Я не сержусь на тебя, ну иногда

Это случается, когда он идет по пустыне, обхватив себя руками, чтобы не пронзить резкий ветер, когда он медленно уезжает от Лманбурга, все дальше и дальше. Томми понимает, что это был не просто Дрим, не так ли. Это был не только он. Несмотря на то, что этот придурок был таким самодовольным, улыбаясь Томми, когда Таббо зачитывал приказ об изгнании, чтобы Томми покинул свой дом… Он знал, он знал, что, если Таббо станет лидером, он в конечном итоге оставит Томми, и он это сделал, он действительно оставил его. Все ушли от него. Как случилось, что Уилбур снова упал? Почему он развалился? — Власть, — думает Томми, хмурясь, натягивая на плечи тонкий плащ, вытирая нос тыльной стороной ладони, пытаясь стереть засохшую кровь с того момента, когда он изначально отказывался уходить. Власть развращает, так было всегда и всегда будет каким-то образом. Он потерял из-за этого Уилбура, он потерял из-за этого Таббо… Это все вина Дрим. Не так ли? Это его вина, правда? Но Дрим не был причиной того, что Уилбур медленно пал жертвой собственной паранойи в безопасности Погтопии, когда это все еще было их местом, где они могли остаться. Дрим не был причиной того, что Таббо все дальше и дальше уходил, снова и снова отдавая предпочтение своим обязанностям, а не Томми. Нет, это вина Дрим. Правильно? Томми хочет сердито бормотать и ненавидит имя зеленого ублюдка, хочет свалить вину за все, что когда-либо происходило на него, это из-за него, он проиграл из-за него, он потерял своих друзей и союзников, свой собственный дом и это все из-за него. Томми резко останавливается посреди ходьбы, хотя ветер резко дует ему в лицо и снег наваливается у его ног. Он закрывает глаза, резко вдыхая, напоминая, что он так много потерял. Его руки дрожат, и он не может сказать, потому ли это потому, что он хочет кричать, или потому, что холод проникает прямо в его кости. Он думает, что власть развращает, и он слабо напоминает Техноблейд. Власть развращает, она разрушает, и именно об этом продолжал кричать Техно прямо перед тем, как уничтожить то немногое, что осталось в Лманберге. Томми не хочет этого признавать, он отчаянно хочет оставаться упрямым, он хочет свалить всю свою вину на Дрим, он хочет драться, кричать и ненавидеть всех, кто против него… Вместо этого он подавляет вопли, потому что знает, что Техно, возможно, был прав. У героев не бывает нормального выхода. Не в его случае. Как же он получит нормальный выход? Он не хочет быть как Уилбур. Он не хочет быть плохим. Но что еще осталось? Томми один, у него нет ничего, кроме горечи и тонкой одежды на спине, через которую слишком легко проникает холод. Его жалит губа, откуда его сильно ударили по лицу после того, как он дрался с Дрим в знак протеста против того, чтобы его выбросили. Таббо только крикнул, чтобы он остановился, но ничего не сделал. Просто с грустью смотрел, как Томми в конце концов ушел с кровью на лице. Томми смотрит на снег на земле, он смотрит на свои собственные ноги, которые он едва может даже почувствовать в этот момент, после того, как пробирается сквозь снежную бурю, и у него есть момент, когда он понимает, что слишком устал для этого. Ему всегда захочется дать отпор, ему всегда захочется кричать, пинать и проявлять дерзость во всех отношениях. Но сейчас он так устал. И с изнеможением в сердце он внутренне признается в этом себе, и только себе. Техноблейд был прав. В некоторых отношениях. Томми не ошибается, нет, он никогда не ошибается, он никогда не ошибается. Власть развращает. И как дурак передал в эту власть своего лучшего друга. И посмотри, где он его оставил. Прогулка по пустыне, прохождение через равнинное поле со снегом, развевающимся на ветру, леденящим до костей. Так холодно. Томми продолжает идти, не обращая внимания на то, как его ноги снова сопротивляются движению, медленному и онемевшему. Он должен продолжать двигаться. В этом направлении. Он не совсем уверен, куда он прибудет, и доберется ли он туда, но он должен. Во всяком случае, он не может повернуть назад. Он вздыхает на ветру, его дыхание видно в холодном воздухе, и он пытается не обращать внимания на чувство онемения, пробегающее по его ногам, на кончиках пальцев. Скоро он найдет приют, ему просто нужно идти дальше. Ему нужно продолжать двигаться, вот и все, он может. Томми спотыкается, падает на землю, даже не прилагая усилий, чтобы замедлить падение. Он просто приземляется в снег, резко выдыхая, сжимая кулаки в снегу, пытаясь подняться. У него болит голова, и его зрение немного размывается, когда он замечает падающий снег. Пытаясь перевести дыхание, чтобы успокоиться, это выходит как новый вздох, и Томми ненавидит, как его плечи трясутся, когда он подавляется очередным воплем. Он так устал от этого. — Всего лишь минутка отдыха, — размышляет он. Минутку остаться здесь. Он измотан, и он отказывается от подъема, падает прямо в снег, почти лицом вперед. Усталость настигает его, и Томми пытается вытереть его лицо, его пальцы болят, когда он закрывает глаза, его рука падает на землю рядом с ним. Минута отдыха, минутку. Снег продолжает падать, пока он лежит, покрывая его белым снегом, лед налипает на его волосы, одежду, промокает и только делает его холоднее. Он не замечает в этот момент, только дрожит с полузакрытыми глазами, глядя вдаль. Он практически без сознания, когда приближаются шаги, темно-красная фигура идет сквозь снежную бурю, останавливаясь перед Томми. У него есть наполовину разум, чтобы встать, посмотреть и увидеть, кто это, но он не хочет двигаться и обнаруживает, что тоже не хочет бодрствовать. Томми слышит только звук приближающегося к нему хрустящего снега, неизвестные шаги, когда его глаза снова закрываются, и они отказываются открываться, когда он уносится прочь.