* * *
— Я жду. И не надо жеманничать передо мной. — Юнги продолжал сидеть на диване, пока меньше чем в полуметре от него Иори стоял, опираясь задницей на стол и скрестив ноги. И руки на груди. — Что именно тебя интересует? — Иори волновался. Но лишь о том, чтобы убедительнее врать. Какой бы ни был господин Мин суровый и серьезный, все мы слабеем, когда дело касается чувств. И Иори не мог не позлорадствовать — если бы ты, господин Мин, знал, что я приготовил для твоего любимого… племянничка… У Иори вдруг появилась надежда, что он сможет закончить начатое. — Секс. — Юнги поднял на Иори глаза, и в них отчетливо читалась решимость. И отчаяние. Да. Он был в отчаянии. — Был. Буквально неделю или чуть больше назад, когда он пригласил меня к себе. Юнги крепче сжал пальцы, ниже опустив голову. Он нервно стучал носком ботинка по полу, пока Иори торжествовал. — Я, честно сказать, не надеялся, но когда Джин стал намекать… Я отменил свои планы. Пропустил важное мероприятие, но… — Иори улыбнулся, наблюдая за тем, как Юнги на глазах как будто сильнее сжимался, как будто уменьшаясь в размерах, из-за все нарастающего внутри напряжения. И разочарования. Наверняка. — Я понимаю, для чего ему это было нужно, но… Наверное, это того стоило. Эти пухлые губы многого стоят. — Что он говорил обо мне? Он говорил обо мне? — В голосе Юнги слышалась злость, и Иори понял, что попал в цель. — Только то, что ты был влюблен в него, а он отверг твои чувства. — Иори наблюдал за тем, как Юнги поднялся. Он держал руки в карманах, и теперь мерил шагами расстояние от дивана до двери и обратно. — А ты… влюблен? — Я? — Юнги как будто выбрался из забытья, остановившись, а потом сделав шаг в сторону Иори. — Влюблен. Но мне теперь все равно, какая судьба будет ждать эту... суку. Иори не мог поверить такой удаче, пока Юнги сделал шаг назад от него. — То есть… Я могу идти? — Иори внимательно смотрел на того, кто до этого угрожал ему, и теперь видел на его задумчивом лице только злость. Но злость не на него, а на своего любовника, которого Иори выставил в таком невыгодном свете. — Можешь. Не свалишь на родину в ближайшее время — найду и отправлю уже бандеролью. По частям. И без того низкий голос Юнги теперь очень мужественно отдавал злой хрипотцой, но Иори не собирался ему перечить. У него уже были куплены билеты на ночной рейс, поэтому, в принципе, поступившее указание очень даже совпадало с его собственными намерениями. Ему теперь очень хотелось улыбнуться, но он сдержался. Джина теперь никто не будет искать. А это значит, что… План получился еще более успешным, чем он предполагал до этого. И на этой мысли, японец оторвался от стола, вознамерившись двинуть в сторону выхода. — Подожди. — Юнги подал свой задумчивый голос слишком внезапно, и Иори, как будто рефлекторно, вновь присел на свое место. — Что такое? — На его лице было недоумение, но он вполне мог подождать еще несколько минут. Юнги подошел к Иори почти вплотную. Он теперь выглядел даже жалко, с опущенными плечами, широко раскрытыми глазами, в которых отражалось отчаяние… Очевидно, у него были к Джину серьезные чувства. Возможно, как и у Джина к нему, пусть он и не сознался. Печальная история любви. — Где Джин? Юнги до этого слишком тщательно и успешно усыплял бдительность японца, и теперь его тон, как будто жестко ударивший по лицу, японца обескуражил. И Иори не успел осознать тот момент, когда рука Юнги ухватила его за волосы, резко и с особой жестокостью познакомив его лицо со своим коленом. И затем Юнги запрокинул голову Иори, вцепившись в его волосы мертвой хваткой. Он приложил японца лбом, не стремясь сломать нос — просто чтобы немного дезориентировать. — Я влюблен, сука. — И Юнги, в котором сила теперь была намешана с адреналином и, кажется, перестала поддаваться контролю, швырнул Иори на пол. — И влюблен слишком взаимно, чтобы поверить, что мой прекрасный принц повелся на такую падаль как ты. И я ненавижу… когда мне лгут. Заметив, что японец, кое как получивший равновесие на коленях, сделал движение в сторону двери, Юнги с силой приложил его ногой по позвоночнику, затем обойдя и теперь с каким-то почти садистским любопытством наблюдая за тем, как он, отползая назад, прижимался спиной к дивану, явно впервые повстречавшись с силой. Приложенной к нему силой. — Я ничего ему не делал. Пожалуйста… — Им руководил теперь страх, который на Юнги действовал как красная тряпка. Он вдруг вспомнил лицо Джина, когда забрал его от японца в тот злополучный вечер, когда тот пытался его изнасиловать. Прекрасный момент, о котором Юнги в тайне от себя мечтал. Чтобы отомстить. — Я не собираюсь тебя убивать. — Юнги недобро улыбнулся, присев рядом с Иори, а потом вдруг каким-то неведомым по ловкости движением, схватил его за щиколотку, вытянул ногу и с остервенением ударился локтем о его колено. Иори заскулил, пока Юнги, чуть приподнявшись и все еще держа ногу, приземлил на уже пострадавшее колено кулак. Этот удар получился мощнее. И Иори взвыл, рефлекторно пытаясь уйти из хватки Юнги, но он начал выкручивать его ногу, и Иори тут же затих, хватая ртом воздух, сдавленно и хрипло подвывая. — Болевой шок. Я сломал тебе колено. — Юнги теперь как будто с заботой гладил Иори по ноге. — А после я сломаю тебе жизнь, за то, что ты покусился на… моё. Иори попытался убрать его руки, но Юнги, который теперь переместил сильные пальцы с его щиколотки на колено, надавил куда-то, явно со знанием дела, и Иори закричал от неожиданно резкой боли, пока Юнги свободной рукой схватил его за шею, сдавив горло так, что крик тут же прервался постепенно глохнущим хрипом. — Где Джин? Я спрашиваю тебя последний раз. Где Джин? Иори смотрел на него, выпучив глаза, и Юнги, зафиксировав ногу японца под мышкой, со всей силы ударил кулаком в колено уже сбоку. И японец, который до этого, возможно, собирался с силами, лишь изображая из себя беззащитность, с силой пихнул Юнги свой второй ногой, при этом наугад схватив его за лицо двумя руками. Но Юнги совершил один легкий и быстрый маневр, прижав покалеченную ногу японца к его же груди. И Иори взвыл, опустив руки. Он не мог нормально дышать, пытаясь вдохнуть, но организм, пораженный внезапно набросившейся на него и прорезающей всё тело насквозь болью, отказывался его слушать. — Я спрашиваю тебя. Где Джин? Я знаю, что ты замешан в его исчезновении. Я уверен в этом. Просто скажи, где он. — Юнги теперь звучал настолько спокойно, тихо, почти бархатно, что в свете того, что он делал этого, это звучало… ужасающе. Как будто теперь он мог сделать с Иори всё, что угодно, даже не поморщившись. А ведь он действительно мог. — Я… — Иори хватал ртом воздух. — Я… Он смотрел на Юнги, и именно в этот момент в кабинете возник взволнованный Тэхен. — Они засекли телефон! Хо… — Он увидел полумертвого от ужаса и боли Иори, затем Юнги, который тут же поднялся. — Хоби звонил, но не дозвонился. Он… уже на месте, с оперативной группой. Они засекли кого-то, но его отвлекли… Он дал адрес. — Тэхен замолк, решив, что на этом подробностей хватит, чтобы не нагонять на Юнги панику раньше времени. — Отсюда десять-пятнадцать минут. — Зови Зайку. Пусть сторожит. — И сказав это, Юнги в один шаг оказался рядом с Иори, нагнувшись, схватив его за волосы и запрокинув голову так, чтобы смотреть ему в глаза. — Если ты что-то сделал с Джином… Я положу свою жизнь на то, чтобы… превратить в ад твою. Юнги, теперь управляемый только окончательно завладевшим им стрессом, направился к выходу, и Тэхен вдруг поймал себя на мысли, что он боялся что либо ему говорить. Ему не доводилось видеть Юнги таким. И теперь он на самом деле испытывал опасения по поводу того, что попадется под горячую руку. Но что-то в том агрессивном напряжении, что теперь управляло Юнги, как будто молило об утешении, пока другое что-то жаждало кровавой расправы. — Делай с ним всё, что хочешь. — Юнги просто взял пальто в руки, перестав чувствовать холод, и Зайка, увидев его лицо, остановил его, выставив руку. — Кот, может мне лучше поехать с вами? Я так понимаю, этого ты порешил. Маячок справится — из него сиделка что надо. — Я… — Юнги остановился, глубоко вдохнув. — Еду не на разборки. А искать… Он не договорил, стремительно направившись к оставленной до этого машине. — Следи за ним. Чтобы руки не испачкал. — Последнее Зайка сказал многозначительно, но с искренним беспокойством, после скрывшись в лаборатории, отпустив Маячка с его парнями. — Ну, привет, красавчик. Зайка облокачивался предплечьями на одвирки, по-хозяйски оглядев кабинет и сидящего на полу Иори, который тяжело дышал, запрокинув голову и разложив по швам руки. — Ты везунчик, парень. — Зайка, установив рядом трость, уселся на стол и теперь беззаботно болтал ножками. — Мне сказано, что я могу делать с тобой что захочу, так что советую не скулить и сидеть тихо — у меня очень богатая фантазия. — Да пошел ты. — Теперь было не до масок, потому что он был на грани обморока от болевого шока, и Иори злобно выругался, явно по-японски, потому что Зайка не мог разобрать смысл. — Ни хуя не понял. Повтори? — Он подвинулся к краю стола, и в следующий момент Иори заорал в голос. Когда носок кожаного ботинка надавил на его колено. — Чо орешь? Больно? У него батя врач, он знает, как бить так, чтобы потом не залатали. Будешь хромоножкой. Пожизненно. — Лучше быть хромоножкой, чем… овощем. — И Иори ухмыльнулся, вновь запрокинув голову, как будто уже привыкнув к раздробившей его колено и самообладание боли.* * *
Тэхен вел машину, потому что позволять Юнги садиться в том состоянии, что он теперь был, за руль было крайней нецелесообразно. Тэхен уговаривал его попить воды, но Юнги теперь был настолько погружен в свои переживания, что стоило сказать спасибо за то, что он хотя бы дышал. И сердце Тэхена начало медленно, спотыкаясь о другие внутренние органы, уходить в пятки, когда он увидел машину скорой помощи. — Нет… — Юнги тут же отстегнулся, и Тэхен сразу остановился, не успев как следует припарковать машину, которая на данном отрезке дороги не рисковала перегородить путь. Юнги бросился к открытому теперь складу, рядом с которым и в котором была суета. — Джин! — Он звал его просто для того, чтобы услышать ответ. Просто чтобы Джин подал свой голос, дав понять, что находится в сознании. Возможно, ему сломали нос, или... Или... Но он точно был жив. — Джин! И Тэхен сразу бросился за ним. Он знал, что нельзя заранее готовиться к худшему, но он не мог теперь ничем себя успокоить. И спустя минуту он понял, что на это были причины. — Сейчас ему окажут первую помощь и повезут в больницу твоего отца. — Кажется это был Хоби, но Юнги, который буквально продрался через руки старшего инспектора к дверям, теперь всем телом навалился на ржавый дверной косяк, вдруг не почувствовав ноги. Он видел двух фельдшеров, которые склонились над чьим-то телом, лежащим на белом матрасе, и еще одного в медицинском костюме, который руководил стоя, оперативно обращаясь со своим кейсом. Он чувствовал, как к глазам подкатили слезы, но он не мог заплакать. Его как будто парализовало. Все внутри сжалось, замерло, и он теперь не мог даже пискнуть. Все самые страшные опасение вмиг… Оказались у него перед глазами. — Каталку! Осторожнее! — Фельдшеры поднялись, и Юнги увидел, как они аккуратно подхватили обездвиженное тело, почти бережно уложив на прорезиненный матрас. Юнги боялся смотреть. Нет, это не мог быть Джин! Наверняка, он вырубил кого-то, а сам сбежал. Разумеется, это не Джин. Юнги отчаянно боялся смотреть, но не мог закрыть глаза. Из него мигом улетучился гнев, злость, которые до этого он выплескивал на Иори. Он чувствовал себя беспомощным. Настолько жалким и потерянным, что ему вдруг захотелось плакать. Тэхен вытолкал его на улицу, освобождая место для медперсонала. И Юнги пытался вдохнуть, открывая рот как выброшенная на берег рыба. Нечем дышать. Внутри не было воздуха — только отчаяние. А потом его взгляд невольно скользнул по проезжающей мимо каталке. Серое, с синими губами лицо. Совершенно безжизненное, и Юнги вдруг осенила страшная догадка. — Джин умер? — Он неосознанно схватил одного из фельдшеров за руку. Он не хотел мешать, просто… — Нет, он в коме. Но дышит сам. Кем вы ему приходитесь? Слова как будто чеканились, но Юнги слышал только… Он в коме. Это было настолько страшно, что Юнги прикрыл глаза. Это страшный сон. Это кошмар. Нужно просто проснуться. Не могло все так плохо кончиться. Не могло! Нет... — Господин Мин! — Чья-то твердая рука тряхнула его за плечо, и Юнги открыл глаза. Его лицо было повернуто в сторону помещения, которое теперь ярко освещалось, потому что там работал криминалист. Матрас. Даже отсюда он мог видеть на нем грязные разводы. Простая пластиковая трехъярусная полка на колесиках, которую теперь изучал кто-то в форме. Большой бесформенный пуф... — Господин Мин! Вы хотите поехать в больницу? Вам нужна помощь. Где Тэхен? — Я… Я родственник. — Юнги облизал пересохшие губы, повернувшись к голосу. Он несколько раз моргнул, и теперь мог разглядеть обеспокоенное мужское лицо. И держащую его за плечо руку. — Пойдемте. Нам нельзя медлить. И он за локоть потянул Юнги куда-то. Нужно было собраться с силами и мыслями. Не умер. Джин не умер, а это было главным. И как по волшебству, или из-за адреналина, который теперь был с ним заодно, его шаг стал тверже. Они быстро подошли к машине скорой помощи, в которую только закончили погружать каталку. И фельдшер, который был с Юнги, залез первым, затем подав ему руку. — Как вы себя чувствуете? — Он внимательно изучал Юнги, посадив его на узкую скамейку, пока Юнги, который смотрел на него, краем глаза заметил, что над каталкой теперь суетился врач, пользуясь помощью другого фельдшера. — Господин Мин! — Всё в порядке. — Юнги кивнул. — Все в порядке. Извините, что я… Взгляд снова обратился к Джину. Доктор наклонился в сторону, и Юнги вновь увидел его. Безжизненное лицо, синие губы с чем-то засохшим и теперь слишком неестественно контрастирующим с мертвенно бледной кожей. Грязный свитер, испачканный у высокого воротника и… Джина когда-то вырвало. И нос вдруг учуял запах мочи. Юнги начало мутить, но не потому, что он брезговал. Нервное. Его сознание без его разрешения теперь представляло, что Джину пришлось пережить. А потом фельдшер и доктор стянули с него свитер, чтобы подключить какие-то датчики, и Юнги заметил большие, багрово-фиолетовые гематомы. Он закрыл глаза. Он не мог смотреть. — Дайте руку. — Фельдшер, который сидел рядом с ним, самостоятельно взял за руку Юнги, теперь проверяя его пульс. — Пожалуйста! — В его обычно низком голосе появился отчаянный звон. — Я в порядке! Занимайтесь им. Пожалуйста… Он готов был упасть на колени перед врачом, если только это как-то могло помочь Джину. Как он мог помочь Джину? Как… — Господин Мин, пострадавшему оказана вся необходимая первая помощь. Не волнуйтесь — в больнице ему окажут квалифицированную медицинскую поддержку. Всё будет в порядке. Откуда они знали его имя? Неважно. Это были заученные фразы. Все врачи говорили это. Не потому что им нравилось дарить слишком призрачную надежду, обманывая и вводя в заблуждение. Профессиональная этика. Самоубеждение. Если они скажут правду, в их машине будет два пострадавших. Но всегда был шанс на спасение. Разумеется. И лучше верить в него. — Спасибо. — Юнги опустил голову. — Я... надеюсь. Фельдшер коснулся его плеча, которое слегка сжал. — Верьте в лучшее. Иногда это имеет решающее значение.* * *
— Тэ! — Хосок окликнул Тэхена, и тот, обернувшись, сразу направился к нему, удостоверившись, что у Юнги была твердая опора. — Как Юнги? Это был первый вопрос, который задал Чон Хосок, у которого в руках теперь был планшет с протоколом, который он либо изучал, либо заполнял. — Плохо. Я… — Тэхен вдруг ощутил потребность вернуться к другу, но обернувшись, он заметил, что Юнги уже находился в руках одного из фельдшеров. — Я предупредил врачей по поводу нашего господина Мина и его возможного состояния. С этим никаких проблем. — Хосок завел руки за спину. — Честно сказать, это нужно было для того, чтобы не переживать за его здоровье. Потому что… — Хосок сглотнул, опустив глаза. — Мне страшно представить, что испытывает он, если учесть, что испытал я, при том, что мы с Джином виделись всего один раз. — Как вы его нашли? — Сердце Тэхена теперь бешено колотилось, потому что теперь он переживал не только за Джина, но и за своего лучшего друга. Поэтому он не может позволить себе волнение. Только не он. Он должен сохранять рассудок, потому что… Сольджи! Ему нужно сказать Соль... — Запеленговали номер. Юнги обратился ко мне заранее. Я звонил ему, когда телефон появился в сети, но дозвониться не мог, потому быстро сколотил оперативную группу и отправился на поиски. Мы предположили, что телефон мог находиться либо где-то на улице, либо в помещении склада. На улице было достаточно пустынно, но мои парни сразу пошли прочесывать периметр. Аппарат мог просто валяться на земле без владельца. Но вместо аппарата они засекли двух подозрительных личностей, которые в спешном порядке выходили из одного из пожарных выходов. — Хосок покачал головой. — Единственное, что удалось — засечь номера машины, на которой они уехали. Я уже разослал ориентировки. — А Джин? — Тэхен направился вслед за Хосоком, который явно теперь следовал к своей служебной машине, не имея морального права терять ни минуты драгоценного времени. — Нашли его быстро. Дверь была открыта, но я заранее подготовился, заполучив ордер. В общем… — Хосок остановился. — Он лежал связанным на матрасе. Руки и щиколотки были перетянуты пластмассовыми стяжками. Он не реагировал на голос и звуки, только иногда содрогался. — Голос Хосока дрогнул, и по его вмиг заблестевшим глазам было понятно, что то, что он увидел было... страшно. — Я… Я тут же вызвал неотложку, и мы начали работать. Я заведу дело по факту похищения и покушения на жизнь. И... — Хосок замялся. — Попытка изнасилования. Юнги убьет его. Тэхен был в этом уверен как никогда. Его лучший друг никогда не проявлял необоснованную жестокость и никогда не применял насилие за просто так, но... Он убьет его. Совершенно точно. Этого нельзя было допустить. — У меня есть подозреваемый. Точнее, исполнитель. И… — Тэхен теперь отчаянно соображал, что делать. Ему нужно было в больницу. — Я дам тебе адрес. Он находится там с моим человеком. Я его предупрежу. Пойдет? — Ты шутишь? — Хосок удивленно округлил глаза. — Это лучше, чем пойдет! А ты спокойно поедешь к Юнги, и… — Хосок взволнованно взял Тэхена за плечо. — Держи меня в курсе. Я уже отправил туда оперативника, чтобы он как следует оформил снятие побоев и по форме составил протокол, чтобы потом не было претензий со стороны судьи и прокурора, но… Я буду переживать. — Хо, спасибо. — Тэхен поднял руку, чтобы пожать ее доблестному полицейскому, сразу заметив, как она дрожала. Но он взял себя в руки. В эти дрожащие руки. — Ты не представляешь, как помог. Ты... просто не представляешь. — Я просто выполнял свою работу. — Хосок был серьезен, и было видно, что он не нарывался на комплимент, а констатировал факт. — Я в долгу. А теперь поеду. — И Тэхен быстро направился к своей машине, затем вдруг остановившись и вернувшись к Хосоку, который уже общался с одним из оперативников, теперь что-то быстро ему объясняющим. — Черт, адрес!* * *
Юнги разрешили взять Джина за руку. Холодную, безжизненную, влажную, как будто его несколько раз пробил холодный пот. Ему теперь на самом деле было страшно. Это нельзя было сравнить со страхом, когда ты боялся боли или находился в опасности. Это был другой страх. И он терзал осознанием, что ты не можешь ничего сделать. Ты можешь только наблюдать и надеяться. Ты боишься потерять, но знаешь, что не можешь удержать. Он уже испытывал такой страх однажды, но теперь… Он не мог себя утешить. Хотя бы попытаться утешить, как в случае с мамой, когда он знал, что она хотела избавиться от боли. Джин не хотел умирать. Он хотел жить. Он хотел жить с Юнги. А Юнги хотелось выть. Его начинало душить это болезненно разрывающее изнутри неизвестностью и черными опасениями напряжение, сцепив на его шее холодные, костлявые пальцы. Страх. — Господин Мин. — Юнги опомнился, теперь вновь вспоминая, чтобы отвлечь мозги, когда успел представиться. — Мы приехали. Выходите, нам нужно… Юнги не дослушал, буквально вылетев из машины. Он сразу заметил отца и Соа. Соа была лучшим реаниматологом. Наверняка, врачи скорой помощи связались с ними. Джин был в слишком тяжелом состоянии, и… Юнги в растерянности наблюдал за тем, как фельдшеры выкатили медицинскую каталку, быстро направившись к дверям приемного покоя. — Мне нужна кровь. Срочно! — Соа теперь была хладнокровна, являя собой полную сосредоточенность. Она даже не посмотрела на Юнги, сразу поведя врача, который наверняка успел взять все нужные анализы за то время, что они добирались, к стойке регистрации, в то время как каталка въехала в стеклянные двери. В ярко освещеном холле было не так много народу, но все теперь как по команде обратили внимание на суетящуюся бригаду скорой помощи. — Состояние? — Соа, вооружившись фонариком, проверила реакцию зрачков на свет, затем подняв простынь и оглядев тело Джина. — Диагностировали кому, вторая степень. — Врач скорой помощи отвечал четко, быстро, и Соа оставалось только кивать. — Обширные гематомы и ушибы мягких тканей. В сознание не приходил, дыхание поверхностное... — Остановка! У нас остановка! — Она кричала куда-то позади себя, и рядом с каталкой тут же появились мужчины в медицинских костюмах. Соа обратилась к мужу. — Останься с ним. Я дам знать. И она тут же вскочила на металлическую перекладину, соединяющую колеса, наклонившись на Джином. Юнги упал. Он просто упал на колени, потому что просто не мог стоять. Не мог дышать. Не мог думать. Что чувствуешь, когда вдруг видишь ночной кошмар наяву? Когда понимаешь, что всё могло быть по-другому? Ничего не чувствуешь, но эта кажущаяся пустота внутри болит. Глубокая непроглядная бездна, в которую ты медленно проваливаешься. В глазах потемнело, уши заложило, сердце остановилось, отказываясь теперь гонять кровь. Зачем?.. — Юнги! Юнги, сынок! — Голос раздавался откуда-то издалека, и Юнги не мог поднять голову. — Юнги! Его начали трясти за плечи, а потом он почувствовал удар. По щеке, и это как будто вбило в него сознание. — Папа... — Он смотрел на отца невидящими красными глазами, которые не могли выплеснуть слезы. В нем не было слез. В нем не было ничего, кроме страха потерять. Раз и навсегда. Кошмар наяву, из которого невозможно выбраться, проснувшись. — Юнги, сынок, всё будет в порядке! Слышишь меня? — Отец теперь крепко сжимал его за плечи, затем прижав к себе. — Мы спасем его! — Паааап… — Юнги вжался в плечо отца. И зарыдал, пытаясь хоть немного выпустить из себя отчаяние, которое перекрывало доступ кислорода. Без слез. Просто содрогаясь в родных руках. Но Мин Джиху не стал его утешать в этом положении. Он поднялся, затем потянув за собой сына, давая какие-то распоряжения, и спустя мгновение рядом с Юнги появилась медсестра со стаканом воды, который главный врач принял из ее рук, протягивая сыну. — Пей! Маленькими глотками. Дыши носом. Глубоко. Иначе я вколю тебе успокоительное и положу в палату. — Юнги взял дрожащими руками стакан, пока отец прижимал его к себе, крепко держа за плечи. — Пей, я сказал! Голос звучал твердо, как будто вновь огрев Юнги по лицу. Рано. Он не может себе позволить теперь паниковать. Ничего не решено! — Пульс стабильный. Состояние удалось стабилизировать. — И Юнги тут же резко поднял голову, почувствовав, что у него заболели виски. — Видишь?! Видишь, как Джин хочет остаться с тобой? Он не сдается! А ты распустил сопли! — Отец сжимал плечо Юнги, который как завороженный теперь поднес к губам стакан. Жив. Он жив.* * *
— Соль, родная, дай мне пожалуйста Хонга. — Тэхен включил громкую связь, чтобы не отвлекаться от дороги, полностью сосредоточившись на руле. — Что случилось? — Разумеется, она сразу заподозрила неладное. — Я потом тебе расскажу. Дай Хонга. — Тэхен придал своему голосу больше твердости, и девушка, что-то пробурчав, передала трубку. — Вы на машине? Везите Соль в Центральную больницу. Джин в тяжелом состоянии, только не говорите ей, пожалуйста. Я вас там встречу. — Хорошо. — По голосу Хонга было понятно, что он теперь пытался побороть в себе эмоции. — Я… — Тэ, что случилось?! Ты обещал, что расскажешь мне! — Соль злилась и... боялась, а Тэхен тем временем… Страшно было представить, что с ней будет, когда она увидит… Но он не мог скрывать. Не имел морального права. — Джин в больнице. Я уже сказал Хонгу — я вас там встречу. — С Джином все в порядке? — Тэхен теперь как будто видел, что глаза Соль начали наполняться слезами, настолько дрожал ее до этого решительно требующий объяснений голосок. — Он в надежных руках. Я сам толком не знаю… Встретимся на месте. Люблю тебя. И после он набрал номер Зайки. — Алёёёёу… — Кажется, Зайка был в прекрасном расположении духа. — К тебе едет Чон Хосок. Джина нашли. Сакаи держал его связанным на складе. Джин… сейчас в больнице в тяжелом состоянии. В коме. Зайка молчал. А потом Тэхен услышал какие-то невнятные звуки, которые затем прервались недоумевающим «Чо скулишь паскуда? Лечу тебя, чтобы доктору меньше с тобой ебаться. Где мое аригато, мразь?». И что-то похожее на глухой удар. — Понял. Держи в курсе. — И в трубке раздались короткие гудки. Теперь нужно было позвонить Юнги. — Да. — Юнги поднял трубку, а это уже был хороший знак. — Хоби поехал арестовывать Сакаи. — Тэхен сделал паузу, как будто ожидая ответ, но затем перешел к главному. — Как Джин? Юнги вновь не торопился отвечать, и Тэхен мог расслышать только раздающиеся ото всюду голоса. — Пережил остановку сердца. Тэхена как током ударило. Вдруг прошибло осознание того, насколько его состояние было тяжелым. Когда ты видишь, что человек без сознания, ты понимаешь, вроде бы, что это серьезно, но не можешь до конца представить, насколько. Остановка сердца… Его собственное заколотилось с бешеной скоростью. — Я сейчас привезу Соль и Хонга. И… Соль не нужно знать эти подробности. — Правильно. — Юнги на этот раз ответил быстрее, как будто успел немного собраться с мыслями. — Он пока в реанимации. К нему никого не пускают, но папа держит меня в курсе. Он… — Юнги замолк. — Я буду вас ждать. Страшно было представить, что переживал Юнги внутри себя. Что было бы, если бы Тэхен узнал, что у Соль остановилось сердце?.. И он тут же выкинул эту мысль из головы. Ему не нужно представлять, что чувствовал бы он в этой ситуации. Ему нужно было определяться с тем, как в этой ситуации помочь. — Ким Тэхен! — Соль, быстро выбравшись из машины, кинулась навстречу Тэхену, который стоял у входа в приемный покой. — Что случилось? Она не обняла его, теперь оставаясь на расстоянии, смотря на него широко раскрытыми глазами, которые уже наверняка успели пролить слезы. И сразу за ней подошел мужчина, который протянул Тэхену руку. — Хонг Ёнсу. Просто Ёнсу. — Мужчина был сосредоточен и не собирался улыбаться. Не потому, что не рад был знакомству, а из-за того что теперь пытался не поддаваться панике, чтобы не пугать Соль. Не дождавшись ответа, Соль влетела в приемный покой, оглядываясь по сторонам. И она сразу заметила Юнги, который сидел на кресле для посетителей, опустив голову. — Юнги! — Она тут же подлетела к нему, усевшись на корточки у его ног. — Скажи мне, что произошло? Скажи, пожалуйста! Услышав испуганный голос девушки, Юнги поднял голову, и Соль тут же поднялась. — Джин… Находится в коме. Его состояние стабилизировали, но… Он в коме. Юнги теперь видел в режиме реального времени, как кровь начала отливать от лица Соль. Она смотрела перед собой, морщилась, хмурилась, а потом начала медленно оседать на пол. Без звука. Без единого звука. — Соль! — Тэхен вовремя подхватил ее сзади, затем развернув к себе и сразу ощутив, что она просто повисла в его руках. Ее глаза были широко раскрыты, но она ничего не видела. — Соль! Девушка посмотрела на Тэхена, и ее глаза тут же заблестели. Она смотрела на него, и слезы начали катиться по ее щекам. Ни единого звука. — Я умру. — Она сказала это настолько тихо, что как будто только одними губами. — Он всё, что у меня есть. Я… умру. Она смотрела на Тэхена, и в ее глазах было столько немого отчаяния, которое она просто не умела выплеснуть наружу, привыкнув скрывать свои чувства и эмоции, что Тэхен ощутил как по его щекам потекли слезы. Он прижал к себе Соль, но она теперь не откликалась на эту ласку. Казалось, она просто замерла. И Тэхен не знал, что может с этим сделать. Он обернулся, не выпуская свою жену из рук, сразу заметив, что Хонг разговаривал с Мин Джиху. По лицу Енсу было видно, что он старался из последних сил сохранять самообладание. Он кивал, в ответ на какие-то, возможно, вопросы даже рассеянно улыбался, расстегнув пальто и прижав к груди руку, а потом старший Мин взял его за плечи, начав что-то быстро говорить. Он дал знак находящейся на сестринском посту медсестре, которая тут же скрылась куда-то, попросив разбирающую рядом карты девушку ее подменить. А Мин Джиху, взяв Хонга под локоть, направил его к креслам, на которых до этого оставил Юнги. — Так. Быстренько расселись. — Он усадил мужчину, который теперь пытался нормализовать участившееся дыхание, и Тэхен посадил рядом с ним Соль, заняв место между ней и Юнги. — Говорю сразу — Джин жив. Он находится в коме, но его состояние стабильно. Он дышит самостоятельно, а это уже хороший знак, который говорит о том, что… — Доктор Мин осекся, решив не говорить об отсутствии угрозы смерти мозга. — У него отличные шансы поправиться. Заметив, что Соль, которая, очевидно, и была его младшей сестрой, теперь явно находилась в состоянии шока, в любой момент рискуя потерять сознание, старший Мин сел перед ней на корточки, взяв ее руки в свои большие ладони. — Сестра? Родная сестра Джина? Девушка встрепенулась, как будто впервые услышала этот голос, который что-то говорил до этого. И Соль кивнула. — Твой брат жив. Не нужно теперь раньше времени его хоронить. И себя хоронить не нужно. Ты будешь нужна ему. Когда он будет восстанавливаться, он будет в тебе нуждаться. Побереги себя. Будет сложно, безусловно, но здесь нет трагедии. Драма, но не трагедия. Ты меня слышишь? — Мин Джиху говорил твердо, уверенно, не собираясь своими словами утешать, но явно намереваясь спасти девушку от обморока или еще чего похуже, о чем в ее нежном возрасте не могло быть и речи. Соль кивнула. — Нет, скажи это. — Слышу. — Что ты пьешь — чай или кофе? Что ты любишь? — Кофе. — Соль, кажется, понемногу начала приходить в себя. — Черный. — Хороший выбор, милая. — Мин Джиху улыбнулся. — Значит, тебе и Юнги я сейчас принесу черный кофе. Горячий. А этим двум господам — чай. Потому что господину Хонгу кофе теперь противопоказан. Слова врача, а главным образом, его интонации, кажется, начали действовать положительно. И Джиху, заметив это, поднялся, отпустив руки Соль. — Повторяю еще раз. Джин жив. Да, он не совсем здоров, но умирать точно не собирается. Берегите свои силы, нервы и терпение, чтобы потом ему помочь вернуться к нормальной жизни. А он вернется. И… — Джиху с сомнением смотрел на Хонга, который выглядел так, как будто находился на грани сердечного приступа, покрывшись испариной, но пытаясь сохранять невозмутимый вид. — Всё-таки, пойдемте со мной. И без возражений. — Дядя! — Соль повернулась к Хонгу, взяв его лицо в свои руки. — Что такое? Что у тебя болит? — Переволновался. Я сейчас приду в форму — не переживай за меня. — Хонг улыбнулся, затем взяв ладошку девушки дрожащими холодными руками и поцеловав ее. — Не волнуйся. Дядю мы сейчас быстро поставим на ноги. — И рядом с главным врачом появился медбрат с креслом на колесиках. — Присаживайтесь. Это лишь для того, чтобы оперативнее оказать помощь. Хонг, который непроизвольно схватился за сердце, ощущая, как тупая боль начинала нарастать и заостряться, послушно пересел, пока Соль, успевшая прийти в себя после одного потрясения, теперь со страхом смотрела на дядю. — Куколка, я скоро вернусь! — Иди ко мне. — Тэхен обнял Соль за плечи, притянув к себе. И девушка ожесточенно схватилась за его предплечье. — Ты умница. И ты должна верить в то, что всё будет хорошо. Веришь? — Я… верю. Доктор вылечит его. — Голос звучал неуверенно, но Соль, услышав, что она нужна будет брату, когда он проснется, теперь очень старалась успокоиться. — Это папа Юнги. И он самый лучший врач. И его жена — лучший врач. Семья супергероев Мин. Услышав это, Соль задумалась, а потом вдруг, вырвавшись из рук Тэхена, подлетела к Юнги, который подпирал голову опирающейся на подлокотник рукой. Она села рядом, и перевесившись через этот подлокотник, неловко, но крепко его обняла, прижимая к себе, носом уткнувшись в его шею. Юнги явно оторопел от такого внезапного проявления. — Он выздоровеет, Юнги. Знаешь, я в кино видела, что людям из комы помогала выйти любовь. А мы же с тобой любим его! Любим его сильно. И нашей с тобой любви хватит, чтобы он проснулся. Я уверена. — Соль… — Юнги не знал, что сказать. Не знал как реагировать. Ему просто хотелось остаться одному. А Соль, одной рукой продолжая прижимать к себе Юнги, вторую протянула Тэхену, который крепко ее сжал. — Джин увидит мою свадьбу. И поведет меня к алтарю. Вместе с Енсу. И я сделаю все, что от меня требуется, чтобы мое желание осуществилось. — И я сделаю все, чтобы твое желание осуществилось. — Тэхен поднес ладошку Соль к своим губам. Появилась надежда, но Юнги прекрасно знал, что она не имела реального основания. Только отчаяние, от которого нервная система пыталась защититься положительными установками. Он так не умел.* * *
— Так, я предотвратил инфаркт и спас дядю Джина! — Мин Джиху ворвался в ординаторскую, сразу заметив Соа, которая сидела рядом с телефоном и компьютером и нервно тарабанила пальцами по столу, даже не повернув в его сторону голову. — Осталось спасти самого Джина. Новости? — Жду! Жду... а ждать нельзя! — И Соа вскочила. — Звони отцу, я пошла в лабораторию. — Лучше, если ты позвонишь отцу, потому что…. — Мин Джиху в молитвенном порыве закатил глаза. — Милая, пожалуйста! Я наберу, но ты же знаешь… — Он благословил нас однажды, а ты продолжаешь вести себя как ребенок. И именно поэтому папа и хочет, чтобы ты называл его... папой. — Соа прямо и бескомпромиссно смотрела на мужа. — Зашибись, если учесть, что он всего на два года старше меня. Уверен, он благословил нас только чтобы усыпить мою бдительность и потом нанести сокрушительный удар по моему самолюбию или… — Ты уверен, что теперь подходящее время для этих выяснений? Скажи ему, чтобы сел за компьютер. И обрисуй всё в общих чертах. Я скоро. — И Соа, быстро поцеловав мужа в щеку после тяжелого увещевательного и взывающего к здравому смысла взгляда, выпорхнула из кабинета. — Блять… — Мин Джиху взялся за свой телефон, спустя непродолжительные поиски найдя в телефонной книге нужный номер, который сразу набрал. Гудки. Гудки. — Да. — Привет... пап. — Джиху закатил глаза, потому что он как будто вживую видел теперь, как злорадствовал его тесть. — О, сынок! Перестал бояться, что я поставлю тебя в угол, и решился все же поговорить? — Мне нужна твоя помощь. — Как только Джиху сказал это, на другом конце телефонного разговора повисло молчание. — Что случилось? — Друг… — Джиху задумался, затем решившись исправиться. — Жених Юнги попал в большую беду. Находится в коме. Завели сердце после остановки, но теперь нужно спасать его нервную систему, чтобы он не остался овощем, прикованным к постели. А ты знаешь, здесь счет идет на минуты. — И как долго? — Теперь отец Соа был собран, серьезен и явно куда-то направлялся, успев бросить, очевидно, жене «Кофе и покрепче». — Предположительно пару часов. Соа теперь пошла за анализом на токсикологию. По первым признакам — сильнейшее наркотическое отравление, но каким-то коктейлем, потому что слишком большой разброс симптомов. Наверняка опиаты и какие-то нейролептики, скоро узнаем точно. — Опиши симптомы. И пока Мин Джиху перечислял, в ординаторской возникла Соа, сразу направившись к уже включенному компьютеру. — Пап! — Она видела, что муж поставил разговор на громкую связь. — Я тебе сейчас перешлю результаты. Мне нужны все возможные и невозможные нейтрализаторы. Ему ввели препараты сравнительно недавно, значит, есть шанс остановить их действие до того, как они все успеют довести свое присутствие в крови до критического. Кома второй степени, но я боюсь, что он может упасть глубже, если мы не поторопимся. — Я понял. И уже жду загрузку. — И мужчина замолк. — Как Юнги? — Тяжело, но там большая группа поддержки. Чем быстрее мы управимся, тем легче будет. Всем. — Супергерои носят медицинские халаты, а не... Нет ничего невозможного. Нет… — Отец Соа теперь сосредоточенно молчал, и дочь сразу поняла, что он занимался загрузкой почты. — Получил. Отошли Джиху к сыну, он меня отвлекает своим присутствием. И на этих словах старший Мин закатил глаза, дав знак своей жене, что всё, что он говорил до этого — правда. Но он всё же послушно вышел за дверь. Теперь здесь он был не нужен, а молодому человеку, которому еще жить и жить и который теперь за эту жизнь не должен был бы бороться — жизненно необходим. И он первым делом направился в реанимацию, по дороге успевая раздавать указания на правах главного. — Что скажешь? — Соа бросилась к книжному шкафу, начав перебирать каталоги. — Концентрации веществ небольшие, кроме… — Молчание. — Амобарбитал, эстазолам, так, транквилизаторы группы... Со всеми знаком, пусть и не употреблял. Есть шанс. Наконец-то мои ученые степени и докторская по психотропам на самом деле пригодятся… Так! Я буду диктовать, а ты записывай. И исправляй, все же твои мозги посвежее будут. И сразу считай дозировку... Хотя, посчитаем вместе, потому что там есть нюансы. Сначала определимся с составом. Соа, взяв несколько больших папок, вернулась к столу. Счет шел на минуты, но у нее уже была команда мечты. — Я готова, пап.