***
Было уже три часа дня, когда Баки умудряется оторваться от своего стола, чтобы сделать столь необходимый перерыв на обед, помахав на прощание слегка маниакально выглядевшему Сэму. Как легко было бы просто пойти в комнату отдыха, но Баки совершил ошибку, забыв в тот день упаковать обед и, кроме того, кофе в комнате отдыха — дерьмо, и он жаждет чай латте. С этой мыслью Баки отправляется вниз по улице к ближайшему кафе, маленькому китчевому заведению на углу, которое было украшено таким декором, что Баки захотелось рвать на себе волосы. Быстро сделав заказ, Баки ухитряется занять последний свободный столик в заведении и откидывается на спинку стула, вздыхая о временной отсрочке. Они с Сэмом откопали записи об убийствах Морвеллов (все еще нераскрытых, но это было неудивительно; убийства, связанные с мафией, редко бывают раскрытыми) и просмотрели их, опираясь на отчет Беннера, который пришел около часа дня. Хотя способ убийства был другим — Уорд был убит удушением, а Морвеллы были убиты выстрелом в голову, — резьба на их груди была той же самой, сделанной тем странным предметом, который ни за что на свете Баки и Сэм не смогли бы идентифицировать. Баки отвлекается от своих размышлений, когда ему приносят сэндвич и кофе, и в конце концов он съедает бутерброд за считанные минуты. Однако он не торопится с кофе, даже заказывает еще один, чтобы немного растянуть свой обед. Кафе было уютным, расслабляющим, несмотря на дизайн интерьера, и ему не хотелось возвращаться к работе. — Прошу прощения? Баки оторвался от кофе и увидел в паре футов от себя человека, похожего на гору, с сумкой на плече и чашкой кофе в руках. Он… черт, он великолепен, и Баки тут же отбрасывает эту мысль: распущенные светлые волосы, острый подбородок и большие голубые глаза, а еще почти застенчивая улыбка на губах. Мужчина одет в кремовый свитер и джинсы, и одежда, кажется, туго натянута на широких плечах и толстых руках, с бицепсами, которые выглядят размером с голову Баки. — Да? — говорит Баки, вероятно, немного запоздало, судя по тому, как мужчина начал переминаться с ноги на ногу. — Все остальные столики заняты, — говорит мужчина, смущенно склонив голову. — Можно мне присесть? Баки моргает, прежде чем кивнуть, и мужчина слегка улыбается ему, когда садится. — Я и не представлял, как здесь людно. — Да, это место похоже на горячую точку в это время дня, — мужчина ухмыляется, показывая идеальные белые зубы. — Обычно я приезжаю сюда раньше, но мой поезд задержался. Баки кивает, а потом неожиданно для себя выпаливает: — Я Баки. Мужчина, к удивлению, немного краснеет. Это довольно мило. — Стив. Спасибо, что позволил мне испортить тебе кофе. Баки не может удержаться от смеха, и Стив выглядит немного довольным собой. — Поверь мне, все в порядке. Теперь у меня есть причина отложить возвращение на работу. — Довольно поздно для обеденного перерыва, — замечает Стив, и на его лице появляется ухмылка. Этот парень немного мудак, и, ради всего святого, Баки это нравится. — Работаю без остановки с шести утра, — признается Баки, делая еще один глоток кофе. — Это первый раз, когда у меня появилась возможность сделать перерыв. — Да? И чем ты занимаешься? — спрашивает Стив. Он немного наклоняется вперед, и Баки видит, как напрягаются его бицепсы под свитером. — Я детектив, — говорит Баки и смеется, когда Стив корчит рожу. — Вы не поклонник полиции? — Я не часто встречал хороших, — отвечает Стив. Баки вздрагивает. — Да, я тоже. К счастью, мой капитан хороший — никому ничего не сходит с рук. Большинство из тех, кто работает в моем участке весьма неплохи — кроме Старка, он засранец. Стив смеется над этим, и Баки расслабляется. Боже, когда он в последний раз так расслаблялся рядом с практически незнакомым человеком? — Что насчет тебя? — спрашивает Баки. — Тренер по гимнастике? Бодибилдер? Это должно быть что-то в этом роде, с твоим телом, — воспользовавшись случаем, Баки протягивает руку и тычет Стива в плечо. Стив снова смеется, и его нога натыкается на ногу Баки под столом. — Определенно нет. Я тренируюсь, потому что мне это нравится… — он оглядывает Баки с ног до головы, и Баки чувствует, как что-то сжимается у него внутри. Пытаясь стряхнуть это с себя (у тебя, черт возьми, есть парень, Барнс) Баки откашливается и ерзает на стуле, стараясь избавиться от внезапного возбуждения. — Тогда что же ты делаешь? — спрашивает он, и его голос звучит более прерывистее, чем он думал. Глаза Стива немного темнеют, и Баки истерически пытается придумать что-нибудь очень несексуальное. — Я художник, — в конце концов говорит Стив, откидываясь на спинку стула с легкой улыбкой. — Я не так уж хорошо известен — или хорош, — но у меня есть несколько работ в галерее в Ред-Хуке. — Ну, я был бы первым, кто сказал бы тебе, что я абсолютно ничего не знаю об искусстве, но даже я знаю, что ты должен быть довольно хорош, чтобы твои картины висели в галерее, — поддразнивает Баки, и лицо Стива снова краснеет. У Баки возникает странное желание, чтобы румянец остался на его лице. — Ты даже не видел моих работ, — парирует Стив, и его нога снова натыкается на Баки. Прежде чем он успевает отодвинуть её, Баки обнаруживает, что давит на него в ответ. — Я должен это изменить, не так ли? Стив наклоняет голову, но Баки видит довольную улыбку на его лице. Когда он снова поднимает голову, прядь волос падает ему на лоб, и у Баки возникает нелепое желание вернуть ее на место. — Может, и стоит. Прежде чем Баки успевает ответить, его телефон начинает жужжать на столе, и он автоматически смотрит вниз, чтобы увидеть имя Брока, мелькающее на экране. Он снова смотрит на Стива с извиняющейся улыбкой. — Это мой парень, я должен ответить. Стив моргает, и на долю секунды Баки кажется, что он видит разочарование, промелькнувшее на его лице, прежде чем выражение его лица снова сменяется дружелюбной улыбкой. — Конечно. Баки одаривает его еще одной быстрой улыбкой, прежде чем поднять трубку. — Привет. — Привет, детка, — из динамиков доносится грубый голос Брока, и Баки чувствует, как на его лице появляется улыбка. К черту то, что говорит Сэм, он, блять, сходит с ума от этого человека. — Ты будешь дома сегодня к ужину? — Должен, если больше ничего не всплывет, — задумчиво произносит Баки. — Я думал ты работаешь допоздна? — Планы изменились — босс отпускает нас в пять. Я подумал, что мог бы угостить свою крошку в том итальянском заведении, которое ты любишь, — голос Брока превращается в мурлыканье, — Может быть, позже займемся чем-нибудь поинтереснее. — Да? — Баки дышит, его тело уже реагирует на тон Брока. Прошло так много времени с тех пор, как у них с Броком был выходной, и они были предоставлены сами себе… У Баки от одной этой мысли поджимаются пальцы на ногах. — С удовольствием. Я постараюсь вернуться домой не позже шести. — Не могу дождаться. До встречи, Джейми. — Ммм. Люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. Пока, дорогой. — Пока. Когда Баки отнимает трубку от уха, он замечает время и бледнеет. — Черт. — Ты в порядке? — спрашивает Стив, и когда Баки смотрит на него, у него немного перехватывает дыхание. — Да, я в порядке, — справляется Баки. — Просто не заметил, как поздно. Мне пора возвращаться к работе. Стив выглядит разочарованным, но все равно улыбается. — Конечно. Было приятно познакомиться. — Мне тоже, — Баки секунду колеблется, потом достает из кармана блокнот и ручку, записывает свой номер, вырывает страницу и толкает ее через стол к Стиву. — Вот, на случай, если захочешь встретиться снова, — позволив своей улыбке стать немного дерзкой, Баки добавляет: — Может быть, ты покажешь мне кое-что из своего искусства. Глаза Стива сияют, он берет листок бумаги, аккуратно складывает его и прячет в карман. — Не знаю, Баки. Возможно, тебе придется потрудиться, если хочешь увидеть мое «искусство». — Я на это и рассчитываю, — Баки берет куртку со спинки стула и надевает ее. — Увидимся, Стив. Стив улыбается, и у Баки перехватывает дыхание от этой яркой улыбки. — Еще увидимся, Бак. Слегка помахав рукой, Баки поворачивается и поспешно выходит из кафе обратно в участок, поплотнее закутываясь в куртку, спасаясь от холода. Когда он наконец возвращается в участок, Сэм недоверчиво смотрит на него. — Почему ты так долго? Тебя не было почти час. — Потерял счет времени, — отвечает Баки, откидываясь на спинку сиденья. Стива он не упоминает. — Нашли что-нибудь еще? Сэм фыркает и бросает папку Баки. — Нет. Продолжай читать, бездельник, и, надеюсь, мы выберемся отсюда как раз вовремя, чтобы я успел приготовить Райли ужин с извинениями. — Купи ему по дороге шоколад и букет желтых тюльпанов, — говорит Баки, открывая папку. — Это наверняка вернет тебя в список хороших мальчиков. — Откуда, черт возьми, ты знаешь любимые цветы моего мужа? — Сэм ворчит, но в конце концов возвращается к своей работе. Баки сосредотачивается на словах в файле и выталкивает из головы мысли о детских голубых глазах и солнечной улыбке.***
Они бросают это дело сразу после пяти, после того, как просматривают файлы за файлами прошлых убийц, пытаясь найти что-нибудь, что могло бы соответствовать убийце, вырезавшему звезды. Сэм везет Баки домой, напевая под Марвина Гая, играющего из динамиков, и прислушивается к совету Баки, когда тот велит ему купить цветы Райли в крошечном цветочном магазине на углу 48-й улицы, принадлежащем старой гречанке с отсутствующими зубами, и обещает забрать его в семь утра на следующее утро. Уже шесть пятнадцать, когда Баки переступает порог своей квартиры, автоматически расслабляясь, когда запах лазаньи наполняет его нос. Брок стоит у кухонного стола с бокалом вина, постукивая по телефону, но как только он видит Баки, он убирает телефон в карман и ставит вино, чтобы раскрыть руки для объятий. — Вот ты где, — говорит он, и Баки с радостью идет в его объятия. От Брока пахнет сигаретами и одеколоном, который он всегда использует, и Баки чувствует, как последние остатки стресса после дня покидают его тело. — Мне было интересно, когда ты вернешься. — Пришлось помочь Сэму выбрать цветы для Райли, — бормочет Баки, уткнувшись носом в плечо Брока. Удивительно, каким маленьким Брок заставляет его чувствовать, хотя разница в их росте не может быть больше, чем на пару дюймов. — Надо было позвонить. — Но ты ведь сейчас здесь, не так ли? — бормочет Брок. Он наклоняет голову Баки вверх, и Баки вздыхает, когда их губы соприкасаются. — Я разогрею ужин, ты сядешь своей хорошенькой попкой на диван, и я принесу тебе вина, — словно для демонстрации, руки Брока опускаются вниз, чтобы сжать задницу Баки, и он выгибается от прикосновения. — Ты так балуешь меня сегодня, — Баки хихикает. Он в последний раз целомудренно целует Брока в губы, прежде чем подойти к дивану и со вздохом опуститься на него, откинув голову назад. Звуки возни Брока на кухне достигают его ушей, и Баки улыбается, сбрасывая ботинки и джинсы и расстегивая рубашку ровно настолько, чтобы была видна его грудь. Его наполовину неудачная попытка соблазнения, кажется, сработала, так как, когда Брок возвращается с вином, он ставит бокалы на кофейный столик и прижимает Баки обратно к дивану, его руки скользят под рубашку Баки. — Боже, ты великолепен, — мурлычет Брок, посасывая шею Баки. Баки задыхается и выгибается в него, шероховатость щетины Брока на его коже заставляет его член толстеть в штанах. — Даже не знаю, смогу ли я дождаться окончания ужина, чтобы заняться с тобой делом. Баки тихо стонет, обхватывая ногами бедра Брока и откидывая голову назад, пока она не упирается в подлокотник, почти лениво втираясь в выпуклость в штанах Брока. — Ужин можно разогреть, да ведь? Брок издает низкий стон и сжимает задницу Баки обеими руками, медленно стягивая нижнее белье вниз, пока его пальцы не касаются дырки Баки. — Если я затащу тебя в постель, то не выпущу. — Не вижу в этом ничего плохого. Брок отрывается от своего стремления превратить шею Баки в черно-синюю, его глаза темнеют, и прежде чем Баки понимает, что происходит, его поднимают и с визгом перекидывают через плечо Брока. — Ах ты, неандерталец! — выплевывает Баки. Он слышит, как Брок смеется, и снова вскрикивает, когда шлепок падает на его голую задницу, в то время как Брок начинает идти к их спальне. Когда его бросают на кровать, а тело Брока накрывает его собственное, мысли о мужчине в кафе исчезают из головы Баки.