/flashback/
- Уён, прошу тебя, Уён... – умоляюще рыдает парень – Не бросай меня. Я не готов расстаться с тобой прямо сейчас. Уён устало вздыхает и смотрит на сидящего перед собой Ёсана, который, того гляди, захлебнётся от собственных слёз: - Ёсан. Ты же понимаешь, что я больше не останусь с тобой? - Но почему? – не унимается светловолосый – Почему? Я не понимаю. Что я сделал не так? Что я сделал? Почему ты… - Вот именно, что ничего! – перебивает его альфа, не давая договорить – Ты скучный для меня, пойми это. Ты слишком правильный. Из-за этого нам приходилось скрывать наши отношения. Я даже... – Уён делает небольшую паузу – Я даже не мог целовать тебя на улице. Что тут говорить о нашей интимной жизни? Ёсан смотрит и слушает. Даже не моргает. С каждым словом Уёна, который был для него буквально всем, на сердце появляется новый шрам. И таких шрамов, кажется, будет сотня. А может и тысяча. - Мы встречались пол года... – продолжает альфа, всё также не отводя свой нечитаемый взгляд от Ёсана – За эти пол года у нас ни разу не было секса. При чём ни какого! - Но ведь секс, это не главное - еле-еле выдавил из себя Ёсан, роняя из глаз остатки слёз. - Не главное... – голос Уёна звучит уже твёрже и решительнее. Всё близится к концу. – Но мне без этого скучно. Закончив, альфа разворачивается и быстрым шагом идёт к двери. Это конец. И он неизбежен. - Мы расстаёмся – бросает он напоследок и выходит за дверь, хлопнув ей так оглушающе, что в пустом коридоре общаги ещё долгие пять секунд слышно эхо. Ёсан падает на кровать и утыкается лицом в подушку. Казалось бы, что слёзы уже закончились. Но нет, они есть. Они вновь щиплют глаза. Вновь приходит осознание того, что рядом больше не будет его – человека, которому ты был готов отдать всё, что у тебя есть. Сердце ноет. Голова болит. Глаза опухли так, что смотря в зеркало, сложно разглядеть себя. Ёсан и не хочет разглядывать. Он чувствует себя абсолютно пустым изнутри. В сердце было тепло, которое он хранил, как самое ценное, что у него было. Но теперь там ничего нет, и кажется, уже никогда не будет. Проплакав всю ночь, Ёсан начинает собирать свои вещи. До каникул ещё два дня, но он не сможет терпеть. Не сможет видеть Уёна после того, что случилось несколько часов назад. А не видеть его не получится – они в одном универе, в одной группе, в одной аудитории. Так что, самое лучшее решение сейчас, по мнению омеги, устроить себе каникулы на два дня раньше и уехать домой./flashback/
Ёсан поднимается пешком на 4 этаж общежития. Двухнедельные каникулы пролетели слишком быстро. И вот снова учёба. Снова вся эта универская суета – студенческая жизнь. Он чувствует себя легче. Намного легче, чем тогда, когда уезжал отсюда ещё перед каникулами. Благодаря поддержке своего сводного брата, который с детства был для Ёсана самым близким другом, ему удалось (пусть и не до конца) смириться с расставанием и прийти в себя. Поднявшись на нужный этаж, омега свернул в сторону своей 414-ой комнаты, в которой ему предстоит прожить ещё полгода. Шаг за шагом он приближается к цели, уже представляя, как разложит все вещи по местам, примет душ и отправится спать. Именно так всё и происходит в последующие два часа. Ёсан аккуратно складывает свои вещи в шкаф: на нижнюю полку отправляются все штаны – джинсы, спортивки, пижамные; на среднюю - разные свитера и худи; на верхнюю - нижнее бельё и домашние майки. На вешалки он вешает брюки со стрелками чёрного цвета, три рубашки – белую, чёрную и синюю, любимый серый свитер, белый брючный костюм, который просто обожает, пиджаки и жилетки. После отправляется в душ, пьёт чай и залезает под одеяло, прихватив с собой в кровать телефон, наушники и зарядку. Включив музыку, он просматривает сообщения. Как всегда куча в беседе их группы, которые читать нет никакого желания, несколько от Юнхо – приятеля с универа, и парочка от Даниэля. Именно ему Ёсан и собирается ответить. Юнхо и группа подождут до завтра. Ёсан: Даниэль, я в общаге. Даниэль: Давно? Почему не написал, как доехал? Ёсан: Извини, вещи разбирал. Да и другие дела были. Даниэль: Ничего. Я, в принципе, так и думал, что ты там порядок наводишь. Ты же у нас любитель чистоты. Ёсан улыбается экрану телефона. Мало кто знает, что он обожает чистоту и порядок. Это знает лишь его сводный брат – человек, который с детства заботится о нём даже больше, чем родители. Отец бросил их с мамой, когда Ёсану было всего 5. Мать не смогла пережить этого: начала пить, связалась с наркоманами. Спустя год она умерла от передоза и отец был вынужден забрать Ёсана к себе. Там малыш и познакомился с Даниэлем – сводным братом. У них сложились отличные отношения ещё с самого начала. Пока мужчина постоянно был в командировках, а мама Даниэля на работе, братья играли вместе целыми днями и в итоге стали очень близки. Слово они всю жизнь были родными. Даниэль: Во сколько спать собираешься? Ёсан: В 22:00. Даниэль: Не поздно ли? Ёсан: Нормально. Даниэль: Ну, смотри сам. Учти, что тебе завтра рано вставать. За две недели отвык, наверное. Ёсан: Не отвык, не волнуйся. Даниэль: Хорошо. Завтра веди себя спокойно. Не забудь о том, что я тебе говорил на счёт Уёна. У Ёсана мгновенно меняется лицо. Сердце и тело прошибает током. Кан, конечно, уже смирился с тем, что Уён его бросил. Но порой, от воспоминаний, к нему приходит лёгкая грусть – вроде такая сладкая от хороших моментов, но такая горькая от боли. Он не видел альфу две недели. А вдруг, даже спустя это незначительное время, увидев его, захочется плакать? Ёсан очень боится этого. Он не хочет, чтоб Уён вновь видел его слёзы. Он не хочет унижаться перед ним и казаться слабым. Он в принципе не хочет больше его видеть, но понимает, что этого не избежать. Омега блокирует телефон и кладёт его себе на живот. Он лежит и смотрит в потолок, слушая довольно грустную музыку, и думает о завтрашнем дне, надеясь, что всё будет хорошо./flashback/
Ёсан стоит перед домом отца с огромным рюкзаком за спиной и пакетом в руках. Глаза у омеги красные, голова всё ещё болит. Заболела даже сильнее. Конечно, он ведь проплакал всю ночь, так и не уснув. Ёсан надеялся, что поспит в маршрутке, пока будет ехать до дома, но уснуть не смог. Ему очень больно. До сих пор. Конечно, боль так быстро не проходит. Она будет душить изнутри, выворачивать наизнанку. Ломать то, что ты так усердно строил внутри себя. Сейчас, ему больше всего хочется в объятья к брату – снова разреветься и всё рассказать. Нужна, просто жизненно необходима поддержка Даниэля. Не медля больше, Ёсан открывает ключом дверь дома и заходит внутрь. Как и предполагалось, в доме тихо. Скорее всего, мать Кана старшего уже уехала на работу, а отец как обычно в командировке. Это даже хорошо. При отце и мачехе не очень хочется показаться в таком виде. Точно подумают, что заболел. Ещё скорую не дай бог вызовут. Ёсан снимает обувь и, оставляя чемодан с пакетом прямо в коридоре, поднимается на второй этаж в комнату к Даниэлю. Кан лежит в своей кровати. Он проснулся не так давно, но ещё не вставал. Плюс учиться на заочном отделении - не обязательно просыпаться слишком рано. В доме очень тихо и не услышать шаги за дверью невозможно. Только Кан не понимает, кто это может быть и немного напрягается. «Может, мама что-то забыла и вернулась?» - думает он, продолжая пялиться на дверь, уже готовясь к тому, что в неё сейчас кто-то войдёт. На несколько секунд снова наступает тишина. Даниэль понимает, что незваный гость уже прямо здесь. Ему осталось только дёрнуть ручку вниз. Но он почему-то не торопиться. Кан старший напрягается ещё сильнее и даже начинает немного нервничать. Он не отводит взгляда до сих пор и видит, как ручка медленно опустилась в низ. Через секунду дверь всё же открылась. Тот, кого Кан старший видит перед собой, не похож сам на себя. Даниэль смотрит в шоке на Ёсана минуты так две. Ёсан тоже смотрит на него. Прямо в глаза. Держится изо всех сил, чтобы не разрыдаться вот так сразу. В глазах вновь начало щипать. Сердце сжалось так, словно сейчас лопнет и разорвётся на мелкие кусочки. - Ёсан… - первым начинает старший – Что... что ты тут делаешь? – несколько секунд снова тишина, режущая слух, и Кан продолжает – Ты должен был приехать через три дня. Что-то случилось? После этих слов у Ёсана не осталось сил терпеть. Он сел на пол, прямо в дверном проёме. Даже не сел – упал. Его крик, полный боли, сразу же разнёсся по всему дому, а из глаз ручьём полились слёзы. - Мне больно! Даниэль, мне так больно! Кан резко соскочил с кровати и подбежал к своему брату. Он ведь сразу понял, что что-то не так, что что-то случилось. Но никак не ожидал, что у Ёсана будет истерика. - Ёсан! Успокойся! – Даниэль прижал младшего к себе и крепко обнял – Что случилось, Ёсан?! Что с тобой?! Сказать, что Кан испугался – ничего не сказать. Он знает Ёсана с малых лет, но никогда не видел у него таких истерик. - Он ушёл от меня… - еле-еле выговорил Ёсан, всхлипывая через каждый две-три секунды – Он бросил меня и ушёл! – обняв своего старшего брата, уткнувшись ему в плечо и продолжая плакать, Ёсан не замолкал – Я так любил его! Даниэль, я его так любил, а он меня бросил! Я не хочу жить без него! Я не хочу жить! - Тише, малыш… – Кан старший начал поглаживать брата по голове, зарываясь пальцами в светлые волосы – Всё хорошо. Всё будет хорошо. Конечно, Кан Даниэль знал, что у его младшего брата есть парень. Он знает обо всём, что происходило между ними: о каждой ссоре, о каждом свидании, о каждом поцелуе. Уён не понравился ему сразу. Изначально показалось, что долго это «счастье» не продлится. Старший не раз говорил Ёсану, что они разные люди и не смогут протянуть вместе даже год. Но разве Ёсан послушал бы? Он был влюблён. Уён – его первая любовь. Первая и неудачная. Любовь, которая оставила огромный шрам на сердце этого маленького мальчика.***
Все каникулы Даниэль был рядом с Ёсаном. Первое время младший даже отказывался есть. У него пропал аппетит. Он не хотел ничего. Абсолютно ничего. Только вернуться назад, в то время, где он был счастлив. Где у него не было никакой раны на сердце. Где он был вместе со своим любимым Уёном. Каждую ночь он плакал в подушку. Плакал и говорил, что не хочет больше жить. Он просто не сможет. Не сможет без него. Кан старший не раз пытался поговорить с ним о том, что нужно жить дальше. Он ездил с Ёсаном погулять в парк, чтоб развеяться и хоть как-то отвлечь его от мыслей об Уёне, водил в его любимое кафе. Даже подарил ему новый телефон, который младший так давно хотел. Но всё было бесполезно. Так продолжалось больше недели. Даниэль видел, как его брату плохо. От этого и самому становилось больно. За эту неделю он так возненавидел Уёна, что был готов лично поехать к нему и набить морду. Но для Кана, драться с тем, кто младше тебя на пять лет - неправильно. Не красиво. В конце концов, Даниэль просто устал видеть своего братишку в таком ужасном состоянии. Он решил, что надо поговорить с ним очень серьёзно, донести до него то, чего он никак не поймёт. Донести до него это, даже если он опять начнёт плакать. Одним вечером, когда Ёсан сидел в своей комнате на подоконнике, думая об Уёне и вновь задыхаясь от боли, Даниэль решил, что пора действовать. Он зашёл к брату в комнату и сел на кровать, стоящую прямо напротив окна. Кан младший устало посмотрел на него и вздохнув, спросил: - Что-то хотел? Даниэль тоже вздохнул. - Да не три ты глаза! У тебя и так они красные. Никак не проходят. - Мне всё равно… - ответил Ёсан, переведя взгляд с брата на окно, а после добавил – Абсолютно всё равно. - А вот мне не всё равно! – голос Даниэля звучит твёрже, чем обычно – Ёсан, я хочу поговорить с тобой. Ты... - Опять об Уёне? – перебил его младший – Я не хочу. - Зато я хочу. Сколько ты ещё собираешься плакать из-за него? Ёсан вновь посмотрел на брата. В его глазах снова появились горячие слёзы. Он пожал плечами, и, моргнув, выпустил слезинки, которые покатились по мягким щекам вниз, оставляя после себя влажные, слегка блестящие, солёные дорожки. - Ёсан, послушай… - продолжал старший – Ты слезами ничего не решишь. Ты делаешь себе только хуже. Ты же знаешь, что должен быть сильным? В ответ Даниэль получает лишь кивок и новые слёзы. - Тогда почему ты продолжаешь плакать? Возьми уже себя в руки! Ты хоть знаешь, что мне тоже больно? Мне очень больно видеть тебя таким. - Я не могу быть сильным… - Всегда мог, а сейчас не можешь? - Сейчас мне очень больно… Кан старший встал с кровати и подошёл к Ёсану. Он взял его за руки и посмотрел прямо в глаза, из которых продолжали течь слёзы. - Я понимаю. Первая любовь – это всегда больно – Даниэль осторожно вытер слёзы младшего большим пальцем. – Но первая, она же не последняя. Понимаешь? - Если слово «любовь» синоним к слову «боль», я не хочу этого больше. Ёсан отпускает руки брата и отворачивает от него лицо. Слёзы вновь текут. Непонятно, зачем Даниэль их вытер. Бессмысленно. - Ёсан... – продолжил Кан, положив руку ему на плечо – Послушай меня. Я скажу тебе кое-что очень важное. Я не раз слышал это от твоего отца – он замолчал, дождавшись, пока младший переведёт взгляд на него – Ты плакал, когда пришёл сюда, но мир улыбнулся тебе. Уходя, сделай так, чтоб плакал мир, а сам улыбнись всем назло. Омега смотрит прямо в глаза своего сводного брата, пропускает через себя каждое его слово. - Ты понимаешь, что это значит? – спросил старший, тоже заглядывая брату в глаза. - Не до конца… - тихо ответил Ёсан и так же тихо всхлипнул. - Тогда задумайся. Надеюсь, ты поймёшь, что я хотел донести до тебя - Даниэль крепко обнял Ёсана, прижав к себе, и, напоследок, добавил – Всё у тебя будет хорошо, малыш.***
После этого разговора Ёсану правда стало лучше. К нему вернулся аппетит, печальные мысли стали всё реже забивать голову. Видимо, всё-таки до него дошло то, что хотел сказать брат. Даниэль был очень рад. Он наконец-то увидел младшего не с красными заплаканными глазами, а с его милыми и красивыми. Позже был ещё один разговор. И только после него, Ёсан избавился от, так называемой, депрессии и был благодарен Даниэлю, что тот смог его поддержать. Если бы не он, неизвестно, сколько бы ещё было проплаканных ночей, и сколько бы ещё младший был в таком состоянии. Конечно, они оба понимают, что это ещё не конец. Дальше тоже будет сложно. Но главное - не стать вновь слабым. Главное – улыбаться, Улыбаться всему на зло./flashback/