И каждому воздастся...

Дня отбытия в Швейцарию Дориан ждал с тревогой, и тому, что волокита с оформлением всех необходимых документов несколько затянулась, был, втайне от профессора, даже рад. Всё-таки лечь под нож маггловского хирурга, это совсем не то же, что проходить лечение при помощи магии. Неизвестность пугала. С другой стороны, остаться навсегда уродцем, в которого все тычут пальцами, подросток не хотел: славы Мальчика-Который-Выжил ему хватило с лихвой. Тревожные мысли не отпускали его ни днём, ни ночью, выливаясь в бредовые и пугающие сновидения, в которых его Чёрный Всадник превращался в Волдеморта с длинной белой бородой и очками-полумесяцами на змеином лице. В Дориана летела очередная Авада Кедавра, но не убивала его, а растекалась по коже жидким ядовито- зелёным огнём, плавя живую плоть, и юноша, заходясь истошным криком, вспыхивал словно гигантский факел. Вынырнув из привычного кошмара, Дориан огляделся. В комнате было ещё довольно темно. Попеняв себе за то, что не попросил у отца зелье Сна-без-сновидений, подросток вздохнул и нащупал на тумбочке волшебную палочку своей матери. Уже несколько дней он пытался приноровиться к новому магическому проводнику. Палочка слушалась Дориана неохотно и весьма наглядно подтверждала мнение старика Олливандера, о том, что именно палочка выбирает себе волшебника, а не наоборот. Гриффиндорец заметил, что с новой палочкой заклинания лучше всего ему даются, когда он сохраняет внутреннее спокойствие и доброжелательность. Например, палочка послушно выполняла чары левитации, если Дориан вызывался помочь Табите накрыть на стол, но шипела и плевалась колючими искрами вместо Диффиндо, когда выслушав очередную нотацию от Снейпа, юноша сгоряча решил выпустить пар на старых корявых яблонях в саду. Его-то прежняя палочка всегда с большей охотой откликалась как раз на внутренний порыв и горячее желание. Из этого напрашивался вывод, что по характеру Мэри МакДональд скорее подходила Хаффлпаффу, и Дориан терялся в догадках, каким образом его мать оказалась на факультете смелых и безрассудных гриффиндорцев. *** — Снова кошмары? — голос профессора неожиданно прозвучал совсем рядом, заставив Дориана вздрогнуть. — Почему ты не сказал мне? — Не слышал, как ты вошёл, — ответил гриффиндорец, поворачиваясь к отцу и откладывая палочку обратно на тумбу. — Думал, что сам справлюсь. Не хотел тебя понапрасну тревожить. Я тебя разбудил? Прости… — Я ещё не ложился, — отмахнулся профессор и пояснил: — Сложное зелье. Снейп замолчал, вперив в подростка пристальный изучающий взгляд, заставив Дориана смущённо потупиться и отвести глаза. — Дориан, что происходит? После их вылазки в Лютный, профессор часто обращался к подростку по имени, за что Дориан был очень ему благодарен. Привыкнуть к новому имени оказалось не так-то просто. Сколько бы он не проговаривал его про себя, это незнакомое, непривычное слуху «Дориан» оставалось просто набором звуков. Оказалось, что это очень важно — слышать как твоё имя произносит кто-то другой. Дориан благодарно взглянул на отца, и снова поспешно опустил глаза в пол, не зная, как объяснить зельевару то, что не давало ему покоя. Раздался вздох, и юноша почувствовал, как кровать рядом с ним продавилась под весом профессора. Длинные пальцы ухватили Дориана за подбородок, вынуждая поднять голову. — Что тебя тревожит? Взглянув в чёрные настороженные глаза отца, Дориан увернулся от захвата его руки и решился: — Я всё время пытаюсь понять, за что Дамблдор так поступил со мной? Я же доверял ему! Неужели не было другого способа избавить меня от внешности Гарри Поттера?! Ведь должно же быть контр-заклятие или зелье какое-нибудь, я не знаю!.. Он кинул в меня тёмным заклятием! Чем он, в таком случае отличается от Волдеморта?! — выпалив всё это буквально на одном дыхании, Дориан скрючился на краю кровати, закрыв голову руками и желая исчезнуть. Обида, которой он долгое время не давал выхода, вдруг обрушилась на него во всей своей полноте и теперь болезненно клокотала в груди, не желая униматься. Звенящую тишину нарушил тихий голос Снейпа: — Я не знаю, Дориан. И боюсь, никто не сможет тебе ответить, что происходит в голове этого старика. Но если для тебя это так важно, то никакого контр-заклятия действительно не существует. Дамблдор не солгал, когда говорил, что ритуал необратим. — Ты знаешь, что это был за ритуал? — Дориан вопросительно посмотрел на сидящего рядом мужчину из-под нависшей чёлки. — Догадался, — подтвердил Снейп. — Слышал когда-нибудь про магических двойников? — Э… Как Фред и Джордж? — Нет, — покачал головой профессор. — Магический двойник — это созданная специальным ритуалом магическая копия. Ритуал не меняет внешность мгновенно, как Оборотное зелье, не может изменить, к примеру, цвет волос или глаз, как это делают простые чары изменения внешности. Он оказывает влияние непосредственно на формирование тканей организма, задавая вектор их роста и развития, точно копируя процессы, протекающие в теле донора, пока связь не будет разорвана. Полагаю, нет нужды объяснять, почему этот ритуал чаще всего применяется к совсем маленьким детям. Чем дольше сохраняется связь, тем больше сходство. Обратить эти изменения невозможно, как невозможно повернуть время вспять. — Но зачем кому-то создавать двойников? — заинтересовался рассказом профессора Дориан. — В наше время смысла в этом действительно не много, а вот в давние времена, когда конфликт между магами и тёмными разумными существами ещё имел место, расплатиться младенцем с теми же оборотнями или вампирами было самым обычным делом. И чтобы не отдавать своё дитя, многие маги шли на хитрости, вроде этого ритуала. — Но это ужасно! — воскликнул потрясённый гриффиндорец. — Никто и не спорит, — пожал плечами профессор. — Нравится нам или нет, но это часть нашей истории. Дориан промолчал, обдумывая слова профессора. Признать, что на него не просто наложили чары изменения внешности, а превратили в копию другого человека, навсегда лишив индивидуальности, было нелегко. Юноша пытался представить, каким бы он мог вырасти, без вмешательства Дамблдора. Скорее всего, он был бы гораздо выше, подумал Дориан, украдкой взглянув на отца, и усмехнулся — по крайней мере, ему не достался знаменитый снейповский нос. Словно услышав его мысли, профессор хмыкнул: — Не стоит считать меня идиотом, Дориан. Я прекрасно знаю, о чём ты думаешь, несносный мальчишка. — Простите, сэр, — смущённо улыбнулся подросток, на что зельевар закатил глаза. — Даже не думай, что я поверил в искренность твоих извинений. Если это всё, то я хотел бы лечь спать. Дать тебе зелье Сна-без-сновидений? — Если можно, — кивнул Дориан и замер в нерешительности: — Сэр… Вы не сказали… Я хотел узнать… — Прекрати мямлить, — поморщился Снейп. — Говори уже. И мне казалось, что мы покончили с «сэрами»… — Да, извини, — подросток вздохнул. — Я хотел спросить про заклятие, которое в меня бросил Дамблдор. Оно действительно тёмное? Все же знают, что Дамблдор светлый маг? — Дамблдор позиционирует себя, как светлого, но это не значит, что тёмная магия ему не подвластна, — пояснил профессор. — Он использовал заклинание из разряда высшей частичной трансфигурации, сейчас оно считается условно-тёмным. Изначально оно создавалось как боевое, но не используется в этом качестве уже более трёх сотен лет, о нём вообще сейчас мало кто помнит. Тебе должно быть известно, что кожа некоторых магических существ не восприимчива к магии, в частности кожа гоблинов и великанов. Заклинание устраняло эту проблему, делая их более уязвимыми перед волшебниками. В настоящее время это заклинание считается узкоспециализированным и применяется в основном скорняками при выделке кожи драконов и подобных им магических существ. — А ты про это заклинание откуда знаешь? — спросил гриффиндорец и тут же спохватился: — Ой, извини… Я идиот. Снейп хмыкнул, но до объяснения снизошёл: — В юности я серьёзно увлекался созданием новых заклинаний. Никогда не был особо силён в трансфигурации, но я видел в ней потенциал, поэтому провёл в этой области кое-какие исследования. Признаюсь, причиной моих изысканий было не столько стремление к новым знаниям, сколько желание увенчать голову Поттера парой неснимаемых рогов. — У тебя получилось? — представив Джеймса Поттера с огромными ветвистыми рогами на голове, развеселился юноша. — Увы, мечта так и осталась неосуществимой. Спустя пару часов наколдованные мною рога успешно сняла МакГонагалл, после того, как у этих недоумков хватило мозгов обратиться за помощью к взрослым, — усмехнулся уголком рта Снейп, явно получая удовольствие от воспоминаний. — Хватит разговоров на сегодня, Дориан, ложись в постель. Я пришлю зелье с Табитой. Не желая портить настроение отца ненужными спорами, Дориан показательно забрался под одеяло, вызвав саркастическую ухмылку на лице профессора, дождался эльфийку с зельем Сна-без-сновидений и вскоре погрузился в глубокий спокойный сон. *** За официальный швейцарский межконтинентальный порт-ключ, который должен был доставить Северуса с сыном в Лозанну, пришлось выложить посредникам кругленькую сумму. О том чтобы заказать порт-ключ в транспортном отделе Британского Министерства Магии и речи быть не могло, вариант же с приобретением продукции кустарного производства, которую при содействии знающих людей можно было найти у умельцев в Лютном, даже не рассматривался: Северусу совсем не импонировало вместо обещанной швейцарской земли оказаться внезапно где-нибудь в бушующих водах Ла-Манша. Приближалась середина июня. Северус совсем было отчаялся получить ответ из Женевы, и уже вполне серьёзно рассматривал маггловские способы перемещения, готовый, если понадобится, в любой момент броситься в бой с их бюрократической машиной, когда долгожданный конверт с оттиском печати Швейцарского Королевского Магического Двора нашёл своего адресата. — Ого, а я и не знал, что в Швейцарии правит король! — воскликнул Дориан, задержав взгляд на конверте в руках Снейпа. — В Магической Швейцарии, — поправил сына Северус, разламывая красную сургучную печать и извлекая белый металлический кругляш с королевским гербом и сопроводительное письмо. — У нас два дня на активацию. Если ты вдруг передумал… — Нет, я согласен, — выпалил подросток, глядя на мужчину отчаянными глазами. — Если там мне действительно помогут, и я не буду… Дориан опустил голову и тихо добавил: — Не хочу всю жизнь оставаться уродом. — Со временем я, возможно, нашёл бы способ помочь тебе. Маггловская хирургия всё же метод довольно радикальный, сам понимаешь. Северус вовсе не пытался отговорить мальчика, просто хотелось быть абсолютно уверенным в том, что Дориан в полной мере осознаёт, на что подписывается. — Я готов, — упрямо мотнул головой гриффиндорец. — Как скажешь, — согласился Северус, в очередной раз поражаясь силе воли этого подростка. — Надеюсь, ты помнишь, что для этого мне придётся наложить блок на твою магию? — Помню, — Дориан решительно кивнул и уставился на мужчину, хотя его подрагивающие пальцы с головой выдавали тревожность и не могли провести бывшего шпиона. — Что я должен делать? *** Поднявшись в комнату Дориана, Северус трансфигурировал несколько широких кожаных ремней, проверил, достаточно ли прочно они прикреплены к кровати и взглянул на застывшего поодаль мальчика: — Ты мне доверяешь? — Зачем это? — в голосе Дориана прозвучали панические нотки. — Не волнуйся, я освобожу тебя, когда всё закончится, — Северус старался говорить ровно, чтобы не напугать мальчика ещё больше. — Чтобы артефакт правильно сработал, ты должен сохранять полную неподвижность, при этом недопустимо использование никаких зелий или чар, которые могут вступить во взаимодействие с твоей магией, в том числе и обезболивающих. Если ты не вытерпишь и дёрнешься, придётся всё начинать сначала. Мне жаль, Дориан. — Всё в порядке, вы же не виноваты, сэр, — ответил дрожащим голосом подросток. — То есть, я хотел сказать, что понимаю… Правда, пап, всё в порядке. Давай уже быстрее закончим с этим. — Ложись на кровать и расстегни рубашку, — нарочито сухо произнёс Северус, отвернувшись к окну, чтобы не выдать своего смятения от обращения Дориана, дождался, когда мальчик выполнит указания, и достал из кармана мантии небольшую чёрную коробочку в форме шестигранника. — Готов? Дождавшись кивка, мужчина закрепил заклинанием ремни, снял с артефакта крышку и приложил шестигранник к груди подростка таким образом, чтобы нанесённые на его внутренней стороне рунические символы касались его кожи в районе солнечного сплетения. — Чувствуешь что-нибудь? — спросил Снейп, внимательно вглядываясь в лицо Дориана. — Немного жжётся, кажется… — неуверенно проговорил подросток, замирая и тщательно прислушиваясь к своим ощущениям, но тут глаза его испуганно расширились: — Ай! Что это?! Оно как будто хочет залезть внутрь меня… Профессор, так и должно быть? Мне кажется, оно забирается мне под кожу! Как же больно! — Так и должно быть, не бойся. Ты молодец, всё хорошо, — успокаивающе произнёс Северус, положив ладонь на лоб сына. — Скоро всё закончится. Потерпи ещё немного. — Оно ворочается, сэр… Я чувствую… Прямо у меня внутри… Пожалуйста, сделайте что-нибудь! Широко открытые глаза гриффиндорца наполнились слезами, которые мальчик пытался спрятать от профессора, часто моргая длинными ресницами. Слова с трудом пробивались сквозь тяжёлое учащенное дыхание. — Всё хорошо, Дориан, продолжай говорить со мной. Смотри на меня. Скоро всё закончится, — повторил Снейп, пытаясь его успокоить. — Я горжусь тобой. — Правда? От этого заданного Дорианом простого вопроса и того, с какой надеждой он смотрел на него, сердце Северуса, пронзаемое острыми иглами вновь проснувшегося чувства вины, болезненно сжалось. Это что же за жизнь досталась этому ребёнку, что он готов искать утешения у того, кто столько лет его третировал? — Конечно, правда, глупый ребёнок, — пытаясь скрыть собственную растерянность, мужчина криво усмехнулся, шутливо взъерошив волосы на голове сына, и поспешно отошёл к окну. — Вроде закончилось, — тихо заметил подросток, сделав полный глубокий вдох. — Боли больше нет, только тепло внутри. К счастью, Северус уже успел взять себя в руки и, повернувшись к Дориану, произнёс: — Это стабилизируется твоё магическое ядро. Твоя магия привыкла свободно циркулировать по телу, а теперь она заперта. К утру это ощущение должно пройти, ты вообще ничего не будешь чувствовать, — объяснил Снейп, снимая сделавший своё дело артефакт с груди сына и освобождая от пут. Наблюдая, как гриффиндорец осторожно сел и принялся с недоумением разглядывать чуть покрасневшую кожу на том месте, где недавно лежал артефакт, Северус, иронично изогнув бровь, усмехнулся: — Ты, несомненно, ожидал увидеть рваные раны и реки крови? — Ну… что-то вроде того, — пробормотал подросток. — Ничего нет… Это так странно. Я теперь сквиб? Мальчик протянул руку за палочкой, но Северус его опередил, призвав палочку гриффиндорца невербальным Акцио: — Не спеши, дай своей магии успокоиться. До утра можешь вообще забыть о том, что ты волшебник. Привыкай к мысли, что тебе придётся обходиться без магии ближайший месяц, а может и дольше. — Что, даже проверить нельзя? А вдруг не получилось? — с сомнением протянул Дориан. — А диагностические чары на что? — хмыкнул Северус, выводя витиеватую формулу колдомедицинского заклинания. — Всё в порядке, ядро заблокировано. Как ты себя чувствуешь? — Вроде нормально, — прислушался к себе подросток. — Тогда давай повторим нашу легенду. Запоминай: тебя зовут Дориан Нортон, и через месяц, двадцать седьмого июля, тебе исполнится семнадцать. — Но мне же почти восемнадцать! — возмутился Дориан. — Так мы вызовем меньше подозрений, когда вернёмся в Британию, — пояснил Снейп. — Кроме того, я рассчитываю, что благодаря этому ухищрению, ты сможешь поступить учиться на седьмой курс Хогвартса и получить свидетельство о магическом образовании. Разумеется, для этого тебе придётся успешно сдать СОВы в отделе образования Министерства Магии и пройти тестирование в самой школе, так что не думай, что это лето ты сможешь провести, праздно шатаясь по ночным клубам. В ответ подросток закатил глаза и мрачно произнёс: — Хочешь — верь, хочешь — нет, но я ни разу в жизни не был в ночном клубе. Северус почувствовал укол совести. И в самом деле, нашёл чем упрекнуть. — И что значит: «смогу поступить в Хогвартс»?! Разве это не опасно? А вдруг Дамблдор узнает? И как ты сам собираешься туда попасть? Я не хочу быть там без тебя, — продолжил тем временем Дориан. — Разумеется, ты будешь не один. А вот в каком качестве туда попаду я — не твоя забота, — предостерегающе произнёс мужчина. — Сомнительно, что отсиживаясь в укрытии, мы сможем что-то сделать. Чтобы знать слабые места своего врага, необходимо держать его в зоне видимости. Если ты будешь осторожен, то никто нас не разоблачит. И вообще, твоё дело — прилежно учиться, всё остальное я беру на себя. — Как всегда, — проворчал подросток. — Я думал, что мы одна команда. Северус вздохнул: — Я старше и несу за тебя ответственность, Дориан. — Я давно не ребёнок, и ты это знаешь, — мрачно отозвался гриффиндорец. — Мне пришлось повзрослеть. Из-за Волдеморта. — Именно поэтому я хочу, чтобы у тебя была возможность побыть ещё немного обычным подростком. И хватит об этом, — подвёл черту Северус. — Начинай паковать вещи, а я пока отлучусь по своим делам. Завтра утром мы отбудем в Лозанну.