Не святой

Этот человек пришел в Раздол на днях, не более чем неделю назад. Он выглядел опасным, да и медальон в виде волчьей головы внушал тревогу. Однако, он ничем не выдал, что служит злу. Хриплым голосом он попросил ночлега, хоть на окраине долины, но чтобы было где прилечь и расположиться. Владыка Эльронд сам приветствовал его, человек отвечал в меру вежливо, изредко щуря кошачьи глаза, и это настораживало ещё больше. Ему выделили комнату, которую он благополучно занял, разрешили посещать купальни, столовую и общий зал — разрешили в общем все, чтобы человек чувствовал себя обычным постояльцем Последнего Домашнего Приюта. А тот был необычным. На это указывали кошачьи глаза, странное присутствие чужой магии, белые волосы, хоть лицо и не было старым, в отличии от лиц тех седовласых, что приходилось видеть Эльронду на своем веку. Он был молчалив, тревожен, быстр в движениях и напряжен. Один раз какому-то молодому эльфу удалось спровоцировать человека на шутливый поединок. Реакция белоголового поразила всех присутствующих. До сих пор считалась, что только эльфы обладают подобными способностями отклоняться, увертываться и нападать. Эльронд, узнав об этом случае, пригласил человека к себе, выделив свободную минутку. Нужно было расспросить белоголового. Тот пришел в своей обычной рубашке. Потрепанную куртку и кожаный доспех он снял ещё в первый день, как и перевязь с двумя мечами, носимыми за спиной. Эльронду такое расположение казалось неудобным, но о вкусах не спорят. Особенно с полузнакомыми эдайн (1). — Вы спрашивали меня, владыка? — произнес человек басовито и неприятно. — Да, мастер Глангараф (2), — Эльронд помнил, что гость представлялся Белым Волком и называл эквивалент своего имени на языке эльфов, что использовался там, откуда он прибыл. Полуэльф был образован, но такого наречия ему слышать не приходилось. Человек удивился и разрешил перевести свое имя на синдарин. Эльронд собрался и продолжил. — Расскажите немного о себе, да не покажется моя просьба бестактной. Я замечаю, что вы не похожи на других людей. Глангараф поник. Похоже, он ждал этого вопроса. Поднял голову, и глядя прямо зрачками-щелками, ловящими свет от камина, ответил: — Так. Я отличаюсь от других людей. Ведь я — ведьмак. Странно, что вы этого не заметили. — Понятия не имею, кто такие ведьмаки, и чем они отличаются от обычных эдайн, — полузадумчиво обронил Эльронд. — Людей, — он поспешно исправился. — Ведьмаки — профессиональные охотники на чудовищ, владеющие долей магии. Их готовят с детства, жестокими тренировками и трансмутациями. Выживают не все, но те, кто выживает, становятся подобными мне. Повышается скорость реакции, острота чувств и физические способности. А также — продолжительность жизни, но вот ирония — многие гибнут в схватках с чудищами. Эльронд обмяк в кресле. Выходит, среди людей существовала и существует раса колдунов, которая до поры никак не показывала себя? Нет, здесь что-то не то… — Не взыщите, что много болтаю, вам эта информация ничего не даст. Я понял, что это не Континент, а параллельная реальность, вроде мира Aen Elle. И ведьмаков тут нет. Кроме меня. — Глангараф шумно сглотнул и уставился на огонь. — Aen Elle — это раса эльфов, вроде вашей. Но, в отличии от вас, к людям они очень… недоброжелательны… — А как вы попали сюда, мастер Глангараф? — спросил владыка Раздола. Его гораздо больше волновала безопасность Последнего Домашнего Приюта, чем преступления собратьев из параллельного мира. Ведьмак пока никого не обидел, но если просочатся в Средиземье подобные ему… Или вовсе потусторонние чудовища. Словом, полуэльфу было и страшно, и интересно, совсем как в детстве. Сейчас он тоже приоткрывал границу неведомого, не зная, чем ему это может грозить. — Вы поразитесь, но… Никак. Я не предпринимал никаких особых действий, не дрался, не колдовал. Я вышел из дикого леса, чтобы получить награду за удачно выполненный заказ, и — вот незадача! — заплутал. И мой нюх мне не помог. Глангараф резко замолчал. Стало слышно, как трещит огонь. В мрачных небесах над Раздолом прокатился раскат грома. Чтобы на что-то отвлечься, Эльронд уцепился взглядом за медальон на шее ведьмака. От оскаленной волчьей пасти тянуло внутренним неприятным холодом. Эарендилион (3) не мог бы сказать, что это орочья вещь — орки обычно делали намного грубее. А вот морадану (4)-наместнику очень бы подошло. Из дальнейшего разговора с Белым Волком стало ясно, кем тот являлся по натуре. Он был настоящим Волком. Слабее льва, но неприручаемым. Отдавался он во власть лишь тех, кого любил, по-настоящему, а таких было немного. И простым. Он никому не служил. Не брал обязательств, желая жить «как все». Но не тут-то было. Ведь раз ведьмак — делать нечего, иди убивай чудовищ. Ведь зарабатывать на хлеб как-то надо. И сторонились его, украдкой глядя на жёлтые глаза, мечи и шрамы. Глядя косо. Норовя сделать какую-нибудь пакость. Боясь и ненавидя. Но он защищал их. Они платили чеканной монетой — кметы (5), вельможи, люд простой и знатный — а он собственной кровью, которая проливалась в сражениях не на жизнь а на смерть. От Вызимы и Новиграда до Скеллиге и Цинтры. Красивая история. Но даже в сказочной стране «по жизни» зачастую не так, как поётся в балладах. «Я не святой отшельник, не только одно добро творил в жизни". (6) А Эльронд рассказал, в свою очередь, о том, кем он был и кем стал. Был оруженосцем короля Гиль-Галада, погибшего в битве Последнего Союза. Последнего короля нолдор (7). Стал владыкой тех же нолдор. Последним из королевского рода. Одной из последних, наравне с Галадриэлью и Кирданом, частицей памяти о прошлом. И сейчас Неназываемый обретал мощь. И искал то, что ему было очень надо. Задачей Эльронда было хранить Раздол и одно из Трех колец. Так рассказал свою историю и малую часть истории Эпохи Эльронд Эарендилион Перэдель (8), ничего не утаивая. Выслушав Глангарафа, Эльронд покачал головой. — Я не в силах вернуть тебя домой. — За время разговора он снизошел до «ты», что было знаком дружбы. Ведьмак держался своей фамильярной позиции, но видно было, что это даётся ему с неким трудом. — Но в Средиземье нет ничего случайного. Раз за разом я убеждаюсь в этом. И потому знаю — ты не просто так попал сюда. — Предназначение, — тихо сказал ведьмак, глядя в огонь. — Может, именно здесь ты нужен больше всего. — Как говорится, в нужном месте… — хмыкнул Глангараф, переводя взгляд с камина на висящий гобелен. — Именно, — согласился с ним Эльронд. — Твоя судьба сокрыта от меня, но кто знает? Быть может, ты очень поможешь нам? Ему страшно было делать такое предположение. Но Эстель (9) не позволяла высказывать худшие предположения, всегда Перэделю казалось, что озвучены они или нет — имеет значение. — Единственное, чем я могу помочь, это вырезать кикимор да леших, коли они отважатся мешать людям и… эльфам. За плату конечно же. Сын Эарендиля качнул головой. Ведьмак даже в ином мире не собирался отступаться от своих принципов. — В Сокрытой Долине ты можешь оставаться сколько захочешь. Мы не берём платы за стол и кров. А если захочешь уйти, я дам все необходимое. А кикимор у нас не водится. — Раз так, то найдётся ли у вас хоть какая-то работа для ведьмака? Эарендилион не знал, что эта любимая присказка Белого Волка, стала уже доброй традицией, выработанной профессией. Ему понадобилось немного времени на раздумья. Орки давно не тревожили Раздол, а вылазки ведьмака могли их привести прямиком к Последнему Домашнему Приюту. Цокнув языком, владыка с запоздалой досадой вспомнил о приёмном сыне… — Ты можешь стать большой подмогой для северных Следопытов. — Встретившись с непониманием в золотистых глазах, пояснил: — Следопыты — великие потомки Рыцарей-из-за-Моря. Даже сейчас, когда Арнора больше нет, они твёрдо стоят на пути Тьмы с севера. В их жилах до сих пор течёт эльфийская кровь, и потому они выше и благороднее других людей. Их вождь Арагорн — достойный человек. Найди его и расспроси, нужна ли твоя помощь. Думаю, он не откажется от такого союзника. — Спасибо, я запомню, — поблагодарил Белый Волк. За окном разразилась гроза. Продолжать разговор было бессмысленно. Слова были заглушены ливневыми потоками, ворчанием и грохотом грома. Ведьмак учтиво поклонился и вышел. Утром он отправился по размокшей дороге на Север.