***
Очередной день, 19 марта. С самого раннего утра стояла прохладная погода: тучи затянули небо, в любой момент дождь мог пойти. Однако, даже в такую ненастную погоду с сильным ветром, сдувающим капюшон с лохматой головы Фреда, юноша продолжал бродить по закоулкам Дарема, иногда заходя в пабы ради заказов для Преступного Лорда, но сегодня их к удивлению Порлока совершенно не было. Выйдя из узкого прохода меж двумя домами, он идет неторопливым шагом в сторону особняка Мориарти, да вот только останавливается и резко разворачивается, за что сразу же получает по первое число. На него налетает девчушка ниже него сантиметров на десять, влетает в него и ударяет своей макушкой с тугим, слегка неопрятным пучком по его подбородку, но это лишь часть той боли, которую он испытал. Следующая была при падении из-за крупных острых камней, оказавшихся под спиной. — Что за… Фред сглотнул и поднес ко лбу ладонь, раскрывая свои глаза и сталкиваясь с глазами напротив: большими такими, дрожащими и мокрыми от слез, еще и красными, из-за чего детское красивое личико казалось сейчас чем-то пугающим и вызывающим отторжение. Порлок никогда не уделял внешности первый пункт при общении с людьми, поэтому он даже и не подметил отсутствие красоты из-за пролитых слез у девушки. Лишь уставился на нее и тут же спохватился, стараясь спихнуть с себя непрошенную гостью в его личном пространстве. Девушка конечно слезла и уже собиралась отойти подальше, но Фред не дал ей этого сделать, взяв девушку за тонкое запястье и дернув на себя. Он знал ее, это его информатор, который добывал работу для Преступного Лорда с окраин Дарема, почти что с границ. Совсем юная девчонка, оборванка, никак иначе, но даже в ее внешности можно было разглядеть черты «голубой крови», как, допустим, чистая жемчужная кожа, красивые глаза голубого, почти фиолетового цвета. Волосы у той хоть и неопрятно собраны, но от них приятно пахло полевыми цветами после дождя, как и от всего ее тельца. Лохмотья которые были на ней: рубашка на размер больше нее, но связанная на несколько бантов по бокам атласной фиолетовой лентой, которую Фред привез ей из Лондона в качестве подарка за все ее старания и штанишки, которые были испачканы и в местах порваны. Опустив глаза ниже, он заметил отсутствие сапог, чем естественным образом он был недоволен, хоть по лицу юноши сказать об этом нельзя было. Сами ножки были покрыты совсем свежими мозолями и царапинами, будто она падала и не раз и не два. — Что случилось, Цин-Цин? Взволнованно, но тихо спросил юноша. Однако ответа никак не было, девушка замотала своей головой из стороны в сторону. Никак Порлок не мог сообразить в чем же дело, в чем суть тишины. Пока девушка не приоткрыла свой рот, и достаточно было лишь увидеть часть языка без острого кончика и середины, десна, залитые кровью, и звуки никак не четкие, приглушенные и неразборчивые. Кто-то намеренно отсек девушке язык, явно не рассчитывая на то, что она выживет. Лишь чудо, никак иначе, она должна была умереть в неизвестном никому месте, в сыром подвале, давясь собственной кровью и плача от испытываемой боли. Девушка дрожит всем телом. Постепенно кровь в жилах теплеет после пережитого адреналина, осознание того, что она в безопасности, возвращает девушку в действительность, и тут же с ее глаз скатываются слезы. Именно сейчас Цин-Цин поняла, насколько опасна ее работа. Если бы она сейчас умерла, Фред бы не узнал о ее мучителе и о важной цели для уравнения классовой системы. Очередной аристократ, который позволил себе вершить мнимое правосудие над низшим классом. Цин шмыгнула носом, даже не заметив, как ее плечи накрыли тканью голубого шарфа. — Не беспокойся, теперь ты в безопасности… Она совершенно не слышит его. В ее ушах стоит звон, и так вплоть до момента, пока перед ней не ставят чашку с теплым чаем. Темная жидкость в фарфоровой чашке, расписанной синими красками с причудливыми узорами на таком ж блюдце из единого сервиза. Лишь раз Цин-Цин пробовала этот чай, когда знакомилась с командой Преступного Лорда. Напиток, приготовленный младшим братом Льюисом Джеймсом Мориарти был необыкновенным: в нем будто смешалось вечное лето, если закрыть глаза, можно было ощутить легкое колыханье трав в лучах индийского солнца и нотки корицы. Сейчас, все вкусы для нее едины. В фиолетовых глазах отражается тоска, она смотрит на чай так расстроенно, что даже Льюис ощущает это неприятное чувство всем своим телом и старается привлечь ее внимание, зовя ту по имени. — Госпожа Цинха, прошу, взгляните на меня. Моргнув несколько раз, девушка подняла свои глаза и растерянно оглядела сидящих вокруг нее людей. Как-то неловко она себя ощутила, все так пристально смотрят на нее, от чего она чуть приоткрывает свой рот, собираясь извиниться, но с губ срывается лишь мямленье настолько непонятное, что тут же девушка стыдливо прикрывает ладошкой свой рот. Как же ей стыдно и страшно. — Ей отрезали язык, какой только ублюдок мог совершить такое над совсем юной девушкой?! Не один Моран был зол, но лишь он словно от лица всех сейчас довольно громко высказался, глядя хмуро и озлобленно в сторону девушки. Не на нее он зол был, а на сволочь, которая посмела совершить такое. Под руку девушки положили листок желтоватого цвета, дорогая бумага, однако, и перо с чернилами. Вопросов не возникло, и, утерев выступившие слезы, она склонилась крючком над бумагой, выцарапывая перышком по листу, изредко окуная в чернильницу, буквы. Цин была грамотной вопреки своему положению, но и у нее были промахи. К примеру, во многих словах, где встречалась «a», выглядела буква как «o», из-за чего порой читать ее телеграммы приходилось по нескольку раз. Со временем Уильям привык и без всяких проблем уже читал ее сообщения. Так и сейчас.«Я бродила по окраинам Дарена, как обычно. Это было вчера днем. Я встретилась с юной госпожой Бельзевур и решила помочь ей донести корзину с овощами, мы разошлись с ней у восточного поместья Бельзевуров, где живет лишь жена господина и ее дети. Я решила вернуться в центр Дарема, но кто-то стукнул меня чем-то тяжелым и я потеряла сознание. Очнулась уже в подвале, а после мне отрезал язык граф Бельзевур. Он думал, что я умру из-за собственной крови, а еще кто-то начал звать его и он ушел. Я смогла незаметно сбежать, нет, вру. Я просто выбежала прямо в гостиную, пока он был на втором этаже, и сбежала сразу же искать Фреда. Простите»
— Не за что тебе извиняться. Льюис качнул головой, стоя слева от брата Альберта, что со всей внимательностью внимал зачитываемому тексту устами среднего Мориарти. После прочитанного все уставились на девушку, будто хотели услышать какие-то дополнения к сказанному, или, в данной ситуации, увидеть. Однако Цинха покачала своей головой. — Значит граф Бельзевур охотиться на людей? Наконец-таки спросил Моран, но его поправил в суждениях господин Альберт. — Скорее на приближенных к дому его супруги. Если вы помните, как-то госпожа Цинха принесла нам весть об исчезновении одной женщины, которая была кухаркой в доме графини. Но никто из нас не задумывался над совпадением как минимум потому, что женщина уволилась и переехала ближе к центру. До нее был убит еще один слуга, дворецкий графини. Немногим было известно, что у них был роман, однако, как выяснилось позже с уст Цин, у дворецкого была жена на последнем месяце беременности, так что они разошлись. Она дала ему достаточное количество денег и отпустила на год. Лорд Альберт замолчал, чтобы сделать глоток горячего чая и чуточку промочить горло после длинной речи. — Совершенно верно, брат Альберт. Можно было бы подозревать в убийствах графиню, но Цинха не малое количество раз подчеркивала доброту суровой госпожи. Конечно, стоит осмотреть ее дом на наличие подвалов и на то, для чего они пригождаются в их хозяйстве. Однако, я считаю, что нужно подозревать ее мужа. Граф живет с малым количеством слуг, самое то, чтобы никто не проболтался о его увлечениях. В прошлом он был офицером в одном из полков Великобританской армии, быть может и сохранились у него какие пристрастия к унижению людей… Уильям затих и внимательным взглядом посмотрел в сторону полковника. Тот в свою очередь сидел в кресле, откинув голову на спинку кресла, даже и не замечая, как с зажженной сигареты сыпется пепел ему на брюки. Вполне привычное явление для человека, что привык не посвящать в свои проблемы окружающих. — И что делать будем? Льюис обошел диван прямо к Морану, выдернув из его губ сигарету, вырвав со рта полковника возмущенный рык (но младший Мориарти нисколько не обратил на этого внимания), бросая бычок в пепельницу и уходя в уголок комнаты, где за шкафами припрятана метла. Альберт посмотрел на Уильяма терпеливым взглядом изумрудных глаз в ожидании решения. Привычная улыбка разошлась на губах профессора, вызвав смешок у сидящего рядом аристократа. — Пойдем и спросим, чего хочет Графиня Каллисто.