* * *
— Как я выгляжу? — Чонгук волновался и теперь нервно теребил полы своего черного пальто, очень щедро, вместе с костюмом и часами, приобретенного для него мамой Ючи, с которой, как оказалось, невозможно было спорить. — Ну, как тебе сказать…. — Ючи с деланным сомнением оглядел темно-синий и очень современный по оформлению и выбору ткани смокинг, черную шелковую сорочку и идеально подходящий к ней галстук-бабочку. — Ты выглядишь как самый-самый-самый красивый мужчина на свете и мое самое-самое-самое большое везение в этой жизни! — Чи… — Чонгук улыбнулся, притянув Ючи к себе, чтобы поцеловать. — Я делаю это только ради тебя. — Спасибо. — Глаза Ючи блестели, и Чонгук поймал себя на мысли, что уже не мог без этого обходиться. Его глаза всегда светились, когда они были рядом, и это, наверное, была самая волшебная и необъяснимая штука на свете. — Пойдем. Только не жди, что я много буду тебя знакомить, потому что я сам не знаю большую часть тех, с кем работаю. — Тем лучше. — Чонгук крепко взял Ючи за руку, направляя ко входу в многоэтажное современное здание, от которого за версту веяло техническим прогрессом и компьютерными разработками. Возможно, этот вечер будет не так уж плох… Интересно, а дурные предчувствия сбываются потому, что действительно должно было бы произойти что-то плохое, или же ты сам, добровольно негативными ожиданиями притягиваешь к себе темные силы, которые всё портят? Третий бокал шампанского, которому Чонгук продолжал предпочитать пиво, которого здесь не было. Разумеется, богатые и успешные, или те, кто по долгу службы и по счастливому случаю вращаются вокруг них, пиво не пьют. Только слезы неудачников и шампанское, которое даже своей пузырящейся сладостью не могло подсластить ту пилюлю, что пришлось принять Чонгуку. Он был здесь чужой. Белая ворона в шикарном костюме, к которому слетались как мотыльки, затем обжигаясь о флер неудачника, с пренебрежением и опаленными ожиданиями отползая в сторону, на безопасное расстояние. Ючи увели почти сразу, как только они вошли. Потому что Ючи, несмотря на то, что был в сущности ребенком, успел добиться очень многого и за руку здоровался с теми людьми, которые смотрели на Чонгука лишь из вежливости. Он был здесь не последний человек, пусть и не являлся звездой дискотеки, предпочитая отсиживаться в стороне. Ему не нужно было ничего делать, чтобы в лучах его славы и интеллекта хотелось погреться. Рад ли был этому Ючи? Вряд ли, но факт оставался фактом. Четвертый бокал. Чонгук злобно ухмыльнулся. А что, это неплохой план — выжрать все шампанское, чтобы заносчивым мордам не досталось. Хотя, морды были не такие уж заносчивые и даже улыбались вполне приветливо, однако, когда Чонгук в очередной раз честно, как на духу говорил о том, что нигде не работает и ничего не добился… Приветливые морды отваливались под слишком плохо отыгрываемыми благовидными предлогами. Да к черту. Да к черту их всех! Чонгук даже не научился играть, как Джин, который с легкостью принимал на себя любую личину и ему всегда заглядывали в рот. Удивительно, как легко теперь было остаться наедине со своим чувством неполноценности, от которого Чонгук очень умело прятался еще со времен так называемых родительских дней в детском доме. Большая комната, много детей, много взрослых и так мало внимания. Никто не обращал на него внимание. Потому что он прослыл хулиганом и задирой. А как не прослыть таким, когда каждый норовил показать тебе твое место, шипя на ухо и каждый раз ударяя исподтишка? Дети всегда более жестокие, чем взрослые, а Чонгук никогда не давал себя в обиду. И поэтому всегда находился в стороне. Но в детском доме его хотя бы боялись и уважали, а здесь… Он был белой вороной. Здесь он был ничтожеством, которое примазалось к чужой успешности, надеясь, что за этой блестящей ширмой его не будет видно. Господи, на нем даже костюм был чужой! И зачем он только повелся… Зачем вообще согласился? Из любви? Да, теперь Ючи уж точно продолжит его любить как раньше, послушав перешептывания коллег по поводу его слишком ничтожного любовника. Хотя… Чонгук был о себе слишком высокого мнения. Никто не будет шептаться. Никто даже не вспомнит. И Ючи постепенно охладеет. Человек, который с самого детства привык к шоколаду, который стоит больше, чем в лучшие времена Чонгук зарабатывал за день… Принц и нищий. Разные социальные слои. Это не история про Золушку, которой добрая фея одолжила платье и крыс, чтобы показать принцу. Нет. В современно мире такое не работает. А даже если сначала срабатывает… Никакого счастливого конца. Неизбежность. Потому что у влюбленного принца есть еще и свита, а золушки нет ничего, кроме одолженного ей платья. Чонгук не был одинок по жизни, умея заводить друзей, которых было немного, но которые все же были рядом не из жалости или страха. У него был Джин, поэтому он не был одинок. Но теперь, среди этого скопления людей он был настолько одинок, что ему хотелось сбежать. — Чонгук! И Чонгук даже подскочил, услышав свое имя в микрофон. Он обернулся, и сразу увидел Ючи, который, находясь на импровизированной сцене, теперь пытался вглядываться в толпу. — Какого хрена ты обернулся, если ты Чухен, а не Чонгук! — Ючи хмурился, поставив микрофон на стойку и как будто совсем не замечая недоумевающие взгляды. Слепая курица… Чонгук поднял руку, чтобы привлечь его внимание, и Ючи тут же направился к нему, сметая все на своем пути. В буквальном смысле. — Вот ты где! Я отчаялся тебя найти! — Он с сомнением посмотрел на бокал в руках Чонгука и на те опустошенные, что стояли рядом на столе и которые не успели убрать. — Как провел это время? Я… — Отлично. — Чонгук широко улыбнулся. — Кажется, я успел выпить бутылку отменного шампанского. Будет что рассказать внукам. Чужим. — Ючи что-то хотел сказать, но Чонгук остановил его. — Нет, я ни с кем не познакомился. Нет, ко мне подходили и даже интересовались, а потом узнавали, от меня же, что я ничтожество, и вежливо уходили. Очень вежливо. Но меньшим ничтожеством я от этого не становился. — Гук, ты… — На лице Ючи была тревога, но фонтан по имени Чонгук уже было не остановить. — Скажи, только честно. Твоя мама решила меня приодеть для того, чтобы я тебя не позорил, правда? Потому что меня спасает только шикарный костюм. Твоя мама любит тебя и привыкла потакать твоим капризам. Ты захотел меня в спутники, и мама сделала всё, чтобы я смотрелся презентабельно. Да? У тебя очень добрая мама. — Гук! Перестань! — Ючи хотел его обнять, но Чонгук выставил перед собой руки, руководствуясь теперь лишь бурлящими внутри сладкими пузырьками и горькой тоской. — Что… — Поиграли и хватит. Это должно было случиться. Рано или поздно. Мы из разных миров. Вот и сказочке конец, а кто слушал — молодец. — Чонгук отставил бокал, заложив руки в карманы ладно скроенных брюк, которые мечтал снять. Ему такое не носить. — Поиграли? Хватит? Ты хочешь теперь уйти? — Ючи сделал шаг назад. — Мне нужно уйти. Потому что я здесь лишний. В принципе лишний. Да и ты наверняка сможешь найти кого-то по... — Нужно уйти. Да. — Ючи опустил глаза в пол. — Конечно, я понимаю. Иди. Я не буду тебя держать. Не буду. Не удержу. Как говорит мама, неважно, насколько породист щенок — он в любом случае может оказаться на улице, если попадет не в те руки. Все зависит от того, кому ты доверяешь и кого любишь. Так она всегда меня учила, когда… — Ючи запнулся, потому что его голос начал дрожать, но он поднял на Чонгука свой взгляд, в котором начали блестеть слезы. — Уходи! Грош цена всем твоим обещаниям! Сам сделал выводы — сам выход найдешь. И больше… Никогда. Ючи повысил голос, и на них стали оборачиваться. — Никогда. — Губы Ючи дрожали, и он развернулся, быстро направившись прочь. Это должно было случиться. И у Чонгука, наконец, была уважительная причина покинуть это убивающее его место. Убившее.* * *
— Эй, Чи! Ты что, плачешь?! — Маленькая девушка в черном платье в пол, которое не прибавляло ей роста, но и не могло лишить кукольного очарования, особенно в сочетании с завитыми, струящимися по плечам темными волосами, схватила Ючи за руку, с тревогой вглядываясь в его лицо. — Ты умеешь плакать?! — Что тебе надо? — Ючи, выдернув руку, поднял очки, быстро утерев глаза и протерев стекла о пиджак. — Я… — Девушка растерялась. — Хотела тебя поддержать. Увидев ее совершенную искреннюю растерянность, Ючи выдохнул. — Извини. — Он опустил голову. — Извини, Чонхи. Просто… Расстался с парнем. — Ты пришел с парнем? —Чонхи удивленно раскрыла глазки. — А почему… — Меня сразу увели кланяться будущим заказчикам и потенциальным покупателям лицензии. Показывали, тыкали пальчиком… Хотят срубить на мне побольше бабла, потому что у других мозгов не хватает на инновации. — Ючи еще раз выдохнул, и девушка вновь взяла его за руку, на этот раз отведя чуть в сторону. — А почему расстался? — Я не хочу об этом говорить и не буду. — Ючи нахмурился, и девушка тут же подняла вверх ручки. — Извини. Извини, Чи, ты же знаешь, я не любопытная. Просто… Ты не плачешь? — Нет. — Ючи набрал в легкие побольше воздуха. — Нет. Пойдем. Сейчас будет рекламная презентация каких-то колес для сверхлюдей. Директор уже в предвкушении — явно ему за это отвалили сумму с минимум пятью нулями, судя по его воодушевлению. — Ючи взял девушку за руку, потянув туда, куда теперь стекался народ. — Может они подлатают мое разбитое сердце. — Чи… — Чонхи явно сомневалась, прежде чем что-то спросить. — Ай, всё. — Ючи нахмурился. — В пизду, поняла? В пизду этих мужиков! Или нахуй, кому как нравится. Даже среди гомиков, типа меня, встречаются пидарасы. Девушка улыбнулась. — Теперь ты меня понимаешь! — Тебе надо познакомиться с моей матушкой — она, как гадалка-прорицательница, сразу расскажет тебе о твоем бывшем всю правду. Которая тебе понравится. Но… К черту! Пошли. Встанем в первый ряд. — И Ючи настойчивее потянул девушку к сцене. — А…. — Она начала кого-то высматривать в толпе, затем смирившись. — А потом мы будем пить шампанское! — Ючи, до этого не стесняясь расталкивать гостей, встал, как и обещал, почти у самого микрофона, в который до этого отчаянно, не стесняясь, звал того, кто... умер. — Пока не лопнем. — Уууу, дружок, ты решительно настроен… — Девушка заговорщицки улыбалась. — Можем позвать Хюнэ для компании. Она тоже только недавно закончила годичные отношения и до сих пор делит с бывшим кота. — Позовем. Мне всё равно. Вообще на всё. К черту. К черту всё! И Ючи замолк, с нетерпением ожидая, когда начнется обещанная промо-акция, которая сможет заглушить постепенно разрастающуюся внутри пустоту. Ему нельзя теперь думать о Чонгуке, а без Чонгука внутри было смертельно пусто. Кто знал, что всё прервется так внезапно? Ючи не знал. Хотя, он не знал и то, что Чонгук изначально не воспринимал всё это серьезно. Играл… Как в… — Добрый вечер, дамы и господа. — Бодрый мужской голос прервал несвязные рассуждения Ючи, заставив его посмотреть на сцену. — Я не займу у вас много времени, и вы совсем скоро сможете вернуться к шампанскому и светским разговорам. Просто мне нужно отработать те деньги, что компания отвалила за рекламу пилюлек, которые придумал я. Меня зовут Иори Сакаи, и я создатель вот этого достижения научной мысли. — Иори Сакаи, который был одет в расслабленного кроя черный костюм, придающий ему стильной небрежности и даже легкомыслия, продемонстрировал черно-белую упаковку. — Невзрачно, правда? Вообще не привлекает внимание. Я тоже был настроен скептически, когда пытался соединить воедино слишком простые компоненты в одну формулу, эффективную. Как белый и черный, которые просты до невозможности. И мне удалось. Я создал эффективное сочетание простых компонентов, которые имеют доказанную эффективность и безопасность. Пилюли. Не мармеладки, но и не лекарство от всех бед. Однако… — Иори Сакаи вдруг задумался, оглядев собравшихся, которые смотрели на него с явным любопытством. — Я не буду здесь приукрашивать свойства этих таблеток. И обещать вам ничего не буду. Никакого волшебного эффекта — это правда. Вы не поумнеете, не станете от них успешнее или красивее... Однако, вам, если вы будете принимать эти пилюльки, например, не захочется умереть после бессонной ночи и перед осознанием, что впереди еще очень много дел и очень мало времени на отдых. Вы будете бодрее, чем обычно, и эта бодрость будет пусть и не столь очевидна, как от кофе, но пробудет с вами дольше. Вплоть до того момента, как вы, наконец, не опустите голову на подушку. О…. — Иори хитро улыбнулся. — Вижу по лицам, что это актуально. К сожалению, мои пилюли не смогут добавить суткам еще один час, тем самым повернув законы мироздания. Нет. Но недосып и стрессы вы будете переносить попроще. Простая формула, которая пусть и несильно, но все же облегчит вашу жизнь. Звучит не очень, да? Никаких золотых гор и чудес. Но знаете, в чем вся соль? Я гарантирую вам то, что за неделю вы почувствуете эффект и вспомните мои слова. Неделя. Гарантии. И бесплатный недельный курс моих пилюль. Никакого чуда — просто жизнь станет легче и желание умереть от перенапряжения немного меньше. — Иори широко улыбнулся. — Вы ничем не рискуете. Все сертификаты, документы находятся в открытом доступе, и вы всегда сможете с ними ознакомиться, воспользовавшись QR-кодом на упаковке. Полная откровенность. Простая формула — простая реклама — доказанная эффективность — гарантированный эффект. Несколько слагаемых успеха. Сказал бы, сколько именно, чтобы было красивее, но не успел их посчитать. — И Иори оглядел зал. — Пожалуйста, поднимите руки те, кто хочет попробовать, чтобы я понял, что сумел быть хоть немного убедительным. Потому что очень волновался. Не потому, что вру, а потому что не умею выступать на публику. Химик по призванию, а не… — Руки начали подниматься, и лицо Иори вытянулось от удивления. — Ого! Спасибо! Мне, как творцу, приятно! И я, кстати, готов ответить на любые вопросы. И… — Он дал знак человеку, который находился рядом с оперативно подставленным столом, заваленным простыми картонными пакетиками, в которых находились простые картонные коробочки с простыми пилюлями. — Да. Не стесняйтесь. — Будешь пробовать? — Девушка вопросительно смотрела на Ючи. — Презентация, по крайней мере, оригинальная. — Да. Оригинальная и… Ючи не успел договорить, так как его схватили за руку и потащили в неизвестном направлении, заставляя то и дело сталкиваться с попадающимися на пути невинными людьми, которые к счастью были захвачены тем, что происходило на сцене, не замечая… — Эй! — Ючи, выбравшись из толпы, а кажется, с момента короткой презентации людей у сцены значительно прибавилось, наконец, смог разглядеть…. — Какого хера ты схватил меня?! Отпусти! — Не отпущу. — Чонгук продолжал тянуть его к выходу, пока Ючи, схватившись за его руку, пытался разжать пальцы на своем запястье. — Не перестанешь — я заброшу тебя к себе на плечо. — Да пошел ты! — И Ючи стал усиленнее и даже болезненно освобождать свое запястье, пока Чонгук остановился, подойдя к нему вплотную. — Пошел ты… Ай! Ючи не успел договорить, потому что Чонгук легко и непринужденно закинул его себе на плечо, прямо на глазах у изумленной публики. К черту приличия. — Сука, отпусти меня! — Он начала бить Чонгука по спине кулаками, но Чонгук терпел. — Я сейчас начну звать на помощь! Аааа! И Чонгук звонко шлепнул его по заднице, эффектом неожиданности заставив заткнуться. — Ты совсем двинулся, алкаш?! — Ючи теперь возмущался, достаточно громко, чтобы Чонгук опустил его на землю раньше запланированного, затем за руку дотянув до окна, подальше от посторонних глаз и ушей. — Успокойся! — Чонгук хотел взять Ючи за вторую руку, но тот ловко вывернулся, а потом со всей силы зарядил кулаком Чонгуку в живот. Если бы удар был однажды поставлен профессионально, а Чонгук не успел накачать приличный пресс, кулак явно бы заставил его согнуться пополам, но он остался стоять, правда… Было больно. — Что, думал, я как мальчик для битья буду сопли утирать?! — Ючи продолжал кричать, замахиваясь для второго удара, но Чонгук вовремя успел схватить его за руку. Но Ючи было не остановить, и он со всей дури наступил каблуком Чонгуку на ногу, заставив того жалобно заскулить. — Да угомонить, придурок… — Чонгук продолжал держать гордо выпрямившегося Ючи, который вырвал таки свою руку, очень эффектным движением поправив очки. — Что, проссался после игристого и решил поговорить? Всё кончено, Чон Чонгук. — Ючи как будто был уверен в том, что говорил, но его голос дрожал, и он теперь, пусть и проявил завидную силу… в основном, характера, вступившись за себя, все же не мог спокойно и прямо смотреть на Чонгука, который серьезно смотрел на него, подняв вверх руки. — Я не буду тебя трогать. Только давай поговорим. — Поговорим? — Ючи поднял брови. — А что же ты тогда не поговорил, когда так красиво уходил?! А?! А сейчас я не хочу говорить! Ты понял?! — Пожалуйста, не кричи. — Чонгук прикрыл глаза, пытаясь теперь подобрать правильные слова. — Я вспылил и жалею о своих словах. Ючи задумался, а затем пожал плечами. — Ценю честность, но это ничего не меняет. Однако, он не уходил, а только встал, скрестив руки на груди. — Чи, я просто не был готов к такому приему. — Пф, ты ждал, что тебе выкатят красную дорожку? — Во взгляде Ючи теперь было только беспросветное и на самом деле очень детское желание Чонгука обидеть. Он был похож на обозленного мальчишку, который не знал как, но очень хотел причинить боль. Которую причинили ему. — Зато ты выглядел как принц. Спасибо моей маме. Вообще, она решила сделать подарки, чтобы понравиться тебе. И такой подвернулся отличный случай... — Что? — Чонгук удивился, пока Ючи невозмутимо продолжил. — Знает, что характер у нее не сахар, как и язык, потому заранее решила перестраховаться. — Ючи сделал шаг к Чонгуку на встречу, больно тыкнув пальцем ему в грудь. — А ты решил, что она тебя украсить хотела для меня! Черта-с два! Ты идиот! Понял?! Идиот. И между нами на самом деле всё кончено. Финита ля комедия, ты понял?! У Чонгука теперь было ощущение, что повторяя это, Ючи пытался убедить сам себя. — Знаешь, почему я вернулся за тобой? — Не знаю и знать не хочу. — Ючи нахмурился, отведя свой взгляд и засунув руки в карманы. — Потому что держу свое обещание. Я говорил, что никогда тебя не брошу. Я отвечаю за свои слова. — Что? — Ючи удивился очень агрессивно, и несмотря на то, что он не отличался атлетическим телосложением, Чонгуку стало немного не по себе. — Ты сказал, что мы поиграли и хватит! Это дословно! Это ты называешь не бросать?! Не бросать — это выслушать и… Ты оттолкнул меня! Ты меня оттолкнул, когда я пошел к тебе на встречу! Это! Это, Чон Чонгук, называется бросить! — Чи… — Теперь Чонгук в полной мере осознавал то, насколько успел провиниться, только не знал, как это исправить. — Чи, послушай, я знаю, что в моем настроении не было твоей вины. Я это осознаю, но мне сложно было… Я просто не сдержался. Только я виноват. Просто… я почувствовал себя таким ничтожеством среди твоих коллег… — Пф… Тоже мне, ничтожество. — Ючи вновь скрестил перед собой руки, избегая смотреть на Чонгука. — Да ты умнее трех четвертых там собравшихся. Они по сравнению с тобой аналоговые устройства. Пригрелись, потому что удобные, а всё вывозят те, кто реально с мозгами дружит. Вот и весь секрет, понял? Ничтожество… Смех. — То есть… Ты бы не стеснялся меня? — Чонгук смотрел на Ючи с сомнением, пока Ючи… — Кажется, я переоценил твои умственные способности. Перед кем мне стесняться? И главное, чего? Я стесняюсь оголяться, потому что дрыщ, а с какого мне стесняться красавчика рядом, который ни в чем мне не уступает? — Уступает. — Чонгук улыбнулся, видя, насколько Ючи теперь был раздражен тем, что ему приходилось говорить очевидные для него вещи. — Я безродный щенок. В отличие от тебя. — Щенкам всё равно, с кем играться и делить миску. Как и сукам. Если сука видит голодного и холодного щенка, ей будет все равно на его родословную — она подставит свое пузо. — И вдруг Ючи округлил глаза, забавно прикрыв двумя ладошками рот. — Черт, я только что назвал свою мать сукой. Но ведь это… Ну ты понял, что я сравнивал самку собаки и… — Чи. — Чонгук взял Ючи за руки. — Отпусти меня. — Но он перестал предпринимать попытки вырваться. — Ты умнее меня. — Очевидность. —Ючи закатил глаза. — И мудрее. — Банальность. Ты плохо меня знаешь. — Ючи фыркнул, вновь отвернувшись. — Хочу узнать лучше. Полностью. От и до. — Всё кончено, Чон Чонгук. Такое не прощают. — Тогда скажи мне это в глаза. Как мужчина. — Чонгук крепче сжал находящиеся в его руках длинные пальцы. И Ючи поднял на него глаза, очень непримиримо выглядывающие из-за его очаровательных круглых очков. — Ты такой красивый… — Чонгук улыбался, потому что теперь ощущал слишком много тепла внутри глядя в эти так внезапно и стремительно ставшие родными глаза. — Лесть. Грубая. Не подлизывайся. — Чи, я, кажется, люблю тебя. Чонгук сразу понял, что Ючи как будто задержал дыхание, услышав это, и вновь опустил глаза. — Врешь. Сам говорил, что прошло слишком мало времени. — Чи… — Чонгук притянул Ючи к себе, переведя его руки на свои талию, пока своими с нежностью взял его надувшееся от обиды лицо. — Мы выяснили, что я идиот. А идиотам свойственно ошибаться. Заблуждаться. Делать неправильные выводы. И вести себя по-идиотски. Ючи молчал, но на всякий случай всё же обхватил Чонгука покрепче. — Ты меня обидел. Сильно. — Он теперь звучал тихо, как будто вот-вот готовясь заплакать, дуя свои дрожащие губки. Мальчишка. Самый любимый. — Прости меня. Я буду просить у тебя прощения каждый день. Искренне. Я может оказался не очень умным, но я очень настойчивый. Я буду просить прощения даже у твоей мамы. Всё ей расскажу и стоически вынесу все ее ругательства и праведное недовольство. — Ты идиот. — Ючи продолжал дуть губы, а потом неожиданно прямо посмотрел на Чонгука, который тут же заметил в его глазах слезы. Невыносимые. Чонгук уже ненавидел себя за то, что стал причиной его слез. — Сделал мне больно. Очень. — Значит, мой долг, цель и главное желание теперь — сделать тебя счастливым. Прости. — Чонгук аккуратно поднял очки Ючи, оставив их на голове, придерживать непослушную челку. — Я не хочу тебя потерять. Думал, что могу, но теперь понимаю, что и не могу и не хочу. Ни за что. — Клянешься? — Голос Ючи дрогнул, нос покраснел, и он поджал губы. — Клянусь. — И Чонгук был уверен в том, что сможет сдержать эту клятву. — Я тебе верю. — Ючи шморгнул носом, затем вдруг порывисто прижавшись к Чонгуку, носом уткнувшись ему в плечо, а затем подняв на него блестящий взгляд. — И люблю тебя. Глупое чувство, но я не могу без тебя. Глупое чувство, но оно отчаянно рвалось наружу, и Чонгук нежно-нежно поцеловал Ючи. Так нежно, как только умел. Но он мог еще нежнее. Был в этом уверен. И Ючи, наконец, улыбнулся. Как грибной дождь, когда солнце выглядывает из-за туч, пока они изливаются водой. Так и Ючи. Улыбался сквозь слезы. — Хочешь, мы сейчас вернемся туда? Всё что хочешь. Всё, лишь бы ты улыбался. Ючи отрицательно покачал головой, поцеловав Чонгука в нос, и Чонгук улыбнулся с хитростью. — А хочешь, поедем к твоей маме? Купим по дороге лучший шоколад и просидим с ней всю ночь у камина, прямо на полу! Ючи удивленно округлил глаза. — Как думаешь, ей понравится такое? — Мама… — Ючи улыбнулся. — Конечно, понравится! Но только если ты не будешь ее перебивать! И она действительно может болтать всю ночь! У нее… — Ючи опустил глаза. — Не так много подруг и очень много энергии. — Значит, решено. Получим обратно свои пальто и отправимся. И я попрошу, чтобы она показала мне твои детские фотографии и рассказала, какой ты был непослушный карапуз. — Чонгук забавно поджал губы, при этом нахмурившись, и Ючи звонко рассмеялся, уткнувшись носом Чонгуку в щеку. Так тепло… Было так тепло и так светло внутри… Как никогда. — Знаешь, почему она так ненавидит отца? — Ючи, направляемый уверенно державшим его руку Чонгуком, положил ему голову на плечо. — После развода, он не хотел меня видеть. Сначала приходил для галочки, на мои дни рождения, а потом перестал, совсем бросил меня. И мама его по-настоящему возненавидела. И очень боялась, что у меня останется психологическая травма от этого и не будет достойного мужского примера перед глазами. — Чтобы бросить тебя, нужно быть тупым идиотом. Я вот побыл им полчаса и понял, что не хочу быть идиотом, а хочу быть умным как ты. С тобой. А что касается мужского примера… Знаешь, удар у тебя вполне мужской, так что ты смог обойтись без примера и возмужать. — Правда? — Ючи даже остановил Чонгука, с нетерпением вглядываясь в его лицо. — Правда. Если бы не мой каменный пресс, я бы упал. Да и рассуждаешь ты, знаешь ли, как настоящий мужчина. Так что… твоя мама может не беспокоиться. А я впредь буду осторожен с тобой, а то мало ли что… — Чонгук очень задумчиво закатил глаза, и Ючи вновь рассмеялся. — Но я все равно буду о тебе заботиться. Как о маленьком. — А я о тебе — как о большом. — Ючи быстро поцеловал руку Чонгука. — И только мама будет заботиться о нас обоих как о…своих щенках. — Ючи улыбнулся, а затем вновь рассмеялся. Без причины. Просто потому, что теперь был очень счастливый момент. Возможно, самый счастливый в его жизни.* * *
— Мистер Сакаи! Это было потрясающе! — Мужчина в черном смокинге даже всплеснул руками, чтобы подтвердить свое восхищение. — Такое ощущение, что я побывал на увлекательной научно-популярной лекции, а не на рекламной презентации. — Спасибо. — Иори Сакаи смущенно опустил взгляд. — Простите, что сместил вектор внимания с вашего продукта на… — Ох! Не берите в голову! Все эти мероприятия — это награда людям, которые работали над проектом, и только. Все важные сделки совершаются за закрытыми дверьми. А благодаря вашей рекламной компании… Нет, правда! Я впервые вижу, чтобы человек так был заражен своей идеей. — Мужчина хитро сузил глаза. — Невозможно также не заразиться, знаете ли. — Главное, что это всё совершенно безопасно. — Иори широко улыбнулся, а затем потянулся в карман пиджака, быстро среагировав на уведомление. — Прошу прощения. Мне пора. Большое спасибо за теплый прием. С вами очень приятно было сотрудничать. — За ваши деньги… Мне было приятнее. — И мужчина, лукаво улыбаясь, протянул свою руку для прощания. — Всего доброго. Иори кивнул, затем сразу направившись к лифту. Получив в гардеробе пальто, он пулей вылетел на улицу, сразу начав глазами искать того, кто отправил ему сообщение. — Хватит вертеться — твой остеохондроз не скажет тебе спасибо. — В низком мужском голосе послышалась незлая издевка, и Иори быстро распознал сторону, откуда шел этот звук. А потом увидел огонек сигареты, которая то и дело фильтром прикладывалась к знакомым губам. Знакомое лицо, и он уже оказался рядом. Правда, на его собственном лице не было особой радости — только недоумение. — Почему так рано приехал? — Ты не рад меня видеть? — Мужчина, сделав глубокую затяжку и не потрудившись выпустить из легких драгоценный для его никотиновой зависимости дым, швырнул сигарету в урну. — Перестань. — Иори порывисто обнял мужчину, который не успел ответить на это не слишком теплое объятие. — Почему так рано? — Не сиделось на месте. Подумал, что тебе нужна помощь. — Он потянулся за второй сигаретой, и Иори поморщился. — Когда ты там изобретешь лекарство от вредных привычек? — Тебе поможет только деревянный ящик и лопата. Только копать придется самому. — Иори засунул руки в карманы пальто. — Где остановился? — Сразу к тебе. — Отлично, значит пока переконтуешься у меня. Но потом брысь. — Иори нахмурился, и мужчина попытался улыбнуться, но это больше походило на оскал. — Что со второй формулой? — Он стал серьезным, и Иори нахмурился. — Я только запустил колесо, о чем ты? Поэтому собственно я и спросил, какого хуя ты так резко нарисовался. — Не пыли, малыш. Я помогу. — Мужчина обезоруживающе улыбнулся, и Иори улыбнулся в ответ, как будто уже проникнувшись этой поддержкой. — Будет время еще раз сгонять на родину… за увлажняющей сывороткой. — Никаких проблем не было? — Иори сосредоточенно нахмурился. — Как всегда. — Отлично. — Иори Сакаи выдохнул. — Значит, всё идет по плану.