Протокол

      2029 год. За 10 лет до Первого Света. Филиппины.       «Самое сильное впечатление от грозы можно получить, конечно, в темное время суток. На ночном небе вспышки выглядят довольно эффектно. Природа как будто в курсе, когда лучше наблюдать зрелище, поэтому самая сильная гроза зачастую начинается сразу же после заката. К тому же у молний есть парочку излюбленных мест: они всегда устраивают представление на экваторе, на суше, что, конечно, делает жизнь штормовых охотников проще.       Молния снится к счастью и процветанию — правда, недолговременному. Если вы увидели молнию над своей головой — впереди радость и…» — мужская рука с короткими пальцами прокрутила адаптер на магнитоле авто, делая звук передачи громче.       За рулем была женщина: она даже бровью не повела , хотя весь этот антинаучный бред, приготовленный для обывателя скорее в развлекательных целях, вообще не пользовался популярностью.       Есть и другие толкования снов о молнии: Нострадамус считал, что яркая вспышка молнии снится к получению неожиданных известий издалека. А еще есть мысль, что все эти поверья не имеют ничего общего с фактом, что сегодня Манила была экстренно эвакуирована из-за прогноза метеорологов. Именно их представители NASA из отдела «космического климата» заставили отметить огромное скопление электромагнитных волн в атмосфере Земли три дня назад.       Новостные сводки пестрили заявлениями о самой крупной молнии в истории человечества, но было несколько людей, которые не верили, что дело в молниях и штормах. Пару человек, знающие о том, что мы больше не одни во Вселенной. Подобная осведомленность должна была бы напугать любого.       Небольшой Ниссан ехал по извилистой дороге далеко в горы. Это была единственная машина за много миль вокруг, которая к тому же направлялась в предполагаемый эпицентр катастрофы: Маунт Пулаг. Еще три дня назад здесь было полно туристов, сейчас же — темно-синее небо стягивало тучи ближе к центру архипелага. Вокруг быстро становилось темно, на лобовое стекло упала большая капля.       Передачу про молнии резко прервал белый шум. Мужская рука начала жать на кнопки рядом с адаптером, переключая радиостанции, но скоро стало ясно: радио здесь уже не работает. — Куда дальше? — женская фигура нагнулась ближе к рулю, разглядывая впереди дорогу, которая скрывалась за густыми поникшими деревьями. Дождь с каждой каплей становился все уверенней.       Мужчина достал из бардачка скомканную карту и умело развернул ее: когда впереди гроза, пользоваться электроникой, которой и так напичкана целая машина, было бы ну совсем глупо. Короткий морщинистый палец указал правее: — Сверни тут. — Кабаяна — очень хреновая дорога, Натаниэль, — кивнула женщина, но все же послушала своего напарника. — Хреново только то, что над Пулагом зарегистрировали признаки жизни. Остальное все — собачье… — он только хотел договорить, как колесо автомобиля наехало на большой булыжник, заставляя правый ряд подпрыгнуть.       Что их там ждет? Неизвестно. Что за сообщения о «признаках жизни»? Страшно представить. Но когда старенький дешевый Ниссан поднимался по финишной прямой, лица ученых, смотрящих в лобовое стекло на огромную кольцевую тучу, выглядели так, словно они впервые увидели горы «Аллилуйа» на Пандоре*.       Иссиня-черные облака, плотно скопившиеся рядом с четко выделяющейся «границей», висели над архипелагом неподвижно. В центре была громадная дыра (и ее нельзя было назвать иначе) ярко-голубого цвета. Она будто бы пробурила себе дорогу к тому самому чистому небу, которое так привыкли видеть все жители Филиппин. Внутренние края тучи, будто зажженная конфорка, дымкой уходили куда-то вверх, создавая замкнутый круг из перегоняемого ветра. Лишь догадки могли бы описать, каким он был там — в эпицентре. И тем не менее это выглядело с каждой секундой все меньше, как грозовая туча, и все больше, как портал. Тот самый, который всегда показывали в фильмах.       Ниссан гордо забрался на более-менее ровный отрезок дороги, и двое ученых покинули салон. Они были недостаточно далеко от предполагаемого эпицентра, который покрывал лишь ту часть Пулага, что была низиной, окруженной горами, чтобы быть в безопасности; но и недостаточно близко, чтобы увидеть ту самую предполагаемую жизнь, о которой все говорили в офисе.       Женщина оторвала взгляд от тучи и сняла с пояса рацию. Нажав пару кнопок, услышала шипение, а потом произнесла: — K-SEC, прием. — Д-к-отр Р-с, к сл-н-о? — прилетело в ответ. — Попробуйте другую частоту, прием. Прием, как слышно? — Ча-т-са 157, прием. Как слышно, прием? — Слышу вас, прием.       Мужчина подошел ближе к краю, поправил очки и прищурился, чтобы разглядеть нечто далеко в эпицентре назревающего шторма. По телу пробежали мурашки. Ученые медленно подняли головы.       Ливень. Молния. Гром.       Разряд угодил прямо в середину ущелья. А потом еще раз и еще. Женщина успела оттащить своего коллегу от края прежде, чем земля под ногами пошатнулась. Они вдвоем упали в грязь, а через секунду последовала вспышка. — Доктор Вальдес! Нам нужен доктор Вальдес! — кричали из рации. Наконец открыв глаза, женщина вытерла лицо от капель и протянула рацию своему напарнику. Она сразу же поднялась, когда тот заговорил с K-SEC, и оглядела место, куда прежде ударила молния. Удивительно, но разрядов больше не было, как и грома. А от вспышки осталась лишь маленькая искра в середине ущелья. С такого расстояния она выглядела как тусклое пламя небольшой свечи. — Нам нужно спуститься туда! — послышалось позади, а потом мужчина сунул женщине какой-то прибор. — Вниз? Ты спятил? — Посмотри! — он стукнул пальцем по экрану устройства. Женщина глянула на экран: снимок с околоорбитальной станции, где четко видно, как же это грозовое нечто напоминает громадную дыру в космос. — Это должно было меня уговорить? — она повернула устройство к мужчине. Дождь все еще продолжал лить, как из ведра, отчего ей пришлось даже протереть экран. — Мы единственные ученые из K-SEC за много миль, а если эта хреновина исчезнет, то… — мужчина нервно садился в машину, — просто сядь за руль, Лорена! 2050 год. Наше время.       Чембер не любил самолеты, в особенности военные, но такова была работа. На Эверетт-Линд их огромной команде из пяти человек делать было особо нечего: лучший ум двадцать первого века сделал все, что было в его силах, и портал теперь хотя бы включается. Сейчас он такой же бесполезный, как и рождественские гирлянды на летней елке.       Винсент, на самом деле, предполагал, что просто так включить портал не выйдет. В этой жизни всегда есть какие-то «но», которые продолжают его бесить.       Негласно, но главой четверки на сегодняшний день был, конечно, Чембер: за ним сразу Вайпер, Киллджой и Сайфер, которые вносили неимоверное количество пользы в командную работу. А, ну и еще был Питер, коий, честно говоря, вообще никак Винсента не впечатлял. В любом случае, еще одна обезьяна с пушкой всегда неплохо.       Они проследовали в главную комнату штаба, обнаружив Бримстоуна на том же месте, где они его и оставили: у себя в кресле. Винсент глянул на Сабину, она сделала первый шаг к своему давнишнему коллеге.       Винсент развалился на диване, чувствуя легкий привкус грусти и жалости, что такой прекрасный план не удался с первой попытки. — И в чем конкретно причина того, что нам нужна какая-то персона из Кингдома? — Бримстоун нахмурился. — Опять? — добавил он вдогонку к предыдущей фразе. Он явно был недоволен, хотя кто был бы? Влезать на постоянной основе в дела корпорации грозит только немедленному разоблачению и, конечно же, тюрьмой. А еще драками, перестрелками и кровью. В общем, хорошего очень мало. — Эта персона — madame Тала Николь Димаапи Вальдес, — Винсент медленно поднял глаза сначала на Сабину, затем перевел тяжелый взгляд на босса. — Вау, сколько букв, — протянул Питер, — кто такая? — Похоже, что самый первый радиант. — Какого… — голова Бримстоуна мгновенно метнулась в сторону Сабины. Та лишь изобразила отвращение на своем лице и махнула рукой. — Ох, ты должна знать ее, — Винсент опять вернулся к лицу американки. — Давайте вы не будете начинать свои эти игры, ладно? — Киллджой плюхнулась на диван рядом с французом и расставила ноги так же, как и он. Она устала от всего: дайте холодного пива и разыграть карту в Лигу Легенд. — Какие игры? — фыркнула Сабина. — Ближе к телу, — перебил ее Питер. — К делу, — поправил его Винсент. — Душнилы, боже… — Я не знаю никакой… Николь… — Сабина яростно пыталась вспомнить ее имя. — Но я думаю, ты помнишь ту огромную грозу на Филиппинах. В то время ты должна была уже работать в K-SEC. — Это было двадцать лет назад, Винсент, — Сабина принялась массировать переносицу. Голова болела от того, что нужно было постоянно догадываться: неужели так сложно сразу сказать напрямую? Так как в Венеции была глубокая ночь, когда все замолчали стало так тихо, что можно было услышать ветер наверху, гуляющий по разрушенным улочкам словно он здесь главный.       Сабина глубоко вздохнула, начиная медленно вспоминать события двадцатилетней давности, когда единственной ее задачей было не вылететь с работы. В то время она стабильно занимала должность в K-SEC и никогда бы не подумала, что встрянет во вселенские разборки.       Перед ее глазами промелькнули сводки новостей; она увидела, как когда-то проходила мимо особо охраняемой секции, а дверь была незакрыта, и ей удалось подслушать разговоры высокопоставленных людей. Тогда их слова казались американке чем-то из разряда научной фантастики — не более. Ребенок? В эпицентре грозы? Ну да, а завтра на Землю упадет Луна, потому что она — мегаструктура. — Так ребенок — правда? — Сабина вдруг глянула на Винсента, который в ответ лишь медленно кивнул. — Но это невозможно… — Как оказалось, вполне себе возможно. — Но это значит, что она не с Земли. — А вот это, — француз вскочил с дивана, указывая на брюнетку пальцем, — великолепная теория. Правда, когда я ее озвучил, мне никто не поверил. — Что за дети с других планет? — встрял Бримстоун. — В 2029 году на Филиппинах прогремела самая мощная гроза в истории, — начала Сабина, раздраженно цокнув языком, — деревни и города вокруг эвакуировали, а на место отправили двух ученых из местного отдела K-SEC. Говорили, что сама буря была похожа скорее на портал. А еще… — А еще говорили, — перебил ее Винсент, — что там обнаружили ребенка. — Где «там»? Прямо под тучей? — Бримстоун приподнял одну бровь. — Разряд ударил лишь единожды, а на месте, куда он ударил, и был ребенок. — Ну это невозможно, — протянул Питер. — Уже нет ничего невозможного, — Сабина взглянула на капитана Элорди, — никто не верил, что Омен выживет; никто не верил, что Джетт и Феникс элементали; никто так же не верил, что Сейдж может воскрешать людей. Я уже начинаю верить любому дерьму, которое услышу. — Ладно… — Бримстоун усмехнулся своим мыслям, — значит этому ребенку сейчас где-то двадцать лет, так? — Около того. — И в чем конкретно… заключается полезность этого… ребенка? — бывший военный старательно формировал вопрос, но было видно, что вся ситуация в его голове складывается не лучшим образом. — Ну, — Винсент развел руками, — она запитает портал. — Электрический радиант? — спросил Бримстоун, на что француз кивнул. — Который работает на Кингдом? И, скорее всего, находится в филиппинской базе. Ну, вперед — доставай ее. Думаю, подождать тебя время у нас будет. — Вообще, — Винсент прочистил горло и вернулся на диван, — лучше бы вам самим с ней связаться. Думаю, так ее легче будет уговорить, потому что меня она не послушает. У нас с ней было… прошлое… — Прошлое? Прошлое какого рода? — Сабина скрестила руки на груди. Понятное дело, что Винсент просто так не расскажет, однако его формулировка оставила двоякое впечатление. Но ведь та филиппинка слишком юна... — Не хочу вас прерывать, — произнес Сайфер, все это время стоящий в углу комнаты у самой двери, — но у нас кое-какие проблемы, — он подошел ближе, внимательно наблюдая за чем-то на дисплее своего телефона, а когда оказался у компьютера, то вывел изображение на экран.       Перед агентами предстал Алеф Пэддингтон во всей своей красе. Непонятно, когда интересы Кингдома и Протокола «Валорант» разошлись, но что сделано — то сделано. И вот он, стоит в окружении микрофонов и камер, говорит свое заявление на миллиарды ушей и глаз, выглядя при этом таким неприкасаемым и чертовски уверенным.       «…и я вынужден заявить о смерти моего сына Экхардта Пэддингтона, — вспышки камер стали быстрее, более навязчивыми, — по последним данным он был жестоко убит, — на лице отца было горе, и в тот момент можно было сказать, что даже к нелюбимым детям у тебя так или иначе будут чувства, — он был убит бывшими сотрудниками корпорации Kingdom: Винсентом Фаброном и Питером Элорди. Сейчас оба находятся в бегах, но я намерен добраться до справедливости и посадить этих убийц за решетку!»       Питер медленно запрокинул голову и схватил себя за волосы — он знал, что так будет. Из его горла вырвался недобрый рык, а потом капитан принялся бродить из стороны в сторону, мерить комнату шагами. — Я просто хочу сказать… — начал Винсент, но Элорди выставил перед его лицом палец и, перебив, произнес: — Лучше молчи, потому что я не планировал терять работу из-за тебя! — Ты убил младшего? — Сабина повернулась к французу. — Нельзя было придумать что-то другое? — Pardon? Он повис на моей ноге, когда я висел на краю обрыва. — Интересно, а как же все до такого дошло? — передразнила его американка. — Тебе придется с этим разобраться, иначе никакой Омеги не будет, ты просто скомпрометируешь нас всех. Я спать, — резко заявила она, а потом вышла из комнаты, хлопнув дверью. Несколько секунд остальные молчали, пока в прямом эфире пресс-конференция продолжалась, а потом Бримстоун нарушил тишину: — Она права, — хлопнул он в ладоши, — разберись с этой проблемой и тогда мы подумаем, не будет ли выгоднее сдать тебя Кингдому. — Я уже принес вам чертежи, прошел вашу глупую basé sur la confiance. — Найти филиппинку все равно предстоит нам, — бывший военный встал с кресла, — так что спасибо, что просветил, а еще, кажется, от тебя больше нет пользы, — он сделал шаг вперед. — Bon, très bien, — Винсент резко встал с дивана и поднял руки ладонями вверх, только чтобы этот старик прекратил себя так вести, — je vais faire quelque chose à ce propos. — быстро выпалил он, а после сразу же покинул комнату. — Что он там сказал? — Сказал, что разберется, — пожал плечами Питер. ***       Сабина скучала по нормальной кровати в своей квартире и в жилых блоках в здании Кингдома в Нью-Йорке. Но куда больше она скучала по мягкой кровати на Аляске, в ее родном доме, который пропитан запахом свежего пива, которое так любил отец, и духами матери. Снег там всегда белый, чистый, ветер холодный и успокаивающий.       Женщина тихо открыла дверь в одну из дальних и самых холодных комнат, конечно, если назвать это комнатой все еще можно было. Непривычно, как же тихо было вокруг и как все эти разные люди научились уважать друг друга. Где-то наверху Сейдж и Скай распивали горячий чай, пока рядом Рейз и Брич играли в карты; Йору и Кай/О чем-то шуршали в своей комнате; а Астры и Омена уже давно не было видно. Даже… слишком давно.       Перед Сабиной на полу лежал короткий голый матрас, на котором в тихом одиночестве спал Сова. Он уснул ближе к стене, укрытый таким же коротким одеялом, его спина и грудь размеренно вздымались раз за разом. Сабина закрыла за собой дверь, в комнате было слишком холодно, поэтому она быстро сняла с себя костюм и переоделась в одежду, которую Сова когда-то заботливо сложил стопочкой. В джинсах и футболке все же теплее. Она медленно опустилась на матрас, забралась под одеяло и взглянула в потолок. О подушках здесь можно было только мечтать, а еще прямо на ее глаза попал луч Луны: она светила так красиво, скрашивая одиночество звездного неба холодным белым светом. Хотя, если приглядеться, он был немного желтоватым.       Сабина почувствовала на своей талии теплую руку. Пальцы медленно сжали тело женщины до приятных мурашек, а потом русский придвинул брюнетку к себе. Она для него была не тяжелее перышка. Его нос коснулся волос Сабины, она чуть приподняла голову, и русский подложил свою руку. — Как Винсент? — шепотом спросил блондин, буквально произнося каждое слово над ухом женщины. — Ужасно меня бесит. — Как портал? — Не работает. — У тебя песок в волосах, — усмехнулся Сова и потер кончик своего носа. Его рука снова вернулась на талию Сабины, и женщина еще долго молчала, слушая дыхание русского у своего уха. Они уже когда-то лежали глубокой холодной ночью в обнимку и говорили о бессмысленных вещах, и все было когда-то очень хорошо. — У меня странное предчувствие… — нарушила тишину Сабина. — Что такое? — Как будто мы сделали что-то очень плохое. — Ха-ха, сейчас только? — он опять бархатисто рассмеялся, обжигая своим дыханием ее открытую шею. — Лучше поздно, чем никогда. — Не поняла, — она вдруг отодвинулась от Совы и повернулась лицом к нему. — На что намеки? — Мы уже слишком много плохого сделали, чтобы считать проснувшуюся после совесть «плохим предчувствием», — русскому пришлось открыть глаза, но он ни на секунду не пожалел, ведь брюнетка казалась еще красивее в одиноком свете серебристой Луны. — В этот раз предчувствие другое. Чего ты так смотришь? — Ты очень красивая. А еще у тебя новая родинка, тут, — он аккуратно дотронулся указательным пальцем до щеки американки. — Как так происходит, что ты замечаешь новые родинки, а не морщины? — Ну ведь главное, на что обращаешь внимание, верно? — он снова убрал руку, чтобы Сабине было тепло, и продолжал изучать ее лицо, словно видел впервые. — Интересно, сможем ли мы просто быть… обычными? — Главное не умереть до этого момента. — А ты думаешь, мы умрем? — Я же сказала, что у меня плохое предчувствие. — Давай поспи, ладно? — Сова кивнул, на что Сабина ему как всегда ничего не ответила. Она повернулась на спину, а ее руки сжали широкую ладонь русского под одеялом.       Это был один из самых долгих ночных разговоров между ними.       Много лет назад       Каким бы был наш мир, если с него стереть все границы? Смотря на карту, всегда видишь перед собой разноцветные забавные фигуры, в которые складываются границы территорий различных государств. И чем Сове нравился период средневековья, так это отсутствием этих границ.       Так много стран, так много линий, которые тебя ограничивают. А что если взять, да стереть их, и закрасить континенты одним цветом?       В прошлом можно было взобраться на лошадь да поехать куда-то вперед: и никто бы не остановил тебя. Ты бы сменял один город другим, встречая на своем пути только границы природы: где-то холоднее, где-то бурные реки, а где-то высокие горы. И пусть мир жил в XXI веке, свободы здесь в разы меньше, чем когда-то было.       Они договорились, что после поездки в Североморск на Рождество, они отправятся в родной город Сабины. Ему повезло, что в Протоколе была уйма свободных мест, на которые никто не претендовал; а еще, что мир как-то не рушился на части.       Русский встал рано. Ему не нужен был будильник, его биологические часы прекрасно перестраивались на нужный пояс. Все-таки зима в городе Джуно ощущалась иначе: вокруг лежали высокие сугробы, дома соседей были так далеко друг от друга, что каждый живущий недалеко от центра мог обзавестись целым автопарком и не волноваться насчет места, куда их запарковать.       Дом, в котором родилась Сабина, находился по улице Менденхолл Луп и был построен на небольшом склоне, ведущем к воде. Первым делом Сова направился туда: ему хотелось своими глазами увидеть полностью покрытые деревьями холмы и снежные горы на другом берегу. Глубоко вдохнув, русский присел на заснеженный пень и продолжал смотреть вперед. Сколько он себя помнил, всегда работал тем, чьи руки постоянно по локоть в крови, а здесь можно было просто посидеть в тишине и насладиться жизнью, о которой он так мечтал.       Бабуля странно смотрела на него, когда он сказал, что будет жить в сторожке на горе, но возражать не стала. Да и что бы она могла изменить? Но парню вечно чего-то не хватало, пока он был у себя на родине. Ощущение, что он лишний, никогда не оставляло его. Но в Джуно было очень красиво, просторно и тихо. Все такие приветливые, добрые, всегда улыбаются, а центр города выглядит невероятно уютно со своими магазинчиками, кофейнями и закусочными. Повсюду были лишь пикапы на любой вкус, а соседи знали о твоей жизни все от и до.       Блондину нравился и дом: он был полностью деревянный, внутри камин и разные вязаные ковры, кожаный диван, чучела животных, что заставило его подумать об отце Сабины, который вполне мог быть охотником, а еще в доме было много-много свечек. Над камином висела огромная плазма с подключенной игровой приставкой, а рядом стояла акустическая гитара, явно сделанная самостоятельно. Еще русский обратил внимание, что на берегу перед домом лежала грязная лодка: видимо Сабина особо ею не занималась, но это можно понять. Да и лодка по льду ездить не будет.       На плечи парня упал теплый плед. Сова тут же повернулся, улыбаясь, а после Сабина села ему на колени. Он заключил ее в свои объятия, положил подбородок на плечо и ждал очевидного вопроса. — Почему без куртки? — первое, что она спросила, держа в руках кружку с кофе. От напитка исходил пар и прекрасный аромат, но парень все-таки хотел подольше подышать свежим воздухом. — Что сегодня поделать хочешь? — Пока мне опять не позвонили из штаба, думаю отвезти тебя во-о-он туда, — Сабина аккуратно указала пальцем на горы на том берегу. — И что, бросишь ты меня там? — Там можно поохотиться, а еще для таких, как ты, ненормальных, есть место с прорубями. — О! Тогда вперед.       У Сабины тоже был пикап: новый, чистый, дорогой. Она не особо любила покупать себе одежду или украшения и считала, что чем меньше мебели, тем меньше придется убирать. Поэтому американка покупала что-то более практичное, и Сова полностью это поддерживал.       По дороге к горам они проезжали центр города, посетили кофейню, чтобы позавтракать, ведь готовили здесь по-домашнему вкусную еду, а когда вернулись к дороге, то пошел снег. Ветер был лишь рядом с водой, да и то на возвышенностях, поэтому эти белые пушинки медленно и красиво оседали на всем живом вокруг.       Они ехали молча. Но не потому, что им не о чем было поговорить, а потому, что слова особо не помогали им выражать свои чувства друг к другу.       Сабина ненавидела, когда по радио говорили. Вообще, она считала, что радио в машине нужно только для того, чтобы там всегда крутили музыку. Сова постоянно напоминал, что можно поставить синхронизацию со смартфоном, но брюнетка вела носом. И вот, на одной из радиостанций начали говорить. Ее глаза метнулись в сторону панели, но русский уже нажал на кнопку, включающую другую частоту, и в салоне тут же заиграла песня Троя Сивана под названием «Easy». Ну и зачем ваши слова?       С собой они взяли полотенца, купальные костюмы, немного перекусить и ружья. Сабина больше хотела поохотиться, но Сова знал, что заставит ее передумать, ведь кровь и насилие и так постоянная часть их жизни, зачем же снова возвращаться к привычкам?       В снежную субботу они были не единственными самыми умными, выбравшими себе такое развлечение на выходные. Многие местные тоже любили знатно порезвиться в горах, а поголовно у всех были лодки и удочки.       Припарковав пикап на стоянке недалеко от входа, Сова повесил себе на спину один большой рюкзак со всеми вещами, а Сабине вручил маленькую сумочку с собойками. Он знал, что она могла бы нести свои вещи и сама, но что-то внутри него заставляло все его существо быть тем, кто всегда поможет, защитит и сделает жизнь проще. Даже если его не просили.       Они планировали провести в горах весь день, если четыре с половиной часа солнечного света можно было назвать «днем». С семи и до двенадцати, а потом с половины пятого до десяти; все остальное занимала ночь. Люди здесь знали друг друга, но Сабина ни разу ни с кем не поздоровалась и не заговорила, да и от нее все держались на расстоянии. Сова видел по лицам незнакомых людей, что им было, что сказать, но они молчали. И, кажется, Сабине нравилось, что никто не лез к ней со своими расспросами. Да и о чем у нее можно поинтересоваться? Как дела на работе? Чем занимаешься? Кто этот загадочный белокурый иностранец? Как вы познакомились?       На работе изучаем неизвестный материал, который, возможно, всегда был на Земле, но мы этого не знали. Я — ученая, с докторской степенью в сфере, о существовании которой вы даже не подозреваете. Этот иностранец — бывший сотрудник КГБ. Познакомились мы в горах заброшенного города России, когда он пытался меня убить. Еще вопросы?       Сабина шла впереди, выбирая шкафчик с номером, который она точно запомнит. Туда она положила пакетик с едой и отступила, давая русскому место пройти. Он знал, что она поведет его охотиться, и поставил винтовки на нижнюю полку. — Собираешься с голыми руками идти? — Сабина развела руками в недоумении. — Я купаться, — блондин повесил рюкзак на крючок и достал оттуда пакет с купальной одеждой. — Ты что? — она чуть ли выкрикнула это, но быстро огляделась и глянула на Сову со всей возможной своей сдержанностью. — А мне что делать тогда? — Да что хочешь, — усмехнулся тот, — Америка же свободы страна, нет? — Как смешно, — Сабина сделала шаг ближе, хватая Сову за предплечье, — я серьезно. — Я тоже, — он был спокоен, но такое недовольство американки его ужасно забавляло, — ну или… можешь пойти со мной, — он вынул из пакета ее купальник и, покрутив им перед ее носом, ждал ответа. — Я не полезу в… в… да там холодно как… никуда я не пойду! — Слушай, это полезно. Или ты чего боишься? Я вытащу тебя на раз-два, не волнуйся. — Тут чуть ли не весь город собрался, — продолжала шипеть Сабина, сделав еще полшага вперед, хотя теперь она просто прижимала русского к шкафчикам. Похоже, так проявлялось ее внутреннее желание спрятаться. — Значит, боишься, что весь город увидит, как ты потонешь в проруби? — рассмеялся русский громко. — Ах ты..! — она хотела еще что-то добавить, но его слова и правда задели ее, хоть она и не признавала. Брюнетка выхватила свой купальник из рук парня и раздраженно пошла в раздевалку. Сова довольно проводил ее взглядом, потом так же оглядел все помещение, наслаждаясь своей победой. Он достал пару полотенец и пошел за женщиной.       Все было продумано: когда ты надеваешь купальный костюм, оборачиваешься в теплый длинный халат, на ноги обязательно надеваешь нескользящие ботинки, которые по ощущениям походят на носки. Вообще, Сова считал, что перед такой простой вещью, как окунуться в ледяную воду, люди слишком сильно себя накручивают, а вся эта возня с «бытовыми вещами» еще сильнее стимулирует мозг на жалость к тому шоку, что тело испытает. Как только ты перестаешь про это думать, тебе больше не бывает холодно и страшно.       У выхода к воде, прямо на веранде стояли огромные тепловые лампы, а еще люди выходили сюда с кружками горячего чая или кофе, что русский тоже не одобрял, потому что это был не курорт. Но его не интересовал никто, кроме Сабины, поэтому у нее и не было с собой ничего лишнего.       Выходов к ледяной воде, оборудованных специальной лесенкой, было несколько. Брюнетка инстинктивно хотела пойти к самой дальней, но русский остановил ее за руку, глянув так, что даже без слов здесь читалось: «я знаю, куда ты собралась». Веселые разговоры местных, а так же инструкции от спасателя рядом с дырой во льду никак не меняли внутреннее напряжение, уже давно сидевшее в груди у Сабины. Однако, ничего не сказав, она пошла следом за русским.       Он вел ее медленно и аккуратно по льду, пока все расступались перед ними, видя знакомое лицо брюнетки. Она знала, что они думают: кто он, когда она вернулась, стоит ли сказать что-то насчет ее родителей? Да скажите уже кто-нибудь какой бред. — Сабина Каллас? — раздался мужской голос рядом. Сабина его узнала и остановилась, поднимая глаза на источник звука. Сова тоже притормозил, повернулся, зыркнув в ту же сторону, куда глядела и американка. Перед ней появился невысокий коротко подстриженный шатен, с обворожительной улыбкой и светло-карими, почти желтыми глазами. Он держал халат распахнутым, отчего американка не смогла не заметить его ядовито-красных плавок. — Эксор, как поживаешь? — выдавила она из себя. По интонации Сова понял, что женщина не особо рада его видеть, пусть пока и держится. — Да вот, — он всплеснул руками, — развлекаемся всем городом, как обычно. Не думал, что еще раз увижу тебя здесь! — Я тоже не думала… — протянула женщина, чувствуя спиной присутствие русского. От его тела, пусть даже и через халат, исходила странная знакомая аура, которую брюнетка ни с чем не перепутает. — Думал, ты не поклонница бассейнов еще со старшей школы, — рассмеялся парень и, казалось, в их разговоре не было ничего интересного. Остальные продолжали балакать о своем-наболевшем, создавая общий серый шум вокруг, и на Сабину накатили воспоминания о том, почему она вообще не хотела сюда возвращаться, и почему хотела сегодня пострелять в лесу. — В наши 32 на многие вещи смотришь иначе. — А мы с парнями до сих пор помним твое лицо тогда, — он махнул рукой и искренне рассмеялся. Кто не любит вспоминать забавные истории из школы? — Что он сделал? — спросил Сова, проговорив это над ухом женщины, и она вдруг вспомнила, что больше не та маленькая девочка, которой даже не с кем было пойти на выпускной бал вместе. Сейчас за ее спиной стояла двухметровая гора мышц, воспитанная суровыми русскими зимами. Если она скажет, даже намекнет, бывший одноклассник скроется под водой как Титаник. — О, — Эксор кивнул в сторону блондина, — познакомишь? Я Эксор, — он даже достал руку из кармана в приветственном жесте. А Сова не двигался, пока Сабина не кивнула, чуть отклонившись в сторону. Помимо того, что русского бесили эти красные плавки, он четко понял, что данный индивид был типичным задирой в старшой школе, а это время давно прошло и теперь он просто обычный ничем не примечательный разнорабочий в маленьком городке на окраине Аляски. — Александр, — кивнул блондин, крепко пожав мужчине напротив руку. По его дернувшемуся глазу было видно, что рукопожатие было немного сильнее обычного, но ведь русский сделал это специально. — Твой личный спасатель? — усмехнулся Эксор, убирая руку обратно. — Нужно проследить, чтобы ты не всплыл обратно? — поинтересовался русский с нескрываемым интересом. Сабина не смогла сдержать смешок, она прикрыла ладонью рот, стараясь не показывать улыбку, но лицо Эксора было лучшим, что она видела за сегодня. Он яростно думал, что же сказать, глотая ртом воздух. — Очередь свободна, кто следующий? — громко сказал человек в специальной яркой одежде, сидевший около проруби. Услышав это, Сова глубоко вздохнул и принялся снимать с себя халат. Сабина отошла чуть в сторону, потому что сама хотела глянуть на такое представление. — Забавный у твоего спасателя акцентик, — неловко продолжил шатен. — Откуда ты его достала? А, главное, зачем? — Приехать тебе показать, — бросила та. Ей, несомненно, доводилось ловить себя на мысли, что ее мужчина — произведение искусства, на которое людям можно смотреть, но никогда не трогать. Очень интересное ощущение.       Сова снял халат когда подошел к проруби. Вся его спина, руки и ноги были усеяны шрамами, где-то и зажившими пулевыми ранениями, а если добавить к этому шрам на глазу, то он и правда выглядел, как какой-то наемник. Сабина ухмыльнулась, даже сама того не замечая. — А кем он у тебя работает, ты говорила? — Эксор не открывал взгляда от накаченной фигуры русского, пока последний растирал свои предплечья и ладони. — Егерь, — кивнула брюнетка, — очень сложная профессия. Одно неверное движение и можно глаза лишиться. — О боже! Вот, откуда у него такой шрам на лице? — А, нет, это после медведя, — продолжала вешать лапшу на уши Сабина. После такого ответа разговор сам сошел на нет. Эксору не было, что сказать, ведь он проводил свое свободное время в таверне, смотря футбольный матч с друзьями, и распивая пиво. И, ни с того ни с сего, в маленький городок Джуно приезжает старая знакомая, которая всегда была супер закрытой, с родителями-психами, помешанными на охоте и капитализме. Они умерли вскоре после того, как Сабина поехала учиться в Нью-Йорк, а потом и сама пропала. После пары лет на ее участке стал появляться какой-то мужчина с седой бородой, и все подумали, что она продала дом. И вот, еще через пару лет, она снова появляется, приезжая на дорогой машине, с каким-то странным иностранцем, полностью усеянным шрамами. Джуно будет долго обсуждать все это.       Сова ступил на первую ступеньку. Его желваки свело от обжигающего холода, но он не остановился. Быстро окунувшись по горло, он мотнул головой, а потом погрузился в воду по самую макушку.       Сабина подошла ближе. Он ведь не заставит делать ее тоже самое? Она вообще-то врач, так что знает, как работает холодная вода. Сова вынырнул, широко распахнув глаза, и тут же принялся подниматься на сушу. Он видел в глазах Сабины немой вопрос, отчего заулыбался, и быстренько принялся вытирать воду сухим длинным полотенцем. — Я никуда нахер не полезу, — начала женщина. — Это весело. — Кому ты заливаешь? — Разве ты мне сможешь отказать? — Сова надел халат, наконец оказываясь в тепле. — Сто раз отказывала и сейчас тоже могу. — То другое. — Нет, это тоже самое! — Сабина развернулась на пятках и уже принялась шагать прочь, как русский обхватил ее руками за талию и вернул на прежнее место. Это доставляло ему необычайное удовольствие, и он любил переставлять Сабину, словно куклу. — Мне тебя раздеть? — Я доктор! От ледяной воды наступает шок, можно отключиться, переохладиться и я могу продолжать список побочных эффектов целый день. — Смотри, — Сова взял ее за руку, — есть здесь спасатель, — он указал в сторону мужчины в форме, который в ответ дружелюбно кивнул, — есть я, — он указал на себя, — тут человек столько, которые тебя в случае чего вытащат. Тебе еще ломаный английский мне поправлять. — Да чего ты мнешься, — встрял в разговор Эксор, — давай, ты же Каллас. — Ты ответишь за это… — пробубнила женщина, пригрозив русскому пальцем. Он рассмеялся и согласно кивнул, ведь знал, что ему прилетело бы и так и так.       Сабина подошла к лестнице вниз. Она четко знала, что Сова стоит непосредственно позади, он бы никогда не оставил ее одну, особенно когда она борется со своими страхами. Брюнетка решила не томить и быстро сняла с себя халат, который ловко подхватил русский.       Холод Аляски мгновенно пронзил тело Сабины, она раскрыла рот в изумлении, глянула на блондина, потому что поняла, что ей совсем не нравится вот так вот переохлаждаться. — Чем больше стоишь, тем хуже будет, — кивнул Сова. Он перекинул халат через плечо, подошел к женщине ближе и начал растирать ее руки, а потом опустился на одно колено и приступил к ногам. — Мне сейчас нужно вот туда спуститься? — Желательно быстро.       Когда русский закончил, он легонько подтолкнул брюнетку ближе к проруби. Не в ее природе было вот так бояться какой-то там воды, тем более столько людей туда ныряют и все с ними нормально. В общем, все твои страхи всегда в твоей голове. — Ладно, — протянула она, схватилась за перила и спустилась на первую ступеньку. Сова говорил ни о чем не думать, поэтому она старательно не обращала внимание на то, как ее ноги обжигает ледяная вода. Женщина быстро спустилась и уже была по шею в холодной воде. Она хотела глубоко вдохнуть от нахлынувшего шока и бодрости, но просто не смогла это сделать, ведь мозг активно кричал всему ее телу о том, чтобы то быстрее выбиралось в тепло. Ее пальцы накрепко сцепились на перилах лестницы, а ноги просто висели в ледяной воде, не чувствуя дна — и правильно, ведь они были на середине озера. — Тридцать секунд, — кивнул Сова, — вылезай, молодец. — А? — Сабина подняла на него глаза и точно могла поклясться, что не поняла ни одного его слова. Похоже, сосуды в ее голове сузились и до нее теперь все долго доходило.       Сова склонил голову на бок и жестом показал ей подниматься. Женщина попыталась коснуться ногой ступеньки и у нее получилось, но по ощущениям она сейчас плавала в желе. Каким-то образом ей удалось выбраться из воды: Сова быстро вытер с нее всю воду и надел халат. — Я умерла? — спросила Сабина, беспардонно опираясь на русского. — Не дождешься, — рассмеялся тот, — скажи, сейчас веселее? Голова не кружится, ничего такого? — Я как будто снова родилась, — завороженно протянула она, а потом ее немного затрясло, — и ты хочешь сказать, что ты в такой воде каждый день мылся пока в горах жил? — Ну не мыться же мне в тазике. — Я хочу еще… — внезапно сказала она. — На сегодня хватит точно. — Давай еще завтра? — Знал, что тебе понравится. — Вот это да! — раздался голос Эксора, когда он подошел к агентам со странным довольным выражением лица. — Вот эта Сабина, которую я знаю! Надо как-нибудь собраться всем вместе, вспомнить былое. Что скажешь? — Думаю, — перебил его Сова, — ты все еще бесишь ее так же, как и в школе, — он вдруг поднял брюнетку на руки и унес в сторону раздевалок.       Сабина всегда считала себя непредназначенной для обычной жизни, куда входили бы поездки, свидания, бейсбол или Евровидение. И, кажется, она была права, ведь ее путь далек от такого. Исследования, тайны, файлы с пометкой «совершенно секретно» — вот ее мир. И поэтому пусть все считают, что она и ее иностранный друг слишком подозрительные, ей вполне это нравится.       Телефон Сабины просто разрывался от пропущенных звонков — она оставила его в машине. Настроение было прекрасным, а остаток вечера должен был пройти еще лучше, но как только брюнетка открыла дверь, чтобы сесть за руль, ее улыбка быстро пропала. Сова сел на соседнее кресло, глянул на застывшую Сабину и протянул ей телефон, достав его из бардачка. Он знал этот взгляд и очень хотел ошибаться. Сабина села на кресло, взяла телефон и приняла звонок. — Фред? — произнесла та серьезно. — Сабина, привет, — послышалось от ученого, — как скоро ты сможешь быть в Нью-Йорке? — Что случилось? Я в Джуно, нам лететь от шести часов, это если без пересадки. — Мне кажется тебе стоит заказать джет, — голос Фреда был тихим и очень подозрительным, на заднем плане отчетливо слышались яростные голоса, скандалящие друг с другом. Один из них она даже узнала. — Ты скажешь, что произошло? Почему я слышу, как Кирра кричит? — Она — всё, — Фред явно куда-то вышел, ведь стало гораздо тише, — она уходит, Сантос ее довела. — Что? — Сабина рефлекторно глянула на Сову, который тихо сидел, вслушиваясь в каждое слово, которое он мог разобрать. А слух у него был хороший. — Лиам пытается успокоить всех и не дать им тебя уволить. — Меня? А я-то причем? Ты можешь объяснить нормально, по порядку? — женщина начала нервничать, она повысила голос, теряя контроль над своим гневом. — Ну, в общем… для справки сначала скажу, что ни я, ни Лиам, ни Инь Вэй в это не верим, но… Сантос показала запись, где ты говоришь, что лучшим вариантом сломать защитные ингибиторы — это стресс, испытываемый во время страха перед смертью. — Стой, но это… все вырвано из контекста, она сама… — Мы тебе верим, — перебил ее Фред, чуть понизив голос, — но она втянула в это Кирру, из-за которой сейчас половина отдела в реанимации, и так как Сантос назначила тебя своим главным помощником, то и проект этот, фактически, на тебе. — Но я не одобряла никакие опыты! — Запись говорит об обратном, но Лиам пытается сделать все, что может. Я думаю, что он добьется просто твоего перевода в другой отдел. — Почему вы не можете доказать, что это совершенно не то, чем кажется? Она сама попросила меня дать ей убедительные плюсы опытов на людях. Это было все чисто гипотетически, ты слышишь меня?! — Мы с Лиамом и Инь Вэй всегда на твоей стороне, пока тебе должно быть этого достаточно. Приезжай, — сказал он и бросил трубку.       Наше время       Винсент не любил работать в команде, потому что это означает лишь одно: доверие, и француз не считал его своим сильным качеством. Всю свою жизнь он справлялся без этого, находил другие пути получить все, что у него сейчас было, а доверие как правило всегда все разрушало. Жаль, что такое мнение было не популярно среди его коллег.       После той пресс-конференции, Винсент знал, что это был своего рода знак и часть, где с Алефом наконец будет покончено, наступила. Он без стука ворвался к Рейне в комнату, но не обнаружил там никого, кроме спящей Люсии. Бесполезный ребенок, она только и делает, что спит. Француз ругнулся и вышел в коридор. Где она может быть?       Винсент выскочил на поверхность. Держась за каменные перила, он огляделся по сторонам, прислушиваясь к малейшим звукам, но кроме разговоров вдалеке он ничего не разобрал. — Bonsoir, — кивнул он, когда подошел к распивающим чаи Сейдж и Скай, — не скажите, где я могу найти Рейну? — Обычно, она в своей комнате, — ответила Сейдж, — ее там нет? — Можешь посмотреть за церковью, где сломанный мост, — Скай указала в нужном направлении. — Merci.       В голове у Винсента быстро складывались кусочки пазла и ему было не до любезностей. Пусть думают, что хотят, а еще лучше, пусть думают, что у него к мексиканке романтический интерес, ведь это всегда в разы упрощает придумывание тайных планов.       Рейна стояла на самом краю разрушенного моста, смотрела куда-то вперед. Вся ее поза показывала, как она напряжена. Француз знал, что ему не нужно представляться, он просто остановился в метре от нее и, сунув руки в карманы, ожидал, когда на него обратят внимание. Но этот момент все растягивался и растягивался, пока мексиканка не обернулась в его сторону. Она ничего не сказала, просто рассматривала его красивое лицо. Наверняка, многие девушки обычно занимались тем же самым. — Время пришло, — начал Винсент, — Бримстоун сказал разобраться с Алефом. — Интересно, отчего директор корпорации перестал быть ему нужным? — Ладно, — протянул Фаброн, закатив глаза, — детали не важны, но у нас с тобой был уговор. — И если тебе нужна моя помощь, то ты кое-что для меня сделаешь, — Рейна шагнула вперед, совершенно не смущаясь близостью, которая образовалась между ними. Она сфокусировалась на его взгляде, не упуская ни единой детали.       Налетел ветер. Луна зашла за облака, стало темнее. Глаза Рейны засветились, будто похожи на звезды. Винсент улыбнулся, чуть наклонил голову вперед, глядя на Рейну снисходительно. — И каким будет твое условие? — спросил он. Мексиканка вдруг коснулась воротника жилетки мужчины, дернула его на себя, отчего француз шагнул ближе. — Достань мне досье на семью Сайфера. Настоящее досье, которое он найти не может. — Тогда после нашего дела прямо там вместе и поищем. — Нет, — Рейна медленно улыбнулась, показывая свои маленькие клыки, — сначала твоя часть договора, а потом моя. Давай честно, из нас двоих, ты — больший предатель. — Почему-то я чувствую, что это тебя не беспокоит. — Беспокойства никогда не помогают. Посмотри на Сову, Вайпер, Джетт, и я могу продолжать этот список еще долго… — И как ты тогда можешь быть уверена, что я просто не кину тебя? — Винсент медленно накрыл ее ладони своими, высвобождая воротник своей жилетки. Француз был не из тех, кто попадал под влияние чувств или вообще придавал им значение: у него было много примеров, почему не стоит этого делать. Да и на сегодняшний день есть много иных путей получить внимание, ласку и все в этом роде.       Он считал, что Рейна такая же. Он чувствовал нутром, что она куда проще остальных, и от этого не менее притягательна и загадочна. Она, среди прочих, выглядит как ведьма и ведет себя так же. А, может, такая магия тоже реальна?       Винсент, продолжая держать ладони Рейны, опустил их руки вниз. Он не мог оторваться от ее глаз, хотя никто и не просил. — Я знаю, потому что зачем-то же я тебе нужна, — сказала мексиканка, — скорее всего, твой план подразумевает очень много крови. — Скажи мне, — Винсент был правда заворожен, а это ощущение вызывало в нем лишь веселье и баловство, — ты правда ведьма?       Рейна достала свои руки из ладоней француза и прошла мимо него. За ней последовал холодный ветер, Винсент обернулся и, недолго думая, отправился следом. Внутри было странное ощущение, которое с каждым новым шагом пронизывало его тело насквозь. Это ощущение оставляло короткий всплеск страха и опасности, но Винсент мало чего боялся. Его рецепторы за столько лет возни с грязной работой притупились, поэтому то, что он ощущал сейчас, было словно глотком свежего воздуха. И пусть Фаброн и не верил в Таро, язычество, магию и всю иную антинаучную дичь, то, что он чувствовал, было более, чем реальным.       Они вернулись в комнату, где спала Люсия. Рейна села на стол, потом Винсент подошел к ней ближе, остановился напротив. Ее сестра явно не спала, но и не была в сознании, что казалось французу забавным, ведь ее держали здесь, словно подопытную мышку: включали, когда нужно, выключали, когда она бесполезна. — Пока ты не попался на попытке вынести секретные материалы на семью Сайфера, можешь рассказать, какой план ты придумал для нашего дела, — произнесла мексиканка, достав какую-то продолговатую картонную коробку из напоясного кармана. — Такие вещи лучше обсуждать там, где нас не услышат. — Никто не сунется к моей комнате, так что здесь безопаснее всего. За нами Йору и Кай/О, вероятнее всего обсуждают мужицкий бред, — пожала плечами мексиканка, — прямо на ними — Сабина и Сова, наверное, трахаются. Кстати, почему ты так странно к ней относишься? — Ох, — Винсент закатил глаза, улыбнувшись, — старые привычки. — Ты ее знал. Она тебя не особо. — Да, было дело. — Да, знаю.       Винсент только набрал воздуха, чтобы ответить, как вдруг понял, что она и правда не спрашивала. Он наконец заметил, что сбоку от женщины лежали какие-то странные пять карт, а остальную колоду она держала в левой руке. Его захватил интерес. Так близко к Таро ему еще никогда не доводилось находится. На лице француза появилась ухмылка и он придвинулся к Рейне ближе. — У вас столько негатива друг между другом, — произнесла мексиканка, указав пальцем на одну из карт с изображенным на ней мужчиной на троне, а надпись внизу гласила «Император», — что же такого ты сделал? — Да я в общем-то… — А, ты даже не постарался, — перебила его Рейна, складывая карты в колоду.       Винсент был изумлен. Его легкая улыбка говорила о желании продолжить этот странный род занятий, но его интуиция молила быть настороже. — Почему ты не веришь? — спросила мексиканка. — Потому что куски картона не могут видеть будущее, или прошлое, или тебя, или решение проблемы. Это невозможно, — с улыбкой произнес Винсент. — Ты говоришь это той, кто питается душами. А там наверху сейчас сидит девушка, возвращающая мертвых к жизни. Почему ты не веришь? — Рейна медленно сползла ягодицами со стола, и теперь между ней и Фаброном совсем не было места. — Скажи что-нибудь, чтобы я поверил. — Ладно, — Рейна снова подняла колоду и принялась ее тасовать. После она вытянула три случайные карты и, недолго их изучив, сложила обратно в колоду. — Когда пойдешь за информацией на Сайфера, найдешь кое-что очень значимое о человеке, с которым долго поддерживал контакт. Ты должен это взять. — Звучит, как гороскоп, — продолжил юлить француз, явно не придавая сказанному ранее никакого значения. Его привлекало не столько то, что говорила мексиканка, сколько – как она это делала. Ее голос был низким и притягательным, плюс она была красива, но это слишком очевидно, чтобы упоминать.       Тишина. Рейна знала, что не переубедит его, да и никогда не ставила себе это целью. Она лишь была уверена, что он найдет еще что-то, помимо информации насчет семьи Сайфера, и он принесет это сюда.       Винсент наклонился чуть вперед, схватил мексиканку за шею и прильнул к ее губам. Вторая его рука твердо уперлась в стол, француз прижал женщину бедрами к выдвижным полкам. Она не сразу ответила ему, но потом на пару секунд сдалась, позволила ему делать работу, в которой все французы хороши. Его рука переместилась с горла на талию, хватая ее так, словно она сейчас испариться. Он не искал в этом ответных чувств, он вообще их не искал, просто повелся на какой-то странный импульс у себя в голове.       В дверь постучали. Рейна оттолкнула Винсента от себя, ее взгляд был недобрым, а ему казалось это очень интересной игрой. — Рейна, есть пару минут поговорить? — голос Сейдж был как всегда спокойным и вежливым. — Сейчас, — ответила ей мексиканка. Она бросила взгляд на Винсента, как бы говоря ему, что скоро вернется и они не договорили, либо же он может убираться, когда ему угодно. Здесь главное не усложнять. В любом варианте из двух, ей будет плевать.       Когда дверь за спиной женщины закрылась, Фаброн метнулся обратно к столу. Она оставила свои карты, и колода немного покосилась в бок. Французу стало любопытно, что же будет, если он вытянет парочку, поэтому его рука достала: королеву кубков, Дьявола, пятерку жезлов. Он ничего в этом не понимал, но картинки выглядели не очень приятно.       Забавно… но ведь про Сабину она сказала правду. Десять лет назад, когда они только перешли на свои посты, он ее увидел и они пару раз пересекались. Правда все это было не долгим, ведь она думала о науке, а он… немного о другом. Потом он решил, что все это будет слишком сложно, а отношения должны быть чем-то легким, что приходит невзначай и само собой развивается, поэтому и отпустил все мысли. Но привычки остаются, это факт. Щелкнув пальцами, Винсент испарился, будто его никогда здесь не было. ***       Корея, Корея, Корея… Прошло так много времени с тем пор, как Сону последний раз видела Сеул. Еще на подлете, когда частный самолет, за который заплатил Винсент (ведь там летели его знакомые), наворачивал второй круг перед посадочной полосой, девушка поняла, как же скучала.       Джейми задавал много вопросов, пока тыкал пальцем в стекло иллюминатора, и Сону рассказывала ему про каждую высотку в центре города. Вау! Город не изменился, от него исходила яркая, такая родная и приятная вибрация. Кореянка прокручивала в голове каждую дораму, что успела посмотреть прежде, чем ее забрали в Протокол; а когда объявили о посадке и впереди уже виднелся аэропорт, сердце Сону забилось чаще. На ее лице сияла счастливая улыбка, а в ушах вечно повторялось: «아무 생각 하기 싫어 아무개로 살래 잠시»**.       Она глянула на Джейми, который был не менее воодушевлен этой поездкой, ведь никогда не был в Южной Корее. Конечно, девушка немного волновалась, как же будут воспринимать их пару, ведь британец был со специфической для этой местности внешностью. Хотя, а вдруг они вовсе и не пара? Может, он согласился поехать из-за чувства влюбленности, но сейчас поймет, что ему на самом деле скучно? Может, не стоит сильно давить на него? Черт, она надеялась, что апартаменты, которые были забронированы, окажутся не с одной кроватью.       Частным самолетам вопросов особо не задают. У Сону и Джейми были две небольшие сумки, поэтому они даже не сдавали их в багаж. Кореянка быстро вывела британца из аэропорта, и они прыгнули в такси.       Когда водитель спросил, куда их отвезти, девушка вдруг поняла, что говорит с ним на корейском. Это чувство ни с чем не сравниться! Она вдруг вспомнила все, что было до того случая с ураганом: школа, колледж, должность су-шефа. Она назвала адрес и склонила голову, поблагодарив человека за рулем. Машина тронулась, а кореянка наконец ощутила чувство спокойствия. Она откинулась на сидение и уставилась в окно, на вид вечернего Сеула. — Ого, это что такое? — Джейми подсел ближе к Сону и указал пальцем в сторону какого-то здания. Девушка на секунду смутилась, глубоко вдохнув одеколон парня, но затем принялась рассказывать, и после пары вопросов ее уже было не остановить.       Она без умолки говорила об островах, Инчхоне, огромных полях для гольфа, набережной и реке Хан. Сколько там они уже мостов проехали?       Таксист высадил их у самой двери в здание, где были забронированы апартаменты. Джейми уговаривал остановиться в каком-нибудь отеле, ведь денег у них было навалом, но Сону знала, что лучше всего сделать, чтобы почувствовать Корею по-максимуму. Жаль, что ее дом тогда был разрушен, как и весь квартал. И жаль, что ее родителей уже не было в живых. Сону позвонила в дверь.       На пороге показался хозяин. Сону тут же поздоровалась и поклонилась, образуя чуть ли не угол в 90 градусов, Джейми же немного растерялся, но все равно кое-как согнулся. По нему и так было видно, что он иностранец, поэтому никто особо бы и сетовал на его «бестактность», но все равно с традициями лучше, верно? Хозяин поклонился в ответ, он был настроен очень дружелюбно и, когда увидел Сону, начал щебетать ей что-то на корейском. Между ними завязался небольшой диалог, а потом он отдал ей ключ-карту, еще что-то спросил и удалился. — Какой этаж? — спросил британец, ведь здание выглядело очень высоким. — Так, ну вроде пятнадцатый… — она покрутила в руках карту, а потом кивнула, — пойдем? Я еще не утомила тебя рассказами? — Пф… я здесь никогда не был, так что мне супер повезло с гидом. А сама ты как? — парень вошел в коридор и вызвал лифт. Девушка не могла перестать улыбаться, она держала ключ двумя руками, глядела на то, как меняются цифры поверх дверей лифта, и иногда вставала на носочки. — Не знаю, — сказала она, — тут так легко дышать. Тут так хорошо. Тепло. Я знаю, куда мы сейчас пойдем! — Ночная жизнь, да? — когда двери открылись, Джейми вошел первым и поставил сумки, а Сону нажала на кнопку с нужным этажом. — Я по глазам вижу, что ты скучала. — А сам-то, если окажешься в Лондоне, не будешь на все подряд глазеть? — Хм… я объездил всю Европу, поэтому оставаться где-то подолгу для меня не проблема. К тому же, я знаю, что у вас в Корее есть врожденное чувство любви к вашему городу, которое в разы сильнее, чем у любого европейца. Так? — Ну… ну я не замечала… — Сону пожала плечами как раз, когда дверь лифта открылась, — может, я никогда не уезжала так надолго.       Она поднесла ключ-карту к двери и прошла в квартиру. Впереди была просторная комната с отличным видом на реку и центр города, мост, а отсутствие занавесок тонко намекало на кучу ночных фонарей, за которыми можно будет наблюдать. Кровать, кухня, ванная, полки — все было таким привычным, что Сону не выдержала и плюхнулась на белоснежное постельное белье лицом вниз. Правда потом ее осенило. — О нет! — завизжала она как раз в момент, когда Джейми закрыл дверь и поставил сумки. Девушка мигом поднялась с кровати, резко и неуклюже обернулась, попадая британцу прямо в объятия, и сглотнула образовавшийся в горле ком. — Ты чего? — спросил парень, усмехнувшись. — Тут… одна кровать… — Сону отвела взгляд. — О… — Джейми быстро глянул на просто огроменную мебель за спиной кореянки, и решил ответить, как настоящий джентльмен, — я могу поспать на полу, если вдруг ты стесняешься. Тут есть ковер, — он вдруг отпрянул от девушки и указал на широкий волосатый и явно жесткий ковер.       Признаем честно, это не та реакция, на которую Сону рассчитывала. Она думала, и хотела, чтобы британец четко заявил, что одна кровать это не помеха их зарождающимся отношениям.       В свою же очередь Джейми считал, что Сону не просто так акцентирует на этом внимание, а значит его задача — сделать так, чтобы ей было удобно, что в свою очередь означает, что он должен делать все, что она хочет. — А… да… наверно, так будет лучше. — Да, ничего страшного! — махнул рукой британец, неловко улыбнувшись. — Так куда мы идем? — О! Точно-точно! Идем в самый центр!       От количества закусочных, ларьков и запахов в центре Сеула у Джейми на секунду закружилась голова. В какой-то момент он вообще подумал, что потерял обоняние. Сону все рассказывала о том, как культ уличной еды здесь вознесен чуть ли не на божественный уровень, и что все корейцы не переносят много алкоголя, поэтому пьют либо пиво, либо соджу — местную легкую водку из сладкого картофеля, в которую еще и кладут конфету, ведь так вкуснее.       А еще на улице было невероятно много людей. Они все шли вперед и назад, но никто не толпился и обходил друг друга, словно вода обтекает камень. Манера речи у корейцев очень громкая, но все это мешалось с музыкой из каждого ларька, превращаясь в какофонию. — Итак, что бы ты хотел? — Сону остановилась посередине улицы и внимательно посмотрела на Джейми. В освещении фонарей и окружении таких же милых людей, девушка выглядела еще красивее, чем обычно. Британец на секунду забыл, что должен был что-то ответить, но потом все-таки взял себя в руки: — Слушай, тут столько всего, и все выглядит супер сытно, так что я даже не знаю… — Ладно! Хорошо, — Сону обернулась и еще раз прошлась глазами по ближайшим ларькам с едой, — тогда просто реши, где бы ты хотел поесть на улице или в ресторане, а я помогу с блюдами. Тебе понравится, я знаю! — Окей-окей, — рассмеялся британец, — давай сегодня на улице. Удиви меня. — Тогда садить тут, — она указала рукой на столик рядом, рассчитанный как раз на небольшую компанию, — а я закажу нам кое-что вкусное.       Сону убежала в сторону какого-то ларька, где было не слишком много людей и начала что-то говорить повару. Он улыбался ей, она так же радостно ему объясняла, в конце каждый кивнул друг другу. Буквально через пару минут Сону вернулась к столику, держа поднос с двумя огромными тарелками и небольшими бутылками соджу. — Так-так-так, — она присела напротив Джейми, — это тебе, — она выставила перед ним что-то невероятно аппетитное и очень красочное, а так же дала ложечку, — это «сундубучиге», суп из тофу с морепродуктами. — Аромат невероятный, — Джейми поводил ложкой, рассматривая все ингредиенты, — о, там мидии. А почему он красный такой? — Скоро узнаешь, — заговорчески произнесла кореянка, ставя другую тарелку перед собой. Она взяла лежащие рядом палочки и ловко расположила их между пальцев. — А у тебя что? — Нэнмён. Выглядит красивенько, да? — У меня ощущение, что весь Сеул сейчас здесь. — Ну, так и есть, — усмехнулась Сону, захватив палочками лапшу. Она наклонила голову и принялась есть горячее блюдо. То, что азиаты так легко обращались с палочками всегда повергало Джейми в культурный шок. Он и ложку-то постоянно роняет, чего уж там говорить об этих деревянных обрубках. Нет, суши он съест, но вот что-то менее круглое… вряд ли. — Я потом еще возьму нам тток, — прожевав, произнесла девушка. Она как раз подняла голову и глаза на британца, видя, что он все еще пялится на нее. — А? — он наконец пришел в себя. — Чего ты так смотришь? Не хочешь тток? — Э… нет, я даже не знаю, что это такое, — он набрал в ложку суп, но потом вылил обратно. Джейми выглядел очень задумчиво и немного напряженно. — Хей, в чем дело? Я слишком сильно налетела со всем этим корейским? Что такое? — Сону подалась вперед, ее ладонь потянулась к свободной руке британца, но остановилась на половине пути. Она все еще думала, что слишком навязывается, особенно к такому парню, как он. — Нет, ты что! Просто я никогда не думал, что буду вести себя, как смутившийся школьник… — признался Джейми, почесав затылок. — Вообще мне никогда не стремно, но сейчас я боюсь буквально всего. Ха-ха…       Сону моментально смягчилась. Она буквально поплыла от его слов, ведь знала, что такие заявление не должны были легко ему даться. Весь из себя герой-звезда, Железный Человек, Джейми Адейеми стесняется перед той, кто ему нравится. Или не нравится? Но вроде он тогда обнял ее, плюс они целовались…       Рука Сону медленно опустилась на тыльную сторону ладони Джейми. Девушка смотрела на парня смущенно, из-под длинных ресниц, ее пальцы чуть-чуть погладили кожу британца, а потом застыли. — Давай просто будем вести себя, как нам обычно хочется? — предложила она. — В Протоколе же у нас получалось. — Ну, мы были не одни. — Ну и тут людей много, — кивнула она в сторону бесконечной толпы, проходящей мимо. Джейми покачал головой, потом на его лице появилась спокойная улыбка и он все-таки кивнул, соглашаясь со словами Сону. Он перехватил ее ладонь, нежно провел большим пальцем по ее костяшкам и лишний раз удивился, насколько же белоснежной была ее кожа, а потом отпустил. Перед ним было невероятное блюдо, которое не терпело соперников. — Ты только… — хотела предупредить кореянка, но британец уже запустил в рот огромную ложку супа, — аккуратно, он острый. — добавила она, сквозь смех, и прикрыла рот рукой. Вообще, она часто так делал, но Джейми стал замечать это только сейчас. И не надо говорить, что парни слепы к деталям! — Да вроде хорошо, — кивнул тот, — мне нравится, — довольно сказал тот, но потом его выражение лица мигом изменилось, — нет! Не нравится! Я пошутил, — протараторил тот, вдруг жестами показывая, как он нуждается в какой-нибудь жидкости. Сону положила палочки на край тарелки и, хихикая, открыла банку соджу, а потом протянула ее парню. Тот сделал пару большим глотков, но теперь ему было слишком сладко, отчего эмоции на его лице сменились с облегчения на удивление, затем на осознание и разочарование. — Ты такой забавный, — не могла успокоиться Сону, — подожди, пока сундубучиге остынет и тебе будет приятнее его есть. — А чего я ожидал, в принципе…       Сону начала хохотать еще сильнее и вдруг словила себя на мысли, будто она сейчас находится в другом мире, в параллельной вселенной! Правда, именно оттуда пришла ее зеркальная копия и устроила большой «бум» в Венеции, но это все детали… Сону вдруг поняла, что она сидит в центре Сеула около одной из своих любимых закусочных, и ужинает с парнем, который заставляет ее вот так вот смеяться, улыбаться от уха до уха. Нет вечно мелькающего Бримстоуна, который одним своим присутствием напоминал о «работе», о том, чем нужно заниматься; нет Сабины, которая думает, как наконец прекратить конец света, да еще и никак не может разобраться со своим мужиком; а еще нет Сайфера и Омена и их дурацких секретов. Как хорошо, что никого нет здесь сейчас, как прекрасно, что жизнь, к которой мечтала вернуться Сону — и которую она по всем правам заслуживала — наконец перед ней. ***       С первыми лучами солнца Сабина отправилась к самолету. Повезло, что Сова спал, как убитый, поэтому шуршание вещами его никак не разбудило. Еще хорошо, что все царапины на лице наконец-то зажили, и теперь женщина могла смотреть на себя спокойно, не погружаясь в вечную критику за неосмотрительное поведение. Ее путь лежал обратно в Нью-Йорк, потому что есть работа, которую необходимо сделать.       Она не чувствовала себя виноватой в том, что не попрощалась, ведь не считала, что расстается. К тому же, русский не отпустил бы ее без лишнего словца. И вот, когда впереди замаячила знакомая высотка, женщина посадила самолет, покинула салон и направилась к двери. Летая по своим делам, она очень часто использовала свою любимую функцию, позволяющую кораблю становится буквально невидимым для всех радаров. Жаль, что в последнее время жать на такую кнопку приходилось чаще.       В Нью-Йорке как раз был час ночи. Самое время для всяких клубов, чтобы открыться и заработать неплохую сумму. Можно было не ожидать никаких Домиников или иной компании, что конечно же радовало Сабину. Она переоделась в домашнюю одежду, включила пару светильников, которые отдавали приятным теплым светом, поставила виниловую пластинку в проигрыватель и принялась за работу. В ее «мини-лаборатории» как раз уже стояло несколько новеньких приборов и пару нужных растворов.       Как Доминик и обещал, он дал ей возможность пользоваться совершенно чистыми деньгами и никто бы никогда не догадался, что за всеми операциями стоит она. Конечно, Кингдом наблюдает, она знала. Нужно было тогда послушаться Алефа и держать Джетт при себе, чтобы весь Протокол разом не решили закрыть. Теперь же они собачатся, словно маленькие дети.       Сабина давно не сидела в лабораториях. Она вдруг почувствовала себя такой расслабленной, будто всего лишь смотрела очередной бредовый сериал. Руки делали все по привычке, а голова производила многочисленные расчеты. У женщины был невероятный джетлаг, поэтому и спать она не особо хотела. Все, что ей было нужно, это добиться разрушения структуры радианита, тогда бы это переменило ход той войны, что они скрытно ведут. А еще, это бы заставило Кингдом взять ее обратно на должность, ведь Алеф тогда с максимальной вероятностью закончит все эти распри между Вселенными и вернется к обычной корпоративной деятельности. А ей очень нужна работа. Очень нужна обычная жизнь. ...       Сабина проснулась резко, будто услышала взрыв или выстрел. Она подняла голову со стола, за которым и уснула, и поняла, что ей очень болит шея. В квартире уже не играла музыка, отчего женщина обернулась в сторону гостиной и увидела, что пластинка сложена в упаковку, отправлена на свою полку, а крышка проигрывателя закрыта.       На ее плечах лежал мягкий плед, который когда-то связал ей Фред, пока еще был человеком… а потом до ушей Сабины донеслись какие-то звуки с кухни. Сова?       Женщина поднялась, плед упал с ее плеч на пол, а она направилась в сторону звуков. Завернув за угол, Сабина обнаружила около плиты Доминика. Он напевал себе под нос какую-то мелодию и старательно не замечал стоящую за его спиной Сабину, хотя та очень громко шаркала тапочками, пока сюда шла. — Что ты здесь делаешь? — спросила она, присаживаясь на высокий барный стул. Доминик повернулся и выглядел как всегда великолепно: белая расстегнутая на пару пуговиц рубашка, дорогие брюки с подтяжками, собранные в небольшой хвост крашеные белые волосы. На соседнем стуле висела жилетка и пиджак — составляющие его «рабочего» костюма. — Пришел с работы, решил принести немного поесть, — совершенно спокойно заявил он, а потом поставил перед женщиной бумажную коробку. От нее приятно пахло какими-то тайскими специями и брюнетка тут же поняла, что это была знаменитая лапша вок. — Палочки или вилка? — продолжал парень, ему было невероятно весело и беззаботно. — Палочки, — кивнула та. Доминик тут же протянул их ей, затем присел напротив и достал для себя вилку. Он бесцеремонно открыл свою коробочку и глубоко вдохнул аромат: — О да… — Сколько времени? — Сабина накрутила немного лапши на палочки, но пока что не ела. То ли у нее пропал аппетит, то ли она почему-то не могла этого делать в присутствии парня, то ли что. — Хм… — Доминик вскинул руку и глянул на часы, — половина первого. — Дня? — Ага.       Сабина впала в ступор. Неужели ее насколько сильно отрубило? Казалось, что усталости совсем не было, но, похоже, она отвыкла от лабораторной работы и ее правда разморило. Доминик не стал ничего спрашивать, да и не в его природе это было, поэтому он молчал.       Женщина принялась есть. Пусть она и не просила за ней ухаживать, с таким запахом она мало, что могла сделать. Еда оказалась невероятно вкусной. Накатили воспоминания о том, как они с Совой покупали много уличной еды, когда тот переехал в ее пентхаус. Потом, правда, в Сабине наконец проснулся врач и она начала правильно питаться вместе с русским. — Как ты попал ко мне в квартиру? — нарушила тишину Сабина. — Вообще когда ты была пьяная и разрешила мне приходить, я сделал дубликат ключ-карты. Просто. — Я не говорила тебе делать дубликат. — Ну, я и не спрашивал разрешения, правда? — ухмыльнулся Доминик. — Не думаю, что ты злишься на меня за это. — Я думаю, ты слишком много себе позволяешь. — Ох, неужели? — рассмеялся парень, поправив выбившуюся из своей прически прядь, которая могла бы и остаться на своем месте, ведь неопрятный вид ему так шел. — Удобно было спать за столом? — Я привыкла. А ты где спал? Или, может, с кем? — О… как ты заговорила… — Доминик откинулся на спинку стула, довольно улыбаясь. Он не сводил взгляда с Сабины, и впервые такой жест заставил женщину первой отвести взгляд. Он победил, вернее — она позволила ему выиграть — и сделал это зря. Он правда на что-то надеялся, или может быть знал, что она просто использует его, но во втором случае, он тогда тоже использовал ее для чего-то. Все это превращалось в какой-то сюр и, не выдержав, Сабина вдруг отбросила палочки на стол.       Она ощутила на своих плечах руки Доминика, причем женщина даже не заметила, как он подошел, но если первым порывом было отстраниться, то потом она почувствовала такое расслабление и спокойствие, что в принципе не желала, чтобы он прекращал.       Его пальцы принялись массировать ее плечи, делая это умело и нежно, а потом перешли на шею. Доминик не собирался останавливаться, пока Сабина полностью не расслабиться, но даже тогда он продолжал массаж, при этом даже не глядя на женщину. Он сам о чем-то задумался: были ли это дела клуба или же какие-то другие воспоминания — неизвестно, но парень великолепно справлялся с двумя заданиями одновременно. — Кстати, это лежало прямо у твоей входной двери, — Доминик медленно отошел от Сабины, пока она осознавала, что ей опять запудрили мозги, и достал из кармана своего пиджака продолговатый бумажный конверт.       Ох уж эти радианты со своими силами… Сабина никогда не переставала удивляться, почему же кому-то просто так давались эти способности, а ей приходится изворачиваться, словно уж на сковороде, чтобы только составить им ровню. Она взяла конверт в руки, покрутила его, потом схватила палочку и нагло его порвала.       Доминик подошел ближе, навис над женщиной, расположив одну руку на столешнице, а другую на спинке стула. Ему самому было интересно, что же там написано, причем Сабина явно была не в восторге. — Читай, читай, — шепнул парень. В такой ситуации брюнетка обычно слала навязчивого человека на три буквы, но тут совершенно привычному желанию на смену пришло… ничего. Он ее не раздражал, она была не против прочитать вслух. Для нее это не было сложно. — Мисс Каллас, — начала Сабина, — фонд «Health Code» приглашаем Вас на благотворительный вечер. Мероприятие ставит перед собой цель рассказать о новинках в мире медицины и открыть новые возможности людям с инвалидностью или иными серьезными заболеваниями. Давайте помогать друг другу, ведь будущее — в наших руках. С уважением, доктор Сантос. — Звучит богато. — Отвратительно… — Сабина бросила бумажку на стол, — она смеет приглашать меня на свои псевдо-благотворительные вечера. Ты, сказал, это было у меня под дверью? — Было. — А ты не… — Я не видел, кто это положил, оно уже лежало там. — Ясно. — У тебя проблемы? Или хочешь туда сходить? — Ты серьезно? — Сабина взглянула на Доминика. — Я похожа на тех, кто ходит на такие вещи? — Конечно, — парень ни на миллиметр не отстранился от женщины, — ты выглядела великолепно в том платье у меня в клубе. Убил бы кого угодно, чтобы снова увидеть тебя такой красивой. — Тебе чем-то не нравится мой наряд сейчас? — она приподняла одну бровь, и хоть вопрос и был риторическим, она надеялась, что парень скажет, какой же неотразимой она была в футболке и джинсах. — У платья будет декольте и его легче снять… К тому же, кто такая эта доктор Сантос, что ты так не хочешь идти? На таких ивентах всегда очень вкусная бесплатная еда и дорогой алкоголь. Как минимум половина пришедших употребляют наркотики, поэтому вне главной залы это мероприятия превращается в идеальную «запретную вечеринку». — Я не пойду, потому что эта женщина разрушила мою карьеру, а сейчас пытается продвинуть в массы опыты на людях. — Ого… — Доминик отошел, он вернулся на свое место, потому что все еще хотел доесть завтрак, — ну и что? Раз у вас такие отношения, значит она не просто так прислала тебе приглашение, верно? Она хочет, чтобы ты там была. — Именно, поэтому я не иду. — Глупости. Ты должна обмануть ее. — Обмануть? — Не делай невинный вид, ты ведь та еще лгунья, — он указал на нее вилкой, а потом накрутил немного лапши и отправил в рот, — приди туда, сделай вид, что это все потому, что тебя попросили, а сама разнюхай что да как. Такое ощущение, что это я работаю секретным агентом. — Но я… — Сабина замялась, она опустила глаза на письмо и долго смотрела на подпись Сантос внизу листка. Вечер состоится сегодня в семь вечера. Сегодня. А у нее ни платья, ни желания, да еще и Совы нет рядом.       Она подняла глаза на Доминика, который завтракал, словно ни в чем не бывало, и долго собиралась с мыслями. Она не могла просто идти одна, а он это знал. Улыбка на лице Доминика наконец появилась, ему было забавно чувствовать то напряжение, в котором сейчас сидела Сабина. — Я не пойду одна, — сказала она. — Иди с кем-нибудь.       Сабина цокнула языком. Она думала, что он предложит свою кандидатуру, но видимо он был в этой игре куда лучше. — Ты… ты не пойдешь? — Туда? Не… не моя сфера деятельности. — Черт! — женщина хлопнула ладонью по столу, отчего Доминик еще сильнее заулыбался. — Не составишь мне компанию на этот вечер? — Ты меня приглашаешь? Ничего себе! Ну, в таком случае, конечно составлю. Может, купим тебе платье? — Доверю это тебе. Пока ты будешь шляться по магазинам, я хотя бы поработаю. Или может лучше поспишь? — А? Нет, — Доминик махнул рукой, — я скушал MDMA. ***       Выстрел. Выстрел. Выстрел. Йору перезарядил пистолет, щелкнул затвором и снова выстрелил. Палить по роботам на полигоне он считал за медитацию. Постоянно думал о том, что со времен школы он всегда должен был зарабатывать на жизнь и частенько оставался ночевать на улице, а сейчас ему даже не нужно платить налоги или волноваться насчет еды.       Утром он решил проветриться, поэтому пошел сюда. Слева был кабинет Сайфера, где тот пропадал днями и ночами, но это дело, которое японца вообще не волновало. Главное, чтобы кое-кто не решил насобирать данных. Сам Йору думал, что знает о себе все, однако знаний о своих же силах почти не было — и это его не смущало. — Йору… — позвал его знакомый женский голос. Парень тут же перестал стрелять, повернулся на звук, однако обнаружил себя в полном одиночестве. Он посмотрел в другую сторону, но и там никого не было. То, что он слышал свое имя, было абсолютно точной информацией! Повернувшись обратно к роботам, он вернулся к тренировке. — Йору, — уже более настырно сказал голос. Японец, явно раздраженный этим, снова развернулся на звук и даже поднял пистолет в ту сторону. Если это глупая шутка, то тому, кто ее придумал, придется очень плохо.       Вокруг никого не было. Парень опустил руку и недовольно пробежался глазами по окрестностям. Какой-то странный голос из прошлого звал его здесь, сейчас? Еще чего… Японец решил немного отвлечься, хотя ему никогда не нужен был отдых, но когда обернулся, то увидел Скай. Она, кажется, шла по своим делам, несла в руках какой-то небольшой пакет. — Тебе чего надо? — решил перейти сразу к делу Йору. Он добился своего и австралийка остановилась. Она глянула на парня с нескрываемым удивлением: — И тебе привет. Еще раз так со мной заговоришь, пеняй на себя. — Нахрена тогда звала меня? Не видно, что я занят был? — Открою маленькую тайну, — Скай подошла к Йору чуть ближе, — мир не вертится вокруг тебя. Ты мне не сдался, — закончила она и уже хотела уходить, но японец грубо схватил ее за запястье, из-за чего девушка уронила пакет, который несла. На каменный пол высыпалась земля. Австралийка медленно подняла полный раздражения взгляд на японца, и глядела на него исподлобья. — Нахрена тебе земля? — первое, что он спросил. — Для твоей могилы, — закатив глаза, ответила Скай. Она толкнула Йору в грудь, отчего тот шагнул назад, и по его лицу можно было точно сказать, что парень не понимал, в чем конкретно виноват. — Это не ее голос, очевидно же, — вдруг, откуда ни возьмись, появилась Астра. Она буквально «сошла» с неба (в данном случае крыши) и показалась напротив агентов. — Почему не ее? Он же знакомый, — Йору нахмурился. — Что, из всех женщин, ты знаешь только меня? — Скай принялась засыпать землю обратно в пакет. Когда-то давно она была учительницей на окраинах Нимбина, и в фермерской школе были такие же ученики. — Подожди, ты тоже его слышала? — наконец Йору обратил должное внимание на слова Астры. Та подбоченилась, наклонила голову и взглянула на парня, так и шепча ему на языке Вселенной «а ты что подумал, дубина?». — Погоди, а ты вообще где все это время была? — Скай поднялась, снова держа пакет с землей. — Вас с Оменом не было слышно уже столько дней. — Как оказалось, у нас больше общего, чего я предполагала, — Астра пожала плечами, — ну, пупсы, пойду выпью чайку. — Нет, стой-стой-стой, — Йору резко встал перед африканкой, перегородив ей путь, — ты не можешь просто сказать, что тоже слышишь этот бред и пойти пить чай. — Слушай, я ж не врач, — Астра пожала плечами, — вдруг, у тебя просто шизофрения. Сходи, проверься. — О, вполне возможно, — Скай улыбнулась. — Нет, вы шутите? — Йору глянул в начале на Астру, а потом на Скай. Он задержал свой взгляд на последней, пока та хихикала из-за слов коллеги. И, пусть он отвлекся на минуту, его глаза снова вернулись к Астре. — Я уж точно не шучу, — сказала та. В ее кармане завибрировал телефон. Девушка еле заметно дернулась, облизала губы, будто бы не хотела акцентировать не этом внимание, и запустила руки в карманы штанов. Ей все равно было очень интересно, что же на этот раз прислал ей тот самый незнакомец, чью статью она прочитала пару месяцев назад. Пока Скай продолжала шутить над Йору, Астра медленно достала телефон, глянула на экран и заметила там имя отправителя: KARANLIĞiN. Черт… — Ты расскажешь или нужно тебя допрашивать? — кивнул японец. — Все просто, — Астра мгновенно засунула телефон обратно, — твоя маска — мощный проводник, древний артефакт. Для носителей таких вещей, видеть странные образы из прошлого совершенно нормально. Вполне возможно, что ты соприкоснулся с прошлой хозяйкой. — Но почему ты ее слышишь? — Потому что мой артефакт тоже когда-то говорил, — Астра указала на свою золотую руку, — сейчас перестал. — И как ты ее заткнула? — Вот, — вмешалась Скай, — о чем я и говорила: плевать тебе на твоих предков, ты просто шатался за маской, чтобы быть таким непобедимым самураем. — Давай ты не будешь говорить о том, чего не знаешь, ладно? — Да как хочешь, — Скай махнула свободной рукой и направилась в сторону церкви, где как раз было много клумб и деревьев. Йору мотнул головой в сторону австралийки, его тело дернулось было за ней, но ноги, словно привинченные, заставили снова повернуться к Астре. — Может, стоит вернуться на Айсбокс и получше все посмотреть? — Смотря что ты хочешь там найти. Но голос же не говорил тебе туда вернуться? — Нет, но когда я там был, голос был куда четче. Может, дело в остальном моем барахле, которое там так и лежит?       На телефон Астры вновь пришло уведомление. Девушка напряженно прижала девайс к своей ноге через ткань кармана, будто бы это могло как-то разрядить обстановку. — У тебя все нормально? — спросил японец, чуть отойдя назад. Пусть он и не особо верил в интуицию, но именно она сейчас заставляла его засомневаться в человеке напротив. — Да, конечно. Хочешь вернуться на Север? — Не знаю, я тебя спрашиваю. Ты же явно знаешь больше.       Астра задумалась. То, что REALM гоняется за ней из-за золотой руки — это неоспоримый факт. А вот поможет ли поездка на бывшую базу Кингдома найти что-то, что покажется куда более значимым для той странной организации — вопрос. — Думаю, хорошая идея. — Да? — Йору правда не ожидал, что ответ можно было получить так просто. — Я отправлюсь с тобой.       Йору даже немного улыбнулся. Он не знал, что найдет там, и найдет ли в принципе, но почему бы не попытаться? Только оставалось еще кое-что.       Ничего не ответив Астре, японец развернулся на пятках и поплелся в сторону, где скрылась Скай. Он знал, что найдет ее копошащейся в холодной траве где-то под деревом. И вот, пока Скай высыпала землю из пакета на открытые корни дерева, к ней подошел Йору.       Обойдя австралийку, он встал около ствола и оперся об него, принимая позу того самого парня, которому на все плевать. Но девушка уже привыкла. Может, проще вообще не говорить? — Что ты делаешь? — Что-то полезное, — Скай скомкала пакет и заправила его за свой ремень, чтобы не потерять при работе. Потом она его выкинет в специальный контейнер для пластика, ведь разделение мусора – это очень важно. — А я тут подумал… — только начал японец, как вдруг на лестнице, ведущей из штаба, появилась в начале фигура Совы, стремительно летящая по ступенькам вверх, а сразу за ней — Сейдж. — Я просто вышел проветриться! — сказал русский строго, быстро проходя мимо Скай и Йору. Австралийка проводила его взглядом, чуть кивнув в знак приветствия, на что блондин ответил тем же жестом. — Сова, давай просто поговорим, — Сейдж не отставая шла за ним. Творился какой-то бардак, но Скай кажется знала, в чем причина. И, в общем-то, она очевидна. — Я не поеду с вами на Айсбокс, — отрезала Скай, — во-первых, мне там делать нечего, во-вторых, тебе тоже. То, что Астра говорит, может быть как правдой, так и просто вероятностью. Зачем тратить время? Найди реальные факты. — В чем проблема просто проверить? — В том, что можно проверять факты, а можно — теории. Думаю, ты понимаешь разницу. Да и к тому же, возьмите кого-то другого: Рейз, Брич или Кай/О тоже порядком устали пятые точки просиживать. — Ну а если, — Йору чуть заерзал, пытаясь придумать правдоподобный сценарий, — например, я влезу в какие-то неприятности и мне срочно нужен будет кто-то, способный залатать пару дыр от пуль? — Уговори Сейдж. — А кто уговорит меня не лезть на рожон и не геройствовать? — это был последний козырь в рукаве японца. Он очень не хотел придумывать что-то еще или как-то говорить намеками, поэтому пытался психологически заставить австралийку согласиться. Ну пожалуйста.       Скай глубоко вздохнула, подняв брови, покрутила головой, сама не веря в то, что собирается согласиться, а потом кивнула: — Ладно, я поеду. Но не дай бог ты мне еще раз испортишь настроение. ***       Винсент был очень зол, когда Рейна выдвинула ему условие, однако не смог отказать, ведь тогда у него бы не осталось шансов против главы корпорации. Он очень давно хотел поквитаться за все, что Алеф ему причинил, и вот, когда благоприятный момент настал, приходится выполнять сторонние квесты, чтобы добраться до сути. Все как в долбанной компьютерной игре.       Он прилетел в Токио глубокой ночью, воспользовался тайной квартирой Сайфера и даже придумал план, в котором не придется никого убивать. Стоя напротив здания Кингдома, он просто рассматривал его фасад: верхние этажи до сих пор были в строительных лесах. Хорошая, наверно, была драка. Но французу туда не нужно было, его цель была под землей, а потому нужен был лифт. Конечно, никто не станет ему помогать, ведь никто не знает о поручении Рейны, поэтому все придется делать по-старинке.       Винсент вскрыл дверь для персонала, где как раз не было камер, и попал на подземную парковку, полностью усеянную машинами. У него не было ни времени, ни желания переодеваться, чтобы, если вдруг его и заметят, никто не смог определить его личность. Он знал, что сможет дать отпор, это будет даже весело. К тому же, никто точно не ожидает его прихода.       Он был прав. Пробравшись через дорогие автомобили, Винсент скрылся за дверью, ведущую к служебной лестнице. Если там и есть камеры, то это последнее место, куда охрана посмотрит. Он спускался ниже и ниже, перепрыгивая по три ступени сразу, потому что вероятностью столкнуться с уборщиками или строителями была все же высокой. И вот, когда на стене перед ним наконец появилась надпись «L-8», он на секунду остановился: это был нужный этаж, место, где корпорация хранит всю свою грязную макулатуру.       Навалившись на дверь, француз понял, что она закрыта. Ну, конечно, как же иначе. Замок открывался исключительно ключом-картой, искать которую – значит подвергнуть себя и весь план неминуемому провалу. Винсент набрал в легкие побольше воздуха и задержал дыхание: он прислушался, чтобы понять, был ли еще кто-то на лестнице.       Тишина. Отлично. В его руке появился золотистый пистолет, и, немного поколебавшись, Фаброн все-таки выстрелил в дверь. Как раз туда, где предположительно должны были быть винты замка. Помимо громкого хлопка, мужчина услышал, как дверь со скрипом открылась.       Коридор, который предстал перед ним, был похож на типичное место действия любого современного хоррора, а на потолке ко всему прочему мигала одинокая лампа. Вот это убранство… Шагнув вперед, Винсент тихо прикрыл за собой дверь, чтобы ничего не выделялось, и продолжил свой путь. Он проходил одну дверь за другой, стараясь найти что-то иное, что-то подозрительное или что-то, где его интуиция бы среагировала, но этого не происходило. Как понять, с какой двери искать, и есть ли тут то, что он ищет, если он понятия не имеет, где начать? Еще одним удручающим фактом было то, что каждая из дверей закрыта на аналогичный замок.       Остановившись где-то на середине коридора, Винсент абсолютно потеряно пробежался глазами по одинаковым дверям и стал перебирать возможные варианты в голове. Если просто начать с начала, то здесь можно застрять на сто лет минимум, да и кто знает, как именно устроен этот архив?       Вдруг до ушей Винсента донеслись чьи-то голоса. Они были за одной из дверей с другой стороны коридора и становились все отчетливее, а после раздался пищащий звук и дверь стала открываться. Француз зашел за открывающуюся дверь с другой стороны и взял ее за ручку. Как только тень одного из рабочих вышла за пределы двери, Фаброн оттянул ее на себя и со всей силой ударил ею тех, кто выходил.       Мужчины завалились друг на друга. Винсент вдарил одному рукоятью пистолета, а другому пяткой по голове. Когда они впали в полностью бессознательное состояние, француз принялся осматривать их одежду: первым в глаза бросилось то, что они были одеты в белые халаты, а значит были не просто рабочими. У каждого из них были ключ-карты, которые мужчина благополучно прикарманил себе.       Он вошел в уже открытое помещение, свет тут же включился. Перед французом открылся огромный ангар со стеллажами, усеянными бумажными папками. Никаких компьютеров или цифровых сортировщиков — ничего, что можно было взломать. Рейна как знала, что будет сложно. А что она там говорила о какой-то важной информации? Винсент уже и забыл.       Пройдясь пальцами по корешкам бумажных папок, он стал искать буквы: а, с, н точно подойдут. Но куда бы он ни смотрел, везде была одна и та же буква. Неужели Кингдом успел насобираться так много информации о своих работниках, что в целом ангаре помещается лишь одна буква?       Винсент вылетел в коридор, ведь понимал, что его время ограничено, и люди, которых он вырубил, явно были здесь по делу. Француз подошел к самой первой двери и, воспользовавшись ключ-картой, прошел внутрь. Ему нужно просто найти реальное имя Сайфера и забрать чертову папку — этим он и занялся, однако нигде, буквально нигде, словно такого человека никогда и не было, не лежала папка с именем «Аамир эль-Амари». Ладно, если это не «а», тогда есть еще варианты.       Посчитав последовательность букв, Винсент прошел в комнату с архивом на «н». Нора — так звали жену Сайфера, и если информация о ней была не в его личном деле, то точно в отдельном. Но и тут он оказался не прав.       Следующая дверь вела к букве «с», а время все утекало. Третий вариант всегда кажется более удачным. Его глаза бегали по всем полкам в хаотичном порядке и голова уже начала побаливать, но мужчина не сдавался. Винсент просто не мог прийти к Рейне и сказать, что ничего не вышло. В каком свете он тогда предстанет? Но и в этой комнате не было ничего про Сайфера. Это уже начинало казаться подозрительным. Просто для того, чтобы подтвердить свои опасения, Винсент решил найти папку с именем «Скай». И ее не было.       Бинго! Винсент всеми силами проклинал тех, кто придумал дизайн этого помещения, но их конспиративность понять можно было. Его интуиция наконец проснулась и начала шептать о том, какая же самая последняя дверь в том необычайно темном углу привлекательна.       Приложив к ней ключ-карту, француз обнаружил себя в маленькой и пустой комнате. Там были стеллажи с одинокими полками, и только на самой дальней из них лежали пару папок. Винсент подошел ближе и принялся читать оглавления: Лиам Бирн, Сабина Каллас, Клара Берингер, Линь Инь Вэй, Джейми Адейеми, Сону Хан, Александр Новиков и Аамир эль-Амари. Отдельная комната для Протокола «Валорант»? Какая честь. Забавно, что своего имени мужчина тут не обнаружил. Похоже, что информации у Кингдома было маловато.       Схватив папку с именем Сайфера, Винсент принялся ее пролистывать. Она была увесистой, но не такой толстой, как, например, папка Сабины или Лиама. Дойдя до личной информации, француз все-таки обнаружил кое-что интересное. В графе о семейном положении было написано «женат», а рядом: супруга Нора эль-Амари. Графа «дети» тоже была заполнена и судя по ней у Аамира была маленькая дочь. Внизу страницы стояла пометка: см. стр. 12.       Винсент перелистнул и его глаза нехотя зацепились за первое слово: погибли; а дальше он уже не помнил, как все прочитал. Он и не знал, что Нора с Аамиром жили в том самом районе, где сейчас расположен один из самых больших заводов Кингдома. В файлах были приведены фотографии со времен строительства, а так же пожары и разрушения, и на одном из снимков Винсент мог поклясться, что увидел тело молодой женщины с ребенком, лежащих под завалами недавно разрушенного дома. Но что самое интересное, ковш бульдозера, который должен был помогать, был полностью разбит и лишь придавливал собой тех, кто застрял.       Пусть француз привык к крови и смертям, но эти снимки дались ему не легко. Он почувствовал некое отвращение и жалость, а еще словил себя на мысли, что Сайфер всегда выглядит слишком веселым, и это буквально разрывало мировой шаблон Винсента. Сколько же у него силы, что он готов бороться с горем именно таким путем?       Винсент захлопнул папку. Ему не нужно было все это читать, да и что-то внутри просто не хотело туда лезть. Пусть то, что искала Рейна там окажется, и пусть это поможет Сайферу — будет достаточно. Направившись к двери, француз краем глаза заметил еще что-то, лежащее на полке ближе к самому углу помещения. Папка просто валялась там, окруженная глухим одиночеством, будто бы ее кинули за ненадобностью.       Мужчина открыл ее. Листы располагались в неправильном порядке, но даже читая отдельные отрывки какого-то странного исследования, Винсент улыбнулся. Он заметил, что старшим научным сотрудником была названа доктор Сантос, а все, к чему она приложила руку, не могло быть скучным.       Улыбка медленно исчезала. То, что он читал, совсем не было веселым. Сантос действительно ставила эксперименты над детьми-сиротами, которые проводили в детских домах от 6 до 10 лет. Как правило ее целями были те, кого ни разу не смотрели или даже не пробовали забрать на выходные. Те самые отшельники и изгои, которых детский дом выплюнет во взрослую жизнь с абсолютно травмированным сознанием.       Фаброн дочитывал страницу и хотел узнать продолжение, но следующая лежала абсолютно не на своем месте, отчего линия повествования терялась, мешая мужчине собрать картину воедино. Он поднял случайную страницу, которая буквально сама легла ему в руку, и принялся изучать ее. Не зря.       Исследования Сантос говорили, что силу под кодовым названием «сфера души» можно воссоздать. Субъект способен с легкостью вернуть сферу души объекту, если при этом возьмет себе ее часть. Следовательно, радианитовые способности субъекта Линь Инь Вэй воссоздаются с точностью 78%, однако имеют незначительное побочное проявление. Спустя некоторое время (от недели до двух месяцев) субъект прекращает возвращать объекту сферу души и начинает забирать их себе, чтобы поддерживать свои жизненные показатели. Таким образом происходит «бесконтактный вампиризм».       Винсент закрыл папку, начал думать про Сейдж и Люсию, а потом и Рейну, которая явно подходила к разделу о «вампиризме». Было бы неплохо взять эти бумажки с собой. ***       Сайфер довольный вышел из кабинета, глядя на экран смартфона. Он шагал вперед, совершенно не обращая внимания на дорогу, по которой идет. Марокканец сделал работу на сегодня и готов расписать во всех красках своему боссу где, как и когда можно найти ту самую девушку-вольт. — Босс, — громко заявил он, открыв дверь. Бримстоун отвлекся от компьютера, на котором переименовывал все папки, чтобы потом отсортировать по алфавиту, и кивнул агенту: — Что у тебя там? — Тала Николь Димаапи Вальдес найдена, — по голосу марокканца было слышно, что он доволен собой, — проверь свою почту, там будут все нужные данные, — добавил тот, а потом сложил телефон в карман. — Отличная работа, — Бримстоун улыбнулся, — как всегда быстро. Ну и где она? Вряд ли же где-то, где ее было бы легко достать… — К сожалению. На Филиппинах есть база Кингдома для новобранцев — Питер знает о ней лучше, однако Николь там. Программа нашла совпадения с фотороботом, списанным со слов Чембера, так что девчонка точно там. — Отлично. Нужно сделать все чисто и быстро, передай поручение Сове. — Отправишь его одного? — Думаешь, я слишком хорошего о нем мнения? — Бримстоун откинулся на спинку кресла. — Думаю, у него на одиночных миссиях крыша потечет точно. — Ладно… — протянул бывший военный, — отправим с ним Сейдж, она ему мозги и вправит, если будет нужно. — Если не поздно, — хихикнул Сайфер и, развернувшись, вышел. Так как день уже подошел к завершению, многие решили смешаться с толпой Италии и немного прибарахлиться на рынках и в магазинах. Так, Рейз, Брич и Киллджой отправились за продуктами, при этом Питер остался выспаться, а Рейна сидела на краю обрушенного моста, свесив ноги и глядя на вечерний город во многих метрах внизу.       Сайфер нашел Сейдж около церкви на скамейке. Кажется, она медитировала или же просто пыталась немного вернуть себе то успокоение, в котором всегда находилась. — Я присяду? — марокканец уместился на самом краю скамейки, не дожидаясь ответа от китаянки. Та сидела в позе лотоса, но, услышав голос, открыла глаза и опустила ноги стопами на землю. — Бримстоун поручил одно дело. — Я слушаю. — Нужно украсть вольт-девочку из базы на Филиппинах. — Почему бы не попросить Питера? Он и агент лучше, и знает больше о том месте. — Только ты можешь считать себя невинным цветочком после той подготовки, которую ты прошла, — голос Сайфера был необычайно обольстительным и даже оставался сладостью на языке. Сейдж уже давно привыкла к его манере речи и находила силы давать отпор его лести, однако сейчас была согласна. — Ладно, — улыбнулась та, — кто мой компаньон? — Сова.       Сейдж задержала улыбку, которая на самом деле перестала быть теплой в ту же секунду, когда Сайфер назвал имя русского. Уголки ее губ медленно опустились в естественное положение, расслабились, спина китаянки была ровной, без единого намека на умиротворение. — Здесь у меня действительно есть предположение, что было бы лучше отправить Сову и Питера вместе. — Это приказ Бримстоуна, — пожал плечами Сайфер, — не знал, что ты можешь отказываться. Или, может, дело в другом? — Пожалуйста, не стоит возвращать нас обоих в то далекое время, когда я была несколько глупой и неосмотрительной. Мне хочется избежать недопониманий во время миссии, ведь они ведут к ошибкам, а ошибки — к травмам. — Каждое слово — кремень, — Сайфер повел носом, посмотрел в сторону церкви, — он там? — Ага. — Что делает? — Не знаю. Я не лезу. Просто… его состояние немного вводит меня в ступор. — Ну, не развалится же он на части, — Сайфер снова глянул на Сейдж, — зачем ты ходишь за ним по пятам? Особенно, когда Сабины нет рядом? — Этот разговор бессмыслен. Если Бримстоун отдал приказ и он неоспорим, то я все выполню. — Пойми меня правильно, — Сайфер приложил ладонь к груди, — я восхищен тем, насколько же ты безоговорочно можешь принять ситуацию и жить дальше, пусть даже перед глазами каждый день будет напоминание. — Как будто ты не делаешь так же. — Возможно… вот только моя любовь давно умерла, и я ищу лишь способ предать ее смерти смысл. Дабы не было уж слишком больно.       Дверь церкви открылась, на пороге появился Сова. Он в начале очень удивился увидеть марокканца на скамейке, но потом даже кивнул ему в знак приветствия. Сайфер кивнул в ответ, затем перевел взгляд на Сейдж, многозначительно помолчал, и подошел к Сове. ***       Сабина была благодарна, что Доминик наконец прекратил ей надоедать и ушел искать платье. Буквально полтора часа он сидел напротив ее рабочего стола и смотрел за всем, что она делала. Конечно, это были те условия, на которые она согласилась, но все же это ужасно отвлекало.       Женщина знала, что времени ей сегодня не хватит, чтобы почувствовать себя удовлетворенной работой. Часы у нее были только электронные, ведь тиканье обычных ее раздражало, и каждый раз, когда она думала об этом, всегда сбивалась с рабочих мыслей. Гадюка в террариуме выползла на свет, глянула на свою хозяйку, а потом снова скрылась в листве.       Зазвенел будильник на телефоне, пришло время собираться для внезапного вечера, на который у Сабины не было никакого настроения идти. Она приняла освежающий душ, прежде поставив пластинку группы The Dillinger Escape Plan с песней «One of Us is the Killer». И пусть ее вкусы назовут несовременными, если ей нравится песня, то все соседи будут слушать ее тоже. Завернувшись в полотенце, она достала косметику, положила ее на огромный туалетный столик, который тоже был в ванной, и включила холодный свет над зеркалом. С возрастом понимаешь, что чем меньше макияжа, тем лучше, тем дороже ты выглядишь. Она нанесла немного теней, скульптора и свою любимую темно-вишневую помаду.       Входная дверь хлопнула. В ванной появился Доминик с двумя большими пакетами в руках. Он не заходил в комнату полностью, лишь заглянул, как бы намекая, что было бы неплохо чуть ускориться.       Сабина вышла в гостиную, все еще обернутая в полотенце, полусухие волосы сами идеально легли в почти прямое карэ и буквально через пару минут высохли полностью. Она никогда особо не старалась выглядеть хорошо. — Чисто для справки, — Доминик поставил пакеты на диван и залез руками в первый, — ты сама отправила меня за платьем, — закончил он, доставая широкую черную коробку. Парень положил ее на кофейный столик и, сняв крышку, бросил ее себе за спину. Он умело поднял черное платье вверх и стал наблюдать за реакцией Сабины.       Женщина подошла ближе, чуть наклонив голову. Не сказать, что она была удивлена выбору Доминика, ведь его глаз наметан, но и платье выглядело очень красивым: прямой крой, отсутствие рукавов или лямок, завышенная талия и конечно вырез, заканчивающийся выше половины бедра. Рука брюнетки потянулась к юбке платья, она дотронулась до ткани, чуть улыбнувшись от того, насколько она приятная, а потом перевела взгляд на Доминика. — Хороший выбор, — сказала она. — Ничего себе, что я услышал! — тот мило и довольно улыбнулся, отдал платье в руки своей хозяйке и снова полез в пакет. — Тут еще кое-что для тебя. — Еще платье? — Лучше, — Доминик протянул Сабине коробку поменьше, кивнув, чтобы та сняла крышку. Перед ней лежали черные лаковые туфли на высокой платформе с заостренным носом. Она всегда такие хотела, но из-за работы не могла позволить носить, да и никуда толком не ходила. Никуда, где нужен бы был подобный дресс-код.       Стараясь не открыть рот от приятного удивления, женщина просто вопросительно глянула на Доминика, а потом схватила туфли за каблуки и вынула их из коробки, принимаясь рассматривать. — Где ты их достал? — В магазине. — Откуда ты вообще знаешь, какой у меня размер? И параметры? — Глаз наметан. — А, точно, ты же работаешь со шлюхами. — Ну уж не обесценивай себя так, — хихикнул Доминик, отступая ко второму пакету. Он был весь черный с какими-то золотистыми буквами, видимо логотип, и вынул оттуда портплед с костюмом внутри. Помимо костюма там лежала коробочка с галстуком-бабочкой. Сабина не могла не заметить, насколько приятно блестела ткань пиджака, когда Доминик вынул его из портпледа. Солнце полностью село за горизонт и теперь, в свете фонарей с улицы и приглушенного освещения пентхауса, этот костюм смотрелся еще дороже. — Иди, примерь, — Доминик кивнул в сторону ванной комнаты, — не заставляй так долго ждать.       Они добрались до нужного адреса на лимузине, Доминик настоял. Он так любил играть с деньгами, которых у него было слишком много, отчего парень банально не понимал, как и куда их тратить.       В качестве места действия была выбрана огромная зала, полностью украшенная дорогими стеклянными «капельками», свисающими с потолка. Они рассеивали яркий свет от ламп, рождая миллионы маленьких бликов. Портье открыл дверь и помог Доминику и Сабине покинуть лимузин. Внутри залы громко играла высокая музыка, которую можно было услышать и на улице, если остановится рядом. Доминик не дал Сабине времени, чтобы оценить обстановку: он указал рукой на лестницу, заставляя ее продвинуться вперед.       Внутри и правда было слишком красиво. Помимо богатого интерьера, количество людей зашкаливало: все разные, довольные, радостные, с идеальными прическами и в люксовых нарядах. Сабина даже не заметила, как взяла Доминика под руку, сжав его предплечье от волнения. Ей было не свойственно вторгаться в настолько VIP окружение, и он это полностью понимал: парень накрыл своей ладонью ее, нежно пройдясь подушечками пальцев по бледной коже.       На входе брюнетку потребовали назвать себя и своего кавалера, а когда нашли ее имя в списках, то без лишних вопросов пропустили. Войдя в главную залу, Доминик тут же взял два высоких бокала с шампанским и протянул один из них своей спутнице. — На тебя тут все так и пялятся, — почти шепотом произнесла американка, делая большой глоток. — Ну, я довольно популярный персонаж в кругах богатых и красивых, — улыбнулся парень, а потом поднял бокал в сторону каких-то девушек, которые все это время шептались, как бы приветствуя их. Надо отдать должное, он умел купаться в лучах славы. — Надо уходить отсюда, — Сабина допила все шампанское в бокале и поставила его на поднос одного из официантов, что проходил мимо, — нельзя вообще было сюда приходить. — Успокойся, — Доминик схватил женщину за плечо и придвинул к себе ближе одним сильным рывком. Его губы почти касались мочки ее уха, но она ничего не могла сделать со своим телом, чтобы отойти. Все волнение внутри будто бы куда-то исчезло, и пусть женщина поняла, что с ней произошло, но мысли высказывать свою недовольство не было. — Ты пришла сюда за чем-то, верно? — Доминик снисходительно глянул на Сабину. — Твоя очередь быть секретным агентом. Найди что-нибудь, пока я изображаю душу компании, — добавил он, а потом направился к большой толпе каких-то очень важных мужчин. Блондин так быстро ушел, что американка даже не успела ничего сказать, он был словно призрак, помогающий ей успокоиться. Почему она вообще волновалась?       Сабина решила пройтись по периметру и оценить помещение, но, признаться честно, она очень надеялась встретить за углом Сантос и просто посмотреть ей в глаза. Как она вообще посмела прислать ей это приглашение после всего, что сделала?       Мимо проходил официант с подносом, и американка ловко схватила один из бокалов, продолжая свой путь к лестнице на второй этаж. Доминик был прав: время включить в себе секретного агента. Расположившись у одной из колонн, женщина рассматривала гостей, ища какие-то знакомые или знаменитые лица, параллельно попивая шампанское.       Ей на глаза попался Доминик, который рассекал своей уверенной походкой толпу по направлению к группе дам. По их поведению можно было четко сказать, что те были рады компании. Как только он подходил, заинтересованные и взбудораженные леди вдруг делались спокойными и охотно рассказывали парню все, что ему нужно было знать.       Как можно быть настолько эгоцентричным? Сабина закатила глаза, поворачиваясь спиной к балюстраде, и вдруг приметила до боли знакомый силуэт. Электрический разряд пронзил ее тело, когда она поняла, что нашла Сантос, но ноги почему-то не смели двигаться. Она позабыла, что была на каблуках, но, спасибо Доминику, что это были не шпильки, иначе она бы прямо сейчас подвернула лодыжку.       Сабина поставила бокал на балюстраду и медленно направилась за Сантос. Около лестницы вниз перед ней возникло двое высоких мужчин в черных костюмах, которые явно выглядели как охранники или наемники. Они заставили женщину остановиться, но ничего не предпринимали, поэтому Сабина все-таки начала спускаться, пусть и медленно.       Ведущий взял микрофон и громко объявил о начале вечера, попросил всех пройти в главную залу, где уже была подготовлена сцена, столики и нужная атмосфера. Сантос быстро смешалась с толпой и Сабина потеряла ее, как и Доминика, хотя они должны были встретиться, как договаривались. У брюнетки не было желания играть по правилам, поэтому она подождала, пока все гости займут свои места, а потом встала у самой двери, прячась в тени, ведь прожекторы сейчас были направлены исключительно на сцену. Пока люди отвешивали аплодисменты поднимающейся на сцену Сантос, американка искала светлую макушку Доминика, но тщетно. Его не было в зале? — Леди и джентльмены, приветствую вас на ежегодном благотворительном вечере фонда «Health Code». Меня зовут Мишель Сантос и сегодня я буду спикером, — начала она, после чего гости снова начали хлопать. — Наша тема коснется непосредственно людей с инвалидностью, но я бы предпочла называть таких: люди с повышенными потребностями, даже если многие из кругов врачей иногда спорят с таким обозначением.       Где Доминик? — Как благородно… — прошептала Сабина себе под нос, оперевшись спиной о дверной косяк. Она уже знала, к чему Сантос ведет и на кой черт этому фонду нужны добровольные пожертвования. В прошлом она имела честь работать с ними, опять же через Мишель, и этот опыт стоил ей карьеры. — Чтобы надолго не растягивать презентацию, перейду сразу к сути, — Сантос отошла в сторону и за ее спиной появился экран, на который проектором выводилось изображение. Там были графики, таблицы и сложные ученые слова, которые Сабина понимала, но сомневалась в эрудированности среднестатистических людей, сидящих тут, ведь главный мотив, из-за которого они пришли, это желание потратить деньги на «благое дело».       И где же Доминик? — Благодаря корпорации Кингдом, радианит открыл нам огромные возможности в сфере медицины и здравоохранения. Но без должного развития, мы можем упустить время, которое всегда работает против людей, нуждающихся в помощи.       До ушей Сабины донесся грохот за дверью. В коридоре упало либо что-то тяжелое, либо кого-то уронили. Она разрывалась между желанием дослушать гнусную речь и узнать о планах Мишель, либо же пойти проверить, что случилось. Женщина нашла глазами мужчин в черных костюмах, которые тоже стояли по всему периметру, и быстро приметив как минимум пятерых, вышла из залы.       В коридоре было тихо, она наконец могла отдохнуть от той громкой музыки и серого шума разговоров. По периметру не было следов драк или поломок, и все это начинало давить на женщину еще сильнее. Как сказать людям, что не стоит тратить свои деньги, ведь их обманывают? Как заставить Сантос прекратить или как отомстить ей, если представится возможность? Она одна и она привыкла, что всегда был кто-то, кто защищал ее, что у нее всегда была возможность сбежать, пока кто-то сильнее и больше разбирается с непосредственной угрозой.       Сабина медленно и почти отрешенно открыла дверь в женскую уборную. Там никого не было и слава богу. Она подошла к раковине, уперлась ладонями о нее, глянула на себя в зеркало и отражение ей даже понравилось. Жаль, что на ней был макияж и она просто не могла окатить себя холодной водой, чтобы наконец привести мысли в порядок. Когда нет четкой цели — всегда сложно. Открыв кран с ледяной водой, женщина сунула руки под струю: этот прием она использовала еще со времен университета, когда хотела быстро освежиться и взбодриться, и он всегда работал. Выключив воду, она не стала вытирать руки, а просто стряхнула капли, позволяя остальной влаге высохнуть самостоятельно, пока смотрела на себя в полной тишине. Правда тишина быстро закончилась.       Грубые разговоры за стеной, где была мужская уборная, становились все более отчетливыми. Женщина не могла разобрать слов. Интонация была похожа на выяснения отношений. У нее не было ничего: ни ножа, ни пистолета, ни шокера — ничего, что обычно доставляет ей чувство защищенности, но брюнетка все равно направилась к двери.       Она ни о чем не думала, старалась разобрать разговор, но все зря, а потом аккуратно, не издав ни звука, приоткрыла дверь с изображением мужской фигуры. — Посланник Валентина, я мечтал встретиться с тобой, — низкий мужской голос был явно недружелюбен. Сабина глянула в щелочку и увидела высокого брюнета в темно-коричневом костюме, в метре от него стояли еще двое — его друзья, а по середине — Доминик. Хоть тот и держался уверенно, женщина могла поклясться, что парень был немного напуган и пытался быстро сообразить, что ему делать. — Генри, — протянул его имя блондин, — мы ведь пропускаем самое интересное, поговорим после? — он только двинулся, чтобы выйти, как брюнет грубо остановил его ладонью в грудь. Доминик попытался повзаимодействовать на него своей силой, но ничего не происходило, а потом Генри и вовсе убрал руку. Кажется, никто ничего не заподозрил.       Сабина знала, чем пахнет — потом, кровью и драками. Женщина медленно нагнулась, придерживая одной рукой дверь, чтобы быть в курсе событий, а другой принялась расстегивать свои туфли. Когда ноги коснулись холодного мрамора, по телу Сабины пробежали недобрые мурашки.       Генри размял шею, а двое его друзей подошли ближе, образовав собой полукруг, отделяющий Доминика от двери. — Джентльмены, вы правда хотите решать проблемы кулаками? — Ну, судя по тому, что твои способности не действуют, — Генри глянул на своих друзей, которые улыбнулись ему в ответ, — у нас есть шанс. — Я не понимаю, в чем конкретно проблема.       Сабина тихонько приоткрыла дверь чуть шире, просачиваясь в помещение прямо за спины мужчин, и Доминик ее увидел, пытаясь, конечно, не подавать виду. Она аккуратно поставила туфли рядом с дверью, стараясь не шуметь. — Ты уже забыл, как продал мои секретики? Пришло время платить.       Генри кивнул своим друзьями, которые тут же замахнулись своими огромными кулаками на Доминика. Тот успел отойти на шаг назад, глянув в начале на одного, а потом на другого: они вдруг остановились и ни с того ни с сего ударили друг друга, а потом еще и приложились лбами об раковины. Те обрушились, отчего пол уборной стал наполняться водой.       Сабина улыбнулась — она еще никогда не видела, на что действительно способен Доминик, как радиант. Ей было интересно.       Генри ругнулся, а потом заехал кулаком Доминику под дых. Последнего буквально сложило пополам, он схватился рукой за живот, пятясь назад, пока не упал на четвереньки. Сабина схватила ободранную трубу, валяющуюся на полу, и со всей силы ударила ею Генри в спину. Тупой глухой звук раздался по уборной, но мужчина даже не пошатнулся: он обернулся к женщине, глядя на нее так разъяренно, что, кажется, она могла увидеть, как кровь в его жилах закипает. Она сделала шаг назад, но брюнет схватился ладонью за трубу, крепко ее сжимая. — Сабина, уходи, — Доминик пытался сказать что-то, хотя ему было ужасно сложно просто дышать, — он тоже радиант!       Труба в руке Генри вдруг превратилась в песок за долю секунды, и Сабина была к такому не готова. Она ошарашено подняла глаза на противника, а тот отвесил женщине звонкую пощечину, от которой она буквально упала на пол, останавливаясь в считанных сантиметрах от двери. — И везде ты своих шлюх таскаешь, — заметил Генри, глядя на то, как Сабина приложила ладонь к покрасневшей щеке. Мало того, что она разозлилась из-за такого ублюдского удара, так ее еще и назвали «шлюхой Доминика». Кто еще чья шлюха?       Генри повернулся к Посланнику Валентина и издал что-то вроде звука умиления, когда заметил, как он смотрит на женщину. Брюнет шагнул к Доминику, который еле держался на ногах. Видать, его никогда так не били.       Сабина схватила одну из своих туфель и набросилась на Генри, ударив его каблуком по хребту. Тот прорычал от острой боли, замахнулся кулаком и попытался достать Сабину с разворота, но та резво присела на пол, и пока кулак Генри пролетал над ней, заехала каблуком ему по большеберцовой кости. Она врач и знает, насколько это болезненно, особенно если ударить чуть ниже сустава.       Генри упал на одно колено, Сабина только поднялась, чтобы отскочить, но он схватил ее за подол платья и потянул на себя. Женщина приземлилась на руки, а потом почувствовала, как брюнет снова потянул ее за ткань наряда, отчего она подъехала ближе к нему. Доминик тем временем уже почти поднялся, но все еще шатался так, словно выпил три бутылки водки.       Сабина брыкалась как могла, когда Генри схватил ее за лодыжку и ей удалось избавиться от его рук, но он снова ухватился за платье, придавив его ладонями к полу. Мраморная плитка уборной вдруг стала вибрировать, будто вода, Сабина подумала, что это последствия пощечины, но нет. Генри поднял на женщину глаза, запечатлев панику и непонимание, которые явно ему очень нравились, а Сабина буквально начала проваливаться в мраморную плитку, полностью потерявшую свои изначальные физические свойства. Ее ноги начали утопать, будто их поглощал зыбучий песок, она перевернулась на четвереньки, но и руки тоже принялись уходить куда-то вниз. И чем больше она проявляла активность, тем хуже ситуация становилась.       Доминик вдруг достал из кармана пиджака кастет и, кое-как надев его, ударил Генри по затылку. Брюнет пошатнулся вперед, чуть ли не упав носом в пол, но потом резко повернулся, поднялся, схватил Доминика за горло, прижав к двери в кабинку.       Сабина, снова обнаружившая себя на твердой поверхности, шатаясь, встала на ноги и, перехватив туфлю за каблук, вонзила ее носиком в голову Генри. А потом еще и еще, пока тот не упал на пол, прямо к ее ногам. Только когда Сабина увидела его закатившиеся глаза, она смогла расслабить руку, из которой вывалилась обувь. Все ее руки и лицо, декольте, плечи были перепачканы в крови, платье порвано, а ноги уже давно отмерзли из-за холодной воды, брызгающей фонтаном из сломанных раковин. И только Доминик стоял чистенький и сухой, только немного напуганный. Почему всегда так? Она подняла на него глаза: — Живой? — Благодаря тебе… — протянул он в ответ. Сабина кивнула, наконец выдыхая, случайно глянула на себя в зеркало, замечая отпечаток на своей щеке, и недовольно цокнула языком. — Почему, — она резко повернулась к Доминику, сжав ладони в кулаки, но не глядя ему в глаза, — почему каждый раз, когда я где-то с тобой, меня обязательно кто-нибудь изобьет? И почему, сука, именно по лицу? — Чисто для справки, я вообще не ожидал его тут увидеть. — Кто это вообще? — Генри Грисейст. — Что? — Сабина даже не постеснялась открыть рот, она схватилась за голову перепачканными руками, все еще глядя на его труп. — Сын магната, который скупает Нью-Йорк? Я убила его сына? — Справедливости ради, он отрекся от него. — Почему? — она наконец глянула на Доминика. — Потому, что я слил прессе, что Генри изменяет своей жене у меня в клубе и принимает героин. — У тебя и правда нет совести. — Зато у меня есть деньги. Ты так красиво сейчас выглядишь. — Завали, — американка наклонилась к трупу, оторвала заляпанную кровью ткань с его воротника и, скомкав, засунула ее себе в бюстгальтер. Она подошла к целым раковинами, умылась. Да, теперь-то ее тушь и тени потекли темными разводами вниз по щекам, но никакого прока от макияжа уже все равно не будет. Доминик аккуратно переступил труп, стараясь не вступить ни в кровь, ни в лужу воды, и оказался рядом с женщиной. — Весь план коту под хвост… — бубнила она, — я не могу в таком виде поговорить с Сантос. Зря только пришли сюда, столько времени потеряли. — Я с ней поговорю, — заявил парень. — Что? Ты с ума сошел? Что ты ей скажешь? Пригласишь в свой клуб? — Скажу, что хочу дать ей денег. Разве не в этом суть? — Ты не понимаешь, кто она, — Сабина развернулась к Доминику, — все, что она говорит тебе, полная чушь, ложь — называй как хочешь. Если ты спросишь, на что пойдут расходы, она наврет тебе, придумает на ходу. Она может втянуть тебя в такое, что тебе никогда и не снилось. Не нужно тебе вообще с ней знакомиться. — Я уже знаком с ней, — серьезно сказал тот, — и я не тупой, Сабина. То, что я на семнадцать лет моложе не значит, что я не могу читать людей. — Черт… — Сабина опустила голову, ей так хотелось придушить еще кого-нибудь, но боль и усталость в мышцах постепенно давали о себе знать. — Я буду ждать в лимузине. — Но как ты… — Поверь, на парковке всем плевать, как я выгляжу.       Доминик успел вернуться в зал, пока речь еще не закончилась. Он сел за столик и сделал вид, что все в порядке, хотя перед глазами постоянно появлялись образы Сабины, уложившей мужчину в два раза больше нее с помощью туфель от Версачи.       Когда Сантос наконец закончила говорить, а гости принялись задавать ей вопросы, Доминик специально глядел непростительно пристально, чтобы Мишель так или иначе обратила на него внимание. Пусть он и отмалчивается, но она точно должна заинтересоваться его персоной, а, если вдруг не выйдет, он чуть поднадавит на ее желания.       После официальной части на сцену вернулась группа музыкантов, они заиграли легкий блюз, а гости тем временем разбрелись кто куда: желающие отдать деньги пошли к спонсорам, алкоголики — к бару, а остальные малозаинтересованные остались на своих местах, поглощая свежую пищу.       Доминик поднялся со стула и направилась следом за Сантос. При этом он абсолютно не скрывал своей напористости, шел быстро, сокращая расстояние между ними, пока они с Мишель не пересеклись в углу главной залы. Женщина подняла на парня спокойный взгляд, как бы ожидая, что он начнет первым. — Мишель, — он слегка кивнул, — приятно снова видеть Вас, на этот раз в рабочей обстановке. — Доминик, — женщина улыбнулась, подняв ладонь, которую парень незамедлительно поцеловал, — не вижу Вашу спутницу. — Постоянные спутницы — не мой стиль. Вы хотели ее увидеть? Прошу прощения, она бросила меня так же неожиданно, как и у меня появилось желание принять участие в фонде. — Думаете, стоит? — Простите? — Думаете, моя речь заставила их захотеть помочь? — Сантос кивнула в сторону наполовину пустого зала. — Пятьдесят процентов это уже половина, — улыбнулся парень. — Знаете, Доминик, — Мишель чуть прищурилась, взглянув на блондина, — не хотите ли насладиться видом с крыши? — С Вами — куда угодно.       Они вышли на небольшую площадку, оборудованную специально, чтобы созерцать ночную жизнь Нью-Йорка и при этом не улететь вниз от сильного потока ветра. При чем Доминик не мог бы назвать это крышей, ведь до нее было еще куча этажей, это, скорее, был просто огромный балкон.       Мишель подошла к бортику, блондин сделал тоже самое, встав рядом. Так они провели в тишине пару минут прежде, чем Сантос соизволила начать разговор: — Зачем Вы действительно здесь? — Мне кажется, я довольно четко обозначил свои намерения, разве не так? — Доминик улыбнулся, стараясь быть как всегда обольстительным. Ему постоянно удавалось добиваться своих целей небольшими психологическими манипуляциями, плюсом – он был просто неотразим. — Доктор Каллас наверняка уже рассказала Вам во всех подробностях, какой же я ужасный человек и как лишила ее работы. Вы, смею предположить, неровно к ней дышите, поэтому странно, что Вы вообще решились заговорить со мной, не смотря на наше раннее знакомство. — Люблю рассматривать истории с разных сторон. — Скажите, чего Сабина действительно хотела у меня через Вас узнать, и я с радостью расскажу, только чтобы избавить Вас от абсолютно ненужных игр в секреты. Мне не интересно. — Ладно, — кивнул Доминик, тут же убирая улыбку, — она хотела бы знать, зачем Вы прислали ей приглашение. — Мгм… — Сантос вздохнула, ее лицо выражало глубокую эмпатию, чего парень совсем не ожидал увидеть, — мы были коллегами и близкими подругами, разве я не могу пригласить такого человека на благотворительный вечер? — Вы сказали, что ответите, а не что зададите очередной вопрос. — Ха-ха, у Вас язык подвешен, мистер Догрон, — она поводила указательным пальцем в воздухе, легко улыбнувшись, — как насчет того, чтобы я рассказала Вам историю с той самой другой стороны? — Но я ведь просил не это. — На Ваш вопрос я ответила, — пожала плечами Мишель, — пожалуй, Ваши отношения с доктором Каллас могут быть более выгодными. Я слышала, Вы любите выгоду? — Просите сделать что-то против нее? Я думал, Вы поняли, что она мне не безразлична. — Поэтому я и спросила, не хотите ли Вы услышать историю с другой стороны?       Доминик замолчал. Он нахмурился, не привыкший сталкиваться с такими упертыми личностями. Парень только сосредоточился, чтобы заставить ее говорить открыто, но потом отпустил эту мысль: — Рассказывайте. — Сабина не та женщина, которой Вы можете ее видеть. Она эгоистична и горделива, и, можете не сомневаться, бросит Вас при первой же возможности, когда Вы станете для нее бесполезны. Более того, Вы должны знать про такого человека, как Александр Новиков. — Знаю. — Прекрасно, это упростит мне задачу. Вы не должны чувствовать себя в безопасности рядом с ней, потому что Александр как бомба замедленного действия, а детонатор есть только у Сабины. Понимаете, о чем я? Она не будет спасать Вас, если Вы когда-либо думали об этом. — Сегодня она спасла мне жизнь. — А завтра? Доктор Каллас славится не тем, что спасает жизни, а совсем противоположным. — Тем не менее Ваши дела в Кингдоме еще хуже. — Думаете, дела корпорации имеют вес? Это как чехол для Вашего нового айфона, который выполняет все те же функции. Мое дело простое, и всего было таким, расширить природу человека всеми возможными способами. Хотите сказать, что Вы, мужчина, который безнаказанно занимается бесчеловечными делами, будет осуждать меня? Это не кажется справедливым, — Сантос сделала шаг ближе к Доминику, глядя ему исключительно в глаза, будто бы стараясь загипнотизировать, — Ваши руки куда глубже в крови, чем Вам кажется. Проблема в том, что никто не понимает, что все мы сражаемся против одного врага. Правда место, откуда пришла Сабина, воюет огнем с огнем, а я предлагаю оставить его в покое, давая всем возможность погреться рядом. Что думаете теперь? — Чего Вы хотите от меня? — О, я думаю, Вы знаете, чего я хочу.