Полнолуние

Ожидание. Столь томительное и болезненное. Гарри вздохнул в который раз и посмотрел на лежащего без движения оборотня. Его шерсть на шее и боку была немного выбрита, а полученные раны скрыты под бинтами. Коннорс и остальные врачи довольно долго занимались огнестрельным ранением и порезанной от петли кожей, но через несколько часов все могли вздохнуть с облегчением. Опасность миновала, и сейчас в любой момент Питер мог очнуться. И важно, чтобы рядом оказались знакомые лица. — Гарри, спасибо, что ты рядом, — раздался рядом голос Мэй Паркер, и он на пару секунд перевёл взгляд на эту женщину. Её лицо до сих пор было бледным. Но именно Ник Фьюри настоял на том, чтобы сообщить ей. И вот она сидела в этой палате и гладила одну из передних лап. — Питер… Мой самый близкий человек. Я не мог оставить его. Хотя… Сложно свыкнуться с мыслью, что он — оборотень, — честно сказал Гарри и вновь посмотрел на этот необычный окрас. Да уж. Только сейчас он начал понимать, насколько оборотни необычны. Да что уж там. Он впервые вот так близко находился к существу из сказок и легенд. Эта шерсть, густая и явно тёплая. Эти когти, такие острые на вид и крепкие… Хорошо, что Бену повезло. Его лишь слегка задело, и после зашивания его регенерация взялась за дело. — А что ты думаешь, насчёт оборотней? — из мыслей его вывела Мэй, и этот вопрос заставил его задуматься. На самом деле… Он всегда приравнивал оборотней к вампирам. Слишком много книг с кровавыми историями, жестокостью. Но то, что произошло вчера… — Я… Сначала я думал, что они все… Скажем, злые, бесчеловечные. Но сегодня я убедился в обратном. Питер всегда был добрым и никогда не причинял вреда, — Гарри закрыл глаза и медленно выдохнул. — Я думаю… Мы многое о них не знаем. Если мы хотим мира, то должны научиться существовать вместе. Как с Нелюдьми, мутантами. Он посмотрел на женщину и увидел её добрый взгляд. Столько уважения, понимания. Но он и вправду так считал. Да, многие ещё будут не готовы к раскрытию, но если начать постепенно. Может быть, всё изменится к лучшему. Возможно, если бы Питер поделился какой-то информацией, то вместе с Мстителями и Ником Фьюри они сделали многое. Да. Но теперь его волновало куда больше вопросов. — А родители? — спросил он и поймал немного непонимающий взгляд. — Ну… Родители Питера. Они тоже были оборотнями? — Ричард и Мэри нашли Питера ещё щенком, — начала Мэй и вздохнула. Гарри сглотнул образовавшийся комок и попытался прогнать из головы все предположения, желая услышать правду. — Его мать погибла у них на глазах. Охотники истребили всю стаю. А Мэри за год до этого потеряла своего ребёнка. Она не могла оставить его. Холодок прошёлся по спине и расплылся по всей груди. Только мысль о том, что Питер потерял всю свою семью, стаю. Значит, он не родной ребёнок Паркерам. И те рискнули всем, чтобы защитить оборотня. — Когда они рассказали нам с Беном… Честно сказать, я испугалась. А потом они попросили присмотреть за ним. Я боялась, что мы просто не справимся, — он видел, как после этих слов женщина сжала края своей куртки. — Хоть он и был ребёнком, но всё равно оставался оборотнем. — Вы боялись охотников? Или самого Питера? — осторожно спросил Гарри и внезапно понял, насколько всё оказалось опасным. Если бы охотники узнали об этом, то под удар попала бы вся семья. — Наверное… Я боялась саму себя. Когда они привезли его и рассказали, кто он на самом деле… Он был на вид простым ребёнком, но потом он немного потерял контроль и показал свои уши и хвост, — она покачала головой и прикрыла глаза. — Питер не будет простым и легким ребёнком. Тогда я подумала именно так. Неожиданно раздался скрип, и Гарри посмотрел на Мэри Джейн. Она взглядом спрашивала можно ли присутствовать на этом разговоре, и тётя Мэй кивнула. Правда за девушкой после осторожно прошёл Флэш, затем Бен, Майлз, Амадеус. Даже оригинальная команда осторожно прошла в палату и заняла места на полу или стоя около стен. Последним стал Ник Фьюри, вот только он остался около дверей. — Мы согласились присмотреть за ним какое-то время… А потом по новостям сообщили о взрыве. Мэри и Ричард погибли. И тогда я просто не могла поступить иначе, — тётя Мэй провела рукой по лапе оборотня и покачала головой. — Я не могла бросить его. И вот так… Питер стал моим племянником. — Питер… Каким он был в детстве? — спросила Мэри и неожиданно Мэй улыбнулась. Так счастливо, так мягко, как настоящая мать. — Нелёгким ребёнком. Оборотни и вправду другие. Они любят свободу, активность. А все их небольшие проблемы с зубами, когтями, мехом… Питер очень любил всё грызть, царапать, — теперь она тихо посмеялась и смахнула с щеки слезу. Гарри тоже не удержался от улыбки, как и остальные. — Нам пришлось чуть ли не каждый месяц менять мебель, покупать специальные расчёски… Питер совершенно не любил вычёсывать шерсть или стричь когти. — По вашему рассказу можно сказать, что чаще всего он был в облике оборотня? — спокойно как и всегда сказал Дэнни, на что последовал кивок головой. Гарри теперь понимал многое. — Питер плохо контролировал себя. Любой эмоциональный всплеск заставлял его менять облик на частичный, а иногда и на полный, — последовал вздох, и тётя Мэй покачала головой. Теперь Гарри понимал, насколько оборотням было сложно расти среди людей. Одно дело, если это стая. Они жили в лесу, охотились и могли не бояться изменять своё тело. А то возможно и вовсе этим не пользовались. А вот тем, кому довелось родиться в городе или перебраться в него по каким-то причинам. Это постоянный контроль над телом, над эмоциями. — Именно поэтому… В детстве Питеру было одиноко. Ему нельзя было ходить в детский сад, в начальные классы школы и даже на простые прогулки. Он не общался с детьми своего возраста, — Мэй покачала головой и посмотрела на Гарри, а после и на остальных. — Ему пришлось всё детство провести дома. До тех пор, пока он не научился контролировать себя. Поэтому он очень дорожит всеми вами. — И мы тоже! Питер заслуживает лучшего! — воскликнул Флэш и резко подскочил. Но его порыв поддержали, и тётя Мэй не смогла сдержать слёз. На какое-то время наступило молчание. Все явно погрузились в свои мысли, как и Гарри. Теперь он понимал, почему Питер порой так цепляется за дружбу и мир. Он сам желал окончанию всей ненависти. Он хотел, чтобы оборотни обрели своё местечко, стали счастливыми. И почему-то стало не по себе от некоторых действий. Как например тогда, когда Гарри оттолкнул Питера. Точнее Человека-Паука. Но всё равно. Или все их ссоры, когда Осборн срывался на своём друге после очередной разборки с отцом. — Спасибо вам… Даже так… Это было не основной проблемой, — она вытерла слёзы и вновь посмотрела на своего племянника. — Оборотни другие. У них свои традиции, своё поведение в определённые дни. К этому привыкнуть очень сложно. Ещё сложнее поддержать их… — Вы говорите о полнолуниях и… зимне-весеннем поведении? — как-то тихо спросил Майлз, на что Гарри немного подавился воздухом. Здесь случайно не шла речь о брачном периоде? — Именно. Оборотни не контролируют себя. Но Питер никогда не причинял никому вреда, — с этими словами Мэй повернула голову в сторону Ника Фьюри и нахмурилась. — Он может скорее причинить материальный вред. Разрушить что-то… — Такое уже случалось?.. Он ведь не пострадал? — Гарри посмотрел на оборотня и опустил свою руку тому на шерсть. Всё это время тётя наблюдала за ним с улыбкой на лице. — Бывало такое, что он срывался с цепей… Им движет чистое любопытство. Первый раз он разбил витрину магазина и съел несколько килаграмм мяса, — она пожала плечами, и кто-то из группы не удержался от смешка. — Ещё один раз он залез в магазин игрушек. Часть разорвал, а одну принёс домой… Оборотни очень любят игрушки. Гарри припоминал одну такую. Она стояла на одной из полок Питера в комнате. Слегка потрёпанная, с пришитым ухом. Кажется, это был медвежонок. Довольно забавно. Но тогда… Получается, что оборотни больше похожи на детей, заинтересованных во всём вокруг. А если так, то люди и вправду многого не знают. — Вы сказали что-то о традициях. Что вы имели в виду? — через некоторое время вновь послышался голос Дэнни. — Сложно объяснить словами… Но у оборотней своя иерархия, свои какие-то правила. Я знаю только то, что Нью-Йорк находится под защитой Питера, — Мэй замолчала на пару секунд и сделала задумчивое лицо. — Если кто-то из чужаков захочет поселиться здесь, то они должны будут получить разрешение Питера. — Вы хотите сказать… Что если брать мир всех этих существ, то в нашем городе Питер кто-то вроде… — начал говорить Майлз каким-то слишком взволнованным голосом, когда послышался скрип. — Он один из вожаков в этом городе, — послышался ранее незнакомый голос, и в помещение прошёл беловолосый парень. А за ним второй, но уже какой-то сероволосый. Гарри почти сразу заметил волнение на лице Майлза, когда к нему подошёл второй и неожиданно для всех прижался к боку. На это младший паук вздрогнул и осторожно приобнял того рукой, что встретили некоторые с удивлением, а другие с улыбками. Белый же подошёл к Питеру. Гарри почти сразу поднялся на ноги и загородил путь, чем удивил незнакомца. Но почти сразу тот расслабился и кивнул, после чего протянул руку. После недолгого раздумья Гарри ответил ему. — Меня зовут Рик. А это мой младший брат Гин, — произнес парень и внезапно его уши начали меняться на глазах. Кожа покрывалась белым мехом, а кончики ушей удлинялись в форму волчьих. — Мы одни из оборотней стаи Питера. — Одни из? И сколько же всего оборотней живёт в городе? — спросил Ник Фьюри, молчавший до этого, и спокойно подошёл к парню. Какое-то время они смотрели друг на друга, после чего одновременно протянули руки. Такая слаженность, что невольно Гарри усмехнулся. — Не так уж и много… Трое, не считая нас с братом. Ещё в стаю входят ведьма, колдун, гримы. Все они, как и мы, считают Питера своим Альфой. И все они чувствуют, что Альфа ранен. Поэтому мы здесь, — проговорил Рик и вновь посмотрел на лежащего Питера. Явно проверял, какого рода раны. — Стая всегда будет защищать своего предводителя. Вот эти слова прозвучали с характерным рычанием. Но никто в помещении не дрогнул. Гарри продолжал внимательно следить за движениями оборотня, пока внутри всё холодело. Если тот говорит так, то значит это лишь вопрос времени, когда около Академии соберутся члены «стаи». Если уже не затаились в ожидании сигнала. Это, конечно, вызывало восхищение. Настолько крепкая связь, готовность идти на всё ради защиты, но защиты от кого? От людей. Даже если эти люди такие же друзья. — Питеру здесь ничего не угрожает. Мы поняли свои ошибки и готовы исправлять их, — твёрдо и уверенно произнёс Ник, и вновь оба уставились друг на друга в какой-то своей молчаливой борьбе. Гарри ощутил давление во всём теле. Его грудь заныла, а сердце забилось сильнее от напряжения, от ожидания. Рик ещё долго смотрел на директора, прежде чем улыбнулся и кивнул. — Ваше сердце спокойное. Вы не врёте. Радует, что люди учатся на ошибках и хотят лишь мира, — наконец-то оборотень расслабился и даже завилял хвостом. Что выглядело и вправду непривычно. — Я сообщу остальным. А то они уже готовились штурмовать вас… — Стоп… Вся стая сейчас за стенами академии? — воскликнул с ужасом Флэш, на что последовал тихий смех и кивок головой в подтверждении. Казалось, что перед глазами резко поплыло от этой правды. Хотя возможно так и было. — Да. Я же сказал, стая всегда будет защищать Альфу. И да, — Рик бросил взгляд на Питера, а затем посмотрел на Ника. — Можно вас попросить не препятствовать им, если они захотят лично убедиться в безопасности Питера? — Я распоряжусь, чтобы их пропускали без вопросов, — Ник кивнул и немного отошёл в сторону, чтобы позволить Рику выйти из палаты. Но около дверей тот остановился и взглянул на брата. Прежде чем второй что-то успел ответить, Майлз наклонился и тихо что-то шепнул ему. После чего уже оба хихикнули и выбежали из помещения под непонимающие взгляды. Рик как-то повёл плечами, но ничего не сказал и продолжил свой путь. И тогда Гарри внезапно понял, что это шанс выяснить один важный ему момент. Он как можно быстрее вскочил на ноги и в коридоре догнал оборотня, скрывшего правда свой облик. — Я хотел кое-что спросить, — сразу же перешёл к делу и поймал внимательный взгляд голубых глаз. — Питер… Он с кем-то встречается из оборотней? Судя по тому, как лицо вытянулось в удивлении, вопрос застал врасплох. Но Рик сразу же задумался и даже потёр рукой подбородок, но после пожал плечами. — Он не говорил, что создал пару. Да и не пахнет от него, как… Кхм, скажем, от занятого оборотня, — тот покачал головой и посмотрел на человека как-то выжидающе. Гарри сглотнул. Почему от этого хищного взгляда у него по спине бегали мурашки? — Питер… Сказал, что он провёл с кем-то ночь. Разве это не показатель того, что он… Эм… Создал пару? — в какой-то момент Гарри ощутил себя глупцом. Поскольку лицо напротив сменилось с выжидающего на вопросительно-удивлённое. Словно только что у оборотня спросили какую-то глупость. Но после тот охнул и даже усмехнулся. — Вы же люди… Вы не знаете… — прошептал тот, но так, что всё было услышано. Эти слова вызвали ещё больше вопросов. — Слушай… У вас это может показаться мерзким, отвратительным… Но у нас спать с кем-то до создании пары… Это скорее нормально, естественно. — Что? — Гарри не мог никак понять смысла сказанного. Оборотень вздохнул так тяжело, словно он объяснял не семнадцатилетнему подростку, а пятилетнему ребёнку. — Секс и любовь для нас это разные вещи. Мы можем спать с кем захотим и когда захотим. И это в наших рядах не осуждается. Будем смотреть правде в глаза… Для нас это естественно поддаваться инстинктам и удовлетворять желания, в том числе и сексуальные, — Рик скрестил руки на груди, вздохнув, и неожиданно улыбнулся. — Но если мы влюбляемся и образуем пару… То это навсегда. До самой смерти. И никаких измен. В этом мы и отличаемся от людей. Он подошёл ближе и наклонился к самому уху Гарри, после чего прошептал только одно предложение: «мы умеем хранить верность». Взгляд, которым одарил оборотень, вызвал одновременно и холод по спине, и теплоту в сердце. Когда же Рик начал уходить, Гарри внезапно понял, что едва дышит. Теперь многое вставало на свои места, и он начал понимать, почему Питер так с ним поступил. Страх. Если оборотень полюбит, то это будет навсегда. В отличие от людей, которые могут пережить болезненные чувства и влюбиться в другого. И Питер просто боялся, что когда-нибудь Гарри разлюбит его? Неужели всё именно так? Оборотень и человек. Столько отличий и сложностей. Из горла вырвался смешок, а за ним и смех, но скорее иронический. Гарри закрыл рукой глаза и внезапно задумался. А как доказать Питеру, что и люди могут влюбиться один раз и на всю жизнь?