Шрамы

Говорят, что череда плохих дней, всегда сменяются на хорошие. Баланс, что удерживает чаши весов в равной степени. Вопрос только когда? Когда они все пройдут через это минное поле, где упорно «взрываются» новые беды. Где задержались эти «хорошие дни»? И стоит ли их ждать вообще? Когда утро встретит ощущением бодрости, а не тяжёлой головой? После той ужасной ночи, ставшей началом глобальных изменений в их жизни, теплилась надежда, что им дадут передышку. И так и было до недавнего времени. Селин помогали в психиатрической клинике, или они так считали, подпитывая их надежды. Они продолжали пытаться вернуть жизнь в подобие того, что было. Он старался вернуть расположение Хазан, но по итогам, пришлось смотреть, как она садится в самолёт до Нью-Йорка вместе с его братом. Оставляя с тяжёлым камнем на сердце, и съедающим чувством изнутри. Ревности? Бессилия? Гнева? Зависти? Сложно сказать наверняка. Попытка поддерживать с девушкой связь, закончилась лишь окончательным признанием поражения. С её стороны и правда не осталось чувств. Всё перешло к брату. Но больший вопрос был в другом. Действительно ли он любил Хазан? Или всё дело в неудачном исходе их, так толком и не начавшихся, отношениях? Или в том что она отдала предпочтение Ягызу? Постепенно пришло принятие всего, что произошло. Ягыз решил его приободрить, доверив развитие компании в Стамбуле. Чтобы не думать о прошлых событиях, Синан погрузился в работу над сайтом для интернет магазина. Тётя Гюзиде тоже присоединилась, а потом Гекхан и Ясемин им «подкинул. Пришло чувство собственной значимости. Он совсем не такой идиот, каким и сам иногда себя считал. Жизнь постепенно подошла к отметке «норма». Полгода назад, им пришло предложение о партнёрстве с неким бизнесменом из Австралии. Это было выгодное предложение, так как компания только начала развитие, и прибыль была небольшой. А новый партнёр обещал открыть путь к большим возможностям и заказчикам. Только вот в итоге, надежды оказались ложными, когда в их офис вошла его бывшая девушка. Та самая, которую лично доставил в больницу с перерезанными венами. Она как раз и проходила лечение в клинике в Австралии. Но хоть и пришла в адекватное состояние, но свой интерес в нём, не погасила. Ему пришлось согласиться на партнёрство, и выслушивать много всего «хорошего» в свой адрес от родственников. У Ягыза даже слов не нашлось, но поскольку в Нью-Йорке дела бизнеса шли нормально, он сильно не ругался. Со временем, Синан смирился с участием Ниль в делах компании и даже выявил несколько плюсов. Она давала почувствовать себя менее одиноким, и никогда не отказывала. Даже просто в обычном разговоре. Слушала и давала советы. Вспоминала с ним о Селин, и никогда не осуждала. Принимала всего, без условий. Видеть её, сломанной куклой лежащей на больничной кровати, было…больно? Мог он так сказать? Или просто сожаление, что чуть не лишился удобной девушки? Но тревога однозначно была. Особенно потому что, она начисто отказывалась смотреть ему в глаза и говорить. Смотрела в пустоту, словно блёклое отражение самой себя. Бледный призрак, что застряла в мире живых. Всю прежнюю энергию, словно безвозвратно высосали. «Я думаю, Ниль причастна не только к побегу сестры из дома, но и к тому, что Селин вообще вышла раньше времени». Слова брата многое объясняли. Её отстранённость, за несколько дней перед выходом Селин. Как она почти каждый день навещала сестру. - Спрашивай, - от неожиданности, по спине прошла дрожь, от её безжизненного голоса. Она даже не повернула голову, продолжая смотреть направо. – Ты ведь сидишь тут ради этого. Что сделать? Взять за руку? Прижать к себе? Успокоить, погладив по волосам? Синан не был силён в этом. Ему было очень трудно в кризисных ситуациях. Хотелось выбежать из палаты, ударить кулаком в стену, покричать, выплеснув всю накопленную грязь. Очистится. Но в этот раз не мог. Нужно выслушать Ниль и принять то, что она скажет. И сообщить Ягызу. Придвинув стул поближе к кровати, он поднял её руку, обхватив левой ладонью, а правой, провёл большим пальцем по голубым венкам на запястье. И бледному шраму. Он никогда не смотрел на них раньше. Просто чувствовал кожей, когда она обнимала за шею. Когда царапала ногтями спину. Будто напоминая о безумии, которое было в ней из-за него. А может Синан и сам такой же безумец, который возвращался к ней по неизвестной причине. Это не любовь, а потребность во всём, чего не хватало. Подняв запястье повыше, он не думая прижался губами к шраму, добиваясь её реакции. Медленно, она повернула голову к нему, глядя затуманенным взглядом. И это всё. Ни выдоха, ни дрожи. Врачи ей что-то ввели? Ему совсем не нравилась такая безучастная Ниль. Чужая и холодная. - Лучше запиши на телефон, - прошелестел голос девушки. – Не хочу повторяться. Аккуратно опустив руку, он вытащил мобильный из кармана джинсов. Зашёл в приложение и нажал на кнопку записи. На самом деле, хотелось уйти без оглядки, запить расстройство в баре. Сбросить ответственность на других, из-за нежелания сталкиваться с такой непривычной и чуждой Ниль. Нет. Время бегства закончилось. Она его дело и пока не узнает всё, не уйдёт. - Ты… - Синан прочистил горло и попытался снова. – Ты помогла Селин выйти? Зрительный контакт с девушкой разорвался по её инициативе. Безэмоциональный взгляд поймал точку на потолке. Только пальцы, которые она сплетала и расплетала, выдавали нервное напряжение. - Мне помогли в Австралии, - голос слишком тихий для Ниль. Пришлось поднести мобильный ближе. – Но Селин нет. Я видела её через неделю после приезда в Стамбул. Бледная тень, которой было хуже с каждым днём пребывания в этой ужасной бетонной коробке. – Грудь поднялась, от большой порции воздуха, который она с шумом, отправила циркулировать по палате. – Ей было бы лучше рядом с семьёй. Только так у неё был…шанс. – Сглотнув, девушка закусила край нижней губы, выпуская проснувшиеся чувства. Влага блеснула, и Синан крепко сжал веки, зная, что последует дальше. – Я правда так думала. Надеялась. И ты, - несмотря, на обращение, к нему она не повернулась. – Тебе было плохо. Я думала, тебе будет легче, если она будет рядом. – Дрожащие бледные пальцы зажали губы, в попытке удержать скопившиеся в горле слёзы. – Я отправила человека, не связанного со мной. Он постоянно следил за её прогрессом, подстёгивая докторов поставить Селин в приоритет. Намекал, что она может стать снова безопасным членом общества. – Ладонь правой руки, лежащая на животе, сложилась в кулак. – В итоге, спустя меньше пяти месяцев, её признали вменяемой. И она была такой, - Ниль закрыла глаза, плечи дрогнули от краткого всхлипа. – Была. - О чём вы говорили в тот вечер, когда ты помогла ей убежать? – Невыносимо было слышать её оправдания. Они не вернут его сестру. - Я рассказывала ей о своём лечении в Австралии. – Глаза открылись, вновь сфокусировавшись на потолке. – Доктор говорил, что для того чтобы полностью вылечиться, нужно решить незаконченные дела. – В памяти вспыхнул образ Хазан привязанной к стулу, канистра с бензином и Ниль с зажигалкой. - Мне надо было попросить прощения у всех, кому навредила. – Левая ладонь скользнула с губ, ложась поверх правой. – Поэтому я решила помочь тебе с компанией. Жаль, Хазан улетела в Нью-Йорк. – Она не раз это говорила, но до сих пор, Синан относился к словам скептически. Только сейчас в них послышалась искренность. – Селин воодушевилась моим рассказом. Захотела навестить госпожу Фазилет. – При имени женщины, рука сжимающая мобильный, непроизвольно дёрнулась. Это была очередная улика против матери Хазан или ложь? - Только госпожу Фазилет? – Настойчиво спросил младший Эгемен. - Ещё мать этого мальчишки. Она всё время о нём говорила. Жених сестрёнки Хазан, который чуть не пристрелил твоего брата. – Значит, подозрение падало не только на госпожу Фазилет. – Селин хотела узнать, что с парнем, когда закончится срок заключения. И попросить прощение у его матери. – Пальцы правой руки, с силой сжали левую. – Она умоляла помочь, сказала, что без этого, не сможет нормально жить. - Почему ты не рассказала всё полиции? Почему не сказала всего? – Он не хотел злиться, но еле справлялся с закипающим гневом. - Я… - Пустоту заполнило море сожаления. – Я струсила. Глупая трусиха. - И захотела уйти? Ты знаешь, что возможно невинный человек сейчас сидит в тюрьме? – А ведь совсем недавно, он сам был уверен в виновности госпожи Фазилет. – Тебя это хоть немного волнует? - Я бы не рассказывала тебе всё это, будь это не так. – В голосе промелькнула былая резкость. – Просто отдай это полиции и будь что будет. Палец скользнул по квадратной кнопке, прерывая запись. Глубокий вдох, чтобы унять жажду накричать на итак сломленную девушку. Нашёл силы встать и напоследок, посмотреть на неё. Она повернула к нему лицо с полуприкрытыми веками. - Мы ещё поговорим позже, - ровно произнёс Синан, и не дожидаясь ответа, вышел. Нужно было срочно переслать запись Ягызу, и ждать развития событий.

***

Дом, который она купила, когда стала лицом Эгемен Косметик, никогда не был для неё родным. Просто перевалочный пункт, и место для ночлега. Совсем не та жёлтая лачуга, хранившая статус любимого места до самого пожара. Но маме он очень понравился, за уют, чистоту и более дорогой вид. Больше комнат и пространства в целом, и хороший ремонт. Но что-то было не так в нём. Обходя каждый угол, Хазан пыталась вспомнить. Чего-то не хватало. - Всё в порядке? – Раздался за спиной голос Ягыза. Он разговаривал с адвокатом, а потом ещё кто-то позвонил. Скоро полиция должна была наведаться к дому тёти Шукрие. - Здесь была ещё комната, - она всматривалась в стену в конце коридора, которую закрывало большое разноцветное полотно. Хазан прошла к нему, трогая бархатную ткань, чтобы почувствовать, что за ней. Но оно было крепко прибито к стене. – Точно что-то было. - Может твоя мама делала ремонт? – Предположил парень, подходя к ней и беря за руку. – В любом случае, у нас сейчас есть более важные вопросы. – Она позволила увести себя в гостиную, усаживая на просторный бежевый диван у окна. – Синан мне отправил запись признания Ниль. Она подтвердила, что госпожа Шукрие была одной из тех, кого хотела посетить Селин. Я уже направил запись в полицию. - И что теперь делать нам? – Наморщив лоб, спросила Хазан. – Просто ждать? - Они обработают всю информацию и вызовут госпожу Шукрие на допрос. – Он закрыл её ладонь своими руками, взглядом уговаривая не торопить события. – Они всё сделают. - А если она будет молчать? Они её отпустят, и мама останется в тюрьме. – Она выдернула руку и, встав с дивана прошлась по комнате, снова закусив костяшки пальцев. - Мы не полиция, Хазан. Будем надеяться, что всё получится. – Будто от этого ей легче! - Я хочу остаться одна. – Ей было не достаточно пустых заверений. Тем более, у него и своих дел хватает. – Ты сам хотел поговорить с братьями и отцом. - Хазан… - Он хотел подойти к ней, но она вытянула руку, останавливая. - Пожалуйста, Ягыз. – Он долго смотрел на неё, и взгляд постепенно наполнялся грустью. – Забудь про меня сейчас. Мне нужно подумать обо всём одной. После длительного зрительного контакта, он кивнул и вышел из гостиной, а потом и из дома. Ничего не сказав. Кажется, она его сильно обидела. Ей не нравилось быть такой резкой с ним. Разве он заслужил даже одного хмурого взгляда от неё? С того самого ужасного дня, не было ни минуты, чтобы девушка не чувствовала даже на расстоянии, поддержку Ягыза. Но прямо сейчас, эмоции от бесившей неопределённости не давали мыслить рационально. Понять, что необдуманные поступки лишь усугубят уже шаткую ситуацию. Что она могла сейчас сделать? Пойти в дом к тёте Шукрие и вытрясти признание? А если женщина не убивала Селин? Ягыз был абсолютно прав, это дело полиции, и не нужно было создавать ситуации, мешающие расследованию. Чтобы невольно помочь тому, кто подставил маму. Хотелось свернуться калачиком на кровати, не вставая до вечера. Покупаться в чувстве вины и временном одиночестве. Но разве это в её стиле? Нет, она соберёт себя в кулак и продолжит действовать как взрослый человек, а не истеричка. Распаковав чемодан в своей бывшей комнате, развесив вещи в шкафу и застелив кровать постельным бельём, она немного успокоилась. Хотелось позвонить Бетюль и Фарах, чтобы не чувствовать в душе напряжённость, но отбросила идею в сторону. С Ягызом всё решится. Им полезно побыть вдали. Не может же он всё время быть с ней, когда с семьёй не всё гладко. Пытаясь отвлечься от пасмурных мыслей, она вновь подошла к тому злополучному полотну на стене. Оно ей очень не давало покоя. Словно за ним скрывалось что-то, чего хозяйка дома не хотела показывать гостям. Потянув за края, Хазан попыталась оторвать ткань от стены. Несколько гвоздиков упало на пол, и край полотна отогнулся, открывая дверную раму. Хотелось победно улыбнуться, но дрожь от этой таинственности мешала. Что пыталась скрыть мама? Полотно с шелестом упало на пол, раскрывая правильность догадок. Дверь в комнату, только с открученной ручкой. Она нашла у мамы отвёртку, и попыталась открыть, но её явно заперли на ключ. Хотелось разбить мешающееся препятствие на щепки, чтобы выпустить сдержанный гнев и добиться цели. Пнув несколько раз по двери, Хазан хотелось кричать от неудачной попытки прямо сейчас узнать тайну. Чувствуя себя дурой, она поискала в интернете способы открыть дверь. В итоге, вооружившись всеговозможными предметами: шпильками, пилочкой для ногтей, отверткой, ножом, через полчаса попыток, замок был окончательно сломан. Удовлетворённая тем, что упорность помогла преодолеть препятствие, Хазан шагнула в комнату и замерла на месте. Это была детская. С одноместной кроватью, застеленной жёлто-голубым одеялом, светильником в форме улыбающейся ромашки. Рисунки на стене. Плюшевые игрушки, пара деталей конструктора на полу, будто кто-то в спешке, забыл убрать. Но где хозяйка? Откуда у мамы мог быть ребёнок? Подойдя к кровати, она пыталась заметить подсказку. Но увидела только следы от кнопок на стене, создающие прямоугольник. Прям как от тех листов с рисунками. Но почему его сняли, а другие оставили? Видимо он мог подсказать что-то полезное, либо был слишком дорог кому-то. «Да, Хазан, открыла ты шкатулку с тайной, только она оказалась с двойным дном, запертым крепким замком». – Тут уже не поможет врождённое упрямство. Лишь противное терпение, которое было прерогативой Ягыза. Снова возникла мысль позвонить ему, но убрала её подальше. Нужно переждать до вечера и узнать, чем закончился допрос тёти Шукрие. А потом уже говорить с Ягызом. Она прикрыла дверь, оставив эту тайну до тех пор, пока маму не выпустят. У них определённо накопилось много тем для разговоров.

***

Успокоить бушующие внутри эмоции, он сумел только у самого подъезда к особняку. Закрыть на ключ дверь, ведущую к мыслям о Хазан. Об её желании побыть одной и отстранённости. Но подумав, понял, что это нормальным поведением для такой девушки, как она. Ситуация была не из лёгких, и состояние будто зажат в тиски. Ягыз прекрасно знал эти ощущения, когда пульт контроля отобран и приходится лишь ждать, наступив себе на горло. Тем более, она терпела достаточно долго. И даже пришла на похороны убийцы сестры, только чтобы поддержать его. Так что Ягыз не имел права обижаться, как сделал в доме. Нужно было что-то сказать или хотя бы обнять, а не хлопать дверью. А может им просто нужно побыть со своими эмоциями наедине? Или решить, не терпящие ожидания, дела. Заехав в ворота и заглушив двигатель, Ягыз не торопился выходить, настраивая себя на предстоящий разговор. В мыслях осталось только семья, которой был нужен прямо сейчас. Как он когда-то давно сказал Гекхану, сейчас было не время для обид. В мастерской горел свет, поэтому не заходя в дом, он сразу направился туда. Так даже лучше, если они поговорят с отцом без свидетелей. Совсем как в ту ночь, когда помимо прочего, узнал то, что продолжал хранить втайне от Хазан. И может это неправильно, но он не жалел об этом. Тогда, правда бы раздавила её чувством вины ещё больше. А теперь, говорить об этом бессмысленно. Отец сидел в кресле, вглядываясь в семейные фотографии в альбоме. Ягыз старался подойти как можно тише, но не думал, что он обратит внимание, настолько был погружён в своё занятие. Большой палец мужчины застыл на фото с Селин, и рука задрожала. Совсем недавно, он также сидел, глядя на сестру, стараясь помнить её невинной девушкой, память о которой, навсегда отпечаталась на снимках. Прочистив горло и не получив нужную реакцию, он осторожно положил ладонь отцу на плечо. Он дёрнулся, чуть не выронив альбом на пол. При виде сына, в глазах пронеслась тысяча эмоций, и Ягыз был рад, что в первую очередь показался не гнев. Скорее замешательство. Хазым Эгемен наверное не думал, что после ссоры, его сын вернётся так быстро. - Папа, я… - он попытался сглотнуть ком, вставший поперёк горла. И вставший с кресла отец, заставил замешкаться из-за странного непонятного выражения на лице. – Мне жаль, папа. Давай… Отцовские объятия застали его врасплох, выпуская волну облегчения. Он крепко обхватил того в ответ, закрыв глаза, чтобы не выпускать слёзы наружу. Противоречия между ними всё ещё не разрешились, но пока это было неважно. В общем горе, они не должны быть врозь. Отец выпустил его, чтобы посмотреть с некой…гордостью? Или может заботой и облегчением. Положил ладони по обе стороны щёк, пытаясь разглядеть получше. Ягыз только сейчас понял, что не считая дня прибытия, они не виделись вживую целый год. - Человек в гневе, может сказать то, что не имеет ввиду, - напомнил ему Хазым слова, которые сказал, пытаясь вернуть его обратно в компанию. – На самом деле, я горжусь тобой, сын, за то, что ты стоишь на своём. Что считаешь правильным. Вне зависимости так, это или нет. Эти слова стали бальзамом для его с детства одинокой души. Что несмотря на разные точки зрения, отец всё-таки переварил всё и понял. О большем Ягыз и не просил. - Спасибо за понимание, папа, - хоть одну гирю удалось снять. Хазым слабо улыбнулся и пригласил его сесть в кресло рядом. Вместе, они принялись просматривать альбом, делясь воспоминаниями.

***

После разговора с Ягызом и уходом из больницы, у Синана остались только силы на поездку домой. Дойти до своей комнаты, и остаться на удобном диване как минимум на пару часов. Разговор с Ниль, высосал даже желание размышлять о чём-то. Пустота, ничего хорошего не сулящая, связывала по рукам и ногам. Не хотелось ни с кем разговаривать. Даже в глаза смотреть. Только заходя в комнату, он совершил ошибку, забыв её закрыть. В итоге, ему пришлось столкнуться с самым старшим братом. Только его нотаций не хватало! - Ягыз мне сообщил, что ты добыл информацию об…нашем деле, - он не хотел произносить «убийство сестры», но Синан услышал именно это. «Камень» крепче вросся в желудок, убивая своей тяжестью. – Ты молодец, - Гекхан похлопал Синана по плечу, и от этого стало тошно. Значит, его замечают лишь, когда он полезен? - Оставь это, брат, - отмахнулся парень, вставая с дивана. Он больше не хотел оставаться в этом доме. - Ты чего? Подожди, парень! – Отвязаться не получилось, когда брат поймал его в коридоре. – Что с тобой? - Ты всё знаешь, брат, - процедил Синан, чувствуя неконтролируемую злость. Он вовсе не хотел ругаться, но обиды вылезли наружу. Не обращая внимания на слова брата, парень начал спускаться по лестнице. Ключи от машины были в кармане джинсов, так что не надо было возвращаться за ними. Только куртку забыл надеть, оставшись в лёгкой тёмно-коричневой рубашке. Но в машине об этом не стоило волноваться. Только лишь бы подальше отсюда. Серебристый мерседес припаркованный у дома, заставил ненадолго притормозить. Глаза метнулись в сторону окон мастерской. Ну конечно! Золотой мальчик не мог не прийти к отцу. Только вот Синан не заслужил ни одного доброго слова. Только сухое «Я сообщу полиции» по телефону. Всё чего он достоин. От этих невесёлых мыслей, парень прошёл к своей машине, открывая дверь. - Синан, погоди, - никак не отставал Гекхан, также не надевший верхнюю одежду. Он успел открыть дверь, пока Синан не заблокировал её, и сесть на переднее сидение. И почему, когда они ему нужны их нет, но в моменты нежелания разговаривать, тут как тут? – Куда ты собрался, сынок? Синан решил просто не обращать на него внимание, и повернул ключ зажигания. Перед выездом в ворота, он успел увидеть высокую фигуру Ягыза. Тот взмахнул руками, словно что-то крикнув ему вслед, и зашагал быстрее. «Поздно, брат. Раньше надо было думать», - с мрачным видом следя за дорогой, мысленно сказал он Ягызу. - Куда мы едем? – Гекхан никак не унимался. И как теперь от него избавиться? - «Мы» никуда не едем, - не выдержал Синан. – Можешь выходить и топать к своей любимой змее. – Он знал, что оскорбление Ясемин чревато скандалом, и надеялся на это. Так Гекхан быстрее оставит его в покое. - Давай сделаем так: я сделаю вид, что ничего не слышал, а ты припаркуешь машину и мы спокойно всё выясним, хорошо? – Синан стиснул зубы и сжал руль. Почему он не мог просто оставить его одного? Синяя БМВ, продолжила свой путь по дороге, освещённой предзакатным солнцем. И ни один из братьев, так и не заметил следующий за ними чёрный Фольксваген.

***

Она была рада отсутствию мужа, так было легче подумать о дальнейших действиях. После увиденного сообщения, мысли парализовал иррациональный страх. Но к счастью, лишь на время. Закрывшись в комнате, Ясемин стала перебирать всевозможные варианты. Но за несколько часов, так ничего и не нашла. А потом пришёл Гекхан, сообщая, что появилась ещё одна подозреваемая, которую должны допросить. Соседка Фазилет и мать того психа, что чуть не продырявил её деверя. Кажется, что-то сдвинулось с места и вмешательства не потребуется. С этими мыслями, девушка решила спуститься вниз, так как было время ужина. Да и муж начнёт скоро задаваться вопросом, о странном затворничестве жены. - Где Гекхан? – Встретил её прямо на выходе из комнаты Ягыз. Какой-то странно встревоженный. - Что такое? – Подняла брови рыжеволосая девушка, и скрестила руки на груди. – В чём-то хочешь нас обвинить? – Несмотря на временное перемирие, Ясемин не упускала возможности вывести его из равновесия, хоть и получалось крайне редко. - Я видел машину Синана выезжающую из особняка, - не обращая на колкую издёвку, произнёс мужчина и попытался пройти в комнату, но рука Ясемин остановила. – Сейчас не время. Я хочу поговорить с Гекханом! Мне показалось, что брат был не один и хочу проверить. - Он был внизу, - она растеряла всю свою язвительность из-за охватившей тревоги. Но наверное виной тому, дурацкая записка со скрытой угрозой. «Он ничего не сделает. Просто пытается напугать», - успокаивала себя девушка. Они вместе спустились вниз, и вышли из дома, где у ворот стояли два охранника. Рыза подтвердил то, что Синан и Гекхан вместе уехали в большой спешке. - Они даже верхней одежды не надели. – Подметил охранник, не скрывая своего смятения. – Кажется, они поругались. Ясемин поджала губы, и направилась обратно домой. Она оставила мобильный в комнате. За спиной, были слышны проклятия Ягыза, который пытался дозвониться до Синана. - Не берёт! Что он творит? – Ни к кому не обращаясь, спросил деверь следуя за ней в комнату. Но и её постигла неудача. Сначала последовали долгие гудки, а на второй раз, номер оказался недоступным. - Ты знаешь, из-за чего они поругались? – Пытливо спросил Ягыз, но она покачала головой. – Ладно. Наверное, скоро вернуться. Гекхан приведёт его в чувства. Ничего… - Его прервал звонок мобильного и сердце Ясемин дёрнулось в груди. Все страхи напрасны. Гекхан сейчас скажет, что всё нормально… - Слушаю! – Судя по лицу и тону родственника, это был не её муж или Синан. Беспокойство вернулось. – Что? – Он нахмурил лоб, явно слушая неприятную новость. – Вы уверены? Хорошо. Понял. Вы сообщили Хазан? Ладно. Я скоро буду у неё. - Что? – Нетерпеливо спросила девушка и на этот раз. - Соседку госпожи Фазилет отпустили. Допрос ничего нового не дал. Она отрицает свою причастность. – Он выдохнул и провёл ладонью по волосам. – Но расследование продолжается. Если найдут против неё улики, то смогут задержать по-настоящему. - Если, - хмыкнула Ясемин и Ягыз словно вспомнил с кем говорит, смерил тяжёлым взглядом и пошёл к лестнице. - Что делать с Гекханом и Синаном? – Крикнула ему вслед девушка. - Если они не вернутся к утру, позвони мне! – Ответил мужчина, не замедляя шага. - Ненавижу эти «если», - пробормотала она и вернулась в комнату. Если Гекхан не вернётся, она вряд ли сможет уснуть. Как и решить, что делать в этой ситуации. «Чёртов Кудрет! Если ты замешен в этом, я сама тебя убью!» - Но она прекрасно знала, что скорее всего, всё случится наоборот. Отец Омрюм был слишком опасным противником.

***

Убравшись в доме, приготовив еду и поужинав, Хазан не знала чем себя занять в ожидании. Снова зашла в таинственную детскую, осматривая все предметы мебели и даже игрушки. Безрезультатно. И адвокат не звонил. Будто все забыли о ней. «Ты сама выгнала Ягыза. Мучайся теперь», - поддел её жёсткий голос совести. Господин Эрдем позвонил почти через час, и с совсем не радужными новостями. - Я понимаю ваше огорчение, госпожа Хазан. – Осторожно попытался успокоить её адвокат. – Но расследование продолжается. Если найдут что-то противоречащее её словам, задержание станет настоящим. - Спасибо за вашу работу, господин Эрдем, - устало ответила девушка, не зная, что ещё сказать. – Держите меня в курсе. И что теперь? Наверное, нужно позвонить Ягызу, но что он может сказать, кроме расплывчатых надежд на лучший исход? Стоило извиниться за своё поведение днём, но она решила отложить это до утра. Если конечно, он сам не позвонит или приедет. Но по справедливости, это должна сделать Хазан. Она зашла в ванную комнату, когда услышала стук в дверь. Улыбка надежды, непроизвольно растянула губы. Кажется, судьба не даст ей оставить Ягыза без извинений до утра. Приглаживая на ходу распущенные волосы, девушка еле сдерживала себя, чтобы не побежать к двери. Хотелось быстрее увидеть его лицо, чтобы понять, обижен он или уже нет. Обнять и заверить, что они по прежнему «мы» и это не пустые слова. Но за дверью был совсем не высокий мужчина, с которым хотела помириться, а сестра Кериме. Одетая в чёрное пальто, она глядела на неё очень встревоженно и постоянно поглядывала по сторонам, будто от кого-то скрывалась. - Сестра Кериме? – Последний раз она видела её за несколько месяцев до отлёта в Нью-Йорк. Она жила в её доме не долго, и потом пару раз приходила в гости. Но больше они не общались, поэтому было странно, что женщина пришла к ней, да ещё и в поздний час. - Извини, дочка, что так поздно, но это не может ждать, - в её глазах она видела страх. Хазан попыталась пропустить её внутрь, но женщина отрицательно замотала головой. – Не здесь, дочка. Пойдём лучше ко мне. Здесь везде есть уши. - Что случилось? – Брови девушки взлетели вверх от очень странной ситуации. - Это по поводу твоей мамы. Я боюсь идти в полицию, но тебе всё расскажу. Пойдём со мной. Она знала, что обязана позвонить Ягызу или адвокату, но в этом случае, Кериме может и передумать. - Подождите здесь, я переоденусь и захвачу сумку, - она ушла к себе в комнату, не зная, о жутко довольной улыбке на губах женщины. Через минут пять, она закрыла дверь дома на ключ, и последовала за женщиной. Совсем не подозревая, какую ошибку совершила.