Сильным женщинам зачастую приходится быть одинокими...

В тему опроса в оф. группе о концовках уже закончившихся историй не могла обойти вниманием, пожалуй, один из самых животрепещущих вопросов, касающийся концовки «Парусов в Тумане». А именно – свадьбы в конце. Предупрежу сразу, что букаф будет многа. Счастливый финал и свадьба с фаворитом – если можно так выразиться, наиболее типичный, наиболее «ожидаемый» нами конец истории. В этом финале есть определённый парадокс – мы предполагаем его чем-то само собой разумеющимся в истории про любовь, но он же часто представляется нам недостаточным, предсказуемым, если в конце истории мы получаем ТОЛЬКО свадьбу с фаворитом. Как мы помним, «Паруса» закончились чуть больше года назад, и на протяжении всего года лично мне приходилось неоднократно слышать от разных людей, что им нравится сама история, приключения, они восхищаются отважной героиней, «вот если бы только не финал со свадьбой». Не всегда это даже связано с выбором пути одиночки, чаще я видела сожаление о прерванной пиратской карьере, но вопрос с фаворитами также не праздный. И вот тут мне хочется сказать одну вещь, которая, будем честны, пришла не сразу, но, как мне кажется, не лишена смысла. Вспомните последний эпизод перед проведением ритуала, когда измученная команда торопилась к храму, спасаясь от преследования Дейви Джонса. Независимо от наличия фаворита и его поддержки Аделаида чувствует себя потерянной, пылающая в ней магия не придаёт, а как будто наоборот, отнимает у неё последние силы, она с трудом передвигает ноги. Вспомните, что она чувствует в этот момент – чего я стою, если со мной не будет тех, кто верит в меня, кто помогает, чьими руками завоёваны все свершения – едва ли не единственный в истории момент, когда она ощущает себя слабой женщиной – той, которой когда-то отказалась быть. Вспомнили? А теперь вспомните встречу с Кортезом. Раскаивается он или упорствует, покоритель Нового света говорит об одном – о невозможности восстановления мира и примирения двух народов из-за его же собственных стараний. И Аделаида – не просто неравнодушный человек, который готов сделать всё, чтобы спасти разрушенную гармонию. Она потомок двух людей из разных народов, однажды уже соединившихся в браке – Гарсии и Анжелики, и положить конец проклятью может именно она и её замужество. Не эпичная битва (вы представляете себе мощь древних божеств?). Не колдовство. Не переговоры. Именно обряд. Ритуал – так, как это всегда бывает в любой религии. Пройдя ритуал, человек обретает новый статус и в каком-то смысле перерождается в этом новом положении (после обряда инициации мальчик становится мужчиной, после бракосочетания два отдельных человека становятся парой). Аделаида должна соединиться с избранником. И вот тут поговорим именно о пути одиночки. Если у нас есть фаворит, никаких вопросов быть не может – у героини есть человек, которого она любит и с кем хочет соединиться (скажем за скобками: и уже имеет на это законное право – если в I сезоне она не отговорила Капеллана от брака, по закону она является женой Диего и не может вступать в брак, пока смерть (ну в нашем случае морской дьявол) не разлучит их). А если этого избранника/избранницы нет? А если нет, вот тогда, как мне кажется, история полностью оправдывает свой героический жанр. Да, мы играем в «Клуб Романтики», да, мы в большинстве случаев радуемся любовным сценкам с полюбившимися фаворитами, но давайте посмотрим на этот финал под другим измерением – у нас есть смелая и очень целеустремлённая героиня, по-настоящему сильная личность, прошедшая огромный путь от наивной и чуть восторженной сеньориты до королевы пиратов, обладающей магией и способной противостоять древним духам. На протяжении шести-семи лет эта героиня училась преодолевать опасности, сражаться с врагами и искать союзников – и всё это время рядом с ней прошли самые разные люди, многие очень достойные, но её сердце не ответило никому из них. Она всегда привыкла полагаться только на свои силы, огорчалась, когда приходилось принимать помощь от других и всегда жила по девизу «если не я, то кто?». И в момент её наивысшего могущества, когда сам Дейви Джонс называет её богиней, она впервые осознаёт, что не способна в одиночку противостоять тёмным силам. Это чувство усиливается в момент передышки между сражениями, на исходе сил, и находит своё окончательное подтверждение у алтаря. Как бы она ни была великолепна, какое бы волшебство в ней ни таилось, как бы ни превосходила её сила обычного человека – она не может со всей своей силой снять заклятье без помощи. Именно помощи, потому что её сердце не принадлежит никому. И здесь, сейчас, вот в эту самую минуту ей предстоит не просто сказать, кто поможет ей остановить морского дьявола – она должна выбрать того, с кем проведёт всю оставшуюся жизнь, кто будет её избранником и отцом её детей. Кто будет тем самым человеком, с которым после совершения ритуала она будет связана узами брака. Счастливцев у нас трое – Себастьян, Вильям и Джеки. Ребята, которые были рядом с самого начала, которые всегда и во всём поддерживали Аделаиду, видели её ещё той самой наивной девочкой в розовом платье, ещё не умеющей держать в руке шпагу. Все трое так или иначе испытывали или испытывают до сих пор какие-то чувства к Аделаиде. Вот только... насколько сильно повезёт тому из них, кто станет её избранником? Оставим на минуту нашу героиню, которая прямо сейчас пытается буквально за долю секунды принять решение за всю свою дальнейшую жизнь, пожертвовав своей свободой, которой так дорожила все эти годы – а Шибальба, а позднее и Северная ведь предупреждали, что чем-то придётся пожертвовать – и встанем на место выбранного ею жениха. Кто бы это ни был из троих, он давно знает Аделаиду (если это Вильям, то влюблен в неё с детских лет), он пережил с ней бок о бок не одну передрягу, в чём-то наставлял, в чём-то учился у неё сам – и знает, что не сумел покорить её сердце. Так до конца и не сумел – этот её выбор у алтаря – не тот, кого она любит больше (иначе выбор был бы давно уже сделан), а тот, с кем она могла бы попытаться выстроить свою жизнь, кто мог бы больше её поддержать и с кем она видит хотя бы возможность выстроить пусть не любовь, но хотя бы неплохую семью. Тот, кто наиболее терпим для неё и тот, кто был выбран в качестве жениха не ради них самих, а ради более высокой цели, чем человеческое счастье. Сложно смириться с этим и согласиться? Сложно, но ведь это не ради себя... Вы чувствуете? Это практически трагедия, на алтарь великих свершений кладётся свобода, и, заметим, в этом случае никакого пафоса от свершения быть не может. По сути, Аделаида соглашается с тем доводом, который приводила ей мать в самом начале (ни она, ни родители ещё не знают ни кто такой Диего, ни как он выглядит, ни хороший или плохой у него характер) – не ждать от брака любви с первого взгляда, прожить друг с другом несколько лет, разглядеть хорошие качества и уважать друг друга – а любовь придёт уже со временем. Наиболее мягкий и вместе с тем наиболее трагический вариант для Аделаиды, для которой нестерпимее всего была мысль, что кто-то другой распорядится её жизнью. Трагический потому, что и она сама хорошо знает этих ребят, знает, на что они способны ради неё. Если бы, продолжая слова Джонса о том, что они были предназначены для этой истории ещё до рождения, снять проклятье можно было бы только дойдя до конца и связать свою жизнь именно с Диего, с которым она враждует со дня знакомства и которого ненавидит (опять же, опустим все случаи с любовной веткой, там нет никакой трагедии, как раз наоборот, счастливое соединение с любимым/любимой), у Аделаиды был бы шанс выйти из этой ситуации с гордо поднятой головой – хорошо, я сделаю это, ради того, чтоб спасти разрушенное единство, я пожертвую своим счастьем и буду женой человека, которого презираю всей душой – для сильного характера знать, что твоя жертва принесена ради общего дела и все понимают, как дорого эта жертва досталась, это достаточное утешение. Но в выборе жениха из наших друзей она оказывается лишена и этого слабого утешения – как самой Аделаиде, так и её избраннику нужно примириться с тем, что их брак был совершён во имя необходимости – несмотря на всё то, что было пережито вместе, она так и не отдаёт своё сердце, но отдаёт руку – снова не по своей воле. И эта необходимость останется с ней навсегда, как черная тень вины перед мужем, которая рассеется лишь тогда, когда они по-настоящему смогут полюбить друг друга. Что же дальше? А дальше мы снова видим благородство натур их обоих. Ведь можно было погрешить против совести, признаться, что этот брак был только ритуалом, только необходимостью, фактически принуждением, договориться и отпустить друг друга, ведь никто ни о чём не знает, а в команде у нас нет болтунов и сплетников. Но этого тоже не происходит – Аделаида и её избранник принимают решение идти дальше, по-настоящему стать мужем и женой, принять, что отныне их судьбы связаны – и на свадьбе ни тот, ни другая ни единым жестом не выдают того, что у них сейчас на душе, показывая, что они самые счастливые люди на свете. Чтобы это сделать, нужно быть очень достойным человеком и питать огромное уважение друг к другу, поступок действительно двух взрослых людей, сознательно берущих на себя ответственность друг перед другом, тем более сложную, что её не подкрепляет взаимное чувство. Вы до сих пор считаете, что по пути одиночки Аделаиду ждёт вынужденный «розовый финал», который снижает суровость выпавших на долю героев испытаний? Безусловно, с точки зрения прохождения интереснее и приятнее проходить историю с фаворитом (а их там много, и какие они все колоритные!), но, на мой взгляд, самый драматичный и проникновенный финал ждёт нас именно по пути одиночества. Для того, чтобы принять свою судьбу, порой требуется больше мужества, чем для того, чтоб пытаться избежать её. Так ещё Софокл учил. А он, поверьте, был совсем не глуп. И мучас грасиас всем, кто дочитал это до конца)