа о подошвы и вытащила ключи от машины изо рта. Как вдруг сзади услышала… — Никки? Что ты делаешь?! — голова Мии показалась из окна палаты, взгляд её был, мягко говоря, шокированным. — А ну быстро вернись! — Нет, я больше не хочу там лежать, мне уже нормально! Действительно. Вон как по окнам и лестницам скачет. — Никки, мы просто хотим, чтобы ты поправилась. — Я не больна! Разве? А на голову? — Я не буду ругаться, если ты сейчас одумаешься. Вернись, кому говорю! — Что, обратно в окно лезть? — усмехнувшись, спросила Никки. — Нет, ну на хер! Когда голова Мии нырнула в палату, Никки решила, что это знак, и побежала вниз по пожарной лестнице так быстро, как могла на слабых ногах. Послышались ликующие свисты прохожих, но она не могла на них сейчас отвлекаться. У Мии всё-таки опыт преследования и вампирская скорость. А у Никки ключи от машины. Спустившись, она рванула к главному входу и почти сразу же заметила припаркованную рядом «Хонду». Кнопку разблокировки дверей нажала на бегу. А когда добралась до машины, кинула телефон и карту на переднее сиденье и с силой захлопнула за собой дверцу у места водителя, второй рукой уже вставляя ключ зажигания. Мотор завёлся почти бесшумно. Даже не думая о ремне безопасности, Никки сдала назад, чуть не вписавшись бампером в чью-то машину, но пронесло. — Пора рвать когти… Никки дала газу и вырулила на проспект, молясь о том, чтобы добраться до отеля как можно скорее.~•••~
В отель растрёпанную и странно одетую Никки охранник пропускать не собирался, судя по тому, как загородил собою путь. Но ключ-карта от номера и девушка на ресепшене, что её узнала, помогли. Телефон, разрывающийся от звонков Мии, Никки поставила на беззвучный режим и побежала к лифту. Попутчики старались не бросать в её сторону косые взгляды, хотя бы из вежливости. Но Никки сама понимала, что выглядит странно, поэтому смотрела строго в пол, понурив голову. Оказавшись на нужном этаже, побежала к номеру изо всех сил. Хотелось увидеть Алекс как можно быстрее, собрать всё, что нужно, купить билет, поехать… но куда? Никки не знала, где сейчас подруга, и чуть не врезалась в дверь номера, когда поняла это и резко затормозила. «Мия сказала, её увезли, но… — тяжело дыша от бега, Никки повернулась. Обречённый взгляд упал на цифры номера напротив. — Сука… Ну почему?!» Она начала хрустеть пальцами, сжимая и разжимая, чувствуя, как внутри поднимается злость вперемешку с испанским стыдом. Но всё-таки Никки подошла к его двери, других вариантов попробовать узнать о местонахождении Александры до того, как сюда примчится Мия, точно не было. «Сначала напилась и полезла, потом шарахалась два дня, как ненормальная, а теперь, когда вдруг что-то понадобилось, опять тащусь к нему… — думала Никки, буравя взглядом дверь. — Да ещё и в таком виде… позорище. Придётся прям так. Пока переоденусь, Мия меня уже в комнате закроет». Да ради бога! Ну сбежишь в окно, тебе не привыкать! Трезво взглянув на ситуацию, Никки решила всё же отправиться в номер и надеть что-нибудь поприличнее платья и ботинок. Ну, например, трусы. Но вдруг дверь со щелчком открылась. — Ну блядь… — Никки закрыла лицо ладонями. — И ты здравствуй, — лицо Виктора было непроницаемой восковой маской. Видимо, его «впечатлила» ругань вместо приветствия. — Разве ты не должна сейчас находиться в больнице? — Как видите, я здесь. — Где Мия? — Скоро будет… — о, ещё как! — Неужели тебя уже выписали? — Ага… Вампир прищурился, когда она отвела глаза. — Это ложь? — Ага. В этот момент брови Виктора зажили своей жизнью. Сначала съехались вместе, придавая его лицу ещё больше острых черт, затем в удивлении подлетели вверх. И так несколько раз, будто мимика попросту не была способна изобразить весь спектр эмоций. Глядя на этот шторм бровей, Никки задёргала сжатыми губами, чтобы сдержать хохот. Надо было срочно чем-то отвлечься, поэтому спросила… — Как вы узнали, что я тут? — Ты слишком громко дышала. — А, точно, вампирский слух… Я просто бегала. — Стоило догадаться, — вампир чуть отошёл в сторону. — Пройдёшь? — М, опять к вам в номер? — Если это проблема… — Нет, чего уж. Всё равно хотела с вами поговорить. — Я это понял, Вероника. — Только у меня условие. — Слушаю. — Давайте мы с вами… как бы это сказать… будем… ну… — Соблюдать субординацию? — договорил Виктор. Никки выдохнула и кивнула. Кажется, он её понял. — Я хотела сказать, «держать дистанцию», но это тоже подходит. — Как угодно. Виктор отошёл ещё немного в сторону, пропуская. Никки переступила порог и услышала, как за ней закрылась дверь. Она уже не удивлялась задёрнутым шторам и полумраку в комнате. Быстро устроилась в кресло, в котором сидела в прошлый раз, закинула ногу на ногу и потянула платье вниз, стараясь растянуть подол чуть ли не до пяток, но ткань дошла только чуть ниже, чем до колен. Никки покраснела, сжимая ноги ещё сильнее. Паника медленно подступала. «А-а-а… Надо было переодеться! Сука-сука-сука!» — Итак? — Виктор стоял почти у двери. Отнёсся к просьбе держать дистанцию более чем серьёзно. — О чём ты хотела поговорить, Вероника? — А можно мне… плед? — спросила она, глядя на сложенную в несколько слоёв тёплую ткань на диване. — Конечно. Ты замёрзла? — Ван Арт сделал шаг к дивану, но Никки показалось, что к ней. — Нет! То есть, да. Стойте, где стоите, я сама! Лучше не подходите ко мне, я сейчас на взводе! И без трусов. Никки потянула руку к дивану, стараясь не вставать. На Виктора не смотрела, но тот был крайне озадачен. Когда ей удалось схватить плед и расстелить у себя на коленях, закрывая ноги, вампир поинтересовался… — Возможно, стоит вернуться в больницу? — Ну да, я для того и сбегала, чтобы вернуться… Кстати, почему вы так спокойны? — Что ты имеешь в виду? — Ну, я сбежала из больницы. Где ваш осуждающий взгляд, нотации и всё такое… — Не стану скрывать, мне хочется высказать, как неблагоразумно и не очень ответственно ты поступила… в очередной раз. Но полагаю, это за меня сделает Мия, когда будет здесь. К тому же я уже понял, что взывать к твоей осторожности бессмысленно. — То есть? — Никки нахмурилась. — Горбатого исправит могила. «Кажется, я скоро там и окажусь… Что ж, зато честно». — Вы правы. Но я вообще-то здесь не за этим. Ван Арт кивнул. — Александра Кальенте, я прав? — Да. Она теперь… и правда… — Правда. — И где она сейчас? — Там, где и должна быть. Догадка осенила Никки. — Она у старика? Подождите… вы сдали Алекс ему? Ему?! — Мора — местный Князь, таковы правила. — И вы даже не спросили, что её ждёт? — Мне дали понять, что меня это не касается. — Ч… что? Что?! — руки Никки задрожали, глаза зачесались от сдерживаемых слёз. — Но это нечестно! Она теперь будет служить ему? Будет убивать людей? Нет-нет, нельзя… Нельзя этого допустить! Вы должны забрать её. Вы же можете? Можете, а? — Нет, Вероника, не могу. Я уже говорил, таковы правила, выстраиваемые веками. Каждый новообращённый принадлежит своему Князю. — Ах, вот значит как?! То есть, если бы меня, к слову, превратили бы здесь в вампира… — Мне начинает не нравиться эта полемика, — тише произнёс Виктор. — Ничего, терпите! Так вот, предположим, что тот урод Дарио психанул бы и сделал вампиром ещё и меня… — представив это, Никки неприятно поёжилась. — Как быть в этом случае? С одной стороны, я прилетела с вами из Америки, с другой — меня бы обратили здесь. И что? Кто тогда был бы моим Князем? — Вероника… — Ну же! — перебила она. — У вас должен быть какой-то совет вампиров или суд на такие случаи! — Мы обычно сами договариваемся, кому принадлежит новообращённый. Если же нет, то действительно собирается совет, на котором решается данный вопрос. Но это долго и сложно. — А вы пытались договориться с Мора? — спросила Никки, в упор смотря на вампира, но не увидела в его глазах ничего. — Вашу мать, то есть вы даже не пробовали?! — Я бы попросил не выражаться и уж тем более не впутывать мою мать, — голос Ван Арта стал стальным, вокруг него даже воздух похолодел. Но Никки ни на грамм не испугалась, наоборот, вошла в кураж. Повысила голос и перешла на выразительный испанский. — Почему? Почему вы даже не попробовали? — У меня не было причин договариваться с ним, — а вот Виктор, наоборот, продолжал быть внешне спокойным. — Не было… причин? К чёрту! К чёрту причины! Алекс не такая, она не должна убивать! Она не должна пресмыкаться перед… перед… — лишь последняя капля помогала Никки удержаться, чтобы не выкрикнуть «перед таким, как ты». — Ну же, продолжай, — глаза Ван Арта хищно загорелись красным в полумраке. Он догадывался, что она хотела сказать. Никки фыркнула, откинула плед в сторону и поднялась. — Да пошёл ты, — прошипела она, быстро направляясь к выходу. Это было неожиданно. Виктор так опешил от слов, что молча замер, наблюдая, как Никки уходит. За спиной вампира раздался громкий хлопок двери. Она, пыхтя, вошла в свой номер и так же громко хлопнула дверью. Но и там её ждал сюрприз. Недовольная Мия сидела на диване, закинув ногу на ногу. Увидев Никки, нахмурилась. — Ну? Нагулялась? Теперь давай поговорим. — Ой, Мия, давай не сейчас, а? Не хочу ещё и на тебя орать. Её слова заставили опешить второго человека за день. Никки ушла к себе в комнату и завалилась на кровать прямо в одежде. Усталость и нервное напряжение совсем скоро настигли, и она уснула… Луч оранжевого заката, попав в глаза, заставил Никки с усилием раскрыть веки. Было тепло и уютно, Мия укрыла мягким покрывалом, но затылок продолжал ужасно ныть. Никки перевернулась на другой бок, от окна, и попыталась опять заснуть, чтобы забыть о боли, но не получалось. Она медленно поднялась и поплелась к двери, но остановилась. В гостиной, кроме тихого, но недовольного голоса Мии, было ещё два — Мартина и Виктора. «Ругаются, что ли? Не буду мешать…» Но снова уши погреть это же святое, правда? Никки прислонилась к двери. — Просто поверить не могу, что вы скрыли от меня! — шипела Мия. — Не ожидала от вас такого. Особенно от тебя, Виктор! — Она попросила немного подождать, пока ты не разберёшься с делами, — сказал Мартин. — А если она попросит с крыши её столкнуть?! — Мия вздохнула, пытаясь успокоиться. — Так, ладно… Никки сломала шахматного коня одной рукой и услышала издалека, как камень упал в воду… Что это может значить? Она вампир? — Исключено, — ответил Виктор. — Рождённая Луной? — предположила Мия. — Нет, точно нет. У меня есть опыт, я бы поняла. Да и когда… В гостиной повисло молчание на несколько минут. Они думали. Потом Мартин осторожно подвёл к своей мысли… — Разве сила и хороший слух — это обязательно признаки вампиризма? — К чему ты клонишь, Линн? — холодно спросил Виктор. — Смотри сама, Мия. Она не вампир и не Страж. Кто ещё у нас остался? — Волки. Ты думаешь, Никки оборотень? — Ну, я бы не исключал. У неё уже дважды случались приступы внезапной агрессии в сторону вампиров. — Дважды? Первый, когда на вас напали на трассе. А второй? — На свадьбе. Она сказала, что её все бесят, даже я. — Не думаю, что дело в ликантропии, Линн. — Ты сейчас пошутил? — сдерживая смех, спросила Мия. — Нет, на оборотней это точно не похоже… Её никто не кусал, значит, если Никки — волк, она такая с рождения. Но опять же, почему тогда ни разу не превращалась? — Может, пока рано? — спросил Мартин. — У волков бывают задержки в созревании? — Надо будет узнать у Макса… Как бы снова ни пришлось ехать в Прагу, но на этот раз с Никки. — Об этом подумаем уже после возвращения из Испании. Пока следует просто быть внимательнее с Вероникой. Не подвергать её стрессу, присматривать. «Серьёзно, блядь? А кто подверг меня этому самому стрессу сегодня днём? Ух, выпендрёжник!» — Наверное, ты прав, Виктор. Вернём Никки в больницу, дождёмся, пока выздоровеет, и домой…~•••~
Однако в больницу Никки так и не вернулась. Дошло чуть ли не до очередного скандала. Пришлось согласиться и конкретно взяться за её здоровье. Мия держала на диете, посоветованной врачом, следила, чтобы Никки принимала лекарства. Дышала свежим воздухом либо на балконе, либо иногда недалеко от отеля с Мартином. Линн, к слову, стал спрашивать о самочувствии куда чаще. Сам так решил, или Ван Арт дал более строгие инструкции, — Никки спросить не решилась. И она понимала, что так правильно, так нужно, чтобы поправиться и вернуться домой, но намеренно затягивала своё лечение: пропускала таблетки, не доедала, мало спала. Это всё, чтобы было время придумать, как вырвать Александру из рук испанского Князя. На Виктора, понятное дело, рассчитывать она больше не могла, да и старалась вообще на глаза ему не попадаться. Кажется, он и сам не горел желанием контактировать. Ещё бы, после такого! В один из вечеров, когда Мия принимала ванну, а Никки опять думала об Александре, гипнотизируя брелок на ключах от дома в Саламанке, позвонила Лара. Наконец-то что-то приятное за последние дни. — Эй, ну привет! Как дела? — Привет, зайка. Не представляешь, как я рада тебя слышать! — Ты, что, домой не собираешься? Уже больше двух недель торчишь в своей Испании! — Я бы рада вернуться, правда. Но у нас тут проблемы вдруг нарисовались. — Что, опять вампиры? — Потише, Лара. — Да не волнуйся, я тут одна. Так и что случилось? Никки задумалась над тем, стоит ли рассказывать Ларе о свадьбе и о том, что там произошло, и решила, а почему нет? Лара — её лучшая подруга с интерната, так же давно знает о вампирах, и она всегда на стороне Никки, что бы ни случилось! Высказаться именно ровеснице — это то, что было сейчас особенно нужно. Выслушав красочный рассказ, полный эпитетов и матов, Лара протянула… — Ничего себе… я думала, ты в отпуске, солнечные ванны принимаешь, по магазинам ходишь, с памятниками фоткаешься. А у тебя там сюжетные повороты похлеще, чем у Тарантино! — Сама в ахуе. — Бедная Александра! Она только-только вышла замуж, а тут… Стой, а как же родители, жених и гости? — Мия рассказала, что, когда к Алекс смогла держать ручку, её под Даром Луны заставили написать записку, типа она передумала, не хочет замуж и вообще решила сбежать с Дарио на край земли. — Это же жесть! А что жених? — Убит горем. Да и остальные знатно прихуели, конечно. Но это лучше, чем если бы они думали, что Алекс умерла. — Чтобы она когда-нибудь увиделась с родными? — Ну да, хотя под руководством испанского пердуна, сама понимаешь, ей это не светит. — А он самый опасный и влиятельный Князь, да? — Наверное… Представляешь, ему даже Ван Арт ничего сказать не смог! Хотя, по-моему, просто не захотел. — А ты его просила? — Да, но меня вежливо послали… — ты, знаешь ли, тоже послала. Только совсем не вежливо. — Таковы, ебать их, правила! Нет, я понимаю… Когда-нибудь он должен был устать решать мои проблемы, кто я такая, в конце концов? Просто, блядь… ну почему сейчас? Лара не перебивала, слушала, сочувственно вздыхая на том конце провода. А Никки всё говорила и говорила… — Помнишь, я ещё тебе рассказывала, что друг моих родителей вампиром оказался? — Ну. — Я встречалась с Данте. Спросила, как он с родителями познакомился. С мамой, если точнее… Да и на кладбище я тоже была. — Ох, Никки… — И знаешь, что? Ни-ху-я. Я всё ещё так мало знаю о маме и папе. Я даже не в курсе, где мои другие бабушка и дедушка, живы ли они. Данте, козёл, не хочет их искать. — Почему? — Заливает, якобы этого не хотела бы моя мама. Она с ними сильно поругалась при жизни. Да мне по хер вообще! Мама умерла, а я-то живая! И я хочу всё знать! — Я бы посоветовала обратиться к Князю, он бы точно всё узнал, но ты с ним поругалась, так что… даже не знаю… Никки замерла от внезапно пришедшей в голову идеи. К Князю, ну конечно! Ей нужно просто обратиться к Князю. Только вот не к Ван Арту, а к Мора. Однако Никки совсем не была уверена, что тот ей поможет и вообще станет слушать, но попробовать-то стоило. «Мне надо придумать, как попасть к нему. Никто меня, само собой, не пустит. Придётся ехать в логово одной… ох, и я уже чувствую, как сжимается очко…» Это к приключениям! — Никки, ты тут? — Да. Хьюстон, ты гений! Мне надо обратиться к Князю. — Решила помириться с мистером Ван Артом? — Лучше. Как говорил папа — когда дело касается испанцев, его решают испанцы. После разговора с Ларой Никки стала думать, как обезвредить, а точнее отвлечь взрослых, пока она будет убегать к испанскому Князю. И, кажется, удача повернулась к ней лицом. Мия после ванны наведалась к ней. Увидев на кровати хандрившее брёвнышко, спросила: — А ты всё скучаешь? — Угу. — Может, пройдёмся позже? — Не хочу, спасибо. — Не у отеля. Мы пойдём дальше. — В смысле? — Никки повернула голову на голос Мии. — Куда? — Виктор всем нам билеты в оперу достал. Через пару часов. Хочешь пойти? «Ебать, вот это повезло, так повезло!» Внутри Никки ощутила эмоциональный подъём и прилив сил. Но ради сиюсекундно появившегося в голове плана нужно было прикинуться больной и страждущей. К тому же она всё ещё злилась на Ван Арта. И попытку сделать первый шаг к налаживанию общения не оценила. — Знаешь, я что-то плохо себя чувствую… — Где болит? Может, вызвать врача? — Мия тут же оказалась рядом и начала её осматривать. — Ты действительно какая-то бледная сегодня… Ничего, попрошу Виктора перенести, он поймёт. — Да нет, зачем? Вы можете пойти. Любишь же всякое культурное, да и с моими болячками ты тоже перестала из отеля выходить. Развейся, я не против. — И оставить тебя одну? Ну нет. — Почему одну? С Мартином. — Солнышко, ты предлагаешь, чтобы мы с Виктором пошли вдвоём? — Ну да. А что такого? Сама же говорила, что вы друзья. Максу я не скажу, не бойся, хах. Ты же не собираешься ему изменять? — Никки пристально посмотрела на Мою. — Не собираешься ведь? — Что ты такое говоришь, конечно, не собираюсь! — Ну вот и славно. Идите, развлекаетесь, дети мои, а я дальше чахнуть буду. — Раз шутки шутишь, значит, не так уж всё и плохо… — Мия улыбнулась. — Ты точно уверена, что не хочешь идти? — Ну ты глянь, какая мне опера? Я ж засну там! Точно-точно. Иди. — В опере попросят отключить мобильные телефоны… «Отлично!» — …но я выключу только звук и буду периодически смотреть на экран. Мартина попрошу, чтобы звонил сразу же, если что. «А вот это не совсем отлично. Ну ладно, прорвёмся как-нибудь». — Идёт. Мия подсела поближе и поцеловала Никки в лоб. — Солнышко, ты же ничего не выкинешь? — Ну, не обещаю… — Никки! — Я уже семнадцать лет Никки. Иди давай в свою оперу. Буду паинькой с Мартином. Заметили? Про побег ни-ни. Главное — правильно подобрать слова! В своём роскошном вечернем платье Мия сама выглядела как оперная дива. Глубокий оливковый цвет был ей очень к лицу, удачный фасон подчёркивал плавные линии фигуры, разрез на юбке открывал вид на красивые колени. И, когда Мия вышла в гостиную, надевая серьги на ходу, Мартин только подтвердил, что она выглядит шикарно, своим присвистом. — Обалдеть… Начинаю понимать, почему Макс ко всем подряд тебя ревнует. — Ой, он это не всерьёз… — Мия повернулась к Никки. — А тебе как? — На все сто. — Хочешь, завтра сходим на шоппинг, посмотрим для тебя что-нибудь такое? — Мия, помнишь то чёрное платье? — От Виктора? Помню, и что? — Сколько раз я его надевала? Ну не надо мне тут, один раз всё-таки надевала, только Мия об этом не знает! — Ой, и правда… Ну знаешь, всё равно считаю, что тебе не помешает носить такие вещи. — Это потому что я девчонка? — фыркнула Никки. — Потому что тебе очень идёт. — Ладно, я подумаю. Иди, срази там всех наповал, только не увлекайся. — Как скажете, сеньорита. Вы тоже не скучайте. — Думаю, мы с Никки найдём, чем заняться, — ответил Мартин. — Сыграем во что-нибудь. «В прятки, — сдерживая хитрую улыбку, подумала она. — Я так спрячусь, ты просто охуеешь!» Как только Мия накинула на плечи тренч и вышла, Никки покосилась на Мартина и тихо сказала… — Прости… — За что? — с улыбкой спросил он. «За то, что мне придётся тебя обмануть. И подставить». — Ты из-за меня в оперу не пошёл. — Вообще-то я даже рад. Если честно, я не фанат таких мероприятий. — Да, я тоже. — Ты поэтому в оперу не пошла? — Ну, не только. Мне действительно хреново, Марти. — Может, тогда пойдёшь приляжешь? — Не хочу. — Тогда чем займёмся? — Тут телек с вай-фаем… — Никки взяла в руки пульт. — Давай просто какой-нибудь фильм посмотрим? У нас есть чипсы и попкорн, только его в микроволновке надо приготовить. — Отлично, выбирай фильм, — Мартин поднялся. — А ты куда? — спросила Никки. — За попкорном. — И чипсы захвати! — Да как вообще можно забыть про чипсы? Никки рассмеялась и нажала на кнопку включения телевизора… Фильм, который нашла Никки, Мартину понравился. «Новый Аватар», как и все прошлые части, вышел захватывающим с первых минут, хоть и был просмотрен уже когда-то давно. Главный его плюс, равно как и минус, — продолжительность. Фильм длился три часа. Они увлечённо смотрели за приключениями на Пандоре, иногда обсуждая то, что происходило на экране. Но в середине фильма случилось страшное… — Вот блин, вкусняшки закончились! — протянула Никки, запустив руку в тарелку и наткнувшись на пустое дно. — Ни чипсов, ни попкорна… — Можем досмотреть так. — Ты прикалываешься, Марти? Куда без вкусняшек, это же Кэмерон! — Магазины поблизости уже закрылись, — сказал Линн, открыв навигатор в своём телефоне. — Ближайший в двадцати пяти минутах ходьбы. Но я дойду за пятнадцать. — Отлично, потопали, — Никки встала с места, но пошатнулась. Не специально, просто так вышло. — Тихо-тихо… Куда? — Мартин тут же подхватил её и усадил обратно. — Сиди уже, я сам схожу. Всё нормально будет? Подождёшь? — Ну да. Если что, позвоню тебе. — Супер. Что тебе купить? — Чипсов с крабовым вкусом, две пачки. И вишнёвую колу. — Понял, жди. Будут тебе чипсы. Когда дверь за Мартином закрылась, Никки с минуту посидела на месте, после чего побежала к себе. Времени на побег было немного. Она кинулась к шкафу, чтобы найти что-то поприличнее. Не любила Никки платья, но в джинсах и кроссовках к испанскому Князю вряд ли удастся попасть. Взгляд упал на всё то же чёрное, но она сразу же отмела этот вариант. — Слишком пышное, если что, убегать будет неудобно, — зашептала себе под нос, перебирая вешалки. — А всё остальное либо слишком короткое… Либо недостаточно красивое. Эх, мне бы реально пару платьев, как у Мии… Да, точно! Забыв закрыть шкаф, Никки побежала в комнату Мии. Шариться в её шкафу было странно и неловко, особенно, когда на глаза попались полки с бельём. Так, спокойно! Воровать трусы Мии мы не будем. У Никки есть свои, ну а то, что она иногда про них забывает… знаете, разное в жизни случается! И вообще, как-то слишком часто в этой главе мелькает слово «трусы». С другой стороны, ну а как ещё написать? Трусики? Панталоны? Исподнее? Я тут учусь писать без заместительных, называть всё своими именами, так что… Потерпите немного, скоро кошмар закончится. Но это не точно… Так, о чём это я? Ах, да. Трусы. Забудьте о них. Они на месте. Наряд сейчас важнее. Вытащив из недр шелковистое платье на запахе с поясом, Никки бросила взгляд на настенные часы. Осталось десять минут в лучшем случае, а ещё надо было одеться, причесаться и вызвать такси. Стараясь не помять и не порвать платье глубокого шоколадного цвета, Никки как можно быстрее переодевалась у себя. Повязала пояс на талии, поправила съехавшую на плечо бретельку (но та опять упала) и влезла в туфли, попутно вызывая такси в мобильном приложении. Адрес обители Мора Никки не знала, но с прошлого раза запомнила, как туда добраться. Сумку она собирала со скоростью света. Телефон, наличные, паспорт, влажные салфетки, ключ от номера, расчёска. И вербена, обязательно вербена. Выпить её, как и причесаться, Никки решила уже в такси. Пока лифт спускал на первый этаж, она молилась, чтобы не наткнуться на Мартина. Но пронесло. В очередной раз. Просто чёртово везение какое-то! Бежать к такси по ступенькам на каблуках и одновременно поправлять несчастную бретельку для Никки оказалось тем ещё испытанием, но с горем пополам оно было пройдено. Ещё не закрыв дверцу авто, она уже затараторила по-испански: — Гоните, сеньор! Быстрее! Я очень сильно опаздываю! — Не бойтесь, сеньорита, в Мадриде все опаздывают, — начал успокаивать водитель, всё же прибавив скорости. — Поверьте, в этом случае лучше так не делать. — На свидание спешите? Вы просто такая красивая… — Типа того, — наобум ответила Никки, оглянувшись назад. За ней никто не гнался, можно сказать, побег успешно удался. — Семья и любовь — это самое главное в жизни. Не переживайте, довезу в лучшем виде. Жёлтый седан поехал дворами, объезжая поздние пробки…~•••~
Оперу приехали смотреть в пышный в Театро Реал. Главный оперный театр Мадрида выглядел внушительно и окнами выходил частично на королевский дворец. На фасаде пестрила огромная красивая вывеска — «Кармен». Мия когда-то уже смотрела эту постановку, но была не прочь погрузиться в атмосферу ещё раз, и не единожды. История темпераментной испанской цыганки Кармен была хоть и проста в показе, но заставляла о многом задуматься. Хотелось сочувствовать бедняге Хосе, смеяться и танцевать хабанеру с главной героиней. Мия посмотрела на два пустых места рядом и наклонилась к Виктору, чтобы тихо спросить… — Ты ведь выбрал «Кармен» не случайно, да? Вампир кивнул, скрывать не было смысла, да и зачем? — Надеялся, что Вероника всё же захочет пойти. Я так понял, она не знакома с данным жанром, вот и решил для начала выбрать что-то попроще. — Она сказала, что плохо себя чувствует. Виктор бросил на Мию взгляд а-ля «и ты в это веришь?» — Перестань. Мне известно, по какой причине она не пришла. — Вот как… а мне нет, — удивлённый взгляд Мии сначала скользнул по сцене, потом вернулся к Ван Арту. — Что случилось? — Скажем так… мы с Вероникой не сошлись во мнениях, — ответил вампир, наблюдая постановку. — О боже… снова?! Да она издевается… — Что случилось? — он повернулся и опустил взгляд. На коленях Мия держала телефон с горящим экраном. Было открыто окошко мессенджера. На содержимое сообщения Виктор тактично старался не смотреть, но краем глаза увидел имя отправителя. — Это Линн? Что он написал? — Никки сбежала. Зал внезапно взорвался аплодисментами после великолепно исполненной арии Кармен. Все кричали: «Браво! Ещё!» Среди этого оглушительного гомона только Виктор и Мия молча смотрели друг на друга как идиоты, а потом поднялись и живо стали удаляться к выходу, минуя занятые места. Ни оперу, ни фильм в тот вечер никто так и не досмотрел.~•••~
Таксист оказался милейшим человеком: рассказывал забавные анекдоты про влюблённых, поделился историей знакомства со своей женой, а когда Никки достала в дороге маленькую бутылочку со странной жидкостью, вежливо промолчал. Но его испуганные глаза были выразительнее любых слов, поэтому Никки сочла нужным объяснить… — Это лекарство. Взгляд таксиста тут же прояснился, на лице растянулась улыбка. Ну просто душка! И довёз действительно быстрее, чем она думала. Не хотелось, чтобы с ним беда какая-нибудь приключилась, поэтому Никки попросила остановиться в нескольких сотнях метров от нужного места и ещё дала за это немного чаевых. Выйдя из машины, она достала из сумочки телефон, чтобы взглянуть на время, и цокнула языком. Куча пропущенных вызовов и красноречивых сообщений говорили о том, что если Князь Мора не убьёт её сегодня, то это сделают Мия и Ко. Таксист ещё немного понаблюдал, как Никки уходит, а потом послышался скрип шин по пустой дороге — он развернулся и поехал обратно. Тем лучше, вернётся к любимой жене и детям без приключений. А вот ей приключения ещё только предстояли. Чем ближе подходила к особняку испанского Князя Никки, тем, казалось, холоднее и тяжелее становился воздух вокруг. Верхней одежды с собой захватить времени не было, поэтому она шла, обхватив себя за плечи. Тонкий туман белой дымкой тянулся по земле, закрывая носки туфель. Этот туман был отдалённо знаком, но Никки не понимала откуда. Совсем скоро показались высокие кованые ворота и шпили башен резиденции Мора, выглядящие тёмными пятнами на фоне чернильно-синего неба. Лишь в нескольких окошках мерцал очень тусклый свет. Никки даже не успела подойти к воротам, как во дворе показались две пары красных глаз и послышался жуткий, на фоне общей тишины, голос. — Кем бы вы ни были, убирайтесь. Сегодня хозяин не ждёт гостей. Сердце ускорилось ударов на тридцать. Только сейчас Никки поняла, как страшно находиться здесь одной. В прошлый раз с Ван Артом было куда спокойнее. Промелькнула мысль — может, и вправду уйти, пока ещё не поздно? Но Никки мотнула головой сама себе. Она так старалась сбежать сюда. И ведь не ради себя, а ради Александры. Хотя, конечно, и ради себя немножко, хотела показать свою независимость, что сама умеет вести серьёзные переговоры и для этого ей не обязательна чья-либо помощь. — Да, я знаю… — ответила Никки, стараясь придать голосу спокойствие и убедительность, но тревожность уходить так быстро не собиралась. — Знаю, но у меня очень важное дело к сеньору Мора. Вампир подошёл ближе, и Никки разглядела очертания странной одежды и тёмную маску на лице. Перед ней Чистый. — Ты кто такая? Сколько тебе лет вообще? — Разве у нас принято спрашивать возраст? — даже в такой ситуации Никки попыталась пошутить. — Дура, что ли? Думаешь, не вижу, что ты смертная? Проваливай, пока мы добрые. — Послушайте, у меня правда важное дело к Князю… Стала бы я тащиться сюда на чашку чая? Ага, как же! — Решила отдать ему свою кровь? Он сегодня уже поужинал, да и не пьёт кого попало. — А я не кто попало, я с ним лично знакома! — вампиры переглянулись с сомнением, а она продолжала… — Не верите? Правильно, спросите у него сами. Скажите, что пришла Вероника Фолл, и, если Мора пошлёт меня, окей, я уйду. Вампиры отошли в сторону, переговариваясь. О чём — Никки не слышала, но один из них вернулся к воротам и сухо процедил… — Жди. Один вампир быстро скрылся в доме, второй — остался на месте, не спуская с неё красных глаз. Поначалу Никки думала попытаться разговорить его, пока стояла, ожидая, но тот не выглядел расположенным к болтовне. Сканировал большим хищным взглядом так, что страшно было хоть на миллиметр пошевелиться. Никки даже перестала дрожать, думая, что вот сейчас у него как перемкнёт в голове и как накинется на неё с намерением сожрать, а она и сделать ничего не сможет. Вся надежда была только на вербену в крови. Кожа стала сизой от холода. Никки не считала, но по ощущениям она стояла так уже минут десять, а на улице, между прочим, всего три градуса тепла по Цельсию (эх, мне бы такие проблемы)! Когда первый вампир наконец вышел из дома, Никки вздохнула полной грудью со всем облегчением. Без особого удовольствия вампир приблизился к воротам и зазвенел цепью, открывая. — Что ты делаешь? — спросил второй. — Его светлость позволил ей войти? — Да, — грубо ответил первый и резко дёрнул ворота на себя. Раздался жуткий скрип. — Заходи, да поживее. — О, вы так любезны, ну куда деваться! — от холода язык плохо слушался, но Никки не упустила шанса саркастично ответить. Раз сам Мора её ждёт, значит, эти двое уже ничего ей не сделают. По дорожке к особняку она с каждым шагом шла всё быстрее из-за холода, и поэтому походка была не такой изящной, как представлялось в воображении. Чуть-чуть расслабиться Никки смогла, только когда за ней закрыли дверь, и то ненадолго. Внутри было так же роскошно, как в прошлый раз, но не намного теплее. А ещё темно. Свечи горели только в дальнем углу просторного вестибюля. Неожиданно она выпустила тихий нервный смешок, вспомнив, как сказала Виктору, что одной ей было бы тут в сто раз страшнее. Кто бы знал, что мысли настолько материальны! — Князь уже ждёт, не отставай, — сказал вампир, другой же остался на улице. — Ну что ты там копаешься? — Они настоящие? — спросила Никки, указывая пальцем на стену. В рамке под стеклом висела картина тигра, выложенная из костей этого самого тигра. — Тебя ожидает на аудиенцию самый древнейший и опаснейший Князь Старого Света, а ты интересуешься костями на стене?! — прошипел Чистый. Под маской было не видно, но Никки знала, что он сейчас оскалился. — Люди… Иди быстрее сама, пока я не поволок тебя силой! — Всё-всё, поняла, мы торопимся. Нельзя, что ли, сразу спокойно сказать? — Никки нахмурилась и цокнула языком. — Вообще-то, я и сама очень тороплюсь, я сюда к вам в прямом смысле сбежала, и если… — Молча! — перебил вампир. Никки осеклась, но спорить и разговаривать больше не стала, ведь лучше не испытывать терпение раздражённого вампира, верно? Она вертела головой, чувствуя нестерпимое желание расспросить обо всех интересностях, попадавшихся на глаза, но терпела. Раз за разом поправляла то пояс, то подол, то опять эту дурацкую бретельку! Понимала, болтливость — это всё из-за нервов. Вампир сопровождал её по извилистым тёмным коридорам, и Никки с радостью поняла, что уже ходила по ним в прошлый раз, и знала, куда они ведут. У знакомых дверей Чистый остановился. — Сейчас, скажу, что ты пришла, — и он скрылся в галерее. Никки ждала совсем недолго, а Чистого всё не было. От скуки она приблизилась к двери и чуть наклонилась, пытаясь что-нибудь расслышать. А вдруг там этого Чистого уже убили давно, а про неё забыли? Никки даже слух напрягать не пришлось, Мора говорил так громко, что всё прекрасно можно было разобрать. —…меня не волнует, пообещайте что угодно! Личную резиденцию на берегу океана, толпу женщин с изысканной кровью, вертолёт! Да хоть сорок процентов акций компании! Хоакин нужен мне здесь, немедленно! — Простите, Ваша светлость… — Что ещё? — Вероника Фолл здесь. — Так приведи её, чего стоишь? Поняв, что сейчас дверь откроется, Никки чуть ли не отпрыгнула в сторону и сделала максимально невинное выражение лица. Чистый вышел к ней, еле заметно вздохнул и заговорил, словно читая инструкцию… — Сеньор Мора готов тебя принять. Обращайся к нему строго «Ваша светлость», не говори, пока тебя не спросят, и… — Не пялиться на него, я в курсе. Не в первый раз уже. А ты, что, новый Восьмой? Чистый не ответил, но Никки успела заметить, как на миг расширились красные глаза. Удивился осведомлённости. Он слегка толкнул дверь, и сердце Никки снова зашлось от волнения и страха, ведь на сей раз звать на помощь, в случае опасности, некого. Всё случится и закончится для неё здесь — в домашней галерее испанского Князя, в бликующем свете камина, среди кучи картин. «А что, неплохое местечко. Надо будет сдохнуть так, чтобы они тут всё до Дня святого Валентина отмывали!» С прошлого раза тут почти ничего не поменялось: камин, два красных кресла, советник Князя рядом с ним самим, но на сей раз Мора изначально был повернут к Никки лицом, а между креслами стоял столик с подносом. Бутылка виски, наверняка дорогущего, два наполовину пустых стакана и блюдце с нарезанными дольками лимона. Кажется, Никки нагрянула в разгар веселья. — Привёл Веронику Фолл, Ваша светлость, — сказал Чистый и учтиво поклонился. — Хорошо, можешь вернуться на свой пост. И он ушёл, оставив Никки наедине с Мора и его советником. — Добрый вечер, Ваша светлость, — по-испански поприветствовала Никки и присела в реверансе, опустив голову. Чуть лучше, чем в прошлый раз, но всё ещё жалкое подобие. — Она поклонилась, Князь, — пояснил Филиппе. — Вероника… — уголок губ Мора приподнялся на жалкую часть секунды. — Признаться, ты умеешь удивлять. Кто бы мог подумать, что мы встретимся так скоро… Что, общество молодого Князя уже наскучило? Никки фыркнула. — Не знаю, к чему вы клоните, сеньор, но я к вам не просто в гости. — Догадываюсь, дитя. Тебя заботит участь сеньориты Александры Кальенте? — Да. Я знаю, что она теперь… — Вампир. Да, это правда. Ван Арт передал мне её как положено. — Она сейчас здесь? Я могу её увидеть? — Да, здесь. Но я бы не советовал её беспокоить. Обращение завершилось совсем недавно, и сеньорита Кальенте сейчас крайне… — слепые глаза поднялись чуть вверх в задумчивости. — Крайне раздражительна, назовём это так. Плечи Никки опустились, когда она представила, в каком ужасном состоянии сейчас Алекс. «И это всё из-за меня. Будь я чуточку осторожнее, Алекс не стала бы…» — Не молчи, дитя, — настойчиво попросил Мора. — Я не вижу тебя, значит, должен слышать. — Ах, да… простите… Может, вы отдадите её мне? — Тебе? — глаза испанца округлились. — На что она тебе? — Ой, ну не мне, а мистеру Ван Арту то есть… Он говорил, что новообращённых не принято забирать просто так, это правда? — Чистая правда. Эта вампирша принадлежит мне. — Алекс не… чёрт… — Не выражайся в присутствии Князя, — строго произнёс Филиппе. — Простите. Д-да… Да, Александра теперь такая, но… для чего вам она? — Что значит «для чего»? — усмехнувшись, спросил Мора. — Меня утомляют эти глупые вопросы ни о чём. Говори, зачем ты здесь, или уходи. — Прошу, отдайте Александру Ван Арту. Только не говорите, что из-за меня, скажите, что сами передумали. Алекс — моя подруга детства, мы лет десять не виделись, и только недавно… — Меня это не волнует, можешь не продолжать, — скучающе произнёс Анхель, подняв руку с подлокотника. — Присядь лучше, — он указал на пустое кресло рядом. Никки так удивилась этой просьбе, что даже сначала не поняла, продолжая стоять как истукан, хлопая глазами. Только взгляд Филиппе, метающий молнии, заставил пошевелиться, и Никки послушно села в кресло. Такое большое и мягкое, что чуть не утонула в нём. — Виски, мисс Фолл? — предложил Мора. — А, эм-м… — она растерянно посмотрела на бутылку. Испанский Князь тоже продолжал её удивлять. И Никки бы согласилась, а как иначе? Если только по её жилам вместе с кровью сейчас не текла бы вербена. — Простите, сеньор, мне нельзя. Мне семнадцать. — Семнадцать… — повторил вампир, нащупал свой стакан, в один глоток допил и даже не поморщился. — Скажи, Вероника… На что ты готова, чтобы добиться своего? Вопрос настолько застал врасплох, что она подумала, может, всё-таки накатить по сто пятьдесят? Но одёрнула себя. — В каком смысле? — В самом прямом. — Недавно я сбежала из больницы через окно, потому что не хотела там лежать. Пятый этаж. Как вам такое? — Это по-детски глупо и забавно. А способна ли ты убить или, возможно, умереть за то, что тебе нужно? Сглотнув ком в горле, Никки неосознанно потянула руку к своей шее и чуть размяла пальцами. «На что он намекает? Что мне сейчас крышка?» Но, стараясь храбриться, всё же ответила… — Не знаю, как насчёт умереть, сеньор. Не доводилось. А вот убить однажды я смогла. — Вот как. В семнадцать? Далеко пойдёте, мисс Фолл. И кто же был этот человек? — Вампир. Он был вампиром. Имени не помню уже, да он, кажется, и не говорил… Я расковыряла ему лицо ножиком. Мора и даже его советник повернулись к ней с какими-то непонятными эмоциями на лицах. Кажется, так у них выглядело удивление. Нет, даже шок. Поправив треклятую бретельку платья, Никки хмыкнула. — Не верите, да? Я тоже не верила, пока не увидела кровь на своих руках. Однако удивление Анхеля стремительно сошло на нет, и он спросил уже спокойно: — И что ты почувствовала, когда убила его? — Да ничего… — Никки пожала плечами и ощутила, как бретелька снова спала. — Я тогда не в себе была, всё как в тумане. Но я не смогу повторить такое. Вот настолько я бездарна. Ай, не берите в голову… Никки замолчала, глядя на свои коленки. Ей было странно и немного приятно обсуждать этот случай с кем-то так… повседневно. Без страха и без сочувствия в глазах собеседника, просто как бытовое событие. Ну убила и убила, чё бубнить-то! — Филиппе, подай, — испанский Князь поднял руку, и его советник достал из внутреннего кармана своего пиджака конверт, запечатанный воском, как в исторических фильмах. Анхель протянул письмо. — Ознакомься с условиями, и, если ты согласна, мои люди доставят Кальенте в Америку в ближайшее время. — А вы, я смотрю, подготовились. Что это? — Письменная клятва. Он же договор или контракт, называй как угодно. Подпиши, и твоя просьба будет удовлетворена. Пальцы Никки потянулись к конверту, но не торопились хватать. От бумаги будто бы исходил неестественный холод так, что подушечки пальцев немного онемели. Интуиция подсказывала — это чертовски плохая идея, и лучше уходить, пока не поздно. Но любопытство было выше этого, Никки взяла конверт и с тихим хрустом бумаги распечатала, улыбаясь. На приятной на ощупь бумаге красивые буквы с завитками складывались в слова. Но, когда Никки стала про себя зачитывать их, улыбка сползла с лица. Бумага теперь обжигала, жалила пальцы токсичным ядом, а она читала и читала, с каждым пунктом договора бледнея всё больше. Когда Никки дошла до конца, бросила лист на колени и быстро заговорила… — Нет-нет-нет! Ни за что! Вы, что, чокнутый?! — Знай своё место, смертная! — рявкнул Филиппе. Но Никки не унималась. — Я не подпишу, нет! Это не договор, а какая-то сделка с дьяволом! — А кто же я по-твоему, дитя, если не дьявол? — Мора улыбнулся. Ему такая реакция явно доставляла удовольствие. — Никто и не заставляет подписывать, если не хочешь. — Но Александра… Неужели это единственный способ? — К несчастью для тебя — да. Не знаю, как обстоят дела в Новом Свете, но здесь за всё нужно платить, и весьма недёшево. Никки обессиленно опустила голову и сжала лист пальцами, чувствуя, как к глазам подбираются слёзы. Хотелось разорвать этот контракт и бросить в камин за спиной, и да гори он так ярко, что было бы видно в космосе. Но это не вариант. Её тут же схватят, убьют, и душу Алекс это уж точно не спасёт. Сквозь зубы Никки прошептала: — А может, лучше вы выпьете меня? Этот договор… я… я ведь не смогу так поступить. Мне верят. — Именно, дитя. И мне не нужна твоя кровь, не надо так убого торговаться, это слишком просто. — Если я соглашусь… вы отпустите Алекс? — Разумеется. Клянусь своим титулом. — А я могу добавить к этому… — Никки шмыгнула носом, не поднимая головы. — Добавить ещё одну просьбу? — Какую? — Мора чуть повернул голову в её сторону, показывая заинтересованность. — Мои настоящие родители погибли в авиакатастрофе почти одиннадцать лет назад. Бабушка со стороны отца умерла, дедушку я никогда не знала… Но родня со стороны мамы… вы можете их найти? — О. Слышишь, как мило, Филиппе… А почему же ты не попросишь об этом, скажем, Ван Арта, дитя? У него тоже довольно обширные связи. «Потому что мы с ним пособачились, и я его послала…» Но вместо этого Никки вытерла глаза тыльной стороной ладони, расправила плечи и подняла голову. На её лице больше не было ужаса, только решимость и смирение. Она твёрдо сказала. — Я сама решу, как и с кем решать мои проблемы. К тому же, как говорил мой отец, дела испанцев решают испанцы. — Что ж, твой отец, был занятным человеком. Но назови хоть одну причину, почему я должен соглашаться ещё и на это? — У нас с вами есть кое-что общее, сеньор. Старый вампир глухо рассмеялся, склонив голову набок. — И что же? Знание испанского? — Скорбь и жажда справедливости, — Никки, хитро улыбаясь, погладила подлокотник кресла, чтобы Князь услышал шуршание ткани. — Да… Видно, как вы скорбите по ней. Как вы назвали ту девушку с картины? Агата. Наверное, вы очень любили её, нет, до сих пор любите. Вы потеряли любимую женщину. Я — семью. Вы хотите мести, но мне мстить некому, поэтому я хочу правды. Вот почему мне нужно найти хоть кого-нибудь. — Да как ты сме… — Не надо, Филиппе. Пусть ребёнок ликует, пока может. Я согласен выполнить и эту просьбу, если ты подпишешь договор. — Ага, щаз! — Никки прыснула. — Я подпишу, а вы никого не найдёте, и что тогда? И вообще, если вдруг мои родственники найдутся, как я пойму, что это вы, а не подарок судьбы, а? — Ты забываешься… — прохрипел советник. — Спокойно, эта девочка очень умна, задаёт правильные вопросы. Давай поступим так, Вероника, если я никого не найду, можешь не выполнять условия. А поймёшь ты моё вмешательство очень просто… — Мора немного помолчал, думая. — Хм… ты увидишь символ Мадрида. — Медведь и земляничное дерево? — О, ты знаешь. Похвально. Значит, это не станет проблемой. — Ерунда какая-то. Вы подарите мне медведя, что ли? — Наберись терпения, дитя. Ты подпишешь? В конце концов, если твои родственники не найдутся, ты ничем и не рискуешь. — Чисто для справки. Что, если я подпишу, но не выполню свою часть этой х… клятвы? — Тебя найдут и… — Убьют? — Возможен и такой исход, но сначала заставят выполнить то, что от тебя требуется. — И когда я должна это сделать? Завтра? — Нет, пока ты ещё слишком юна. Да и будет слишком подозрительно, если всё случится сейчас. Филиппе… По команде своего Князя вампир достал ручку и на конверте написал что-то, выставил конверт близко перед лицом Никки и безразличным тоном объяснил… — Хорошо запомни комбинацию цифр, никуда не записывай. Позвонить сюда можно будет всего лишь один раз. Один. Поняла? — У меня не настолько плохо с математикой, — едко ответила Никки. — Дайте угадаю, я должна буду позвонить на этот номер, когда захочу выполнить условия? — Верно. Душа Никки трепетала и рвалась на кусочки. С одной стороны, в руках было спасение Алекс и то, чего она так давно ищет уже несколько лет. С другой, если Мора выполнит свою часть договора, а он, скорее всего, выполнит, то ей придётся выполнить свою, а этот путь устелен совсем не лепестками роз. И как она будет смотреть всем в глаза после такого? Предательница, лгунья — вот, кто она будет. Но ведь ей столько раз везло, может, повезёт и сейчас? — Ладно, чёрт с вами, Мора. Не верится, что говорю это, но я согласна! — Никки быстрее, пока не передумала, полезла в сумочку. На глаза попался телефон, экран которого высвечивал небывалое число сообщений от разных отправителей. — Вот же… кажется, не взяла ручку с собой. Дайте свою, пожалуйста. Вампиры повернулись и как-то загадочно улыбнулись почти одновременно. Такие улыбки ей не понравились, а от догадки замутило, но вслух произнести уже не было сил. — Ручка не понадобится, мисс Фолл. В договорах с вампирами чернила не имеют законной силы. — Я должна подписать это… к-кровью? — подтверждений было не нужно, она сама знала ответ. — Вот же… Ух, окей. Как? Чем и откуда я вам должна выдавить? — Готов помочь, — оскалившись, ответил Мора. И Никки бы, может быть, согласилась, не будь в её крови адской вербеновой смеси. Конечно, без испанского Князя мир хуже бы не стал, наоборот. Но тут куча вампиров, которые уж как-нибудь придумают убить её иначе. А потом ещё и международный скандал поднимется — великий и ужасный Анхель Мора отравился кровью школьницы — прям заголовок для первой полосы газеты настолько жёлтой… ладно, так шутить не будем, на сегодня жидкостей достаточно. — Очень мило сеньор, но я попробую сама… — Никки завертела головой в поисках острого предмета и нашла: на блюдце рядом с дольками лимона лежал маленький нож, стилизованный под кинжал. — О, вот. Острый? — Вполне, — ответил Филиппе. Никки покрепче взяла нож в левую руку и, стараясь вообще не думать, резко провела по правой ладони, разрезая кожу. Хотелось взвыть от внезапной боли, рану жгло кислотой лимонного сока, но Никки стерпела, кусая губы. Она и сама почувствовала, как кровь отлила от лица. Положив лист на столик, Никки сжала руку. С кулака упало несколько капель крови, и белоснежная бумага мгновенно окрасилась в тёмно-красный в правом нижнем углу листа. — Ой, красота какая, — заговорила Никки, когда наспех замотала руку влажными салфетками. — Без вензелей и закорючек, конечно, зато честно! Взгляните, сеньор Мора… ой, пардон. Это всё? — Да. До скорой встречи, сеньорита Меди́на, — он выделил последние два слова с особой гордостью. — Моё почтение Ван Арту. — Передам… Стоп. Эта фамилия, как вы… — Я, может, и ослеп, но вижу больше, чем многие другие. У тебя отличный испанский, дитя, даже слишком, — вампир хищно улыбнулся. — И на будущее: если ещё хоть раз посмеешь назвать имя Агаты, я оторву твою прелестную голову, не взирая на то, кто за тобой стоит. «Всё, мне пизда…» — подумала Никки, услышав, как сердце застучало в горле. — Но я не сержусь, — продолжил Мора. — Я даже восхищён. Ты говорила, что абсолютно бездарна, однако так изворачиваться, хитрить и давить на больное тоже не каждый может научиться. Даже немного завидую Ван Арту, у него в окружении растёт недурный шпион. Не знаю, право, на ты ему сдалась? Впрочем, своей слабости к человеческим женщинам он не изменяет уже несколько веков. Эти гнусные слова задели Никки. Он намекал на Мию? Или не только? Да какая разница?! Кулаки сжались, задевая ногтями саднящий порез на ладони. Никки скривилась. Боль добавила словам едва ли не большей ядовитости, чем у вампира. — Баста, сеньор Мора. Вы ещё не исполнили свою часть условий. Не нужно меня унижать. Не дожидаясь ответа, она повернулась и почти выбежала из комнаты, поправляя бретельку не раненной рукой. Благо, Мора не стал останавливать.~•••~
Блики уличных фонарей размывались в мутных водах реки Мансанарес. Никки сидела прямо на холодной брусчатке, свесив ноги с берега, и смотрела вниз. В мыслях пронеслось: может, спрыгнуть? И так же быстро исчезло. Прохожих поблизости не было, и, когда наконец в голову дошло, что она сегодня подписала кровью какой-то страшный контракт с древним вампиром, Никки закричала. Громко, протяжно, глядя в небо. Дыхание заканчивалось, она набирала воздуха в грудь и опять кричала. Но быстро поняла, когда кончились силы, — крик перешёл в судорожные рыдания. Но и поплакать как следует не удалось. Сзади раздался голос, и Никки тут же распрямила спину и стала прожигать пустым взглядом горизонт. Она больше не плакала. Этот срыв отшибло как затрещиной. — Я нашёл её, Мия, у Мансанарес… Конечно, сейчас приведу… Да, позвони Линну, пусть тоже возвращается… Хорошо. Никки не слышала приближающиеся шаги, не почувствовала мужской пиджак на плечах и даже не сразу поняла, как голос сзади сказал: — Идём, Вероника. Променад окончен. С чужой помощью она встала на ноги и, подняв туфли с земли, понесла в руках. — Ты ранена? — спросил Ван Арт, увидев руку в салфетках. — Упала, когда гуляла. Царапина. Как нашли? — Услышал. — Понятно. — Земля холодная. Тебе стоит обуться. — А, да, — держась за плечо Виктора, Никки по очереди нацепила туфли и вдруг спросила. — А если бы я сказала, что хочу вас убить, что бы вы сделали? Виктор явно не отнёсся к словам серьёзно. Списав вопрос на усталость, задал встречный: — Убить прямо сейчас? — Допустим. — Я бы сказал, что тебе необходимо проспаться. — А если завтра? — До завтра, мисс Фолл, вам самой нужно будет сначала дожить. — Не поняла. — Мия в ярости. И я с ней как никогда солидарен. — Ох, я в заднице, да? — Вынужден согласиться. Более того, мне даже сложно представить всю глубину. Никки удивлённо посмотрела на Ван Арта и рассмеялась от его ответа. Звонко так, от души и по-детски. Но Виктор не знал и вряд ли узнает, что каждый её смех отныне будет сопровождаться мыслью — а имеет ли она вообще право смеяться, когда изнутри просто разрывает от желания умереть?