Мальбонте
Тюрьма выплюнула нас, словно инородные тела, и мы, оказавшись на Небесах, повалились на землю. Мигом переместив тяжесть на правое крыло, я резко крутанулся и принял столкновение на себя. В спину воткнулось что-то острое, но мне было плевать. Вики я продолжал прижимать к своей груди. — Ну наконец-то! — воскликнул женский голос. Послышался приближающийся топот нескольких пар ног. — У них получилось! — Вики! Мальбонте! Как вы? — узнал я Нейта. Открыв глаза, тут же прищурился от слепящего солнца и увидел три застывшие над нами фигуры. Как мы? Вместо обычных ответов мне хотелось выть. Хотелось разрушить весь этот чертов мир, дабы он прекратил свое существование без нее. Без нее… Перекатившись на бок, я осторожно опустил Вики рядом с собой и взглянул в ее лицо. Прекрасная. Моя. Я никак не мог осознать все то, что она сделала ради меня. За грудиной вдруг резануло, так что из меня вот-вот готов был вылететь стон боли, но я вовремя проглотил его. — Помогите… ей, — прохрипел собравшимся. — Мальбонте? Что… — начала было дочь Мамона. — Помогите ей, черт бы вас побрал! — прорычал я, когда рядом с нами показался Нейт и потянул свои руки к Вики. — Что с ней? Снова одни вопросы. Несмотря на все, что этот ангел сделал, сейчас мне хотелось лишь заставить его заткнуться. Больше всего на свете я желал услышать ее голос, увидеть ее глаза и каждой клеткой своего тела ощутить в ней жизнь. — Она… мертва. Послышались громкие вздохи. Нейт уже поднял ее на руки, а мой взгляд так и остался на том месте, где она только что лежала. Я ненавидел ту слабость, что вдруг одолела все мои конечности. Должно быть, это последствия пребывания в моей башке Шепфамалума, и как же я ненавидел себя за то, что позволил всему этому случиться. Безусловно, цели были оправданы. Более того, мне удалось найти тех, кто эти цели поддерживал, тех, кто готов был пожертвовать всем, чтобы добиться необходимых результатов. Но что делать сейчас, когда настало время пожинать плоды своих идей, своих действий? Нейт ушел, не став допытываться объяснений. Мими отправилась следом за ним, сопровождаемая нескончаемыми всхлипами. Повернувшись на живот, я оттолкнулся руками от земли и приподнялся на колени, пытаясь уравновесить себя крыльями. Чертова слабость! — Что там произошло, мать вашу?! Люцифер. Я сфокусировал на нем взгляд и выдохнул облако пара. Нет. Нечто темное, дымное, оставившее за собой кислое послевкусие. Все, что осталось от Шепфамалума. — Кто дал ей клинок? Демон застыл передо мной, недоуменно нахмурив брови. — Тот кинжал, которым она планировала убить ублюдка? — Именно, — рыкнул я, медленно выпрямившись во весь рост. — Откуда у Вики проклятый кинжал? Люцифер молчал. Лицо совершенно ничего не выражало. Как будто ему было все равно… Я подскочил к нему и проговорил сквозь зубы: — Отвечай. Сейчас же. — Рад твоему возвращению, мой мальчик. За спиной Люцифера показалась приближающаяся к нам фигура Торендо. Я перевел на него свой взгляд. И, тьма меня поглоти, увидел в его глазах сожаление. Не мог же он… — Ты ведь знал. Не так ли? — отчеканил я каждое слово. Злоба, закипаемая во мне, вот-вот готова была выплеснуться наружу, подобно лаве, сжирающей все, к чему прикоснется. Демон посмотрел на Торендо также недоуменно. — Какого хрена тут происходит? — Знал. Одно единственное слово, одна секунда, и я оказался рядом с Серафимом, схватив его за грудки. К черту старую дружбу, поддержку и все остальное, что он предлагал. Сейчас им было здесь не место. — Почему ты не предупредил ее?! — прорычал ему в лицо. — Почему?! — Ей было известно об этом, — прохрипел Торендо. — С самого начала… она знала. Ничто не остановило бы ее от… помощи тебе. Она любила… любила тебя так сильно, что просто не могла... оставить на более длительный срок в том месте. Вики нашла Кинжал душ, не дрогнула, когда впервые взяла его… — Заткнись! Сжав зубы, я резко опустил руки, и Серафим, пошатнувшись, встал на ноги. Он не сводил с меня раскаивающихся глаз. — У нас не было другого выбора. Этот кинжал – единственное, что вообще могло спасти тебя. — Спасти меня ценой ее жизни?! Я запустил пальцы в волосы. В голове все ухало. Мне нужно было вернуть ее. Пока не стало совсем поздно. Подниму на уши все существующие миры, но найду способ. Торендо шагнул ко мне и положил свои руки мне на плечи, крепко их сжав. — Ты должен попрощаться, сынок, — вполголоса проговорил он, будто прочел мои мысли. Я тут же отпихнул его, не желая слушать ту чушь, которую он наверняка подготовил для меня в качестве утешения. — Я. Не. Собираюсь. Прощаться, — процедил сквозь зубы. — Надеюсь, это понятно? Способ есть. Уверен… — Кинжал душ — это не шутка, пойми наконец! То, что забирает, он никогда не возвращает назад. В ином случае, попытаешься перехитрить его – уйдешь следом. Ты этого хочешь? Оставить то, за что так долго боролся? Мальбонте, ты нужен Небесам. — Мне плевать на Небеса! Плевать на ваш мир, потому что мой собственный рухнул! Почему так больно, черт возьми?.. Почему та штука за грудиной колотится как сумасшедшая и причиняет мне столько горечи?.. — Отпусти ее. Выпрямившись, я обернулся и посмотрел на Люцифера, что до сих пор стоял там и молча наблюдал за нами. Руки, словно плети, висели вдоль туловища, крылья как-то странно опустились. Кажется, осознание происходящего теперь осело и на его плечах. — Что ты сказал? — прищурился я. Он покачал головой. — Хочешь верь, хочешь нет, мне как и тебе противна мысль оставить все так. Но, думаю, ей бы этого хотелось. — Бред! Вики хотела лишь одного – жить… — Да, — перебил меня демон. — И жить с тобой. Она только и делала, что планировала свое будущее. Мечтала о лучшем мире. Но встреча с Шепфамалумом все изменила для вас обоих. Поэтому, прими эту чертову реальность и попрощайся с ней также смело, как это делала она с тех самых пор, как нашла кинжал. Я шагнул к нему, сжав кулаки. — Что тебе известно об этом? — Ничего! Но сейчас, получив ответ, понял, чем она занималась в свой последний день. Мне вдруг представилось как Вики, прекрасно зная о последствиях своего плана, провожает свою жизнь. Никому ничего не сказав, даже не предоставив намека, улыбалась каждому другу, убеждая их, что все будет хорошо. Я представил как мучительно ей было держать разрывающие ее ощущения неизбежного в себе. Сколько же боли она вытерпела в одиночку?.. Я вновь стиснул зубы, не позволяя кому в горле выбраться наружу. Мой смелый, решительный ангел… Вики была мне ровней. Не только благодаря той силе, что она получила от меня. Она снова и снова доказывала это своим упорством на пути к целям. Доказывала каждому, кто смел сомневаться в ней, что справится с любым препятствием. Вики обладала большим сердцем. Она открыла его мне еще в те времена, когда часть моего «я» была заперта в башне, и с тех пор держала нараспашку, полностью доверяя. Она показала, что я достоин быть любимым; научила любить и меня самого. Оглядев Торендо и Люцифера, я распахнул крылья и взлетел, не сказав им больше ни слова.***
Прощание с Вики назначили на следующий же день. Я впервые ничего не понимал, ступив на совершенно неизвестную территорию. Не понимал, зачем вообще нужно так торопиться предать ее тело земле, отчего злоба на всех окружающих — и, в частности, на себя самого — лишь росла. Нет. Другого. Выхода. Это невозможно. В любой, даже самой, казалось бы, сложной ситуации можно постараться найти лазейку. И Вики смогла. С помощью друзей или нет, но смогла. А ты — ничтожество, неспособное даже спасти свою возлюбленную! И мыслей, подобных этой, мне более чем хватало, чтобы надолго укоренить в своей голове ненависть к самому себе. Я возненавидел себя еще больше, когда увидел ее, лежащую на специальном каменном столе, неподвижную, облаченную в белое платье. Мне хватило лишь секунды... Всеми приготовлениями занималась Мими, не давая никому, включая меня, что-либо сделать. — Просто оставьте! — со слезами на глазах кричала она каждому из нас. И как бы не хотелось сдвинуть ее раздражающую фигуру в сторону, дабы не мешалась, я сдержался. Позволил этой демонице подготавливать Вики, мою Вики, к ее последнему дню на Небесах. Люцифер и Нейт тоже не вмешивались. Вероятно понимали, что Мими это было необходимо. Попрощаться с подругой, прежде чем это нужно будет сделать официально. Я узнал, что та до последнего отговаривала Вики, убеждала ее переждать какое-то время, не хотела пускать одну на противостояние с Шепфамалумом. Честно признаться, именно за это я испытывал благодарность. А потому так просто, позволил демонице то, о чем она просила. Даже несмотря на мое собственное желание оставаться рядом с любимой до самого конца. Даже несмотря на то, что собирался сделать все возможное, лишь бы этих прощаний и вовсе не было. — Ты ничего не найдешь. Как бы сильно этого не жаждал, а… — Лучше бы тебе закрыть рот, пока я не оторвал твою премудрую голову, — ответил, не отрывая глаз от страниц. — Поверь, раскаиваться не буду. Стояла уже глубокая ночь, а я до сих пор копошился в библиотеке. Сон – последнее, чем мне хотелось заниматься. Где-то глубоко внутри все еще теплился огонь надежды, который никакие слова, никакая отвратительная реальность не смогли погасить. Быть может, у меня все же получится найти какую-нибудь информацию о том дьявольском клинке… Я искал, стараясь тем самым отвлечься от мыслей, что уже поздно что-либо предпринимать. Отпусти её... Отпусти её... Отпусти её... Но мне... Мне не хотелось так просто сдаваться. Поиски были более терпимы для меня ровно до того момента, пока не пришел Торендо. С ним я отказывался ни то что разговаривать… даже находиться в одной комнате не мог. Он шумно вздохнул. Мне плевать на твои охи-вздохи! Ты все знал и не остановил ее! — Я только принял ее выбор. Я не мог… — Ты мог, тьма тебя поглоти! Очередной том оказался бесполезен и тут же полетел в стену, рассыпавшись на части. Несколько листков упали перед ногами Торендо. Он посмотрел на них, потом опять на меня. Взгляд снова выражал лишь сожаление. — Ты мог. Мог хотя бы попытаться поговорить с ней, поддержать в ином плане и предложить что-то стоящее. Или, если не был способен на это, рассказал бы ее друзьям правду, и, уверен, они сделали бы все за тебя! А что теперь? Пришел сюда, убеждать меня сдаться? — я горько усмехнулся. — Да ни за что на свете не послушаю тебя. — Возможно и так, но… я пришел сюда, чтобы просить твоего прощения. Мне правда жаль, что все закончилось… паршиво. Я отвернулся от него, взяв в руки следующую рукопись по орудиям. Провел пальцами по кожаному переплету. — Знаешь, что по-настоящему паршиво? Осознание того, что моей вины здесь не меньше, чем твоей. Даже больше. — Ты не виноват, Мальбонте. — Виноват, — прошипел через плечо. — Если бы не мое желание довести дело с Шепфамалумом до конца; если бы не мысль о том, что мне удастся полностью освободиться от него и при этом остаться в выигрыше… Я покачал головой и снова повернулся к Торендо. — Неужели это все, что мне остается? Пожинать плоды своих действий, оставаясь в живых и теряя тех, кого люблю? Он шагнул мне навстречу. — Такова жизнь, мальчик мой. — Не нужно пичкать меня утешениями, — процедил я сквозь зубы. — Если для тебя жизнь – это бесконечные страдания, то я удивлен, что в тебе вообще ещё сохранился рассудок. Серафим замолчал. Только мне подумалось, что сейчас он уйдет, ничего не добившись, как тот снова заговорил: — Тебе повезло. Повезло, что даже века заточения не помешали тебе найти любовь, найти единомышленников, которых ты так рьяно отказываешься называть своими друзьями. — Они не мои друзья. Я даже не знаю, что это значит – дружить. Более того, мне это не нужно. Торендо улыбнулся. — Ошибаешься. Сам того не осознавая, ты их нашел, так же как и они нашли тебя. И знаешь, что этому поспособствовало? Твоя любовь к ней. Ради нее ты всегда отступал от своих прежних принципов. Или скажешь, что-нибудь и на этот счет? Мои пальцы еще крепче сжали книгу, и я вернул ее на стол, дабы ненароком не раздавить. — Ради Вики я готов был пойти на все. До сих пор готов. — Видишь. Вы с самого начала были друг для друга спасением. И Вики, и ты, не останавливались не перед чем и не перед кем, во имя своей любви. Думаешь, я не помню, как ты искал Вики по Аду и Небесам, когда Асмодей похитил ее? Или думаешь, не замечал, как Вики плохо от самой мысли, что твоим телом завладел Шепфамалум? Я был свидетелем всего, что происходило с вами. — И что же?.. — Любовь – это жертва, так или иначе. Ты был готов пожертвовать собой и остаться там, заточенным, дабы Вики была в безопасности. Она же оставила свою жизнь ради тебя. Нельзя судить, кто из вас поступал безрассуднее — это глупо. Но я скажу тебе одну вещь, сынок. Если бы предоставился шанс вызволить ее откуда бы то ни было, так же, как в случае с тобой, мы бы сделали это, не задумываясь. Все мы. Уж в этом можешь не сомневаться. Я медленно покачал головой. Даже будучи переполненным силой, чувствовал себя слабаком. — Я не могу отказаться от нее. — Ты и не откажешься. Не в этом суть моих слов. Просто перестань считать, что сделал недостаточно или и вовсе ничего не сделал. Прими наконец эту новую жизнь как дар от нее, и не думай, что не достоин всего этого.***
Как жить, если вся твоя жизнь теперь под слоем сырой земли? Как жить, если все, о чем мы мечтали, вдруг разом превратилось в ничто? Ведь в каждом аспекте этих планов мы были вместе. На веки вечные. Когда процессия закончилась, все разошлись, оставив меня один на один с каменной плитой и невысоким холмиком свежей почвы. Это все, что теперь представляло мою Вики. Я не знал как быть, что говорить. Да и стоило ли начинать, зная, что она меня больше не услышит. Как и я ее. А мне так хотелось поговорить с ней. Вновь услышать ее звонкий смех, взять в свои ладони ее лицо и посмотреть в лучистые голубые глаза, полные любви ко мне и самой жизни. Что же мне делать без тебя?.. Я не оставлял ее до тех пор, пока на небе не высыпали звезды. Мысленно пообещав ей вернуться с рассветом, поднялся на ноги и отправился в Цитадель. Когда дверь моей спальни закрылась за мной, я прислонился к ней спиной, на секунду прикрыв уставшие глаза. Меня не было здесь с того самого дня, как мы с Вики отправились в тюрьму. Прошлую ночь я провел в библиотеке, после у тела своей возлюбленной, а потому прежде у меня не выдалось возможности заметить кое-какие изменения. Здесь все пахло ею: смесь ароматов яблок и цветов. Открыв глаза, я медленно оглядел комнату. Кровать была чуть примята, на тумбе теперь стояла стопка пухлых книжек и какой-то небольшой сундук, на рабочем столе остались испачканное в чернилах перо и кучка рассыпанных чистых листков. Губы невольно растянулись в слабой улыбке. Она жила здесь все это время. Все в комнате выглядело так, будто Вики только что находилась тут, но была вынуждена на минутку отлучиться. Ощущение, что вот-вот, и дверь ванной откроется, вмиг окутав меня неповторимым ароматом моей любимой; что Вики впорхнет в комнату, немного смущенная и просто невероятно красивая, подойдет ко мне и обнимет, крепко прижавшись. Я оторвался от двери и подошел к креслу, на спинке которого заметил что-то длинное и черное. Зацепив пальцами ткань, осмотрел ее. Платье. Должно быть, она была в нем в свой последний день. В тот самый день, когда пыталась всех убедить, что вернется сюда вместе со мной. Я уселся в кресло, сложив локти на колени, и не выпуская платья из рук. Тоска вновь ударила меня в живот, отчего в горле тут же образовался ком. По щеке пробежало что-то мокрое, когда я, поджав губы, вновь посмотрел на кровать. Помимо смятого одеяла, мое внимание привлекло нечто прямоугольной формы, лежавшее на подушках. Нечто, похожее на письмо. Нахмурившись, я аккуратно — словно драгоценность — переложил платье на подлокотник и призвал письмо внутренними силами. На белом конверте, в самом центре, была сделана одна единственная надпись: Мальбонте. Сердце заколотилось чаще, когда я осознал, ароматом чьей энергии насквозь пропиталась бумага. Осторожно достал из конверта сложенный листок и, развернув его, принялся читать… Здравствуй, мой милый Бонт.Если ты нашел это письмо, значит предупреждение сирен оказалось правдивым, и мне не удалось вернуться и уничтожить эту бумажку, прежде чем она попадет в твои руки. Хотелось бы мне сказать, что в эту самую секунду я в порядке, но... Меня закинуло в неизвестность, а потому гадать из прошлого о том, что только произойдет, я, увы, не могу. Да и не очень хочу. Я лишь рада, что ты вернулся. Рада, что Небеса, как и другие миры, теперь будут в твоих крепких, надежных руках. Рада и тому, что ты, Мальбонте, наконец-то получишь шанс на создание настоящей жизни. Той, о которой всегда мечтал. Да, все вышло не совсем так, как мы думали. Но это совершенно не означает, что тебе нельзя попробовать создать что-то, отвечающее твоим желаниям. Не оглядывайся назад, пробуй, Мальбонте, ведь ты еще столько в своей жизни не увидел… И знай, где бы ни была сейчас, я навсегда останусь рядом с тобой, а мое сердце останется твоим. На веки вечные. У нас было не так много времени, но и его мне хватило, чтобы насладиться твоей любовью. Чтобы насладиться тобой. Я рада, что судьба привела меня в ту башню, и я встретила тебя. Да, думаю, наша встреча в любом случае была бы неизбежна, но я рада, что мы сами потянулись к друг другу.
В общем, помни, что я люблю тебя. И все, что уже сделала — во имя искренности моих чувств к тебе. Сейчас, сидя за твоим столом и вырисовывая эти строки, я улыбаюсь. Да. Улыбаюсь, потому что счастлива любить тебя и быть любимой тобой. Потому что, пусть тебя здесь, в моем настоящем, и нет рядом со мной, я все равно ощущаю твое присутствие в своей душе и сердце. Оно согревает, делает меня сильнее перед… всем, что меня ждет. Я люблю тебя бесконечно, Мальбонте. Люблю так, как всегда мечтала полюбить. И, уходя, я жалею лишь об одном: больше мне не сказать этих слов напрямую, глядя в твои глаза. Но будем считать, что чернила — наш проводник сквозь время, хорошо? Единственное, о чем прошу тебя, — не вини себя, или Люцифера, или Нейта с Мими в том, что со мной случится. Это мой выбор, помнишь?
И я выбрала. Тебя.
Навеки твоя, Вики Уокер