Протокол

      Бримстоун был первым, кто ступил на порог штаба Протокола «Валорант». Он боялся, что если шантажист так запросто прислал им письмо в их же закрытую сеть, значит мог уже ждать и внутри базы.       Он, Сова и Брич ввалились, но не обнаружили никого, кроме выглядывающего из-за угла Сайфера. Все предметы стояли на своих местах, было тихо и спокойно, пахло чистотой и тотальным одиночеством. Опустив пушки, успокоившись, агенты заперлись внутри штаба и стали решать проблему на месте. Они прошли к круглому столу в кафетерии и, сев кто куда, начали. — Сайфер и Киллджой, — Бримстоун уперся в стол кулаками, все еще не севши, — найти этого клоуна, убрать из нашей системы, уничтожить. Ясно? — Яснее не бывает, — кивнул марокканец. Они с Киллджой поднялись, сказали что-то друг другу на языке хакеров и удалились в сторону кабинета немки. Хоть на часах и была уже полночь, агенты понимали, что сегодня, да и завтра, нормального отдыха им не предоставят. Бримстоун проводил взглядом коллег, а затем продолжил: — Введем радиомолчание. Никому не звонить, ничего не говорить, ничего не постить, — он особенно выделил последнее слово и указал пальцем на Феникса. — Пока Сайфер с Киллджой собирают информацию, мы сидим здесь и ждем любого упоминания о том, кто решил нас шантажировать. Всем ясно? Если вдруг вам придет хоть какое-то сообщение — бегом к Сайферу. Есть вопросы? — Может все-таки займемся порталом? — спросила Рейз. — Мы никогда не были так близки к Омеге. — Ну если шантажист написал мне по внутреннему зашифрованному каналу, то и про планы насчет Омеги, должно быть, знает. И пока мы не разберемся с этой проблемой, не будем ввязываться в другие. На этом все, — закончил мужчина, оттолкнувшись от стола. Он отвернулся от своих коллег, прошел пару метров вперед, явно обдумывая нечто. Тишина, в которой мимо него проходили некоторые агенты, заставляла Бримстоуна еще больше винить себя и свою неосмотрительность в том, что случилось. Может, зря он тащит всех подряд в Протокол? Может, это произошло из-за того, что он был слишком доверчив? Но это было не в его природе — искать предателей внутри своего отряда.       Он повернулся спустя минуту, взглянул на тех, кто остался за столом. Тех, кто всегда с ним оставался, и тех, кем он не ожидал пополнить этот список. Сова сидел, склонив голову, держал ладони пальцами в замке и дергал ногой. Омен смотрел в окно, стоя в углу, разглядывал что-то внутри пещеры, либо же наблюдал за маленьким ручейком, падающим вниз с обрыва. Глаза Сабины бегали из стороны в сторону, а спина была ссутулена. Она вдруг потянулась к пульту от телевизора, нажала на красную кнопку включения и встала из-за стола. Винсент проводил ее взглядом, не забыв так же глянуть и на русского, который продолжал пялиться в стол.       Телевизор включился на новостном канале. Сабина увеличила громкость, подошла ближе к экрану, чтобы прочитать бегущую строку, но она быстро стала ей не интересна, по сравнению с тем, что было в сюжете.       Окруженный вспышками камер, кучей микрофонов, стоящий на высоком стенде мужчина в дорогом пальто и кожаных перчатках говорил от лица корпорации Кингдом. Он держался на публике умело, его пальцы лежали по обоим сторонам от кафедры, дыхание было спокойным и размеренным — Сабина могла сделать такой вывод, глядя на то, сколько пара выходило из его носа в моменты пауз. — Нихрена себе, — воскликнул Винсент, тоже взглянув на экран. В этот момент каждый присутствующий уже поднял голову. «Мы будем делать все возможное, чтобы лицо Кингдома отмылось от деяний своего бывшего директора, — говорил мужчина в телевизоре, — я лично благодарен совету компании за то, что доверил мне столь высокую должность, и я не намерен допустить коллапса. То, что произошло по вине мистера Пэддингтона, действительно пошатнуло состояние корпорации, вызвав обвал на рынке, — он сделал паузу, оглядев всю собравшуюся аудиторию, — к тому же, по последним данным, 73% населения столкнулось с перебоями в работе электроники, а около 13% мировых производств были вынуждены приостановить свою деятельность ввиду нестабильности энергетического сырья. И все это потому, что мистер Пэддингтон предпочел грязные и кровавые пути расширения влияния корпорации. Он нажил себе немало врагов, ведь был слишком далек от простых людей, а именно они — вы — и есть те, на чьи деньги и ресурсы существует Кингдом. Поэтому я, Брюс Уоллер, — он глянул прямо в камеру, отчего по спине Сабины прошлись навязчивые мурашки, — намерен вернуть Кингдому все, что было у него отнято. Я уверен, что те, кто замешан в преступном сговоре между мистером Пэддингтоном, доктором Сантос и Посланником Валентина — каким бы ни было его настоящее имя — сейчас смотрят мое обращение. К счастью, мы были удостоены чести работать с ЦРУ, и как настоящий американский гражданин я верю, что они помогут. Прошу, Айа Бодо» — он вытянул руку в сторону, отошел, и на его место быстро поднялась женщина. Нет, даже не женщина, а всего лишь девушка.       Винсент, до этого сидевший молча, поперхнулся так, что ему пришлось хорошенько ударить себя по груди. Он прервал приступ кашля и неловко склонил голову, избегая хоть какого-то, даже случайного зрительного контакта с кем-либо.       Девушка встала напротив микрофонов, по-хозяйский сжала края кафедры и подняла глаза. Они были карие, будто бы черные, ведь камера не передавала цвет так хорошо, как хотелось бы, а волосы — густые и блондинистые, хотя корни у самой головы оставались темные. Угловатые черты лица, тонкий нос и густые брови с ресницами казались чем-то знакомым. Как слово, которое вертится на языке, но ты все не можешь его вспомнить. Мышцы на шее четко выделялись по сравнению с очень молодым лицом, на котором не было ни следа от родинок либо иных примет. — Кто такая? — кивнул в сторону монитора Бримстоун.       Все пожали плечами. Кроме Винсента. Он медленно поднял глаза на экран, затем повернул к нему голову, будто бы змея, увидевшая мышь. — Без понятия, — пожала плечами Сабина, скрестив на груди руки. Она крепко сжимала пульт и, глубоко вздохнув, ожидала следующих слов. Сова же глянул на француза. Он заметил странное поведение, но понять, что оно и правда было странным при их работе, почти невозможно. «Специальный агент Айа Бодо, ЦРУ, отдел транснациональных проблем, — произнесла девушка в телевизоре, — мистер Уоллер любезно предоставил нам возможность высказаться насчет последнего громкого дела…» — Она слишком молода, чтобы быть специальным агентом, — развела руками Сабина, повернувшись лицом к столу. Женщина бросила пульт от телевизора куда-то вперед, села на стул рядом с Совой и уставилась в пол. — Кажется мне знакомой, — протянул русский, вглядываясь в лицо девушки. — Да… — кивнула Сабина. — Если они намереваются узнать, кто убил Алефа, Доминика и связывают это с Сантос, — кивнул Бримстоун, — то и до нас доберутся. — Эта Айа Бодо… — протянула Сабина, — у меня нехорошее предчувствие. — Айа Бодо еще и странное имя, — прошипел Омен, продолжая стоять в углу. — Не Айа Бодо, — прервал их Винсент, — а Aya Baudeaux, — проговорил он чисто по-французски. Странно, что именно на этом он сделал акцент, но еще страннее, что ощущения от этого имени оставляли желать лучшего. — Француженка? — Сабина смотрела исключительно на Винсента. — Американка. Это ненастоящее имя. — Ты ведь не просто так выделил то, что оно французское? — Боюсь, мы можем быть знакомы, — не распространяясь на детали, произнес мужчина. — Так кто она? — развел руками Бримстоун. — Надеюсь, нам не предстоит познакомиться с ней лично. ***       Сабина, переодевшись в белый халат, вошла в медицинское крыло. Пока Сайфер и Киллджой намеревались найти хоть какой-нибудь след шантажиста, женщина подумала провести это время с пользой для всех и избавить Протокол от еще одной обузы — Люсии.       После такого воодушевления от предстоящей поездки на Омегу, американка уже совсем забыла о папке с данными, которые ей передала Рейна. Там было много информации насчет исследований Сантос: как, по ее мнению, работала сила радианта, как работала сила Сейдж и Рейны, чем они отличались и как можно было их воссоздать.       Крыло было одним из самых тихих мест. Если из жилого блока или кафетерия, кабинета Киллджой и тренировочного поля могли исходить какие-либо звуки, то здесь будто бы никто никогда не существовал. Сабина находила это место просто прекрасной отдушиной после того количества суматохи, которое приносит настолько большая команда. Она не хотела думать ни о шантажисте, ни об Омеге, ни, тем более, о каком-то ЦРУ.       Женщина подошла к одной из палат: они все были похожи друг на друга, чистые, белоснежные, с тяжелыми звуконепроницаемыми дверями, а внутри все они были оборудованы медицинскими приборами, шкафами с материалами, капельницами… Чего только не было в медицинском крыле. Сабина подошла к столику, который встречал каждого, кто заходил сюда, он стоял в «коридоре», а на нем лежали бумаги — все, которые были. Она медленно потянулась к папке, открыла ее, глядя на первую страницу, и, немного постояв, пролистала на момент, где Сантос описывала природу сил Сейдж и Рейны. Ноги сами повели ее к палате Люсии, но она не хотела туда заходить.       Встав у окошка, Сабина наконец подняла голову. На удивление, маленькая девочка не была одна: с ней о чем-то беседовала Сейдж. Так вот, куда та ушла, когда Бримстоун всех выгнал. Завидев брюнетку, китаянка улыбнулась Люсии, провела своей миниатюрной рукой по ее голове и вышла из палаты. — Что ты здесь делаешь? — начала Сабина. — Пришла проведать ее. Рейна увлеклась злостью за то, что нам кто-то угрожает, а девочке от этого не легче. А ты что здесь делаешь? — Пришла потратить время с пользой, — Сабина развернулась и подошла к центральной круглой комнате, которая как раз и была лабораторией. Сейдж следовала за коллегой, правда шагала она медленно, наблюдала за тем, что будет делать американка. А та присела на белоснежный стул, положила папку перед собой и принялась ее читать. — Я знаю, что ты сейчас сдерживаешься, чтобы не отправить меня на три буквы, — Сейдж подошла к столу, за которым сидела Сабина, — но я могла бы помочь. Раз у нас есть свободное время.       Брюнетка подняла голову. Она недолго думала прежде, чем снисходительно кивнуть и подвинуть бумажную папку в сторону коллеги. Сабина очень хотела, чтобы Сейдж ознакомилась со всем сама, чтобы рассказала свое беспристрастное мнение. И пока китаянка молча читала страницу за страницей, Сабина решила вернуться к теории, которую у нее так нагло украли.       Сев за специальный вычислительный компьютер, достав блокнот и ручку, она прикрыла глаза и стала вспоминать все, что уже когда-то, не так давно, написала. Цифры и формулы, отдельные фразы приходили к ней в подсознание несвязно, однако она понимала, что и куда стоит поместить, дабы прийти в конечном счете к тому же значению, что она получила тогда, еще в своей квартире. И к тому моменту, как Сейдж дочитала отчет в папке, Сабина уже была на полпути к своей идеи. — И как ты хочешь… излечить ее? — китаянка даже не понимала верного способа задать вопрос. — Пока я была в Нью-Йорке, кое-что придумала. И я считаю, что это пока единственный вариант, который мы можем попробовать. Не знаю, что Рейна от меня ожидает. — И что это за вариант? — Ну… — Сабина оторвалась от записей и глянула на Сейдж, она очень долго пыталась как-то сформулировать то, что было в ее голове, однако ни одно слово не смогло бы описать процесс так, как нужно, — я напишу и покажу. — Ты уверена, что сработает? — Почти. — Отлично. ***       Сова остался с Бримстоуном наедине. Делать было особо нечего, поэтому русский просто сидел за столом и жевал красное сочное яблоко, пока босс решил насладиться внутренними видами пещеры. Они вдвоем ждали хоть каких-то новостей, знали, что рано или поздно они точно будут, но само ожидание заставляло чувствовать собственное бессилие. — Может проверишь, что там у Сабины? — нарушил молчание мужчина в берете, поворачиваясь. — Думаю, я буду только мешать. — Почему это? — Бримстоун подошел к столу и плюхнулся на стул напротив. — Ну… — протянул русский, покрутив огрызок, будто бы рассматривая, — я же всегда ее отвлекаю, раздражаю и все такое. Пусть сделает работу, я подожду. — Я, кстати, хотел сказать, что твой английский стал очень хорош. Акцент, конечно, никуда не делся, но говоришь ты грамотно. — У меня был отличный учитель, — усмехнулся блондин, — а ты почему не идешь отдыхать? — Как я могу отдыхать, если какой-то неизвестный человек из всех 12 миллиардов людей имеет доступ ко всем нашим файлам? Вот если бы можно было сначала завершить дела с Омегой… — Ну да… у шантажиста есть все данные на нас, хотя мы думали, что хорошо все спрятали. И этот человек пока ничего не слил, но может. У Сайфера есть соперники, но это не они, — уверенно кивнул Сова, — он ведь говорил, что работа очень хорошая, а если Сайфер впечатлен — то мы все должны быть взволнованны. Нужно поставить Омегу на паузу, потому что мы недостаточно подготовлены для того, чтобы воевать на два фронта. Блэкмейлер сейчас в приоритете. Мы должны найти его… или убить.       Бримстоун медленно поднял глаза на Сову, глубоко вздохнул, как будто бы его грудь весила побольше груды камней, покоящихся на его сердце. В словах Совы была голая правда — как и всегда, и пока что они могли лишь ждать и надеяться, что в этот раз им тоже повезет. ***       Айа Бодо вошла в Центральное Разведывательное Управление, известное в народе как ЦРУ, держа руки в карманах черных брюк. Ее блондинистые волосы развивались на ветру, и ветер был почти ее частью, ведь девушка ходила чрезвычайно быстро, хотя постоянно носила обувь на шпильках. Пальто темно-зеленого цвета доходило ей до середины икр и, так как она его уже расстегнула, выглядело как роба из известного фильма про школу магии и волшебства.       Айа носила удостоверение ЦРУ приколотым к ремню на ее талии, хотя здесь ее знали все и каждый, терять документ все-таки не рекомендовалось. Девушка холодно кивнула проходящим мимо нее агентам в знак приветствия, но, если бы она могла, то вообще отменила бы любые «правила этикета», которые всегда так отвлекают от непосредственной работы. Айа направилась к лифту, а стук от ее каблуков разлетался по всем коридорам вокруг, да и загадкой оставалось то, как она до сих пор не проткнула пол лифта шпилькой — уж так сильно и уверенно она наступала.       Выйдя на своем этаже, Айа Бодо грациозно двинулась по большому коридору, минуя различные кабинеты, классы и других агентов, которые встречались на пути. После встречи с новым гендиректором Кингдом Корпорэйшн она была не особо в настроении — все-таки ей никогда не нравилось быть навиду, на камерах, для такой жизни она знала иного человека. И этот человек мертв.       Айа уже привыкла ко взглядам, которыми ее одаривали все подряд: начиная от коллег и заканчивая совершенно незнакомыми людьми. Как только они узнавали, что она работает на ЦРУ и что ей всего-лишь 22, сразу меняли к ней свое отношение. Она видела это в их взгляде: блатная, шлюха, чья-то дочь — обычно думали так. Но ей было плевать, и кое-кто научил ее не брать во внимание чужое мнение.       Перед Айей Бодо открылись широкие автоматические двери, сделанные полностью из пуленепробиваемого стекла. ЦРУ было не глупым, поэтому уже давно позаботилось о том, чтобы переделать управление изнутри в более безопасное место. Девушка сняла пальто, повесила его на крючок на стене сбоку, на поясе показалась кобура с пистолетом. Так же целенаправленно прошла к широкому столу, на котором стояло три монитора — а на стене были привинченные еще шесть, по три в ряд. Перед этим чудом технологий стоял невысокий щуплый брюнет, чей размах плеч был почти таким же, как и у Айи, но это было вовсе не важным.       Здесь было шумно: куча столов усеяна другими агентами, каждый из которых отвечает на какие-то звонки либо прослушивает иные телефонные линии. Везде стоял надоедливый звук щелканья клавиатуры и запах спаленного кофе, а Айа ненавидела кофе. Она любила ром, темный. Такой, который есть только в одном баре в центре Нью-Йорка. Только теперь он закрыт и никогда не откроется больше, а она так и не спросила, что же это за ром. — Кай, — окликнула она брюнета, — есть уже что-нибудь? — девушка поравнялась с ним, осмотрела каждый монитор, а по всем ним бежала разная картинка, если циферки и буквочки можно было назвать картинками. Айа все равно ничего не понимала в этом искусстве — взламывать, кодировать. — Не много, — Кай обладал приятным мягким голосом, словно шелк на ощупь, — я пока синхронизирую записи с камер в том районе. Не видел, чтобы он выходил куда-то с позднего вечера, так что он был там — в этой жилой высотке. — Начнет пентхауса есть информация? — Да, тут получше, — кивнул Кай в сторону левого монитора, что висел ниже, а потом на нем появился документ, — имени владельца нет, но пентхаус был в собственности. — Как такое возможно? — У Кингдома такое возможно. Они, как тебе сказать, заботятся о своих работниках и поэтому те апартаменты, которые выдаются, пишутся на корпорацию. Если видишь, тут в графе о «собственнике» стоят только цифры: я считаю, что это их внутренняя система нумерации рабочих кадров. — У них там миллионы людей работают. — Посмотри на эти апартаменты, Айа, — вздохнул Кай, пуская фотографии квартиры на мониторе справа, сверху, — тысяча квадратов по-твоему достойна любого работника Кингдома?       Айа подошла к монитору, как будто бы от этого фотографии могли стать объемнее. Да, такой метраж для пентхауса кое-что означал: что список работников можно здорово сузить, правда список-то еще нужно достать. Квартира ее раздражала, а ведь она видела фото до погрома и после, и даже изображения, сделанные много лет назад арендодателем бесили ее еще больше, нежели разгром двухнедельной давности.       Из-за всего, что произошло, девушка так и не смогла отметить Новый Год, хотя она думала, что приедет с прошлого задания и хорошенько отдохнет с единственным оставшимся у нее родным человеком. Конечно, у нее были родители, но она принципиально не общалась с ними, потому как они пророчили ей хороший брак, минимум по расчету, беззаботную жизнь богатенькой дивы какого-нибудь миллиардера. О ней бы никто и не знал, пока имя мужа случайно бы не появилось в списке Форбс где-нибудь на самом последнем месте.       У нее всегда были деньги, ведь ее мать и отец были как раз такой парочкой — и Айа была глубоко убеждена, что деньги хороши лишь для того, чтобы ими козырять. И поддерживала она свою теорию эффектом Зенона. Можете прочитать в интернете — она, наверное, не удосужилась этого сделать.       Всему, чего она добилась и что получила, и какой была, она обязана своему брату. Он был на шесть лет старше, но она всегда понимала его, уже с самого раннего возраста. С ним ей хотелось проводить время, потому что он был тем, кто ломает систему, кто забирается в ее суть и изворачивает ее себе на пользу. Он ни гроша не взял у родителей, когда заявил, что переезжает из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк. Он сказал, что в кругах бизнесменов у него уже есть имя — данное ему отцом по наследству — и это все, что ему нужно. Он оказался прав.       Ему было жаль видеть сестру меж двух огней: мать твердила о браке, отец же говорил, что нужно образование. Поэтому на первую крупную зарплату он купил пентхаус в центре города. Да, не тысяча квадратов, всего пятьсот, но и этого было достаточно. Они жили там вместе, Айа как раз перевелась в богатую закрытую школу для одаренных детей миллиардеров, пока ее брат строил место, которое в последствии принесло ему ни один миллион, и не только деньги.       Наконец оторвавшись от приевшегося дома, Айа поняла, что не хочет быть просто женой, домохозяйкой, учительницей или, чего хуже, риэлтором. Она не хотела примерять на себя ни одну клишированную женскую профессию, потому как если она сделает это, то докажет, что ее родители правы. А, глядя на брата, она вконец запуталась где хорошо, а где плохо.       Его место работы, куда он привел ее сразу же после того, как строители ушли, понравилось ей с первых секунд. В силу возраста, а ей было всего пятнадцать, она не совсем понимала, для чего все это, но ей нравилось представлять, как на далекой сцене будут выступать красивые девушки в забавных фантазийных нарядах. Ей очень нравился фильм-мюзикл «Кабаре» 1972 года, поэтому на такой сцене она могла видеть лишь знакомые сюжеты. А еще брат показал бар, кучу красивых больших бутылок, которые Айа видела только в баре отца в Лос-Анджелесе. У них дома всегда гостили важные старые мужчины в черных костюмах и выпивали вонючие напитки, от которых у Айи жгло язык.       Время шло, Айа училась в школе, делала проекты и читала книги, ходила с друзьями в кино и театр, ездила летом в один из домиков на берегу Тихого океана, который ее родители уже очень давно отдали старшему сыну, чтобы тот водил туда друзей и прекратил устраивать беспорядки в их доме в Лос-Анджелесе. Айе нравилось то, что происходит вокруг нее. Не нравилось только, что подруга — Шарли — встречалась с одним парнем — Мэттом — который брал у своих таких же богатых родителей деньги и тратил их на всякие безделушки, от которых у подруги всегда была вскружена голова. К тому же, Мэтт встречался еще с одной девушкой из волейбольного кружка, куда ходил по средам и пятницам, а по субботам и воскресеньям он заглядывал к другу — Калебу — у которого был свой клуб. В этом клубе его непременно ждала Марлен, которая была на десять лет старше, и где они обязательно закрывались в тайной комнате на втором этаже. Айа случайно узнала о ней, когда во время игры в пиво-понг мячик отскочил и застрял в резной деревянной люстре. Ей пришлось лезть на барную стойку доставать его, и тогда она увидела непримечательную дверцу, откуда выходил Мэтт. Шарли они не сказала.       Но она запомнила, что со своими ровесниками ей делать нечего. Потому что ей быстро стало с ними скучно. Ведь говорили они об одних и тех же вещах, которые комом в горле стояли у Айи. Она уже не хотела знать ни о новом цвете волос какой-то замухрышки из параллельного класса, ни о крутой дорогой тачке, которую чей-то отец кому-то подарил за хорошую оценку по тесту. Каждое лето она ждала момента, когда сможет снова приехать в Нью-Йорк и увидеть брата. Он так и не рассказал, что происходит у него в том месте, которое он построил, но он позволял приходить туда днем до полудня, чтобы побродить по сцене или подурачиться.       А 15 ноября в ее день рождения он сказал, что отменит рабочие часы на всю ночь и они будут делать там все, что Айе захочется. Поэтому она захотела посмотреть на этой сцене кабаре и брат ей это устроил. А когда представление закончилось и на часах была половина третьего ночи, там появился незнакомый молодой мужчина. Они с братом поприветствовали друг друга вдалеке от сцены, перед которой на мягком диванчике сидела Айа, но она разглядывала незнакомца с большим интересом даже издалека. У него был темный загадочный взгляд. Тот, от которого у девушки прошлись мурашки по спине и будто бы впились в позвоночник. Этот мужчина был высок и статен, в выглаженных брюках, костюме-тройке, а на его жилетке красовались причудливые пуговицы, которые Айа ни у кого не видела. Он был модно подстрижен, стоял боком, поэтому она могла видеть его безупречную осанку. Он носил очки.       Глянул на нее. Она отвернулась. Пожалела о том, что так быстро сдалась, и снова посмотрела на него: а он уже шел к ней, вместе с братом. На одной стороне его лица было нечто вроде полос, которые при слабом освещении интересно поблескивали, но Айа понятия не имела, что это такое. Она знала про радианит и радиантов — кто про них не знал — особенно если твой брат сам со сверхспособностями. Однако много про них она не знала, но очень хотела, чтобы и у нее что-нибудь было.       Брат подошел, они с незнакомцем что-то обсуждали. Айа только хотела встать, быть приличной и познакомиться (а ведь брат никогда не знакомил ее со своими друзьями), но он провел молодого мужчину мимо, к бару, словно Айи здесь нет. Он не захотел познакомить ее, даже не подумал об этом. Но у нее сегодня был день рождения, и она стала уже достаточно взрослой, чтобы знакомиться самой.       Айа подошла к бару, села на соседний стул от молодого мужчины в очках и уже этими действиями заставила обоих замолчать. Брат не был зол, он просто представил ее с добродушной улыбкой на лице, а его друг протянул ей руку и поцеловал тыльную сторону ладони. Они продолжили говорить втроем. Оказалось, что его друг очень начитанный, галантный и умный конструктор оружия, проделавший недалекий путь в Нью-Йорк из Парижа. Айа обмолвилась, что из всей Франции была только в Париже, и ей хотелось посмотреть что-нибудь еще, а мужчина в очках улыбнулся и предложил посетить южные провинции следующим летом. Что может быть лучше, чем наконец отменить ежегодные летние встречи с одноклассниками, и отправить с братом и его другом, который намного старше, колесить по Франции? Уже тогда Айа поняла, что она видит этого мужчину не последний раз.       Они с братом сдружились, и он был постоянным гостем в их апартаментах. Айю наконец посвятили в то, откуда берутся деньги на их содержание, и брат был предельно красочен во всех подробностях, включая то, как он нагло обманывал и так обделенных работниц сферы услуг. Но глядя на то, как цинично смеялся со всего этого его друг, который одним своим одеколоном из табака, орхидеи и белого вина заставлял Айю пускать слюни, она перенимала отношение очень быстро.       Она слышала и знала все, что происходит. Она знала, куда, как и зачем мужчина в очках торгует оружием, на кого работает и как долго. Она так же знала, что брат договорился с властями и их излюбленными ФРБ и ЦРУ, отчего у них двоих теперь полная неприкосновенность. Брат, видя, что Айе скучно делать обычные для подростков дела, поручил ей быть своим теневым секретарем: и она стала брокером. Она продавала и покупала информацию, помогала с такими вещами, до которых брат бы еще очень долго доходил своим умом. И ей понравилось. С учетом того, что брат делал с людьми, кем был его друг и сколько у них было денег, Айа через год превратилась в девушку, имеющую неограниченную власть и абсолютно завышенное чувство превосходства. Она знала, что ей надо — тайны. Она хотела быть кем-то, кто работает с такими вещами напрямую, и у кого есть доступ к чему-то поинтереснее продажи наркотиков и торговли людьми. Так как друг брата работал в крупнейшей корпорации, известной миру доселе, слово за слово, и вот Айа уже безоговорочный студент тренировочного центра ЦРУ. Это и брату на руку — любая информация, которую он раздобудет, пойдет через сестру напрямую вы сами понимаете куда. И все это в возрасте семнадцати лет.       Друзья закончились. Никто больше не был ей интересен, кроме двух людей в жизни. И если брат всегда был на первом месте, потому что их связывало нечто большее, чем просто одинаковые увлечения, мировоззрение и любимая музыка, то его друг разделил ее жизнь на «до» и «после».       Но задолго до семнадцатилетия в один день так получилось, что брат задерживался на встрече, поэтому парижанину нужно было подождать начало веселого вечера без друга. Всего часок-другой, с учетом американских пробок. И он обмолвился, что Айа напоминает ему одну его коллегу-знакомую, которая вообще-то не была конструктором оружия, а кое-кем поважнее: ученым, врачом. Он налил себе ром из бутылки, которую брат принес в прошлый раз из своего клуба, и сел на бархатный диван, на котором уже располагалась Айа. На улице было жаркое лето, они должны были полететь во Францию через пару дней, и девушка уже собрала большой чемодан.       Он сделал глоток, и ни одна мышца на его лице не дернулась. Айа не смогла сдержаться и спросила, что же это за коллега и как она выглядит. Он сказал, что они выглядят одинаково, только у Айи были белые волосы, а у его коллеги — почти черные, подстриженные в карэ. Кто вообще носит такую стрижку? Айа считала, что в XXI веке уже пора понять, что карэ — не выход. Но то, что он отметил ее внешность, было ужасно приятным.       Они с парижанином сидели близко. Он не стеснялся затянувшихся пауз между их короткими фразами и уже допивал ром со льдом в стакане. А она коснулась его плеча, чувствуя твердые мышцы под белоснежной рубашкой, пока он медленно поставил стакан на стол и вдруг снял с запястья резинку для волос. Ничего не спрашивая, он подсел еще ближе, его горячие огромные ладони вошли в густые волосы на ее затылке, умело собрали их в удобный хвост. Она же не могла пошевелиться, потому что аромат табака и орхидеи заполонили все пространство вокруг.       Ее брат все знал и никак на это не реагировал. Он ведь пришел как раз тогда, когда они были в самом разгаре на том бархатном диване. Брат заглянул на пару секунд, отчего Айа хотела вскочить от стыда, но парижанин даже бровью не повел, придавив ее своим телом. Брат же что-то крикнул, махнул рукой и скрылся на кухне, а после — не задал ни одного вопроса, но и не глядел осуждающе. Казалось, он это даже одобрял, когда другие бы покарали и взрослого парижанина, и, тем паче, шестнадцатилетнюю «чистую» девушку.       Но после была поездка во Францию, где парижанин все продолжал, а еще добавлял к этому встречи с другими девушками, будто бы Айа не видела. Она знала, что он знает, что она видела. А еще она видела, что он выбирает всегда одинаковых, и что с той коллегой у него ничего никогда не получится. А потом начался тренировочный центр ЦРУ, а парижанин появлялся в коротких рассказах брата. Работа так затянула Айю, что она даже забыла, когда в последний раз видела этого мужчину в очках. Но из-за него все же взяла французскую фамилию, потому что настоящую носить она не могла потому, что когда-нибудь с ее братом случится такое, где родственная связь с ним может быть крестом на ее будущем. — Скажи, что у тебя есть список, — произнесла она наконец, после долгого молчания. — Конечно есть, — Кай улыбнулся, нажав на кнопку. На мониторе по середине появились имена и фотографии некоторых работников корпорации, которые были на достаточно высоких позиция, чтобы заслужить столь шикарные апартаменты. Айа пролистала пару фотографий и, к удивлению для себя, остановилась на изображении доктора Сабины Каллас. Она вспомнила некогда знакомую женщины с работы одного парижанина, и поняла, что, похоже, это была она. — Сабина Каллас, — повторила она ее имя, ухмыльнувшись. — Что, знаешь ее? — Кай даже не глянул, все продолжал рыться в своем планшете. — Поищи ее, — Айа указала пальцем на женщину на фотографии, — где она была в тот день, что делала, до сих пор ли она работает на Кингдом. — Оки-доки, — протянул айтишник, глядя на то, как его коллега направляется к выходу, — а ты чем пока займешься? — Джо настоял, чтобы я побыла на лекции у новобранцев, — быстро ответила та, снимая пальто с крючка, — жду не дождусь, — добавила Айа с явным пренебрежением. ***       Сайфер заваривал очень темный чай в высокой разукрашенной причудливыми узорами кружке. Он точно знал, что кто-то из агентов делает тоже самое, потому как запасы заварки значительно уменьшились, а мужчина знал, что сам так много не пьет. Вообще, постоянно пить чай вредно. Но пока его ноутбук искал следы шантажиста в программе, которую он сам написал, у мужчины появилось пару минут отвлечься.       Когда кипяток коснулся сухих листьев, над кружкой показался пар. Кажется, он даже был зеленоватого цвета, но даже если это все иллюзия, Сайфер склонился над кружкой и аккуратно вдохнул аромат. Это его невероятно расслабляло, потому что именно этот чай он когда-то заваривал Норе.       Ноутбук дал о себе знать короткими писклявыми сигналами. Сайфер обернулся глянуть, не очередная ли это ошибка программы, но на этот раз он осознал, что попал в точку. Сев за стол практически мимо стула, мужчина открыл новую информацию, и его тут же перебросило на карту мира. Волны цифрового сигнала шли из Португалии, и это была первая ниточка в расследовании. ***        — Поедут Сова и Питер, — заявил Бримстоун, все еще глядя на красную точку над Португалией. Сабина покрутила головой – она была не согласна, потому что знала, что русский еще не оправился после Нью-Йорка и ему лучше бы побыть вдалеке от заданий. Но босс был непреклонен, его выражение лица четко давало понять, что никаких возражений он не потерпит. — Инфа стопроцентная? — нахмурился Питер, разгладив густые усы большим и указательным пальцами. — Если опустить компьютерные IT-термины, то да, — кивнул Сайфер, держа кружку с чаем около носа. До сих пор оставалось загадкой, как же он пил, ел или чувствовал запах через маску, полностью закрывающую его лицо. — Что-нибудь про личность известно? — Вообще ничего, — ответил марокканец, — я попытался влезть в его ПК, но у меня ничего не вышло. Единственным вариантом здесь является по-старинке найти этого человека и приволочь сюда.       Сова молча кивнул. Он был не в восторге, что придется ехать в Португалию, но работа есть работа. Не проронив ни одного слова, русский оттолкнулся от стены, на которую опирался правым плечом, и уже всем видом давал понять, что готов. Сабина, глядя на это, всплеснула руками, подбоченилась, хмуро глядела на Бримстоуна, посылая ему мысли. — Едут Сова и Питер, — повторил тот, — я все сказал. Собирайтесь, выдвигайтесь. — Есть, босс, — бросил фразу бывший капитан Элорди. — Есть, — чуть тише повторил Сова, повернулся и, последний раз глянув на Сабину, вышел вслед за Питером. Когда двери закрылись, Сайфер хихикнул, сел за стол, начиная печатать что-то на клавиатуре. Скорее всего, он пытался найти больше информации насчет конкретного места в Португалии, сузить круг до улицы, переулка либо дома. — Брим, — окликнула его Сабина, — мы не можем так больше. — Раньше могли, а сейчас не можем? — Раньше мы не собирались на зеркальную землю и нам никто не угрожал. — Ничего с ним не будет, не волнуйся, — вздохнул мужчина в берете, — они с Питером превосходные агенты, ни один волосок с их голов не упадет. — Я не за волосы переживаю. Нам нужно больше агентов, больше глаз. Тебе стоит прекратить наседать на Сову. Я знаю, ты доверяешь ему, он способный, но он устал. Ну, он, конечно, это не признает… и не допустит того, чтобы подвести тебя. Мы проигрываем, Брим. Ты же понимаешь, правда? По всем фронтам. У меня есть ощущение, вот здесь, — Сабина указала кулаком на середину груди, скривив губы, — что нечто произойдет. Ударит оттуда, откуда мы бы даже и не подумали. И меня не устраивает то, что единственное, что я могу делать, это сидеть в лаборатории и чинить мелкую девку. — А ты хотела, чтобы я и тебя туда отправил? — Бримстоун удивился. — Ну уж нет, извини, но ты со своими перепадами настроения мне на поле не нужна. Особенно в паре с Совой. Когда мне понадобиться ваш гнев и ненависть ко всем, я обязательно обращусь по адресу. Пока все. Делайте свою работу, — закончил мужчина и вышел из помещения. Пусть со стороны все это и выглядело, как ссора, никто в комнате так не считал. Все волновались за будущее, за то, что должно случиться, и как это предотвратить. Это как игра, в которой время уходит, а правила до сих пор не ясны и тебя просят сделать следующий ход, а ведь до этого ты ходил вслепую, опираясь только лишь на удачу и случай. Сабина еще немного постояла на месте, а затем широким шагом вернулась в лабораторию. ***       Джетт нажала на «плей», и по тренировочному полю пронесся заразительный гитарный аккорд. Сразу после вступили барабаны, а за ними — пронзительный голос певицы. Кореянка любила музыку и, если бы могла, колесила бы по миру, посещая всевозможные концерты. Она уже не помнила, когда в последний раз была на таких мероприятиях. Казалось, что жизнь других людей проходит параллельно ее судьбе: пока она пытается не допустить конец света, миллиарды других людей ходят в кино, рестораны, на выставки и концерты.       Сейдж была замечательным ментором. Ее способности как радианта всегда превосходили иные возможные, но это не делало из нее горделивого человека. Она знала, что любые способности можно развить, главное верить и продолжать работать. Именно этим она Джетт и нравилась: прямо с первого дня, когда китаянка превратила ее в льдышку. А сегодня, пока все были заняты шантажистом, у агентов появилось немного времени проверить свои способности.       Под надзором Сейдж тренировалась Неон. Она никогда не воспринимала свои способности как данность, а посему и никогда не снимала костюм, который 24 часа в сутки преобразовывал и ограничивал количество электричества, проходящее через ее тело. Филиппинка вытерла пот со лба смуглой ладонью. Она оттолкнулась от пола и молнией пронеслась за спину Сейдж, остановилась в полуприсяде и кинула руки вперед, выстрелив двумя зарядами тока из кончиков пальцев. Сейдж, даже не оборачиваясь, создала огромную и толстую стену, которая уперлась в потолок, немного треснув. Стена полностью впитала в тебя электрические разряды так, что остались только искры. Китаянка развернулась всем телом в сторону Неон, и стена мгновенно развалилась на мельчайшие частицы. Между ладоней Сейдж снова появилась бирюзовая сфера: она сложила руки в новом ударе и направила их в Неон. Филиппинка только и успела отпрыгнуть в сторону прежде, чем превратиться в ледяную статую.       Феникс хлопнул себя по рукаву, и по полу прокатилась яркая огненная стена, отрезав Сейдж от Неон. Китаянка отскочила в сторону, появилась новая бирюзовая сфера, а из нее — небольшой блок. Из-за огненной стены показалась фигура Джетт, которая как раз, будто на лифте, поднялась вверх с помощью магии Сейдж. Оттолкнувшись, кореянка сделала пируэт в воздухе, бросив перед собой поток ветра, закрученный в небольшой вихрь. Неон и Феникс отскочили. Филиппинка молнией оббежала Сейдж, уже выставила руки, чтобы снова выстрелить разрядом, но китаянка присела – замахнувшись руками, она изобразила волну, а сразу после этого прямо под носом у Неон из пола возникла округлая ледяная полусфера, как бы закрывающая Сейдж внутри в безопасном куполе. Неон, зацепившись за основание полусферы, поскользнулась и грохнулась на спину, а Сейдж все не унималась. Ее лед устремился к Фениксу, отчего британец принялся бежать сломя ноги и кричать, как он ненавидит тренировки. Джетт оттолкнулась от пола и, помогая себе ветром, вдруг оказалась прямо перед Фениксом: она бросила в него потоком воздуха, который сбил его с ног. Еще бы секунда, и полусфера льда от Сейдж заморозила бы Феникса на пару часов вперед, но Неон очухалась и выхватила парня, и вот они уже были на противоположной стороне.       Сегодня они тренировались вчетвером и, казалось, силы были равны, только подходы разные. Со стороны Сейдж были точность и контроль, под который подстраивалась Джетт, а вот сочетание Феникса и Неон как раз-таки постоянно попадало в передряги, потому что радианты никак не могли договориться. Хотя, Сейдж называла это не «договором», а внутренним чутьем, когда ты на уровне интуиции ощущаешь, что будет делать твой напарник. Именно ради этого понимания Сейдж и заставляла всех тренироваться. Именно этот подход должен помочь выработать контроль.       Йору же тренировался один. Он просто был уверен, что ему не нужны никакие менторы для того, чтобы держать в узде свои способности. С какой-то газировкой в руках он подошел к Скай. Вот она тоже любила спорт, но не соревновательный, поэтому отказывалась каждый раз, когда ее звали в «магические» спарринги между радиантами. Она вообще хотела использовать свои способности по минимуму, поэтому сейчас тренировалась с боксерской грушей. — Может все-таки как-нибудь удостоишь меня дуэли? — Йору плюхнулся на диванчик напротив Скай. Ему, без всякого лукавства, правда нравилось наблюдать за ней, особенно за тем, как боксерская груша отлетает в разные стороны с каждым ударом. Шумно выдохнув, Скай остановилась: — В чем смысл спарринга, если наши силы разные? Ты ходишь через материи, я оживляю предметы. Не вижу смысла мериться этим. — А, может, ты просто не уверена в том, что достаточно сильная и смогла бы мне противостоять? — Тебе все всегда надо преувеличивать? — Ну, если бы ты не сомневалась, то согласилась бы на один бой. Хотя бы просто унизить меня и мои империалистические замашки. Я не прав? — Как насчет того, чтобы я унизила тебя в рукопашном? — Скай медленно перевела взгляд на Йору. — Ну… — японец избегал ее взгляда, закатил глаза, словно девушка сказала чушь, — в рукопашном и я могу кого хочешь унизить. — Да ну? — Конечно. — Правда? — Отвечаю. — Ну давай, унизь эту грушу, — Скай отошла на пару шагов назад, как бы уступая место, однако по лицу японца та уже поняла, что он будет отнекиваться до последнего. Йору поднялся, поставил банку на столик рядом, отряхнул руки, неохотно подошел к груше и, еще раз глянув на Скай (вдруг она поменяет свое мнение), выставил перед собой кулаки. — Ну кто так держит? — всплеснула руками австралийка. — Давай, иди мне газировку принесли лучше. — Так, я не понял, — Йору тут же опустил руки, — я еще ничего не сделал, какого фига ты меня гонишь? — Да я уже по твоей позе могу сказать, что ты особо не дерешься в рукопашную. — Ага, наверно потому, что я дерусь в стиле айкидо? — В стиле… — усмехнулась Скай, — хорошо, научишь меня тогда айкидо? Йору вдруг расслабился, на его лице появилась уже знакомая самодовольная улыбочка. Он засунул одну руку в карман штанов, а с помощью другой облокотился о грушу, как бы нависая в сторону Скай. — Научу тебя, чему хочешь, — сказал он, специально занижая свой голос, — только если и ты меня кое-чему научишь. — Например? — Ну, ты же умеешь оживлять предметы. И, хотя тебе не нужно применять силу, чтобы оживить кое-что, принадлежащее мне, мы бы могли… — Ты отвратителен, — перебила его Скай, толкнув ладонью в грудь, — иди принеси мне газировку. ***       Сабина резко подняла голову с холодного белого стола. Она уснула прямо на рабочем месте и понятия не имела, сколько сейчас времени, который день она тут сидит и можно ли пить тот кофе в кружке перед ней. Потянувшись к ней, женщина заглянула внутрь и поняла, что никакой жидкости там не было, а, значит, она сидела тут уже давно и все выпила. Неуклюже встав с кресла, она зацепилась белым халатом за подлокотник, и чуть не упала, потому что наступила на ножку стула и, пятка соскользнула с колесика. — Да блять, — тихо выругалась Сабина, оттолкнула от себя стул и еще пару секунд стояла в тишине, чтобы прийти в себя и нарочно не сломать, что первое попадется под руку. Забыв, на чем она остановилась вчера, женщина глянула на Люсию, которая мирно спала в своей стеклянной палате. Сабина могла только предполагать, какого это – быть там, словно экспонат. Надо признать, что сама женщина никогда не желала оказать в центре внимания.       Ох, она бы сейчас все отдала за свежую кружку горячего кофе. Сейдж, похоже, ушла очень давно, оно и верно — пусть проводит время с теми, кто помоложе и не так сильно устал от жизни. А так как Сова был уже на задании, Сабина особо и не ждала, что о ней кто-то вспомнит, ведь Лиам знал, что отвлекать ее от работы бесполезно, а Омен… уже в принципе ей и не интересовался.       Сабина подошла к соседнему столу, где вчера делала какие-то расчеты. Она смогла по памяти восстановить формулу, до коей додумалась еще в Нью-Йорке, но сейчас ей нужно было провести эксперимент и понять, что она права. В голове постоянно крутилась фраза из отчета Сантос, которую Сабина уже выучила наизусть: «субъект способен с легкостью вернуть сферу души объекту, если при этом возьмет себе ее часть». И это не давало женщине покоя.       Неужели Сантос не понимала, что никогда не сможет в действительности воссоздать ни силу Сейдж, ни Рейны. Все, что она сможет, это наклепать «батарейки», которые в конечном счете отдадут энергию и умрут. И раз ее батарейки забирали часть души воскрешенного человека себе, то неужели было не ясно, что бесконечно это продолжаться не может? Это такой же наркотик. — Сабина? — раздался мужской голос, на который она вообще не обратила внимание. Она так и стояла между двух столов, глядя пустыми глазами перед собой, ведя внутренний диалог. Голос повторил ее имя еще раз, потом послышался звук закрытия двери и шагов. — Все нормально? — Винсент дотронулся до ее плеча, развернул Сабину к себе, и та быстро вернулась в настоящий момент. — Что случилось? Что надо? — она оттолкнула руку француза от себя, поправила белый халат и отошла на шаг назад. — Просто уже больше суток прошло, а тебя никто нигде не видел, — мужчина поднял другую руку, в которой красовалась новая большая кружка. От нее повеяло ароматом арабики, а после француз достал бумажный пакет, немного мокрый от чего-то маслянистого внутри. — Что это такое? — все-таки грубо спросила Сабина. — Не слишком крепкий кофе и завтрак. Вернее уже ужин, но еда есть еда, — ответил он, поставив все это дело на стол, потому что женщина наотрез отказывалась сдвинуться с места. — С чего вдруг? — Наверно потому, что здесь ни часов, ни окон, Брим к тебе идти не хочет, Сейдж занята тренировками с детьми, Сова уехал, а… — Винсент прочистил горло, — получается, больше никому нет дела. — Это так приятно слышать. — Не злись, я лишь сказал, как есть. Думал, ты любишь правду. — Пошел нахрен отсюда. И подачки свои забери. Мне казалось, я ясно выразилась ранее. — Если честно, — не обращал внимание на оскорбления Винсент, — ты вглядишь бешено. — Я работаю, — отчеканила слова женщина. — Может отдохнешь? — Нет уж, спасибо. — Упахаешься вусмерть, — покачал головой француз, — Сова бы этого не хотел. Поешь, выпей кофе, я посижу тут, составлю компанию. Молчаливо в углу. Расскажи хотя бы, ради чего ты тут так долго копаешься?       Сабина долго всматривалась в глаза Винсента, пока в ее сознании медленно всплывали былые воспоминания. Она мысленно вернулась во времена, когда работала в Кингдоме, и когда ее действительно там ценили. Вспомнила, как видела на лице Винсента похожее выражение, отдаленно напоминающее заботу. Тогда еще не были ни Совы, ни Протокола, а Сантос казалась необычайно умной ученой, с которой Сабина хотела проводить все свое рабочее время. Когда-то такие же глаза, как сейчас были у Винсента, смотрели на нее через толпу других работников, и она постоянно отворачивалась, пока они не исчезли. Просто испарились, в один день. Только сейчас она поняла, что вообще-то долго после их исчезновения пыталась отыскать их снова, но все безуспешно. Оказывается, все это было выцарапано на ее подсознании все эти годы. И поэтому их встреча была неминуема, пусть и при иных обстоятельствах. — Я знаю, как сделать из Люсии человека, — спокойно сказала Сабина, и на ее удивление Винсент слушал молча, — как отделить облученные радианитом изотопы, не разрушая их, как это делает Спайк. — Спайк, который бомба? — Это не бомба, а способ забирать любую молекулу радианита из любого вещества вокруг. Но он делает это грубо, вырывает их из среды. — Предлагаешь убить Люсию? В который раз это будет, третий?       Сабина покачала головой, сделала шаг вперед, оказываясь так близко к Винсенту, как они еще никогда не были. Он чуть наклонил голову, чтобы смотреть ей в глаза, в которых видел полную уверенность в своей теории. Она будто бы хотела убедить его здесь и сейчас, но кто сказал, что он не верит? — Не убить, — чуть улыбнулась женщина, хотя эта улыбка бы ускользнула, если бы Винсент не обратил внимание на ее тонкие красноватые губы, — а создать биологическое оружие, которое очистит ДНК Люсии от облучения, сделав из нее человека, а не радианта. Это как Спайк, только точнее, хирургичнее, менее разрушительнее. Лучше. Понимаешь?       Он понимал, слушал внимательно, вообще был не в состоянии оторваться от ее рассказа, хотя был сам далек от медицины и биологии. И пока она ждала его реакции, которая вряд ли бы смогла изменить ее мнение насчет этого дела, Винсент резко приблизился к ней и поцеловал.       Сумасшествие какое-то. Сабина приподняла голову, чтобы было удобнее, закрыла глаза. Она была совсем не против, а аромат орхидени, табака и белого вина расслаблял ее еще больше. Но все это длилось не долго. Он резко отстранился, сделал шаг назад, будто бы сам не поверив в то, что натворил, а после в лабораторию зашла Рейна. Она остановилась на пороге, сразу чувствуя, что здесь что-то произошло, но Сабина и Винсент стояли уже далеко друг от друга, поэтому женщина подошла. — Я вижу, ты что-то придумала, — заявила мексиканка, — рассказывай. ***        — У нас проблема, — с этими словами Киллджой встретила Бримстоуна, когда тот пришел к ней в кабинет. Там как раз сидел Сайфер, и по его многозначительному молчанию стало ясно, что немка не преувеличивает размер проблемы. — Босс, — послышалось из колонок, на линии был Сова, — я лично прочесал район, на который все так ставили, и ничего не нашел. Сайфер говорит, что сигнал в последний момент зашифровали, и его не отследить, поэтому мы с Питером будем искать по старинке. — Я тебя понял, — кивнул Бримстоун. — Этот шантажист ничего больше не написал, да? Сложно сказать, или это хорошо, или не очень. Мы продолжим поиски. Отбой. — Отбой, — ответил мужчина в берете, когда Сова положил трубку. Новости и правда были не радужными, но сейчас Бримстоун даже не способен был предположить, что в его голове может быть так пусто.       В помещение вошла Сабина и Винсент. Они немного не успели на рапорт Совы, но все и так витало в воздухе. Женщина развела руками в немом вопросе, на который никто никак не мог ответить, а сразу после на ноутбуке Сайфера и на мониторе компьютера Киллджой появилось письмо, не жданное никем. Получатель: BRIMSTONE [VAL-SECURE] Тема: RE: Нашла вас Я говорила не испытывать меня. Думаешь, я слепая и не вижу, как туда-сюда бегают твои маленькие скауты? Сова меня не найдет. И Сайфер тоже. Все, что вы сделали, это потратили мое время. Если вы не можете доказать свою невиновность, то я передам всю вашу информацию общественности. Это только начало. ЗАШИФРОВАНО ***       Сабина наконец увидела, который был час только после того, как вышла из ванны. Хоть она и привыкла оставаться одна, а новом месте делать это было всегда сложно. С одной привычкой она расстаться совсем не смогла: Винсент отдал ей свой виниловый проигрыватель, потому что сам давно слушал музыку на колонках.       Сабина пару часов лежала в горячей воде, выключив большой свет в комнате. Она оставила теплую подсветку вокруг дверных проемов и над кроватью, а так как дверь в ванную стояла прямо перпендикулярно спальне, этого освещения было достаточно. Сегодня она слушала очередной раритет, потому что по стечению обстоятельств у француза так же оказались все пластинки одной знаменитой певицы LP. Именно такая музыка ей сейчас была нужна.       Она лежала на кровати, укутанная в полотенце, которое доходило ей до колена, и глядела в потолок. Жаль, что здесь не было окон, через которые можно было бы наблюдать за красотами ночной жизни мегаполиса, поэтому женщина просто закрыла глаза. Она знала, что ей сейчас нельзя засыпать, потому что кто-то должен остановить пластинку, иначе она будет крутиться всю ночь. Однажды Сабина отключилась под Muse «Map of Problematique» и ей снились сны, словно из калейдоскопа — такого больше ей не хотелось. А потом она провалилась будто бы в теплую черную воду.       Она проснулась медленно, открыла глаза еле-еле и тут же поняла, что находится под одеялом, одетая в серую свободную майку и такие же ничем не примечательные шорты. Слабость в теле была невероятная, видимо женщина хорошенько расслабилась в ванной и недоспала пару часов. Глянув на часы, она увидела обратное: женщина проспала больше десяти часов. Теперь болела голова, но несмотря на это, Сабина понимала, что была в помещении не одна. Проигрыватель уже не воспроизводил песни, а из ванной комнаты шел свет. Сабина чуть поднялась на руках в тот момент, когда оттуда вышел Сова. Кажется, он умывался, его волосы были собраны на затылке в пучок, а футболка отсутствовала. Заметив недоумение на лице женщины, русский быстро подошел к кровати и присел сбоку. — Привет, — первое, что он сказал. — Ты уже вернулся? — Сабина потерла глаза пальцами. — Когда ты вообще приехал? — Пару часов назад. Я тебя переодел, надеюсь, ты не возражаешь, — заметив непонимание в глазах женщины, блондин поспешил добавить, — я когда пришел, ты лежала на кровати в полотенце, играла музыка, у тебя ноги были холодные. Я переодел тебя в первое попавшееся и уложил под одеяло. Ты спала, как убитая. — Иногда я думаю над тем, чтобы уснуть, как убитая… — Глупости. Что я пропустил?       Сразу после его слов на планшет, который был у каждого агента в Протоколе, поступило сообщение. Вдвоем они замолчали, растерянно глядя друг на друга, а затем Сабина подорвалась с постели и схватила планшет со стола. Она держала его двумя руками, ее глаза ходили из стороны в сторону, пока она читала текст, а после женщина просто застыла на месте.       «Доктор Каллас, Вас приветствует Национальная тайная служба ЦРУ. Меня зовут Айа Бодо, я являюсь агентом специального назначения и предлагаю Вам мирный диалог на тему, о которой Вам уже должно быть все понятно. Будьте так добры ответить на это сообщение Вашим местоположением, иначе наши агенты найдут Вас самостоятельно, » — было написано там.       Сова медленно подошел к Сабине, забрал у нее девайс и прочитал послание. Он многозначительно кивнул, отдал планшет обратно, и скрестил руки на груди — он делал так только тогда, когда яростно пытался придумать решение какой-то проблемы. В дверь постучали. Глянув друг на друга, они будто бы договорились о следующих действиях: Сова открыл дверь, увидев на пороге Винсента, русский резко схватил его за шиворот и затянул в комнату, а потом прижал к стене.       Сабина захлопнула дверь ногой, подошла к мужчинам и, повернув девайся экраном к французу, сверлила его взглядом. Она хорошо запомнила, как тот отзывался об этой агентессе из ЦРУ, и она была уверена, что Винсент что-то знал. Дав ему время прочитать сообщение, Сабина швырнула планшет обратно на стол и, подойдя еще ближе к французу, которого держал Сова, беспощадно сжимая белую гладкую рубашку, сказала: — Какого хрена она от меня хочет? Какого хрена она пишет мне? — Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? — спокойно отвечал Винсент. — Кто она?! — Агент ЦРУ, ты и так знаешь. — Хрен там плавал! — буквально выплюнула Сабина. — Ту, кого я видела по телевизору, все бы назвали ребенком. Кто она, отвечай! — Не надо было связываться с Домиником… — тише проговорил Винсент, устало вздохнув. — Может отпустишь уже меня?       Сова глянул на Сабину, та отошла на шаг назад, неохотно кивнула, и русский убрал руки, давая французу возможность поправить одежду. Он не собирался никуда убегать, а по его взгляду было ясно, что он считал эту грубость чрезмерной. — Не надо было связывать с Домиником? — повторила Сабина. — Если бы не твои дела на Эверетт-Линд, нам бы вообще не понадобилось искать тебя, и мы бы никогда не вышли на Доминика, и он бы сейчас продолжал бухать в своем сраном клубе, и… — Ее фамилия не Baudeaux, — прервал ее Винсент, — а Догрон. — Догрон? — Сова глянул на женщину, которая мгновенно побледнела от сказанного. — Да, она Айа Догрон, сестра Доминика Догрона, — подтвердил француз. — Она правда работает на ЦРУ, и ее сообщение правда выглядит как угроза. С ее ресурсами она вполне может найти и это место. — Зачем я ей нужна? — Ну, наверно потому, что в твоей квартире лежал труп ее брата? — Нигде не указано, что это моя квартира, — Сабина скривила губы, злобно глядя на Винсента, — в базе Кингдома используется зашифрованный список сотрудников. Я не одна такая, у кого есть пентхаус. — Был пентхаус, — поправил ее француз, — и то, что она вышла сразу на тебя, возможно, имеет взязь со мной… — Что?.. Какого черта ты натворил… — женщина вернулась к столу, держась за голову, которая уже пару минут как раскалывалась от всей информации. — Comment dire… — Винсент поправил очки, — она, кхм, вполне может считать тебя rival de mon cœur: за мое сердце. — Твою мать, Винсент! — воскликнула Сабина. — Ты влюбил в себя ребенка? — даже Сова был удивлен. — Я не виноват, — покрутил головой француз, — она знала, что я работаю в Кингдоме, знала про Сабину, потому как я вполне мог слишком явно показывать свои вкусы в… женщинах. В общем, я хотя бы говорю правду. Applaudis moi! — Подонок… — тихо сказала Сабина, — ты устроил ее в ЦРУ. Она выторговала себе положение, продавая компромат на всех политиков, банкиров и террористов, которые посещали его клуб. Ты выродок. Ты с ней трахался. — Ce n'est pas vrai, et tu le sais. Неправда. — Молись, чтобы это была неправда, потому что я вряд ли когда-либо поверю тебе. — В лаборатории, когда Совы не было, ты вела себя совсем иначе, — улыбнулся Винсент, — что поменялось? — Мне поступила угроза. — У нас проблема, — вдруг раздался голос Бримстоуна, который, открыв дверь, стоял, оперевшись о косяк. — Что бы вы тут ни делали, у нас огромная проблема. ***       В кабинете Киллджой творился хаос. Она вместе с Сайфером печатали на своих компьютерах миллионы слов и значений, пока на заднем фоне верещал телевизор с новостными каналами. На нем шел какой-то процесс, видимо поиск по ключевым фразам, который пока не давал никаких результатов, и это было хорошо. Питеру дали почетное задание сидеть за вторым монитором компьютера Киллджой и следить за другим поиском, уже по ключевым фразам сайтов и форумов. Сейдж молча стояла и ждала чего-нибудь. По тому, как она держалась за свои же локти, можно было понять, что девушка нервничает. За дальним столом сидел Омен, держа в руках спицы и клубок ниток.       Бримстоун привел Вайпер, Чембера и Сову в этот мир хаоса, и они очень быстро влились в процесс. Он указал рукой в сторону Киллджой и Сайфера, ничего не говоря. — Пока все чисто, пока не надо волноваться, — мямлила немка, катаясь на стуле от одного компьютера к другому, проверяя при этом процесс на телевизоре и как там дела у Питера. — Что происходит? — Вайпер спросила первая. — Что за паника? Что с новостями? — Шантажист, хотя я бы назвала ее шантажисткой, вышла на контакт, — пояснила Киллджой, — контакт очень плохой. — Что-то помимо того последнего письма? — Она говорила, что начнет освещать наши грехи, — Киллджой повернулась к агентам, — двадцать минут назад она это сделала. — В смысле? — Сова нахмурился. — Она слила шесть «досье» в сеть, — пояснил Сайфер, поднимаясь с кресла. Он взял с собой ноутбук, подошел к пришедшим и уже хотел продемонстрировать каждому лично, но Бримстоун остановил его рукой. — Прочитай вслух. — Уверен? — марокканец вежливо переспросил. — Мы команда, поэтому все, что там написано, должен слышать каждый. — Каждый, поэтому ты собрал здесь только первых семерых агентов? — Ну, и Чембера… — указала Киллджой. — Ну, и Чембера, — кивнула Вайпер. — Ну, и Питера… — продолжила немка, однако это уже никто не поддержал. — Ладно, — согласился мужчина в берете, — зовите всех. — Окей, — протянула Киллджой, подъезжая на стуле к главному монитору компьютера, она нажала на кнопку и подвинулась ближе к маленькому микрофону, встроенному в стол, — ребятки, бегом ко мне в кабинет. У нас большие неприятности. Общий сбор.       Не прошло и пяти минут, как в одном помещении уже стояли все и каждый, однако одного лица наблюдать агентам не пришлось: и это была Астра. Выяснять, где она и куда пропала, у Бримстоуна не было желания, потому что он знал, что так себя ведут лишь те, кому есть, что скрывать. — Агенты, — начал он, — менее получала назад человек, который принялся угрожать нам, слил в общий доступ шесть «досье» на одних из нас. Киллджой и Сайфер ищут любые зацепки на этого человека: откуда у него была настолько личная информация, либо же откуда был произведен слив. Так же мы мониторим любую активность масс-медиа и пользователей. Любое упоминание любой информации из досье или о Протоколе должно уничтожаться мгновенно. — Есть, босс, — протянул Сайфер. — Пока что тихо, но это может измениться в любой момент, — добавил Бримстоун. — Что за досье? — спросила Джетт. — Насколько там приватная информация? — Возможно та, о которой ни Кингдому, ни Протоколу никогда не было известно. Именно поэтому я позвал вас, потому что сейчас я зачитаю шесть досье и мы тщательно обговорим их, ясно? Мне плевать, какие вскроются там секреты или как сильно вы не хотели, чтобы о них узнали. Потому что это именно то, чего шантажистка от нас хочет — чтобы мы закрылись еще больше и перестали доверять так, как мы умели до сих пор. Никаких возражений? — Бримстоун просканировал глазами каждого агента и, услышав в ответ тишину, довольно кивнул. Сайфер любезно вывел на экран первое досье. ПОЗЫВНОЙ // Viper ИМЯ // Сабина Каллас КЛАССИФИКАЦИЯ // Человек Уважаемая доктор Каллас, Самый молодой получатель премии Р. Франсиса. Тебя наградили премией Denton за выдающиеся инновации. И ты первый главный научный сотрудник Совета консультантов в Кингдоме. А потом… инцидент. Все поменялось после него, да? Ты поменялась. Ты изолировалась — сбросила с себя все осколки своей жизни во имя мести. Ты когда-нибудь останавливалась, чтобы подумать о том, что станется? От той личности? Когда вся твоя ярость истратится? [VAL-SECURE]       Бримстоун закончил. Он понимал, что начинать с Вайпер не лучшая затея, но вдруг последовательность досье тоже имела свою особенность? Оглядев всех, мужчина остановился на женщине с карэ: ее взгляд был направлен вниз, она была потеряна, потому что все, что было сказано в том файле, миновало уж очень давно. Все, что там описано, уже давно прошло, кроме последней строчки. — Мы правда должны это обсуждать? — нарушил тишину Сова. — Да, — Бримстоун сказал твердо. — Сабина, говори. Тебе есть, что сказать? — Будет проще, если будут вопросы, — ответила женщина не своим голосом: таким слабым, вялым и глухим. — Что за премия Франсиса? — начала Джетт. — Глупая премия, связанная с космическими технологиями, исследованиями космоса и прочим. Ничего, чтобы имело глобальный эффект, — ответила Сабина, все еще глядя вниз. — А премия Denton за выдающиеся технологии? — Премия, выдаваемая консультационной фирмой, возглавляемой экспертами, которая предоставляет интегрированные решения для клиентов в бизнес-среде. Среди них есть консультанты бизнес-лидеров, управленческих команд и советов директоров, они торгуют стратегиями мирового уровня. Премию давали тому, кто лучше и менее затратно сможет предоставить рабочую систему… легального шантажа и отмывания денег. Чтобы они могли консультировать клиентов и разрабатывать коммуникационные стратегии, чтобы подготовиться и справиться с кризисами, спорами и другими проблемами. Они предлагали защитить бренд, оценку, репутацию и разрешение на деятельность клиента, обеспечивая точное представление фактов — компромат — поддержание доверия, укрепление отношений, уменьшение негативных юридических или политических последствий, обеспечение непрерывности бизнеса, стимулирование вовлеченности сотрудников и защиту корпоративной ценности. Конкретные примеры, если интересно: вопросы кибербезопасности и конфиденциальности, отзыв продукции, судебные разбирательства, правительственные расследования, переход руководителей, споры о трудовых отношениях, сокращение штата, проблемы с персоналом, операционные инциденты, раскрытие финансовой информации, а также экологическую, финансовую или социальную активность. — Это как Кингдом, только они ничего не производят, — протянула Киллджой, покачав головой, — ужасно… — На кой черт им презентовать премии? — нахмурилась Скай. — У молодых умов более свежий взгляд на вещи, — медленно произнес Сайфер. — А что за «инцидент»? — в точку ударил Йору. — Ох… — Сабина вздохнула, — там было много инцидентов, но самым последним стал инцидент с Оменом, когда его расщепило в портале. Все, что было до этого: предательство Сантос, меня выгоняли с работы, куча неразберихи с теми, кто со мной работал, а потом и Омен — довели меня до того, что вам всем сейчас так не нравится. Видите, у меня были причины. Больше мне сказать нечего.       Бримстоун кивнул. Он ждал, что кто-нибудь скажет еще хоть слово, но этого не происходило. Наверно, даже к такой, как Сабина, можно было отнестись иначе, однажды услышав их историю. ПОЗЫВНОЙ // Raze ИМЯ // Таяни Альвес КЛАССИФИКАЦИЯ // Человек Таяни Альвес. Tata для друзей. Дочь ее любимого города. Я гуляла по твоим улицам: видела твои рисунки. Красиво, если не учесть отсутствие организованности. Но оставленные листовки о Кингдоме остались. Заляпанные краской. Заявления твоих побед. Эта краска смывается. Тебя давно не было. Кингдом, словно лоза, и она вернется, чтобы выдавить жизнь из твоего дома. Что станет с Баией, мне интересно, когда ты не в силах отдавать приказы? [VAL-SECURE]        — Я родилась в Сальвадоре, — сразу начала Таяни, — Баия это название штата, и это место Кингдом всегда присматривал для постройки нового завода. Им очень хотелось выкупить землю буквально в центре города, потому как их ученые были уверены, что в той земле находится куча радианита. Мы протестовали, как могли. А потом правительство начало применять к нам силу, сажать в тюрьмы и обезьянники. Бразилия — не лучшая страна для того, чтобы посидеть в тюрьме, особенно для некоторых моих друзей, которые не знали, как постоять за себя. А потом мы выяснили, где сидят эти перцы, готовые продать город, богатый историей, чтобы какая-то корпорация толстосумов набила карманы зелеными. И тогда я поехала в Венецию, чтобы украсть немного чистого радианита и взорвать танкер, на котором они везли технику для раскопки. Сейдж и Киллджой меня задержали. Вся история. — Танкера же потом не было? — поинтересовался Феникс. — Да, он испарился, — кивнула Таяни, — а дело с Сальвадором поставили на паузу. Но власти меня не любят, хоть у них и нет реальных доказательств, я не в почете. Я не могу находится у себя дома долго. И меня правда давно там уже не было… — Мы должны туда наведаться, — стукнула кулаком по столу Киллджой, — показать им, что ты защищала народ и их дома, историю… — Боюсь, с нашим графиком, это не просто, — грустно усмехнулась латиноамериканка. ПОЗЫВНОЙ // Brimstone ИМЯ // Лиам Бирн КЛАССИФИКАЦИЯ // Человек Привет, Лиам. Держишь своих людей близко, да? Сначала BFD, 8 станция. Потом Силы особого назначения — ты и твои Оборванцы Вороны. Ты бы сделал для них все, что угодно. И все же, несмотря на усилия, ты глядел, как Тарик Портер умирает. Как отреагировала Сумайра, когда ты сказал ей? Итак. После всего этого, что-либо изменилось? Или ты продолжаешь вести VALORANT на убой? Ты правда считаешь, что можешь спасти каждого? [VAL-SECURE]       Лиам часто прочищал горло, когда зачитывал досье вслух, и каждому было понятно, что в этих строках ему опять напомнили, о чем он все это время пытался забыть. Кажется, только Сабина понимала, в чем дело. — Я… — протянул он, желая начать рассказывать правду прежде, чем его завалят вопросами, — я… даже не знаю с чего начать. — Расскажи про BFD, — кивнула Сабина. — Да… BFD это бостонский пожарный департамент, я был пожарным до того, как вступить в военное дело. Эм… у меня… у меня был напарник, его звали Тарик Портер, — Лиам залез рукой в воротник своей униформы и вынул цепочку с двумя жетонами, — здесь и его жетон тоже. У него была еще жена — Сумайра. И она была единственным человеком, который был против того, что нам с Тариком предложили пойти в военные. Лично для меня быть пожарным уже… не хватало. А Тарик был просто хорошим другом. Слишком хорошим. На одном задании он погиб: задохнулся в горящем доме, когда нас отправили на перехват террористов. Обычное задание для военного, но я не думал, что все так закончится. Сумайра, когда узнала, обвинила меня в его смерти, и я не мог не согласиться. Ведь, если бы я не потащил его туда, мы бы и дальше были пожарными, мы знали эту работу лучше, чем что-либо еще. Ну, а после я подался в K-SEC, потому что им было все равно, кого набирать, если у тебя есть военное образование. Там я пришелся всем по вкусу. А так как у меня никого не осталось, я быстро ушел в работу с головой и дослужился до хорошего звания. А потом… меня познакомили с Сабиной и начался Первый Свет. Ты была моим первым другом за очень долгое время, — признался он, грустно кивнув, — но шантажистка права. Я не хочу, чтобы с кем-либо из вас что-то случилось. Поэтому если вы не хотите продолжать заниматься всем этим, то самое время уйти. Вы вольны делать, как пожелаете. — Она забралась глубоко в наши головы, — протянула Сейдж, — я так понимаю, что у каждого есть темное прошлое, которое лучше там и оставить, но даже после этого я не собираюсь уходить. — Я думаю, никто не собирается, — Чембер сунул руки в карманы, улыбнувшись, — кто же тогда сделает грязную работу? — Вообще, я бы хотел сказать, — начал Кай/О, он тоже поднял два жетона, которые были на его шее, правда один из них был поврежден пулей, — я знал тебя, Лиам, в своем таймлайне, и там ты часто называл меня этим именем. — Каким? — Тарик Портер. Как мне известно, мое сознание было сознанием человека, правда ни подтвердить, ни опровергнуть это я не могу. — Подожди, в твоем времени сознание Тарика перенесли в тело робота? — Это так восхитительно! — хлопнула в ладоши Киллджой. — Простите… — Я не знаю много, но в моем времени мы хорошо общались с тобой, Лиам. А потом ты умер и я тебя не спас. — Как я умер? — Из-за Рейны, — Кай/О глянул на мексиканку. Женщина опустила голову, глядя на Лиама исподлобья, она улыбалась, и все это казалось ей забавным. — Надеюсь, ничего такого в нашем мире не произойдет, — прочистив горло, сказал мужчина в берете. ПОЗЫВНОЙ // Omen ИМЯ // [Отредактировано] КЛАССИФИКАЦИЯ // Радиант* Первый Свет был не слишком приветлив с тобой, Джон. Или ты Фред? Куда бы я ни смотрела, везде новая кличка. Маркус, Йохан, Дмитрий. Но настоящего имени нет. Ты сам-то знаешь, кем ты был? Исходя из того, что я узнала у Лучей Света, я подозреваю, что нет. Что за человек может быть без имени? Явно не честный. Ты монстр сейчас; и возможно был монстром прежде. Если преуспеешь в поиске своих ответов, надеюсь, не забудешь их. [VAL-SECURE]       Когда дело касалось Омена, все всегда становилось интересным. Сабина знала, что раньше его звали Фредом, и не собиралась называть его никак иначе, но другие уже были не уверены, что Фред, которым его знали первые шесть агентов Протокола, все еще был с ними. — Что за Лучи Света? — нахмурилась Джетт. — Фонд «Лучи света», или институт «Лучи света» — это национальная, некоммерческая, беспартийная организация в США, нацеленная на задействование как можно большего числа людей в разрешение серьезных конфликтов, — сказала Сабина. — Опять ничего конкретного. — Омен вряд ли сейчас вспомнит, чем он там занимался, — американка явно стояла на его защите, — но он работал там до того, как перейти в Кингдом. Он был… есть выдающийся ученый, врач, физик и исследователь, но он попал в инцидент и… — она хотела продолжить, но Сова нежно взял ее маленькую ладонь в свою, и женщина мгновенно замолчала. — Что с тобой случилось, Омен? Фред? — Джетт обратилась к нему, замечая, что эфемерный человек отложил спицы. — Если бы я помнил… Сабина, прости, но я не помню, что было между нами и что должно быть. Я есть только то, что было тогда, когда я стал таким. Все остальное либо слишком далеко, либо никогда не будет близко. — Мы работали вместе, — голос Сабины дрожал, она держала русского за руку, — я, Сейдж и Фред. Мы были в одном департаменте и занимались почти одним и тем же. А потом ты решил погеройствовать и поплелся в этот разлом, за тобой помчался Лиам, потом и Сова… и все это потому, что… — она зажмурилась, было видно, что ее ресницы намокли, — в этих Лучах тебе не нравилось, что они прятали под благотворительностью и волонтерством продажи и сделки вооруженных сил. Ты в Кингдоме хотел заниматься исследованиями, потому что тебе всегда нравились радианты, и ты жалел, что у тебя нет никаких сил. А однажды я случайно предположила, что пройдя через портал, человек мог бы облучиться и получить какие-то способности, а потом мы поссорились и ты решился… на этот глупый поступок. — Не стоит плакать, — сказал Фред, Сабина все еще узнавала его голос, — я ничего из этого не помню. ПОЗЫВНОЙ // Chamber ИМЯ // Винсент Фаброн КЛАССИФИКАЦИЯ // Человек Когда твоя игра началась, Винсент? Saint-Étienne? Кальверин? Kingdom Defense был просто очередным шагом — уже тогда у тебя был продуманный путь. И что за путь! Твои поступки намекают мне, что это не просто бесцельные амбиции. Какой бы ни была твоя цель, ты считаешь ее необходимой. Это, наверно, единственная правда, которую ты свято хранишь. Но несмотря на твои намерения — верные или нет — тебя всегда будет сопровождать осуждение. Если все пойдет против тебя, если они назовут тебя «злодеем»… ты сможешь жить с этим дальше? [VAL-SECURE]       Сабина медленно подняла взгляд на Винсента. Она наконец получила подтверждение тому, что француз тот еще прохвост, правда ей никто особо не верил. Ну вот, еще один человек, который считает так же. — О чем идет речь? — спросил Лиам, подбоченившись. Он знал, что если не спросит первый, то в бой полетит Сабина, начнет обвинять его во всех смертных грехах и увидит связь там, где ее нет. — В Saint-Étienne я начал работать на армию, — спокойно отвечал Винсент, — в Кальверине убил посла по приказу властей. В KD перешел, когда начал разрабатывать оружие. Между прочим, Киллджой пересекалась с моими работами, правда она этого не знала. Не вижу ничего зазорного. — А как же ты тогда оказался в деле с Эверетт-Линд? — влезла Сабина. — Однажды проснулся и решил, что надо бы разбомбить главную исследовательскую базу с тысячами ученых. Я не права? — Тебе нравится думать, что я злодей, как шантажистка и сказала. Но я пытался предотвратить запуск коллайдера, вот и все. И если бы не сынишка Алефа и их семейная паранойя, я бы сделал это. Никто бы не погиб. Но кроме сраного Алефа, вы тоже начали искать меня, а прятаться от двух ищеек сложно, если вдруг кому-то интересно. — Не хочешь рассказать, как ты познакомился со своим двойником? — продолжала Сабина. — Проснулся и увидел его в кресле напротив кровати. — Я не просила иронизировать. — Я сказал правду. Если хотите искаверкать слова в этом досье, то пожалуйста. Но разве я хоть раз давал повод усомниться в том, что у нас с вами одинаковая цель? — Ладно, — отрезал Лиам, — он прав. Нет ни одного доказательства. ПОЗЫВНОЙ // Sage ИМЯ // Линь Инь Вэй КЛАССИФИКАЦИЯ // Радиант Линь Инь Вэй. Утешение из Шэньси. Все хорошее, что ты сделала. Потери, что ты понесла. Да, я нашла монастырь. Ты забыла уроки? Снова и снова тебя учили: Баланс. Действие, противодействие. Ты думаешь, что это тебя не касается? Что жизнь спасенная, это не жизнь отнятая? Я не знаю ответа. А ты? Или даже мысль об этом слишком тяжела? Что с каждым самоотверженным поступком потери продолжают расти? Да. Незнание безопаснее. [VAL-SECURE]       Китаянка слушала, как Лиам читает досье, и ни одна мышца на ее лице не дернулась. Инь Вэй, пожалуй, была самым «чистым» и доблесным агентом Протокола, но после прочитанного возникало много вопросов. Правда, первые шесть агентов уже знали ответы. — Шантажистка пытается сказать, — начала китаянка, — что каждый раз, когда я воскрешаю человека, я забираю жизнь у другого. Это неправда. Бутанский монастырь научил меня многому, в том числе и как контролировать свои способности. Парочка ее слов не сможет заставить меня прекратить делать добро, потому что я верю в свет своих действий. У нее не получится запугать меня или внести смуту. — Раз она все знает, — сказала Сабина, — то вряд ли надеялась на твою смуту. — Что за потери? — Джетт кивнула в сторону монитора. — Пустое, — махнула рукой Инь Вэй. — Просто совпадение, а она сделала из этого прямую связь. — Так что за потери? — поддержал девушку Феникс. — Мы бы хотели знать, даже если это глупые обвинения. — Так получается, что когда меня отправляют на задания, по окончании мы насчитываем очень много потерь. Как бы я ни старалась воскрешать и лечить, иногда я не успеваю к душе и теряю ее. Иногда я нахожусь и помогаю одной группе, а ужасные потери несет соседняя, но я не могу это изменить. Я делаю то, на что способна. Все-таки важно помнить, что я не Бог. — Она хочет сказать, что душа, которую ты возвращаешь, меняется местами с душой, которую не хотели забирать, — пояснил Винсент, — про это были строчки о балансе. — Я не верю в это. — Твое право, — согласился француз, — но что будет, если на поле будем все мы, и тебе нужно будет нас воскрешать. Не боишься, что подняв одного, стоящий рядом упадет? — Это именно та тема, на которую мы не хотели выходить, — прошипела Сабина. — Я просто говорю. Чтобы подумать. — Ты начинаешь разлад, — Сова кивнул. — Зачем наседать на Инь Вэй? — Я очень благодарна, что ты отстаиваешь меня, — китаянка склонила голову, — но уже поздно. Я ждала такого твоей заботы очень давно... Теперь я могу сама. — Даже не начинай этот разговор, — Сабина указала на Инь Вэй пальцем, — только заикнись. — Что за разговор? — тут же зацепилась Джетт. — Это личное, — сказал Сова, схватив Сабину руку, которой она готова была проткнуть китаянку напротив. — Так! — брякнул Лиам. — Сейдж здесь единственная, чьи намерения всегда направлены на благополучие людей. Это все досье, которые опубликовала шантажистка. — Хорошие новости в том, что общественность срать хотела на все это, — заявил Сайфер, — ни одной новостной сводки, просто пару разговоров на форумах. Ничего большего. Думаю, она знала, что так будет, хотела больше нас попугать. — Продолжай искать, я хочу достать ее, — Лиам плюхнулся в кресло, — все остальные пока свободны. Постройте мне команду, которая может всех победить. Все.       Когда все покидали кабинет, Рейна долго стояла на месте. Ей нужен был один человек из всей этой толпы, и как только он прошел мимо нее, женщина схватила его под руку, юркнув в коридор. Дверь за их спинами закрылись. Винсент, не скрывая интереса, смотрел на мексиканку. — Чем обязан? — спросил он. — Мне нужно, чтобы ты на кое-что уговорил Бримстоуна. — Да? — он усмехнулся. — Сгораю от незнания. — Мне нужна Неон, — чуть тише произнесла Рейна. — Сейдж загонит ее в коробку контроля, а девчонке не это нужно. Я была на ее месте, я знаю, на что она способна. Мне нужно, чтобы Сейдж отошла в сторону и не мешала мне тренировать Неон. А еще мне нужно, чтобы с нее сняли ограничители. Столько силы, которую я в ней чувствую, нельзя вот так душить. — Ты хочешь, чтобы я поговорил с Бримстоуном? — Меня он не послушает. Может, конечно, поговорить с Вайпер, у тебя с ней в последнее время все только в гору идет. — Я что, услышал ревность в твоем голосе? — Мне плевать на тебя, я же говорила, — Рейна оттолкнула француза от себя резко, грубо, но тот рассмеялся. — Ладно, я что-нибудь придумаю. Но только расскажи, что мне от этого будет. — Силу Неон можно направить в нужное нам русло. Где твоя догадливость? Без Неон не будет портала, не будет того, что больше всего нужно Протоколу. Поэтому Неон слишком ценна, чтобы Сейдж сделала из нее вторую загнанную Джетт, или дебила-Феникса. Скай тоже поджимает хвост, когда просишь использовать силу на полную. Контроль — это чепуха ленивого учителя. Сила в том, чтобы не контролировать силу, а быть с ней одним целым. Радианит — это дар. — Я поговорю с Бримстоуном, — кивнул Винсент и тут же вернулся в кабинет, из которого только что вышел.       Француз был рад, что в кабинете не было Сабины с Совой: пусть занимаются своими делишками. Киллджой, услышав, что можно будет расковырять костюм Неон, скорее всего описает штанишки от восторга, Питер поддержит любой каприз своей ненаглядной, а Сайфер не любит вставать на любую позицию, кроме своей. Нужно только поразить Бримстоуна. — Monsieur Бримстоун, — сразу начал Винсент, присаживаясь на стул на колесиках, и подъехал к мужчине в берете, — близиться тот самый долгожданный день, oui? Очень скоро наша дорогая леди-молния зарядит портал на работу, откроет врата в удивительный новый мир! — Чего тебе надо? — мужчина медленно взглянул на него, даже закатил глаза. — Я об этом и хотел поговорить… ты еще не думал о том, чтобы освободить ее от ограничителей? — Винсент заметил, как Киллджой чуть дернула головой, подслушивая их разговор. — Я понимаю, что вся конструкция состоит из нескольких колпачков, но мы должны… снять их, дабы добиться желаемого количества энергии. Правильно же? Я уверен, что создатель костюма был просто… слишком осторожен, — Винсент сделал паузу, хотел, чтобы Бримстоун что-либо ответил, но этого не происходило, — ладно, в любом случае, болею за нашу звездочку! — закончил он и, поднявшись со стула, покинул помещение. Ему не нужно было, чтобы босс принимал решение сходу, но поселить в его разуме зерно сомнения он смог. Он был в этом уверен. Всегда хорошо иметь на своей стороне живое оружие. ***       Неон уже мчалась к Бримстоуну. На часах было самое утро, все, вероятнее, еще спали, но она была уверена, что найдет босса в кабинете у Киллджой. Они вряд ли останавливали свою деятельность на ночь. Она громко и грозно ступала по полу, сжимая кулаки, и если бы могла, выбила бы дверь, но та была полностью на атоматике. — Бримстоун! — громко заявила Неон. — Что Чембер сказал насчет моего костюма?       Мужчина в берете дернулся, проснувшись. Он всю ночь провел в кресле, под одинаковые щелчки клавиатуры. Киллджой уснула на диване вместе с Питером, капитан все еще держал в руке какие-то бумаги, записи, вопрос, как он не потерял их во сне. А Сайфер продолжал работать. Он глянул на Неон, хихикнул и продолжил писать код. — Доброе утро, — Бримстоун протер глаза. — Я знаю, что он вчера говорил с тобой! — Неон подошла к мужчине, подбоченилась, была настроена серьезно. — Что-то насчет ограничителей? Sobi ko na nga ba… если он сказал их убрать, то он ошибается. Даже с ними я могу запитать целый квартал, и типа не маленький, а большой! С ресторанами и отелями! Если их снять, то можно попрощаться с половиной базы. Ограничители остаются, Брим! Все, конец истории! — Я пока никому ничего не разрешал, — спокойно произнес мужина. — Зачем с утра устраивать истерики… — Рейна еще стала нагнетать на тренировках. Говорит: давай больше, сильнее, а-а-а! Я могу сделать то, что она просит, но тогда нам вообще негде будет жить! Агрх! — Все, все, детенок, успокойся, — Бримстоун поднял руки, — Чембер здесь ничем не заправляет, ты не обязана слушать ни его, ни Рейну. Ты слушаешь меня, либо Сейдж, ясно? — Я, кажется, кое-что нашел, — влез Сайфер, он поднялся со стула, держа в руках ноутбук, — нашел, как она проникла в нашу систему. — Ну? — Киллджой уже сидела на стуле, заинтересованно глядя на марокканца. Она все это время пыталась понять, как же кому-то извне удалось проникнуть в их зашифрованную сеть. — Кто-то подключил ее изнутри штаба, — сказал Сайфер. — Как «изнутри»? — не понял Бримстоун. — С ее уровнем она бы ни за что не смогла пробиться через мой фаерволл, поэтому это было сделано изнутри. Кто-то дал ей доступ прям через один из наших компьютеров. — Астра… — протянул мужчина в берете, — я уверен, это она. — Почему? — воскликнула Киллджой. — Мне казалась она милой. — Ты ее видела среди нас? Вот и я не видел. Как только она появилась, все начало рушиться. А с ее способностью появляться в любой точке мира… — Если тебя это утешит, я тоже думаю на нее, — кивнул Сайфер, — так вот… из-за того, что ее пустили в нашу сеть, она молча находилась там какое-то время, почему я и не мог ничего предпринять. Я так же не видел и предположительного адреса, пока она не дала знак в Португалии. Но как мы уже поняли, это был ложный след. Когда она выставила первые досье, она раскрыла себя. Не полностью, однако я смог пойти по следу ее сигнала, и сейчас с точностью говорю, что она находится где-то в районе Черного моря. Румыния, Болгария, Турция, Украина, Грузия… если вдруг она решит выложить еще немного нашего грязного белья в сеть, то я смогу сузить поиск. Пока что это все, что мне по силам. — Хорошая работа, — кивнул Бримстоун, — пусть немного, но мы знаем, где ее искать. Может, в сети уже появились какие-то комментарии насчет ее личности, либо же нас? — Я заебался читать, — подал голос Питер, лежа на диване, — но ничего подобного не было. — Значит, мы сохраняем молчание и ждем новых досье? — Пока так. Она ведь явно от нас что-то хочет. ***       «Доктор Каллас, — так начиналось второе сообщение, — жаль, что Вы меня игнорируете. Думаю, предыдущее послание не особо Вас впечатлило, что меня не радует. Если Вы считаете, что ЦРУ Вас не найдет, то не стоит быть такой самоуверенной. Я знаю, как Вы связаны с месье Фаброном, и уж его-то найти мне не составит труда. Может, избежим ненужных жертв, и Вы сами позвоните мне?»       Сабина не могла это читать, поэтому это сделал Сова. Он не любил угрозы, особенно на фоне того, что кто-то сливает в сеть все их тайны и секреты. Откуда тот человек их знал — все еще оставалось загадкой, однако не стоило забывать тот факт, что досье и сообщения от Айи Бодо приходили со странной точностью. Сова начал кое-что улавливать. — Она не может быть шантажисткой, — покачала головой Сабина. — Почему? Все сходится: как только тебе приходит сообщение, тут же появляются досье. Для меня это прямая связь. — Ты же видишь, что она не знает о Протоколе. Она называется меня и Винса по имени, значит не знает про позывные. Значит и Валорант для нее не существует. А шантажистка бьет только по Протоколу. У них разные пути… черт их дери. — Давай хотя бы отдадим это Сайферу, пусть посмотрит, откуда все это прислали, вдруг это вообще не ЦРУ? — Нет! — Сабина вскочила с кровати и вырвала у Совы планшет. — Нельзя показывать, иначе… — Иначе придется признать, что ты была связана с Домиником? Прости, но все уже знают, и не предают этому большое значение. — Погоди, что ты хочешь сказать? — женщина чуть наклонила голову, ее глаза округлились, она будто бы не могла поверить в то, что слышит. — Я говорю, — русский сделал паузу, но продолжил, — говорю, что никто не вкладывает в твою интрижку с Домиником столько скрытого смысла, как это делаешь ты. — Ты хочешь сказать, я на себя одеяло тяну? — Сабина, стой… — Интрижка? Тебе вообще плевать на то, что было? — Конечно нет. — Говоришь так, словно ничего не произошло. Как будто на хвосте не сидит его сумасшедшая сестра из ЦРУ, не грозится найти меня и разрушить Валорант впридачу. — Поэтому давай покажем Сайферу. — Я не буду ему ничего показывать! — крикнула Сабина. — Какого хрена ты не слушаешь меня?! — она дернулась к Сове, толкнула его руками в грудь, но он вдруг поймал ее за запястья и не дал слишком разойтись. — Чего ты боишься? — спросил русский. — Что Сайфер посмеется? Что остальные будут на тебя косо смотреть? У нас работа такая, где постоянно всем угрожают. Я не смогу тебя защитить от такого. Если эта Айа будет стоять перед нами, то я сотру ее в порошок и всю ее команду. Но пока она там — в сообщениях, я ничего не могу сделать. Поэтому давай покажем все Сайферу. ***       Но Сабина так и не решилась. Дни шли, и пока остальные агенты ждали, когда же шантажист снова заявит о себе, доктор Каллас надеялась, что игнорирование ЦРУ поможет избежать с ним встречи. Все равно она чувствовала, что это ситуация так просто не разрешиться, но и менять свое решение она не хотела, потому что никогда их не меняла, потому что всегда оставалась на том, что сказала в первый раз. Она знала, что может признать Сову правым, но пока была не готова к тому, чтобы русский увидел, что она сомневается в своих мыслях. Пока что для этого было рано.       И пока Айа Бодо молчала, шантажистка продолжала наседать на Протокол. Спустя неделю она снова напомнила о себе, выставив в сеть еще шесть досье. Сайфер очень жалел, что она не подписывала работы своим именем или ником, так бы он уже давно ее нашел. — Мне уже начинает это надоедать, — признался Бримстоун, стоя у большого монитора на стене, — она играет с нами, словно мы обед. — Меня больше интересует, как она достает настолько личную информацию, — ответил Сайфер, пока в помещении собирались остальные, — вчера проверил сервера Кингдома, и у них там нет ни единого намека на взлом или что-то вроде. Поэтому откуда у нее наши секретные данные, я без понятия. — Ну имена, даты рождения, медкарты — все у тебя. — Я имел в виду, откуда она знает о наградах Вайпер, либо о твоем друге Тарике, или же откуда она выяснила про инцидент с Оменом. Нельзя по медкарте сказать, что Рейз жгла бульдозеры Кингдома и рисовала гениталии на их листовках. Понимаешь? — Да понимаю я… — А вот и новая порция. Думаю, никто не готов. ПОЗЫВНОЙ // Killjoy ИМЯ // Клара Бёрингер КЛАССИФИКАЦИЯ // Человек Клара Бёрингер. Номинация выдающегося изобретателя. Главный специалист «Кингдом» в развитии и инноваций уже в 18 лет. Зейра и Эмиль очень бы тобой гордились. Возможно, ты слишком преуспела. Как много открытий ты передала, даже не подумав о том, как их будут применять? Как много инноваций ты защитила только для тех, кто направит их в такое русло, о коем тебе никогда не снилось? Хорошие намерения ничего не стоят. Неведение и того меньше. Поэтому я должна спросить: ты хотя бы представляешь, сколько в действительности крови на твоих руках? [VAL-SECURE]       Питер поднял глаза на немку. Та застыла, находясь у столика с перекусами. Не успела девушка что-либо выбрать, как уже почувствовала, что от нее ждут объяснений. Может, она и не хочет рассказывать, а, может, все слишком очевидно? — Ну и в чем же твой грех, изобретательница? — усмехнувшись, спросила Рейна. Да, мексиканка не любила ни Клару, ни ее изобретения, которые по мнению первой очень ущемляли репутацию радиантов. — Я была гиком, помешанным на своей гениальности, — вздохнув, сказала немка, — многие из моих изобретений Кингдом воплотил в жизнь, и большинство из них — оружие. Все те пушки, огнеметы, умные гранаты, биометрические винтовки, средства связи и все то, что обычно любят показывать в фильмах про шпионов, было моими изобретениями. Я поздно поняла, что слишком топлю за идею, назад дороги уже не было, поэтому я дистанцировалась и стала меньше впахивать. Кингдом довольствовался имеющимся, а у меня в голове был рой идей. Только вот я осознала, что не стоит про них рассказывать. Кай/О тоже был моей идеей, которая не нашла выход в свет, и так и осталась на бумаге. ПОЗЫВНОЙ // Neon ИМЯ // Тала Николь Димаапи Вальдес КЛАССИФИКАЦИЯ // Радиант Контроль. Твой отец довольствовался им в своей голове. Технологии поддержания здоровья на радианите, которая помогает миллионам сделать жизнь легче. Путь, который начался с тебя. Контроль. Он был у твоей матери на службе. Трансформируя свое коммуну к лучшему, через приверженность к справедливости и порядку. Контроль. Твои менторы Линь и Зьянья могут контролировать свои силы. Живые примеры того, на что способен Радиант. Контроль. Дар, который многие хотели взрастить в тебе. И эта единственная вещь, которой у тебя никогда не будет. [VAL-SECURE]       Николь вообще не планировала открывать свою душу. То, что ее запихнули на военную базу Кингдома, было и так всем известно, да и Чембер наверняка уже растрепал все, что знал. — Шантажистка молодец, — сказала Рейна, — она указала на то, что правда. — В каком месте? — всплеснула руками филиппинка. — Мой костюм создали не для того, чтобы сдерживать мои способности, а чтобы помогать пользоваться ими. Я не понимаю, почему вы с Чембером не хотите это увидеть. — Потому что Кингдом всегда всех контролирует, — Рейна тыкала пальцем в Николь, — и только когда ты избавишься от него, сможешь избавиться и от влияния корпорации. — Это все антинаучно, — прервала их Клара, — мы ведь и правда не знаем, насколько она сильна. — Слишком сильна для такого самодурства, — кивнула Вайпер, — вы хоть знаете, как она стала радиантом? А я знаю. И это был первый «разлом», когда зеркальные дали о себе знать. И там все сдохли, кроме новорожденного. — Эта та история, про ребенка под молнией? — спросил Феникс. — Именно та. И, пусть я буду первая, кто это скажет, но Неон может быть и вовсе не Землянка, — сказала Вайпер, после чего на комнату опустилось мертвое молчание. Что, если она права? Никто не может выжить в молнии, а если она и с другой планеты, а если это и не молния вовсе, а портал, и сразу под ним оказалась маленькая девочка, обладающая феноменальными способностями? Что, если она — первый искусственно созданный радиант? ПОЗЫВНОЙ // Skye ИМЯ // Кирра Фостер КЛАССИФИКАЦИЯ // Радиант Интересное у тебя резюме, Кирра. Нимбинский проект провалился. Чудо синих гор. Южный Берег. Сон Рокс. Кангару Вэлли. И так далее. Что, Великий Реформатор потеряла свой путь? Ты воевала с Кингдомом столько лет: чем же VALORANT отличается? Финансированием. Целью. Просто еще одна корпоративная машина. И все же стоит им свистнуть, и ты прибежишь. Дикий зверь, пойманный за лапки. Сможешь ли ты оставаться их верной зверушкой? Даже если природа завянет и твой мир сгорит? [VAL-SECURE]        — А она ударила точно в цель, — кивнула Сейдж, глянув на Кирру, — неужели все и правда провалилось? — Все, — нехотя подтвердила австралийка, — но я делала все, что могла, чтобы сохранить им жизни. Кто мы против корпоративной машины? — Ты могла бы остаться и воевать изнутри, — вклинилась в разговор Вайпер, но на коллегу даже не посмотрела. — Забыла спросить главного противника Кингдома. Очень интересно смотреть, как отсутствие Сантос на твоей стороне приводит к тому, что ты обвиняешь в своих проебах остальных хороших людей. Не надоело самой? — Никто тебя не заставлял применять свои способности на том задании, — Вайпер глянула на Кирру, держалась спокойно и размерено дышала. Чего нельзя было сказать про рыжую, которая сжимала кулаки и уже еле держалась в шаге от того, чтобы наговорить всего, что томилось внутри. — Никто не заставлял… никто и не отговаривал. Никто и не говорил, что я могу не рвать жопу, чтобы помочь, потому что никто не сказал, что Кингдому на самом деле плевать на все, кроме капитала. Ты, Сабина, пока не прекратишь обвинять всех вокруг и считать, что тебе все должны, никогда в нормальной жизни жить не сможешь, — Кирра набрала воздух через ноздри, оглядела остальных агентов и вышла из кабинета. Ей уже было плевать на другие досье, потому что она знала, что самое страшное уже позади — информация о Сабине все равно не раскрыла того, что по мнению Кирры было самым важным.       Йору покачал головой, хотел кое-что сказать, но быстро передумал. Его Кирра научила, что после боя кулаками махать уже бесполезно. Вайпер не поменяется за день, да он и не знает всех деталей, но может наступило время спросить у австралийки как все было. С этими мыслями он растолкал Феникса с Бричем, которые ютились у самой двери, и побежал следом за Киррой. ПОЗЫВНОЙ // Cypher ИМЯ // Аамир эль-Амари КЛАССИФИКАЦИЯ // Человек Твои убежища очень комфортабельные. Подвал в Рабате. Танжарские апартаменты. Твое миленькое логово в Марракеше. Такое гостеприимство. Шестеренки в твоей голове уже зашевелились. Ты забросишь эти скомпрометированные локации. Начнешь сначала. Спрячешь глубже. Перестанешь существовать. И твое лицо. Ты хотел показывать его только тем, кто близок, но нет. Слишком рискованно. Маска остается. Потому что какая разница, если Нора не увидит твои глаза, и твой малыш не подарит тебе улыбку? [VAL-SECURE]       Сайфер улыбнулся. Эта девушка определенно нравилась ему своей наглостью. Как она посмела влезть в его зашифрованные данные и вот так вот просто попутешествовать по его локациям? Хорошо, что никто не увидел, как он улыбался. Он бы очень хотел встретиться с шантажисткой как можно быстрее, а еще у него весь день было чувство, что сегодня она пришлет ему досье.       Про историю Сайфера тут все знали, а еще знали, что несмотря на желание разузнать лишь о своей семье, марокканец был именно тем, кто всегда стоит за спинами агентов и прикрывает их. Как он и обещал Бримстоуну, мужчина принялся за работу. Он был уверен, что найдет конкретное место, откуда неизвестная посылает все эти угрозы. И пока его пальцы плавали над клавиатурой, Бримстоун принялся за следующего. ПОЗЫВНОЙ // Breach ИМЯ // Эрик Торстен КЛАССИФИКАЦИЯ // Человек Семью Торстенов преследовали и наказывали, но не тебя, Эрик. Не человека с врожденным отсутствием рук. Судья не видел за твоей инвалидностью ничего более. Тебя оскорбили жалким помилованием: ненужный, незаслуженный, неплохой. И ты ударил в ответ. Стокгольмский радианитовый склад. Работа в Гетенборге. Твоя поездка в Сальвадор. Игнорировать тебя стало невозможно. Известность так возросла, что тебе пришлось исчезнуть. Ты показал им, что ты такой же Торстен, как и все они, остальные. Но стоил ли урок этого? Что ты теперь никогда не сможешь оказаться дома снова? [VAL-SECURE]       Первой засмеялась Рейз. Потом к ней подключился Эрик, и они хохотали очень громко. Кажется, это досье было признанием их достижений. Непонятно, ожидала ли шантажистка именно такой реакции, но они бы все равно никак это не узнали. — Очень благодарен за такие слова, — признался швед, — хоть кто-то признал мои заслуги. Может, отправить ей автограф? — Интересно, знает ли она про то, что мы натворили в Сальвадоре? — задумала Рейз. — Надеюсь, да, — Эрик поднял руку, раскрыл ладонь, а Рейз довольно хлопнула своей ладонью по его протезу. — А ты вообще знал, что Рейз сдала тебя сразу же, как мы спросили? — вклинился Феникс. — Ну, она очень хотела в Протокол, — пожал плечами Эрик, — вы ведь потом за мной тоже приехали. Помню, когда Аамиру пришлось чистить все мои приводы и судимости, вот это был кроссворд. — Скорее целая шахматная партия, — хихикнул марокканец, — письма отправлены с юга Черного моря. Еще пара минут, и я скажу точно. ПОЗЫВНОЙ // Sova ИМЯ // Александр Новиков КЛАССИФИКАЦИЯ // Человек Саша Новиков. Человек, который никогда не промахивается. «Никогда» — странное слово. Подумай о том, сколько оно весит. Это наследие, которое ты создал прежде, чем взять имя Сова. Брат по Стали и Тетиве. Но «никогда» — это ложь. Ты промахивался раньше. И это произойдет снова. Несмотря на тренировки, несмотря на отрицание, твой прицел дернется в момент, когда никто не ожидает. И тогда ты обязан спросить себя: для чего твое наследие вообще было? [VAL-SECURE]       Прозвучало не слишком хорошо. Русский молча глядел на Бримстоуна, мысленно говоря ему, что расспрашивать про прошлое в присутствии остальных было бы не самым хорошим решением. Но он не успел выкрутиться из ситуации. — Погоди, Сова, — покрутила головой Джетт, подходя к блондину, — кем ты работал до Протокола? — Это вообще никак не относится к досье, — огрызнулась Вайпер, но Саша остановил ее коротким движением руки. — Я был не просто русским агентом, я был специально обученным убийцей. И в тот день, когда в горах моего родного города открылся портал, меня мобилизовали охранять место, пока туда не поспеют ученые. Все знали, что американцы попробуют добраться до этого быстрее, поэтому я должен был уничтожить любую опасность. — А ты знал, что отправят только Брима с Вайпер? — продолжала спрашивать Джетт. — Я знал, что их двое, благодаря разведке. Мужчина и женщина. Оружие только у мужчины. Убить надо было обоих. — Нифига себе! — воскликнул Феникс. — Это ужасно… — Джетт прикрыла рот рукой. — То есть ты махался с Бримстоуном? — продолжил британец. — Он меня просто вырубил, там была жуткая метель. — Ты дрался с Вайпер? — удивленно воскликнула кореянка. — Вот это я уже называю «нифига себе»! — Она меня связала. — Ты его уложила? — Ну… — Да, уложила, — ответил за нее русский. — Я просто не хотел, чтобы они добрались до портала, потому что видел, как пару оленей туда попали и возвращались уже по частям. А еще там было очень много снега и тропы были опасными, а я слишком хорошо знаю лес, чтобы сказать, что по пути к тому порталу можно лишиться жизни миллионами разных путей. — Если бы мы оставили его там, после всего, что он сделал, то власти бы убили его за сотрудничество с нами, — заявил Бримстоун, — либо два наших трупа, либо Сашу бы расстреляли. — KARANLIĞiN, — прошипел Омен из угла. Агенты глянули на него, ожидая продолжения и ничего не понимая, но эфемерный человек просто замолчал. Он будто бы сказал то, что уже все и так знали. — Что это такое? — спросил Бримстоун. — Имя человека с форума, который очень интересовался Протоколом, — медленно проговаривая каждое слово, пояснил Омен. — Что за форум? Какой форум? — мужчина в берете метнулся к Сайферу. — Точно! — воскликнул тот. — Тот форум, о котором говорила Астра, она упомянула и этого KARANLIĞiN. А с турецкого это переводится как «тьма»… Это Турция... Это Турция! Я найду ее точное местоположение в стране по ее нику на форуме. Дайте мне полчаса. — Ты уверен? — Я уверен, что это в Турции. Пока что надо ответить на вопрос: что будем делать, когда узнаем, кто это? Ты, Бримстоун, вряд ли согласишься на устранение, однако какие альтернативы у нас есть… я не знаю. — Так… — мужчина повернулся к агентам, — Йору, Джетт, Феникс и Рейна — отправляйтесь на базу в Венеции и приготовьте для шантажистки номер-люкс.