Десублимация

Послушной заключённой Блум в этот раз пробыла недолго. Сначала её вновь начали смущать странные разговоры Стеллы обо всё подряд, кроме насущного. Она даже не сказала толком, разобрались ли учителя с монстрами, нападавшими на школу, Стелла просто отмахнулась и быстро заговорила о подарках Брендона, с которым успела помириться. На самом деле, Стелла прекрасно знала, как сбить Блум с толку, потому что стоило заговорить о принце Скае, она тут же терялась. Он ей писал, звонил, и Блум иногда отвечала односложно, а однажды набрала его сама посреди ночи. Он не ответил, и Блум была ему за это благодарна. Вообще, Блум уже давно на него не обижалась, да и на Диаспро тоже, немного ненавидела, но точно больше не стала бы рыдать в туалете из-за оскорблений психованной девицы. Блум с удовольствием бы возобновила их со Скаем полуотношения-полудружбу, если бы набралась смелости или перестала его стыдиться – Блум до сих пор не понимала, что он в ней нашёл. Будь на его месте, она точно выбрала бы Диаспро. Блум зачем-то это представила и ещё долго хмурилась от пришедших в голову картинок. В общем, никто из друзей не посвящал Блум в события магического мира. Скай как и раньше мало о себе писал, только об успехах на тренировках и перепалках с Ривеном, это, безусловно, интересно и весело, но Блум всё больше убеждалась, что из неё делают отсталую дуру и пытаются в этом убедить. Вряд ли они сговаривались об этом, просто никто не хотел выступать докладчиком. Блум брала во внимание и тот факт, что она может слишком много надумывает от долгого сидения взаперти с родителями. К счастью, вскоре на помощь пришли Палладиум и Уизгис. — Как вы считаете, ваша сила способна помутнить разум? Ну, например, вам когда-нибудь хотелось кого-нибудь ударить... насмерть? Блум всматривалась в иронично серьезное лицо Уизгиса, пока молчание не прервало неловкое покашливание Палладиума. — Профессор Уизгис хочет узнать ваше мнение об Огне Дракона. — Я не замечала волшебства до шестнадцати лет, а учёба давалась трудно, сами знаете. Прибить мне кого-нибудь действительно хотелось, но вряд ли в этом виноват Огонь. Ведьмы что-то сделали? — О, сделали... — усмехнулся Уизгис, но больше он ничего не сказал. — На самом деле, ситуация сложная. Вы нам очень нужны для решения конфликта, и я почти убедил в этом директора Саладина, — Палладиум нервно почесал затылок, задев ухо со звенящими серёжками. Он осмотрел небольшую светлую кухню и быстро отвел взгляд от разукрашенной всеми красками прихожей, дизайнер которой сейчас тихо посмеивался. — Состоялось небольшое собрание, и я предложил вернуть вас в Магикс. Знаете, я пытался добраться к вам, чтобы провести осмотр, но всё никак не удавалось найти время... Мне будет проще, если вы переселитесь в больницу Алфеи, там я смогу работать эффективнее. — Вы правда поможете мне? — Разумеется, вы ведь моя ученица. Блум повисла у добросердечного эльфа на шее. Он был ошеломлен, но всё же похлопал её по спине. — Это не справедливо, профессор, я ведь помогал составлять план опыта, а вся слава как всегда досталась вам... Блум обняла и Уизгиса, на что он расплылся в улыбке и совсем разговорился. — У вас будет непростая задача – мы нейтрализуем ведьм, а вы попытаетесь вызволить ваш Огонь из оков их проклятий, — Блум в ужасе открыла рот, но Уизгис помахал перед ней пальцем, затыкая. — Не нужно паниковать, вы просто попытаетесь, а если не получится, посмотрим, сможем ли мы спасти вас ха-ха-ха... Палладиум выпрямился и загородил веселого коллегу от шокированной Блум. — Вы застали ритуал, когда ведьмы извлекали из вас волшебство? Мы научим вас этой магии, но у вас будет всего один шанс. Если не выйдет, пыльца вряд ли к вам когда-нибудь вновь обратится на зов, а Огонь Дракона полностью захватят три ведьмы. Этого допустить нельзя... — Вы должны придумать другой способ! Я не справлюсь, я подставлю вас! — немедленно заявила Блум, и Палладиум поспешил её успокоить. — Не волнуйтесь, это моя идея, и её ещё никто не одобрил, кроме нескольких преподавателей. Понимаете, мы не можем жестоко обойтись с этими девушками, они не ведают, что творят, поэтому до последнего волшебники будут настаивать на мирном разрешении ситуации. То, что мы вам предлагаем, тоже путь света, только с некоторыми опасностями для вас, но они минимальны, вы сами поймёте. Пока Блум плохо понимала, что из себя представляет эта запасная идея, Палладиум всегда объяснял лабораторную работу так, будто его уже давно поняли, а он на всякий случай кратко пробегался по плану занятия. В любом случае, она готова была сделать всё, если это вернёт её магию. — Уже прошло полтора месяца, а ведьмы до сих пор творят, что вздумается. — Они уже двадцать дней бездействуют. — Правда? — Мы предполагаем, что они вербуют ведьм-студенток и обучают их проклятьям. — А те монстры, которые напали на школу? — Возможно, ведьмы пробовали силы. — Значит, в Магиксе действительно тихо? — Конечно, а вы что думали? — спросил Уизгис. — Но мы не можем полноценно вести занятия, когда перед носом огромная проблема. Студентки Облачной Башни словно заключенные, а профессора не выходят на связь. Ещё мы опасаемся за вашу безопасность, вы ведь так любите сбегать из дома, поэтому всё же лучше вам быть под наблюдением врачей и профессора Палладиума. Уизгис взял на себя роль переговорщика с родителями Блум. Они не хотели отпускать её в Алфею, потому что «ваши школы обучают преступниц», но после ссоры с Блум всё же сдались. — Я не доверяю им. Особенно этому гному. — Папа, он очень сильный маг и ему много лет... — Уизгис в этот момент притворялся, что ничего не слышал. — Мне плохо взаперти, вы же знаете. Там мои подруги. Это всегда действовало на Майка. Отчего-то он сомневался в способности дочери дружить и очень переживал из-за враждебно настроенных одногодок из школы. Ванесса скрыла расстроенные чувства, увела Палладиума на долгий разговор, а после сказала Блум слушаться профессора, ведь он обязательно поможет. В общем, сердце Блум давно уже не билось так часто, она пыталась не показывать родителям, как рада собрать вещи и наконец-то покинуть дом, но перемену в её настроение не заметил бы только слепой. Кико она взяла с собой. Кролик не отреагировал на суматоху и продолжил спать. Майк и Ванесса никак не отпускали Блум, поэтому ей пришлось чуть ли не вырываться из их рук. Пока они с Палладиумом шли куда-нибудь подальше от дома. Уизгис исчез, и вернулся только когда они оказались в тихом месте у летнего аквапарка. — Чтобы ведьмы не отследили перемещение... — Блум, нам нужно вас предупредить: покидать замок вам запрещено, вы не сможете посещать уроки и, самое главное, не разговаривайте с феями. — Вы вообще не должны покидать больницу, таковы распоряжения Гризельды. — Это невозможно, — покачал Палладиум головой. — Мы не знаем, сколько продлится реабилитация. Если это затянется на месяц, то держать вас в палате всё это время просто бесчеловечно. — Ну да, мисс сбежит в первый же день, — весело заметил Уизгис, а Блум немедленно стало стыдно. Она вообще ничего такого не планировала... Кико не проснулся и когда Блум поставила корзинку с ним на маленькую прикроватную тумбочку. Это была не обычная палата, в которой Блум однажды посчастливилось лежать, а полноценная комната. Профессор Уизгис перенёс их сразу в больницу, хотя Блум отчего-то ожидала оказаться в лесу около школу или хотя бы во внутреннем дворе. К сожалению, в этой комнатке даже шторы открывались со скрипом, и Блум всё равно была рада, особенно когда разглядела в сумеречном пейзаже верхушки старых деревьев. — Не будем терять временя, как считаете? Конечно, Блум была готова отдать себя на исследования как можно скорее, лишь бы не бездельничать. Палладиум был похожего нрава, и уже надевал халат и перчатки. Уизгис снова пропал, и вместо него пришла медсестра, замотанная в белое на манер профессора. Она помогала ему, пока Палладиум подбирал нужные пропорции зелий под вес Блум. — У вас аллергия на водоросли Ундины, я правильно помню? — Э, разве? — Вы не притрагивались к ним во время практики, а ещё у вас покраснели руки и нос. Блум не знала, что сказать. Не притрагивалась она к этим штукам, потому как в их команде всю работу на природе и зельях делала Флора, а от солёной воды её царапины и ожоги краснели. Кто же виноват, что она имела дурную привычку подставлять лицо близко к огню и постоянно чесать нос. Но Палладиуму необязательно об этом знать, Блум планировала проучиться здесь ещё как минимум два года. — Ничего страшного, я заменю ингредиент. Это зелье вызывает сонливость и тошноту. Но есть и плюсы: крепкий сон. Медсестра поставила на комод стакан с водой, а Палладиум внимательно проследил, чтобы бурая жидкость была выпита до последней капли. — Это увеличит магический объём. Для парящей пыльцы вы станете отличным сосудом, и это спровоцирует оборванное волшебство восстанавливаться быстрее. Очень хорошо, если вы привлечёте пыльцу близ светлого леса, она целебная, но и в Алфее приятная аура. Так что остаётся лишь отдыхать, а утром я проверю, насколько травмирован ваш магический потенциал. Как только Палладиум и молчаливая медсестра ушли, Блум пошире открыла окно, чтобы та самая целебная пыльца залетала побольше и побыстрее. Она поняла, что имел в виду профессор: если за ночь её волшебство не проявит никакой активности – это провал. Блум думала, что проведёт это время за нервным хождением по комнате, но зелье подействовало моментально, и она заснула. Палладиум навестил её очень рано. Блум разволновалось и хотела в случае неудачи выпросить у него ещё несколько часов, но из-за головокружения не смогла с ним даже поздороваться. Профессор сел рядом и взял её холодные ладони, тихо бормоча: — Что за магия? — Палладиум присмотрелся и задумался, но у Блум ничего не стал спрашивать, лишь помог ей дотянуться до стакана с водой. — Здесь колдовали... Ладно, приступим. Блум в помутненном сознании зацепилась за эти слова и вдруг вспомнила, как болели её ладони от пламени в Облачной Башне. Тогда Айси пришла ей на помощь и подморозила руки, а потом этот лёд ещё долго ощущался на коже. — Ну что ж, — протянул Палладиум, и Блум задержала дыхание. — Есть успехи, но так мы далеко не продвинемся... Взгляд профессора сфокусировался, он тут же поднялся и вышел из комнаты, и только тогда Блум медленно выдохнула. «Есть успехи». Два слова, и она уже пыталась наколдовать искорку пламени – зрение дорисовало поплывший интерьер комнаты и щекочущий жар под ногтями. Блум долго не радовалась и приступила к новой попытке, игнорируя накатывающие странные, сковывающие мышцы ощущения. — Блум! Ничего не делай! — Палладиум настолько был шокирован увиденным, что забыл о преподавательской этике. — Это же не волшебство! Блум, ну как так можно! Именно в этот момент она пришла в себя. Палладиум уже заливал в неё новое зелье, не переставая ругаться и на свой лад объяснять, почем именно ей нельзя колдовать. — Пыльца ушла на твоё восстановление, наращивание потенциала, как регенерация тканей, а то, что ты сейчас делала – обмен, так делаются проклятья, феи таким не занимаются. Встань и повернись! — Блум ещё никогда так быстро не выполняла приказы. Блум вздрогнула от прикосновения к шее фломастера, что Палладиум вечно таскал в кармашке жилета. Он вдруг тихо запел, точечно что-то вырисовывая на коже, в то время как Блум в панике думала, на что она «обменяла» магию. У неё ведь ничего не было, и может поэтому пламени не вышло, лишь небольшой жар... Ведьмы пользовались своим родом и черпали силу оттуда, проклятья также поддавались людям с гадким характером, высокомерие, хитрость, ложь – это всё про могущественных тёмных магов. — Этот символ не даст вам натворить глупостей... Палладиум умчался так скоро, что Блум не успела извиниться. Вскоре медсестра принесла типичный для Алфеи завтрак: каша из любимого всеми здесь овса, хлеб из того же зерна и целая тарелка фруктов. Блум зачем-то поделилась с девушкой, что всегда считала это растение кормом для скота. Медсестра не оценила юмора и уже собиралась уйти, когда Блум взвалила на неё кучу вопросов. — Вы просто замедлили своё восстановление, ничего серьёзного, — бросила она и ушла. Уизгис был прав, Блум захотела выбраться из больницы в первый же день и останавливала её лишь виновность перед Палладиумом. Тяжело сидеть в одиночестве, когда в соседней башне Стелла, должно быть, строит планы на сегодняшний выходной вечер. Блум отправила ей сообщение, но не успела прочитать поток ответных, как Палладиум увёл её на некие «процедуры». Это был симулятор. И лучше бы Блум наколдовала проклятий до потери сознания, чем оказалась бы здесь. — Симулятор – неисчерпаемый источник магии. Здесь вы будете проводить каждый день по часу, за исключением дней зачёта для первокурсниц. Так вот, в симуляторе концентрация регенерации линейная, вы сможете сосредоточиться на Огне Дракона и нарастить именно тот потенциал, которым обладали изначально, а не абы какую магию. Вы поняли? Блум на всякий случай кивнула, радуясь непроницательности профессора. Вряд ли её лицо выглядело очень умным, но Палладиума это устроило. Она зашла внутрь капсулы и принялась ждать указаний. — Сейчас я помещу вас в благоприятную среду. Видеть образы и общий дискомфорт – это нормально, не пугайтесь, помните, что я слежу за комплексными эмоциональными процессами, и, если что-то пойдёт не так – я немедленно остановлю процедуру. Блум насторожилась и не зря. Яркий свет погас, и первое время ничего не происходило. Вскоре откуда-то сверху послышался стук, а потом и жуткое тарахтение – наверняка в симуляторе что-то сломалось и сейчас Блум убьет либо электрический разряд, либо свалившийся потолок. Стало тепло, и Блум начала привыкать к темноте, всё затихло, а температура всё продолжала повышаться. Блум размяла раскалённую спину, мельком замечая подозрительное свечение позади – оказывается, на неё летел огромный пламенный шар, и стоило отбежать в сторону, как габаритная штуковина следовала за ней. Блум пригнулась и зажмурилась, а в следующее мгновение она больно свалилась на холодный деревянный пол. — Профессор... — позвала она сипло. Кажется, её ладони и колени были усыпаны занозами. Блум подняла голову и открыла рот. Она оказалась в мрачной комнате, где витал едкий запах трав и видеть что-то из-за плотного дыма едва ли удавалось. Но всё же кое-что Блум разглядела: перед ней стоял огромный шкаф с книгами, стол с обилием свечек, воск которых уже давно вылился на пол. И ведьма в кресле, бездвижная и тупо смотрящая прямо на Блум. Блум плотно прижала руку ко рту и постаралась слиться с туманом, и с тем, как шло время, она даже поверила, что у неё получилось. Блум, не дыша, моргнула и прищурилась: Айси смотрела вовсе не на неё, а куда-то сквозь. Блум медленно повернулась – сзади, буквально за спиной, чёрной громадиной располагалась расстеленная кровать и свисающая оттуда рука. Там спала Сторми. Блум вздрогнула, услышав резкий вдох и последующее сопение, а Айси даже не шелохнулась. — Эй... — ничего не произошло. Тогда она позвала громче – опять ничего... Вряд ли эта ведьма способна терпеть незваных гостей и оставаться безучастной. Блум аккуратно подошла ближе, разгоняя перед собой туман, и коснулась плеча Айси. Пальцы прошли дальше, и Блум поняла, что до сих пор находится в симуляторе Палладиума. Вдруг Айси отклонилась назад и внимательно оглядела комнату, дым ей явно был не помехой. Блум снова замерла, с ужасом всматриваясь в серые глаза. — Что такое? — прозвучало хрипло откуда-то со стороны. Блум легко узнала этот змеиный голос. Третья ведьма тоже здесь. Айси помедлила с ответом, всё так же куда-то всматриваясь и не двигаясь, словно наблюдала за кучерявыми потоками ядовитого газа или считывала невидимые вибрации... Блум мысленно упрашивала Палладиума остановить этот ужас, но, видимо, комплекс эмоциональных процессов считал состояние на грани обморока вполне здоровой ситуацией. Айси прервала её мольбы короткой фразой: — Заканчивай с этим, дышать нечем. — Ну так иди прогуляйся. — Эта последняя комната, остальные на этаже ты все испортила, — Дарси раздраженно вздохнула и что-то вдруг зашипело. — У меня отец был с такими же замашками чистоплюя, как всем стало хорошо, когда мать его отравила, — бормотала Дарси, и пространство стремительно прояснялось. — Отравишь меня – прокляну. — Поздно будет. — Я найду способ. Блум была уверена, сегодня её второй день рождения. Она уже подумала, что быть пойманной этими тремя – её судьба. Блум часто дышала и никак не могла успокоиться. Дарси с подозрительными красными подтеками на запястьях вышла в видимую зону. Она сильно пошатывалась и постоянно подавляла зевки – Блум с интересом наблюдала за состоянием всегда собранной ведьмы. — Выдохлась, — оценила её вид Айси. Дарси небрежно запихнула целую кучу ведьминской атрибутики в и без того наполненный шкаф и упала на свободное местечко рядом со Сторми. Айси, глянув на сваленные в кучу старинные артефакты, поморщилась и отвернулась. — Ещё немного и можно начинать, осталось только... — В таком состоянии сойдёшь разве что на злобное приведение. Тебя сейчас даже Мирта запинать сможет или Сторми оглушить храпом... — перебила её Айси, и Блум с трудом уловила, когда у этих двоих разгорелось битва оскорблений. — Ах вот оно что. Дождалась, когда я буду с ног валиться, и начала дерзить? Пошла к чёрту, и твоя Мирта тоже, кто это вообще? Что же ты не сказала, что хочешь поменяться местами, или способностей не хватает? Я здесь чистокровная ведьма, а ты, считай, без рода и племени... — Пожалуйста, заглохните... — вдруг встряла Сторми, и, если бы у Дарси были силы разговаривать чуть громче, никто бы не услышал грубую просьбу. На удивление, две ведьмы действительно утихли, и спустя мгновение Дарси уже размеренно посапывала. Блум шокировано стояла между кроватью и столом, не зная, куда деться. Комната оказалась тёмной и неприветливой, если бы не заставленные всяким барахлом углы и несущие на вид шкафы, выглядела бы она большой. Блум боялась пошевелиться, ведь одна из ведьм вполне себе бодрствовала и по-прежнему смотрела куда-то в одну точку. Вдруг Айси потянулась к перу и исписанному пергаменту, перевернула его чистой стороной вверх и углубилась в письмо. Блум это порадовало, ведь тишина вежду ними двоими ощущалась чуть ли не пыткой, а теперь Айси наконец-то отвлеклась. Может, даже удастся подсмотреть, чем обычно занимается ведьма. Блум на носочках приблизилась и, старательно выворачивая шею, сумела разглядеть только разлетевшиеся по столешнице пепельные пряди волос. Будто не позволив Блум расстроиться, Айси откинулась на спинку кресла, нечаянно задев угол пергамента в сторону. «Уходи, фея» У Блум встрял воздух в горле. Проницательная ведьма сложила руки на груди и вместе с Блум уставилась на старательно выведенные слова с выражением лёгкого непонимания - откуда это здесь взялось. Блум очень бы хотела заглянуть в глаза ведьмы, но та не намеревалась исполнять чужие прихоти. Все это настолько поражало, что Блум начала злиться. В Гардении она только и делала, что ждала Айси, и вот теперь тряслась рядом с ней от страха. Блум не понимала этого, её что-то пугало, или симулятор напускал большего мрака, иначе она не хотела это объяснять. Конечно же, Блум не боялась ведьм! Глупости... Айси усмехнулась и поднялась, мимолётом разбив пергамент на мелкие осколки. Блум угадала в проявившейся силе нечто знакомое и насторожилась, пристально отслеживая каждый вздох ведьмы. Тем временем Айси направилась к единственной двери, а Блум поплелась следом, буквально дыша ей в затылок. Находиться настолько близко к Айси было Блум в тягость, но раз уж её разоблачили, то и терять нечего. Стоило только пожелать пройти через стену, ведь дверь Айси успела захлопнуть прямо перед её носом, как чудесные способности симулятора дали сбой, и Блум очутилась в душной темноте. Это произошло внезапно и совсем не вовремя, ведь Блум только сейчас усмирила свой страх!.. Она могла узнать столько важного: Айси явно что-то сделала с силой Дракона, и теперь легко ею управляла – у Блум тряслись руки от гнева. — Блум? Вы в порядке? Палладиум застал Блум расстроенной. Вопрос он задал в пустоту, и сразу увлёкся изучением каких-то диаграмм на экранах симулятора. — Кажется, у меня были галлюцинации... Или это правда. — Не берите в голову. Симулятор – сложное изобретение, сейчас мало изучают пространственную магию, и никто полностью не уверен в границах её возможностей. Поинтересуйтесь у вашей подруги Текны, она единственная фея за много лет, которая покинула Зенит. Знаете, проще сказать, на каких планетах симулятор не под запретом, это пренебрежение набросило на изобретателей тень осуждения со стороны магов... Так вам есть, чем поделиться? Увидели что-то интересное? Блум замешкалась и торопливо покачала головой. Палладиум, по традиции занятый своими мыслями, не увидел колебаний студентки и даже не заметил её быстрого ухода. Внутренняя атмосфера замка ведьм не изобиловала светом, и даже из окон днём были видны только грозовые тучи – Блум пробыла в мрачном общежитии не так уж и долго, но до сих пор была уверена, что наступила ночь. Злость, досада и виновность за умолчание увиденного разом улетучились, как только она вышла на освещенный и забитый растениями учебный коридор. Сегодня был выходной день, и здесь редко появлялись студентки, особенно рядом с аудиториями Гризельды. Как раз дверь одной такой была отворена, и Блум заглянула внутрь. Гризельды там не оказалось, зато на сцене, где происходили учебные поединки, кругом сидели старшекурсницы и что-то бурно обсуждали. Гризельда редко позволяла пользоваться залами, только перед экзаменами – должно быть, эти девушки просто готовились к пересдаче... — ..купол не защитит нас. Почему нас не отсылают по домам? Фарагонде нужны воины, и это мы! Посмотрите, все принцессы давно спрятались, а нас не отпускают! Блум прильнула к стене и напрягла слух. — Купол хорошо защитил от монстров, но если те уроды и правда армия тьмы, то нам просто повезло. Я знаю, что это проклятье погубило Голен – истинных магов ветра. — Ага, только нынешним это не говори, они расплачутся, — послышался дружный смех, а Блум едва ли понимала, о чём речь. О мёртвых планетах она действительно знала мало. — Так вот, я предлагаю что-то делать. Либо преподы отпускают нас домой, либо возвращают драгоценных принцесс с их войсками – скажем это Фарагонде. — Принцесса Стелла здесь, — прозвучало вдруг сипло, и Блум чуть ли не высунула нос, настолько ей захотелось посмотреть на встрявшую в разговор фею. — Принцесса Стелла может в два счета телепортироваться к папочке, — отмахнулась от неё другая. — Да, пойдём сразу к Фарагонде, а то Гризельда... По коридору раздался стук каблуков, и Блум нырнула под лестницу за забытый всеми горшок с кактусом. Это были хорошо знакомые Блум студентки, во время учёбы она старалась обходить их стороной и не провоцировать на разговоры, потому что они и так находили причины цепляться к Стелле. Группа девушек скрылась в зале и дверь за ними захлопнулась. Блум потопталась там какое-то время, но ничего не услышала, поэтому направилась дальше, в зелёную ветку. Прячась за столбами и растениями, Блум скрытно добиралась до квартиры. Она так делала часто и вряд ли это нормально, но кто виноват, что в Алфее общество ещё требовательней, чем в Гардении. Блум смирилась с этим давно, а наивные попытки заговорить хоть с кем-нибудь закончились в первый день, когда старшекурсница буквально отхлестала её хамством за детскую неотесанность. Кстати, та фея вроде обладала силой ветра, позже она докучала им, когда замещала Палладиума. Блум начала размышлять обо всём подряд, старательно избегая внезапной встречи с ведьмами... Она стояла прямо напротив квартиры, Блум вряд ли похвалят за нарушение правил, но всё-таки повидаться с подругами надо. На самом деле, единственное, чего хотела Блум – это вернуться в Облачную Башню и продолжить подсматривать за Айси. Да уж, Блум вряд ли сейчас была в порядке. — Привет, Муза, — губы сами растянулись в счастливой улыбке. Блум не ожидала от себя такой радости, и ей даже захотелось обнять фею. Чему она удивилась, так это ответной улыбки. — Сбежала всё-таки? — Та нет, лечиться буду. Надеюсь, смогу догнать вас, сколько уже прошло недель? — Мы не учимся ещё, все заняты, — Блум подсела к ней на кровать, заваленную фантиками и вырванными нотными листами. — Наш курс разбежался, только мы с Текной, Стелла, две девочки из Эраклиона и ещё парочка из легких планет. Они просто не верят в плохое. — И чем вы занимаетесь? — Я играю целыми днями. Текна тоже играет, но на своих компьютерах, Стелла редко здесь появляется, она в преподавательском крыле, у них там разборки какие-то, Стелла злая и дерганная, я с ней лишний раз не разговариваю. К нам специалисты недавно приходили, представляешь, одного поймали на шпионаже? Тот кретин, ну, ты знаешь. — Эм, Скай?.. — Муза рассмеялась. — Буду знать, Блум, но нет, его любимая подружка – Ривен. Теперь он заключенный. Поделом. Блум опешила. Ривена она считала своим другом и совершенно не видела в нем шпиона. — Это точно какая-то ошибка. Зачем ему шпионить? Что это вообще значит? — Пробрался в кабинет Фарагонды, шастал в её комнате, а когда директриса его обнаружила, поняла, что он под гипнозом. Вот и всё. Ты чего так напряглась? Его Скай вытащит скоро, он за него рвёт всех. Ты никогда не думала, что твой парень гей? Муза снова расхохоталась, хлопнув остолбеневшую Блум по плечу. — Да это шутка, ты сегодня какая-то серьёзная... — А... — но было уже поздно. На мгновение мир Блум перевернулся, и Муза что-то явно заметила. — Ну вот не надо краснеть, Блум, ты чего? Я правда пошутила... Неужели в этой школе вообще никто не умеет смеяться... Подожди, я что, угадала? — Нет! — черные глаза Музы странно заблестели, а Блум не знала, что такого сказать, чтобы оправдать Ская или сменить тему. — А ведь всё складывается, — говорила Муза о чём-то своём. — Вы выглядели как друзья! А ещё он так печётся об этом придурке! Ха-ха... — Муза! А как мы должны были выглядеть? Да и не пара мы больше... Скай был главным в их команде, конечно, он беспокоится о своём товарище!.. — Блум, я опять шучу, успокойся... Муза хихикала, а Блум совсем потерялась в этом разговоре. — О чём говорите? — Текна незаметно пробралась в комнату и разложила завтрак на столе с выключенными процессорами. Встретившись с Блум взглядом, она махнула рукой. — О том, что принц Скай – гей. — Это неправда! — воскликнула Блум, но Текна не впечатлилась, Муза – тем более. — А ты как думаешь? — спросила Муза. Текна равнодушно отвернулась и приступила к еде. — Надо у Стеллы спросить. Она точно подключится к обсуждению. — Не нужно! Они хорошие друзья! — Блум, чего ты его защищаешь, я же не говорю, что Скай кого-то грохнул. Или тебе обидно? Вы же вроде расстались. Или уже помирились? Конечно, прибежал, когда узнал, что ты принцесса. Блум больше не могла этого выносить. Она понимала, что Муза просто веселится, да и язык у неё часто бывает ядовитым, но всё же Блум была не готова к подобному. — Если что, я в больнице. — Постой, — Текна кивнула Музе. — Проводим? И феи действительно отправились вместе с Блум. Муза и Текна выглядели уверенными и непосредственными, они даже не обратили внимание на выбитое стекло в прозрачном коридоре. Блум сама его не заметила по пути в общежитие, потому что обходила этот участок через открытую веранду. — Ремонт? Муза усмехнулась: — Мы же писали, что на школу напали. Там ещё смотровая башня разрушена. Пока Блум выглядывала ту самую башню через окна, из больничного крыла донеслась чья-то ругань и визг. Блум хотела пойти к другому входу, но Муза с Текной дружно направились к ближнему. — Пожалуйста! Я никому не скажу! — Мисс, успокойтесь и отпустите мою руку! Небольшой холл и открытая палата с буйной девушкой. Медсестра, что присматривала за Блум, пыталась обуздать фею, толчком отправляя её худое тело в полёт до заправленной койки. Палладиум рядом был совсем беспомощен. — Вы не можете меня здесь удерживать! — Да помолчите вы и лягте уже наконец! — раздражённо отрезала медсестра. — Профессор, поспешите со снотворным... Эти слова девушке очень не понравились. Она выпучила большие глаза и вдруг начала пятиться к окну. — Демоны! Вы везде! Блум ничего не успела понять, как створки окна оказалось распахнуты, а вопль о демонах прокатился за пределами маленькой палаты. Текна и Муза оказались быстрее всех, и успели схватить сумасшедшую за крученные длинные волосы. Блум очнулась по громкой команде Текны, вмиг оказалась рядом и изо всех сил потянула фею обратно. Не успели голые ступни той оказаться на тёплом паркете, как девушка успела зарядить пощёчину Блум, пнуть Музу, а Текну чуть ли не толкнуть к окну, пока несуразный Палладиум не мог подобраться к сумасшедшей с оголённым шприцом. Муза ловко зажала руки той сзади и закрыла немигающие глаза ладонью – фея тут же умолкла и замерла, а через мгновение и вовсе начала дрожать. Наконец Палладиум вонзил тонкую иглу в шею и тяжело вздохнул. — Да-да, кладите её, она уже спит... — с задержкой распорядился он. Блум помогла Музе, подложила подушку и убрала жесткие волосы, случайно заметив блеск на шее – там оказалась чешуя, постепенно сливающаяся с тёмной кожей. — Кто это, профессор? Она не из Алфеи... — А? Да, смотрительница покинула школу, я замещаю её... Так вот, как только сработал барьер, я помчался проверить, что там случилось, но кроме этой мисс никого не нашёл, хотя защитное волшебство школы на фей так не реагирует. Я успел осмотреть девушку, пока нёс сюда: бедняжка нахватала страшных проклятий, до сих пор еле жива, её разум явно не в порядке... — Она фея, — сказала Текна. Палладиум закивал. — Да-да, поэтому Алфея ей поможет. Нужно отыскать родителей или родственников... — Она уже совершеннолетняя. Двадцать лет, — снова влезла Текна. — Думаете? Мисс, раз уж вы обладаете опознавательными программами, вы согласитесь помочь? Палладиум и медсестра утащили Текну в тесный кабинет отсутствующего врача, а Блум и Музу попросили последить за порядком в палатах. — Интересно, она правда сошла с ума? — Вряд ли. Я бы тоже испугалась тираншу-медсестру и эльфа с огромным шприцом, — в других белоснежных комнатках они обнаружили дремлющих старшекурсниц. Муза сказала, что их задело сломанным куполом смотровой башни. — Откуда ты знала, что ей нужно было закрыть глаза? — Я не думала, что сработает. Это прием воинов Мелодии: дезориентировать противника перед вибрационной атакой. — Жестоко. — Ага, — Муза расплылись в улыбке. Блум, глядя на непривычно счастливую подругу, решила умолчать о том, что такой дезориентацией обычно занимается Дарси. Уже вечером Блум думала обо всё, что произошло за день. Она прокручивала слова Палладиума об опознавательных способностях Текны. Неужели она в первый же день поняла, что Блум назвалась чужим именем? Может поэтому иногда она была так холодна... Блум поискала в аптечке успокоительное и попыталась заснуть. Среди ночи по больнице прозвучал скрип двери, и ворочающаяся Блум его, конечно же, услышала. Та самая фея, вероятно, искала выход, но пока что натыкалась только на такие же палаты, в которой сама сейчас должна спать. Блум вышла в коридор и тихо позвала: — Эй, ты хочешь уйти? — всё затихло, но Блум отчего-то хорошо представляла, где находится фея с её этими голыми ногами и шуршащими волосами. — Школу охраняет барьер, нужно просить ключ у кого-нибудь из учителей. — Школа? — шёпотом повторила она. — Да. Алфея. Снова наступила тишина. Блум почувствовала, как агрессивно бьет в спину сквозняк и скручивает живот от выпитых зелий Палладиума. Наверное, это целебная пыльца напитывает её волшебный потенциал... Вдруг в больничном холле засиял луч, и Блум, как обычно, тупо уставилась на чарующее проявление магии. Этот свет плавно переливался, словно отражение солнца на поверхности водной глади. — Значит, ты студентка? — Ага... — Но у тебя нет волшебной ауры, — прекрасный момент разбился о больную правду. Стоило Блум забыть об этом хоть на мгновение, как грузные мысли били по ней с удвоенной силой. — Да, поэтому я здесь. Профессор Палладиум взялся лечить меня. Фея сверлила её внимательным взглядом. Сейчас она меньше походила на сумасшедшую, но всё же что-то дикое в её облике прослеживалось. Когда фея подошла ближе, Блум легко поддалась на колдовство завораживающе-зелёных глаз, а в ушах зазвучало что-то стороннее. — Ты не врёшь. Блум мотнула головой и вмиг протрезвела от странного наваждения. Только в мыслях всё ещё витал туман и певучие завывания. — Конечно не вру. Но как ты поняла? Ведьминские штучки? — Тут никаких штучек не нужно. У тебя всё на лице написано. — Так ты ведьма? — Нет! — взъелась она. За закрытой дверью что-то скрипнуло, и Блум поспешила загнать настороженную девушку к себе. Внутри Блум зашторила окна, отыскала выключатель и протянула ладонь под бдительным прицелом глаз. — Я Блум. — Лейла, — рукопожатие вышло крепким. Блум ободрилась неоправданной торжественностью Лейлы и попыталась вложить в жест столько же серьёзности, сколько и незнакомая фея. — Почему ты назвала нас демонами? — Лейла осталась стоять, хотя Блум считала, что её постель не такая уж и отвратительная на вид. Она всё равно села и обмоталась одеялом, надеясь, что фея вскоре смягчится. — Я была в плену у демонов. Они мне везде мерещатся. — Что за демоны? Как ты сбежала? Я похожа на демона? Лейла посмотрела на неё снисходительно и действительно смягчилась, присев на краешек кровати с ровной до жути спиной. — Приспешники Валтора. Не похожа, я их ни с кем не спутаю. — Такие существуют! Так как ты сбежала? — Удача, — пожала она плечами. Блум хотела спросить так много, но понимала, что задавать столько вопросов невежливо, поэтому принялась думать, чего бы такого интересного рассказать о себе. Но Лейла вдруг поникла, согнулась и схватилась за голову. — Мне нужно домой. Немедленно. — Здесь безопасно, — заверила Блум, касаясь её пальцев. — Здесь нет демонов, а преподаватели Алфеи очень сильные. Лейла больше не отвечала. Они просидели так до утра, пока всполошенная медсестра не ворвалась в палату Блум. К счастью, она не стала орать, лишь задрала нос и попросила Лейлу пройти в кабинет вернувшейся в замок Офелии. Блум тем временем ждал Палладиум. — Выглядите плохо, — установил он. — Готовы к новой процедуре или сначала позавтракаете? Ни о каком завтраке Блум и думать не могла. Все часы, проведенные после столкновения с ведьмами, Блум пребывала в ожидании новой встречи. Она столько всего придумала, столько ей хотелось сделать!.. — В этот раз вы, вероятно, уснёте, но это вам в пользу, мисс. Конечно, это встревожило Блум, она понадеялась, что это не помешает её путешествию в Облачную Башню. Блум не знала, сон ли то, что происходила с ней внутри симулятора, но виделись ей вещи бредовые: сады, леса, поля – и всё в огне. После пожаров картины сменились на прохладные пейзажи ледяной планеты – Блум решила, что так её мозг представлял нынешнее состояние Домино. Здесь не было ничего, кроме высоких сугробов, расщелин с бесконечно черными провалами и колючих ураганов. Как хорошо, что длилось это недолго, и Блум совсем не почувствовала холода. Следом за буранами показалась неоднозначная сцена: наряженная мадам прячется за толстыми стволами деревьев, вручает несколько писем юноше в вычурной форме, а тот их не принимает, качает головой и просит прощения. Мадам загрустила. Следом предстало ещё несколько образов с ней же, и всё они были испачканы ползучими вязкими пятнами, будто скверна пробралась в её жизнь, и разрослась стремительно. Да, скорее всего, это была королева Домино – Блум видела портреты всех членов королевской семьи – поэтому следила невнимательно, ведь поначалу решила, что всё это выдумала она сама. Всё-таки даже Палладиум не знал о возможностях симулятора. Вскоре бесконечные образы о бессмысленных застольях и балах прекратились, и тогда перед Блум предстала она сама. Вот Блум впервые видит Стеллу, знакомится с соседками по квартире, переживает на первых занятиях с Гризельдой, гуляет со Скаем, работает. Блум с неловкостью наблюдала за собой и иногда хотела дать себе подзатыльник, например, на парах магии или метаморфоза... Но сильнее она желала куда-нибудь провалиться, когда с особенно частотой замелькали их разговоры с Айси. Странно, что та её терпела, но теперь Блум понимала, для чего жертвовала своим временем высокомерная ведьма. Блум так тщательно рассматривала Айси, что почувствовала сильнейшее разочарование, когда голос Палладиума развеял чары симулятора. — Работа системы приостановлена. Вы как, Блум? Под конец задремали? Ваше эмоциональное состояние стабилизировалось. Палладиум в этот раз не совершил вчерашнюю ошибку и довел Блум до больницы. Она была уверена, что проведёт и этот день без сна, сходит к Лейле, позвонит Стелле или кому-нибудь ещё, но в итоге проспала до следующего утра. И во сне бред, созданный симулятором, продолжился, и вот Блум уже долгие часы блуждала по морозным простором проклятого королевства. Только в этот раз не одна, а вместе со Стеллой: она в снаряжении, тёплом костюме, а Блум в пижаме... В один момент тапочки соскользнули, и она упала в расщелину, через которую Стелла уже давно перепрыгнула. Сидит там, между сугробами, зовёт подругу и слышит эхо. Повсюду трескается лёд, ползут трещины, и Блум проваливается глубже. Здесь темно, колючие стёклышки изрезали кожу – Блум свернулась и попыталась уснуть, тогда сосульки сжали её по бокам, прижались к спине и запутались в волосах, морозя затылок. Блум хотела лишь заснуть быстрее ощущения стылой смертельной боли, и только на грани чего-то непоправимого услышала напуганный голос Стеллы. Блум совсем забыла про неё. Она отогнала страшный сон, смахнула чёрную пелену с глаз и побрела по острым льдинкам. Кто-то неподалёку неуклюже бежал, в духе Стеллы, она так старалась, что дышала прерывисто, а Блум радовалась и спешила навстречу. Внезапно её захватили в крепкие теплые объятья, сжали и задышали в весок. Блум услышала знакомый сладкий запах и уцепилась намертво, полная тревоги случайно отпустить подругу и вновь окунуться в преследующую её агонию. Блум в помутнении заговорила со Стеллой, а та по обыкновению принялась ободрять и обещать хороший конец, будто она не видела, в каком они вдвоём положении оказались... Но стоило Блум приглядеться, как она всё поняла: Стелла не верила, что они выберутся, её глаза угасли, потеряли цвет, костюм вовсе не был надёжным и теплым, он совсем простой и немного порванный, весь в снегу. Блум стало очень жаль обмёрзшую Стеллу, она обняла её так сильно, что белая кожа в самом деле покраснела. Тогда она заметила поседевшие волосы, и Блум совсем стало тоскливо, теперь уже она заверяла Стеллу, что они обязательно выберутся, и всё это просто сон – она это точно знает. И Стелла молча кивала, прикрывая ей рот ладонью, ведь силы напрасно тратить нельзя. Посерьезневшая Стелла внушила Блум большей уверенности, и вместе они двинулись искать выход из мрачной пещеры.