Smooth like butter

      — По глазам вижу, что ты удивлен. — Джин сел на простой деревянный стул, положив на соседний свое пальто, пока Иори на самом деле оглядывал слишком неказистое для обещаний Джина место. — Потому что «Хотел тебя впечатлить» в этом заведении звучит убого. Примерно как твои оправдания по поводу того, что ты не собирался меня насиловать.       Иори не стал закатывать глаза, просто последовав примеру Джина и развесив рядом с собой пальто, постаравшись поудобнее устроиться на деревянной спинке, которая не слишком эргономично поддерживала его собственный позвоночник.       — Почему ничего не сказал по поводу моей новой прически? — Джин с недоумением поднял бровь, прямо смотря на Иори, затем простым, но эффектным движением откинув от лица черные пряди, так стильно и выгодно до этого его обрамляющие.       — Ты бы подумал, что я пытаюсь подмазаться. — Иори на самом деле не мог отвести взгляд, потому что теперь Джин был сказочно похож на героя какого-нибудь изумительно красивого аниме.       — Что за чушь? — Джин нахмурился. — Говори, что думаешь.       — Я думаю, что теперь вполне официально можно признать тот факт, что на самом деле вечно можно смотреть не на три вещи, а на четыре. — Иори был искренен.       — И какая же четвертая? — Джин внимательно изучал меню, которое всё помещалось на немного засаленном картонном развороте, украшенном лишь парой самых простых вензелей.       — Твое беспощадно красивое лицо. — Иори улыбнулся, но не заметив на беспощадно красивом лице Джина никакой реакции, тут же погрустнел, опустив взгляд на красную бумажную подложку для тарелок.       — Пытаешься подмазаться? — Джин теперь поднял на него взгляд, который из-под мужественных черных бровей не только угрожал, но и интриговал, и хитро улыбнулся. — Расслабься. Я оценил твой комплимент. — И он вновь вернулся к изучению меню. — Решил вернуть себе природный окрас. В честь того, что теперь не нужно никого изображать перед тобой. Ты то свою маску давно потерял, когда решил заполучить меня таким гадким и гнусным путем…       — Скажи, мы будем сегодня говорить только об этом? — В интонации Иори не было раздражения — только надежда, что ответ будет отрицательным.       — Если тебе что-то не нравится… — Джин поднял голову, сосредоточенно заглядывая Иори за плечо. — Кажется, они не успели закрыть дверь.       — Ты же знаешь, что я не уйду. — Иори отчаялся найти комфортный приют для своей спины на деревянном стуле, придвинувшись к столу и сцепив перед собой пальцы.       — Поэтому сделаю заказ для нас обоих. Стандартный набор для гриля и дружеской беседы. — И Джин поднял руку, подозвав официанта, перед носом котором просто тыкнул пару раз в меню.       — Ты уверен, что здесь нормальная кухня? — Иори вновь с сомнением огляделся, заметив, что после их прихода добавились еще гости.       — Я уверен, что здесь ничего не подливают в бокалы, а для меня этого достаточно. — Джин окончательно отложил меню, обезоруживающе улыбнувшись Иори. — В чем твоя проблема, мистер Сакаи? Ты хорош собой, умен, успешен, обеспечен, судя по тому, как лихо оплатил мои долги… В чем твоя проблема? Это единственный вопрос, на который я сегодня хочу получить честный ответ. Что заставило твои просветленные мозги обратиться к идее изнасилования? — Джин смотрел на Иори с любопытством, как исследователь, который теперь нетерпеливо наблюдал за предметом своих исследований, чтобы затем в отчет занести первые результаты.       — Я не думал, что это изнасилование.       — Малыш, то, что ты планировал получить удовольствие, не значит, что ты не собирался насиловать. Меня. — И Джин поднял вверх указательный палец, близко придвинувшись к столу. — Вот если бы ты спросил меня «Джин, не хочешь оригинально потрахаться?», и я бы дал утвердительный ответ, это бы не было изнасилованием — просто интересным опытом. А так… В чем причина? Отвечай честно, потому что пиздеж… — И Джин перешел на шепот. — Я чую за версту.       Пока Иори думал над ответом, на стол опустился небольшой гриль, жарочная поверхность которого явно видала времена получше. Но по крайней мере, на ней не было засохшей пищи, что уже успокоило Джина. Вообще, у этого заведения были приличные отзывы, и пусть интерьер не блистал изысканностью, простая кухня была достаточно вкусной, чтобы Джин на самом деле планировал наесться.       — Я хотел получить всё и сразу. Думал, что отдав за тебя такие деньги, заслужил это. — Иори выпалил это на одном дыхании, и Джин от удивления раскрыл глаза пошире.       — Ваааау… — Он произнес это медленно, нараспев, затейливо двигая своими пухлыми губами, которые сразу привлекли внимание Иори. — Ты всерьез настроен заслужить второй шанс, я правильно понимаю?       — Я просто честен. — И Иори немного нервно сглотнул, явно не успев до конца решиться на такую откровенность.       — Спасибо. — Джин задумчиво улыбнулся. — Будем считать, что я оценил этот ответ.       — То есть… — В глазах Иори зажглась надежда.       — То, что ты сознался в своих истинных намерениях, не снимает с тебя вину, мистер Сакаи. — Джин, хитро улыбаясь, грозил Иори пальцем, а затем вдруг резко угрожающе поджал губы. — Знаешь, что я хотел сделать с тобой, когда заметил, что ты уснул? И кто знает, может сделал…       Джин хищно улыбнулся, в то время как Иори явно напрягся.       — Ты сопел как сурок и не заметил бы, даже если бы я в один момент решил вынести всю твою квартиру. — Джин ухмыльнулся. — Что, теперь история приняла другой поворот, правда?       — И что ты сделал? — Иори теперь пытался придумать что-то, но мысли отказывались задерживаться в его голове, влетая в одно ухо и вылетая в другое.       Тем временем, на столе появился первый поднос, с кунжутными и салатными листьями, вареным рисом, маринованной репой, соусами и двумя разновидностями кимчи, и Джин ощутил прилив слюней — все выглядело более, чем хорошо.       — Я ничего не сделал, потому что в отличие от тебя, у меня есть совесть.       — Что мне нужно сделать, чтобы загладить свою вину? — Иори звучал решительно, будто теперь на самом деле был готов сделать все, что угодно.       — Что тебе нужно сделать, чтобы загладить свою вину, Иори Сакаи? — Джин вооружился палочками, успев стянуть пару кубиков маринованного редиса, теперь задорно и сочно похрустывая.       — Я не знаю. — Иори опустил глаза, теперь не ощущая того аппетита, что выплескивался из Джина.       — Вот и я не знаю. Но в любом случае, мы теперь работаем в одной команде, а значит это выяснение было необходимо. — Джин поставил локти на стол, тыча палочками в сторону Иори. — Дядя Дзиро убеждал меня, что это любовь, но у меня другой диагноз.       — Я… — Взгляд Иори растерянно перемещался по столу, пока он пытался собраться с мыслями. И ему это удалось. И в тот момент, когда ему это удалось, он посмотрел на Джина прямо и уверенно. — Влюбился с первого взгляда.       — На это был расчет, малыш. — Джин самодовольно улыбнулся. — Если ты думал, что меня это признание впечатлит… Я слишком часто слышу подобное, чтобы удивляться теперь как в первый раз.       — Для тебя это ничего не значит? — Иори неосознанно нахмурился, уже предсказывая ответ, который ему не понравится.       — Ты имеешь ввиду, смягчает ли это твою вину? — Джин удивленно поднял брови, затем проследовав взглядом за другим подносом, на котором находились тонкие куски сырого мяса, которые ему предстояло поджарить на начавшем теперь разогреваться гриле. — Нет, не смягчает. Меня бы могло тронуть твое признание, если бы я теперь не боялся за свой зад. Ты потерял мое доверие, и теперь всё встает под вопрос.       — Тебе стоит сказать об этом еще раз, чтобы я наконец решился прыгнуть с моста. — Иори откинулся на неудобную спинку стула, скрестив на груди руки и недовольно поджав губы, отведя свой взгляд к завешенной яркими и достаточно безвкусными плакатами стене.       — А вот это уже ближе к истине… — И Джин самодовольно улыбнулся, потянувшись через стол, чтобы пальцами мягко развернуть лицо Иори к себе. — Это тебе идет больше.       — Что это? — Иори теперь смотрел на Джина широко раскрытыми глазами, сделав движение, чтобы перехватить его пальцы, но Джин слишком оперативно их убрал, теперь обратив все свое внимание на гриль.       — Свинина или говядина? — Джин поднял на Иори свой нетерпеливый взгляд, и теперь Иори смотрел на него без первозданной тоски, явно успел усмотреть в его словах и действиях какой-то проблеск надежды.       — Мне все равно.       — Отлично, в таком случае…       И Джин положил на разогретый гриль тончайший кусочек свиной корейки, который почти сразу зазолотился и начал аппетитно шкворчать. Он снял его, убедившись, что свинина успела полностью прогреться, и сразу положил в кунжутный лист, который находился в другой его руке. Туда же он добавил немного риса, пару листиков кимчи, как вишенку на торте мазнув немного васаби.       — Давай, малыш, открывай рот. — Джин ловко своими длинными пальцами сложил все в небольшой конвертик, направив его к Иори.       Который послушно открыл рот, при этом смотря Джину прямо в глаза. И в его взгляде не было ни капли раскаяния, смущения, недовольства или неловкости. Соседствующая с эгоистическим стремлением в конечном итоге получить свое покорность. И Джин самодовольно улыбнулся, пальцами без лишней нежности затолкав закуску Иори в рот.       — Ну как?       — Еще! — Иори сказал это с набитым ртом, успев потерять часть салата, и Джин позволил себе похихикать над этим не в кулачок. Однако, Иори не смутился.       — Теперь сам. — И Джин взялся за приготовление порции для себя, выбрав говядину. — Кстати. Через несколько дней у Мина в казино будет проходить игра. Не хочешь сходить со мной? Гостем.       — Боишься один попадаться ему на глаза? — Иори явно теперь чувствовал свое превосходство от того, что пусть он и попал в немилость, у него была возможность видеться с Джином, в отличие от безответно влюбленного господина Мина.       — Ты вряд ли меня сможешь защитить, потому что… — Джин задумчиво закусил губу. — Он страшен в гневе.       — Но ты его не боишься.       — Я его не боюсь. — Джин улыбнулся. — И два раза присоединиться ко мне не предлагаю.       — Я заранее согласен на любое твое предложение. — Иори кивнул, теперь примиряясь к грилю и мясу, которое он на него положит.       — Но у меня одно условие. — И Джин сосредоточенно свел брови к переносице, заставив Иори слушать себя внимательнее. — Ты ничего не будешь подливать мне в напитки, чтобы потом…       — Джин. — Иори олицетворял собой в этот момент абсолютную серьезность и благонадежность. — Я обещаю тебе, что больше никогда и ни за что не буду пытаться тебя отравить. Знаю. Ты мне сейчас не поверишь и обязательно скажешь что-то остроумное в ответ, но… я клянусь, что больше не совершу эту ошибку. В общении со мной ты будешь делать только то, что захочешь, а не то, что захочу я.       — То есть, ты настолько серьезно настроен? — Джин был невозмутим, всем своим видом показывая, что он не настолько впечатлен этим сокровенным обещанием, чтобы менять свое мнение.       — Просто я знаю, что исполнение любого твоего желания сможет доставить мне удовольствие.       — Ох-ох-ох, мистер Сакаи, это слишком громкое заявление. — Джин в сомнении качал головой, пока Иори, кажется, был полностью уверен в высказанном.       — Я обязан искупить свою вину. — Иори уверенно расправил плечи.       — Даже если это ни к чему не приведет? — Джин вопросительно прищурился, пока на лице Иори появилась улыбка.       — Слово «даже» почему-то очень мотивирует. — И он снял с жарочной поверхности гриля кусочек говядины, который просто положил в рот. — Сочно. Здесь не так уж плохо кормят.       — Пф, я бы не ел там, где невкусно кормят. — Джин закатил глаза.       — Значит, тебе все-таки удалось меня впечатлить. — Иори вошел во вкус, теперь выбрав свинину, которую тут же заставил пошкворчать и выделить немного сока.       — В отличие от тебя, который так и не смог убедить меня в том, что ты не собирался меня обижать. — Джин, поджав губы, отрицательно качал головой, пока Иори лишь многозначительно улыбался, затем вдруг вопросительно и при этом с явным недоумением посмотрев на Джина.       — А напитки?       — По напиткам ты у нас специалист. По смешиванию. Подмешиванию. — Джин пожал плечами. — Просто позови официанта.       И следующее утро Джина началось с кофе в постель. Ладно, не в постель. Для того, чтобы раздобыть его, ему пришлось из кровати встать и дойти до порога своей квартиры. Это было не настолько трогательно, чтобы Джин всё забыл, но достаточно, чтобы он понял, что движется в верном направлении.

* * *

Тэхен представлял себе это по-другому. Совсем по-другому. Возможно, его представления были весьма наивны, но он на самом деле не мог допустить мысли, что они с Сольджи будут большую часть времени молчать. Нет, разумеется, они говорили о чем-то насущном вроде быта, когда Тэхен помогал девушке справляться с техникой, которой в его двухэтажной квартире было немало, но… Он не видел, как она кушала и кушала ли вообще. Пару раз, когда выходил из своего кабинета, чтобы с помощью электронной почты решить некоторые рабочие вопросы, не терпящие отлагательств (ему до сих пор нужно было в срок предоставить отчетную документацию для тех, кто обеспечил его победу в тендере), он видел Соль с чашкой, но девушка тут же растворялась в гостиной. Чтобы занять место на огромном диване, открывающем вид на единственный выход из апартаментов.       Он не так представлял себе это сожительство, и теперь, когда самолично отправил последний рабочий емейл, успев получить ответ от секретаря, пообещавшего держать его в курсе настолько оперативно, насколько это было возможно, решился всё изменить. Он взял небольшой отпуск за свой счет и не может себе позволить провести его впустую.       — Соль, ты… не хочешь выпить чаю? — Надо было с чего-то начать, и Тэхен именно с этим вопросом появился в гостиной, засунул руки в свои домашние брюки.       Соль тут же подняла свою головку, оторвав взгляд от телефона, и широко раскрытыми глазами посмотрела на Тэхена. Она была одета в огромную футболку, которая как будто была снята с плеч ее брата, и свободные темные джоггеры. Все это слишком неуклюже и неподходяще прикрывало ее хрупкую женственность, и Тэхен не мог перестать представлять себе, что было под ее одеждой. Нет, он не мечтал увидеть ее голой — таких мыслей в его голове действительно не было. Просто, хотя бы силует. Потому что у Соль он был… очень поэтичным.       — Ты… хочешь, чтобы я приготовила чай? — В ее голосе слышалось сомнение, как будто она не знала, должна она исполнять просьбы Тэхена или же нет, но на всякий случай, она все же поднялась.       — Я хочу приготовить чай и угостить им тебя. — Тэхен опустил голову, смотря на Соль теперь наверное слишком прямо, потому что она вдруг скрестила руки на груди и гордо приподняла подбородок.       — Не нужно на меня так смотреть. — В ее голосе была затененная легким недовольством гордость, и Тэхен мигом растерялся.       — Как? — Он на самом деле не понимал, что такого было в его взгляде. Кроме того, что он не очень настырно пытался взглядом сделать ее одежду на пару размеров меньше.       — Ты смотришь так, будто… чего-то хочешь. — Она вновь села на диван, и Тэхен направился к ней, остановившись на кресле на достаточно безопасном расстоянии. — Возможно, другим девушкам нравится, когда на них так смотрят, но… это только склонным к мазохизму. Которые подсознательно хотят быть… съеденными.       Это было неожиданно, и Тэхен на самом деле не знал, что на это ответить. Но знал, что спросить.       — А как мне нужно смотреть?       — Тебе… извини. — Соль, спустя пару мгновений глубоких раздумий,       поняла, что скорее всего надерзила на ровном месте, и она вновь торопливо поднялась, так же торопливо направившись на кухню. — Я сделаю чай.       — Подожди! — Тэхен выставил руку, преграждая девушке путь. — Мне правда интересно. Я… Я не сержусь. Просто объясни мне.       Девушка колебалась мгновение, а затем вновь присела на диван, сцепив на коленях руки и смотря в основном на пушистый ковролин, нежели на Тэхена, на которого поднимала глаза очень редко, очевидно, в этот момент сильно смущаясь. Тэхену не доводилось видеть, чтобы в его присутствии девушки вели себя подобным образом.       — Ну, ты смотришь… хищно. Как будто уверен в своем превосходстве, принимаешь и понимаешь свою силу, которой моя слабость ничего не может противопоставить. Женская слабость. Ну… — Сольджи явно смущалась и пыталась правильно подбирать слова. — Так обычно смотрят на девушек, которых планируют… ну, соблазнить? — Она подняла свои глазки, подведенные по-лисьи коричневым карандашом, и растерянно захлопала ресницами.       — Я не специально. И… — У Тэхена был шанс. — Ты не интересуешь меня как девушка — я просто хочу с тобой… подружиться.       Родители всегда говорили Тэхену, что врать это не хорошо, а то, что он говорил теперь, было настолько отчаянным враньем, что он даже сглотнул, физически ощутив, как совесть внутри начала противостоять этому преступлению против врожденной честности. Но у него не было другого выхода. А Сольджи вдруг просияла. Какая еще девушка обрадовалась бы, когда Тэхен сказал бы ей, что она не привлекает его как девушка…       — Я понимаю, это в твоем характере. Ты занимаешь высокое положение, осознаешь, что доминируешь над многими, и поэтому у тебя такой взгляд, возможно, он даже как-то обусловлен твоей физиологией. Я не знаю, обидишься ты или нет, но ведь человек это формально и практически животное, а значит, у нас тоже есть своя доминантность. — Она пожала острыми плечиками, взглядом беспорядочно скользя по босым ногам Тэхена, которые мешали ее созерцанию ковра.       — Ты считаешь, что я… Доминантный самец? — Тэхен прямо смотрел на девушку, которая услышав столь откровенное определение того, что пыталась сказать, тут же смутилась, но все же посмотрела ему в глаза.       — Это звучит грубо, но ты понимаешь, о чем я. Наверняка замечал это за собой. Поэтому в нашу первую встречу я первым дело ощутила на себе всю тяжесть твоей натуры, которую ты не можешь скрыть. Это читается невербально, и в этом нет твоей вины. Я так и сказала Джину.       — Но мы ведь с тобой не конкуренты, так почему тебя это напугало? Я всегда отношусь к девушкам с уважением и стремлюсь скорее позаботиться, нежели посоперничать или же надавить свои авторитетом.       — Я не знаю. — Соль закатила глаза, как будто успела уже подумать над этим вопросом, но не найдя ответ. — Но у тебя очень добрая улыбка. Располагающая к себе. Светлая. У тебя… недовольные губы, которые умеют искренне радоваться.       — Недовольные губы?       — Сжатые, вытянутые, и уголки опущены вниз. — И Соль прикоснулась пальцами к своим губам. — Извини, я просто привыкла обращать внимание на мелочи, потому что много и упорно занималась портретной живописью. А если ты хочешь написать хороший портрет, ты должен улавливать все мимические мелочи.       — А можешь меня написать? — Тэхен сдвинулся к краю кресла. — Я куплю все необходимое. И чтобы тебя не смущали такие траты — оставлю все это себе, после того, как ты уедешь.       — В принципе, я могу. — Сольджи неуверенно повела плечами, будто пытаясь стряхнуть с них чью-то руку. — Вообще, я почти отличница. И даже несколько раз выставлялась в Центральной галерее современного искусства на День студента.       — А можно посмотреть твои работы? Я верю Юнги, который говорит что ты талант, но всё же привык составлять мнение, основываясь на собственной оценке.       — Юнги не видел мои работы — он просто доверяет мнению моего старшего брата. — И она тут же взялась за свой телефон. — Я все снимаю для Джина и Енсу. Они, правда, только хвалят, потому что любят меня, но… скажи честно, ладно? — Она подняла на Тэхена серьезный взгляд. — Если плохо или тебе не нравится, так и скажи, хорошо? Я не обижусь, обещаю.       Тэхен только кивнул, уже собираясь пересесть и устроиться рядом с Сольджи, которая теперь что-то сосредоточенно искала на светящемся экране своего смартфона. Чтобы рассматривать всё из-за ее плечика, при этом ощущая близость и, возможно, аромат ее парфюма, потому что Тэхену за два дня так и не удалось приблизиться к ней настолько, чтобы различить его.       — Вот, держи! — Она, совершенно довольная собой, протянула Тэхену телефон. — Просто листай вправо.       И Тэхену оставалось только трагично вздохнуть внутрь себя. Это будет очень сложно.

* * *

      — Злоебучие... пидарасы! — И Чимин с силой пнул порезанное колесо. — Я завтра же пересмотрю все личные дела нашего отдела охраны! За каким хером вообще по нашей парковке ходят… Суки, блять!       Чимин возмущался сквозь зубы настолько натурально, насколько агрессивно, и Юнги прекрасно понимал его чувства. Четыре порезанных колеса, особенно на автомобиле его уровня, с условием ремонта в родном салоне обойдутся ему в блестящую золотом и затейливо звенящую копеечку.       — Чим, я отвезу тебя. — Юнги положил на плечо Чимина руку, пока Чимин пытался найти в своей телефонной книге номер технической поддержки его автодилера.       — У меня были планы, блять! — Он продолжал злобно пищать, и теперь Юнги понимал, почему его так боялись все, кому приходилось бывать у него на ковре — Чимин с виду был милым комочком обаяния, но стоило только ему совсем чуть-чуть прищемить хвостик, он превращался в монстра. Злобного, матерящегося, готового порвать тебя на куски своими маленькими ручками монстра. — Мне нужно в магазин. В магазины. Мне, блять, нужна пижама! Суки! Многоканальный, мать его… Алло!       Юнги как раз в этот момент хотел предложить ему компанию и свозить его на шопинг, но Чимин теперь в очень убедительно возмущенной манере объяснял тех.службе свою проблему. Не то, чтобы Юнги нравилось ходить с Чимином по магазинам, и в принципе ходить по магазинам — просто ему стало жалко его. Если бы с Юнги такое приключилось, он бы… И все равно он бы был не таким страшным в гневе, как Чимин.       — Всё, можем ехать. Они заберут тачку через пятнадцать минут. — Чимин спрятал телефон во внутренний карман пальто. — Ты еще не передумал?       Кажется, раздражение успело немного поутихнуть, но Юнги все равно боялся ему отказывать. А еще ему было немного совестно, потому что всё это время Чимин работал за десятерых, пока Тэхен оформлял себе правительственный тендер, затем уйдя в незапланированный отпуск, а Юнги беспечно и неторопливо занимался делами казино и ресторана. Пусть у него были нервные перегрузки, но это не сильно затмевает по силе и значимости перегрузки трудовые, которым подвергался Чимин. Пашущий как лошадь. Как пони, но очень работоспособный.       — Я не брошу тебя в беде, Пак Чимин. — И Юнги потянул его за рукав в сторону своего Рэнжа, который, на удачу, был цел и невредим. Возможно, потому, что Юнги приехал полчаса назад. — Вообще, это тревожный знак, что на нашей ОХРАНЯЕМОЙ парковке происходят такие странные вещи… Тэхена по факту облили краской, тебе порезали шины, при том, что ты его самый близкий и значимый заместитель…       Это на самом деле было странно и все меньше, вместе с тем, как Юнги раскручивал эту мысль, походило на совпадение.       — То, что Тэхена разукрасил Сакаи — почти доказанный факт. Думаю, что диверсия с тобой — это тоже их рук дело. Тем более, именно ты непосредственно занимался всеми проверками, а они уже успели показать себя гадкими, изобретательными пакостниками. — Юнги, проверив, что Чимин качественно пристегнулся, завел двигатель.       — Как там, кстати, наш красавец? В тылу врага. — Чимин теперь был только глубоко задумчив. — Всё в порядке?       Юнги не мог дать точный ответ на этот вопрос, потому что за прошедший день и ночь он не получил никаких вестей от Джина. Скорее всего, он просто не мог дать знать о себе, отправив ему только емейл с кратким резюме того, что смог узнать до этого и пока исключительно умозрительным планом на то, как им нужно будет действовать далее. Возможно, у них теперь была встреча с Енсу, на которой он должен был согласиться на сотрудничество… Юнги обязательно об этом узнает.       — Эй, господин Мин. Ты, во-первых, не ответил на мой вопрос, а во-вторых, не спросил, куда ехать. — Чимин смотрел на своего друга немного раздраженно, но без очевидного вызова.       — В Семерку. — Юнги сказал это на автомате, потому что с самого начала подумал именно об этом торговом центре. В конце концов, он был самым крупным, особенно для такого миниатюрного Пак Чимина.       — Только не говори, что ты хочешь организовать мне полноценный… шопинг! — Чимин, даже несмотря на ремень безопасности, развернулся к Юнги, теперь как будто совершенно забывший недавнее происшествие.       — У тебя так горят глаза, что мне страшно… — Юнги сомневался. Но выбора у него не было. — Хочу, чтобы ты развеялся, потому что за все это время… В общем, ты заслужил.       — Ах ты мой маленький миленький котик! Обожаю, когда ты такой! — Чимин вернулся в прежнее положение, не рискуя сильно отвлекать Юнги от дороги. — За это я куплю тебе мышку. Или угощу ужином! Но ты до сих пор не сказал мне, как там Джин. Я, блять, с этими проверками, подрядами, тендерами и прочей хероборой совсем выпал из жизни!       — И не знаешь, что Тэхен сейчас живет с родной сестрой Джина. — Юнги улыбался, зная, какой эффект произведет на Чимина эта новость.       — У Джина есть сестра?! Вау… Хорошенькая? — Чимин хитро улыбался, затем закатив глаза. — Ну разумеется, хорошенькая. Там по Джину все понятно.       — Господин Ким сразу объявил мне, что влюбился. Как последний раз в жизни.       — Господину Киму давно пора хотя бы раз расчехлить на дело свою писюльку, чтобы перестать влюбляться во всех подряд. — И тут Чимин сразу решил исправиться. — Я не сомневаюсь, что сестра Джина более чем достойная восхищения девушка, но ты сам знаешь Тэ… Я очень уважаю его принципы, и даже преклоняюсь перед его выдержкой, но он сам же от этого страдает. С его уровнем тестостерона. — Чимин опустил голову, которой теперь качал из стороны в сторону, на самом деле переживая за лучшего друга. А затем он вдруг вновь воспрял духом. — А что эта девушка? Тэ понравился ей?!       — Нуууу…. — Юнги теперь пытался подобрать правильные слова, чтобы никак за глаза Соль не компрометировать. — Она очень серьезная девушка. От слова очень. Очень значит крайне.       Чимин задумчиво вглядывался в лицо Юнги, кивая на каждое его слово.       — Все ясно. Девственница. — И он ударил себя по колену, пока Юнги что-то очень возмущенно зашипел в его сторону. — Подожди. А он влюбился до того, как узнал это, или после?       — Он не знает. — Юнги уже почему-то жалел о том, что затронул эту тему. — И если ты с кем-то будешь это обсуждать, я отрежу тебе уши, понял?       — Понял. Понял, не дурак! — Чимин поднял вверх обе руки. — Я все понимаю. И уважаю чужой выбор, жизнь, взгляды… Короче, я не буду пиздеть. Но мне очень хочется посмотреть на лицо Тэхена, когда он узнает, что она так же невинна, как он. Зуб даю, он сразу побежит за кольцом!       — Что-то мне подсказывает, что он догадывается… — Для Юнги это было очевидно.       — Значит, кольцо уже выбрал! Ох, как же я хочу, чтобы он уже обрел свое семейное счастье… И посмотреть на эту прекрасную незнакомку, которая поразила нашего принца в самое сердце... Потому что мое сердце щемит от того, что он до сих пор ходит в завидных женихах. При том, что мы с тобой так тепло пристроены… — И на лице Чимина появилась мечтательная улыбка, вместе с тем как глаза так же мечтательно закатились. — Не хочешь прикупить Джину пижамку, кстати? Парные. Прознал об этой штуке случайно, но, по-моему, это пиздец как мило! Можно шелк — можно хлопок. Можно полоску — можно клетку…       — Я подумаю об этом. — И Юнги на самом деле задумался.       Задумался о том, что это был прекрасный повод начать жить вместе — парные пижамы. А он уже был готов к этому, успев понять, что рано или поздно он в любом случае захочет жить с Джином, а зачем вообще терять время, если продолжать узнавать друг друга всегда можно на одной территории. Тем более, Джину было куда идти, если что…       — Поворот, эй! — Чимин очень вовремя запищал, и Юнги поворот не пропустил, почти решившись на покупку парных пижам. Пусть это был и не его стиль. Пижама — вещь, которая всегда пригодится.       — Подумай о том, что тебе нужно, чтобы мы не слонялись без дела и не глазели по сторонам. — Юнги не мог не сказать это, прекрасно зная, что на Чимина это не подействует, и он в любом случае будет тащить его в каждый новый, попадающийся на пути магазин или бутик.       — Уже думаю. — Чимин смотрел на экран своего смартфона, на который только что пришло уведомление о том, что его автомобиль уже транспортируется в автосалон для ремонта.       Однако, подумал Чимин плохо, потому что они, как и предсказывал Юнги, ходили без всякого плана, и ему каждый раз приходилось оттаскивать Чимина, заинтересованного во всем на свете, особенно в условиях пережитого стресса, от витрин. Когда они, наконец, добрались до пижам. И у Юнги тут же разбежались глаза.       — Так… — Чимин в один момент стал очень сосредоточенным. — Мне нужны светлые. Пожалуй… Бежевые, в тонкую золотистую полоску. Из хлопка… — Он бережно проходился пальцами по находящемуся перед ним дорогому комплекту роскошно выглядящих пижам. — Черт, я бы в таком на работу ходил.       — Да уж, выглядит… фешенебельно. — И взгляд Юнги наткнулся на черный комплект, к которому он, как загипнотизированный, тут же направился.       Одна черная, из натурального шелка, блестящая и на ощупь как будто гладко холодящая, а вторая — черная, из плотного и до умопомрачения мягкого хлопка, с черным атласным кантом на лацканах и маленьком грудном кармашке.       — Ух, ты…. — Чимин, который неожиданно быстро определился, очень внезапно оказался рядом с Юнги, сделав всего пару лишних шагов в его сторону. — Шелковая Джину. Хотя... В черном шелке его вполне смогут увести прямо из твоей постели.       Юнги не смог стерпеть подомное хамство и мягко зарядил Чимину по затылку, пока тот лишь самодовольно улыбался.       — Да бери, не думай. — И он стал серьезным. — На самом деле очень хороший подарок. По… — Чимин глянул на ценник, указывая услужливому и вовремя появившемуся рядом продавцу-консультанту на выбранный им комплект. — Почти доступно. Но это все лишь ради того, чтобы Ким Намджун улыбался.       И через пять минут, с покупками, которые были очень красиво и дорого упакованы в фирменные коробки, пакеты и ленты, они вышли из бутика.       — Всё? — Юнги с надеждой посмотрел на Чимина. — Ты доволен? Можем ехать ужинать?       — Ну… — Чимин задумался. — Вообще-то нет. Мне еще нужно…       Он вдруг нахмурился, вытянув шею, а затем катастрофически округлил глаза, взяв Юнги за плечо.       — Ой, не оборачивайся, не оборачивайся! А то попалим контору! — И Чимин тут же втянул шею обратно, теперь уставившись на Юнги. — Там Джин шпионит. Или не Джин, подожди… Хотя он мог вполне перекраситься.       — Чего? — Юнги собрался было повернуться, но Чимин остановил его, потянув к скрытой в зеленом бамбуке скамейке. — А-ну пусти меня!       — Тихо! Говорю же, мы все испортим! — Чимин не унимался, агрессивно грозя сквозь зубы, пока Юнги пытался посмотреть туда, куда до этого смотрел он, и что-то там разглядеть. — Он там с Сакаи. Выбирает ароматические свечи для дома. Насколько я понял. Вообще, из-за стекла отсвечивало, и я мог увидеть что-то не то, но нам в любом случае лучше перестраховаться.       — Сейчас перестрахуемся. — Юнги достал телефон и набрал короткое сообщение «Чем занимаешься?», став ждать ответ. — Наверняка, тебе показалось.       — Неееет, это вряд ли. Сам посмотри. — И Чимин, убедившись, что теперь они не привлекали внимание, стал бережно направлять голову Юнги, чтобы он, все так же оставаясь незамеченным, смог увидеть то, что видел Чимин.       Джин. Это определенно был Джин, только с черными волосами. И Юнги смог бы найти в своем влюбленном воображении очень поэтичное сравнение, если бы не заметил рядом Иори, вполне довольного жизнью, с пакетами в руках. Они что-то оживленно обсуждали, и Юнги, как ни старался, не мог углядеть в их общении ничего негативного. Никакой настороженности. Возможно, Джин просто отыгрывал, но… Отыгрывал очень натурально. Так натурально, что проигнорировал его сообщение, даже не достав из кармана телефон. А нет. Кажется, ему кто-то позвонил, и он приложил трубку к уху. А потом, спустя одну фразу, передал телефон Иори. А потом посмотрел на экран. И спустя несколько секунд на телефон Юнги пришло сообщение «Собираюсь отдохнуть. Позвоню через полтора часа :)». Интересно, что теперь он подразумевал под «собираюсь отдохнуть»? И какого хуя не сказал о том, что собирается встретиться с Сакаи?! А судя по всему, это была спланированная акция, и поверить в то, что они встретились случайно и так щебетали… Наверняка, они уже виделись до этого. И Юнги ничего об этом не знал. Хотя Джин обещал докладывать ему обо всем. Особенно о том, что касалось его общения с Сакаи. Чертов Джин...       — Ну что? Убедился? — Чимин заглядывал Юнги через плечо, теперь наблюдая за тем, как Джин с Иори двинули в сторону эскалаторов, и Джин, как на зло, очень по-нежному придерживал Иори за талию.       — Какого, спрашивается, хуя… — В голосе Юнги была риторическая интонация, которая придавала этому матерному запросу немного злой, но беззащитной обреченности.       — А что такое? — Чимин явно недоумевал. — У него же задание такое изначально — сделать так, чтобы Сакаи ему доверял. По-моему, все вполне естественно. — И Чимин пожал плечами. — Ладно. Вижу, ты не в настроении, поэтому поехали сразу ужинать. А то точно огребу. А у меня еще после шин не затянулась моральная травма, чтобы к ней присоединилась физическая.       — Ох. Пак Чимин… Знал бы ты… — Юнги улыбался.       А что ему еще оставалось, когда его дорогой и со всех сторон обожаемый Джин решился вдруг на обман? Улыбаться. Потому что если Юнги начнет строить догадки, улыбаться вряд ли захочется. И не только ему. И на этой мысли, он наконец поднялся, направившись вслед за Чимином к подземному паркингу.       Ему нужно придумать адекватный ответ. Как в старые добрые времена.