За четырнадцать часов
до этого.
На следующее утро, покидая номер отеля, Мария украла несколько фруктов из корзинки, чтобы перекусить в пути. Вернув ключи администратору, девушка молча покинула отель, на ночь в котором потратила последние деньги. На ней была та самая одежда, что и вчера: синие джинсы, теплый свитер, и кожаная куртка. По сравнению с городом, где они проживали с отцом, Нэшнл-Сити был очень шумным и многолюдным. Проезжающие мимо машины иной раз заставляли шестнадцатилетнюю девушку дергаться от неожиданности. Передвигаясь пешком к особняку, Мария рассматривала разноцветные гирлянды и каждый раз, проходя мимо магазинов, оглядывалась назад, чтобы ещё раз насладиться украшениями и новогодним настроением в канун Рождества.***
Пробудившись раньше родителей, Саманта спрыгнула с кровати и сразу же бросилась к новогодней елке в гостиной, где, по словам мамы, ее уже должны были ждать заветные подарки. В доме на стенах высели картины современных художников, а на комодах стояли фотографии родителей в рамках. Минута, и она уже в гостиной, где как раз находилось праздничное дерево. На полу вокруг ёлки стояли коробки с подарками. Все они были разной формы и цветов, обмотанные красными лентами. Ёлка была настоящая, и, подойдя чуть ближе, Сэм почувствовала этот приятный хвойный аромат, который ни с чем не спутаешь. — Как же я люблю Рождество, — склонившись над подарками, ребенок принялся срывать упаковочную бумагу с среднего. Сэм находит красивое платье, о котором мечтала. Отбросив коробку назад, девочка встаёт во весь рост и прикладывает его к телу, осматривая себя глазами. — Принцесса, хоть сейчас замуж, — произносит тихий женский голос, от чего ребенок вздрагивает и роняет новое платье. Обернувшись, на пороге гостиной Сэм замечает родную тётю. Александра в это время делает фотографии и за яркой вспышкой не замечает улыбки ребенка. Спрятав телефон в задний карман, девушка с растрёпанными волосами и слезами на ресницах хочет подойти к ребенку, но Сэм её опережает. Подбежав, она обнимает тётю, но её роста хватает лишь чтобы обеими руками ухватится за задницу, что вызывает улыбку у обоих. Алекс приседает на корточки и, коснувшись пальцем кончика ее носа, заводит руки за плечи ребенка и прижимает девочку к груди. — Я скучала по тебе, — задев воротник пижамы, Алекс невольно обращает внимание на синяки на теле ребенка. Она не планирует оставлять это просто так и, отстранившись, берет Сэм за руки и серьезно спрашивает: — Тебя в садике бьют? Молча смотря в глаза тёти, Сэм оглядывается по сторонам и, не обнаружив родителей, хватает Алекс за руку и уводит на кухню. Подойдя к столу, девочка замечает открытую бутылку виски и нарезанный лимон. По глазам Алекс можно понять, что алкоголь прятать слишком поздно, и она просто усаживает ребенка на стул. Наполнив рюмку, рыжая выпивает виски на глазах у племянницы. Взяв крошечными пальцами засахаренную дольку лимона, Сэм протягивает ее тёте, а затем берет еще одну для себя. Коснувшись языком терпкого лимона, Сэм слизывает крупинки сахара. Откусив маленький кусочек, она кривится, не понимая, как взрослые могут есть эту дрянь. Дольку лимона она возвращает на тарелку к корке, которую положила Алекс. — Тётя Алекс, зачем ты пьешь? — спрашивает ребенок, ещё не отойдя от кислоты лимона. — О милая Сэм, я не хочу пить, но жизнь заставляет. Мне двадцать девять лет, а я не могу забеременеть, ещё и муж бросил меня. Я аутсайдер по жизни, — высказавшись четырехлетнему ребенку, словно психологу, Алекс заливает в себя ещё одну рюмку и, сдерживая слезы, смотрит, как Саманта изменилась в лице и тоже пытается не заплакать. — У нас тоже хуевая жизнь, — в лексиконе девочки проскальзывает слово, о существовании которого дети не должны знать. Чуть не поперхнувшись лимоном, Алекс глотает его с кожурой и правой рукой старается не опрокинуть бутылку и соль с перцем. Чувствуя, как лимон поплыл, Алекс поправляет волосы. — Не говори таких слов! И где ты его услышала? — интересуется рыжая в надежде, что ребенок скажет правду. — Мама ругалась по телефону и использовала такие слова, — Сэм слизывает сахар ещё с одной дольки и возвращает её на тарелку. — Твою маму бить нужно, — с юмором выдает Алекс, закручивая пробку на горлышке. Она хочет снова что-то сказать, но следующие слова племянницы повергают её в шок. — Папа уже этим занимаеться — выдает Сэм, потянувшись к тарелке, но тут же понимает, что сболтнула лишнего. Вернув лимон на тарелку, девочка кладет теплую ладонь на руку тёти и, подняв взгляд к её лицу, тихо произносит: — Только маме не говори. Без тени улыбки Алекс смотрит в бездонные глаза девочки и подмигивает правым глазом. — Ладно, не буду. Указательным пальцем правой руки Алекс проводит под губой ребенка и собирает остатки сахара с лимона. Поднявшись со стула, рыжая направляется к плите. — Сейчас, пока мама спит, тётя сделает тебе вкусную кашу, — вынув кастрюлю, Александра набирает воды из-под крана и, поставив её на сенсорную плиту, ищет макароны, а затем молоко в холодильнике. — Мне кажется, маме нужно бросить папу, — говорит Сэм. — Он подымает руку на маму, а иногда и на меня. От столь откровенных высказываний Алекс выпускает из рук пачку макарон, и часть из них разлетается по столу. — Сэм, я поговорю с твоей мамой, но давай поменяем тему, чтобы она нас не ругала, — шепчет Алекс, обернувшись к девочке на секунду. Наблюдая как тётя готовит завтрак, Сэм продолжает говорить, — Наш папа изменился, он даже в Рождество бросил нас Алекс сжимает пальцы правой руки в кулак и ругается про себя. На последнем этапе приготовления она слушает весёлые истории ребенка о буднях в детском саду. Отойдя от плиты на секунду, она подмигивает племяннице. — Солнце, — ласково называет она ребенка, — сходи оденься, а я пока закончу. Без лишних слов Сэм встаёт из-за стола и, шлепая босыми пятками по полу, словно оторванный осенний лист летит в комнату, чтобы сменить пижаму на обычную повседневную одежду.***
Спускаясь по ступенькам к ёлке, Джек на руках держал дочь, она прижалась к его груди, а сама смотрела на маму. Амелия шла позади мужа и обнимала за талию сестру, подмигивая дочери. В другой руке блондинка держала камеру, записывая кривляния и непонятные разговоры дочери. — Какая у меня замечательная племянница, — произнесла Лена, улыбнувшись девочке. Когда они вошли в холл, все взгляды приковала к себе новогодняя ёлка. Она была высотой около двух метров и украшена прекрасными новыми игрушками, хотя несколько шаров Амелия прихватила из старой квартиры. — Красивая… жаль, меня не было, когда вы ее наряжали, — высказывается Лена, осматривая ёлку. — Тебя всегда нет рядом с семьёй. Постоянно где-то витаешь, — ворчит Джек, смотря за дочерью, которая маленькими шагами двигалась к подаркам. — Довольно, не засоряйте мне историю для дочери, — фыркнула Амелия, не отводя взгляд от ребенка. Пока Амелия снимает весь процесс на камеру, Лена с Джеком переглядываются, будто готовы подраться в любую секунду. Плюхнувшись на теплый пол, ребенок дополз до коробки. Её маленькие пальчики за пару секунд срывают упаковочную бумагу, будто она это делает каждый день. Разорвав бумагу в клочья, девочка бросает её в сторону и видит коробку с изображением динозавра. — Динозавр, — произносит ребенок четко и ровно, смотря на родителей и тётю. Маленькая Лена пытается разорвать коробку, но бумага оказывается грубой и не желает поддаваться. — Я помогу, — шепчет Лена на ухо сестры. Опустившись на колени, брюнетка машет рукой в камеру и, заправив локон волос за ухо, задевает еще свежую рану. Вспомнив острый клинок противника, который оставил эту отметину, она невольно замирает, предавшись не лучшим воспоминаниям. — Лена, очнись! Лена Лютор! — называет сестра её по имени, но брюнетка приходит в себя после толчков племянницы. Встряхнув головой, Лена открывает коробку и достает резинового тираннозавра — Сасибо, — выговаривает ребенок, по пути теряя букву «п». — С Рождеством, — отвечает Амелия. Выключив камеру, она улыбается дочери и, обернувшись к мужу, целует его в губы. — Вы можете делать это не при ребенке? — произносит Лена, слыша что-то от племянницы. Джек отрывается от губы жены и, смотря в манящие глаз жены, начинает говорить. — Лена, ты чего такая недовольная? — усмехается Джек. — Сегодня же Рождество. — У неё уже давно не было, — шепчет Амелия на ухо мужу, но Лена все прекрасно слышит. — А мне и не нужно. Мне есть куда пар выпускать, — выговаривает Лена, вспоминая о ночной работе, которая приносит больше удовольствия, чем секс. Их разговор прерывает дверной звонок. — Что-то рано для гостей, — шутит Амелия. — Я открою, а вы пока поговорите, — поцеловав жену в щеку, Джек оставляет их и, смотря на строгое лицо Лютор-старшей, хлопает её по плечу. — Не будь такой напряжённой, расслабься Когда Джек скрылся, Лена выдохнула и злобно прорычала: — Как же я хочу всадить в него стрелу. Оставив дочь в окружении подарков, Амелия подходит к сестре и крепко обнимает брюнетку. — Он прав, ты слишком напряженная. Может, тебе приготовить ванную? Повернув голову назад, по глазам сестры Лена понимает, о чем говорит Амелия, но эти плотские утехи её не расслабляют. Вытянув руки вперед, Лена разминает пальцы и, снова обернувшись к сестре, выговаривает: — Сегодня вечером я расслаблюсь.***
Открыв дверь, на пороге дома Джек видит запорошенного снегом подростка. Снег был даже в волосах, а руки спрятаны в карманах. — Добрый день, вы что-то хотели? — говорит он, впуская холод в дом. — А Лена Лютор здесь проживает? — спрашивает девочка, стуча зубами от холода. — Да, — отвечает он и приглашает в дом дрожащую от холода девочку. — Побудь здесь, я сейчас. Вернувшись в холл, мужчина приседает на корточки возле дурачившихся девушек и, посмотрев на Лену, говорит: — Там на пороге девочка. Тебя спрашивает. — Меня? — удивленно выдает Лена, пытаясь вспомнить, кто там может быть. — Да. Она замёрзла, так что я пригласил её в дом. Поднявшись с паркета, Лена стряхивает с себя конфетти от хлопушки и направляется к входной двери, размышляя, что за девочка её ищет. — Вы меня искали? — молвит брюнетка, смотря на девочку лет шестнадцати. В её волосах и на одежде ещё оставалось конфетти, и это вызвало улыбку у подростка. Немного отогревшись, Мария ведет плечами. — В сумраке на острове… — начинает говорить подросток, а Лена заканчивает речь. — Друзей не отыщешь, — после этих слов Лена вспоминает своего напарника. Это была секретная фраза, которой они перекликались между собой, и случайная девочка не могла знать эти слова. Подойдя чуть ближе, на глазах у сестры, которая появилась из ниоткуда, Лена прижимает дрожащую девушку к себе она, обнимая ее. Наблюдая со стороны, Амелия не понимает, почему сестра проявляет столько заботы к совершенно незнакомому ребенку. — Лена, завтрак готов. Брюнетка кладёт руку на подтаявший снег на плече гостьи — Мария, ты, наверное, голодная? — Безумно, — отвечает девочка и тут же задаёт свой вопрос. — Откуда ты знаешь мое имя? Хлопая девушку по плечу, Лена подмигивает и мило улыбается. — Твой отец много о тебе говорил, а ещё он спасал мою задницу много раз, я пообещала ему, что позабочусь о его маленькой дочери, если с ним вдруг что-то случится. Крепко прижимаясь к брюнетке, девочка начинает плакать. — Моего папу убили, — выговаривает она, заливая гостиную слезами. — Он спас мою жизнь и сказал найти тебя, — остановив ручей горьких слёз, девочка протирает глаза. — Не волнуйся, — говорит Лена. — Мы с твоим отцом обо всем говорили, и документы о твоей опеке лежат у меня в столе, а теперь прекращай реветь и иди завтракать. — А ты? — задаётся вопросом девочка, насупившись. — Я сейчас приду, — показав дорогу к кухне, Лена отправилась в кабинет отца.***
Когда Джек вовсю наслаждался жареными ребрами, порция жены остывала, ведь она с ложечки кормила дочь тыквенной кашей. Разговаривая с маленькой Леной, другой рукой Амелия удерживала её на стуле, ведь заставить съесть ещё одну ложку было нелёгкой задачей, но она справлялась довольно неплохо. Коснувшись сияющих щек дочери, виляя ложкой, она вкладывает её в рот ребенка. Вытянув ложку наружу, она зачерпывает последнюю порцию каши и замечает испуганную брюнетку возле стола. — За незнакомую девочку, — высказывается Амелия, поднося ложку ко рту дочки, за что получает толчок со стороны. — Милая, это не совсем прилично, не смущай нашу гостью. — Простите, что я как снег на голову, но мне больше некуда пойти, — чуть не плача, выговаривает Мария, сидя на стуле Лены, и хочет сбежать. — Прости за мои слова, но я хоть как-то заставляю её есть нормально, а не забивать желудок конфетами. Без слов Джек встаёт из-за стола и, убрав грязную посуду в раковину, достает из тумбочки чистую тарелку. Мужчина кладет макароны и добавляет к ним жареные ребрышки с соусом. — Приятного аппетита, — произносит он, ставя тарелку с вилкой возле девочки. Вернувшись к жене, он целует дочь в щёчку, а Амелию — в губы. — Я сейчас съезжу на работу, но к вечеринке обязательно вернусь. — Пока, ватрушка, — обращается он к дочери и покидает кухню, встречаясь с Леной лицом к лицу. Усевшись возле Марии, брюнетка выжидает, когда рот девочки освободится, чтобы с ней поговорить, ведь это был очень важный вопрос, и ждать нет времени. Пока Лена и Мария разговаривают на украинском, лишь одна Амелия, завтракая, понимает что от неё явно что-то скрывают, ведь взрослые дети в канун Рождества на пороге просто так не появляются. — Вы можете разговаривать на английском? — возмущённо говорит Амелия она. — Прости, - виновато улыбается Лена. - Она плохо знает английский, вот я решила поговорить с ней на родном языке. — А ты, для человека, который никогда не покидал страну, хорошо знаешь украинский. — Долгая история, — улыбается Лена, доедая приготовлений сестрой завтрак. — Длиной в десть лет, — смеется Амелия, подкалывая сестру о жизни на острове. Сложив грязную посуду в раковину, Амелия берет на руки дочь и, притормозив возле Марии, приветливо протягивает руку. — Меня зовут Амелия, а мою дочь - Лена. — Меня зовут Мария, - девушка пожимает ее руку. - Или Маша, как вам удобно. — Приятно познакомиться, — отвечает Амелия и уходит в комнату, чтобы уложить дочь в кроватку. Покосившись на грязную посуду в раковине, Лена проглотила последнюю порцию макарон. — И всю грязную посуду они сбросили на мои плечи, — буркнула брюнетка, поднявшись из-за стола. - Я могу помыть, - тут же выдает Мария Не отвлекаясь от мытья посуды, брюнетка улыбается и, поставив последнюю тарелку на сушку, закрывает кран и поворачивается лицом к девочке. — Размечталась! Буду я ещё в Рождество заставлять подростка мыть посуду. — Я просто хочу быть полезной, — выговаривает ребенок, сидя за столом. — Будешь, — улыбается Лена и кладет правую руку на плечо Марии. — Пойдем, я покажу тебе твою комнату. С рюкзаком на спине, Мария следует за брюнеткой, попутно оглядывая глазами дом.